Петр Кузнецов: «Вообще на камеру мне все равно. Они установлены. И просто я знаю, что они установлены в основном там, где надо, и не для того, чтобы...» Непонятно. Телезритель из Смоленской области вот... Анастасия Семенова: Давайте разбираться в этой непонятной теме. Наши коллеги работают. Мне кажется, мне всю неделю будет прилетать, что они делают вид. Нет! Просто вы очень дисциплинированно сидели. А обычно вы машете, приветствуете нас. А сейчас... А сейчас что? Сейчас у нас эксперт. Петр Кузнецов: Наталья Ермишина, бизнес-психолог, на связи. Давайте поговорим о том, как за нами следят, как мы на это реагируем. Анастасия Семенова: Как на нас это действует? Петр Кузнецов: И действительно ли мы перестали на это обращать внимание в 2025 году? Наталья, доброе утро! Анастасия Семенова: Наталья, здравствуйте! Мы вас видим. Наталья Ермишина: Здравствуйте, коллеги! Действительно, тема очень спорная. И я всегда рада поучаствовать в этой дискуссии, осветить обе стороны. С одной стороны, конечно, вот это вот материализованное суперэго с точки зрения психоанализа, который «следит за нами», – это некий внутренний критик, который вынесли наружу: «большой брат», «всевидящее око» родительской фигуры. Это может давать такой хронический стресс. Может выделяться кортизол (гормон стресса) в кровь. И мозг может тратить часть ресурсов на то, чтобы понять: как я выгляжу? Ровно ли я сижу? Не выгляжу ли я уставшим? И это может быть такой когнитивной нагрузкой на персонал. Причем парадоксально, может снижаться эффективность работы, особенно творческих людей и людей, которые заняты, задачи решают, требующие концентрации. Анастасия Семенова: Да! Ну, это понятно, Наталья. Мне кажется, творческие люди вообще в принципе привыкли к камерам и, мне кажется, к какому-то кругу. Но мне кажется, что может быть, эта проблема вообще общества, что люди стали этого бояться. Потому что я пойму людей, которые родились там, не знаю, в пятидесятых годах, и увидели бы эти камеры наблюдения. Как Петя сказал: мы уже настолько привыкли, что они на дорогах, что они в общественном транспорте – они везде, и ты их не замечаешь. Может быть, человеку прежде всего нужно к себе обратиться и с собой разобраться? Мне кажется, это поколение... Наталья Ермишина: Абсолютно согласна с вами. Потому что все зависит от того, как мы воспринимаем эти камеры и то, как их используют руководители. Есть руководители неопытные, которые используют данные с камер для того, чтобы замечать ошибки, корить, наказывать. А есть руководители, которые совершенно правильно, четко выстраивают работу и говорят о том, что это ваша безопасность, это ваша справедливость. На производстве камеры фиксируют несчастные случаи или нарушения техники безопасности, помогают найти не только виновного, но и, что важнее, защитить невиновных людей. Очень часто камеры позволяют объективно оценить вклад в работу сотрудника, потому что многие находятся незамеченными. И таким образом, людям не надо доказывать, что они эффективны и хорошо работают. А для многих людей, как ни странно, камеры помогают снижать тревожность, потому что... Она может даже успокаивать. Когда ты знаешь, что твои действия фиксируются, что руководитель знает, что ты на рабочем месте, не надо переживать, что-то демонстрировать. Просто делай свое дело, и камера все запишет. И это во многом освобождает. Поэтому очень много зависит от того, как используют данные. Зависит от компании. Петр Кузнецов: Да. Но мне кажется, что все-таки вот мы возвращаемся к этому основному посылу. Мне кажется, что все-таки для большинства проблема заключается в том, что они не знают, где заканчивается безопасность и начинается слежка по их данным. Вот. Поэтому эти границы размыты. Но опять же, ну кто ж им их пропишет? Правильно? На камере же не напишут, что: вот сейчас это с точки зрения безопасности. А через час: а вот это вот уже слежка. Анастасия Семенова: Вторжение, например, в личное пространство. Петр Кузнецов: Да. Да. Да. Наталья Ермишина: Да. И поэтому мудрые руководители, они используют эту ситуацию, превращают стресс в доверие, наоборот. Как это делается? Например, с самого начала, ну это и по закону необходимо: оповестить, где висят камеры. Но мудрый руководитель еще говорит: «Мы ставим камеры для того, чтобы контролировать технику безопасности, разбирать ЧП и защищать вас». А в офисе – это для защиты имущества, для общей безопасности. Никаких скрытых мотивов. Дальше он говорит, что используют данные с камер для поощрения. Например, он может сказать: «Я видел, как вчера слаженно работала команда на складе, придумали новый способ. Я вас поздравляю! Мы даже эту информацию будем использовать в обучении». Также он может... Не может, а должен оповестить, что камер нет в комнатах отдыха, в кухне, в раздевалке. Тем самым он показывает, что уважает личное пространство сотрудников. Дальше он анализирует процессы, а не людей. Если он видит, что затор в работе сложился, он не нападает на людей: «Почему ты медленно работаешь?», а говорит, что: «Я заметил по видео, что на этом этапе у вас возникли трудности, паузы. Давайте вместе подумаем». Ну и еще есть способы, как можно защищать сотрудников с камерами. Мы этим всем очень делимся всегда с радостью. Анастасия Семенова: Да. Спасибо вам большое! Наталья Ермишина с нами была на связи, бизнес-психолог. Ну и мнения телезрителей тоже разделились: кто-то говорит, что «убрать все эти камеры», кто-то наоборот говорит: «спасибо большое!» Ну, тема дискуссионная действительно. Движемся дальше.