ВИДЕО Юрий Алексеев: Летний отдых детей из-за пандемии в прошлом году был на карантине. Что происходит этим летом? Какие лагеря не распахнули свои двери для детворы? Сколько стоят путевки? И что делать, чтобы отдых не превратился в каникулы строгого режима? На самые горячие вопросы ответим в ток-шоу «ПРАВ!ДА?». Присоединяйтесь. Меня зовут Юрий Алексеев. И вот мои гости: Сергей Минделевич, эксперт по детскому отдыху. Считает: Роспотребнадзор убил детский отдых в прошлом году излишней перестраховкой. Ольга Окунева, депутат Госдумы. Ее позиция: меры пандемии строгие, но верные. Олеся Калачева, руководитель Комитета по детскому и семейному туризму Российского союза туриндустрии. Обращает внимание: летом брошены дети, которые находятся в сложной социальной ситуации. Владимир Васильев, представитель «Родительского всероссийского сопротивления». Сетует, что государство последовательно отказывается от социальных обязательств. Вот вспомнили прошлый год. В 2020 году, летом, какая картина была? Смены начались в июле, если говорить о детских лагерях. Лагеря были открыты в 59 субъекта нашей страны. Были ограничения по заполняемости – не больше половины. И можно было отдыхать только на своей территории. То есть шаг влево, шаг вправо, за забор – никуда не разрешалось. Ольга, скажите, пожалуйста, а в этом году какие послабления произошли применительно к пунктам, которые я назвал, которые были достаточно суровыми и работали год назад? Ольга Окунева: Если говорить именно о том, что вы спросили, то не 50, а 70%. Юрий Алексеев: В этом году, да? Ольга Окунева: Да. Сергей Минделевич: 75. Ольга Окунева: 75%, да. Спасибо, Сергей Владимирович. И возможность детям ездить в другой регион отдыхать – что тоже важно. На территории лагеря тоже меры, связанные с пандемией. Они строгие, но правильные, потому что необходимо обеспечить безопасность детей. Можно их воспринимать по-разному, но никто не должен действовать так, чтобы допустить вспышки заболеваемости. Я думаю, это понятно и родителям, и организаторам отдыха. Но всегда все требования и правила можно улучшать – в зависимости от эпидситуации, как это сделано сейчас. Я не исключаю того, что когда пройдет, допустим, первая смена завершится, то ко второй, возможно, Роспотребнадзор предложит внесение изменений в правила. Юрий Алексеев: Сергей, обратил внимание, что вы так кивнули, не согласились с тем, что строгость – объективная и адекватная мера. Сергей Минделевич: Не соглашусь при всем уважении. Вот это перестраховка, которой Роспотребнадзор фактически в прошлом году уничтожил весь детский отдых. То же самое происходит и сейчас. Ну никаких, собственно говоря, обоснований для того, чтобы разрешить лишь 75-процентную заполняемость лагерей, нет. Почему 75? А почему не 70, не 80? Какие научные исследования по этому поводу есть? А никаких. Просто сотрудники Роспотребнадзора посмотрели на потолок – и там оказалось написано: 75. Вот и решили 75. Вообще, зачем мы детей отправляем в лагерь? Вот давайте так подумаем. Для чего? Наверное, для того чтобы дети получили оздоровление, познакомились с чем-то новым, какие-то новые знания получили. Юрий Алексеев: От учебы этой рутинной отвлеклись. Сергей Минделевич: Что делает Роспотребнадзор? Роспотребнадзор запрещает все массовые мероприятия в лагерях. Юрий Алексеев: То есть вечерние дискотеки под запретом по-прежнему в лагерях? Сергей Минделевич: Какая дискотека? Нельзя пригласить, допустим, какого-то артиста на встречу с детьми, космонавта, ветерана войны. Каким образом может быть опасность заражения ковидом, если ветеран стоит на сцене, дети сидят на каких-то трибунах с интервалом между отрядами? Почему нельзя, например, устроить соревнование по прыжкам, я не знаю, в высоту, по бегу, еще что-то? А это тоже массовые мероприятия. Каким образом… Честно говоря, Роспотребнадзор никогда не идет на контакт, на дискуссию. Каким образом дети, которые участвуют, допустим, в соревнованиях по прыжкам в длину, могут заразиться ковидом? Объясните мне. Дальше идем. Запрещен выход на территорию лагеря… Юрий Алексеев: С территории лагеря. Сергей Минделевич: За территорию лагеря, за забор. Запрещен! К чему это ведет? Давайте подумаем. Это запрещены все походы. Это запрещены все экскурсии из лагеря. Это запрещено купание в море. Потому что у нас лагерей, которые находятся на первой береговой линии, крайне мало. Юрий Алексеев: Ну, если два шага отойти – все, это уже нельзя, запрещено? Сергей Минделевич: Нельзя! 100 метров от лагеря до берега моря – и запрещено. Почему нельзя? Почему нельзя с соблюдением всех санитарных норм поехать куда-то на экскурсию? Ну, например, в Крыму есть полно лагерей. Ну почему дети не могут съездить, допустим, и посмотреть Ласточкино гнездо? Подгонят автобус. На экскурсии они не будут касаться с другими детьми. Можно сделать отдельную экскурсию. Никаких других посетителей в это время в музей или еще куда-то не пускать. Но Роспотребнадзору проще всего запретить, потому что они никакой ответственности за свои решения не несут. Просто за много-много лет я не знаю случая, чтобы кому-нибудь хотя бы выговор объявили из сотрудников Роспотребнадзора за их безумные и непродуманные требования. Юрий Алексеев: А главное – как будет оцениваться эффективность подобного рода мер. Сергей Минделевич: А эффективность очень простая. Дети большей частью остаются дома, не попадают в лагеря. Уже сейчас, фактически еще до начала лета, мест в детских лагерях уже нет практически. Юрий Алексеев: Не было, да. Сергей Минделевич: Мы приходим к тому, что было в прошлом году, когда подавляющее большинство детей осталось дома, без присмотра, поскольку родители все-таки вынуждены работать. И статистика удручающая: 885 детей погибли, 885 вне лагерей. И еще более 11 тысяч пострадали или получили травмы, или стали жертвами преступников и так далее. А что в лагерях? Ни одной смерти за прошлое лето в лагерях. Ни одной – ни от ковида, ни от каких-то ЧП. Ни одной! Юрий Алексеев: И омбудсмен Анна Кузнецова цифру приводила: 95% детей в том году были предоставлены сами себе. Ольга, резонные доводы привел Сергей. Значит ли это, что какие-то требования Роспотребнадзора в рамках этого лета могут быть пересмотрены? Сергей Минделевич: Их надо пересматривать. Юрий Алексеев: Или это как догма? В начале лета определили – и все, будем работать все три месяца по этим правилам? Ольга Окунева: Если вы обратили внимание, то в самом начале я сказала, что пройдет смена… Юрий Алексеев: Да, вы сказали. Поэтому я и переспрашиваю. Ольга Окунева: Безусловно, с учетом этого. И в каждом регионе еще разные ведь ситуации. Если мы сегодня посмотрим то, что происходит с заболеваемостью, то в каждом регионе достаточно разные ситуации. И я думаю, что наши родители, Сергей Владимирович, зная вас как… Сергей Минделевич: Но Роспотребнадзор ни вас, ни нас не слушает. Они сами живут в каком-то другом мире. Ольга Окунева: Мы-то с вами активно общаемся на разных площадках и взаимодействуем. И хочу вас поблагодарить за всегда такие заинтересованные дискуссии. Вы участвовали в разработке того законодательства, которое есть сегодня. Но, смотрите, в прошлом году открылось вообще всего ничего, не все территории. Сергей Минделевич: Да. Ольга Окунева: Плюс были ситуации, когда дети приезжали в лагерь, он готов, а детей не принимают. Наверное, мы должны такие ситуации в этом году исключить и подумать все-таки о здоровье детей. Чем обеспокоены в том числе родители?.. Юрий Алексеев: Ольга, я прошу прощения, я вас прерву сейчас. Как раз к слову о здоровье детей. Послушаем комментарий врача-педиатра, иммунолога Евгения Тимакова: а безопасно ли вообще отправлять ребенка в лагерь в ситуации, которая сейчас есть? ВИДЕО Юрий Алексеев: Это врач-педиатр Евгений Тимаков. Ольга Окунева: Знаете, я хотела бы все-таки завершить. Юрий Алексеев: Коротко, пожалуйста. Ольга Окунева: Вы знаете, в чем бы я поддержала? В том, что у нас вообще загородных лагерей очень мало. Необходимо организовать отдых детей всех, потому что у нас всего 15% детей отдыхают в загородных лагерях. Поэтому это очень мало. Сергей Минделевич: Я бы сказал, что еще меньше. Юрий Алексеев: А вы какую цифру назовете? Сергей Минделевич: По моим подсчетам (правда, эти подсчеты года три или четыре назад я сделал), 8%. Юрий Алексеев: Это именно загородные лагеря? Ольга Окунева: Загородные, да. Юрий Алексеев: Потому что есть и школьные лагеря, и… Сергей Минделевич: В природных условиях. 8% от всех детей – не от тех, которые отдыхают где-либо, а от всех детей школьного возраста в Российской Федерации. Ольга Окунева: Поэтому детям хорошо на свежем воздухе, но надо подумать о том, чтобы отдых был организован для всех детей, не только в тех школах, где они провели свой учебный год. Юрий Алексеев: Бесспорно. Владимир, Сергей затронул очень важную тему – относительно того, чем детям заниматься в этих лагерях, когда взрослые перестраховываются, следят за их безопасностью, не дай бог, чтобы ковидом никто не заразился и так далее. Мы все возвращаемся к прошлому году. В прошлом году многие дети не досиживали эти смены, потому что звонили родителям… Во-первых, они родителей не видели, потому что общение с родителями запрещено – не дай бог, зараза как-то попадет на территорию лагеря. А во-вторых, дети говорили: «Мама, папа, заберите, потому что здесь делать нечего, потому что здесь скучно». Вот уроки какие-то сделаны? И чем дети будут заниматься этим летом и занимаются, по результатам первой смены? Владимир Васильев: Ну, хотелось бы сперва все-таки отреагировать, потому что спросили: «А что беспокоит родителей?» Родителей прежде всего беспокоит именно доступность отдыха. Вот уже цифры звучали. Да, совершенно верно. Я готовился к передаче, посмотрел опросы. Действительно, и по прошлому году, и сейчас это от 8 до 10% тех, кто вообще может отправить в летние лагеря. Ну и еще какой-то процент может выехать на море. Но на самом деле детский отдых, безусловно, важен. Мы же говорим о том, что это оздоровительные процедуры. И он важен особенно в свете того, что был весь этот год, когда детям был нанесен огромный вред, в том числе и дистанционным образованием. Юрий Алексеев: Все устали от сидения дома, от этих пандемий. Владимир Васильев: Да-да-да. Они постоянно изолированы. А мы знаем, что двигательная активность, что солнце – оно само по себе укрепляет иммунитет. Мы не знаем еще до конца, как работают вакцины, но мы точно знаем, что такое укрепление иммунитета. И это совершенно необходимо. Юрий Алексеев: Солнце, воздух и вода. Владимир Васильев: Что касается занятий в лагерях. Ну, здесь можно очень много всего напридумывать, вплоть до того даже, что… Вот мои коллеги-педагоги говорили, что можно внеурочной деятельностью компенсировать даже что-то, какими-то занятиями, те знания, которые были недополучены опять-таки. Несмотря на то, что наше Министерство просвещения постоянно рапортует о том, как прекрасна «дистанционка», мы отлично знаем, что там было просто чудовищное падение, по результатам ВПР, за 2019 год. Юрий Алексеев: Ну да. Отличники только подросли по показателям. Владимир Васильев: Там много что произошло. Но, даже по официальным данным, там чудовищное падение было успеваемости – на 22%. Ну конечно, нужна вся эта активность. Я совершенно согласен с Сергеем Владимировичем, что надо действительно делать все то, что обычно в лагерях делают: и экскурсии, и походы, и вся остальная деятельность. Сергей Минделевич: Можно я еще прокомментирую как многодетный отец? Несколько лет назад нам в школе, в колледже, где мой сын учится, предложили бесплатные путевки: «Кто из родителей хочет детей отправить в подмосковный лагерь на три недели?» Ну, позарились мы. Честно скажу, позарились на бесплатность. Ребенок поехал в лагерь, а потом рассказывал, что за забор они вышли один раз, хотя не было еще ковида тогда. За забор вышли один раз. И издалека речку показали. Понимаете, моему ребенку, который со мной с рождения, можно сказать, ездил по лагерям, конечно, ему это было скучно. Из занятий всяких в лагере было на выбор два занятия, и из них надо было выбрать одно. Одно – скалолазание. Второе – бисероплетение. Понимаете, парень приехал… Юрий Алексеев: Пацанам в том числе? Сергей Минделевич: Вот три недели просто потерянного времени жизни для ребенка. Три недели. Далее. У нас в советское время 80% лагерей были загородными. Сейчас ситуация изменилась: у нас подавляющее большинство лагерей – это городские. Почему? А потому что отдых детей – это прерогатива муниципальных и региональных властей, а у них денег не так много. И организовать городской лагерь, то есть так называемые лагеря дневного пребывания, в городских школах, куда родители утром приводят детей, вечером забирают, – это неизмеримо дешевле, не то что в разы, а на порядки дешевле, чем организовать какой-либо загородный лагерь. Здание есть, не надо строить. Персонал есть, не надо искать. Питание есть от поставщика, который в школу поставляет. Юрий Алексеев: Ну да, вся логистика уже налажена и так. Сергей Минделевич: Кормить только один раз в день – обед. Все! В результате у нас статистика 2019 года: работало летом 44,5 тысячи лагерей, причем так называемых оздоровительных лагерей, и из этих всех лагерей (из 44 тысяч) 34,5 тысячи – это лагеря дневного пребывания. Юрий Алексеев: Путевка в детский лагерь может быть наполовину дешевле. Далее обсудим тонкости возврата средств, потраченных на отдых детей. Это ток-шоу «ПРАВ!ДА». Оставайтесь с нами. Олеся, с 25 мая стартовала в России программа детского кешбэка: можно вернуть до 20 тысяч рублей за путевку. Олеся Калачева: 50%, до 20 тысяч рублей. Юрий Алексеев: Да-да-да. Для тех, кто не знает, поподробнее. В чем преимущество этой программы? И как она себя показывает уже? Олеся Калачева: Давайте вначале о позитивном. Преимущество в том, что при покупке с картой МИР мама или доверенное лицо, законный представитель… Детализацию сейчас не будем в эфире выдавать. При покупке и оплате картой МИР потом возвращается до 50%, не более 20 тысяч рублей. Юрий Алексеев: Но эту карту обязательно надо в какой-то программе лояльности зарегистрировать? Олеся Калачева: Да, безусловно, регистрируем карту лояльности. Но сейчас… Казалось бы, очень хорошая система. И действительно, очень приятно, что такая система запущена, потому что после прошлого года родители тоже пострадали. Как бы каждая сторона пострадала. И лагеря оказались в тяжелом положении, безусловно. Это на тему того, сколько открылось, сколько не открылось. Сергей Владимирович на эту тему тоже можно сказать. Очень много! Мы тоже очень плотно с этими сообществами взаимодействуем. Система хорошая. Приятно, что она случилась… Юрий Алексеев: Но? Олеся Калачева: Но, как всегда, есть «но». Первое… Сергей Минделевич: И не одно. Олеся Калачева: А? Сергей Минделевич: И не одно «но». Юрий Алексеев: Давайте разбираться. Олеся Калачева: И не одно «но», да. Ну, мы вначале о хорошем, а потом довесим это, как положено. Первое – поздновато запущено, 25 мая. Безусловно, как уже отмечали предыдущие спикеры, большинство лагерей уже стоят полными. Это первый момент. Второй момент… Юрий Алексеев: И даже некоторые родители начали возвращать путевки, купленные до 25 мая, чтобы… Олеся Калачева: Да, в первые дни. Это был целый шквал возвратов путевок! Лагеря и туроператоры, кто занимается организацией лагерей, все просто взвыли, потому что пошли валовые возвраты путевок, чтобы переоформить это все и получить кешбэк. Юрий Алексеев: Так. Дальше? Олеся Калачева: Это была первая проблема. Вторая проблема. Мы помним с прошлого года, что масса лагерей не открылись, большая масса. У нас те, кто смогли, договорились со своими клиентами на перенос на следующий год этих путевок. А автоматически у нас лагеря еще заполнены на этот год именно этими людьми. Так вот, эти люди… То есть сейчас, допустим, первое лицо наше сказало, чтобы рассмотреть меры поддержки тем, кто оплатил уже до кешбэка, придумать какую-то систему. Сейчас активно все над этим думают. Юрий Алексеев: Тут еще и эти путевки всплывают. Олеся Калачева: Тут еще и эти путевки. К сожалению, вот эти путевки, которые пошли переносом, никак не попали ни под какой кешбэк на данный момент. То есть они оказались за полем. Мало того что… Низкий поклон тем людям, кто пошел навстречу лагерям, организаторам детского отдыха, не забрали свои средства, а тем самым поддержали эти компании и организации, помогли им пережить этот сложный период. Чтобы открыть лагерь, извините, работа начинается за несколько месяцев, то есть идут очень серьезные вложения. Большинство из них работают на кредитах. То есть люди, которые просто физически, финансово не смогли пережить… Юрий Алексеев: А что за лагеря в эту программу входят по кешбэку? Сергей Минделевич: Можно я добавлю сначала к Ольге? У нас, как выяснилось, 12 тысяч детей, получивших, выигравших, завоевавших бесплатные путевки в прошлом году в хорошие федеральные лагеря, туда не попали. Юрий Алексеев: Олимпиадники, всякие конкурсы и тому подобное? Сергей Минделевич: Да. 12 тысяч! И Министерство просвещения приняло решение этих детей отправить в этом году в лагеря. Таким образом, 12 тысяч мест этим летом заполнены теми детьми, которые выиграли путевки бесплатные, добились своим трудом в прошлом году. Ольга Окунева: Конечно, детей нельзя обманывать. Сергей Минделевич: К сожалению, не все попадут в лагеря, потому что некоторые уже школу кончили, им сейчас поступать в институт, не до отдыха. Но тем не менее 12 тысяч мест забронировано в наших лагерях этим летом под тех детей – медалистов, олимпийцев. Юрий Алексеев: То есть еще меньше возможностей ребенку попасть? Сергей Минделевич: Еще меньше. Олеся Калачева: Можно, кстати, я продолжу как раз? Правильно Сергей Владимирович вспомнил. Прошлый год, олимпиадники и прочие. Были же квоты, открылись же гослагеря, и госпрограммы, в принципе, были запущены. Но детей не вывозили, потому что никто не захотел брать на себя ответственность. То есть квоты «прилетали» в центры допобразования, но центры допобразования, не зная, на кого переложить ответственность, говорили: «Мы никуда никого не везем». Вот пожалуйста. Вот как наша госструктура в этом моменте отработала. То есть были открыты лагеря, были предоставлены бесплатные места, но в результате дети не выехали. А сейчас это перешло на этот год. Юрий Алексеев: А ответьте мне, пожалуйста, какие лагеря претендуют на то, чтобы в эту программу по кешбэку попасть, или они уже там? Есть же портал, где эти все лагеря перечислены. Олеся Калачева: Да, есть портал, на котором… Юрий Алексеев: Но не все регионы там есть. Я вводил соседний – по нулям просто, никаких лагерей там нет. Олеся Калачева: Смотрите, какие проблемы сейчас… Юрий Алексеев: И самое главное – вот названия мне ни о чем не говорят. То есть если бы была какая-то возможность по профилям эти лагеря выбирать – одно дело. А тут… Ну хорошо, Подмосковье – и чик-чик-чик! Или какая-нибудь Астраханская область – чик-чик-чик! А как я как родитель могу быть уверен, что этот лагерь не принесет вреда моему ребенку, ребенок там отдохнет? Ольга Окунева: Есть реестр лагерей. Сергей Минделевич: Реестр лагерей в каждом регионе. Ольга Окунева: Нужно на сайт зайти. Сергей Минделевич: Реестр тех лагерей, которые получили добро на работу, разрешение, проверенные. Ольга Окунева: И там есть информация о каждом лагере. Юрий Алексеев: А эта процедура прозрачная? Ольга Окунева: Да, абсолютно прозрачная. Юрий Алексеев: А где мне этот реестр найти? Сергей Минделевич: На сайте органа, который отвечает за детский отдых в этом регионе. Ольга Окунева: На сайте органа власти. Сергей Минделевич: Это может быть комитет по образованию, министерство просвещения, комитет по делам молодежи. Олеся Калачева: Разные. Сергей Минделевич: В разных регионах по-разному. Юрий Алексеев: А почему не все регионы входят в эту программу? Олеся Калачева: Ну, во-первых, для того чтобы участвовать в системе кешбэка, надо было зарегистрироваться. И тут мы сталкиваемся с еще одной проблемой: далеко не у всех лагерей есть возможность оплаты через сайт. У нас, допустим, есть чат в Telegram, то есть рабочий чат, где участвуют в том числе и сообщества лагерей, сообщества содействия детскому отдыху. С чем они столкнулись? Они готовы зарегистрироваться в кешбэке, но у них нет технических навыков и возможностей, чтобы в этом зарегистрироваться. Поэтому уже сейчас пришли к каким-то вторичным признакам, через партнеров это делают. То есть те компании, которые вошли в кешбэк, они идут навстречу лагерям. И уже идет это взаимодействие. Ольга Окунева: Лагеря не знали условия, не обладали ресурсом, чтобы иметь эту возможность Олеся Калачева: Да. Лагеря занимались тем, чтобы открыться. Юрий Алексеев: А лагерям в последний момент сказали об этой возможности? Ольга Окунева: Постановление было принято достаточно поздно. Олеся Калачева: Все стихийно немножко происходило. Ольга Окунева: Президент обратил внимание. И в адрес Правительства… Олеся Калачева: Ну, мы будем надеяться, что в этом году эти все технические накладки… То есть, извините, как первый блин. Юрий Алексеев: Не хочется, чтобы он был комом, тем более когда речь идет о детях. Ольга Окунева: Хочется, чтобы хотя бы первая смена, а на вторую уже было все в порядке. Владимир Васильев: Он на самом деле комом еще по одной причине. Мы, к сожалению, много раз убеждались, что когда деньги государственные куда-то идут, то это имеет не только какие-то положительные эффекты, но и отрицательные. Когда подорожало жилье? Когда появились субсидии по ипотеке. Сейчас мы видим… Юрий Алексеев: То есть и здесь виден рост цен на эти путевки? Владимир Васильев: Во-первых, да, виден, сейчас отдых подорожал. Конечно, там есть какие-то оправдания владельцев лагерей, какие-то дополнительные меры по антитеррористической безопасности и так далее. Но все-таки вот эта система так построена, что негативные эффекты перекрывают, как правило, положительные. Когда мы говорим о кешбэке, ну какой процент родителей могут воспользоваться? Это относительно богатые люди, которые могут это сделать. Мы с самого начала говорили о том, что, по статистике, больше 50% детей будут дома сидеть, а некоторые и без присмотра даже. Вот они-то никуда не попадают. А что государство делает для них? Мы, к сожалению, видим, что сейчас государство последовательно отказывается от своих социальных обязательств. Это и пенсионная реформа, и то же цифровое образование, когда нам министр… Юрий Алексеев: Главное – вы сейчас в сторону не уходите. Владимир Васильев: Нет, просто как пример. И здесь совершенно так же. Вот переложено на плечи бизнеса. Сейчас государство пытается… Сергей Минделевич: На плечи муниципальных властей. Юрий Алексеев: Сергей Владимирович, я вижу, что вы хотите прокомментировать. Сейчас вам слово дам, но сначала послушаем комментарий (уж про ценообразование заговорили) председателя Ассоциации детских лагерей и здравниц Краснодарского края Артема Гаврилова. ВИДЕО Юрий Алексеев: Сергей, я сейчас вам слово дам. Хотя я сам заходил на портал, где вот эти лагери перечислены, и там все равно как-то… Я понимаю, что меня перебрасывают на какие-то агрегаторы по регионам. Я не знаю – это государственные, муниципальные агрегаторы или нет. Но тем не менее в этом всем еще надо разобраться, дабы быть уверенным, что меня как родители не обманут. Сергей, что с ценообразованием в этом году? Сергей Минделевич: Давайте сначала с того, почему не все могут воспользоваться программой кешбэка. Ну, хотя бы потому, что по каким-то неведомым для меня причинам в эту программу не вошли, скажем, палаточные лагеря, не вошли также городские лагеря дневного пребывания. Юрий Алексеев: То есть только загородные лагеря, где дети по сменам отдыхают? Сергей Минделевич: Неверно. Юрий Алексеев: Нет? Сергей Минделевич: Вот вы, извините, как и наши чиновники, тоже не правильно говорите. Казалось бы, если лагерь зарегистрирован в реестре, то есть он прошел все ступени проверок, имеет право, если этот лагерь стационарный. Юрий Алексеев: То какая разница, какой он? Сергей Минделевич: А что такое стационарный, если вообще взять по русскому языку, по определению? Стационарный – это тот, который не меняет своего положения в течение смены. И вдруг в постановлении Правительства появляется совершенно другое определение: стационарный – это тот, у которого строения имеют фундамент и крепко связаны с землей. Понимаете, это нелогично. Юрий Алексеев: Крепко связаны с землей, да? Сергей Минделевич: Ну, что-то в этом духе. Могу цитировать по памяти неточно, но смысл такой. Естественно, палаточные лагеря… У палаток нет фундамента, понимаете? Юрий Алексеев: Но они не менее крепко связаны с землей. Сергей Минделевич: Хотя они стационарные, то есть они стоят на месте, может быть, все три месяца. Палатки не снимают, дети там отдыхают. Но по каким-то не ведомым для меня причинам (я думаю, что просто по необразованности) наши чиновники выкинули эти лагеря из программы кешбэка. А ведь это немаленькая часть. Если мы возьмем статистику 2019 года, то у нас в палаточных лагерях летом отдохнуло 200 тысяч детей. Вот эти 200 тысяч родителей или еще как-то, они остались без поддержки. Надо еще понимать, что среди загородных лагерей… А палаточные лагеря – это загородные лагеря, это не городские лагеря. Так вот, среди загородных лагерей палаточные – самые дешевые, самые дешевые, потому что у них себестоимость меньше. Я уж не говорю про педагогическую целесообразность. Юрий Алексеев: Понятно. Сергей Минделевич: Так вот, как раз туда отправляют родители те, которые мало зарабатывают. Юрий Алексеев: Длительные летние каникулы – часто головная боль для родителей. И если не в лагерь, то где и как ребенку отдохнуть? Об этом – в заключительной части ток-шоу «ПРАВ!ДА?». Ну и про деньги тоже поговорим. Ольга, все-таки про деньги мне не ответили за этим столом. На сколько путевки подорожали? Ольга Окунева: Путевки подорожали в разной степени – зависит от количества дней, от местонахождения лагеря и, безусловно, от условий, от собственника. Они составляют от 20 до 40 тысяч рублей – это в среднем (мы анализировали), в зависимости от количества дней нахождения в лагере. И опять-таки – какого типа этот лагерь. Если родители приводят ребенка в школу, это городской лагерь с дневным пребыванием… Юрий Алексеев: Ну понятно. Ольга Окунева: …понятно, что это будет менее 3 тысяч рублей. Юрий Алексеев: Вы еще каким-то лайфхаком хотели поделиться, как ребенка отправить хорошо отдохнуть летом. Ольга Окунева: Я хотела напомнить родителям, чтобы они не забыли о том, что железная дорога делает скидку для школьников, для детей школьного возраста, до 17 лет, оплачивает 50%, билет дешевле на 50%. Юрий Алексеев: А в свете ограничений ковидных ужесточения есть? Ольга Окунева: Нет. Сергей Минделевич: Это на купейные вагоны. Олеся Калачева: От 20 до 50%. Ольга Окунева: Это вагоны плацкартные, общие – до 50%. Есть те направления, где в том числе в купейном вагоне 50% стоит билет. Юрий Алексеев: Механизм какой? Сначала покупаешь билет, а потом на сайте заявляешь? Ольга Окунева: На сайте это все есть. Нет, ты сразу покупаешь за определенную стоимость. Ты ведь, обращаясь на сайт, указываешь возраст ребенка, пассажира, свидетельство о рождении. И там не ограничено – два с тобой ребенка или три. Всем детям проезд вот такой. И родители могут этим воспользоваться. Это действует до 31 августа. Юрий Алексеев: Спасибо за совет. Олеся, вы хотели поделиться своими мыслями на тему того, что если не лагерь, не база отдыха, не санаторий. Вот как ребенку отдохнуть? Олеся Калачева: А можно несколько ремарок? Юрий Алексеев: Ну прямо коротко. А потом к моему вопросу. Олеся Калачева: Да. По поводу подорожания. Ну давайте не будем забывать, что раньше была стопроцентная загрузка, а сейчас 75%. Я полностью поддерживаю Сергея Владимировича. На чем это основано? Мы возвращаемся в школу. Когда в школу запустили всех детей… То есть дети находятся в своем микроклимате, и, соответственно, стопроцентная загрузка. И тут был уже выбор у родителей. Кто хочет, тот отправляет в школу. Кто волнуется, как сказал наш доктор, он имеет право оставить дома и воспользоваться как раз удаленным обучением. Сергей Минделевич: И ни одной вспышки ковида не произошло по всей территории России. Олеся Калачева: Сергей Владимирович, можно, а то я собьюсь. Юрий Алексеев: Важная ремарка. Олеся Калачева: Да-да-да. Кстати, да. Опять же, почему тогда лагеря, если у нас дети, попадая в лагерь, сдают ПЦР? То есть они вообще отфильтрованы. Если школа у нас не фильтрует, она просто меряет температуру (и ребенок с утра мог прийти здоровый, но что-то где-то зацепил, пока ехал в школу, и заболел), то в лагерь попадают дети, отфильтрованные… Ольга Окунева: …по здоровью. Олеся Калачева: …да, по здоровью. Это раз. Почему тогда у нас 75%? Полностью поддерживаю. Почему у нас в лагере можно точно так же… Разрешено экскурсионное обслуживание, но в открытой среде. Опять же, почему у нас дети… Юрий Алексеев: Это на свежем воздухе? Олеся Калачева: На свежем воздухе, да. То есть по парку погулять они могут… Сергей Минделевич: Выйти за территорию лагеря нельзя. Это требование Роспотребнадзора. Олеся Калачева: Что сделали в школах? То есть можно выезжать на экскурсии культурно-познавательные, но без присоединения классов. То есть – вот как класс учится. Сейчас учителя ходят по классам, а не дети ходят по классам. Я просто о культурно-познавательных, поэтому я представляю, о чем я говорю. Тогда почему у нас дети, которые оказываются в лагере, в своем микроклимате, которые уже отфильтрованы, уже весь персонал тоже отфильтрован, почему они не могут без присоединения, допустим, своим отрядом куда-то путешествовать? Опять же, вот мы сегодня говорили про городские лагеря. Казалось бы, 3 тысячи рублей – и все, и ребенок у тебя приспособлен. Что по факту происходит в школах? Об этом я узнала только вчера. Да, родителям предложили: «За 3 тысячи рублей ваш ребенок под присмотром». Родители оплачивают эту путевку в городской лагерь, а потом им «прилетает»: «Купите, пожалуйста, своему ребенку раскладушку». И родители отказываются. Юрий Алексеев: Это какой регион? Олеся Калачева: Можно я это оставлю без комментариев? Я думаю, каждый регион это знает. Юрий Алексеев: Ну смотрите. С другой стороны, у вас есть возможность на федеральном канале произнести. Олеся Калачева: Я думаю, что… Ольга Окунева: Дневной сон положен, если определенное количество часов находится. Олеся Калачева: Только этот расход кладут на родителей. Ольга Окунева: Конечно, это неправильно. Олеся Калачева: И кладут постфактум, когда уже это все… Ольга Окунева: В зависимости от возраста и часов пребывания. Олеся Калачева: И последний момент, который тоже сегодня Сергей Владимирович упомянул, спасибо, и то, что Владимир тоже упомянул – социальные дети. У нас все программы, которые есть сейчас, и по отдыху, и культурно-познавательные программы – они все заточены под победителей. У меня один вопрос: а дети, которые в социально сложной ситуации, кому они нужны? Вот у меня такой скромный вопрос. Почему у нас этих социальных детей отодвигают от всех программ культурно-познавательных, от отдыха? Почему у нас имеют право на какие-то социальные льготы только победители олимпиад? Ведь мы же… Юрий Алексеев: А муниципалитеты как-то организуют отдых детей? Ольга Окунева: Коллеги, мы сегодня не говорим о том, что полномочия как были, так и остались у субъектов Российской Федерации, по организации отдыха. Они формируют свои программы отдыха, и они выделяют такие путевки, в том числе для детей из семей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Другое дело – достаточно ли? Юрий Алексеев: Ольга, а муниципалитеты занимаются вопросом организации отдыха детей? Если мы выяснили, что у нас половина детей сидит в домах, в своих квартирах. Ольга Окунева: Есть муниципалитеты, где есть свои муниципальные лагеря. Вы говорили о регионах. Я могу привести в пример свою Смоленскую область. У нас отдыхают многодетные семьи там. В благополучные годы мог кто-то из родителей приехать, трое-четверо детей вместе. И они за одним столом. Юрий Алексеев: Вы говорите про муниципальные лагеря в том числе. Ольга Окунева: В том числе и региональные. Юрий Алексеев: А я говорю про детей, которые на улице ошиваются, потому что родители работают с утра до вечера, а отправить их некуда. Ольга Окунева: Те, что ошиваются на улице… Должны власти организовать, чтобы все лето работали учреждения дополнительного образования. Сергей Минделевич: Лагеря дневного пребывания. Все! Больше других возможностей нет. Юрий Алексеев: Владимир, вы своей болью поделитесь как родитель. Владимир Васильев: Да. Я хотел бы, чтобы в этой дискуссии, вообще в любой дискуссии по этому вопросу был в центре все-таки ребенок. Ольга Окунева: Конечно. Это самое главное. Владимир Васильев: Вот статистику мы приводим. На сколько процентов детей у нас стало больше отдыхать от года к году? Вот этого нет. Решают какие-то локальные проблемы, в частности бизнеса, или еще какие-то. Но нет такого, чтобы предоставлять действительно широко детям возможность отдыхать. А это главная противоэпидемическая мера, если уж на то пошло. Если Роспотребнадзор так обеспокоен детьми, то он должен каким-то образом вот это организовывать. И не только он, но и местные муниципальные власти. Юрий Алексеев: А сколько? Мы сегодня выяснили, что 40–50% детей вот так безвылазно сидят в квартирах, в своих городах? Сергей Минделевич: Вообще-то, по последнему опросу, в этом году (последний социологический опрос был буквально две недели назад) 21% детей останется дома; 31% – планируется, что они будут отдыхать где-то на даче у дедушки, у бабушки; 27% родителей твердо хотят купить детям путевку в лагерь. Остальные – разное или не определившиеся. Владимир Васильев: Хотя еще не известно, могут ли, да? Сергей Минделевич: Да, могут или нет. Ну, 27% родителей собираются отправить детей в лагерь. А теперь давайте вспомним, сколько у нас детей школьного возраста в стране. Вот я вам открою тайну, которую наши чиновники забыли, видимо. У нас их более 17 миллионов. По программе кешбэка планируется обеспечить поддержку финансовую какому количеству детей? 375 тысяч. Вот сравните – 380 тысяч и 17 миллионов. Понимаете? Я еще вспомнил… Пользуясь тем, что рядом с депутатом Госдуму я стою, как не вспомнить, что у нас до 2016 года в федеральном бюджете были заложены деньги на обеспечение отдыха… Ольга Окунева: …детей в трудной жизненной ситуации. Сергей Минделевич: 4,7 миллиарда, если память мне не изменяет. Ольга Окунева: Да, почти 5 миллиардов. Сергей Минделевич: Но что такое 5 миллиардов по сравнению с бюджетом в 17–18 триллионов? Это копейки! Юрий Алексеев: Сергей, резюмируя то, о чем Владимир сказал: важно не забывать, что ребенок в центре всей этой конструкции. Владимир Васильев: Должен быть. Юрий Алексеев: На ваш взгляд, тогда ребенок где в рамках этой конструкции? Сергей Минделевич: Я считаю, что сейчас для того, чтобы как можно больше детей отдохнуло и поправило свое здоровье, нужно немедленно снять эти ограничения в 75%. Таким образом, у нас на 25%... Юрий Алексеев: По заполняемости лагерей? Сергей Минделевич: По заполняемости. На 25% больше отдохнет детей в лагерях. И тогда не будет… Вот уже сейчас, лето не началось, а уже некуда послать ребенка, некуда послать. Извините, вы говорите про цены, но это как средняя температура по больнице. Я не знаю таких путевок за 20 тысяч рублей. Ольга Окунева: От количества дней зависит. Сергей Минделевич: Если только усреднить лагеря дневного пребывания, о которых Ольга говорила, где 3 тысяч. Юрий Алексеев: Вы знаете цены дороже за путевки, верно? Сергей Минделевич: Вы смеетесь? У нас верхний потолок не ограничен. Вот буквально сегодня я прочитал очередные цены. Опять же муниципальные лагеря дешевле, несомненно. Ольга Окунева: Ну, я говорю о муниципальных и субъектовых. Сергей Минделевич: А есть еще частные лагеря, которые, как правило, именно загородные, где полезнее детям быть. И туда путевки начинаются от 40 тысяч на две недели. В среднем до 60 доходит. Но верхний предел не ограничен. Ольга Окунева: Но это то, что сказал наш родитель. Сергей Минделевич: Я тоже родитель, я тоже это знаю. Юрий Алексеев: Многие из нас за этим столом родители. Ольга Окунева: Уже дедушки и бабушки мы. Юрий Алексеев: Друзья, время наше заканчивается. Важнее каникул только летние каникулы. И пусть в этом году каждому удастся провести отдых как-то невероятно, фантастически, незабываемо, вкусить прелесть жизни. Отдыхайте, и отдыхайте со своими детьми. Но, пожалуйста, не забывайте, что лето – как выходные: пора прекрасная, но пролетает очень быстро. У каждого из наших гостей своя правда. Чьи аргументы убедительнее – решаете только вы. Адреса соцсетей – в низу экрана. Подписывайтесь, делитесь мнениями о выпуске. Меня зовут Юрий Алексеев. До свидания.