Семь десятилетий назад, в 1953 году, Центральное разведывательное управление Соединённых Штатов потребовало внимательно сладить за поведением ведущих американских политиков. Они могут подвергнуться воздействию специальных препаратов, которые заставят их служить советским интересам. Голос за кадром: Американские разведчики докладывали, что русские и китайцы овладели какими-то средствами воздействия на мозг человека. Директор ЦРУ Аллен Даллес, выступая в Принстонском университете, предупредил: «Советские спецслужбы уже пытаются влиять на умы людей, чтобы использовать их в своей пропаганде». Страх распространился в американском обществе. Если советские и китайские коммунисты, используя гипноз и особые препараты, способны заставить людей делать то, что им нужно, если они овладели этим чудодейственным оружием, то вскоре смогут влиять на американцев в их собственном доме. СЫВОРОТКА ПРАВДЫ, ИЛИ САМАЯ МАСШТАБНАЯ СПЕЦОПЕРАЦИЯ Леонид Млечин: 4 апреля 1953 года директор Центрального разведывательного управления Аллен Даллес получила от своего подчиненного Ричарда Хелмса докладную записку с предложением с помощью химических и биологических препаратов воздействовать на природу человека. Аллен Даллес одобрил этот план. Он получил название – операция «МК-Ультра». «МК-Ультра» существовала два с половиной десятилетия. Что это за программа и кто такой Ричард Хелмс? Голос за кадром: Ричард Хелмс начинал свою карьеру журналистом. В 1936 году молодым репортёром информационного агентства «Юнайтед Пресс» присутствовал в Берлине на обеде, который Адольф Гитлер, редкий случай, устроил для иностранной прессы. За обедом Гитлер говорил в течение трёх часов. Хелмс с удовольствием вспоминал эту историю, когда три десятилетия спустя, летом 1966 года, президент Линдон Джонсон назначил его главой внешней разведки. Выбор Хелмса был воспринят как триумф профессионала над политическими назначенцами. В разведке Хелмс начал служить ещё во время Второй мировой войны. А в ЦРУ после войны делал карьеру в директорате планирования, который в прессе именовали «отделом грязных трюков». Ему и поручили сверхсекретный проект – изучение способов воздействия на человеческую психику. Леонид Млечин: Почему вообще возникла такая идея? Ещё во время войны британские дешифровщики читали перехваченные телеграммы руководителей полиции безопасности СС на оккупированных немцами территориях. Они докладывали в Берлин, что эксперименты с препаратами, которые впрыскивали пойманным агентом-парашютистам, идут успешно. Голос за кадром: Гестаповцы столкнулись с тем, что пытки не всегда развязывали язык, поэтому искали сыворотку правды. Действовали эмпирически, давали смеси разных веществ и смотрели, каков будет эффект. Людей, которых использовали в качестве подопытных кроликов, в распоряжение нацистских врачей было предостаточно. Проект ЦРУ по контролю над разумом, по сути, оказался продолжением работы, начатой в нацистских и японских концентрационных лагерях. После войны американская разведка тайно нанимала медиков, которые работали и в императорской Японии, и в нацистских концлагерях, чтобы они поделились результатами своих исследований. Например, нацистские врачи проводили обширные эксперименты с мескалином в концлагере Дахау. Когда в 1947 году было создано ЦРУ, его сотрудники были крайне заинтересованы в том, чтобы выяснить, не станет ли этот препарат ключом к контролю над разумом. Леонид Млечин: Поэтому пригласили нацистских врачей, которые участвовали в этом проекте. И этих врачей, которых сами следовало посадить на скамью подсудимых, привезли в Соединённые Штаты, и в Форт-Детрике они читали лекции сотрудникам ЦРУ. Ещё до войны в одной британской больнице врач по имени Стивен Хорсли обратил внимание на то, что роженицы, которым давали снотворное из группы барбитуратов, иногда теряли контроль над собой и рассказывали врачам самые интимные детали своей жизни. Когда действие лекарства прекращалось, они ничего не помнили. Голос за кадром: Стивен Хорсли пришёл к выводу, что надо удерживать пациента в пограничном состоянии между сном и бодрствованием, когда пациент уже потерял над собой контроль, но ещё не отключился и в состоянии отвечать на вопросы. Для этого врач вводил препарат постепенно. Пациенты действительно расслаблялись и начинали рассказывать о своём детстве и вообще испытывали страстное желание поделиться самым сокровенным. Британский врач решил, что нашёл препарат, позволяющий устанавливать контакт с мозгом, который находится в бессознательном состоянии. Его опыт учли и в спецслужбах. Леонид Млечин: Офицеры британской контрразведки МИ5 давали барбитураты заместителю фюрера по партии Рудольфу Хессу, который в мае 41-го года прилетел в Англию, чтобы предложить мир правящему истеблишменту. Англичане пытались понять, что у него на уме, но ничего выудить им не удалось. Психиатры пришли к выводу, что заместитель фюрера – человек небольшого ума. Молодого британского психиатра Уильяма Саржента попросили помочь британскому солдату, эвакуированному из Дюнкерка. Летом 40-го он был контужен в ходе боёв во Франции. Он был в тяжёлом стрессе, его трясло, он не мог разговаривать. Саржент дал ему снотворный препарат. И он оказал на солдата неожиданное действие. Он стал в мельчайших деталях рассказывать о том, что именно с ним произошло. Когда действие препарата закончилось, он был здоров. Уильям Саржент написал об этом статью в медицинском журнале «Ланцет», после чего его пригласили на работу в британскую контрразведку МИ5. Талантливый, но крайне самоуверенный Уильям Саржент учился в Кембридже. Профессионально играл в регби. Он был готов идти дальше, чем другие психиатры. Если обычная доза не срабатывала, он её удваивал. Многие годы он работал на британскую контрразведку. Превратился в своего рода домашнего психиатра контрразведки МИ5. Он говорил сам о себе: «Одни думают, что я чудесный доктор, другие считают меня созданием дьявола». Голос за кадром: В Англии ещё в 1942 году управление специальных операций приступило к работе над проектом, который должен был помочь агентам-оперативникам. Фармакологи создали для диверсантов целую аптечку. Таблетки А – от морской болезни. Таблетки Б – придавали сил в кризисной ситуации. Капсулы Е – болеутоляющие средства. Таблетки К – для врагов, их следовало подмешать в воду, чтобы выключить противника. Таблетки Л – для самоубийства, чтобы не попасть в плен. КАК РАЗВЯЗАТЬ ЯЗЫК? Голос за кадром: Первый амфетамин, синтетический стимулятор центральной нервной системы, синтезировали в 1927 году. Через пять лет он начал продаваться под торговой маркой «Бензидрин» и использовался для лечения психических заболеваний. Потом появились более мощные препараты этой группы. В войну британские исследователи давали их пленным немцам, чтобы заставить их дать показания. Но особого успеха не добились. Сыворотка правды не работала. Леонид Млечин: Химик Стэнли Лоуэлл, который руководил научным отделом в управлении стратегических служб, разработал яд на основе ботулина. И этот яд в виде маленьких желатиновых капсул предполагалось раздавать азиатским проституткам, чтобы они подмешивали в питьё офицерам японской императорской армии. Яд отправили в Азию на судне. Офицеры, которые его везли, решили его попробовать. Дали одному ослу, не подействовало. Дали другому ослу. Решили, что препарат никчёмный, и выбросили его в море. Лоуэлл страшно веселился, потому что ослы – это единственные млекопитающие на Земле, у которых врожденный иммунитет к ботулизму. Голос за кадром: Осенью 1942 года доктора Стэнли Лоуэлла привлекли к работе над сывороткой правды. Попробовали один препарат. В конце января 1943 года его испытывали на пациентах одной больницы. Они почувствовали себя плохо и всё. Использование другого препарата вело к галлюцинациям, головной боли и сухости во рту. Взялись за наркотики. Они развязывали язык. Люди выбалтывали подробности своей жизни, какие явно хотели бы скрыть. Но они говорили безостановочно и не могли остановиться. Чем больше использовали различные препараты, тем больше сомнений возникало. Пациенты говорили так много, что невозможно было отделить правду от фантазии. А руководители ЦРУ требовали создать надёжный препарат, который позволит узнать правду, именно правду и только правду. Но этого как раз и не получалось. Леонид Млечин: Разведка зависит от способности точно оценить надёжность получаемой информации. Всегда надо знать, говорит ли агент-информатор правду, можно ли ему доверять? Если да, то в какой степени? Разведчики определяют это, основываясь на опыте и интуиции, проверяя и перепроверяя получаемые данные. Разведка – это в большей степени искусство, чем наука. Но ЦРУ с помощью сыворотки правды пыталось устранить эту неопределённость в разведывательной работе в надежде создать магическое средство, которое позволило бы повелевать мозгом и волей человека. Голос за кадром: Десять лет по поручению ЦРУ изучались яда растительного и животного происхождения. Грибы, найденные в Латинской Америке, позволили выделить два препарата, которые испытывали на людях. Химик Альберт Хоффман работал на швейцарскую фармацевтическую компанию, которая наняла его, чтобы он изобрёл препарат, помогающий женщинам в природах. Когда он синтезировал аналог грибка спорыньи, диэтиламид лизергиновой кислоты, ЛСД, то подумал, что это совсем не то, что нужно его работодателям. И только в 1948 году вернулся к тому, что изобрёл, и понял, что синтезировал невероятно мощный препарат. Новинкой заинтересовались спецслужбы. «Мы были глубоко озабочены проблемой промывания мозгов, – рассказывал Ричард Хелмс, который станет директором ЦРУ. – Единственный путь – проверить, насколько угроза реальна, испытать ЛСД и другие препараты и выяснить, можно ли влиять на поведение человека». ЛИЦЕНЗИЯ НА УБИЙСТВО Голос за кадром: Экспериментировал с ЛСД, сегодня он признан опасным наркотическим препаратом, руководитель подразделения технической поддержки ЦРУ, молодой доктор наук Сидни Готлиб. Леонид Млечин: Программа резко расширилась с появлением Сидни Готлиба – химика с глубоким интересом к мистицизму. Это был первый человек, которого правительство Соединённых Штатов наняло, чтобы найти способы контролировать человеческие умы. И он превратил небольшую программу в предприятие всемирного масштаба. Голос за кадром: Сидни Готлиб заключил контракт даже со Стэнфордским университетом, чтобы выяснить, нельзя ли использовать экстрасенсов для шпионажа. Некоторые эксперименты Готлиба, которые тайно финансировались правительством, проходили в университетах и исследовательских центрах. Другие проводились в американских тюрьмах в Японии, Германии и на Филиппинах. ЦРУ создавало секретные центры содержания под стражей в Европе и в Восточной Азии в тех странах, которые в значительной степени находились под американским контролем. Сотрудники ЦРУ захватывали вражеских агентов, и на них опробовали не только наркотические зелья, но и другие методы, такие как электрошок, экстремальные температуры, сенсорная изоляция, пытаясь понять, смогут ли они сломить сопротивление. Леонид Млечин: В 52-м году доктор Готлиб привёл группу исследователей на конспиративную квартиру американской разведки в Мюнхене. Он показал, как там военнопленных накачивали наркотиками и допрашивали. Исследователи работали в идеальных условиях: если что случится, тела просто исчезнут. Голос за кадром: По существу, Сидни Готлиб получил лицензию на убийство. Он действовал совершенно самостоятельно. Два человека дали ему карт-бланш: директор ЦРУ Аллен Даллес и его заместитель Ричард Хелмс. Настолько важен был этот проект. Контроль над разумом – это ключ к власти над миром. Леонид Млечин: Доктор Готлиб был убеждён, что его исследование обязательно даст результат. И он, и его химические воины верили, что смогут превратить мечту в реальность – найти способ захватить контроль над умами людей. Он понял, что это процесс, состоящий из двух этапов. Во-первых, нужно подавить существующий разум. Во-вторых, найти способ имплантировать новый разум в образовавшуюся пустоту. Во имя успеха Сидни Готлиб ни перед чем не останавливался. Но сверхсекретный характер его работ не позволяет установить, сколько людей погибло и скольким людям сломали жизнь. Голос за кадром: В начале 1950-х годов Готлиб договорился с ЦРУ о выделении ему 240 тысяч долларов на покупку всего мирового запаса ЛСД. Он привёз препарат в Соединённые Штаты и начал распространять в больницах, клиниках, тюрьмах, чтобы придать исследованиям масштабный характер и понять, можно ли использовать ЛСД в качестве инструмента для контроля сознания. ЛСД давали людям, которые и не подозревали, что на них ставят опасный эксперимент. Среди них был будущий писатель Кен Кизи – автор прекрасного романа «Полёт над гнездом кукушки», который режиссёр Милаш Форман столь же удачно экранизировал, пригласив Джека Николсона на главную роль. А тогда Кен Кизи работал санитаром в психиатрической клинике. Заключённым предлагали участвовать в эксперименте, направленном на поиск лекарства от шизофрении. А на самом деле им давали ЛСД каждый день в течение более года. Потом они узнали, что были подопытными кроликами в опаснейшем для здоровья эксперименте. Люди рассказывали о своих переживаниях. Они думали, что сходят с ума. Говорили: «Я сидел в тюрьме за совершение преступления, но они совершили ещё большее преступление против меня». Некоторые признавались, что мечтали найти этого доктора и убить его. Леонид Млечин: Подопытные кролики бредили, их мучили галлюцинации. Было несколько смертельных случаев. Так погиб специалист по биологической войне Фрэнк Олсон. Он работал в университете в Висконсине и сотрудничал с Центром биологической войны в Форт-Детрике. Голос за кадром: 27 сентября 1953 года, через 7 месяцев после начала проекта «МК-Ультра», Фрэнк Олсон был найден мёртвым под окнами своей гостиницы в Нью-Йорке. За 8 дней до этого он, не подозревая о том, получил дозу ЛСД. Леонид Млечин: Сидни Готлиб на научной конференции подмешал ЛСД в бутылку с ликером «Куантро» и всех угостил, и все выпили. Через полчаса он спросил, нет ли у кого странных симптомов. Странные симптомы были у всех. Но наутро все почувствовали себя хорошо. Кроме одного. У Фрэнка Олсона началась настоящая депрессия, и теперь уже в ЦРУ не знали, что делать. Нельзя же его отвезти к врачу и сказать, что он жертва эксперимента. Голос за кадром: Фрэнк Олсон сообщил начальнику, что хочет уйти в отставку, потому что совершил что-то ужасное. Олсон был счастлив в браке, имел троих детей. Неожиданно признался жене, что он неудачник. Что же он сказал себе? В нью-йоркской гостинице Олсон делил номер на 13-м этаже с сотрудником ЦРУ. В половине третьего утра тот проснулся от звука разбитого стекла и увидел, что Олсон выбросился из окна. Так, во всяком случае, он рассказал следствию. Вдова Фрэнка Олсона получила пособие, равное двум третьим его жалования. Руководство ЦРУ позаботилось о том, чтобы никто не узнал о происшедшем. Но семья не поверила в версию самоубийства. Сомнения внушали и результаты патологоанатомического исследования. У человека, который выбил окно, чтобы броситься вниз, не нашли ни одного пореза. Зато на лице Олсона были следы сильных ударов. В управлении пытались приравнять смерть врача к боевым потерям, которые неминуемы на войне. Генеральный инспектор ЦРУ Лиман Киркпатрик рекомендовал сделать выговор виновным. Но руководитель исследовательского подразделения ЦРУ написал Даллесу, что «это подорвёт энтузиазм, необходимый в нашей работе». Аллен Даллес не прекратил эксперименты. Программа «МК-Ультра» продолжалась. Минимум 50 человек получали ЛСД и не подозревали об этом. ЛИЧНЫЕ МОТИВЫ АЛЛЕНА ДАЛЛЕСА Леонид Млечин: Будущий директор ЦРУ Аллен Даллес, адвокат по профессии, ещё во время Первой мировой войны работал агентом американской разведки в Швейцарии. Он любил рассказывать, как однажды получил записку от одного русского эмигранта с предложением встретиться. Но счёл этого эмигранта малоперспективным политиком и от встречи отказался. Звали этого эмигранта Ленин. Если бы эта история была подлинной, она свидетельствовала бы о профессиональной непригодности Аллена Даллеса. Возможно, у него были личные мотивы поддерживать исследования, связанные с изучением мозга. Голос за кадром: Его сын, Аллен Мэйси Даллес-младший, лейтенант морской пехоты, воевал в Корее. В ноябре 1952 года заместителю директора ЦРУ Аллену Даллесу позвонили из Пентагона и сообщили, что его сын тяжело ранен. Разрывом снаряда он был ранен в спину и руку, но отказался от эвакуации и продолжал вести огонь. Он был ранен вновь. Осколок снаряда застрял в голове. Один из солдат вытащил младшего Даллеса из-под огня. Вертолётом его эвакуировали на госпитальное судно, которое пошло в Японию. Срочная операция спасла лейтенанта от слепоты. Но почти месяц он никого не узнавал, даже мать. Когда Аллен Даллес ждал утверждения на должность директора ЦРУ, из Японии доставили лейтенанта Даллеса. Его вынесли из самолёта на носилках. Отец ждал его у трапа. Он нагнулся и поцеловал сына в щёку, что редко делал в более счастливые времена. Его помощники заранее предупредили прессу, и эти фотографии появились в газетах, когда Даллес приехал в Конгресс. Он был утверждён единогласно. Леонид Млечин: Физически он восстановился, он был такой же красивый и крепкий, но деятельность мозга полностью не восстановилась, несмотря на все усилия врачей. И Аллен Даллес по всему миру искал хороших психиатров, которые могли бы помочь, но не получалось ни у кого. Голос за кадром: Карьера Даллеса рухнула, когда президентом Соединённых Штатов избрали Джона Кеннеди. Аллен Даллес и его заместитель по оперативной работе Ричард Бисселл решили продемонстрировать новому президенту, что они способны реализовать его идею – избавиться от Фиделя Кастро и покончить с коммунизмом на Кубе. И погорели на этом. А Ричард Хелмс благоразумно отстранился. Он считал, что ничего хорошего из попытки вооружённым путем устранить Фиделя Кастро не выйдет. Оказался прав. Подготовленная ЦРУ высадка вооружённого отряда эмигрантов провалилась. Даллеса и Бисселла отправили в отставку. Леонид Млечин: Президент Джон Кеннеди поставил во главе ЦРУ Джона Маккоуна. Прежде он не имел отношения к разведке. Он служил заместителем министра обороны, потом – председателем комиссии по атомной энергии. Голос за кадром: А Ричард Хелмс занял освободившееся кресло заместителя директора ЦРУ по оперативной работе. Поднимаясь по служебной лестнице, он, в конце концов, возглавил политическую разведку. При Линдоне Джонсоне директор ЦРУ занял место за столом, где главные советники президента обсуждали главные вопросы внешней политики. По вторникам за обедом. «Мы, – вспоминал Хелмс, – начинали с бокала хереса в гостиной на втором этаже Белого дома. Рассаживались в соответствии с протоколом. Государственный секретарь Дин Раск сидел справа от президента, а министр обороны Роберт Макнамара – слева. Я занимал место рядом с госсекретарём». Доступ к президенту Ричард Хелмс утратил с избранием президента Ричарда Никсона. Тот желал иметь дело только с узким кругом своих приближённых и превратил Белый дом в политическую крепость. Леонид Млечин: Советник Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджер сказал директору ЦРУ, что отныне он сам будет докладывать президенту всю разведывательную информацию. «Всю?» – переспросил Хелмс. «Да», – подтвердил Киссинджер. Президент Никсон, действительно, хотел, чтобы именно Генри Киссинджер фактически руководил внешней разведкой. Голос за кадром: Они использовали Хелмса и ЦРУ как инструмент для исполнения пожеланий Белого дома. А сразу после переизбрания в 1972 году Ричард Никсон проинформировал Ричарда Хелмса, что его услуги новой администрации не потребуются. Леонид Млечин: Директор ЦРУ жаловался, что уволили его мгновенно: «Я едва успел собрать вещи и попрощаться с коллегами, как мне велено было уже уходить». Через несколько дней встретил руководителя президентской администрации Роберта Холдемана и пожаловался ему: «Мы же договорились, что вы дадите мне несколько дней». «Да? – улыбнулся Холдеман. – Значит, мы забыли». Голос за кадром: Сидни Готлиб, как и его покровитель – директор ЦРУ Ричард Хелмс, ушёл в отставку. Они договорились уничтожить материалы всех программ, связанных с поиском средств контроля над разумом. Но документы в таком огромном бюрократическом учреждении хранятся не в одном экземпляре. Леонид Млечин: Когда в 1975 году Сенатская комиссия под председательством Фрэнка Чёрча занялась секретными операциями ЦРУ и многое тайное стало явным, Сидни Готлиб уехал в Индию и работал в лепрозории, где лечат больных проказой. Сославшись на плохое состояние здоровья, он отказался прибыть в Соединённые Штаты для дачи показаний перед Сенатской комиссией.