Леонид Млечин: Неожиданная смерть одного из самых близких к Брежневу людей – первого заместителя председателя КГБ СССР генерал армии Семёна Кузьмича Цвигуна – первое драматическое событие памятного 82-го года, когда жизнь страны переломилась. Вслед за генералом Цвигуном умрёт второй человек в партии – член политбюро и секретарь ЦК Михаил Андреевич Суслов. А в ноябре отправится в мир иной Леонид Ильич Брежнев. Странная смерть первого заместителя председателя КГБ наложила тогда какой-то мрачный отпечаток на всё происходившее в стране. Известно было об особых отношениях Цвигуна и Брежнева, Семён Кузьмич считался одним из самых доверенных людей генсека. О том, что именно приключилось с генералом армии в тот январский день, никто не знал, поползли слухи о том, что это самоубийство, но почему? ТАЙНЫ БОЛЬШОЙ ПОЛИТИКИ. ВЫСТРЕЛ В СЕБЯ Леонид Млечин: Говорили, что причина всему – дочь генерального секретаря Галина Леонидовна Брежнева. Она была такая красивая и яркая, но семейная жизнь у неё не ладилась. Темпераментная и страстная, она без сомнения была рождена для счастья, но повороты судьбы калечили её. Любовные похождения Галины Леонидовны, её близкие отношения с некоторыми сомнительными персонажами активно обсуждались в ту пору в московском обществе. Теперь мы знаем, что Галина Брежнева не совершала ничего противозаконного, но тогда ей чего только ни приписывали. И вроде бы генерал Цвигун все материалы о Галине Леонидовне принёс второму секретарю ЦК Суслову и потребовал возбудить уголовное дело. Разговор закончился плохо для них обоих: генерал покончил с собой, а Суслова свалил инсульт, и кремлёвская медицина не смогла его спасти. Есть ещё одна версия, которая нравится как отечественным, так и иностранным исследователям. Её смысл в том, что председатель КГБ Андропов методично расчищал себе дорогу к власти. Юрий Владимирович сам был серьёзно болен и боялся, что не дождётся, пока Леонид Ильич уступит ему место хозяина страны естественным путём. По мнению сторонников этой версии, Андропов старательно пытался скомпрометировать и самого Брежнева, и его окружение, поэтому он и арестовал людей, которые связывались в общественном мнении с именем генерального секретаря, и позаботился о том, чтобы по стране пошли слухи о коррупции в правящей семье. А генерал Цвигун понял, чем занимается председатель КГБ и попытался ему помешать, поэтому он и был найден мёртвым. Многие тогда удивлялись, зачем Семёну Кузьмичу понадобился пистолет охранника, чтобы покончить с собой, зачем ему чужой пистолет, если он офицер и ему положено табельное оружие. А ещё ходили разговоры о том, будто бы самого Цвигуна накануне вызвали в ЦК КПСС и обвинили в получении крупных взяток, и будто бы он попросил день на размышление и покончил с собой. Сейчас, четыре десятилетия спустя, мы точно знаем: всё это – абсолютные мифы. Появилась ещё одна версия сложных взаимоотношений Цвигуна и Андропова: будто бы Семён Кузьмич мечтал занять место Юрия Владимировича и даже попытался свалить председателя КГБ, когда ему представился удобный повод. 22 января 69-го года младший лейтенант советской армии Виктор Ильин, переодевшись в милицейскую форму, проник в Кремль и встал около Оружейной палаты. Ильин был вооружён двумя пистолетами Макарова, похищенными из сейфа, где хранилось табельное оружие, офицеров штаба войсковой части, в которой он служил. Он знал, что в этот день в Кремль привезут космонавтов, только что закончивших полёт, и обязательно приедет Брежнев. Когда картеж стал въезжать в Кремль через Боровицкие ворота, Ильин пропустил первую «Чайку», считая, что в ней космонавты, и открыл огонь сразу из двух пистолетов по второй, считая, что в ней должен сидеть Брежнев. Прежде чем его сбили с ног, он успел выпустить 16 пуль, застрелил водителя машины – сотрудника 9-го управления КГБ – и ранил мотоциклиста, сопровождавшего картеж. Никто из пассажиров «Чайки» практически не пострадал. Более того, в машине, которую Ильин выбрал мишенью, Брежнева вообще не было, там сидели космонавты: Алексей Леонов, Георгий Береговой, Андриян Николаев и Валентина Терешкова. Утверждают, что первый заместитель председателя КГБ Цвигун получил информацию о готовящемся покушении на генерального секретаря, но решил не мешать террористу, ведь отвечать придётся Андропову. Цвигун только лишь позвонил Брежневу в машину и попросил ехать в колонне не первым, а третьим, Леонида Ильича он должен был сберечь. Эта версия, пожалуй, самая фантастическая из всех, что возникли вокруг имени Цвигуна. Семён Кузьмич был человеком глубоко и искренне преданным Брежневу. Леонид Ильич обладал завидным даром поддерживать добрые отношения с нужными людьми, не забывал старых знакомых, помогал им, и все они хранили ему верность. На ключевые должности Брежнев расставлял тех, кого знал много лет и кому доверял. А что же с лейтенантом Ильиным? В милиции действительно знали, что по городу бродит сбежавший из воинской части офицер с двумя пистолетами. Но то, что он задумал террористический акт против генерального секретаря, просто не приходило в голову. Когда Ильина арестовали, то первый допрос провёл сам председатель КГБ. Лейтенант Ильин объяснил Андропову, что Брежнев довёл страну до бедственного положения, и надеялся, что вместо Брежнева государство возглавит Михаил Андреевич Суслов. КАК ДЕЛАЮТСЯ КАРЬЕРЫ Леонид Млечин: Посмотрев очередную серию фильма «Семнадцать мгновений весны», зрители видели титр: главный консультант – загадочный генерал-полковник Мишин. Мало кто знал, что это псевдоним первого заместителя предстателя КГБ СССР Цвигуна. Семён Кузьмич родился в Винницкой области, в 37-м году окончил исторический факультет Одесского педагогического института, год работал учителем, ещё год – директором школы. В ноябре 39-го начал службу в НКВД Молдавии. В начале войны он был сотрудником Особого отела на Южном фронте, затем – в Смоленском управлении наркомата внутренних дел, полгода служил заместителем начальника Особого отдела 387-й стрелковой дивизии на Сталинградском фронте. А в марте 43-го его перебросили в разыскной отдел управления контрразведки Смерш Южно-Уральского военного округа. В 46-м году Цвигуна вернули в Кишинёв в Министерство государственной безопасности Молдавии. А вскоре первым секретарём ЦК Молдавии назначили Леонида Ильича Брежнева – удача для них обоих. В 51-м Цвигун стал заместителем министра госбезопасности Молдавии. В Молдавии вокруг Брежнева собрались люди, которые будут работать с ним долгие годы: будущий секретарь ЦК КПСС Константин Устинович Черненко, будущий министр внутренних дел СССР Николай Анисимович Щёлоков, будущий заведующий отделом науки ЦК Сергей Павлович Трапезников, будущий помощник Брежнева Виктор Андреевич Голиков. Семён Цвигун после Молдавии руководил республиканским комитетом госбезопасности в Таджикистане. В 63-м году молодой председатель Комитета госбезопасности Владимир Ефимович Семичастный назначил его председателем КГБ Азербайджана. Руководство комитета в 64-м году приняло участие в свержении Хрущёва, Леонид Ильич учёл этот урок. Почему он сменил Семичастного и в мае 67-го сделал председателем КГБ Андропова? Юрий Владимирович не руководил крупной партийной организацией или промышленной отраслью, не имел своей команды, своего землячества – одиночка в партийном руководстве. Это определяло его аппаратную слабость, а Брежневу и нужен был на этом посту человек без корней и связей, без стоящей за ним спаянной когорты. Леонид Ильич придавал кадрам госбезопасности особое значение, сам отбирал туда людей, находил время побеседовать с членами коллегии комитета, начальниками управления. Брежнев рекомендовал Андропову вернуть Цвигуна в Москву. В тот же день Юрий Владимирович позвонил в Баку, уже вечером Цвигун вылетел в столицу. Его назначили заместителем председателя Комитета государственной безопасности СССР. А через несколько месяцев для Цвигуна, уже произведённого в генерал-лейтенанты, создали дополнительную должность первого заместителя председателя КГБ. Прежние руководители комитета обходились одним первым замом. Брежнев поставил на важнейший пост полностью лояльного к нему Андропова и с этого направления Леониду Ильичу до самых последних дней ничего не угрожало. Но на всякий случай среди заместителей председателя КГБ Брежнев держал двух верных ему генералов – Семёна Кузьмича Цвигуна и Георгия Карповича Цинёва, которого знал ещё по Днепропетровску. Об их реальной близости к генеральному секретарю можно судить по одной детали: когда Брежнев уезжал из Москвы или возвращался в столицу, в перечне встречающих и провожающих, помимо членов политбюро и других высших чиновников, обязательно значились заместители председателя КГБ СССР Цвигун и Цинёв. В правительственной аэропорт «Внуково» они ездили втроём: Андропов как член политбюро, Цвигун как первый заместитель и Цинёв как особо приближённый к генеральному секретарю. К власти пришла южная когорта, которую знающие люди делили на разные группы: днепропетровскую, молдавскую и казахстанскую – в зависимости от того, где тому или иному чиновнику посчастливилось поработать с Леонидом Ильичом. В особом фаворе были те, кто познакомился с Брежневым ещё в годы его юности и молодости. Брежневская когорта свято блюла интересы покровителя, понимая, что без него они и дня не продержатся в своих креслах. Заместитель начальника внешней разведки генерал Вадим Алексеевич Кирпиченко писал, что постоянное присутствие рядом Цвигуна и Цинёва ставило Андропова в сложное положение. Он должен был на них оглядываться, искать к ним подходы, заниматься дипломатией вместо того, чтобы требовать результатов в работе. Они оба что-то постоянно докладывали лично Брежневу. Иногда Андропов жаловался на условия, в которых ему приходится работать, но терпел, не позволил себе поссориться со своими заместителями. «Андропов, – считал начал кремлёвской медицины – академик Евгений Иванович Чазов, – избрал самый верный путь: он сделал и Цвигуна, и Цинёва своими самыми близкими помощниками, постоянно подчёркивая своё уважение к ним и дружеское расположение. Уверен в том, что Брежнев высоко ценил и по-своему любил Андропова определённое значение имело и мнение двух его доверенных людей». Цинёв первым стал генерал-полковникам в октябре 67-го, Цвигун догнал его через 2 года. Зато генералами армии они стали одновременно в декабре 78-го, а за год до этого оба получили золотые звёзды Героев Социалистического Труда, при этом Цвигун и Цинёв между собой не ладили, особенно после того как Цвигун стал первым заместителем председателя КГБ, Цинёв завидовал. Это тоже утраивало Брежнева. «ГРАНИЦА НА ЗАМКЕ!» Леонид Млечин: Благодушный по характеру, Цвигун оставил по себе неплохую память. Семён Кузьмич увлёкся литературным творчеством. Жена Цвигуна писала прозу под псевдонимом Розалия Ермольева, и он тоже захотел литературной славы. Сначала появились документальные книги о происках империалистических врагов, а потом романы и сценарии под прозрачным псевдонимом С. Днепров. Осведомленные люди даже называли имена профессиональных писателей, которые «помогали» Цвигуну в литературном творчестве. Книги Семёна Кузьмича немедленно выходили в свет, сценарии быстро воплощались в полнометражные художественные фильмы. Большей частью они были посвящены партизанскому движению и самого Цвигуна стали считать видным партизаном. В фильмах, поставленных по его сценариям, главного героя неизменно играл Вячеслав Тихонов. Семён Кузьмич ничем не был похож на популярного артиста – кумира тех лет, но, вероятно, в местах он видел себя именно таким. Цвигун стал и главным консультантом знаменитого фильма «Семнадцать мгновений весны», поставленного Татьяной Лиозновой по сценарию Юлиана Семёнова. Брежнева связь Цвигуна к изящным искусствам не смущала, он был снисходителен к мелким человеческим слабостям преданных ему людей. Генерал Владимир Тимофеевич Медведев – личный охранник Брежнева – вспоминал, как Леонид Ильич часто просил его: «Володя, соедини меня с этим…». «С кем?» – спрашивал Медведев. «Ну с писателем». «С Цвигуном?» – переспрашивал Медведев. «Да». Разговоры с генеральным секретарём Семён Кузьмич Цвигун всегда заканчивал одной и той же фразой: «Граница на замке, Леонид Ильич!». Семён Кузьмич сыграл решающую роль в судьбе многих руководителей страны. Заместителем Цвигуна в Комитете госбезопасности Азербайджана служил полковник Гейдар Алиевич Алиев. Когда Цвигуна перевели в Москву, его жена, её дневник опубликовала на своём сайте внучка генерала Виолетта Ничкова, записала в дневнике: «Алиев страшно переживает, он его судьба сложилась удачно, Семён Кузьмич рекомендовал Гейдара Алиева на своё место». 22 июня 67-го полковник Гейдар Алиев был назначен председателем Комитета государственной безопасности при Совете министров Азербайджана. В Баку высокое назначение Алиева произвело впечатление, впервые за многие годы председателем комитета стал свой, не приезжий. А через 2 года председатель Комитета госбезопасности возглавил Азербайджан – событие нереспубликанского значения. Сотрудников КГБ на партийную работу не переводили, при советской власти офицеров госбезопасности первыми секретарями обкомов и председателями облисполкомов не делали. Гейдар Алиев – едва ли не единственное исключение. Борис Карлович Пуго в Латвии или Гиви Григорьевич Гумбаридзе в Грузии тоже впоследствии станут первыми секретарями республиканских ЦК с должности председателя республиканского КГБ, но они оба не были профессиональными чекистами, а всю жизнь проели на партийно-комсомольской работе. Партийных секретарей часто переводили на Лубянку, а обратной дороги не было. Если же в редчайших случаях офицера государственной безопасности брали в партийный аппарат, скажем, в ЦК КПСС, то он должен был уволиться из комитета, расстаться с погонами. Почему офицеров госбезопасности не делали первыми секретарями? Потому что в аппарате считали, что партия должна быть над комитетом, а не наоборот. Почему для Гейдара Алиева сделали исключение? Во имя борьбы с коррупцией, которая распространилась в республике. Алиев провёл массовую чистку кадров, снял с работы около 2000 чиновников. В Москве в ту пору правление Гейдара Алиева считали на редкость удачным. Когда Андропов возглавил страну, он перевёл Алиева из Баку в столицу, назначил его первым заместителем председателя Совета министров СССР и ввёл в политбюро. Почему Андропов так высоко вознёс выходца из Азербайджана? Юрий Владимирович 18 лет был председателем КГБ СССР, Гейдар Алиевич два с лишним десятилетия прослужил в Комитете госбезопасности, прежде чем стать руководителем республики. Они оба верили, что порядок в стране могут навести только чекисты. КАК РЕШАЛАСЬ СУДЬБА ГОРБАЧЁВА Леонид Млечин: Роль генерала Цвигуна в большой политике недооценена. Однажды он позвонил начальнику Ставропольского краевого управления госбезопасности генералу Эдуарду Бориславовичу Нордману, который всю войну провёл в партизанских отрядах, и говорит: «Приезжай-ка ты в Москву, нужно поговорить». Нордман удивился: «Семён Кузьмич, так у меня дел никаких нет, и я недавно был». На что Цвигун сказал многозначительно: «Я не часто приглашаю, приезжай». Когда генерал Нордман вошёл в кабинет первого заместителя председателя КГБ, Семён Кузьмич доверительно сказал ему: «Ожидается смена первого секретаря Ставпрополькского крайкома партии. Кого рекомендуешь?». Генерал Нордман назвал двоих: председателя краевого исполкома Николая Васильевича Босенко и второго секретаря крайкома Михаила Сергеевича Горбачёва. Выбор сделал в пользу Михаила Сергеевича, он моложе Босенко на 13 лет, юрист, перспективный. И тут Цвигун возразил: «Он ведь первый секретарём крайкома ВЛКСМ работал в одно время с Шелепиным и Семичастным, одна ведь банда шелепинская и комсомольская». Бывший глава комсомола Александр Николаевич Шелепин – «железный Шурик» – когда-то считался соперником Брежнева и всех его соратников вычищали из партийно-государственного аппарата. Генерал Нордман сразу возразил: «Семён Кузьмич, не входит Горбачёв в эту команду». «Откуда ты знаешь?». И Нордман поведал историю о том, как он сам предлагал взять Горбачёва в кадры КГБ начальником управления кадров, и как тогдашний председатель комитета Владимир Семичастный сходу отверг его кандидатуру. Словом, Михаил Сергеевич к «железному Шурику» никакого отношения не имеет и связей с бывшими комсомольскими лидерами не поддерживает. Цвигун доложил Брежневу, что Горбачёв чист. Для Михаила Сергеевича это была последняя решающая проверка. В январе 70-го он стал первым секретарём Ставропольского крайкома. ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО С ГЕНЕРАЛОМ? Леонид Млечин: Глава кремлёвской медицины академик Евгений Чазов вспоминал, что Брежнев изрядно подорвал своё здоровье неумеренным приёмом снотворного: «Когда-то врачи внушили ему, что он должен спать не менее 9 часов в день. Столько не получалось. Брежнев нервничал и требовал снотворных. Один лечащий врач наотрез отказывался выдавать ему таблетки, считая, что это вредно. Другой, более равнодушный к пациенту, щедро отсыпал горсть, не ссориться же с генеральным секретарём из-за каких-то таблеток». Кроме того, Брежнев каждого, с кем общался, выспрашивал, какое тот принимает снотворное, и просил поделиться. Осторожный и опасливый Андропов давал Брежневу безвредные пустышки. Личный телохранитель Леонида Ильича генерал Владимир Медведев рассказывал: «Между двух огней оказался первый заместитель председателя КГБ Цвигун. Он знал, что его шеф даёт вместо лекарств пустышки, и сам Андропов предупреждал его об ответственности, но отказать генеральному секретарю в личной просьбе у него не хватало мужества. Цвигун передавал настоящие сильнодействующие снотворные». Академик Чазов вспоминал, что Леонид Ильич Брежнев просто изводил Цвигуна требованиями достать ему снотворное, и Цвигун метался, не знал, что сделать: и отказать невозможно, и давать лекарство тоже нельзя, ведь врачи против. И Андропов сказал ему: «Семён, ты этого не делай. Не дай бог что с Леонидом Ильичом произойдёт, ты же себе сам потом не простишь!». «Состояние Брежнева ухудшилось, – вспоминал академик Чазов, – и нужно было как-то повилять на генерального секретаря, чтобы он соблюдал режим и заботился о своём здоровье». Но председатель КГБ Андропов не рискнул сам заговорить об этом с Леонидом Ильичом, он пошёл ко второму человеку в партии Суслову. Михаил Андреевич был страшно недоволен, что к нему обращаются с таким неприютным вопросом. Вяло ответил, что при случае поговорит с Брежневым, но ему явно не хотелось этого делать. Суслов сам устанавливал нерушимые правила аппаратной жизни и знал, с чем можно обращаться к генеральному секретарю, а с чем нельзя. А теперь вернёмся к той версии, которая ходила по Москве четыре десятилетия назад, что будто бы Цвигун пришёл к Михаилу Андреевичу Суслову и потребовал начать уголовное дело в отношении Галины Леонидовны Брежневой. Как бы Михаил Андреевич Суслов встретил человека, который пришёл бы к нему в кабинет с некими претензиями в адрес семьи генерального секретаря? Да не кто не решился бы никогда прийти к Суслову с таким вопросом, твёрдо зная правила аппаратной жизни, Суслов даже говорить бы не стал на такую тему. И, кроме того, Цвигун никогда не выступал против Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева и его семьи. Семён Кузьмич всю свою жизнь был предан Леониду Ильичу Брежневу. Все эти версии сыпятся. Возможно ли, что Андропов допустил сознательно утечку информации о тёмных делишках брежневской семьи в надежде скомпрометировать Леонида Ильича? Андропов был человек страшно острожный, он осаживал ретивых подчинённых, которые призывали активно заняться партийными чиновниками. А к Брежневу он и вовсе относился с пиететом. Андропов опасался ухода Брежнева, понимал, что новому генеральному секретарю понадобится и новый председатель КГБ. Высшие должности занимали люди, которых Брежнев хорошо знал, с кем работал и кому доверял, таков был главный принцип его кадровой политики, оказавшийся безошибочным. Так что же произошло с генералом Цвигуном в тот январский день 82-го года? Руководители кремлёвской медицины уже в перестроечные годы рассказали, что Семён Кузьмич давно и тяжело болел, у него диагностировали рак лёгкого. Сначала прогнозы врачей были оптимистическими. Академик Чазов писал: «Цвигун был удачно оперирован по поводу рака лёгких нашим блестящим хирургом Михаилом Израилевичем Перельманом». Операция прошла успешно, казалось, пациент спасён, но избавить его от этой болезни врачам не удалось, раковые клетки распространялись по организму, он сильно страдал, и состояние его ухудшалось буквально на глазах. В тот день он взял у своего водителя, который выполнял и функции охранника, пистолет и покончил с собой в дачном посёлке Усово, где жил на даче № 43. Семья генерала Цвигуна с версией самоубийства не согласна.