Леонид Млечин: Три года подряд американский вебсайт, помогающий молодым людям найти занятие по душе, помещает результаты исследования, из которого следует, что журналист – это ныне худшая работа. Конечно, это следствие охватившего всех убеждения, что профессиональная журналистика кончилась, что интернет ее убил. Зачем нам телевидение, если все можно увидеть на экране телефона? Но так ли это? Люди старшего поколения помнят чудесный фильм Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля», в котором комический персонаж, режиссер народного театра, с важным видом говорит: «Есть мнение, что народные театры вскоре вытеснят наконец театр профессиональный». А этого режиссера играет Евгений Евстигнеев. Роль актеров-любителей в его театре исполняют Иннокентий Смоктуновский и Олег Ефремов. Все они – выдающиеся профессионалы, великие актеры. Это лишь подчеркивает нелепость идеи, будто любителя способны заменить профессионалов. Интернет похож на гипермаркет, в котором можно найти решительно все. Есть товар дешевый, бросовый, а есть дорогой и эксклюзивный. На журналистику высокого качества всегда будет спрос. Вопрос в том, как сохранить профессиональную журналистику. Леонид Млечин: Три года подряд американский вебсайт, помогающий молодым людям найти занятие по душе, помещает результаты исследования, из которого следует, что журналист – это ныне худшая работа. Конечно, это следствие охватившего всех убеждения, что профессиональная журналистика кончилась, что интернет ее убил. Зачем нам телевидение, если все можно увидеть на экране телефона? Но так ли это? Люди старшего поколения помнят чудесный фильм Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля», в котором комический персонаж, режиссер народного театра, с важным видом говорит: «Есть мнение, что народные театры вскоре вытеснят наконец театр профессиональный». А этого режиссера играет Евгений Евстигнеев. Роль актеров-любителей в его театре исполняют Иннокентий Смоктуновский и Олег Ефремов. Все они – выдающиеся профессионалы, великие актеры. Это лишь подчеркивает нелепость идеи, будто любителя способны заменить профессионалов. Интернет похож на гипермаркет, в котором можно найти решительно все. Есть товар дешевый, бросовый, а есть дорогой и эксклюзивный. На журналистику высокого качества всегда будет спрос. Вопрос в том, как сохранить профессиональную журналистику. Термин «фейк» (фальшивые или придуманные новости) возник недавно. Но его знают решительно все: фейковые новости разрушают доверие к журналистике. Но появились они не вчера. Это моя любимая история. Когда началась Первая мировая война, бельгийская армия отступала под напором немецких войск. Отошла к городу Антверпен. Бои за город продолжались 11 дней. Потом немцы все-таки город захватили. И тогда немецкая газета «Кельнише цайтунг» порадовала читателей: «В честь падения Антверпена и торжества нашей армии зазвучат колокола». Само собой, имелось в виду, что колокола будут звучать немецкие в самой Германии в честь победы кайзеровской армии. В Париже в газете «Le Matin» прочитали «Кельнише цайтунг» и напечатали свое сообщение: «Согласно газете «Кельнише цайтунг», служители церквей города Антверпена заставили звонить в колокола, когда город был взят». Информация французской «Le Matin» не прошла незамеченной в Лондоне. В замечательной газете «Times» опубликовали свою информацию. Сославшись на газету «Le Matin», они написали: «Бельгийские священники отказались звонить в колокола в честь сдачи немцам города Антверпена, после чего их лишили права служения». Лондонскую «Times» читали в Риме. И итальянская газета «Corriere della Sera» сама написала: «Британская «Times» сообщает, что несчастные священники, которые отказались звонить в колокола по случаю сдачи Антверпена, приговорены к каторжным работам». Сообщение «Corriere della Sera» заметили в парижской «Le Matin», с которой все и началось, и там написали: «Согласно «Corriere della Sera», немецкие варвары, захватившие Антверпен, повесили несчастных священниках на колоколах головой вниз за их героический отказ звонить в колокола в честь сдачи города». Первая мировая – время расцвета пропаганды, что в военное время казалось оправданным и необходимым. Но отход от профессиональной журналистики даже во имя сокрушения ненавистного врага имеет свою цену. Голос за кадром: Весной 1917 года британские газеты написали, что в Германии из трупов солдат делают мыло и глицерин. Знаменитая «Times» опубликовала длинную статью, в которой в ужасающих деталях описывала, как немцы перерабатывают трупы собственных солдат. А через несколько лет после войны в 1925 году один из руководителей британской разведки в годы войны генерал Джон Чартерис не без гордости поведал, что он все это выдумал. В составе британской военной разведки образовали отдел «MI7», занимавшийся военной пропагандой и дезинформацией, или, как говорят профессионалы, активными мероприятиями. В «MI7» трудились 13 офицеров и 25 писателей. Леонид Млечин: Но смешного здесь мало. Эта история имела печальные последствия. Когда в 1930-е годы нацисты пришли к власти в Германии, они постоянно вспоминали эту историю как пример лживости западной прессы. Возможно, поэтому мир отказывался верить в чудовищные преступления, которые свершали нацисты в годы Второй мировой войны. Когда речь идет о фейковых новостях, многих поражает легковерность читателей, зрителей, слушателей. Но эти новости и создаются с учетом психологии аудитории. Голос за кадром: В конце 1938 года Соединенные Штаты Америки пережили вторжение марсиан. Это был золотой век радио. И миллионы американцев в тот воскресный вечер включили приемники. Вступительные слова ведущего «CBS представляет Орсона Уэллса и театр «Меркурий» в новой радиопостановке по мотивам романа «Война миров»» почти все благополучно пропустили мимо ушей. Как и предуведомление о том, что жанр радиоспектакля – фантастика. А ведущий-то честный предупредил: «Этого нет. Но это может случиться с вами. И если это случится, то будет выглядеть примерно так». Играла музыка. Вдруг диктор сообщил, что профессор Фаррелл обнаружил взрывы на планете Марс. Снова зазвучала танцевальная музыка. А затем слушателям с тревогой сообщили, что большой метеор врезался в чью-то ферму в штате Нью-Джерси. И диктор стал описывать марсианина, выходящего из большого металлического цилиндра: «Боже правый! Что-то вроде серой змеи выползает из отверстия и двигается, извиваясь, в мою сторону. Марсиане установили военные машины. Они уничтожили 7000 солдат национальной гвардии, выпустив в воздух ядовитый газ». Режиссер использовал сложные звуковые эффекты. А актеры отлично, очень реалистично изображали испуганных дикторов. Леонид Млечин: Хотя речь шла о радиоспектакле, все было так зримо, что слушатели были потрясены и напуганы. Волшебная сила искусства? Не только. Для того чтобы понять переживания 32 миллионов слушателей, находившихся у своих радиоприемников, надо помнить, что это был предвоенный год. Голос за кадром: Агрессивная политика Гитлера, рост военного могущества Японии, загадочное молчание коммунистической России, экономический кризис – все это создавало ту напряженную, насыщенную страхом атмосферу, в которой каждую минуту могла случиться катастрофа. И она случилась. В тот памятный вечер миллионы радиослушателей были потрясены сообщением о вторжении каких-то неведомых сил на территорию Соединенных Штатов. Никто не мог с точностью понять, откуда появились враги, грозившие уничтожить всю страну. Одни поверили в марсиан, другие решили, что на Америку напали немцы или японцы. В передаче чередовались военные сводки и бюллетень, оповещавшая о появлении таинственных машин пришельцев, оснащенных смертоносными лучами, истребляющими все, что попадет в радиус их действия. К середине передачи половина Америки сошла с ума от страха. В госпитали поступали жертвы нервного шока. Жители Нью-Йорка бежали из города, чтобы спастись от газовой атаки. Верующие укрывались в церквях. А виновник всех бед, не подозревая ­о том, что творится в обезумевшей от паники стране, продолжал вместе с коллегами-актерами «Меркурий-театра» хорошо отрепетированную передачу, являвшуюся ничем иным, как радиовариантом давно известного в Европе фантастического романа Герберта Уэллса «Война миров». Леонид Млечин: Накануне Второй мировой Уинстон Черчилль написал эссе на неожиданную и казавшуюся бесконечно далекой от тогдашних тревог и забот европейцев тему – «Одни ли мы во Вселенной?» Голос за кадром: Британское правительство серьезно относилось к возможности вторжения инопланетян на Землю. После того, как Черчилль стал премьер-министром, противостоять этой опасности было поручено профессионалам – спецслужбам. Эта тема обсуждалась за закрытыми дверями на заседаниях объединенного комитета разведывательных служб, и их руководители еженедельно отчитывались перед правительством о положении дел. Леонид Млечин: Многоопытный Уинстон Черчилль распорядился все держать в секрете, чтобы не пугать публику. И даже опубликовать свое эссе он тоже не решился. Сознавал, сколько вокруг нестойких и слабонервных. Опасался массовой паники. Ведь только что Соединенные Штаты Америки едва пережили вторжение марсиан. Когда американские радиостанции воскресным утром 7 декабря 1941 года сообщили о внезапном нападении японцев на американскую военно-морскую базу в Перл-Харборе, некоторые слушатели решили, что журналисты снова устроили розыгрыш. Сейчас уже разрабатывается целая инструкция, как отличать подлинные новости от придуманных, о том, как проверять подлинность фотографий и даже видеороликов, которые можно увидеть в интернете. Однако же главный вопрос состоит в другом: «Почему мы верим в подлинность придуманных новостей?» Они на нас и рассчитаны. Ведь одни слушатели радиоспектакля «Война миров» поверили в подлинность происходящего, а другие и не думали верить. Голос за кадром: В 1938 году казалось, что ответ ясен. Многие ученые полагали, что радио, как игла, используемая для инъекций, способна вводить идеи прямо в сознание людей, что при желании людей можно убедить в чем угодно – даже в чем-то фантастическом. Но ученые опровергли эту упрощенную картину. Опрос испуганных слушателей показал, что только треть поверила во вторжение инопланетян. Остальные представляли себе нечто более правдоподобное в тот предвоенный год – высадку немецких или японских солдат. Леонид Млечин: Нас нельзя убедить в том, во что мы не верим, но можно укрепить уже существующие в нас страхи. Более всего в подлинность происходящего поверили те, кому позвонили друзья и знакомые, посоветовали настроиться на эту волну. Подлинность происходящего подтверждалась не только самим радиоспектаклем, но и советом тех, кого знали. Любые новости становятся убедительными, если они исходят от того, кого ты знаешь и кому доверяешь. В этом причина доверия к новостям, которые распространяются в социальных сетях. Голос за кадром: Доля фейковых, то есть придуманных, новостей составляет лишь 1% от общего объема информации, которая на нас обрушивается. Однако именно придуманные новости привлекают всеобщее внимание и становятся сенсацией. Их читают взахлеб, слушают, замерев, и смотрят, не отрываясь. Ими делятся с лучшими друзьями и подругами. Их горячо комментируют. Есть новости, которые изначально предназначены для того, чтобы компьютер обратил на них внимание и распространил по всем сетям. Интернет – главный инструмент донесения информации до аудитории. За внимание компьютерного алгоритма, который выхватывает из бесконечного потока те или иные новости, чтобы мгновенно распространить их на весь мир, есть смысл побороться. Леонид Млечин: Недавно проведенные исследования развеяли предположение о том, что, дескать, фейковым новостям верят люди только с низким уровнем образования. Ничего подобного. Люди с высоким уровнем образования точно так же верят в придуманные новости. Не объективная информация важна, а апелляции к эмоции. Вот почему размывается граница между реальностью и придуманным миром. Иногда даже создается ощущение, что общество и не очень хочет, чтобы ему объясняли, где правда, а где неправда. Голос за кадром: Социологи фиксируют необычное явление. В массовом сознании в обществе нет запроса на новые знания, а есть запрос на подтверждение давно усвоенных простых схем, позволяющих все объяснить. Верим только тому, что подтверждает уже сложившееся у нас мнение. Не хотим узнать больше. Не желаем осваивать новую информацию. Подлинные знания требуют серьезных размышлений, а не хочется. Популярность придуманных новостей объясняется феноменом, известном в психологии. Люди любят делиться информацией, которая позволяет им укрепиться в своей правоте. Когда они стремительно пролистывают новостные ленты на маленьких экранах своих мобильных телефонов, критическое мышление не успевает сработать, и они выхватывают те новостные сообщения, которые позволяют им моментально почувствовать связь с единомышленниками. И они передают ее дальше, стремительно распространяя ложный, или, по меньшей мере, сомнительный контент. Леонид Млечин: Нет спроса на факты и аналитику. Это напоминает ситуацию с историей. Множество людей уверены в том, что они прекрасно разбираются в истории, и вовсе не нуждаются в консультации профессиональных историков. Они считают, что знают все лучше академиков или докторов наук. Интернет дал возможность им самореализоваться, стать журналистами или историками, ничего для этого не делая. Нынешние средства коммуникации, конечно, дают возможность, если не дай бог произошла катастрофа, знать об этом через секунду. Не нужно ждать вечернего выпуска новостей или завтрашней газеты. Но потом нужно выяснить главное – почему упал самолет, что было тому причиной. Это сделать человек, который снял на телефон авиакатастрофу, не может. На этом способен только профессионал. Журналист отличается от нежурналиста только одним – профессионализмом. Конечно, есть люди, которые, занедужив, обращаются к знахарям или к шаманам, но это не отменяет профессиональную медицину, которая только и может спасти человека. Так и наличие ютуберов и блогеров вовсе не заменяет профессиональных журналистов. Голос за кадром: Поэтому и возникла идея создать общественное телевидение, которое будет свободно от многих соблазнов, в частности, от желания заработать. На Общественном телевидении нет и не может быть рекламы. Оно финансируется из бюджета. Общественное телевидение существует во многих странах. Не так давно швейцарцы, которые все решают на референдумах, голосовали: стоит ли каждому из них платить специальный налог на Общественное телевидение? Швейцарцы, которые лишней копейки не потратят, согласились раскошелиться. Леонид Млечин: Когда в 2013 году Общественное телевидение создавалось в России, скептики пророчили новому каналу недолгую жизнь: просуществуют пару лет, а потом тихо закроются. Скептики ошиблись. Бригаду, которая взялась создавать новую телекомпанию, возглавил Анатолий Григорьевич Лысенко, которого коллеги уважительно именуют «Патриарх». Генеральный директор Общественного телевидения России Лысенко трижды с нуля создавал новые телекомпании – ВГТРК, ТВ-Центр и ОТР. Таким послужным списком не может похвастаться ни один из деятелей отечественного телевидения. Как главный герой знаменитого романа и фильма «Крестный отец», он наделен потрясающим искусством говорить слово «нет» так, что никто не обижается. Но главное – он умеет говорить «да», если идея талантливая. В журналистском мире одаренный руководитель – это в хорошем смысле маньяк своего дела. Он знает, чем удивить и завоевать зрителей. И это честолюбец. Без амбиций мечта обставить коллег и сделать свой канал лучшим никогда не сбудется. Это, конечно же, очень властный человек. Уверенность в себе (ты-то знаешь, что ты лучший) избавляет от ревности и зависти к талантам сотрудников. Помогает сформировать сильную команду и терпеть несносный характер звезд. Что в его представлении идеальное телевидение? Анатолий Лысенко: Канал ОТР с хорошим финансированием. Леонид Млечин: Заметно, что в последнее время даже суровые телекритики отзываются об Общественном телевидении России куда одобрительнее, чем прежде. Оценили спокойный взвешенный взгляд, объективность и корректность? ОТР – это другое телевидение без криков и наглого вранья. Наш канал старается вернуть телевидение к нормальному, разумному разговору, в котором так нуждается наше общество, наш зритель. На нашем канале много просветительских программ – это то, что мы обязаны делать. А как же рейтинг? Иногда невысокий рейтинг – это действительно плохой признак. Программа пустая. Иногда совсем наоборот. Голос за кадром: Театрализованный характер самых рейтинговых программ превращает все в балаган, распространяя нравы коммунальной кухни. Чем более хамская и злобная программа, тем больше зрителей. Важная и болезненная для общества проблема становится поводом для фиглярства. Леонид Млечин: Телевизионные каналы пытаются учесть интересы некоего среднего зрителя. Но это крайне трудно. Поэтому множество людей каждую данную минуту недовольны тем, что показывают, потому что они хотят смотреть что-то другое. Но обвинять телевидение в пошлости и бездуховности довольно смешно. А кто смотрит эти программы? А кто создает им невероятно высокий рейтинг, очень высокие ставки рекламы внутри этих программ? Все недовольны пошлостью, резкостью и грубостью некоторых шоу. А почему их показывают? Потому что их смотрят. Голос за кадром: На телеэкране резко выделяются программы, которые воздействуют не только на инстинкты, но и на сердца и умы зрителей. Новостей сколько хочешь. Информационный вал захлестывает. А важно разобраться, что происходит и почему. Леонид Млечин: Конечно, чем выше рейтинг программы, тем больше денег можно получить за показ рекламы внутри этой программы. Но на нашем канале нет и не может быть рекламы. Об этом, конечно, можно и пожалеть. Телевидение – дорогое производство, денег съедает прорву. Зато, если не пребывать в смертельной зависимости от рейтингов, важных для рекламодателей, можно сделать что-то стоящее. Голос за кадром: Можно делать телевидение для всех зрителей, для всех слоев населения, для всех возрастных и социальных категорий. Выбор программ и фильмов определяют отнюдь не коммерческие соображения. У нас нет рекламы. Есть только зрители. Вот для них и работаем. Так, между прочим, кино, искусно подобранное дирекцией «Кинопоказа» во главе с Мариной Старостиной, на ОТР идет, не разорванное рекламой. Это особое искусство – определить, какие фильмы поставить утром, какие – днем, а что оставить на вечер. И не забыть полуночников, которые не мыслят себе жизни без голубого экрана. А еще подобрать фильмы на воскресенье и праздничные дни, учесть разницу вкусов: кто-то любит боевики, а кто-то – мелодрамы. И никого нельзя обойти. Общественное телевидение России отличается тем, что изо дня в день показывает, как и чем живет страна за пределами Садового кольца. Кто еще этим занимается? Новости на ОТР делает команда Константина Точилина. Это не столичная светская хроника, а реальная жизнь России. Несколько часов в день идет «ОТРажение» - очень популярная программа, в которую звонят и пишут со всей страны – от Калининграда до Владивостока, чтобы поговорить о наболевшем, обсудить происходящее, задать вопрос и высказать свое мнение. Мнение будет услышано, на вопрос – дан ответ. Уникальную программу «Большая страна» делает команда Сергея Ломакина, который начинал еще в легендарном «Взгляде». «Хороший журналист – любопытный журналист, - считает он сам. Если у него перестал гореть глаз, это профессиональная смерть. Но и нашу программу мы делаем для людей неравнодушных. Но делаем спокойно, апеллируя скорее к разуму, чем к чувствам. Мы свободны от крика, от воплей, мы не рубим с плеча». Есть еще одно необходимое для журналиста, но менее заметное качество – внутренняя порядочность. Профессионал сознает, что его работа – своего рода миссия. Не в том смысле, что он какой-то особенный. Просто бывают ситуации, когда ты один способен помочь отчаявшимся, попавшим в безнадежное положение людям, которым не к кому обратиться и не от кого ждать спасения. Леонид Млечин: Когда я в середине 1990-х начинал на телевидении, тогдашние начальники требовали в журналистике факты и презрительно разгоняли размышлизмы, обещали выжечь их каленым железом. Я понимаю, они расставались со старой советской журналистикой. Они были правы. Что за журналистика без эксклюзивной информации, без расследований? А сегодня я первым делом ищу мнения. Информации сколько хочешь. Информационный поток только нарастает. А мне бы понять, что происходит и почему. Можно, наверное, говорить об особенностях нашей ментальности, о традициях. Англо-саксонская журналистика делает упор на факты. Русская или немецкая тяготеет к размышлизмам. Потребность во властителях дум очевидна. Видишь талантливого профессионала – и приникаешь к экрану. Он свободно и естественно ведет себя в эфире. Говорит интересно и необычно. Поэтому так заметен. Наверное, начальники иногда недовольны его… выражением, но дай бог, чтобы его всю жизнь критиковали именно за это. Голос за кадром: На Общественном телевидении России в популярном ток-шоу «Правда» (ее делает команда во главе с Еленой Саркисян) участвуют оригинально мыслящие эксперты, политики, ученые, которых не увидишь на других каналах. Леонид Млечин: Я участвовал в работе различных ток-шоу. Они были эмоционально и популярны. Но теперь градус эмоций подняли до запредельных величин. И собеседники друг друга не слышат, и зрители ничего полезного извлечь не могут. Познавательная ценность таких разговоров равна нулю. Голос за кадром: ОТР состоялся как канал профессионального телевидения, где значение имеет профессиональный долг. То есть изучать, анализировать и показывать то, что происходит в реальной жизни. Этим ОТР и отличается от остальных. Нет ведущих, у которых изо работа идет пена, которые кричат, бегают с выпученными глазами. У нас никто не приходит с ведром дерьма и не обмазываем им зрителей. Леонид Млечин: Что еще важно? Тональность вещания, общая культура. ОТР делает все, чтобы в нашем вещании не было насилия, жестокости и пошлости. И спокойный разговор. Я думаю – что бы произошло, если бы сбылись мечты фантастов, с которых мы начали, и на Марсе обнаружились живые существа? Как бы мы с ними общались? Если они такие же разумные, как и мы, то прибавимся работа министерствам иностранных дел; вскоре мы начнем подписывать с ними договоры и соглашения, и будем ждать, кто первым их нарушит. Если же марсиане окажутся не такими умными, то что с ними делать? Поместить в зоопарк и показывать за деньги? А если они окажутся такими же забияками, как в той знаменитой радиопостановке Орсона Уэллса «Война миров» в конце 1938 года? Нет, что ни говори – для нашего спокойствия было бы лучше, чтобы на Марсе не было никаких марсиан или чтобы они, по крайней мере, к нам не прилетали. И мы могли бы заняться нашими, а не марсианскими проблемами, с полной ответственностью перед зрителями. Все-таки настоящего профессионала отличает 1) любовь к тому, что он делает 2) понимание, что надо дорожить своей репутацией. Других ценностей у нас нет.