Голос за кадром: В современном мире происходит модернизация вооружённых сил. Ускоренными темпами создаётся новая боевая техника, военно-космическая программа, высокоточное ракетное оружие, беспилотные летательные аппараты стремительно меняют картину поля боя. Своего рода революция в военном деле. А что происходит на флоте? Рассказывает Игорь Владимирович Касатонов, который всю жизнь посвятил флоту, стал адмиралом, первым заместителем главнокомандующего военно-морским флотом России. СУДЬБА АДМИРАЛА Голос за кадром: В сухопутных войсках мы видим заметные перемены, скажем, широкое использование беспилотников. А что нового на флоте? Говорят о появлении подводных лодок без экипажа. Эти лодки тоже будут управляться на расстоянии? Игорь Касатонов, адмирал: Техника позволяет в этом плане, что могут быть, да, безэкипажные лодки, безэкипажные… ну, летательные аппараты уже есть и, конечно, безэкипажные корабли и суда, потому что всё же есть и экипаж, экипаж любой обладает ресурсом. Мы вот плавали по полгода, индийская эскадра плавала по 10-11 месяцев. Не здорово всё это дело, слабо с заходами, какие-то задачи должны решать безэкипажные корабли. И это функция очень важная, он эти вопросы надо ещё исследовать, чтобы эта часть не вышла против нас самих. Голос за кадром: Важно вонять и почувствовать, что именно сегодня определяет флотскую жизнь, и правильно определить роль флота в современном мире. Игорь Касатонов, адмирал: Паритет ядерный, сдерживание надо поддерживать в том числе и флотом. У нас замечательные подводные лодки, такие как «Владимир Мономах», «Юрий Долгорукий», «Генералиссимус Суворов». Это замечательные подводные лодки проекта 955, 955А, они полностью отвечают современным требованиям и выполняют поставленные задачи. Это, как говорится, одна часть. Другая часть: ведь акватория мирового океана недостаточно ещё исследована, есть такие пути логистические сейчас, как «Северный морской путь». Он требует очень большой защиты флота и не подводными лодками, он требует особого флота – создания Арктического флота, который плавает и во льдах, который способен проломить трёхметровый лёд, может быть, и пятиметровый, хотя это маловероятно, конечно. И то, что там открылась часть акватории Северного Ледовитого океана, поэтому там не совсем атомные подводные лодки, которые это дело будут обеспечивать, логистическую составляющую. С другой стороны, конечно, у нас есть такие страны, как Венесуэла, например, наши добрые друзья, Куба, друзья наши в Африке. Флот там нужен и флот, соответствующий мировым стандартам, поэтому, конечно, вот этот флот общего назначения, будем говорить, он тоже необходим во всех классах и во всех видах. Голос за кадром: Сейчас говорят, что надводные корабли устарели, что флоту угрожают ракеты нового поколения. Скажем, гиперзвуковые ракеты, которые могут летать в пять раз быстрее звука. Впрочем, всё это уже было и флот уже хоронили, и не один раз. Игорь Касатонов, адмирал: Была эпоха, когда отменили линкоры. Ведь, если взять развитие не только нашего флота – советского, российского, императорского, а вообще мировую составляющую обеспечения государственной безопасности. Была одно время дредноутная гонка англичан, и они построили 58 дредноутов, у них личного состава на эти дредноуты не хватало. Потом, в 20-е годы, когда, так сказать, пришли ограничения, стали договариваться – ограничивать водоизмещение, появились вашингтонские крейсеры и прочее и прочее, началась линкоровская гонка. И, конечно, в этом плане высших таких пределов достигли американцы – линкор «Айова», немцы – «Бисмарк», и так далее. Когда случилась Корейская война в начале 50-х годов, тогда поняли, что вообще-то авианосцы тоже нужны, если на авианосцы посадить реактивную авиацию и если эти самолёты могут нести ядерный заряд, тогда опять вернулась концепция авианосцев, и мы отрабатывали слежение за авианосцами и так далее и тому подобное. Потом появились атомные подводные лодки, значит, такой приоритет: авианосцы стали силами общего назначения. У нас были построены такие крейсеры, как «Пётр Великий», как «Устинов» и так далее. Сейчас другая концепция, несколько сменилась, поэтому диалектика, а флот не может строить одни тральщики – с минами бороться, или одни торпедные катера, флот должен быть сбалансирован, то есть все виды и классы кораблей должны быть, и это обязательно. Приоритет каким кораблям? Это зависит от видов оружия, от того, чем будет насыщена эта плавающая платформа, которая называется «корабль», поэтому в этом и есть мудрость руководителя флотского, мудрость всех тех, кто этой системой занимаются, руководителю уговорить своё командование, какие корабли строить, доказать приоритеты тех или иных кораблей. Сейчас, положим, раз сверхзвук, значит авианосцы не нужны, но надо доказать ещё – утопить хотя бы один авианосец. Этого пока никто ещё не сделал, поэтому будем очень чётко анализировать на флотах, флотилиях и в иностранных флотах, учитывать основы развития современной техники, системы подготовки людей и будем делать выводы, какой и как флот нам строить. Голос за кадром: И вот что ещё надо спросить адмирала Касатонова: если бы он сейчас закончил школу и раздумывал над тем, чему посвятить себя, он бы снова поступил в военно-морское училище или нынче это не такая привлекательная профессия? Игорь Касатонов, адмирал: Безусловно, поступил бы, но я никогда не сдавал ЕГЭ, хотя я серебряный медалист, близкий к золотому даже. А вдруг я бы не сдал ЕГЭ, понимаете? Такое безобразия было бы! Сейчас профессия ещё более привлекательна с точки зрения того, что на флоте – самая современная, самая необходимая, будем говорить, самая продвинутая техника во многих вопросах. На флоте нужна исключительная начитанность, знание языков, понимание того, что делается на других флотах, поэтому всё соответствует современному уровню понимания системы обучения, системы знаний, и это, конечно, всё обеспечивает и службу на флоте, и продвижение по службе, как это необходимо любой службе и как это необходимо в жизни. Голос за кадром: Когда будущий адмирал поступал в Черноморское высшее военно-морское училище имени Нахимова в далёком 1956 году, это было время, когда руководству казалось, что большие боевые корабли устарели и нужны ракеты. Игорь Владимирович Касатонов всё-таки пошёл на флот. Игорь Касатонов, адмирал: У нас семья военная: дед мой был четырежды Георгиевский кавалер. Пример отца, то, что всегда рядом с какими-то базами, с кораблями, в Кронштадте – с линкорами, во Владивостоке – с крейсерами и миноносцами. Всегда были люди, которые были настоящими моряками, настоящими лётчиками. И вот эта героика, так сказать, это высокое понимание роли флота, конечно, подвигло меня на поступление. С другой стороны, флот стал более современным, поскольку это не просто ракеты появились, это пришла научно-техническая революция, это от кораблей артиллерийских переходили к кораблям следующего поколения. И не только ракеты, в значительной степени изменилась техника информационная, техника связи, целеуказания и в целом строился новый флот. Этот новый флот был заложен ещё, конечно, при Николае Николаевиче Кузнецове и предпочтение, конечно, было отдано ракетам, а на таких флотах, как Северный, Тихоокеанский флот предпочтение было отдано подводным лодкам. Голос за кадром: Адмирал Касатонов долго служил на севере, командовал Кольским флотилией, был заместителем командующего Северным флотом. Но Чёрное море, наверно, комфортнее? Игорь Касатонов, адмирал: Направили меня на Северный флот. Ну что, куда там Чёрное море? Северный флот – это особенный флот, это новый флот. Да, я был первый командующий Кольской флотилией. Такой участок работы – тяжелейший, огромный: Баренцево море, Карское море, рубеж Нордкап-Медвежий, приполюсная зона, Новая Земля, такой участок. И чем больше работы, тем лучше, и чем больше реализация личности, опыта, тем лучше. Дело в том, что я прибыл на Кольскую флотилию практически со Средиземного моря, где опыт плавания, опыт стрельб, опыт боевой подготовки был колоссальный, поскольку противник всё время был рядом. И в этой части мне очень много удалось передать на Кольской флотилии своим коллегам, своим подчинённым. Как первый заместитель командующего Северным флотом, эта должность первого заместителя особенная, приходилось летать, ездить на чрезвычайные происшествия. Например, получил задачу выйти на рубеж Нордкап-Медвежий – организовать спасение подводной лодки «Комсомолец», но пока мы дошли, она, к сожалению, погибла, спасали только людей. Были случаи, связанные с пожарами, с авариями. Много происшествий на севере бывает именно в полярный день, когда светит солнце, когда все расслабились, а оно раз и пришло. Или иногда бывает, что люди пробыли на службе полгода, а когда сказали «идём домой», то все расслабляются, поэтому на боевой службе последняя неделя – это самое время, когда надо, чтобы всё было тихо, спокойно, все выполняли обязанности, а дома нас встретят, надо дойти без происшествий. Это самые тяжёлые дни. Голос за кадром: Адмирал Касатонов командовал Черноморским флотом в эпоху больших политических потрясений. Когда рушился Советский Союз, он сумел сохранить флот для России. Игорь Касатонов, адмирал: На Черноморском флоте в Севастополе родились мои дети, семья родилась, там родители и все потомки моей супруги. И Черноморский флот был не просто черноморский, это ясно, что Средиземное море, ясно, что это Атлантика, Персидский залив и так далее, то есть это не просто. И я туда назначен, думал, буду работать, как на севере, а, на самом деле, получилось так, что политическими коллизиями Черноморский флот надо было сдавать Украине. Как это так? Я до сих пор не пониманию, кто мог приказать, а это было фактически – «сдать», флот Украине. С одной стороны, да, он большей частью, 90% – на территории Украины, но даже Генштаб нас снял со всех видов довольствия, понимаете? Система, что мы уже чужие и прочее и прочее. Но я как командующий не мог сдать флот, понимаете? Это вообще неправильно. Найдите такого военачальника, который сам пошёл и сдался в плен, нет таких военачальников. Надо было догадаться, как всё это сделать, потому что это было политическое решение Украины с согласия нашего президента, а мы – правопреемники Советского Союза, я же советский флаг не спустил и не спускал. И не было даже такого варианта, что каким-то явочным путём раз – поднять Андреевский флаг, ничего подобного, этого не было. Андреевский флаг должен быть поднят только по указу нашего президента, а не что-то такое, где какие-то хулиганы и потом будут ходить «ура!», это неправильно, это может привести к таким тяжёлым поступкам, как убивали, уничтожали офицеров в Кронштадте на том же Чёрном море во время революции, поэтому надо было догадаться, как всё-таки удержать флот. И решение пришло: это политическое решение надо развалить, надо принимать украинскую присягу, но всем вместе. Если бы я так решил: «Если хотите, братцы, принимайте, не хотите, не надо…». Ничего подобного. Я запретил силой угрозы наказания, увольнения в запас принимать украинскую присягу. Более того, я официальное сделал сообщение, что Черноморский флот – российский флот, Россия – правопреемница. И мы сумели с ноября-декабря месяца полностью изменить настроение в свою пользу, и к апрелю месяцу президент даже принял решение взять нас под свою юрисдикцию. Голос за кадром: Наверное, на флотской службе бывают ситуации, когда самым боевым офицерам становится страшно. Вопрос в том, как справляться? Какие качества нужны моряку, чтобы не теряться в критической ситуации? Игорь Касатонов, адмирал: В океане Атлантическом было, когда надо было поворачивать на обратный курс, и обычно так осматриваешься: как поворачивать туда… И как-то я, знаете, просмотрел этот «девятый вал», и в самой точке поворота этот «девятый вал» прямо всей силой обрушился на борт корабля, и крен корабля 47 градусов был. Это огромный корабль и я… И не выходим из крена, потому что как только крен, сразу должны отыграть волну и сразу выходить, а здесь как-то мне показалось, что мы не совсем выходим из этого крена, моряки меня поймут. Вот страшно стало, потому что столько людей, всё это дело. Это один такой случай. Другой случай был, когда на «Петре Великом» стреляли, мишень идёт, на глазах разваливается эта мишень от попадания ракет, а мишень продолжает лететь, то есть неэффективное поражение. Конечно, все стали разбегаться, а тут прямо пролетели над головой остатки ракеты, жаром пахнуло всё это дело. Я ж был там не один, там народа много было – на мостике, мы были вместе с адмиралом Комодовым. Вот такую ситуацию проанализировали, что каждый по-своему немножко, мягко выражаясь, насторожился. Ещё ситуация, например, была, когда в районе айсбергов мы на севере, старпом: «Идите на шлюпки». И лейтенант Касатонов пошёл на шлюпки с моряками. И вот такую глупость придумали: высадиться на айсберг и сфотографироваться. Мы высадились, пофотографировались, здорово, конечно, потом сели в шлюпку. А вдруг бы он перевернулся – этот айсберг. Тут, знаете, мало не показалось бы, конечно. Тут разумность, осторожность всегда имеет значение, навевается такое качество осмотрительностью и инструктажем. Были такие ситуации опять-таки, связанные с ракетами, с мишенями, когда вовремя дать команду «на руль», «на машины», это ситуация очень серьёзная в море, правильно разобраться, вызвать тех людей, которых надо, вызвать тех людей, которым доверяешь, особенно когда мы в море, в океане во время сложных погодных условий производим заправку корабля. Вот подход к танкеру в штормовых условиях, когда над тобой вращаются винты танкера, а нос твой под этими винтами, или, наоборот, ты находишься над танкером и кажется форштевень вот-вот рубанёт. И надо всё это предусматривать, опять-таки – накапливать опыт. Голос за кадром: Понятно, что люди, посвятившие себя морю, профессиональные моряки, влюблены во флот. Но что самое волнующее, самое увлекательное в морской службе? Почему море так влечёт настоящего моряка? Игорь Касатонов, адмирал: У меня нет ответа. Вы знаете, традиции, естественно, вот это понимание глобальности задач, такое, что Россия – великая, победы и, будем так говорить, смена мест, посещение стран различных и понимание того, насколько мы лучше, насколько мы никому не уступаем. Мне во многих странах приходилось бывать: в Соединённых Штатах, Англии и Франции, Испании, Португалии, там исключительное в то время было уважение к нам, понимание нашей истории, мы по достоинству оценивались так, какими мы были, поэтому это всё в комплексе составляет понимание обязательности служить на флоте. 2022 год проходит под эгидой юбилея Петра Великого, которому 8 июня исполнилось 350 дет. Конечно, все петровские традиции получили наложение и отражение в нашем и современном флоте в том числе. Одни из таких важнейших традиций, которые непреложны, – это преданность своему Отечеству, преданность присяге, слушаться командиров и, естественно, быть до конца верным своему долгу. Это присуще нашим морякам. Я хочу сказать, что флот наш исключительно профессионален, флот высокоподготовлен, имеет очень устойчивые позиции во многих направлениях, хорошо знает историю и это самое главное, и флот всегда будет способен защитить интересы нашей Родины. Весь флот с праздником и счастливого всем плавания!