Леонид Млечин: 3 десятилетия назад американский философ и политолог Фрэнсис Фукуяма пришёл к выводу, что идеал мироустройства практически достигнут. В книге «Конец истории и последний человек» Фукуяма писал, что крушение социалистической системы и возвращение Восточной Европы в лоно мировой цивилизации означает не только торжество западной либеральной демократии и капитализма, но и просто-напросто окончание всех исторических битв – цель достигнута. Когда так хотелось если не покончить, то хотя бы отгородиться от всех неприятностей, чтобы Европа оставалась счастливым островом подальше от всех проблем, и Фрэнсис Фукуяма щедро обещал, что неприятная часть истории закончилась и можно расслабиться, но этого не случилось, история продолжается: войны, расцвет авторитарных режимов, ненависть к либерализму и возвращение к национализму – новый раунд соперничества великих держав. Оптимизм тридцатилетней давности развеялся, да ещё и вирус заразил мир абсолютной неопределённостью. Нынешняя эпидемия – переломный момент в истории, возможно, столь же важный, как и окончание прошлой холодной войны. Но есть разница: 3 десятилетия назад была иллюзия, что мы знаем, в каком направлении движется мир. ТРЕВОЖНЫЙ ЗВОНОК. СЧАСТЛИВЫЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ НЕ СБЫВАЮТСЯ Леонид Млечин: Тогда казалось, что наступило новое время, генеральному секретарю ЦК КПСС Михаилу Сергеевичу Горбачёву и президенту Соединённых Штатов Рональду Рейгану удалось преодолеть многолетнее недоверие между нашими странами, когда любой шаг партнёра воспринимался как угроза, когда любые переговоры начинались с перечисления взаимных претензий и обвинений и иногда этим же заканчивались. Событием стала первая речь Горбачёва в ООН 7 декабря 88-го года. «Мне рассказали о выступлении Горби в ООН, – записал в дневнике президент Рональд Рейган, – мы с Джорджем Бушем встретились с Горби втроём. Считаю встречу большим успехом: отношения лучше, чем во время прошлых встреч, Горби говорил так, словно считает нас партнёрами в создании лучшего мира. Потом втроём поехали к заливу, осмотрели статую Свободы и нью-йоркские небоскрёбы». Горбачёв отказался от применения силы – это было расставание с доктриной Брежнева, обещание не вмешиваться в дела Восточной Европы, и его речь в ООН стала предвестием фантастических перемен. В Венгрии в январе 89-го парламент разрешил свободу собраний и союзов, в феврале власти согласились на многопартийность, в марте 100 тысяч будапешцев прошли по городу, требуя вывода советских войск, 2 мая венгры начали сматывать колючую проволоку на границе с Австрией – в железном занавесе, разделявшем два мира, образовалась дыра. В Польше 4 июня 89-го представители оппозиционного профсоюза «Солидарность» победили на первых после войны реальных выборах в сейм, и компартия добровольно отдала власть. Эти годы вообще представлялись эпохой чудес, особенно когда рухнула Берлинская стена. Ещё в январе 87-го Рейган из Западного Берлина обратился к Горбачёву: «Если вы хотите мира и стабильности, если вы желаете мира и процветания вашей стране, господин Горбачёв, снесите эту стену». Берлинскую стену в ноябре 89-го снесли сами берлинцы, когда увидели, что ни Горбачёв, ни руководство ГДР не решатся остановить их силой. А когда открылась граница между двумя Германиями, и восточные немцы устремились на Запад, социалистическая ГДР фактически перестала существовать. Всё, что происходило потом, было лишь юридическим закреплением наступивших перемен. А в декабре в Румынии рухнул режим Николае Чаушеску, которого судили вместе с женой и расстреляли. Во время встречи на Мальте в декабре 89-го Горбачёв и новый президент США Джордж Буш старший пришли к выводу, что конфронтация между Западом и Востоком осталась в прошлом. 21 ноября 90-го 22 страны Европы, а также Соединённые Штаты и Канада подписали Парижскую хартию, в которой говорилось: «Эра конфронтации и раскола в Европе закончилась, Европа освобождается от прошлого. Наступает новая эра демократии, мира и единства, Настало время, когда веками лелеемые надежды и ожидания наших народов становятся явью». Общеевропейский форум в Париже завершил холодную войну, идеологические и психологические стереотипы отошли на задний план, открылась эра разумного сотрудничества, когда Советский Союз и Соединённые Штаты могли проводить единую политику. Именно тогда президент Буш старший решил, что создаётся новая мировая система, и он действительно будет играть ту значительную роль, которая ей предназначалась, а Соединённые Штаты и Советский Союз возьмут на себя большую роль обеспечении коллективной безопасности. КОНЕЦ ИСТОРИИ НЕ НАСТУПИЛ Леонид Млечин: В холодную войну мир был ареной противостояний не только двух великих держав, но и двух цивилизаций. Западная демократия полна недостатков и пороков, но её преимущества становились совершенно очевидными при сопоставлении с её антиподом – тоталитарным социалистическим лагерем. К концу XX столетия соцлагерь рассыпался, оставшиеся островки-форпосты, вроде Кубы или Северной Кореи, казались памятниками исчезнувшей Атлантиды. В недавних соцстранах партийные функционеры бросились коммерциализировать партийное хозяйство – пускать в оборот партийное имущество, здания, Дома отдыха, гостиницы, машины и партийные денежки. Все помнили, как после войны Германия и Япония расцвели и превратились в экономических гигантов, полагали, что Советский Союз и Восточная Европа столь же быстро совершат прыжок в новую жизнь, но идти нехожеными тропами от социализма к капитализму оказалось тяжким делом, и злая ирония судьбы состояла в том, что грандиозные перемены на Востоке происходили в неудачный момент для западной экономики. 80-е были временем экономического подъёма, а 30 лет назад США и Англия соскользнули в рецессию, рухнул японский рынок, в Европе выросла безработица, все силы Западной Германии ушли на помощь Восточной Германии – западный экономический вклад в переустройство бывшего соцлагеря, на который так рассчитывали, просто не состоялся. Экономические трудности при социализме в перестроечные годы смягчались надеждой на скорые перемены. Когда социализм развалился, остались только трудности, умноженные хаосом распада Светского Союза и ломкой прежней системы – чудеса закончились начались трудные времена. В 81-м году нефть стоила 35 долларов за баррель – это был пик, потом началось неуклонное снижение цены: в 83 – 30 долларов, в 85-м – 26 долларов, в январе 86 – всего 15 долларов за баррель. Надежды на нефтедоллары рухнули. Бывшие социалистические страны копировали западные модели, многие искренне верили, что буквально завтра они заживут так же, как в странах Западной Европы, поэтому и разочарование наступило очень быстро. РАСПАД ЮГОСЛАВИИ Леонид Млечин: Первым настораживающим сигналом стала судьба Югославии, которая жила лучше всех в социалистическом лагере. Вождь коммунистической партии Иосип Броз Тито разрешил покупать землю и дома, открывать частные магазины, люди привыкли хорошо зарабатывать и вкушать блага современной цивилизации, любой мог получить заграничный паспорт и уехать на заработки, в страну валом валили иностранные туристы и щедро тратили деньги, отдыхая на хорватских пляжах и словенских озёрах. Тито создал федеративную систему, он исходил из того, что этические различия непреодолимы, поэтому в многонациональной Югославии каждый народ должен получить равные права, и если бы Тито мог жить вечно, единое государство существовало бы и по сей день, но в мае 80-го Тито скончался. Иосип Броз Тито подавил попытки югославской интеллигенции провести либерализацию, упустил возможность модернизировать страну и оставил её в руках партийных чиновников, а на их фоне толпа поддержала яростных националистов и разгорелась кровавая война, в которой шли религиозно-этнические чистки: идеологи, политики, генералы разжигали ненависть народов, намеренные за своё высокое положение сражаться до последнего солдата. А через 10 лет после окончания холодной войны, 11 сентября 2001, масштабные террористические акты разрушили символы богатства и мощи Соединённых Штатов, в том день американцы поняли, что могущество их страны вовсе не безгранично, а сами они беззащитны перед террористами, американцы пережили шок, от которого оправятся не скоро. Международный терроризм считался закономерным следствием разделения мира на богатых и бедных, крайние формы протеста нищего и обездоленного Юга против сытого и процветающего Севера, но стало ясно, что самый опасный вид терроризма, тот, что окрашен в религиозные тона, дело рук богатых и процветающих людей, большая часть которых охвачена маниакальными идеями. Радикальные исламисты обещают истерический реванш, в их сердцах обида за то, что они оказались на обочине: Запад так вызывающе процветает, а они прозябают, за то, что даже нефтяные деньги не помогли им догнать Запад, за то, что особый, исламский путь развития не принёс успеха. ТЁМНАЯ ПАУТИНА ЦИФРОВОЙ ПОЛИТИКИ Леонид Млечин: Лозунг служащих крупнейшей транснациональной компьютерной компании «Майкрософт»:"Быстрее! Быстрее! Быстрее!".. Но в определённом смысле ускорение – это универсальная цель всего современного мира, сегодня ускорение происходит в цифровом мире электронной техники, но парадоксальным образом это идёт рука об руку с ускорением жизни. Проблемы современного мира порождены нашей неспособностью справиться со сложностью мира, это рождает консерватизм, стремление вернуться назад, к истокам. В мусульманском мире это вызвало к жизни радикальный политический исламизм, поклонники которого просто намерены уничтожать всё то, что они не понимают и не хотят понять. В современных западных цивилизациях политики не в состоянии освоить политические, эконмические, технологические новшества – это порождает разочарование, ярость и гнев. Экономические потрясения планетарного масштаба не приходят бесследно. Через 10 лет после печально знаменито кризиса 1929 года, когда правительства не смогли спасти от беды своих граждан, началась Вторая мировая война. Когда сильнейший кризис разразился в 2008 наученные опытом западные правительства старались ограничить его последствия: решение использовать деньги налогоплательщиков для спасения жадных и некомпетентных банкиров было политическим, но эти усилия по спасению банкиров вызвали возмущение и породили популистскую реакцию по обе стороны Атлантики. В результате, финансовый и экономический кризис превратился во всеобъемлющий политический и геополитический кризис, который помог Дональду Трампу обосноваться в Белом доме и открыл ультраправым националистическим партиям дорогу к власти во многих частях Европы. С опозданием осознаны психологические последствия этого экономического шока. Множество людей разорилось, растаяли деньги, отложенные на образование детей, кто-то утратил пенсионные накопления, и горечь проигравших трансформировалась в ненависть к банкам и банкирам, биржам и биржевикам. До 2008 года казалось, что неолиберализм работает на пользу всего общества, а после кризиса 2008-го люди решили, что эта система благоприятствует только биржам, биржевикам, банкам и банкирам. В Америке началась акция протеста «Захвати Уолл-стрит», главное требование – наказать финансовую элиту. Возникло движение «Чаепитие», протестовавшее против истеблишмента, движение выросло на страхе, который испытывали многие американцы, и оседлало то самое настроение – «Вышвырнуть их всех! Дать возможность новым людям прийти во власть». Традиционные партии, политический центр и левые не справились с реальностью современной демократии, они не понимают, насколько изменились политические механизмы, и выглядят безнадёжно устаревшими перед лицом грубого напора популистов. Эта изощрённая непредсказуемая публика, живущая в интеллектуальной тёмной паутине и освоившая успешные стратегии, к которой структуры либеральной демократии не смогли адаптироваться. Произошла практически полная смена действующих лиц на политической арене, современные технологии создали такие возможности для фальсификаций, создали такие возможности для обработки общественного мнения, что люди просто растерялись, от обрушившейся на них информации они не знают, кого выбирать, за кого голосовать, кого поддерживать, кто достоин, а кто не достоин – это привело к хаосу, и действующие политические партии растерялись, и на политической арене появились люди, которые могут только ухудшить жизнь, но это мало кто понимает, потому что люди находятся во власти мифов, которые распространяются отовсюду, которые лезут из любого гаджета и которые определяют теперь ум и настроение целых обществ. ТРАМП ПРИХОДИТ И УХОДИТ Леонид Млечин: Через 2 десятилетия после окончания той холодной войны, по существу, началась новая между Россией и Западом, заговорили о новом разделе Европы, при котором Россию пытаются оставить в одиночестве на континенте и вообще о нарочитом нежелании считаться с её мнением. Отношения между Москвой и Вашингтоном портились буквально на глазах. Хорошо помню, как в Москве тепло и сердечно принимали самого знаменитого американского политолога и философа Сэмюэла Хантингтона, который предсказал столкновение цивилизаций, он исходил из того, что страны западной христианской цивилизации будут развиваться спокойно и уверенно, а государства в мусульманском мире обречены на конфликты, внутренние и внешние. Я спросил его тогда: «А что же, Россия и Соединённые Штаты тоже обречены на конфликты?». Он сказал, что да, мы принадлежим к разным цивилизациям, но с каждым годом у нас будет всё больше и больше общих интересов и общих проблем, особенно, сказал он, растущий Китай. «Но как же так? – сказал я Хантингтону, – ведь считается, что Россия и Америка – это вековечные враги». «Ничего подобного, – ответил Хантингтон, – как раз с точки зрения истории мы всегда были союзниками, мы 150 лет были союзниками, мы были союзниками в двух великих войнах, и мы конфликтовали друг с другом только в холодную войну, и мы, американцы и русские, больше всего и выиграли от окончания холодной войны». Но худшее ожидало впереди: в 2013-м президент Барак Обама отменил встречу с президентом Путиным, американский президент пришёл к выводу, что две страны настолько разошлись, что ему не о чем вести переговоры. «Россия – региональная держава и не из-за силы, а из-за своей слабости является угрозой для некоторых своих соседей, – с явным пренебрежением заметил Обама, – действия России не представляют угрозу номер один для национальной безопасности Соединённых Штатов». В горбачёвские времена казалось, что с гонкой ядерных вооружений покончено, и создатели оружия остались без работы. Увы, арсеналы растут, страх перед оружием массового уничтожения исчез – политики, военные, журналисты смело грозят врагу испепеляющим ударом. «Мир вернулся в эпоху холодной войны», – констатировал на заседании ООН Антониу Гутерреш, вступивший 1 января 2017 года в исполнение обязанностей генерального секретаря Организации Объединённых Наций. Механизмов, которые раньше сдерживали эскалацию напряжённости между Соединёнными Штатами и Советским Союзом, по всем видимости, больше нет. Многие рассчитывали, что президент Дональд Трамп повторит успех Ричарда Никсона, который в начале 70-х неожиданно для всего мира добился разрядки напряжённости с Москвой, установил личные отношения с генеральным секретарём ЦК КПСС Леонидом Ильичом Брежневым и изменил саму атмосферу взаимоотношений между нашими странами. Дональд Трамп уже покинул Белый дом, но отношения между нашими странами не улучшились. Дело не в разногласиях по отдельным вопросам, противостояние, как и в прошлую холодную войну, порождено острым геополитическим соперничеством, несовпадением политических систем и морально-нравственных ориентиров. ОГНЕДЫШАЩИЙ ДРАКОН Леонид Млечин: Глава британской внешней разведки МИ-6 Алекс Янгер, выступая перед студентами университета Сент-Эндрюс, в котором когда-то сам учился, признал: «Грубо говоря, власть, деньги и политика перебираются на Восток – это та политическая реальность, к которой нам нужно адаптироваться». Китай твёрдо намерен стать самой крупной державой и вернуть себе определяющую роль в мировых делах, Китай не ищет своё место под солнцем, как когда говорили о кайзеровской Германии, Китай вновь занимает своё законное место солнца. Когда-то Дэн Сяопин, отец китайской реформы, предупреждал соратников: «Если Китай когда-нибудь попытается доминировать в мире, тогда все народы повернутся против нас». И недавний руководитель страны Цзян Цзэминь говорил, что он понимает, Китай воспринимается как огромный дракон, каждое его движение целые континенты бросает в дрожь, поэтому Пекин держался осторожно, но сейчас Китай накачивает политические мускулы и успешно возвращает утерянное в годы поражений и неудач, грандиозные манёвры вооружённых сил пугают мир, откровенная демонстрация силы возводит Китай в ранг великой державы, с которой придётся считаться. Глава КНР Си Цзиньпин в программной речи сказал: «Мир нуждается в Китае, никто не вправе диктовать китайскому народ, что он должен делать, или чего он не должен делать. Китай не станет развиваться за счёт интересов других стран, но никогда не откажется от своих законных прав и интересов». У Китая интересы повсюду, все знают о том, как мир приходит в Китай, но и Пекин вкладывает деньги по всему свету, разные страны получили миллиардные займы и помощь в строительстве инфраструктуры. Но многие амбициозные проекты оказались неэффективными, некоторые страны уже столкнулись с проблемой, как погасить китайские кредиты, государства, оказавшиеся в долговой кабале, рискуют лишиться как своих природных богатств, так и суверенитета. Местные политики бьют тревогу: бархатная перчатка новой империи скрывает железный кулак. «Мы не хотим появления новой версии колониализма», – заявил премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад на пресс-конференции в Пекине. В начале 2020-го говорили, что эпидемия станет для Китая новым Чернобылем, что вирус поставит крест на всех политических и экономических амбициях Пекина, но каким-бы ни был первородный грех Китая в возникновении этой болезни, он справился с ситуацией заметно лучше, чем его геополитические противники на Западе – экономика Китая восстановилась быстрее всех. Пока мир увлечённо наблюдал за президентскими выборами в США, председатель Си Цзиньпин обнародовал экономическую стратегию, пригодную для новой холодной войны: «Заинтересованные в Китае страны будут торговать и вести дела по правилам, сформованным в Пекине, но экономическое будущее самого Китая больше не зависит от интеграции с Западом, от западных требований, западных рынков, у китайской экономики есть рынок, на который надо работать, это миллиард 400 миллионов китайцев». Пекинские властители не стесняются демонстрировать свою мощь, если им кажется, что их задевают. В Пекине уверены, что это они творят историю. ЕСТЬ ЛИ ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ВИРУСА Леонид Млечин: 2 десятилетия назад теракты 11 сентября 2001 открыли глаза на то, какими изощрёнными могут быть угрозы национальной безопасности. 10 лет назад экономический кризис показал не только хрупкость финансовой системы, но и опасность политического экстремизма. Сейчас страх перед вирусом усилил изоляционизм и закрытие границ, борьба с болезнью требует международного сотрудничества, но государства друг другу не доверяют. Эпидемия открывает новые возможности для крайне правых и для крайне левых, на них давно не обращали внимание, но теперь их призыв раскулачить богатых может быть услышан. Эпидемия усилила социальное неравенство и страхи, медицина помогает людям с капиталом и связями значительно больше, чем тем, кто живёт на зарплату, обездоленные – самые уязвимые. Вирус поражает слабых, чем бы это ни определялось: бременем хронических заболеваний, преклонным возрастом или бедностью. 3 десятилетия назад представлялось, что человечество неостановимо марширует вперёд и вверх, от худшего к лучшему. Что же случилось? Сбились с пути? Или маршрут оказался сложнее? Мир развивается по спирали: каждое поколение сталкивается с одними и теми же проблемами, вопрос в том, как их решать. Одни начинали войны, а другие их заканчивали, мир становится всё более сложным и непонятным. В отличие от 91-го года, когда казалось, что худшее позади, мы совершенно не представляем себе, каким мир будет через 3 десятилетия, нам бы понять, что завтра произойдёт, а вот для этого совершенно необходимо разобраться с тем, что происходило с нами в эти 3 десятилетия.