Леонид Млечин: Новый фильм Стивена Спилберга «Шпионский мост» или «Мост шпионов» возвращает нас к одной из самых знаменитых историй из мира специальных служб. Критики уже назвали этот фильм «позитивной мелодрамой» и они правы: с одной стороны, речь идет о драматических, а то и о трагических событиях, а с другой, даже в мире специальных служб есть место для мелодрамы. Считается, что всё началось вечером 22 июня 1953 года, когда 13-летний нью-йоркский школьник Джеймс Бозард, который подрабатывал тем, что разносил газеты в Бруклине, получил от своих постоянных клиентов, школьных учителей, чаевые – 15 центов, большие для него деньги. Он страшно торопился, споткнулся, рассыпал деньги, стал их собирать, всё нашел, а одного пятицентовика нету, но он нашел его и с изумлением увидел, что монетка развалилась на две части, он их подобрал и увидел, что внутри находится то, что он никогда не видел и о чем даже не подозревал – микроплёнка. Пошел домой, отец взял лупу, посмотрел и увидел на микроплёнке какие-то цифры – насторожился. А отец одноклассницы Джеймса служил в полиции, ему мальчик и отдал эту монетку, а полицейский позвонил в ФБР, монетку забрали, и мальчик обо всем забыл. А через 4 года, когда Джеймс уже учился в колледже, он стал знаменит на всю Америку: журналисты явились, чтобы рассказать о том, кто помог разоблачить советскую шпионскую сеть. Один доброжелатель подарил Джеймсу автомобиль дорогой, через год юноша его продал, купил акции, те поднялись в цене, и Джеймс превратился в преуспевающего бизнесмена. А та самая знаменитая монетка, отчеканенная отнюдь не американским казначейством, стала вещественным доказательством в знаменитом судебном процессе, когда Федеральное бюро расследований Соединенных Штатов обвинило в шпионаже человека, которого звали Вильям Генрихович Фишер, он был полковником и служил в Комитете государственной безопасности, но в историю он вошел, как Рудольф Иванович Абель. Сама по себе монетка ничем не помогла американской контрразведке: расшифровать группы пятизначных цифр американские дешифровщики не смогли, пытались найти обладатели этой монетки, но достаточно безуспешно, потом выяснится, что ею расплатился склонный к принятию в неумеренных количествах горячительных напитков советский разведчик. Не умеешь пить – не служи в разведке. В апреле 57-го года в американское посольство в Париже вошел человек и представился: «Я офицер советской разведки, зовут меня Рейно Хейханен, и я с 52-го года нелегально жил в Соединенных Штатах». Он рассказал, что получил указание вернуться домой и, как подозревает, навсегда, а ему не хотелось навсегда возвращаться в Советский Союз, поэтому он решил перейти на другую сторону. Резидент американской разведки в Соединенных Штатах лично вывез его на спецсамолете в Соединенные Штаты и передал агентам Федерального бюро расследований – так началась эта история. Подполковника стали допрашивать, и он всё рассказал: на работу в НКВД его взяли еще в годы войны, долго готовили к засылке в Соединенные Штаты, он ехал по поддельному паспорту, вообще говоря, он был связным – получал у агентов информацию и передавал резиденту, информацию он перевозил в специальных контейнерах, которые были замаскированы под авторучку, батарейки или под монетки. Хейханен помог найти своего начальника – резидента нелегальной резидентуры внешней разведки полковника Фишера, который назвал себя Абелем. В ночь с 21-го на 22-е июня 57-го года агенты ФБР арестовали в Нью-Йорке Вильяма Генриховича Фишера, который при аресте назвался Рудольфом Ивановичем Абелем, это было имя уже умершего чекиста. В его студии агенты ФБР нашли коротковолновый радиопередатчик, одноразовые шифровальные блокноты, словом, всё, что свидетельствовало о принадлежности к миру специальных служб, он как раз накануне провел сеанс связи с центром. Фишер родился в Лондоне, английский был для него родным. Поскольку его отец – революционер, то в 21-м году его семья переехала в советскую Россию. Вильям Генрихович стал радиоинженером, перед войной его взяли в разведку, потому что поддержание радиосвязи с агентами становилось всё более важным делом, а после войны, через Канаду, это был тогда наиболее удобный маршрут ввиду либеральности канадский нравов, заслали в Соединенные Штаты, он обосновался в Нью-Йорке, соседям говорил, что подрабатывает ремонтом радиоаппаратуры. Генерал-лейтенант Павел Судоплатов рассказывал, что ему министр госбезопасности Игнатьев поручил готовить диверсию на американских военных базах на случай новой войны и, по словам Судоплатова, в подготовке нелегальной сети, которая должна была в случае начала военного конфликта взрывать американские аэродромы, склады оружия и горючего, важную роль играл Абель, то есть Фишер. Сталин широко раздвинул границы советской империи, он позаботился об установлении социализма в Восточной Европе, по существу, оставался только один серьезный противник – Соединенные Штаты, победа над Америкой означала бы всемирную победу большевиков. Сталин не боялся ядерной войны, американцы обладали тогда не таким уж большим количеством ядерного оружия, ракет еще не было, единственное средство доставки – тяжелые бомбардировщики. Генералы убедили Сталина в том, что система противовоздушной обороны способна перехватить большую часть американских самолетов, так что уничтожить Советский Союз с воздуха американцам не удастся, потери в результате ядерного удара, конечно, будут большими, но это Сталина не беспокоило – страна огромная, народа хватит, а вот для американцев первый же ядерный удар, по мнению вождя, станет сокрушительным, возникнет паника, и американцы капитулируют. Сталин не считал их хорошими солдатами, полагал, что американцы – трусы, пренебрежительно говорил: «Привыкли к комфорту и безопасности». Уверенность в том, что американцы слабаки, широко распространилась в советском обществе. Валентин Фалин, известный дипломат, а впоследствии и секретарь ЦК КПСС по международным делам, вспоминал: «Когда-нибудь по документам мы, возможно, узнаем, насколько далеко продвинулось создание советского потенциала для упреждающего удара. На основании того, что через вторые руки доходило до меня, замечу лишь: диктатор усоп кстати». Война на Корейском полуострове стала полигоном для советских летчиков: военно-воздушные силы не только проходили обкатку в Корее, но и привыкали стрелять в американцев. Войну Сталин собирался вести на паях с Мао Цзэдуном, чьи дивизии в Корее сражались с американскими войсками. Через несколько лет на пленуме ЦК один из сталинских соратников, председатель Совета министров СССР Николай Булганин, скажет: «В последние годы перед смертью Сталина у нас сложилась очень тяжелая международная обстановка, в отношениях с западными державами и Соединенными Штатами мы стояли на грани войны». Американцы называли Фишера главой советской разведывательной сети в Соединенных Штатах, укравшим американские атомные секреты. Это неверно. Фишер вообще не был оперативным работником, радиоинженер по профессии, он был отменным радистом и специалистом по фотоделу, знал, как изготовлять фальшивые документы. Он руководил резидентурой связи, его задача состояла в том, чтобы получать от советских нелегальных агентов собранные ими материалы и передавать их в Москву. Фишера пытались расколоть и полтора месяца допрашивали по 8 часов подряд, но ровным счетом узнать ничего не удалось, кроме того, что настоящая его фамилия Фишер, и родился он в Англии. Агент ФБР потом передавал слова, сказанные ему Фишером-Абелем: «Американская разведка еще не вышла из детского возраста». В те времена нелегалам запрещалось признавать, что они советские граждане, поэтому Фишер-Абель отрицал абсолютно всё. Чтобы с ним связаться, придумали сложную комбинацию: придумали ему несуществующего немецкого родственника, роль которого исполнял будущий начальник нелегальной разведки генерал Юрий Дроздов. Фишера приговорили к 30-ти годам тюремного заключения, возможно, он так и не вышел бы из тюрьмы, но 1 мая 1960 года советской ракетой в районе Свердловска был сбит американский разведывательный самолет U-2. Американский летчик Фрэнсис Гэри Пауэрс выпрыгнул с парашютом, благополучно приземлился и оказался на скамье подсудимых. Возникла идея обмена: организацию обмена пойманными шпионами взяла на себя восточногерманская разведка, которой руководил Маркус Вольф. Занимался этим адвокат Вольфганг Фогель – доверенное лицо министра госбезопасности ГДР, он специализировался на обмене пойманными разведчиками и политзаключенными. Пока существовала ГДР, адвоката Фогеля считали на Западе героем, на самом деле, он наживался на своих подопечных: приобретал за гроши их имущество и стал на этих сделках миллионером, но без таких, как он, холодная война была бы еще «холоднее». 10 февраля 1962 года Фрэнсиса Пауэрса обменяли на Вильяма Фишера. Командировка Фишера-Абеля в Соединенные Штаты растянулась на 14 лет: 9 лет он работал, 5 лет сидел в тюрьме. Вот любопытное воспоминание: Герой Советского Союза летчик-испытатель Марк Лазаревич Галлай вспоминал, как однажды в компании оказался вместе с Абелем, и кто-то в разговоре небрежно заметил, обращаясь к Абелю: «Ну, это произошло после того, как ты засыпался». Полковник Фишер-Абель сдержанно, но уверенно сказал: «Я не засыпался – меня сдали». Галлай потом рассказывал, что, вспоминая тот вечер, он убедился в том, что ничего особенного рассказать о знаменитом разведчике не может, как же так, целый вечер с Абелем, а рассказать нечего? Но такой он был незаметный и неприметный, и Галлай пришел к выводу, что в этом, видимо, и была причина его профессионального успеха. Я должен сказать, что Фишер-Абель как-то незаслуженно забыт, несколько лет назад его друг и сослуживец полковник Павел Громушкин, а они вместе служили в отделе документации иностранного отдела НКВД еще с 38-го года, решил издать альбом рисунков Фишера, ведь он же хорошо рисовал, но очень долго не мог реализовать эту идею, не мог найти деньги, потом деньги всё-таки нашлись, и альбом даже издали на двух языках, русском и английском, и на английский его перевел другой знаменитый разведчик, Джордж Блейк, который работал в Великобритании, был арестован, посажен и сумел бежать. После возвращения на родину Фишер-Абель читал лекции молодым разведчикам и ездил по стране, рисовал, снялся в чудесном фильме «Мёртвый сезон», несколько сожалел, что не понадобился для чего-то большего, старому другу пожаловался: «Я теперь работаю музейным экспонатом». Впрочем, судьба человека, на которого его обменяли, американского летчика Фрэнсиса Пауэрса, сложилась куда драматичнее.