Леонид Млечин: Две кровопролитные войны с Германией отодвинули на задний план другой театр военных действий – на Дальнем Востоке. А ведь XX век начался для России войной с императорской Японией на территории Китая. Потом еще четыре десятилетия враждовали с Японией до полного разгрома Императорской армии в августе 45-го. Помимо сражений с нацистской Германией, Вторая мировая – это еще и война на Тихом океане. Но и после 45-го мир не воцарился на Дальнем Востоке. В программе "Вспомнить все" – нерассказанная история войн, которые вновь и вновь приходят с Востока. На север или на юг? Иногда география решает все. В 41-м году Япония повернула на юг, а не на север. Это изменило ход мировой войны. Императорская армия могла открыть второй фронт против Советского Союза на Дальнем Востоке, нанести удар по нашей стране в тот самый момент, когда части Вермахта рвались к Москве. И в Берлине просили об этом. Но японские торпедоносцы потопили значительную часть американского флота на якорной стоянке в Перл-Харборе. В результате Соединенные Штаты вступили в мировую войну. Это укрепило антигитлеровскую коалицию и предопределило полный разгром самой Японии. ЗАГАДКИ ПЕРЛ-ХАРБОРА Леонид Млечин: Почему в Токио предпочли юг северу? Многие уверены: это разведчики искусно стравили японцев с американцами и спасли Советский Союз от необходимости противостоять в 41-м еще и японской агрессии. Советский Союз жил в ожидании войны с Японией. После Первой мировой Япония вышла на мировую арену, желая объединить вокруг себя всю Азию. Япония колонизировала Корею, постепенно завоевывала Китай. Красная Армия дважды схватывалась с Императорской – летом 38-го года в районе озера Хасан и годом позже на реке Халхин-Гол. 27 сентября 1940 года Германия, Италия и Япония подписали соглашение о политическом и военно-экономическом союзе сроком на 10 лет. "Три нации вступили на путь, который ведет нас к войне, – записывал в дневнике зять Муссолини, министр иностранных дел Италии Чиано. – Она необходима, чтобы прорвать коросту, сковывавшую энергию и стремление молодых наций. Редко я видел дуче таким счастливым. Италия находится в центре самой надежной политической и военной комбинации, которая когда-либо существовала. Вечером торжественный ужин. Японские военные атташе – оба хорошие фашисты – рады военному союзу. Они были рады, когда я сказал, что они должны оккупировать Владивосток – револьвер, нацеленный на Японию". После 22 июня 1941 года военные планы Токио имели решающее значение для нашей страны. Знаменитый разведчик Рихард Зорге уверенно сообщил в Москву, что Япония вот-вот нападет на Советский Союз. В сентябре его предсказания изменились: Императорская армия скорее всего повернет на юг. Теперь уже известно, что Зорге сам получал разноречивую информацию. Был день, когда он отправил из Токио две шифровки противоположного содержания. В Токио действительно спорили: а не напасть ли на Советский Союз, пользуясь удобным случаем? Правда, расквартированная в Маньчжурии, на границе с Советским Союзом, Квантунская армия была слабовата – не хватало ни современных танков, ни авиации. Кроме того, японцы были заняты борьбой с китайской армией и с китайскими партизанами, полностью разгромить которых не удавалось. Но генералы сухопутных сил мечтали расквитаться за поражение на Халхин-Голе. Однако же правительство и флотское командование, не менее влиятельное, чем сухопутные генералы, руководствовались не эмоциями, а расчетом. Япония нуждалась в 5,5 миллионах тонн нефти в год, из них 2 миллион тонн шли флоту. И топливо, и черные металлы, и другие ресурсы можно было получить в странах Юго-Восточной Азии, а не в Сибири. Лучший способ покончить с исторической несправедливостью – отсутствием у Японии природных ресурсов – создать гигантскую империю с центром в Токио. В нее предполагалось включить страны Юго-Восточной Азии, западной части Тихого океана. Леонид Млечин: 3 апреля 41-го Япония подписала с Советским Союзом договор о нейтралитете, высвобождая силы для военной операции в Юго-Восточной Азии. Императорская армия повернула на юг, чтобы захватить нефтеносные районы. При этом Япония выставила Советскому Союзу свои требования: не помогать Китаю и не предоставлять свою территорию американцам для действий против Японии. Требования были выполнены. Поставки оружия Китаю прекратились, военные советники вернулись домой. Президент Рузвельт просил разрешения создать в советском Приморье американские военные базы, чтобы помогать Китаю противостоять Японии. Но Сталин не желал ссориться с японцами и в августе 1941-го советский посол в Токио обещал японскому правительству, что американских баз никогда не будет на советской территории. После нападения на Перл-Харбор Рузвельт спросил у советского посла Литвинова: "Нельзя ли сделать так, чтобы американские бомбардировщики, взлетев с Филиппин и отбомбившись над Японией, могли бы сесть во Владивостоке, чтобы дозаправиться и взять новый запас бомб?" И тоже получил отказ. Для Токио Соединенные Штаты были главным препятствием на пути создания колониальной империи, которую пышно именовали Сферой совместного процветания Великой Восточной Азии. США поддерживали врагов Японии – в первую очередь Китай, с которым Императорская армия воевала уже целое десятилетие. Санкции, веденные против Японии из-за непрекращающейся агрессии в Китае, грозили экономике страны тяжелейшим кризисом. Президент Рузвельт 26 июля 1941 года наложил эмбарго на поставки Японии американской нефти и нефтепродуктов – это лишало страну жизненно важного для нее топлива. Президент грозил Японии полной экономической блокадой, если она не прекратит агрессию и не выведет войска из Китая и Юго-Восточной Азии. Леонид Млечин: Весной 41-го командование военно-морского флота, которое по традиции наравне с армией имело право доклада императору, потребовало начала решительных действий. "Сейчас или никогда", – таково было мнение морского генерального штаба. Запасы нефти катастрофически таяли, а вместе с ними уменьшались возможности флота проводить крупные операции. И если сухопутные войска могли ждать, выбирая удобное время и место для нанесения удара, то флот ждать не мог. В порт Йокосука вошли корабли, составлявшие цвет японского военно-морского флота. И казалось – нет силы, способной ему противостоять. На якорной стоянке находился и флагман – линкор "Нагато", на котором поднял свой вымпел командующий объединенным флотом адмирал Исороку Ямамото, один из самых популярных в стране людей. На официальных фотографиях в блеске множества регалий адмирал Ямамото казался значительным крупным мужчиной. Поясные фотографии скрывали его маленький рост и полноту. Во время войны адмирал растолстел. На камбузе "Нагато" царило изобилие. Собственная пекарня линкора выпекала сладкие булочки, которые вместе с карамельным кремом подавали сластене Ямамото. Леонид Млечин: Исороку Ямамото придумал и осуществил невероятно смелый план, несмотря на сопротивление штабных офицеров. Он поставил на карту все – и выиграл! 7 января 1941 года он подготовил обширный меморандум "Воззрения на подготовку к войне". Ямамото предложил покончить с противником одним ударом – в лунную ночь или на рассвете обрушить всю военно-воздушную мощь авианосцев на американский флот в Перл-Харборе. На полях документа была пометка красными чернилами: "Только для министра! Сжечь, не показывая никому другому!" ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС ЯМАМОТО Леонид Млечин: 13 ноября адмирал Ямамото собрал старших офицеров флота и объяснил план операции. В обстановке полной секретности корабли отправились в залив Хитокаппу (ныне залив Касатка), это редко посещаемая якорная стоянка на Курильских островах. На Курилах была плохая погода, шел дождь со снегом. 26 ноября ударные силы – 31 корабль – вышли из залива Хитокаппу в открытое море и взяли курс на Гавайские острова. Шесть авианосцев – "Акаги", "Хирю", "Сорю", "Секаку", "Дзюйкаку" и "Кага" – несли 441 самолет, в том числе 144 палубных торпедоносца "Накодзима". Боевое охранение – два линкора, два тяжелых и один легкий крейсер, одиннадцать эсминцев и шесть подводных лодок. 2 декабря начальники Генерального штаба сухопутных войск и Главного штаба флота приняли окончательное решение начать военные действия в ближайшее воскресенье. Наиболее благоприятным временем для нанесения бомбового удара считалась 20-я ночь с момента последнего полнолуния. Разведка подтвердила: значительная часть американского флота находится на якорной стоянке. Леонид Млечин: Ударное соединение объединенного флота получило приказ, подписанный адмиралом Ямамото, что означало: "Операция начнется 8 декабря". Радиостанция № 1 Токийского управления связи передала приказ на коротких волнах и отдельно повторила для подводных лодок, идущих на перископной глубине. Корабельные радисты записали несколько групп пятизначных цифр. Шифровальщики заполнили обычные бланки и передали старшим шифровальщикам, те вручили боевой приказ капитану. Ни один из кораблей ударной группы не подтвердил получение шифротелеграммы. Ключи передатчиков были опечатаны или вообще сняты. Корабли подходили к Гавайским островам с севера. Несколько дней они шли в тумане. Моряки и летчики мерзли, предусмотрительно выданная теплая одежда не спасала. Наконец 5 декабря они вышли из холодных вод. Море было спокойное. Танкеры дозаправили корабли горючим и повернули к берегам Японии. Летчики проводили их печальным и в то же время торжествующим взглядом: "Скоро они будут дома, но не их станут превозносить на родине как героев". Радисты флагманского корабля внимательно слушали эфир – не заметил ли кто-нибудь японскую армаду? Но маршрут следования боевой группы проходил вдали от торговых путей. Американские патрульные самолеты в этот район океана не залетали. Токийская радиостанция регулярно передавала сводки погоды на Гавайях и сведения о наличии американских кораблей на якорной стоянке. Метеосводка, полученная кораблями 5 декабря, обещала 8 декабря хорошую погоду, которая на следующий день может ухудшиться. Радисты записали последние данные из Перл-Харбора: на якорной стоянке девять линейных кораблей, три легких крейсера и два эсминца. Телефонный разговор с японским резидентом подтвердил, что все в порядке, затемнения нет, военно-морской отдел императорской штаб-квартиры уверен в успехе операции. В приказе командующего флотом, который моряки выслушали в абсолютном молчании, говорилось: "Будущее империи зависит от этой битвы. Каждый обязан сделать все, что в его силах". На кораблях с надеждой заговорили о камикадзе – "божественном ветре", который однажды уже спас Японию и который завтра вновь обрушится на врага, чтобы уничтожить его флот. "Удар японских летчиков будет стремителен и ужасен. Америка больше никогда не сможет угрожать Японии". Леонид Млечин: Во время похода часы не переставляли, и по токийскому времени была еще ночь, когда экипажи, готовые к боевому вылету, получили свой завтрак – красный рис с окасирадзуки (это морской лещ, приготовленный целиком, с головой и хвостом) и качигури (съедобные сушеные каштаны). Авианосцы развернулись против ветра. Самолеты были так перегружены бомбами и торпедами, что с трудом взлетали. В воздух поднялись 183 самолета. Первым Перл-Харбора достиг разведывательный гидросамолет с крейсера "Тикума", опередивший ударную группу. Гидросамолет передал сведения об облачности, скорости и направлении ветра. Командиру атакующей группы предстояло решить: если американцы ничего не подозревают, то первыми атакуют торпедоносцы, ведь главная цель – корабли; если японцев ждут, то сначала пикирующие бомбардировщики выведут из строя зенитки противника. Операторы американской радиолокационной станции засекли две группы самолетов, приближавшиеся с севера, но в Перл-Харборе ждали прилета американских бомбардировщиков B-17. Решили, что это они и есть, поэтому тревогу объявлять не стали. Леонид Млечин: Над Перл-Харбором было чистое небо. Ни на кораблях, ни в порту не было заметно никаких следов тревоги. Командир атакующей группы выстрелил из сигнального пистолета – по этому сигналу самолеты должны были перестроиться: торпедоносцы стали снижаться, пикирующие бомбардировщики пошли вверх, им предстояло действовать во вторую очередь. Только истребители "Дзерони" заметили сигнал. Тогда командир группы повторил сигнал специально для них. Но пикирующие бомбардировщики решили, что это им дан приказ к фронтальной атаке. И тогда все самолеты одновременно обрушились на Перл-Харбор… Торпедоносцы – главная ударная сила флота – атаковали американские корабли. Это была впечатляющая картина. В утреннем небе скользили серебристые силуэты самолетов с огненно-красными кругами на крыльях – отражение солнца, встающего на востоке. Красное солнце с расходящимися лучами на белом – флаг Императорского флота. Первой жертвой стал линкор "Оклахома". Семь торпед попали в "Западную Вирджинию". Взорвался линкор "Аризона". Японские самолеты потопили четыре линкора, два эсминца и один минный заградитель. Еще четыре линкора, три крейсера и один эсминец серьезно пострадали. Сожгли 188 американских самолетов, которые даже не успели взлететь. Погибли 2403 американских военнослужащих, 1178 были ранены. Бомбардировка продолжалась полтора часа, после чего японские авианосцы приняли на борт свои самолеты и покинули Перл-Харбор. Японцы потеряли 29 самолетов. КАК ЭТО МОГЛО ПРОИЗОЙТИ? Леонид Млечин: В тот день президент Соединенных Штатов Франклин Делано Рузвельт проснулся в 8:30 утра. Накануне в Белом доме были гости, но президент рано ушел спать. Он плохо выглядел. Он был озабочен отношениями с Японией. Рузвельт заканчивал обед, когда позвонил военно-морской министр Фрэнк Нокс: "Господин президент, похоже, японцы атаковали Перл-Харбор". – "Нет!" – вырвалось у Рузвельта. Рузвельт связался с губернатором Гавайских островов Джозефом Пойндекстером. "Японские самолеты над нами", – подтвердил губернатор. Леонид Млечин: Рузвельт быстро справился со своими эмоциями. Это была его характерная черта. Он с величайшим спокойствием встречал самые ошеломительные известия. Если дела были особенно плохи, он напоминал айсберг – никаких эмоций! Поток генералов, адмиралов и политиков хлынул в Белый дом. В половине девятого вечера Рузвельт провел заседание правительства. Собрались все министры, пришлось принести дополнительные стулья. "Вчера я отправил последнее послание императору Хирохито, – рассказал Рузвельт. – Сегодня японцы должны были дать ответ на нашу ноту. Но они позвонили в Государственный департамент уже после атаки на Перл-Харбор. Потери – мне очень прискорбно говорить об этом – крайне высоки. Я не знаю, что там сейчас происходит. Мы потеряли там бо́льшую часть наших боевых кораблей". Позор Перл-Харбора разбирали восемь комиссий. Самую серьезную работу проделал после войны Конгресс Соединенных Штатов. Страна желала знать, как мог президент Рузвельт, имея такой объем информации, допустить подобное. Даже возникло такое предположение: он прекрасно понимал, к чему идет дело, но специально позволил японцам нанести первый удар, дабы получить желанный повод вступить во Вторую мировую войну. Ведь американцы читали переписку японского министерства иностранных дел с посольством в Вашингтоне. Но среди множества перехваченных телеграмм Перл-Харбор почти не упоминается. Меньше всего можно было предположить, что удар будет нанесен здесь. Бытует еще одно предположение: британский премьер-министр Уинстон Черчилль знал, что японцы готовят удар по американскому флоту, но не предупредил Рузвельта. И это далеко от истины. Напротив, меньше всего Черчиллю хотелось, чтобы Соединенные Штаты втягивались в войну с Японией, потому что это отвлекало силы американцев от европейского направления. Леонид Млечин: В Вашингтоне шли переговоры, вели их посол Китисабуро Номура и спецпредставитель Сабуро Курусу. Курусу женился на американке, а с послом Номура Рузвельт был знаком еще с Первой мировой. Он предполагал, что это поможет наладить отношения двух стран. Но компромисс не находился. Япония требовала: Соединенные Штаты прекращают военную помощь Китаю, отменяют все санкции и, прежде всего, снимают эмбарго на поставки топлива. А Рузвельт требовал, чтобы сначала Япония ушла из Китая. Договориться не получалось. В шифротелеграмме из Токио говорилось: "Если не удастся убедить Америку отменить санкции, события начнутся автоматически". 24 ноября главком флота адмирал Гарольд Старк предупредил командующего базой в Перл-Харборе адмирала Хазбенда Киммеля о возможности внезапных агрессивных действий, включая атаку на Филиппины и Гуам. Рузвельт сказал своим министрам: "Япошки нападают без предупреждения". 28 ноября японский министр иностранных дел Сигэнори Того предупредил своих дипломатов в Вашингтоне: "Несмотря на ваши нечеловеческие усилия, американцы выдвинули унизительные предложения. Но я не хочу, чтобы создалось впечатление, будто переговоры провалились. Отвечайте американцам, что ожидаете инструкций". 30 ноября президент Рузвельт отправился на теплые источники, где лечились больные полиомиелитом. Внезапно позвонил военный министр Генри Стимсон: "Нападение японцев неминуемо". 1 декабря президент вернулся в Вашингтон. В тот же день в Токио премьер-министр Хидэки Тодзио испросил аудиенцию у императора, чтобы получить окончательное дозволение на исполнение плана атаки. Американцы перехватили телеграмму японскому послу в Берлине с просьбой информировать Гитлера и Риббентропа: "Сообщите им в секретном порядке, что существует серьезная опасность возникновения войны между англосаксонскими государствами и Японией. Добавьте, что эта война может разразиться раньше, чем кто бы то ни было представляет". Леонид Млечин: Япония предупредила своих дипломатов, работающих в Соединенных Штатах, о том, что будет означать сигнал, замаскированный под сводку погоды: "Если услышите "Хигаси но кадзэ амэ" ("С востока ветер с дождем") – это приказ уничтожить все шифровальные коды и секретные документы, привести в негодность шифровальные машины". 6 декабря Рузвельт обратился к японскому императору с призывом остановить смерть и разрушения. "Человеческий сын послал письмо сыну бога", – иронически сказал Рузвельт жене. Японские императоры считали, что ведут свой род от бога. "Жаль, что вы не можете нанести удар первым и избавить нас от сюрпризов", – сказал президенту его помощник Гарри Хопкинс. "Нет, – твердо ответил Рузвельт, – мы не вправе так поступить. У нас демократия, и мы мирные люди". Предупреждение из Вашингтона о возможности внезапной атаки японцев поступило в Перл-Харбор, когда японские самолеты уже кружили над базой. Леонид Млечин: Франклин Рузвельт выступил на объединенном заседании обеих палат Конгресса. Он назвал нападение на Перл-Харбор днем, который войдет в историю как символ позора. Конгресс объявил Японии войну. Во Второй мировой погибнут 400 тысяч американских солдат и офицеров. Рузвельт предупредил американцев, что Япония не единственный враг: "Мы намерены покончить с угрозой со стороны Японии, – говорил он, – но мы мало чего этим добьемся, если остальной мир будет находиться под пятой Гитлера и Муссолини". Через четыре дня после Перл-Харбора, 11 декабря 1941 года, в Берлине имперский министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп вызвал американского временного поверенного в делах Лейланда Мориса и в своей высокомерно-злобной манере заявил: "Ваш президент хотел войны? Теперь он ее получил". Решение Адольфа Гитлера объявить войну Соединенным Штатам облегчило задачу Рузвельта, считавшего своим долгом защитить мир от нацизма. АДМИРАЛ СБИТ Когда стали подсчитывать, выяснилось, что боевая мощь американского флота не потеряна. Не пострадала главная сила флота – три авианосца, находившиеся на учениях, и два самых мощных линкора "Северная Каролина" и "Вашингтон". Леонид Млечин: Через полгода у атолла Мидуэй именно американские авианосцы сквитались за Перл-Харбор. Американский флот показал свое превосходство над японским. После этой битвы японцы могли уже только обороняться на море. У атолла Мидуэй потопили четыре из шести японских авианосцев, атаковавших Перл-Харбор. А весной 43-го американские летчики рассчитались и с самим адмиралом Исороку Ямамото. Долгие годы в авиации Соединенных Штатов шел спор, кто же сбил самолет, на котором летел адмирал Ямамото. Во время войны американцы ничего на этот счет не сообщали, чтобы японцы не поняли, что американцы расшифровали их коды. Только в 1997 году Ассоциация американских асов, которая объединяет тех, кто сбил не меньше пяти самолетов врага, назвала имя пилота – Рекс Барбер. Он служил в 339-й истребительной эскадрилье, состоявшей из 16 истребителей производства компании Lockheed – P-38 Lightning ("Молния"). 18 апреля 1943 года эскадрилья, которая базировалась в Гуадалканале, получила приказ перехватить японский самолет. Адмирал Ямамото вылетел с инспекционной поездкой из Рабаула (это Новая Гвинея) на Соломоновы Острова. Полковник Рекс Барбер рассказывал: "Я зашел ему в хвост и открыл огонь. Японский самолет сильно задымил, у него загорелся правый мотор. Потом он свалился на одно крыло, устремился к земле и врезался в джунгли". Леонид Млечин: Но и после смерти адмирала Ямамото война на Тихом океане продолжалась. Эта война не очень известна в нашей стране. Однако же для американцев именно там – на Тихом океане – проходили главные битвы Второй мировой.