Большая тройка
https://otr-online.ru/programmy/pyat-minut-dlya/bolshaya-troika-15112.html
Леонид
Млечин: Мысленно возвращаясь к событиям весны 1945 года, политики
и историки десятилетия будут пытаться понять: как же это могло произойти, что
недавние союзники так быстро превратились во врагов? Радость, с которой в
апреле 1945-го советские и американские солдаты встретились на Эльбе, была
неподдельной. Всего через несколько месяцев они оказались по разные стороны
баррикад. И воспоминание о боевом братстве быстро исчезло. А от наследства
Холодной войны и по сей день не удаётся избавиться. А ведь в годы войны Сталин,
Рузвельт и Черчилль действительно союзничали, обменивались дружескими
посланиями, продумывали совместные операции, действовали сообща. Правда, на
западе, пожалуй, всегда плохо понимали, что происходит в Москве. Как выразился
один зарубежный корреспондент, который у нас работал, "нет специалистов по
Советскому Союзу, есть только разные степени непонимания".
Не стоит забывать о том, что для многих американцев и
англичан сталинский Советский Союз мало чем отличался от нацистского режима.
Особенно после того, как в 1939 году Сталин подписал пакт с Гитлером. Вот
характерный пример. Был такой известный американский дипломат Джордж Кеннан,
специалист по России. 24 июня 1941-го через день после нападения на Советский
Союз он писал другу: "Россия пыталась добиться безопасности за счёт компромисса
с Германией и надеялась канализировать германские военные устремления на запад.
Она вела рискованную игру, и теперь ей придётся за это расплатиться. Но это не
означает, что мы не должны ей помогать. Правда, мы будем помогать ей по
практическим соображениям, а не по идеологическим. Россия нам не союзник, а
попутчик", - Кеннан прекрасно знал русский язык и любил это слово.
Но мужество и стойкость красноармейцев, мужество и
стойкость советского народа всё изменило: сейчас даже невозможно себе
представить, какой популярной была Красная армия в годы Второй мировой войны.
Когда британский король подарил защитникам Сталинграда меч, это было
символическое признание этих заслуг. В ту пору даже к Сталину относились
хорошо: его называли uncle
Joe,
"дядя Джо" – это было вполне такое дружелюбное обращение. И некоторые
британские солдаты на развалинах европейских городов писали: "Дядю Джо в
короли".
Отношения союзников были вполне дружественными,
доброжелательными. В 1944 году в Москву прилетели премьер-министр
Великобритании Уинстон Черчилль и министр иностранных дел Энтони Иден, устроили
приём. И на приёме британский посол в Москве очень забавно говорил, что "я
внимательно наблюдаю за Сталиным и Молотовым, пытаюсь понять, какое у них когда
настроение. Я обратил внимание на то, что когда Сталин недоволен, он часто
курит трубку. Но последнее время господин Сталин стал курить папиросы, и мне
надо придумать какой-то другой признак, чтобы понять его настроение".
Приёмы, которые устраивались в Москве даже в эти
голодные военные годы, поражали своей пышностью. Особенно крупные приёмы были 7
ноября, их устраивал нарком иностранных дел Молотов в известном особняке на
Спиридоновке. Приходили генералы, увешанные орденами, советские дипломаты в
только что введённых мундирах, артисты, писатели, много было иностранцев. И
один из американских корреспондентов сказал: "Я впервые ощущаю себя в
Москве, как дома. Что значит настоящий союз!".
Президент Рузвельт уже думал о том, как устанавливать
отношения после окончания войны. Он думал о создании системы коллективной
безопасности, которая помешает союзникам рассориться между собой. Молотову
Рузвельт сказал, что после войны останутся только четыре полицейских: Советский
Союз, Соединённые Штаты, Великобритания и Китай. Им будет позволено иметь
оружие, а все остальные будут им подчиняться.
А в Москве в ту пору уважительно относились не только к
президенту Рузвельту, но и к американским военным. Скажем, генерал Дуайт
Эйзенхауэр, командующий объединёнными силами союзников – это он высадился в
Нормандии и тем самым вошёл в историю. Когда он приехал в Москву, на него
произвели впечатление слова Сталина, а Сталин сказал так: "Я, может быть,
не всю правду скажу Дуайту Эйзенхауэру, но я никогда не скажу неправду".
Во время другого разговора с американскими военными
Сталин сказал: "Я доверяю Джорджу Маршаллу, как самому себе". Генерал
Джордж Маршалл, будущий государственный секретарь Соединённых Штатов, в ту пору
был начальником Генерального штаба вооружённых сил США. После высадки в
Нормандии Сталин наградил его орденом Суворова.
В 1945 году после разгрома Третьего Рейха
внешнеполитическое положение Советского Союза было идеальным: враги исчезли, Европа
была в руинах, после разгрома Японии Соединённые Штаты стремительно сокращали
свои вооружённые силы, и американцы возвращались домой. При этом, судя по
опросу общественного мнения, 80% американцев выступали за то, что и после войны
тесно партнёрствовать с Советским Союзом.
Наша страна ощущала себя в полнейшей безопасности. Нужно
запомнить этот момент. Вот таким был итог Второй мировой войны и наших
союзнических отношений с Соединёнными Штатами, Великобританией и другими
странами.
Будет желание – встретимся и на следующей неделе: на
канале ОТР всегда найдутся пять минут для размышлений.