Леонид Млечин: Принято считать, что власть не любит журналистов, а журналисты – власть. У этого есть определенные основания. Ну какому чиновнику может понравиться, что о его ошибках, а то и преступлениях рассказывают на весь белый свет? Поэтому многие чиновники пытаются заткнуть журналистам рот. История полна примеров тому. В начале 60-х годов министром обороны Федеративной Республики Германия стал молодой баварский политик Франц Йозеф Штраус – очень талантливый политик с большой перспективой. Он нацелился на кресло канцлера. Обаятельный в личном общении, дамский угодник, не дурак выпить. Правда, стрижка "ежиком" и объемистая фигура сделали его любимым объектом всех карикатуристов. Но он больше всего обижался на критические статьи в серьезной немецкой прессе. Его выводили из себя статьи в еженедельнике Spiegel. А Spiegel – я думаю, лучший политический еженедельник на немецком языке, а может быть, и на всем европейском пространстве. Журналисты Spiegel относились к Францу Йозефу Штраусу очень серьезно и считали, что они обязаны остановить его на пути к креслу канцлера, иначе этот человек рано или поздно втянет Германию в новую войну. В 1962 году Spiegel опубликовал статью под названием "Условно обороноспособны". Речь шла о тщательно скрываемых от широкой публики недостатках бундесвера, которые выявились в ходе совместных учений с армиями других стран-членов НАТО. Штраус был выведен из себя. Он назвал журналистов Spiegel "государственными изменниками" и натравил на них полицию. Тридцать человек оперативной группы Федерального ведомства по уголовным делам ворвались в здание Spiegel, конфисковали гранки очередного номера (компьютерного набора еще не было) и арестовали нескольких журналистов, в том числе издателя Spiegel Рудольфа Аугштайна – а это один столпов современной германской журналистики. Конрада Алерса – заместителя главного редактора, который готовил эту статью к печати – нашли в Испании, где он отдыхал, там арестовали, этапировали в ФРГ и отправили за решетку. Против ожиданий Штрауса, германская публика поддержала не министра обороны, а немецких журналистов. Западная Германия решила, что нельзя позволить отдать на съедение журналистов, которые исполняют свой профессиональный долг. Эта полицейская операция против Spiegel, арест Рудольфа Аугштайна и его журналистов были сочтены нарушением основополагающих конституционных прав. Первыми восстали немецкие интеллектуалы – писатели. Они взбудоражили публику – и Францу Йозефу Штраусу пришлось расстаться с министерским портфелем. Проклиная журналистов, которых он называл "преступниками за письменным столом и с микрофоном в руках", он вернулся в свою родную Баварию. Но Штраусом дело не ограничилось. Разразился правительственный кризис. В результате канцлеру Конраду Аденауэру – создателю Западной Германии – тоже пришлось уйти в отставку. А Верховный суд полностью реабилитировал всех журналистов Spiegel, сняв с них все обвинения. Но дело продолжало развиваться, немецкое общество захотело более серьезных перемен. И на следующих выборах правящая коалиция проиграла, потому что мыслящая Германия, либеральная Германия, интеллектуальная Германия поддержала социал-демократов. Будущий лауреат Нобелевской премии писатель Гюнтер Грасс выступал на одном митинге за другим – такого никогда не было в истории Германии! Немецкие писатели сформировали комитет в поддержку честных выборов. И социал-демократы пришли к власти. Когда социал-демократ и антифашист Вилли Брандт стал федеральным канцлером, он демонстративно пригласил недавнего арестанта Конрада Алерса работать в федеральном правительстве. Это, впрочем, совершенно не означает, что власть и журналисты полюбили друг друга. Когда сегодня немцы критикуют свое правительство, правительственные чиновники отвечают, что во всем виноваты журналисты, которые рассказывают только плохое и сеют дурные настроения в обществе. Они во всем клянут журналистов и ехидно говорят: "В этом мире можно выдвинуться, только критикуя. Ситуация на рынке журналистского труда такова, что продвинуться может только тот, кто критикует, кто выражает свое недовольство". Все это так, но, тем не менее, с тех пор в Германии ни один политик не пытался заткнуть рот журналистам и мобилизовать для этого полицию. Самая любопытная метаморфоза произошла с Францем Йозефом Штраусом, вот он точно извлек уроки из этой истории. Человек, который так не любил журналистов, которые его критиковали и потешались над ним, стал собирать карикатуры на самого себя, издавать их сборниками и вручать своим гостям. Я знаю об этом не понаслышке. Мои родители-германисты в конце 60-х годов были в Мюнхене, встречались со Штраусом, и он подарил им несколько альбомов карикатур на самого себя. Родители привезли их в Москву (я тогда еще учился в школе), и я с изумлением рассматривал злобные карикатуры на руководителя земельного правительства, думая о том, что у нас это совершенно невозможно. Я не уверен, что ему так уж нравились эти очень злобные карикатуры на него. Но он понял, что самоирония ему только на пользу, оценил значение свободы слова – и это имело большое значение для него. Да, он не стал человеком номер один в Западной Германии, он не добился кресла федерального канцлера, но до самой смерти оставался одним из самых заметных и влиятельных немецких политиков. Впрочем, попытки заткнуть журналистам глотку продолжались и в других странах. Мы поговорим об этом.