Леонид Млечин: Со всех сторон только и слышишь: китайский путь, китайский путь, надо идти по китайскому пути. И все повторяют: надо делать, как китайцы. А как делают китайцы? Начнем с того, что китайцы все очень разные. Это для нас они на одно лицо. А это настолько огромная страна, что там северяне не понимают южан. Я когда первый раз приехал в Китай 20 с лишним лет назад, то попросился в далекую провинцию. Со мной из Пекина поехал переводчик. Но когда мы добрались до деревни, выяснилось, что его там никто не понимает. Он нашел местную учительницу, образованную девушку, которая знала пекинский диалект. Беседовали мы так. Я задавал ему вопрос, своему переводчику, он втолковывал, что меня интересует, этой юной девушке, учительнице, а та уже объясняла односельчанину, чего желает знать этот человек из далекой России. Беседовал я с передовиком производства. И среди прочих вопросов задал ему такой: а что ты купил, когда заработал первые деньги? Собственно говоря, я уже знал ответ. В ту пору существовал обязательный набор: цветной телевизор, видеомагнитофон, стиральная машина. А он мне говорит: я купил бульдозер. Я говорю: а зачем? – Как зачем? Восемь часов я работал на государство, а он был водителем грузовика. А потом еще 8 часов на собственном бульдозере на себя. Вот так я и заработал первые деньги. А вот так я понял причину китайского экономического чуда. Он мне говорил тогда: я же молодой был, хотелось работать, и я смог прокормить семью. Китай – это общество потребления, которое компенсирует себя за несчастье и нищету прошедших лет. Причем, делает это самым естественным и разумным образом: много работает и много зарабатывает. Он мне говорил: молодой был, хотелось работать по-настоящему. А в соседней деревне я беседовал с владельцем небольшого ресторанчика. Молодой человек в белой рубашке, в джинсовом костюме. Он приехал на Мерседесе, курил Мальборо, и его зажигалка шипела, как змея. Это был крохотный ресторанчик такой, очень дешевый, простая посуда. Горячей воды не было, как это часто в Китае. Были термосы очень простые. Кормили дешево, но очень вкусно. И весь Китай тогда покрылся огромной сетью таких небольших ресторанчиков, и люди даже перестали дома готовить, потому что проще выйти во двор и поесть. Он мне говорил: сейчас самое время работать, креветки ж с неба не падают. Его ресторанчик работал 7 дней в неделю 24 часа в сутки. И там действовали все маленькие ресторанчики и все маленькие предприятия. И на моих глазах эти официанты даже выскакивали на улицу и видели, если клиент задумывается и сомневается, идти ему или нет, заманивали. То есть овес не просто ходил за лошадью, а бегал. На прощание этот молодой человек с шипящей зажигалкой сказал мне: а Мао Цзэдун для нас как Бог. Вы знаете, наши водители вешают на переднее стекло портрет Мао Цзэдуна. И вот была такая история. Автобус упал под откос, а все остались живы. Знаете, почему? – Почему? – спросил я. – Потому что их спас портрет Мао Цзэдуна. Эта история заставила меня задуматься над тем, а что же в Китае, в обществе, которое стремительно становится капиталистическим, осталось от Мао Цзэдуна, от идей коммунизма и социализма? В особой экономической зоне, это зона, задача которой – привлечь как можно больше иностранных инвестиций и технологий, я беседовал на эту тему с секретарем местной партийной организации, такой серьезный молодой человек в очках. Я его спросил: а разве не боитесь, что транснациональные корпорации превратят вас в придаток своей экономики? Он так удивился и говорит: как? Транснациональные корпорации создают здесь заводы, привозят передовые технологии, учат наших людей, платят налоги. Это же прекрасно. А разве вас не унижает, - говорил я, - что вы находитесь на подчиненных ролях, что здесь всем командуют иностранцы, что они увозят прибыль? Он мне ответил: меня унижает то, что наши государственные предприятия все еще впустую растрачивают трудовые ресурсы и деньги, а иностранные предприятия позволяют нам двигаться вперед. В коммунистическом Китае это оказалось самым важным партийным поручением – привлечь как можно больше иностранного капитала. А те китайские коммунисты, которые еще не справились с этим заданием, это тоже произвело на меня колоссальное впечатление, не плачутся, не огорчаются, не сидят на завалинке, где курят и ругают правительство, а продолжают искать работу, чтобы работать и зарабатывать. Китай в XX столетии испытал все: война, оккупация, гражданская война, культурная революция, большой скачок, голод, над ним смеялись, Китай унижали. Уж я не говорю о таких обыкновенных несчастьях, как землетрясение и цунами. И самое удивительное состоит в том, что китайцы, одна из самых древних народностей на Земле, нисколько не теряют своего оптимизма и желания двигаться вперед. Об этом завтра.