Анатолий Торкунов: Здравствуйте, я ректор МГИМО Анатолий Торкунов, и сегодня у нас очередная программа «Ректорат». Голос за кадром: Анатолий Торкунов – дипломат, историк и политолог, ректор одного из ведущих российских вузов – Московского государственного института международных отношений, профессор, член президиума Российской академии наук, член Совета при Президенте Российской Федерации по науке и образованию. ​ Анатолий Торкунов: Вместе со мной в наших программах, как вы, наверно, знаете, принимают участие руководители ведущих российских вузов и эксперты. Сегодня у нас очень важная и интересная тема, особенно сейчас, в июне, поскольку наши дети, наши внуки, да и мы с вами готовимся к вступительным экзаменам в высшие учебные заведения. Сейчас проходят ЕГЭ, поэтому много волнений в семьях, много волнений у подрастающего поколения. И сегодня мы поговорим о приёмной кампании в наши высшие учебные заведения. И я хотел бы представить наших гостей. Это Виктор Кокшаров – ректор Уральского федерального университета. Станислав Прокофьев – ректор Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. И Александр Безбородов – ректор Российского государственного гуманитарного университета. Вузы все очень известные, пользующиеся неизменной популярностью у абитуриентов. Но, прежде чем мы перейдём к разговору предметно, я хотел бы сказать, что у нас на связи ещё будет Павел Новгородов – ректор Новосибирского государственного университета экономики и управления, и предложить нам посмотреть некоторые цифры. ИНФОРМАЦИОННАЯ СПРАВКА Голос за кадром: В этом году на бесплатное обучение в высших учебных заведениях России могут рассчитывать 626 тысяч абитуриентов. Это на 38 тысяч больше, чем в прошлом. В том числе 36 тысяч бюджетных мест выделены вузам в присоединённых регионах. По подсчётам Минобрнауки поступить и учиться бесплатно смогут 67% выпускников 11 классов. Основная часть финансируемых государством мест – более 73% – распределена среди региональных вузов. Анатолий Торкунов: Я хотел, Виктор Анатольевич, прежде всего к вам обратиться, поскольку у вас самый большой бюджетный приём в стране. И вообще, по моим данным, сегодня Уральский федеральный университет по численности студентов занимает первое место. Так это? Виктор Кокшаров: Все считают по-разному, кто-то называет другие цифры. Но у нас почти 42 тысячи обучающихся, и по цифрам бюджетного набора мы самые большие, действительно, в стране – почти 10 тысяч мест. Если быть точным, 9876. Легко считается: 9, 8, 7, 6. Было, правда, 10 десять, но Министерство дало возможность нам и другим вузам несколько скорректировать контрольные цифры приёма, с тем чтобы ряд направлений усилить, где-то, наоборот, понизить контрольные цифры. В целом мы примем в этом году, как, наверно, и в прошлом году, на все формы обучения 15 тысяч человек с учётом контрактников. Анатолий Торкунов: Это огромная цифра даже вашего большого университета. Но всё-таки какие приоритеты сегодня расставлены с точки зрения приёма на направления подготовки и специальности? Я понимаю, что Министерство образования предоставило возможность вузам вносить соответствующие коррективы. Вот с учётом особенностей региона, огромного промышленного региона, запросов работодателей на что вы сейчас делаете упор? Виктор Кокшаров: Конечно же, это инженерно-технические направления подготовки, естественно- научные и информационные технологии. Но мы не забываем и гуманитарную составляющую. Вот из той цифры, которую я назвал, примерно 7200 бюджетных мест идёт как раз на три направления: инженерно-техническое – самое большое, второе – это информационные технологии, третье – это естественно-научные. Остальное идёт на социогуманитарный блок и экономику. Приоритеты сами по себе видны. Естественно, для большого промышленного региона важна подготовка будущих инженеров, будущих айтишников. И эти приоритеты задаются государством. В целом, если возьмём контрольные цифры приёма по стране, то упор делается именно на подготовку будущих капитанов промышленности. Анатолий Торкунов: Это совершенно понятно, конечно. Но насколько эти специалисты востребованы в собственном регионе? Или Уральский федеральный университете сегодня выступает как такой важный хаб образовательный для гораздо более широкого региона? Имея в виду и Зауралье, Сибирь, да и Европейскую часть, конечно. Виктор Кокшаров: Конечно, наши выпускники очень востребованы, и по востребованности наших выпускников мы занимаем одно из ведущих мест в стране по всем рейтингам, будь то RAEX или «Форбс». И предприятия, конечно же, с удовольствием берут их к себе на работу не только у нас, в Свердловской области, которая является одним из ведущих промышленных центров, но и в целом по Уральскому региону: и Сибирь, и европейская часть России, и зарубежье, кстати говоря. У нас ведь обучается достаточно большое количество иностранных студентов. Анатолий Торкунов: Сегодня? Виктор Кокшаров: 4600 человек из 100 стран мир. Причём, кстати, поток иностранных студентов не ослабевает. В прошлом году он вырос на 15%. Анатолий Торкунов: Но направление-то изменилось немножко, конечно, видимо. Виктор Кокшаров: Вы знаете, для нас не изменилось, потому что мы традиционно брали к себе на первый курс ребят из Казахстана, из Китая. Анатолий Торкунов: Центральная Азия и Китай, да. Виктор Кокшаров: Центральная Азия и Китай. Китай – самое большое количество, 1677 человек у нас обучается. Анатолий Торкунов: На каких специальностях в основном? Виктор Кокшаров: Инженерные, естественно-научные, IT, конечно же. У нас как-то распределены более или менее равномерно, но всё-таки инженерные направления пользуются большей популярностью. Анатолий Торкунов: Но вы сейчас будете принимать на бакалавра-магистра или уже на специалиста с учётом последних веяний и решений? Виктор Кокшаров: У нас все образовательные программы так или иначе существовали и специалитет тоже, но, конечно же, в первую очередь на бакалавриат и магистратуру традиционную, и это сказано и в Послании Президента, и в выступлении Валерия Николаевича Фалькова, что все прежние форматы обучения будут действовать, а массовый переход, видимо, состоится в 25-м году. Анатолий Торкунов: Да, сейчас этот пилотный проект с пятью университетами. Я говорил с ректорами, шесть там, да? Виктор Кокшаров: Шесть университетов. Анатолий Торкунов: Говорил с ректорами, некоторыми участвующими в этом проекте. Посмотрим, как у них будет получаться всё это. И в некоторых случаях это абсолютно оправдано. Виктор Кокшаров: Безусловно. Анатолий Торкунов: Погосян – ректор МАИ – рассказывал, что они, положим, отказались от четырёхлетнего бакалавриата для инженеров и будут готовить по пятилетней программе специалистов. Абсолютно оправдано. Виктор Кокшаров: Всё же зависит от тех задач, которые выпускник должен решать. Если это инженер-эксплутационщик, который решает достаточно простые и понятные задачи, то ему может быть достаточно и четырёх лет. А если речь идёт о подготовке инженера-исследователя, инженера-проектировщика, инженера-конструктора и технолога, то там 5, а может быть, и 6 лет понадобится. И здесь надо с работодателем очень чётко определять, какой срок обучения, какое должно быть содержание образовательных программ и какое должно быть на выходе качество образования, что требует от нас работодатель. Анатолий Торкунов: Согласен. Станислав Евгеньевич возглавляет вуз, который традиционно пользуется огромной популярностью. Мы, как говорится, хоть и тесно сотрудничаем, но и конкурируем, знаем, что зачастую наши абитуриенты подают документы и к вам, и к нам одновременно. Кстати говоря, ведь в этом году есть новшество: можно подавать только на пять направлений. Виктор Кокшаров: Но в пять вузов. Анатолий Торкунов: Но в пять вузов. Александр Безбородов: Остаются пять вузов, но теперь с десяти до пяти. Анатолий Торкунов: Да, десяти до пяти. То есть это новшество, по существу. Виктор Кокшаров: Да. Анатолий Торкунов: Телезрители должны тоже об этом знать, но прежде всего наши абитуриенты должны об этом знать. Знаю, что у вас, действительно, всегда очень высокий конкурс, но я хотел бы, знаете, ещё задать вопрос, связанный с суперсервисом, поскольку знаю, что вы принимали активное участие в его разработке. Но отзывы о суперсервисе, вы знаете, разнообразные, хотя, конечно, он играет довольно большую роль. Вообще подача заявления онлайн студентами. Я знаю, что в прошлом почти половина студентов подавали заявление онлайн. Вот вы, понимая, что сейчас зачастую ведутся разговоры, что слишком много экономистов мы приготовили, хотелось бы, чтобы вы сразу и про суперсервис сказали, и рассказали, что нового у вас, какие новые направления вы открываете в своём университете и что считали бы важным не только для своего университета, но и сегодня в целом для приёмной кампании Высшей школы? Станислав Прокофьев: Я хотел бы сказать, что, действительно, начну, наверное, со второго вопроса, что у нас есть определённые инновации, которые, может быть, в дальнейшем будут интересны другим вузам. Мы по согласованию с Министерством образования и науки в этом году делаем эксперимент, «Диплом двух квалификаций» он называется. Но постольку-поскольку я ректор не так давно, всего только полтора года как, и так вышло, что я пришёл на этот пост из профессии непосредственно, поэтому до сих пор я никак не могу отделаться от ощущения, кто я больше: учитель или работодатель? И, наверное, вот этот микст привёл к такой идее, которая была поддержана Министерством, что сейчас монопрофильность уже недостаточна, по крайней мере, в сфере той, в которой мы профилизируемся. А Финансовый университет сегодня самый крупный вуз нашей страны, который готовит экономистов и финансистов. То есть вторым идёт Плехановский университет, но с очень большим разрывом. Поэтому нам нужно думать, как быть конкурентоспособными, и поэтому мы берём в этом году абитуриентов на 6 пар таких вот сочленённых, скажем так, специальностей: экономист плюс юрист, юрист плюс экономист, айтишник плюс финансист и так далее. В дальнейшем мы будем расширять эти пары. Я уверен, что это точно будет востребовано и в первую очередь именно в наших социогуманитарных сферах для того, чтобы соответствовать сегодняшнему рынку труда. И, конечно, мы сейчас наращиваем пул наших программ в рамках студенческого дополнительного профессионального образования для того, чтобы те компетенции, которые студентам нужны, они могли ещё добрать там. Проводим ассессмент, определяем, что не хватает, и даём возможность таким вот образом добрать. Вот это, наверное, то главное, что мы в этом году меняем. А что же касается суперсервиса, то так получилось, что наш вуз был первым в стране в прошлом году по количеству заявлений, поданных через суперсервис, у нас их было больше 130 тысяч. И мы стали первыми в стране, и, естественно, первыми столкнулись с этим вызовом, с тем, что отдельные подсистемы, скажем, работают трудно, и нам нужно было тут же на ходу придумывать какие-то технические, технологические решения, которые в итоге сработали, и мы справились с задачей. А после этого уже Валерий Николаевич Фальков решил создать группу из пула вузов, куда и мы тоже включены, для того, чтобы совместно всю эту работу планово провести ещё в течение года. И мы начали с изменения в нормативку с целью большей алгоритмизации, чётко с 16 вузами отработали все бизнес-процессы, блок-схемы, все развилки, переложили это на техническое задание. Сейчас на данном этапе разработчик выдаёт нам продукт на тестирование. У нас по распоряжению вице-премьера Дмитрия Николаевича Чернышенко в нашем вузе создана большая группа волонтёров, 80 студентов у нас примеряют на себя разные маски для углубленного тестирования. Анатолий Торкунов: А успеют примерить-то до приёмной компании, до 20 июня? Станислав Прокофьев: Вы знаете, нам каждую неделю выгружают функционал, мы его отрабатываем, не только мы, но мы просто здесь, получается, больше всех в это погружены. В целом я могу сказать, что, конечно, такие большие проекты одномоментно не могут пройти без сбоев. Но я надеюсь на то, очень надеюсь, что эта большая работа приведёт к существенному качественному улучшению сервиса, потому что социальное значение его, конечно, колоссально велико. Анатолий Торкунов: Я согласен. Конечно, это дело перспективное и очень важное, хотя по опыту знаю, что много сбоев было на предыдущих этапах. Станислав Прокофьев: Это правда, да. Анатолий Торкунов: И, конечно, хотелось бы, чтобы он был более приспособлен к нуждам вуза, потому что каждый вуз же в своё время создавал свою собственную систему. Она, кстати, очень хорошо работала, давала много дополнительной информации. Но у меня один вопрос дополнительный в связи с вашей идеей, связанной с двумя направлениями подготовки одновременно, такой синергии. А в дипломе-то что будет написано? Станислав Прокофьев: И то и другое. Анатолий Торкунов: И то, и другое? Станислав Прокофьев: Да. Анатолий Торкунов: То есть это один будет диплом? Станислав Прокофьев: Да, один диплом. Анатолий Торкунов: Юрист-экономист. Станислав Прокофьев: Но если человек поступает на бюджет, то он за бюджет получает диплом, он не доплачивает за вторую квалификацию. Будет написано, что основная – юрист, вторая – экономист. Александр Безбородов: А как будет написано: «вторая» или «первая, вторая»? Станислав Прокофьев: Мы пока ещё в процессе утрясания этих нюансов, но самое главное, что нам дали право такой эксперимент провести, и мы его делаем. Анатолий Торкунов: Это очень хороший эксперимент, причём в известной степени вы опередили даже, поскольку мы тоже этим занимаемся. Станислав Прокофьев: Да? Анатолий Торкунов: Но мы пошли другим путём: мы просто модули внедряем. Положим, экономистам мощный юридический модуль гораздо более широкий, чем он был раньше в программах. Но в принципе, мне кажется, это прямо перспективное дело. Здесь, главное, не получилось бы так, что не станет глубоким специалистом не в той и не в иной сфере, потому что вместить это всё-таки в одну программу достаточно трудно. Александр Безбородов: Смотря сколько лет учиться. Станислав Прокофьев: Да, риск в этом есть, конечно, безусловно. Виктор Кокшаров: Вообще ведь это возвращение к старому и славному советскому прошлому, когда давалась ещё дополнительная квалификация, скажем, в области педагогики и преподавателя общественной дисциплины. Так и стояло там: «историк», запятая, допустим, «преподаватель истории и обществознания». Станислав Прокофьев: Да, Виктор Анатольевич, так было. Виктор Кокшаров: Это всё правильно. Александр Безбородов: Или ещё: «историк с углублённым знанием иностранного языка». Анатолий Торкунов: Александр Борисович, вы с этим опытом очень хорошо знакомы. Я вас попросил бы прокомментировать в целом эту идею. И вообще, но РГГУ у нас ведущий социально-гуманитарный вуз, мы с глубоким уважением относимся к нему. Как сегодня вы видите главное направление деятельности своей? Конечно, в контексте приёма, то есть на что вы делаете сегодня упор и приоритет отдаёте каким направлениям? Александр Безбородов: Важный вопрос, конечно, чрезвычайно, задумываешься над ним регулярно в течение года, потому что что такое приёмная кампания? Это, вы все прекрасно знаете, работа в течение всего года: осмысление, какие-то инновации, апробация их на практичном уровне и так далее. Здесь есть несколько сюжетов. Это очень важно. Первое, что нам надо на социально-гуманитарном уровне понять: до какой степени мы сегодня нужны нашему государству, нашему обществу? Разговоров очень много и об истории, и о новом формате международных отношений, геополитических, что там говорить, каждый ищет это место, ищет серьёзно очень и прочее. Вот историческое образование, например. Тут ломать голову серьёзно не приходится. Задач огромное количество. Это патриотическое воспитание сегодня, это работа с новыми территориями, надо знать историю того государства, о котором мы ведём речь, и новые территории в этой связи, надо знать много всего. Но лучше всего и важнее всего сегодня – история современной России, просто то, что на наших глазах и, по нашему мнению, изучается недостаточно. Поэтому, когда вы говорите о модулях, Анатолий Васильевич, совершенно правильно или мы говорим о том, что можно посмотреть, синергетический эффект, вот на истории, направление подготовки «история» профиль бакалавриата «современная Россия», «история современной России» – это то, что сегодня нужно, то, что востребовано, то, что лишено необходимой архивной источниковой базы и что надо сохранять, лелеять и холить. Мы потеряем базу. Она у нас в интернете, она стирается, документы на ограниченном находятся хранении, это понятно, вчерашний, позавчерашний день. Нужны специалисты, которые умеют с этим серьёзно работать, максимально. Анатолий Торкунов: Архивисты по-прежнему нужны. Александр Безбородов: Конечно. Анатолий Торкунов: Серьёзные архивисты. Александр Безбородов: Это в Историко-архивном, вы абсолютно правы. История современной России в историко-архивном институте как структурном подразделении РГГУ. Когда вы справедливо ведёте речь о том, что сегодня важен синергетический эффект, мы должны понимать, что в программе образовательной истории современной России в расширенном варианте присутствует Россия в мире, международный аспект, геополитический. Безусловно, с международниками нашими работаем, и с вашими опосредованно, потому что очень много сотрудничества идёт с МГИМО, это все знают, это естественно вполне и так далее. Анатолий Торкунов: Это исторически так сложилось. Александр Безбородов: Да, это исторически сложилось и очень правильно, нормально, только к радости двух сторон. Но там и экономическая история современная серьёзно очень изучается, тоже пока приходится специалистов во многом приглашать на внешнее совместительство, и вопросы, связанные с естественно-научным ходом именно современного развития, что является социальным блоком. Вторая задача сложная очень, и вы с этим сталкивались, наверное, мы в наибольшей степени и остро. Российский государственный гуманитарный университет исторически складывался на базе ИАИ – Историко-архивного института – таким образом, что было много направлений, сейчас меньше, очень тонкой настройки. Редкие языки, Мезоамериканский центр имени Кнорозова. Что, туда придёт 500 человек? Нет же, конечно. Но этот регион надо знать. Это Кнорозов, это мировое имя. Мы на Центральную Америку вместе с Южной, сейчас туда заходим через имя Кнорозова. Туда очень трудно зайти по-другому, даже в Бразилию, но в меньшей степени. Но ведь это же надо делать, если мы ведём речь о переориентации. Туда не придёт много, это будет так называемая, к сожалению, малая группа, то есть не будет там не 12, не 15 человек, будет чуть меньше. Бюджет и всё остальное надо выстроить сегодня так, чтобы эта группа, 10-12 человек, может, чуть меньше существовала, и мы её провели от первого до четвёртого, безусловно. Анатолий Торкунов: Если говорить о древних языках, та же самая проблема. Они очень нужны. Это иллюзия, что мы уже живём в другом мире и древние языки не нужны. Александр Безбородов: Абсолютная иллюзия. Анатолий Торкунов: Нельзя понять современный мир, не зная этих древних языков и культуры древней. Александр Безбородов: Да. И третий момент: не так давно создали истфак. Кстати, Историко-архивному институту скоро 100 лет, но был всегда факультет «документоведение». Но истфак решили создать там же, в Историко-архивном институте. Это правильно. Четыре года – это мало. Мы к этому выводу пришли. Мало, историк 4 года – это не историк, и надо, действительно, ориентироваться на специализированный бакалавриат, о котором сейчас ведётся речь. И я думаю, что если это будет 5- 6 лет – это то, что надо. Анатолий Торкунов: То есть речь идёт о переходе всё-таки на специалиста с пятилетним циклом, да? Александр Безбородов: Я думаю, что для нас применительно к историческому образованию это было бы максимально продвинуто и хорошо. Анатолий Торкунов: Но в этом году-то вы будете принимать в любом случае на бакалавриат, правильно я понимаю? Александр Безбородов: Да, конечно. Анатолий Торкунов: Просто чтобы понимали наши абитуриенты и зрители. Александр Безбородов: Безусловно. Нам с МГИМО вместе надо подумать. Международные отношения сколько: четыре, пять лет или шесть лет? Анатолий Торкунов: Я над этим размышляю с коллегами вместе очень серьёзно. По восточным языкам вообще возникает вопрос. У нас была когда-то шестилетка, до девяностых годов. Потом, когда мы перешли на бакалавриат и магистратуру… Александр Безбородов: Вам разрешали шестилетку? Анатолий Торкунов: Да. Мы отказались от шестилетки, поскольку была магистратура, но возникли проблемы. Они, знаете, с чем связаны? Четыре года человек учится восточный язык, хорошо учит его, но после четвёртого курса он решает, что ему надо заняться не соответствующим языком… Александр Безбородов: А пойти поработать. Анатолий Торкунов: А пойти по другому направлению, например. Александр Безбородов: Даже так? Анатолий Торкунов: В юристы перейти, например. И получается, что мы, так сказать, вхолостую какое-то время работали. Мне это тоже совершенно не симпатично. Я сам востоковед, поэтому я понимаю, что это такое. Вы знаете, дорогие друзья, я сейчас хотел бы попросить к нам присоединиться Павла Анатольевича Новгородова – ректора Новосибирского государственного университета экономики и управления. Вы знаете, это особый университет, мы с ним сотрудничаем, поэтому я некоторые знают детали. В университете всего 25% ребят учится по бюджету, а остальных университет набирает по договору, но у них особые подходы, в том числе набора тех, кто идёт не на бюджет. Но сейчас я не буду за Павла Анатольевича рассказывать. Павел Анатольевич, расскажите, пожалуйста, это университет, который очень важен для региона, для Новосибирска. Что сейчас во главу угла вы ставите с точки зрения набора этого года? Павел Новгородов: Добрый день, уважаемые коллеги! Действительно, у нас даже не 25, у нас 15% бюджетное финансирование. И если посмотреть динамику за последние лет 8, наверное, то это от 10% до 20% всего лишь бюджетное финансирование. И в этом смысле мы в очень жесткой конкурентной среде. Станислав Прокофьев: Но при этом вы государственный вуз, да? Павел Новгородов: Конечно, безусловно, да. Мы вуз, такая была сеть нархозов, в две волны открывалась: НИНХ, СИНХ, Свердловск открывался в косыгинскую реформу. Ряд наших коллег открывались в довоенный период. Это Минск, Иркутск, который сейчас уже отсутствует. Была сеть такая вузов, которая готовила как раз под потребности народного хозяйства. В чём наша особенность? Мы в этом смысле как бы себя считаем рыночным игроком. Понимаем, что, скажем, мы должны очень хорошо, помимо того, что работать с рынком труда, потому что, естественно, все спрашивают: «Где я буду работать? Кем?», но мы ещё ведём такую глубокую социологию, на входе наших абитуриентов опрашиваем о их жизненных ценностях и их представлениях, таких, может быть, даже наивных, на входе, конечно. Многие хотят быть предпринимателями, 60% у нас на входе хотят иметь своё дело. И мы подбираем различные форматы того, как мы пытаемся отвечать, работать с этой картиной мира наших абитуриентов. Где-то она, естественно, меняется, взрослеют. И мы, с одной стороны, в этом смысле студентоцентричный вуз, потому что они к нам приходят. С другой стороны, мы обеспечиваем им, действительно, по ряду направлений у нас близко к 100% за вычетом тех, кто по объективным причинам не идёт работать, и это, конечно, привлекает, к нам идут. Конечно, ещё мы видим очень сильные перекосы в связи с этим. В прошлом году мы анализировали: на IT-направление самый низкий балл на бюджет был зачислен 141, это очень низкий балл за 3 экзамена. При этом на востребованные – на экономические – направления зашёл платно 275. Анатолий Торкунов: По трём предметам? Павел Новгородов: По трём, да, 275. Это самый высокий, но он зашёл платно. Конечно, 275 – это балл, который позволяет и в Новосибирске много где бесплатно учиться, и в Москве, вы понимаете. Но к нам целенаправленно идут. У меня есть практика, я в сентябре встречаюсь с высокобалльниками, приглашаю к себе в кабинет и спрашиваю: «Почему к нам? Кого ещё рассматривали?». Они мне отвечают и в этом смысле это такая очень интересная информация, которая мне доводит в том числе, как они выбирали. При всём том, что у нас снижается контрольные цифры приёма, у нас повышается балл ЕГЭ, за последние 5 лет он повышается. И мы, понимая, что мы находимся в этой среде конкурентной, в этом году дополнительно к тому, что нам государство выделило, мы 175 бюджетных мест за счёт собственных средств предоставили для высокобалльников, естественно, понимая, что нам нужно работать с качественным контингентом, привлекать, несмотря на то, что внимание государства постепенно снижается к экономике управления. И я с коллегами здесь соглашусь, слушал ваш опыт, мы идём по тому же самому пути. В частности, экономика у нас уже такой, знаете, микс из экономики и IT, потому что общаемся, естественно, с нашими крупнейшими работодателями, финансовыми организациями. Финтех, значит должен быть очень серьёзный IT-блок. То же самое юриспруденция: цифровой юрист, IT-право. Александр Безбородов: Везде IT, да? Павел Новгородов: Да, мы дополняем. В этом смысле они уже не совсем классические экономисты, они с большим блоком других компетенций, и это тоже определяет спрос на то, что мы даём такие уникальные всё-таки, мы позиционируемся больше как вуз экономики и управления, у нас зашито в названии. Но то, что мы даём востребованные дополнительные навыки, компетенции и обеспечиваем им очень интересное трудоустройство в крупных финансовых компаниях, и ещё обеспечиваем предпринимательскую тоже повестку, для нас очень важно, обеспечивает нам высокий спрос абитуриентов на наших программах. Анатолий Торкунов: Спасибо большое, Павел Анатольевич, за то, что вы участвуете в нашей программе! Хотим пожелать вам успехов, Новосибирску пламенный привет от всех нас. Павел Новгородов: Спасибо! Анатолий Торкунов: Спасибо! Я, знаете, коллеги, хотел ещё один вопрос затронуть. Вот у нас в рамках приёма теперь огромную роль играют олимпиады, олимпиад множество. Всерос – большая олимпиада, у нас поступает треть бюджетников, победителей Всероса, это очень много, и в каждый вуз проводит ещё олимпиада. В своё время правильное решение было принято, что, положим, по олимпиадам предметным сто баллов будет засчитываться только тем, кто имеет по ЕГЭ не меньше 75, я вообще и повыше поднял бы даже, чем 75. Но, как вы считаете, вообще это эффективная форма приёма? Потому что я смотрю по некоторым вузам, знаете, там вообще получается, что на бюджет одни олимпиадники поступают или почти одни олимпиадники. Станислав Прокофьев: У нас сложилась такая ситуация. Не скажу, что совсем почти, но у нас прошлая приёмка показала резкий всплеск интереса к нашему вузу со стороны олимпиадников, и одномоментно эта цифра от 300 подскочила почти до 500, то есть это примерно треть бюджетных мест московского приёма. Конечно, это непростое испытание. В целом я могу сказать, что, как правило, ребята в дальнейшей своей учебе подтверждают высокую планку. Анатолий Торкунов: Как правило. Станислав Прокофьев: Как правило, да. Но есть и достаточно много исключений, поэтому сказать, что однозначно двумя руками… Анатолий Торкунов: Что это такое мерило. Станислав Прокофьев: Да, что это мерило глубины знаний, я бы не сказал. Но тем не менее олимпиады нужны, считаю, что интеллектуальные состязания должны быть. Александр Безбородов: Интерес к вузу побуждает. Виктор Кокшаров: Не только интерес к вузу, интерес предмету, потому что они же предметные олимпиады, и их обязательно нужно проводить. Кстати, в региональных вузах проблема в том, что к ним не так много олимпиадников поступает. И здесь бы хотелось всё-таки вектор несколько поменять. Даже у нас меньше 200 человек при вступительных испытаниях на почти 10 тысяч мест бюджетного приёма. Поэтому ситуация другая, но олимпиады нужны. Дело в том, что вот, смотрите, ведь у нас что-получается? Либо по результатам ЕГЭ поступает, либо по результатам олимпиад, либо микс какой-то. ЕГЭ всё равно – это в определённой степени натаскивание на какой-то предмет, на какой-то результат, и это не проявление каких-то творческих способностей ребёнка, школьника, а это именно работа на определённый балл. Предметная олимпиада – это совсем другое. Это проявление интереса к определённому предмету. Александр Безбородов: Ещё есть вступительные испытания. Анатолий Торкунов: Да, есть, у нас есть вступительные испытания, не на всех факультетах, но есть. По языку у нас прежде всего, потому что у нас важно, чтобы знали языки с самого начала. Александр Безбородов: Или у журналистов сочинение. Анатолий Торкунов: Но вы знаете, я скажу, что вроде мы исходили из того, что ЕГЭ будет таким правильным, разумным решением при организации приёма в вузы. Вы помните, дискуссии были бесконечные на этот счёт. Александр Безбородов: И не одна. Анатолий Торкунов: Но, в конце концов, все приняли ЕГЭ. Но сегодня получается, что ЕГЭ – это лишь одна из форм приёма в высшее учебное заведение. Я смотрю по олимпиадам ситуацию, что иногда, как говорится, работая с репетиторами, готовят именно только по предмету олимпиады. Александр Безбородов: И это возможно. Анатолий Торкунов: Готовят к предмету олимпиады. Александр Безбородов: Рынок этих услуг колоссальный. Анатолий Торкунов: Гигантский просто, так же как и рынок услуг по ЕГЭ. Станислав Прокофьев: Да, мошенничество на этом рынке в этом году выявили впервые, это тоже очень важно. Анатолий Торкунов: Мошенничество на ЕГЭ или на олимпиадах? Станислав Прокофьев: На олимпиадах. Александр Безбородов: Вузы противостоят этому рынку. Вот это нельзя забывать. Виктор Кокшаров: Но с ребёнка нельзя выбрасывать, интеллектуальные состязания должны быть. Станислав Прокофьев: Конечно. Анатолий Торкунов: Здесь просто, видимо, какая-то система верификации должна быть более серьёзная. Виктор Кокшаров: Да, согласен с вами. Анатолий Торкунов: Вот я, кстати, ко всем олимпиадам отношусь, даже к нашей уважаемой мной Всероссу, потому что там тоже, мне кажется, надо ещё раз посмотреть. Там по некоторым предметам по обществознанию, которые для юристов является вступительным, так сказать, профилем, такое большое число победителей, у меня тоже вызывает некоторые вопросы, тем более что я тут посмотрел внимательно и учебники школьные по обществознанию, они никак удовлетворения сегодня вызвать не могут. Я-то вообще сторонник того, чтобы юристы сдавали ЕГЭ по истории, а не по обществознанию, потому что в истории всё есть – и обществознание есть, и культура, есть, и искусство есть и персонажи есть, о которых должны наши ребята знать и понимать, что это персонажи российской или всемирной истории. Так что здесь есть, мне кажется, над чем подумать. Александр Безбородов: Растёт количество, конечно, но мы сдержанно к этому относимся. Анатолий Торкунов: Есть совет по олимпиадам. Александр Безбородов: Регулирует. Анатолий Торкунов: Он, в общем, достаточно требовательный, который Виктор Антонович возглавляет. , он что возглавляет. Виктор Кокшаров: Да. Анатолий Торкунов: Я тоже член этого совета, и вы член совета. Мы всё это дело вроде обсуждаем но тем не менее, мне кажется, к этому вопросу важно было бы вернуться. Для нас же что главное? Чтобы максимально открылись ребята, которые поступают в вуз, и чтобы они сознательно выбирали эту специальность, которую они выбирают. Вот как вы считаете, они сознательно это делает или всё-таки сегодня конъюнктура по-прежнему работает? Станислав Прокофьев: Я думаю, и то и другое. И конъюнктура, конечно, работает, и в процессе подготовки всё-таки формируется определённое представление о специальности. Анатолий Торкунов: Вот вы знаете, я хотел бы знать, что вас, спросить, коллеги? У нас времени немного, но тем не менее очень важный вопрос. Ведь всё это можно сформировать в школе, то есть для этого вуз должен работать очень активно в школе. Я понимаю, что все школы каждый вуз охватить не может, но, во всяком случае, какое-то количество школ и, положим, если говорить о московских вузах, и в Москве, и в регионах выбирать какие-то школы, работать с ними. Тогда мы будем понимать, что ребёнок, абитуриент, извините, ребята, что называю вас детьми, абитуриент, который будет выбирать специальность, он уже в школе будет подготовлен к этому выбору, и у него будет уже интерес, и он этот интерес покажет тем, кто будет с ними работать на школьном уровне. И вот эта идея, которая, правда, всё время звучит последнее время, это бесшовная работа школы и вуза. Александр Безбородов: Она так и называется почти официально. Анатолий Торкунов: Да, это, на мой взгляд, исключительно важно. Я не знаю, как обстоит дело от ваших вузах. Уверен, что у всех свои школы есть. Александр Безбородов: Вы знаете, совершенно верно. И иногда надо проявлять творчество. Вот архивоведение, документоведение вы упомянули. Отдельное направление подготовки ценное, важное очень для государства. Есть Историко-архивный институт, несколько сот метров от Красной площади, здание 1814 года. Почему не пригласить, что мы делаем, абитуриентов на этот факультет, желающих на день открытых дверей внутри историка архивного вот в этот особняк 1814 года, где разные образы из подземелья и духи являются и так далее, рассказать историю здания. Она уникальная, кто здесь работал, какие выдающиеся архивисты, документоведы. Мы это делаем, и мы просто были поражены. Мы были уверены, что придут какие-то единицы, дождь и так далее, открытое пространство, нет, идут им это интересно, важно, и поправили туда конкурс, между прочим, вот такой интерес был, и это, безусловно, оказалось очень правильно. Анатолий Торкунов: Вы знаете, ещё одна тема. К сожалению, время наше уже истекает. Вот мне кажется, что в рамках реформы образования, о которой сейчас мы много говорим, надо ещё подумать, как сделать гораздо более бесшовной работу СПО и наших высших учебных заведений. Я знаю, у вас много СПО, и я вообще полагаю, что выпускники СПО должны иметь право и в некоторых уже так и делается поступать в вуз не на первый курс, а продолжать учёбу. Виктор Кокшаров: Нет, они поступают на первый курс, но мы засчитываем те предметы, которые они уже прошли в СПО, и потом… Александр Безбородов: А когда потом? После первого семестра? Виктор Кокшаров: После первого семестра. Станислав Прокофьев: Да, и мы так же поступаем. Виктор Кокшаров: И мы имеем право просто их переводить. Анатолий Торкунов: У вас же есть СПО тоже? Станислав Прокофьев: У нас каждый четвёртый студент учится на СПО. Александр Безбородов: Имеем право после первого семестра двигаться. Хорошее право. Анатолий Торкунов: У нас была дискуссия здесь руководителями СПО, колледжей… Виктор Кокшаров: Да-да. Анатолий Торкунов: Очень интересно была дискуссия. Александр Безбородов: У вас же мидовские переводчики, в частности. Анатолий Торкунов: У нас СПО в Одинцово, хорошее очень СПО. Александр Безбородов: Да-да-да, это очень известное. Анатолий Торкунов: Социальная работа, юриспруденция. Пользуется большой популярностью, но в принципе мне кажется, что взаимодействие СПО и вузов, задумывая реформу, должно быть гораздо более плотным и гораздо более интересным. Александр Безбородов: Запишем себе на будущее. Виктор Кокшаров: Это так и есть, потому что ребята получают необходимые практические навыки, они работают с работодателями. Они и потом они базовую подготовку, фундаментальную подготовку, общепрофессиональную квалификацию и управленческую квалификацию могут получить в вузе. Анатолий Торкунов: Спасибо! Дорогие друзья, я вас хочу сердечно поблагодарить за участие в нашей программе. Мне кажется, что она, особенно в июне, имеет исключительно актуальный характер, и мне кажется, интересный разговор такой. Но если мы дали возможности и нашим абитуриентам, и их родителям узнать что-то новое о приёмной кампании этого года, то спасибо нам всем. Уважаемым телезрителям, здоровья благополучия, а абитуриентам сдать прекрасно ЕГЭ, завершить сдачу и поступить в те заведения учебные высшие, куда вы хотели бы поступить. Всего доброго!