Анатолий Торкунов: Здравствуйте, уважаемые телезрители, я ректор МГИМО Анатолий Торкунов, и сегодня у нас очередная программа «Ректорат». Голос за кадром: Анатолий Торкунов – дипломат, историк и политолог, ректор одного из ведущих российских вузов – Московского государственного института международных отношений, профессор, член президиума Российской академии наук, член Совета при Президенте Российской Федерации по науке и образованию. ​​Анатолий Торкунов: Сегодня у нас речь пойдёт о жизни вузовской, но о той жизни, которая не в аудиториях проходит, а о том, что называется скучным таким термином «внеаудиторная работа», «внеаудиторная деятельность», а это всё, это вся студенческая жизнь, помимо, конечно, аудиторной жизни, которая исключительно важна. Но мне кажется, что вообще формироваться человек в студенческую пору может по-настоящему, только если он находится в коллективе, не только в учебном. Это всё: это и стройотряды, это и КВН, это и студенческие театры, это и любая художественная самодеятельность, даже живопись в вузах, где не готовят, положим, живописцев. И, более того, это работа в команде, это работа с товарищами. Думаю, что многие из нас, даже сидящие здесь, я с удовольствием их представлю, скажут о том, что по-настоящему коллектив, положим, сформировался в ходе поездки в студенческий строительный отряд, где всё было: и КВН, и театральная студия, и песни под гитару. И я хотел бы, друзья мои, сказать, что сегодня у нас исключительно интересные гости. Представляю их: это заместитель секретаря Общественной палаты Владислав Гриб – профессор, доктор наук. Это ректор Всероссийского государственного университета кинематографии имени Герасимова Владимир Малышев – профессор, доктор наук. И это Михаил Марфин, которого многие знают, конечно, поскольку он много-много лет – один из активных, интересных, весёлых участников КВН, и начинал когда-то в составе команды МХТИ – Российского химико-технологического университета, а затем был редактором, и является редактором Высшей лиги КВН, в общем человек известный, публичный человек. Но, прежде чем мы начнём разговор, давайте взглянем на кое-какую статистику. ИНФОРМАЦИОННАЯ СПРАВКА Голос за кадром: Если в той же Америке 95% активно участвует в деятельности разных университетских объединений – спортивных, творческих, интеллектуальных, то в России по оценке экспертов Высшей школы экономики ситуация другая. Больше половины российских студентов никогда не принимали в культурных, научных или спортивных мероприятиях своих вузов. Из тех же, кто всё-таки интересовался внеучебной жизнью альма-матер, каждый пятый состоял в студенческих советах. 16% отдавали предпочтение волонтёрства и благотворительности, менее популярны спортивные и творческие направления – 11% и 8% соответственно. А вот интерес к экологическим и общественно-политическим организациям у студентов и вовсе не елик – не более 4% опрошенных. Анатолий Торкунов: Конечно, Америка на не указ с точки зрения сравнения по количеству участвующих в разного рода внеаудиторных мероприятиях. Я, откровенно говоря, до конца не уверен в этой статистике при всём моём уважении к моим друзьям и коллегам в Высшей школе экономики. Но я хотел бы Владимир Сергеевич, поинтересоваться у вас. Конечно, у вас вуз творческий, и потому участвуют в работе, которая вроде бы внеаудиторная, а на самом деле это их основная профессия. Я несколько раз видел театральные постановки, которые у вас реализуются, и должен сказать, что это потрясающие совершенно эмоции, задор такой. Вот как вы считаете, действительно не хватает сегодня для наших студентов, не вашего вуза, а в целом, вы же хорошо знаете Высшую школу, не хватает вот такого рода внеаудиторной деятельности? Владимир Малышев: Тут вопрос такой: то ли не хватает, то ли не востребована. Вот когда я лет 17 назад вернулся во ВГИК ректором, первыми делом, у меня же романтические воспоминании: как мы жили в студенческой среде, а как мы приглашали из других вузов студентов, танцы были и всё прочее. Я сразу говорю: «Ребята, что вам надо для развлечения – в аудитории, после учёбы, вечерние какие-то, кинозалы – всё для вас. Давайте свои предложения, мы всё поддержим». Ни одного предложения не было. Потом я как-то ехал после съёмок, помогал одной девушке-выпускнице – режиссёру документального кино – организовать съёмки и говорю: «А что ж такое? Ведь такое общение у нас было?..». И она так серьёзно, меня даже резануло, что «вы знаете, у нас столько у каждого забот много, что нам в принципе не до развлечений». Мне просто жалко даже стало. Говорит: «И у каждого, вот мы выходим после вуза, после занятий и каждый идёт по своим заботам». Видимо, какая-то организационная форма у нас всё-таки была в советское время – и комсомол, и по-другому мы из пионером ещё были воспитаны. И плюс к тому я думаю, что гаджеты очень сильно повлияли. На удивление, вот даже сидишь, семья собирается, друзья, взрослые мы сидим разговариваем, рядом сидят наши дети и под столом держат гаджеты. Они могут друг с другом разговаривать через стол, нет, они сидят и разговаривают через телефоны. Это тоже надо учитывать – другое поколение. Они вот с такого возраста сидят с этими гаджетами, и это заменяет живое общение, для них заменяет, им кажется, но живое общение никогда не заменишь. И в то же время, вы знаете, есть удивительные случаи. Вдруг мне попадает бумажка на стол, почту разбираю, заявление от студентов: «Просим разрешить остаться в 7 вечера на Клуб любителей классической музыки». Я не поверил, я начал звонить проректору, говорю: «А что у нас за клуб такой?». Никто не знает. Меня удивило – классический, Рэп, ладно, ещё что-то современное. В конце концов, позвал этих студентов. Оказывается, человек 60 объединилось в Клуб любителей музыки и каждую неделю приглашают кого-то – одного, двух-трёх музыкантов, слушают их музыку, пианино у нас в аудитории в этой стоит, и обсуждают. Я просто порадовался, думаю: «Господи, есть что-то святое». Потом мы узнаем, что творческие вузы – Гитис, «Щепка», «Щука». Мы, оказывается, ребята, договорились и устроили чемпионат по футболу и ходят играют в футбол, а девочки из этих групп – болельщицы. Я могу много рассказывать, но не брюзжать невозможно. Другое поколение, другое воспитание, другая среда. Анатолий Торкунов: Согласен. Но вот я даже по нашей с вами жизни вспоминаю, что очень многое всё-таки зависло от лидеров студенческих. Если есть группа таких лиц, заинтересованных в активности студенческой, в том или ином творчестве, даже в клубе изучения классической музыки, то это сразу притягивает очень многих людей, которые были до этого инертны. Вот я вспоминаю, как у нас развивалось волонтёрское движение в целом в вузовской среде, и должен сказать, что это волонтёрское движение, которое ещё несколько лет назад в зачатке было, сегодня это одно из мощнейших движений, которое принимает участие, даже по своему университету, могу сказать: 1000 студентов, и это как раз очень радует. Это говорит о том, что есть и эмпатия у студентов, в некоторых случаях сострадание, которое нужно для такого рода волонтёрской деятельности, и готовность время своё тратить. Хотя, согласен, Владимир Сергеевич, что, конечно, забот у них много. Во-первых, нагрузка большая у студентов, а некоторые вынуждены ещё, особенно на старших курсах, подрабатывать, и это тоже, конечно, время немало отнимает. Я вот сейчас хотел поинтересоваться, какая у вас оценка, Владислав, как у человека университетского, профессора, заведующего кафедрой, вместе с тем работающего в Общественной палате, виденье вот этой активности студенческой, в том числе волонтёрской гораздо более широкая, чем, видимо, даже у нас у нас, ректоров. Владислав Гриб: Вы знаете, у меня немножко вызывают сомнения данные Высшей школы экономики. Ничего не хочу сказать, но за последние годы у нас кратный рост, это в наше исследование, это мы видим, волонтёрского движения, добровольчества. Сотни тысяч, миллионы уже сейчас вовлечены. Мы это видим и по отчётам, и по заявкам, и из соцсетей. У нас анализ вообще проводят. И здесь, знаете, если даже нет самоорганизации в университете, она есть сейчас с помощью чатов, сообщений, вне стен университета. Анатолий Торкунов: То есть гаджеты здесь помогают? Владислав Гриб: Да, где-то гаджеты тоже помогают. То есть я набираю «бильярдный клуб», «футбол», и они по районам по интересам, где-то здесь, это ещё и плюс. Конечно, я, учась в университете, на втором курсе журнал организовал, который до сих пор существует. И организации Молодёжный союз юристов уже 30 лет в этом году. И, хочу сказать, по оценке и региональных, и общественных палат – активно, и мы видим, как это было в пандемию, когда несколько сот тысяч молодых людей и продукты разносили, и помогали, и даже по грантовой поддержке молодёжных объединений заявок стало гораздо больше. Подаёшь заявку, должен показать бэкграунд, и они с самого разного профиля – и местные, и локальные, и университетские. Поэтому, конечно, если только в рамках вуза – это один вопрос. Но многие себя находят вне рамок вуза, по интересам, по общественным организациям. И здесь самые разные формы активности. Волонтёрство, добровольчество – это мы видим по нашим реальным цифрам – кратно выросло с 2019 года вообще рост. Конечно, есть поддержка государства, есть, скажем так, и мотивационные моменты, не только финансовые. Очень важна мотивация. Вы знаете, даже плюс к ЕГЭ стали два балла давать. Нужно мотивировать, нужно культивировать, нужно это показывать. Я бы не сказал, что у нас в этом плане всё плохо. Да, гаджеты меняют культуру общения, но иногда, знаете, у нас есть онлайн-клубы, они уже слушают музыку через онлайн-сети. Но я более оптимистично смотрю на эти вещи. Но если государство, университет, общество не будет выделять мотивацию финансовую, плюс к ЕГЭ, пропагандировать, создавать инфраструктуру есть Росволонтёрцентр и так далее, ГУПы, МУПы и так далее. Я думаю, что там, где мы этим занимаемся, создаём и поддерживаем, там идёт работа, поэтому здесь, конечно, есть над чем работать, но я без пессимизма на это смотрю. Анатолий Торкунов: Вот я, Михаил, хотел бы поинтересоваться вашим мнением относительно сопоставления время нынешнего и время минувшего, когда вы начинали выступать в КВН. Я знаю, что вы и научно-технической работой занимались очень активно, а потом и были молодёжным лидером в своём университете. Но, знаете, почему я ещё хотел задать отдельный вопрос? Мне кажется, что всё-таки мотивация, может быть, тогда не было материальной мотивации, но мотивация была одна: всё-таки преподаватели относились к тем, кто активен был в КВН или в какой-то студенческой самодеятельности, в большинстве относились к пониманиям, иногда даже прощали прогулы или какие-то проступки. Как вам видится и прошлое, и сопоставление с настоящим? Михаил Марфин: Вы знаете, нам не то что прощали, я помню, что мне надо было лабораторный идти делать, и замдекана нас отлавливала для того, чтобы мы не пошли на лабораторную работу. Она сказала: «Какая лабораторная? Вот тебе лабораторная, иди в автобус и поезжай на концерт». Понимаете, вот эта мотивация – это поддержка от вуза. Она всё-таки огромное значение имела. У нас ректор, Геннадий Алексеевич Ягодин тогда был ректором, когда я учился, он, когда у него студенческий театр, факультетский, плохо выступал на общеинститутском празднике каком-то, он устраивал взбучку декану, как говорят, сильнее, чем за плохую успеваемость. И вот, с другой стороны, то же самое направление. когда к нему приходил человек даже в научно-исследовательский сектор устраиваться на работу в институт, он у него не спрашивал про его научные работы. Он говорит: «Про это вас спросили на кафедре, я им доверяю». «А вы что читаете сейчас? – спрашивал Геннадий Алексеевич. – Вы же со студентами будете общаться». Понимаете? Вуз – это же не только, так сказать, научная школа, это человеческая школа. Мы должны человека воспитать. И поэтому, несмотря на то, что сейчас, конечно, условия изменились, что даже элементарно, понимаете, вот сказал Владимир Сергеевич, что подрабатывать вынужден. Действительно, на нашу стипендию можно было жить, на нынешнюю стипендию особенно не разживёшься. Но тем не менее тот факт, что самоорганизуются, тяга-то к этому есть, и поэтому, как только появляется какая-то поддержка… Вот есть поддержка Студенческой весне, и реально эта Студенческая весна осуществляется. Есть поддержка волонтёрству, и это осуществляется. Я могу просто привести пример: там, где есть поддержка тому же самому КВН, у нас постоянно несколько команд из РЭУ имени Плеханова, у нас несколько команд из РУДН, причём они уже в верхних, так сказать, пластах КВН. Вот в Татарстане, например, там есть поддержка этому и постоянно есть команды. Анатолий Торкунов: У нас будет соединение с Татарстаном. Михаил Марфин: Вот видите. Анатолий Торкунов: Да, я с этим совершенно согласен. Но есть ещё феномен, который отмечают некоторые представители вузовской науки и деятельности, о том, что те, кто участвует в такого рода внеаудиторной деятельности, лучше учатся даже. Как вот, Владимир Сергеевич, есть такое ощущение или это ошибочное мнение? Владимир Малышев: Да нет, как правило, совпадает это, потому что активный человек во всём активный. Но я бы по вопросу, который мы обсуждаем, ведь важен сам подход. Вот если инициатива идёт от самой молодёжи, и мы как-то по-умному поддерживаем, то это во много раз дороже, чем во что-то искусственное. Я вот приведу по памяти два примера, а таких примеров, к сожалению, достаточно. Вот получали перед новым годом 22-м, проводится всероссийская акция «Здоровый-22». Читаю, какая акция? Все должны собраться у РУДН и сделать забег на 2022 метра, 6 олимпийских чемпионов будут давать старт. Мне позвонили: «Выделить команду за 3 дня с формой специальной». Звонят, я говорю: «Вы знаете, я всё-таки не рискнул послать команду». «Почему?». Говорю: «У нас ребята горячие, вдруг они 2025 метров пробегут, они вас просто подведут, а не 2022 метра». Вот что это даёт? Но самое такое, конечно, меня даже возмутило: вдруг по всем вузам было разослано, что в Год культурного наследия, это в прошлом году было. Анатолий Торкунов: Прошлый год, да. Владимир Малышев: Надо рекорд Гиннесса превысить. 10 тысяч студентов должны одновременно танцевать вальс. В чём тут воспитательная работа? И началось: 5000 пар студентов в учебное время. Звонит мне ректор одного очень уважаемого вуза экономического, говорит: «Как?». Я говорю: «Знаешь, – я хоть это на ВДНХ проводилось, рядом со ВГИКом, – я принципиально против. Во-первых, ещё пойди бы один набери, кто сейчас вальс так? Актёрский факультет у нас есть, да, а у вас то?». – говорю. А ему велено 800 человек было. И он говорит: «А как?». Я говорю: «Во время занятий». И надо же такому случиться, в этот день с утра была объявлена дополнительная мобилизация. Думаю: «Точно отменят». Проезжаю мимо, нет: пляшут, рекорд Гиннеса не победили. Анатолий Торкунов: Не установили, не преодолели. Владимир Малышев: Не установили. Но всё-таки провели. Я как всё-таки когда-то и замминистр был культуры, и знаю, какие финансы на такие мероприятия уходят. Нам вот такого рода Всероссийские игры, надо как-то отрезветь, вот как хотите. Вы меня вырежете… Анатолий Торкунов: Резать ничего не будем и никого. Но я должен сказать, что вообще по опыту нашему мгимошному, у нас два бала проходит – весенний и осенний. Вызывает огромный интерес, сотни студентов принимает участие, в том числе и вальсируют. Так что, конечно, когда всё это идет от души, и они всё это организуют. Но им надо помогать, я согласен, что им надо помогать. То есть должен быть специалист, который научит танцевать, если ты не умеешь, и музыку подобрать, и костюмы помочь подобрать. Но это всё так красиво и здорово. Я всегда очень умиляюсь, потому что в моей студенческой юности такого рода балов не было. Владимир Малышев: Важна конечная цель: или просто провести мероприятие, или чтобы осталось в душе, и чтобы у людей, у молодёжи это осталось в душе. Я поддержу. Как ни странно, без всякой агитации, но год от года волонтёрство и у нас, во ВГИКе, никто никого не заставляет, и ходят, и даже где-то и собираются, и концерты дают. Вот по их же инициативе к нам приезжало 5 бойцов, прошедшие СВО, с передовой. Студенты сами сняли несколько фильмов, объединили в один. И когда приехал парень к нам на студию, там лифта не было, на второй этаж, он, к сожалению, без ног, на коляске, человек молодой. И вдруг его во двор ввозят, он говорит: «Кого здесь ждут? – потому что там человек 50 студентов пришло, просто уже знали, что не первый день съёмка. – Кого тут встречают?». А педагог говорит: «Так это тебя, чтобы помочь поднять на второй этаж». Анатолий Торкунов: Здорово это. Владимир Малышев: И это до слёз достаёт. Поэтому ребята большинство, ничего не преувеличиваю, чистые и светлые. Анатолий Торкунов: Я согласен абсолютно с этим. Миша, а вот если говорить о КВН, которому вы посвятили значительную часть своей жизни, энергии, всё-таки это такое движение мощное. Я дружу с Александром Васильевичем с моих юных лет. Михаил Марфин: Знаю это. Анатолий Торкунов: Поэтому я знаю, как развивался КВН и как у нас в университете развивался: он то взлетал, выходил на 2 место даже, претендовал, занял как-то даже и первое место на музыкальном КВНе, то проседал. Но он сохраняется тем не менее, в Московской лиге продолжает несколько команд играть. Но я знаю, что не так уж давно Министерство образования аж подписало с Александром Васильевичем соглашение, с «Амиком», о сотрудничестве. Я считаю, что это очень мощное, действительно, движение, и оно исторически ведь, наверное, самое продолжительное по времени. Вот как вы объясняете, почему это так держится? Михаил Марфин: Потому что оно самодеятельное. Это вот то, о чём Владимир Сергеевич говорил, что когда самоорганизация какая-то происходит, вот её надо поддержать, и это надо отличать от навязывания какой-то инициативы. Вот одно дело – балы танцевальные, которые организуются в МГИМО, и другое дело – вот эта вот инициатива, простите, чиновничья галочка ради того, чтобы всех собрать и перед кем-то отчитаться. А КВН в своём первоначальном варианте, сейчас бывают какие-то проекты ради создания какой-то команды более мощной, но всё равно они базируются на тех командах, которые создаются по собственной инициативе, понимаете? В принципе ведь и в наше время все студенческие театры они создавались – просто собиралась компания ребят и говорила: «А давай» Точно так же команда КВН собирается: «Слушай, мы такие остроумные ребята, ходим, пиво пьём и шутим, а давай мы на сцену выйдем все девчонки будут наши». И это всё потом начинает развиваться, а дело азартное. Вот они на факультетском КВН выступили и дальше постепенно начинают расти, закусывают удела и в итоге это даёт… Анатолий Торкунов: Не случайно, что из КВН столько звёзд вышло сегодня: и эстрада наша, и телевидение. Михаил Марфин: Это связано с тем, что он просто в какое-то время сублимировал вообще всю самодеятельность. Анатолий Торкунов: Да-да, я согласен. Михаил Марфин: В 90-х годах он стал настолько популярным, и этот выхлоп естественный на телевидение… Анатолий Торкунов: И не только, и кино тоже. Юлика вспомнить Гусмана – тоже выходец из КВН и кинорежиссёр, и сценарист. Много таких, просто всех не перечислить. Про театр, когда вы заговорили, я, конечно, вспоминаю, как думаю все мы, этот театр потрясающий МГУ, который столько звёзд произвёл в результате художественной самодеятельности, творчества студентов, которые не были и не готовились к профессиональной деятельности в качестве артистов или режиссёров. И мы знаем, что это народные артисты советского Союза, известнейшие люди. Там и Алла Демидова, и Савина, и многие-многие другие. Это, конечно, большое дело. Но вы знаете, есть мне кажется, ещё у нас регионы, где этому очень большое внимание уделяют, и к таким регионам относится, без всякого сомнения, Татарстан. И у нас сейчас на связи ректор Казанского государственного института культуры Роза Ахмадиева, и я хотел бы с удовольствием ей предоставить слово. Как у вас там в Казани дело обстоит с творческой деятельностью? Роза Ахмадиева: Добрый день, уважаемый Анатолий Васильевич, уважаемая коллеги! И, говоря о самодеятельном творчестве в нашей республике, хочется в первую очередь отметить систему, которая выстроена в нашей Республике Татарстан. У нас создан ряд фестивалей, начиная от детского возраста и до рабочей молодёжи. Это фестиваль «Созвездие-Йолдызлык», это фестиваль рабочей молодёжи «Наше время», где непосредственно огромное внимание уделяется даже во вне рабочее время, я уже не говорю о студенчестве, во вне рабочее время, именно развитию творчества. И также, говоря именно о вузах Республики Татарстан, я только приведу один яркий пример, где у нас тысячный межвузовский хор, мы являемся координаторами этого хора, где мы в течение года исполняем произведения с нашими ведущими артистами-певцами. Это и с Газмановым, и с «Хором Турецкого», и с всевозможными артистами. И конечно же, мы видим именно воспитание нашей молодёжи, потому что именно развитие во внеучебной деятельности показывает высокие результаты. И также приведу яркий пример школьника в Республике Татарстан, когда он давал интервью, он конкретно сказал, когда ему задали вопрос: «Как мы набрали 200 баллов?», он в своём интервью сказал, что «когда я сдавал ЕГЭ, мне помогло с сольфеджио», а это опять-таки учёба в музыкальных школах. Поэтому я хочу отметить, что в Республике Татарстан выстроена непосредственно система по непрерывной системе образования, где огромная система и огромное внимание уделяется во внерабочее время. И результатами наших студентов во внерабочее время я приведу примеры, как мы в рамках 42-х стратегических инициатив выиграли акселерационную программу, и наши студенты на сегодняшний день реализовали как раз во внеучебное время свои стартапы. И у нас сейчас в вузе 9 миллионеров, которые создают свой бизнес. Это тоже работа во внерабочее, внеучебное время. И также именно творческие вузы, я не просто так говорю, что во внерабочее время, у нас получается так, что на протяжении творчества, музыкального творчества мы постоянно, 24 на 7, мы или репетируем, или создаём новые проекты. То есть у нас всегда получается, что во внерабочее время наши студенты всегда заняты. Владимир Сергеевич, я думаю, это подтвердит. Анатолий Торкунов: Спасибо большое, Роза, вам за ваш рассказ. Я думаю, что мы все должны посоветовать ребятам, которые учатся в музыкальной школе, как следует учить сольфеджио. У меня внук только что окончил музыкальную школу, но как-то не очень ему полюбилось сольфеджио, хотя учится хорошо. Владимир Малышев: Роза Шайхайдаровна, Татарстан сейчас стал лидером и в цифровых технологиях. И вы, как руководитель Института культуры тоже и этими занимаетесь вопросами. Как совмещается, студенты участвуют в цифровых технологиях, в искусственном интеллекте, можно ли совмещать культуру с искусственным интеллектом, творчество? Роза Ахмадиева: Владимир Сергеевич, огромное спасибо, я с удовольствием отвечу на этот вопрос. Ярким примером я приведу работу как раз во внеучебное время, это Хакатон, где наши студенты создают проекты. И первая реализация произошла как раз в этом году. Та работа, которая в 19-м году создала именно эту идею, реализована в нашем музее именно по декоративно-приватному творчеству, где именно наша народно-художественная культура сохранена в цифровом формате. И вот сейчас мы как раз для школьников делаем экскурсии. И, знаете, все с удивлением и восторженно смотрят, как можно её сохранять. И также приведу ярким примером наш форум Kazan Digital Week, где все ректоры вузов Российской Федерации принимают участие, где и министерство, и ведомство реальной секторы экономики, также в цифровом формате, она по десяти направлениям будет с 20 по 22 сентября, где и министерства, ведомства, реальный сектор экономики также в цифровом формате, форум называется Форум называется Kazan Digital Week, где наши студенты являются волонтёрами и непосредственно также будут демонстрировать свои наработки на демо-дне, где уже непосредственно их работы будут внедрены в реальный сектор экономики в том числе. Вот это как раз цифровые наработки. И я знаю, Владимир Сергеевич, что в рамках приоритета 2030 в вашем вузе также очень много создано – и «Цифровая кафедра», и очень много делается по цифровому направлению. Анатолий Торкунов: Спасибо большое, Роза! Вам спасибо! Хотим пожелать всего самого доброго, привет любимому городу Казани и до новых встреч! Я хотел, знаете, ещё один вопрос обсудить, задать вопрос сейчас Владиславу Валерьевичу. Ведь внеучебная деятельность зачастую сегодня связана и с приобретением общественных навыков, навыков политической работы. И знаю, что Общественная палаты даже по материалам, которые я получаю, тем больше представитель Общественной палаты Московской области знает, что эта работа ведётся и на региональном уровне, как вам кажется с точки зрения действительно не политизации, а чутья приобретения политического навыка того или иного, вот эта неаудиторная деятельность как может этому способствовать? Владислав Гриб: Наверное, скажу вещь в кощунственную, но иногда работа общественная делает больше для карьеры, для человека, чем учёба в университете. Я не призываю не ходить на занятия, но заниматься только общественно работой… Анатолий Торкунов: Спаси, Господи! Владислав Гриб: Спаси, Господи! Но именно soft skills – мягкие навыки общения, коммуникации, выступления – это то, чего, понятно, у нас в гос и учебных программах, мы все перегружены, стандарты. Как раз личность раскрывается в неформальных объединениях, в общественно-политических. И здесь, конечно, и Общественная палата Российской Федерации, Общественная палата, у нас есть свой университет – такой всеобуч Общественной палаты, есть самые различные конкурсы, конференции, десятки мероприятий в день мы проводим, на самом деле, много залов есть, помещений, так сказать, где это реализуется, и мосты, и телемосты. Я хочу сказать, что я знаю несколько ребят, которых я вообще знаю с первого состава, которые были молодыми студентами. Сейчас это уже члены Общественной палаты Российской Федерации, руководят и организациями, и издательствами. Часть из них работают не по профессии. Кто был педагогом, кто – юристом. Но нашли себя с помощью как раз активности внеучебной, создали общественные организации, объединения, реализовали ряд проектов и, скажем так, самореализовались, именно благодаря общественно-политической деятельности. И среди них есть уже даже депутаты и сенаторы. И таких десятки только на уровне Общественной палаты Российской Федерации. Сколько таких на региональном уровне? Поэтому я хочу сказать, что как раз такая деятельность воспитывает наших политических и общественных лидеров, и культурных, и спортивных, и социальных. И, на мой взгляд, это очень важно. Анатолий Торкунов: А вот в связи с тем, о чем сейчас говорил Влад, Михаил, а из ваших сокурсников, друзей по КВН много ли работают по специальности химиков-технологов? Михаил Марфин: Во-первых, кто-то всё-таки работает. То есть, на самом деле, не все же приходят в КВН и оттуда не возвращаются. И, кстати говоря, есть, например, из команды Новосибирского государственного университета, из той самой первой знаменитой, очень много учёных. Они, к сожалению, уехали, работают, но в то время просто с наукой было очень тяжело. И работают в Англии, в Соединённых Штатах, но есть и те, которые работают здесь. Очень многие учёные стали приличными, хотя многие стали сценаристами, режиссёрами и так далее. Я хочу сказать, что КВН же дал и много политических деятелей тоже. Тот же самый Татарстан: президент татарстанского КВН – это одновременно председатель татарстанского совета «Единой России», министр спорта, бывший капитан команды «Четыре Татарина» – зампредседателя Росмолодёжи из той же команды, мэр Бугульмы. То есть можно много-много примеров таких приводить и в разных городах. Дело в том, что КВН – это такая очень комплексная штуковина, которая же даёт не просто какой-то творческий выплеск, а это же умение работать в команде, причём на единую цель в какие-то конкретные сроки, это социализация. То есть понятно, что это очень многие вещи. Анатолий Торкунов: Но вы знаете, что сейчас при оценке способностей человека, в компанию, когда принимает, фактор коммуникабельности стоит в приоритете. Конечно, профессиональные знания исключительно важны, но если человек не умеет ладить с окружающим миром, работать в команде, то он не будет пользоваться спросом у работодателя. Но я хотел, Владимир Сергеевич, спросить, мы как-то совсем о спорте мало говорили. Вот вы сказали – футбольные команды. Но как у нас в вашем творческом университете: спорт в части или не очень? Владимир Малышев: Абсолютно в части, и главное, что мы не подталкиваем, а мы опять же не мешаем. Есть даже в общежитии спортзал, где мы оборудовали снарядами спортивными… Анатолий Торкунов: Ходит народ-то? Студенты ходят? Владимир Малышев: Чтобы занимались вечером, и многие занимаются. Я вот, например, понятно, почему я вот такой… Анатолий Торкунов: В хорошей форме. Владимир Малышев: Я занимаюсь сумо, подаю пример студентам. Есть у нас на Кубок ректора по разным направлениям – от дартс и футбол, волейбол, много интересных занятий. Вот знаете, мы сегодня говорили, и я так вспомнил, как наш знаменитый режиссёр и педагог, к сожалению, ушедший от нас год назад, Сергей Соловьёв, вот он полушуткой говорил, что во ВГИКе можно учиться, ходить на занятия в аудитории и будешь профессионалом через 5 лет, а можешь просто ходить по коридорам, в этой среде вариться, и всё равно ты будешь киношником. И очень важно сохранять, ВГИК – первый в мире киноинститут, мы, конечно, сохраняем традиции, накопленные по обучению творческому, но, не менее важно, мы сохраняем эту атмосферу. И вот если атмосфера сохраняется, тогда студенты более свободно могут какие-то выборы делать свои, свои инициативы, чтобы не было такого что да, я сейчас пойду, предложу, а мне скажут: «Слушай, не до тебя»», – и на этом всё закончилось. Анатолий Торкунов: Друзья мои, мне кажется, что всё-таки мы с вами вместе пришли к выводу, что у нас есть аудитория студенческая активность и довольно высокая. Единственное, мы не поговорили на одну тему, мне кажется, очень важную. Это студенты, стартапы, студенты и бизнес, поскольку начинают они заниматься уже в студенческое время бизнесом и некоторые весьма и весьма успешно. Но я думаю, что это тема отдельного разговора. Я хотел бы вас сердечно поблагодарить за что вы нашли время прийти на эту программу, поблагодарить телезрителей за время, которое они провели с нами. И надеюсь, что наши встречи в «Ректорате» будут продолжаться и будут вам интересно. Спасибо большое за внимание!