Анатолий Торкунов: Здравствуйте, уважаемые телезрители! Я ректор МГИМО, академик Анатолий Торкунов. И у нас сегодня очередной выпуск программы «Ректорат». А поговорим мы сегодня по вопросу, который, я думаю, многих может заинтересовать, – о вузовских преподавателях. В общем, мы все понимаем, в том числе и ректоры, присутствующие здесь и отсутствующие, что, скорей всего, от них зависит, кого мы подготовим, кого мы выпустим, кому мы вручим дипломы по окончанию наших университетов. Насколько они будут интересны обществу, профессиональному сообществу, в который они вступят. И вообще, каким должен быть идеальный преподаватель? Я думаю, что на этот вопрос очень трудно ответить, но тем не менее мы сегодня обсудим это с очень компетентными и замечательными гостями студии. И я с удовольствием представляю. Должен прямо отметить, что сегодня ректоры у нас представляют совершенно разные срезы высшего образования. Это Евгений Владимирович Князев. Ну, я даже не буду перечислять всего его ученые титулы. Народный, по-настоящему народный и любимый всеми артист и ректор Театрального института имени Бориса Щукина. Известный всем институт, поскольку мы знаем его выпускников – блестящих и замечательных актеров, режиссеров. Евгений Князев: Вахтанговская школа. Анатолий Торкунов: Вахтанговская школа, да. Олег Олегович Янушевич – ректор Российского университета медицины, одного из ведущих медицинских университетов России. И по видеосвязи с нами – ректор Новосибирского государственного университета Михаил Петрович Федорук. Все представляют себе Новосибирский университет, который и развивается, и развивался наряду с Академгородком, который был создан в Новосибирске. И сегодня продолжает активно работать, в теснейшем контакте, насколько я знаю, с университетом. По существу, это чуть не единое целое. Ну а прежде чем мы приступим к обсуждению, предлагаю посмотреть небольшой сюжет, который специально для нашей программы сняли и задали вопрос студентам нескольких вузов – «щуки» известной нашей, медицинского университета, МГИМО и Новосибирского университета: каким они хотели бы видеть преподавателя? Голос за кадром: Я думаю, современный педагог – это тот, кто может заинтересовать в первую очередь. Кто полностью выкладывается в процесс, полностью пытается понять своего студента, ученика. Подружиться с ним и стать не только человеком, который доносит информацию, а кто вкладывает ее в душу. Ну, как человек, который отчасти связан с шоу-индустрией, с развлекательной индустрией. Это очень важно. Потому что зрителю никогда не будет интересно смотреть на то, как ты условно стоишь на сцене, там играешь на инструменте, не двигаешься, никак не развлекаешь. Это не значит, что преподаватель должен стоять там, танцевать или какие-то шутки отшучивать. Нет. Именно вот завлечь. Важно, наверное, иметь навык рассказчика. Когда преподаватель может ответить на любой вопрос спонтанный и всегда находить выход из положения. Умение совмещать теоретические знания с практической подготовкой, когда преподаватели дают не просто фундаментальную теоретическую базу, но и рассказывают различные примеры из практики. Или проводят модельные заседания, показывают на своем примере, как можно применять те или иные знания. Идеальный педагог – это был бы уже какой-то состоявшийся ученый, который уже имеет, допустим, докторскую степень. Который обладает некоторой харизмой, то есть умеет и публично выступать, и интересно рассказывать. Который, соответственно, вовлечен в обучение и, может быть, даже привлекает студентов к своей работе. Энергия в первую очередь. Горящие глаза. Любовь к профессии, причем безусловная. Не за что-то там, не за деньги, не за славу, а просто потому, что я здесь нахожусь. Активный, с адекватным чувством юмора человек. Который постоянно стремится углублять знания в той дисциплине, во-первых, которую он преподает. А во-вторых, он поощряет стремление студентов использовать современные технологии в обучении. Возможно, какие-то новые методики изучать или как-то обновлять свои знания. Потому что чаще всего, когда ты приходишь, и преподаватель очень долгое время уже преподает предмет, он дает тебе устаревшие знания. И это, конечно, не очень. Меня всегда вдохновляют люди, которые способны заинтересовать настоящего ученика. Потому что заинтересовать студента бывает трудно. И человек, который горит вот этим огнем – любовью к своей профессии, у него это получается хорошо. Когда педагог чувствует время и то, что оно меняется. Оно меняется, и от этого никуда не деться. И понятно, что 40 лет назад было одно, сейчас немножечко другое. И я думаю, что любой хороший педагог это чувствует и так или иначе студентов к этому тоже готовит. Кому-то больше нравятся преподаватели, которые достаточно в возрасте, то есть у них очень много опыта. Кому-то, наоборот, нравятся молодые преподаватели, потому что с ними легче общаться из-за того, что нет барьера возрастного. Современный педагог, я думаю, это человек, который прежде всего должен воспитывать, вкладывать какие-то правильные идеалы в головы тех, кто к нему приходит. Он должен заботиться о своих подопечных, должен помогать им, развивать их. Вот это и есть современный педагог. Он таким должен быть. Все ли такие? Конечно, нет. Но именно те, кто такие – именно к ним всегда хочется возвращаться. Анатолий Торкунов: Дорогие коллеги! Посмотрите, как высоки требования студентов к преподавателям. Здесь все: и компетенции, и энергия, и огонь в глазах. Понимаю, что, конечно, это, видимо, идеальный преподаватель, который может быть в воображении наших студентов. Ну а нам всем хотелось бы тоже, чтобы у нас были такие преподаватели. Я хочу напомнить, что Василий Осипович Ключевский когда-то говорил: «Чтобы быть хорошим преподавателем, нужно любить то, что преподаешь, и любить тех, кому преподаешь». По-моему, это замечательные слова. Сегодня, конечно, у нас огромный преподавательский корпус. И мы последнее время (прекрасно ректоры знают) много говорим о том, что надо улучшать преподавание в школе, готовить хорошо школьных учителей. И педагогические вузы должны взять на себя – не только педагогические вузы, но и классические университеты, такие как Новосибирский университет или медицинский университет – готовить преподавателей, которые будут профессионально ориентировать школьников на учебу в вузе. Но, конечно, большой вопрос – это и подготовка, переподготовка, повышение квалификации, бюрократическим языком если говорить, преподавателей вузов. И здесь, мне кажется, еще далеко не все проблемы решены. Вот я хотел бы сейчас, после того как нам студенты рассказали, как они видят идеального преподавателя, попросить вас, дорогие друзья, высказать вашу точку зрения. И хотел бы с Евгения Владимировича начать. Ему, конечно, проще, потому что он человек творческий. И у него главным образом, вот от творчества самих преподавателей зависит, как им стать. Но тем не менее это и по нашим с вами профессиям тоже схожие требования и подходы. Пожалуйста! Евгений Князев: Совершенно верно. Да. Требования, которые они предъявляют, студенты к педагогам. Мне хотелось бы тогда, чтобы сделать бы опрос: каким преподаватель видит настоящего студента? Анатолий Торкунов: Хороший поворот! Евгений Князев: Кого бы он хотел видеть. Тех, которые поступают. Мы, когда поступают к нам дети, мы говорим: «Вы все одаренные. И мы хотим, чтобы вы стали будущим театрального киномира. Чтобы вы стали таким тем лицом. Вы могли бы влиять на души людей». Потому что мы – та профессия, которая, может быть, остается неизменной. Посмотрите, как технологии развиваются. Даже медицина как развивается. Как делают операции, вообще не внедряясь даже в человека, все внутри. Это технологии, без которых человеку не обойтись. А в нашей сфере, к сожалению, тем людям, которые развивают эти технологии, сохранять человечность и душу – это, может быть, самое главное. Поэтому мы, наверное, за скобками. Как вообще во всей системе образования вузы искусства были за скобкой, или там галочка и написано: «За исключением». Потому что к нам предъявлялись совершенно другие требования. То и мы продолжаем такими же оставаться, несмотря на то, что мы должны выполнять все требования Минобра и нашего учредителя – Минкультуры. И мы их должны выполнять. И все мониторинги заполнять и как бы... Но это все очень трудно. Теперь что касается студентов и то, что касается преподавателей. Эта вещь очень сложная, эта вещь взаимная. Конечно, преподаватель должен быть, и то, что ребята говорят... Самое главное – это должен быть высококлассный специалист, который умеет преподнести свой материал. Если он еще и обладает этим даром – передать свои знания. Надо же это уметь, передать эти знания. Мало, ты владеешь, а нужно же научиться передать. Нужно рассказать. И правильно они говорят: когда педагог приходит увлеченный и увлеченно рассказывает о любых вещах, даже... Я же имею два образования. Поэтому, хоть немножко уже забыв, когда я получал техническое образование и актерское образование, я понимаю, что это два совершенно разных образования. И я же поступил в Театральный институт после того, как я закончил технический вуз, где мне было все понятно. Ты приходишь на занятия. Там «Сопротивление материалов», предмет такой. Ты ничего не понимаешь. И если педагог тебе... Анатолий Торкунов: Страшно сложный, по-моему, предмет «Сопротивление материалов». Евгений Князев: Страшно сложный. Но у нас был замечательный преподаватель, который так легко пытался об этом объяснить нам. И мне удалось это понять, например. Я с удовольствием этим занимался. А в Театральный когда пришел, то уважаемые педагоги, профессора, которые сидели и говорили: «Ты представь себе. Ты вообрази себе. Ты нарисуй себе образ. А теперь ты попытайся это сделать, таким образом передать, чтобы это повлияло и перелетело за рампу, за грань, за стену и попало в душу человека». Как это сделать? Что это такое? Как этому научиться? Анатолий Торкунов: Евгений Владимирович! Вас научили. А теперь учите вы. И блестяще учите. Евгений Князев: А теперь давайте. Вот поэтому, наверное, неправильно, что с меня начали. Потому что я буду... Что-то такое, не такой конкретный вопрос. Анатолий Торкунов: Ну, я сейчас, нет. Понимаете, у меня как раз была идея, когда я сегодня приглашал уважаемых гостей, мне хотелось, чтоб разные вузы были представлены. Понятно, что у творческого вуза свои законы, свои правила. Евгений Князев: Да. Есть и исключения. Анатолий Торкунов: Но вот хотел бы сейчас к классическому университету обратиться, к Михаил Петровичу. Я, знаете, хотел бы, Михаил Петрович, вспомнить два сюжета, две идеи или две мысли, которые излагали наши ребята-студенты. Первая – она связана с новыми методами обучения, с использованием в том числе, если мы говорим о методах новых изучений, прежде всего искусственный интеллект, конечно, имеем в виду. И с возрастными параметрами. Вот молодой человек сказал, что ему хотелось бы заниматься с такими преподавателями – уже с большим опытом, в возрасте, которые уже наработали огромный опыт педагогического мастерства. Как вы считаете, сегодня складывается ситуация здесь? Я должен напомнить, что средний возраст вузовского преподавателя в СССР был 40 лет. Кстати говоря, для меня эта цифра удивительна, потому что мне казалось, что все были намного старше, когда мы учились в советское время. А сейчас – 50+. Вот как сочетать это мастерство и молодежь в вузе? Тем более, что, как вы хорошо знаете, по требованиям, которые в том же «Приоритете-2030» присутствуют, необходимо радикально увеличивать число молодых преподавателей в возрасте до 39 лет со степенью. Ну и докторскую степень даже требуют часто. Но это непросто, на мой взгляд. Михаил Федорук: Я бы хотел начать с того, что, конечно, наш университет – он тоже является в некотором смысле особенным. Потому что он расположен, конечно, в центре одного из крупнейших научных центров страны – Новосибирского Академгородка. И когда-то основатель Сибирского отделения Михаил Алексеевич Лаврентьев так сформулировал концепцию мультидисциплинарного научного центра. Он говорил, что «в научном центре все главные фундаментальные научные дисциплины должны быть представлены крупными учеными. Здесь должен быть университет, студенты которого слушают лекции этих ученых, обучаются в академических институтах на новейшем оборудовании». Ну и необходима тесная связь университета и академических институтов с народным хозяйством. Это, что сейчас называется «треугольником Лаврентьева». И в принципе, от этой концепции, которая была заложена в университете 65 лет назад, мы далеко не отступили. Потому что все наши преподаватели, а это порядка 90%, – это преподаватели, которые не являются штатными сотрудниками университета, а работают либо в научных институтах, коих в пешей досягаемости находится более 30, либо вот в технологических компаниях Академпарка. Поэтому, с одной стороны, конечно, мы стремимся к тому, чтобы эти новые веяния, связанные с омоложением кадрового состава преподавателей, мы им, безусловно, следуем. У нас, если говорить про процентное содержание молодых ППС (сейчас молодость – это до 39 лет), то это более 40%. А научно-педагогических, вернее, ученых, которые работают в исследовательских лабораториях университета, – более 70%. Но тут надо понимать специфику университета. У нас из 2800 преподавателей порядка 90% – это сотрудники институтов Сибирского отделения и высокотехнологичных компаний. Поэтому, безусловно, происходит такое естественное омоложение, связанное с тем, что мы кадры готовим сами для себя, а они потом уходят в институты. И молодые сотрудники институтов, которые являются выпускниками университета, они начинают преподавать в университете. И, конечно, эта модель, она функционирует уже более 65 лет. Вот в этом году университету буквально через неделю исполнится 66 лет. Это относительно молодой университет. Но эта модель успешно работает. И, конечно, если говорить об идеальном преподавателе, то с нашей точки зрения, поскольку мы в основном готовим кадры для научных институтов, для высокотехнологичных компаний, преподаватель должен быть действующим исследователем. Потому что исследователя может научить только исследователь. И эта практика работает. После четвертого семестра, уже в пятом семестре наши студенты начинают работать в реальных научных коллективах. И таким способом мы их выводим на передний фронтир той или иной науки. Анатолий Торкунов: Статистику такую мне дали (это вышка проводила, ИТМО), что 40 преподавателей этих вузов (об этих вузах речь идет) создают образовательные программы при помощи Chat GPT, еще 20% поручают искусственному интеллекту генерацию заданий. Не ведет ли это к тому, что деятельность преподавателей постепенно сводится к функциям оператора? Я понимаю, что в медицинском вузе это не так. Потому что все равно тактильное взаимодействие с больными будет необходимо, даже если искусственный интеллект и технологии, которые порождают искусственный интеллект, достигнет небывалого размера. Но тем не менее интересно, вы сегодня, когда готовите своих ребят, будущих наших медиков, людей, которые будут заботиться о нашем здоровье, в том числе в национальном масштабе, как вы относитесь к этим новым технологиям? И в целом, знаете, я еще хотел спросить. Понятно, что у вас очень много практиков работает. Или, наоборот, ученые ваши практически все же практики. Они так или иначе работают в клиниках, возглавляя соответствующие отделения в клиниках и так далее. Вот как это сочетание сегодня срабатывает? Насколько эффективно? И что вам хотелось бы все-таки видеть нового в своих студентах, будущих медиках? Олег Янушевич: Медицинское образование в рамках законодательства и в марте было принято решение, и в Государственной Думе было обсуждение, что медицинское образование будет лишено цифровых и дистанционных методов. Или, скажем так, ограничено количество этих методов в процессе образования. УМО определит только те цифровые технологии, которые будут применяться в педагогическом процессе в медицинских вузах. И я могу сказать, что с одной стороны, поддерживаю эту инициативу. Потому что, к сожалению, иногда начинают врачей готовить дистанционно. И это абсолютно неправильная история. И возвращаясь к тому вопросу, который вы задали Евгению Владимировичу по поводу того, какой должен быть преподаватель. И мне очень приятно, что и Михаил Петрович об этом сказал. Он должен быть суперпрофессионал. Потому что если человек не мотивирует, а главное, что у преподавателя должно быть и в творческом, и в научном плане – это мотивация студента к этому предмету. Без мотивации ни один преподаватель не достигнет высокого мастерства. И поэтому, конечно, у нас 36 академиков в Российской академии наук: Пушкарь, Адамян, Хатьков. Анатолий Торкунов: Все знаменитые, известные. Олег Янушевич: Да. Поэтому, конечно, без таких медицинских школ развиваться невозможно. Но если мы говорим, продолжая, может быть, мысль, которую Михаил Петрович высказал в своем выступлении. Понимаете, когда Микеланджело спрашивали: «Как вы делаете свои скульптуры?», он говорил: «Я беру камень и отсекаю все лишнее». Евгений Князев: Лишнее. Да. Олег Янушевич: И преподаватель. Вот иногда спрашивают: «А вот академик, великий ученый, может он отлично преподавать?» И я всегда ставлю вопрос: насколько он умеет из этой очень сложной системы знаний – и сопромат, и в медицине это анатомия, биохимия, гистология – вычленить те вещи, которые помогают просто понять конкретную ситуацию? И ту проблему, которую вы подняли в части молодых преподавателей, насколько они будут у нас остепенены в дальнейшем. Я хотел бы сказать, что это важный момент – научная работа. И для врача. Врач – это всегда исследователь. Вот сколько больных он примет – это исследование. Он формирует свой опыт. И научная работа, она обязательно должна войти в работу каждого конкретного преподавателя. У нас на сегодняшний день одна из самых высоких остепененностей – там до 96%. Но при всем при этом мы прекрасно понимаем, что здесь сочетание, прежде всего профессионализма, умение передать этот материал из рук в руки, как это было всегда в медицинских школах. Но при всем при этом и стремление к науке. Это те три компонента, которые определяют для меня сегодняшнего преподавателя. И завершая вопрос об искусственном интеллекте, я хотел бы сказать: я на всех площадках с большим скепсисом отношусь. Что такое искусственный интеллект? Это обработка больших баз данных. На сегодняшний день мы сравниваем это с нашим интеллектом. Но, к сожалению, мы никогда не приблизимся к интеллекту человека. Потому что мы, вот сейчас находясь в этой студии, обрабатываем до миллиарда разных данных о нашем состоянии тела, поддерживаем свое жизнеобеспечение, общаемся, обрабатываем историю. Искусственный интеллект никогда не сможет достичь таких высот. Но использовать его в том числе и в медицине, это уже сегодняшний день. Анатолий Торкунов: Знаете, я в последнее время очень внимательно слежу за тем, как осваивается искусственный интеллект в зарубежных вузах. И вообще все время слышу и вижу в публикациях, что профессура в университетах, вообще в продвинутых университетах, в западных университетах возопит просто: что искусственный интеллект ведет к деградации студенческой. Потому что они пытаются использовать его в том числе для подготовки письменных работ. Евгений Князев: Подменяют знания. Анатолий Торкунов: Подменяют, короче. Подменяют знания, да. И даже звучит требование в университетах вернуться к Bluebook, когда в тетрадки – такие, знаете, учебные – как мы в свое время записывали эти лекции. Может быть, в этом есть элемент преувеличения. Но я обратил внимание. Наверное, все, кто следит за этими процессами, понимают, что действительно такого рода угроза существует. И особенно страшно, когда искусственный интеллект начинает разговаривать с искусственным интеллектом вне человека. А это тоже уже такого рода обстоятельства и факты есть. Конечно, в творческих вузах, а Евгений Владимирович представляет сегодня у нас как бы всю эту творческую среду замечательных наших творческих вузов, ситуация несколько иная. Но тем не менее вы же тоже не можете не использовать какие-то новые инструменты, когда работаете со студентами? Евгений Князев: Безусловно. Это так трудно! Когда нам говорят: «Используйте искусственный интеллект». Вот то, что вы сказали. Как человек может прийти репетировать Анну Каренину, например, не прочитав это произведение? А многие студенты на сегодняшний день прочитывают его в каком-то кратком изложении, якобы зная содержание. Анатолий Торкунов: Да. Много сейчас таких изданий. Да. Евгений Князев: То есть спроси, что такое Анна Каренина? Тебе быстро расскажут, что произошло. А как произошло? Где эти психологические связки? Где этот момент влюбления? Где вот это стремление встречи там на вокзале, когда он помчался за ней? Где возникает эта эмоция? Это искусственный интеллект тебе не передаст. И он тогда, будучи актером, никогда в жизни не сможет выйти на сцену и сыграть этого. Поэтому прежде всего задача педагога – быть требовательным к студентам. И не допускать. Вот сейчас не знаю, как в Минобре, какие требования. Нельзя, если преподаватель поставил студентку «двойку» за незнание, ругать его за то, что он плохо учил. А часто это бывает. «У вас низкий уровень как бы такой. Ты поставил много у тебя неудовлетворительных оценок, значит, ты плохо учишь». Нет! Если ты ставишь, значит, у тебя есть требования к этим студентам. И хорошо бы... Я за очень жестких педагогов, которые, не пройдя знания, не сдав эти знания, не пропустят тебя дальше. Особенно в медицине, в других науках. Анатолий Торкунов: Ну во всех нужно, во всех науках. Евгений Князев: Везде, где ты без этого обойдешься. Я бы искусственный интеллект в большей степени привлекал уже к ученым молодым. Те, которые пришли в науку, которые знают, которые уже обогащены, которые оснащены знаниями. Вот тогда им. Кто продвигает технологии и операции в медицине и строит технику? Ну ведь не студенты же! А молодые ученые. Анатолий Торкунов: Согласен. Михаил Петрович! Конечно, у вас уникальный опыт с учетом того, что вы работаете в такой синергии мощнейшей с нашим центром академическим в Новосибирске. Я, кстати говоря, не знал, что у вас такие впечатляющие цифры по молодежи, которые преподают в университете. Но! Если говорить не только собственно о вашем университете, а в принципе о высшей школе, то все мы понимаем прекрасно, что повышение квалификации (опять-таки пользуюсь бюрократическим языком) нужно не только молодым, но и преподавателям, которые опытные, хорошие преподаватели. Но сегодня, может быть, не совсем умеют, а иногда и не хотят использовать новые технологии. А студенты на это обращают внимание. Вы слышали сами сейчас, что у них есть одно из требований: пусть преподаватели используют современные технологии. В некоторых странах (я знаю, опыт в Канаде существует) создают специальные программы переосмысления карьеры для пожилых преподавателей, где можно освоить новые эти технологии в индивидуальном темпе. В Японии есть похожая практика. Мы тоже пытаемся это сделать в рамках тех программ, которые реализуем для преподавателей. Как вам кажется, даже не только со ссылкой на ваш университет, а вообще на ваш опыт – и ректорский, и преподавательский, как здесь выглядит ситуация? Что делать с преподавателями, которые не были этому обучены? И, в общем, иногда не очень хотят этому и обучаться. А вроде... И даже не вроде, а преподаватели-то хорошие, неплохие. Михаил Федорук: Мне кажется, что те преподаватели, которые учили нас, и они продолжают работать в университете, действительно, есть определенная когорта преподавателей, которым там уже и под 80 лет, и некоторым, может быть, и за 80 лет. Но это «золотой фонд» университета. И к этим преподавателям надо относиться очень бережно. Потому что эти люди, собственно, я всегда говорю, ничего-то за свою карьеру особенно не нажили, но они нас учили и продолжают учить. И они продолжают оставаться на пике профессиональной карьеры. Потому что я уже говорил, что специфика университета состоит в том, что они до сих пор занимаются исследованиями, причем занимаются на переднем крае науки. И, конечно, надо им помогать в этом смысле, как-то адаптировать к изменяющейся обстановке. Но это преподаватели, как правило, лекторы. И я тут согласен с коллегами, что, конечно, искусственный интеллект искусственным интеллектом, но... Вообще вот, например, я – выпускник физического факультета университета. Конечно, физика и исследователь, надо учить тем, чтобы писать мелом на доске. Потому что так легче и запоминается, и информация легче воспринимается. Безусловно, новые технологии, они больше доступны молодежи. У нас, например, в университете мы выиграли вторую волну создания центров искусственного интеллекта. Например, на базе МГУ работает центр искусственного интеллекта в области «Строительство и городская среда». Мы экспериментируем с языковыми моделями, пробуем внедрить их в образовательный процесс. Посмотреть, как это можно интегрировать в работу и преподавателей, и студентов. Но я считаю, что преподаватели старшего возраста, которые заложили основы университета и создали ему ту славу, которая он имеет, нельзя насиловать. И надо им позволять делать то, что они умеют и умеют делать классно. А это, прежде всего те бесценные знания, что они накопили в результате работы в научных коллективах и в результате преподавания. Поэтому их методическими наработками мы пользуемся. Но сказать так, что мы всех обучаем большим языковым моделям, либо заставлять их работать и уметь обращаться с чатом GPT, мне кажется, что это лишнее. Поэтому в этом смысле у нас подход довольно демократичный к преподавателям старшего возраста. Анатолий Торкунов: Возвращаясь, точнее, обращаясь уже к преподавателям молодым. Вы знаете, существует система наставничества же. И даже есть государственная награда – «Наставник», которой Президент награждает преподавателей, учителей. Евгений Князев: Год наставника был. Анатолий Торкунов: Да. Год наставника. Но опрос показал, как мне наши коллеги подготовили материал на этот счет: 72% преподавателей вузов вообще не знают, что такое наставничество. То есть, видимо, в вузах просто не существует системы, либо до них не доходит. Вот как вам кажется? Еще раз хочу подчеркнуть: конечно, медицинский вуз – это особый все-таки вуз, и там наставничество так или иначе есть. Потому что ребята работают в клиниках, и они все видят. Но если даже немножко абстрагироваться от собственного медицинского вуза, в целом подумать о системе высшего образования: как вам кажется, эта система наставничества – она имеет перспективы? Необходима ли она сегодня? Тем более что то, о чем говорил Михаил Петрович, ведь часто наши старшие коллеги, товарищи – они просто не владеют какими-то новыми технологиями. Значит, что они передадут? Они передадут химию общения со студентами? Что тоже очень важно. Вот хотел вас спросить, Олег Олегович. Как вы считаете? Олег Янушевич: Мне, во-первых, очень приятно, что наставничество возрождается не только в образовании, а вообще в системе социального, скажем так, лифта и социального развития. И мне очень приятно, что в нашем вузе Александр Юрьевич Васильев, член-корреспондент Российской академии наук, из рук Президента получил вторую награду. Знак этот, да. В медицинских вузах это было всегда. И я думаю, что и в творческой направленности без мастера невозможно. Евгений Князев: Причем вообще невозможно. Олег Янушевич: Невозможно. Просто невозможно. То есть можно стать там среднестатистическим специалистом. Но именно мастер должен подвести. И поэтому, опять же, очень хорошо, что сейчас, буквально в прошлом году, Государственная Дума приняла закон, по которому ординаторы второго года могут работать стажерами. Ну а у стажера обязательно должен быть наставник. То есть человек, чтобы стать урологом, он должен, собственно говоря, на втором курсе ординатуры прикрепиться к наставнику. Евгений Князев: К действующему. Олег Янушевич: Да, к действующему врачу, который уже окончательно передаст ему те недостающие звенья в его образовании. И, конечно, и в вузе всегда это было. Я еще не был ректором, у нас был, я бы сказал, такой момент, связанный с кураторством, который позволял студентам на каждом курсе максимально комфортно переходить и находить свою траекторию движения. Поэтому наставничество, я считаю, что это та часть, которая позволяет развивать высшее образование и подготовку специалистов. Анатолий Торкунов: Знаете, у нас времени немного. А у меня есть такой еще, как мне кажется, интересный сюжет. Вот мы в прошлом году отмечали 150 лет академика Тарле Евгения Викторовича, который был одним из учителей нашего университета. Олег Янушевич: Да. Я был на этом мероприятии, да. Анатолий Торкунов: И военно-историческое общество приняло решение о присуждении премии имени Тарле преподавателям вузов, которые занимаются популяризацией истории – и в научной работе, и в целом в популяризации истории. Не только в научной работе. И сейчас многие говорят о том, что, может быть, имело бы смысл учредить такого рода премию по самым разным направлениям для преподавателей, которые занимаются популяризацией своей профессии. Естественно, что наши замечательные актеры, они и так занимаются популяризацией, каждый день выходя на сцену. Вот вы помните, положим, какой интерес вспыхнул к медицинской науке, когда вышла целая серия фильмов, посвященных выдающимся медикам? Или как все влюбились в физиков после «Девяти дней одного года», замечательного фильма Ромма? Евгений Князев: А фильм о Ландау? И сейчас спектакль о Ландау поставили. И, может быть, сейчас в Физтех все повалят. Анатолий Торкунов: А вот да, вот видите, очень важно заниматься популяризацией. И не только в Физтех, а вообще изучение физики и в школе. Что очень важно. Подумайте, чтоб и школьников привлечь на этот спектакль. Потому что это большая проблема. Очень мало, пока еще мало сдает физику выпускников наших школ. Евгений Князев: О! Это трудно. Все полегче хотят. Побыстрее. Анатолий Торкунов: Вот как вы к этой идее относитесь, Михаил Петрович? Как? Если сделать такую премию? Общественную премию для преподавателей вузов, которые занимаются популяризацией того или иного направления – в физике, математике, химии, в своей деятельности такой научной и общественной? Михаил Федорук: Я к этому отношусь очень положительно. Потому что действительно надо пропагандировать. И слава Богу, сейчас в сторону естественных и технических наук все-таки сделан интерес к инженерному образованию. Он стал возрастать. Потому что если в этом году посмотрим на статистику, то все-таки число людей... Анатолий Торкунов: Выросло. Михаил Федорук: Сдающих физику, математику, профильную математику, биологию, химию, оно выросло. И, конечно, наши молодые особенно ребята, они активно работают и в школах РАН. Вы, наверное, знаете, что у нас есть физико-математическая школа – СУНЦ МГУ, которая была создана первая вообще в Советском Союзе и, как мы ее называем, «первая в мире». В 1963 году она работать начала. И, конечно, наши и особенно молодые преподаватели активно работают и в школах РАН. И вот в физико-математической школе на самом деле преподают ученые Сибирского отделения либо преподаватели МГУ, которые в то же время являются сотрудниками Сибирского отделения. Поэтому такая пропаганда. Вот сейчас появился проект передовых инженерных школ. И там в рамках этого проекта тоже ведется очень большая работа со школьниками. Мы охватываем ежегодно не одну тысячу ребят. И, конечно, популярность университета вследствие этой пропаганды, она увеличивается. И мы стремимся, чтобы это стало на такую регулярную основу. И постоянно поддерживаем и десанты наших молодых преподавателей. Особенно в сельские школы. Потому что таланты – они равномерно рассеяны по всей необъятной нашей стране. Их просто надо найти и привлечь. Потому что они равномерно рождаются во всех социальных группах. Поэтому система наставничества – это очень важная система. И мы ее, конечно, развиваем и поддерживаем. Анатолий Торкунов: Спасибо! Дорогие коллеги, спасибо вам огромное! Евгений Князев: Можно, я тоже два слова скажу?.. Анатолий Торкунов: Только очень коротко. Вы знаете законы телевидения лучше меня. Евгений Князев: Можно я очень быстро скажу? Я считаю, что это премию нужно обязательно учредить. Потому что в воспитание любого студента, будущего специалиста задействован не один мастер, который стоит во главе, и не один там лидер своего дела, а множество педагогов, огромное количество предметов. И каждый предмет по своему камушку понемножечку вкладывает в каждого студента. И иногда вот этот труд педагога не виден. И студент забывает про этого педагога, который на первых порах вкладывал в него самые основы этой профессии. А мы-то в институте знаем, кто эти люди, которые самую основу закладывают. Вот их нужно привлекать для того, чтобы их приподнять, чтобы они понимали, что их труд – он тоже не пройдет мимо. Анатолий Торкунов: Ну, дорогие друзья! Я не думаю, что мы ответили на все вопросы, которые связаны с извечной проблемой: как должен выглядеть идеальный преподаватель. Но, во всяком случае, некоторые вопросы мы сегодня попытались осветить. Я вам искренне благодарен за то, что вы нашли время. Я знаю, как заняты ректоры, и по своей собственной судьбе. Поэтому даже добраться сюда до Останкино – это всегда проблема. Спасибо, что вы приехали! Олег Янушевич: Спасибо! Евгений Князев: Спасибо Анатолий Торкунов: Михаил Петрович! Вам пламенный привет из Москвы! Спасибо, уважаемые телезрители, за ваше внимание! И до новых встреч!