Анатолий Торкунов: Здравствуйте! Я ректор МГИМО Анатолий Торкунов и сегодня у нас в эфире очередное заседание «Ректората». Голос за кадром: Анатолий Торкунов – дипломат, историк и политолог, ректор одного из ведущих российских вузов – Московского государственного института международных отношений, профессор, член президиума Российской академии наук, член Совета при Президенте Российской Федерации по науке и образованию. Анатолий Торкунов: Сегодня поговорим об иностранных языках. Вы знаете, что иностранные языки изучаются во всех вузах, независимо от их направленности – технических, гуманитарных, и очень важно понимать, насколько эффективно мы сегодня преподаём иностранные языки, какие языки нужны сегодня нашим гражданам, нашим молодым людям, какой объём должен быть этих иностранных языков. И в целом мне кажется, что сегодня проблема иностранных языков стоит остро как никогда, несмотря ни на что, хотя у нас появились и новые технические средства обучения, и прекрасный преподавательский состав, прошедший и стажировки, и обучение в том числе за рубежом. Прежде чем мы поговорим об этом детально, я хотел бы представить выдающихся гостей, которые сегодня рядом со мной. Это Ирина Краева – ректор Московского государственного лингвистического университета, хорошо известного и в стране, и за рубежом. И Наталья Трухановская – ректор ещё одного очень известного Государственного института имени Пушкина, института русского языка. Я, коллеги, рад, что вы нашли время сегодня прийти. Но, прежде чем мы перейдём к обсуждению, я хотел бы, чтобы мы посмотрели на цифры, и попробуем затем обсудить и эффективность, и количество вузов, которые занимаются преподаванием иностранных языков. ИНФОРМАЦИОННАЯ СПРАВКА Голос за кадром: Почти треть российских студентов считают достаточным просто посещать обязательные занятия по иностранному языку в своём вузе. 34% практикует только перевод стандартных текстов, а применяет полученные знания в учебной деятельность меньшинство: 16% студентов использует информацию из зарубежных источников для устных докладов и презентаций, 12% иностранный язык требуется для чтения технической документации. В основном же молодые люди используют иностранный язык для получения базовых, но непрофессиональных знаний – просмотра кинофильмов или прослушивания музыки, чтения новостей на зарубежных сайтах и для общения со сверстниками. Анатолий Торкунов: Я хотел бы спросить вас, Ирина Аркадьевна: как вы считаете, на сегодняшний момент достаточен ли объём знаний, который получают студенты неспециальных вузов, коим является лингвистический университет, а в целом наших молодых людей, обучающихся в высших учебных заведениях? И их способность, судя по тому, что мы увидели, пока не очень высокая с точки зрения использования иностранного языка даже теми, кому это требуется по работе. Ирина Краева: Вы знаете, в целом я бы не сказала, что эта статистика плоха. Статистика неплохая, всё-таки 30% серьёзно изучающие иностранный язык при условии, что это сами не лингвисты, не переводчики, не филологи. Это неплохо. Другое дело, это качество образования. И мне кажется, что некоторые недостатки этого направления объясняются, может быть, тем, что студенты это чувствуют, качество их подготовки. Это первое. И, во-вторых, они, может быть, недостаточно мотивированы. В-третьих, я бы сказала, что нам ещё всем, и лингвистам, в частости, нужно поработать над таким раздело лингвистики, как «лингвистика профессиональных коммуникаций». И здесь мы могли бы помочь и преподавателям нелингвистических вузов, которые обеспечивают лингвистическую подготовку, и студентам. Анатолий Торкунов: Скажите, одно время, в 90-е годы и даже позже, мы очень активно использовали во всех университетах, в том числе там, где «иностранный язык» является обязательной и достаточно обширной дисциплиной, использовали учебники, которые мы получали из-за рубежа, то есть написанные носителями языка. Насколько, вы считаете, это было эффективно или всё-таки для наших российских студентов следует в большей степени использовать учебники, приготовленные здесь, нашими отечественными специалистами? Ирина Краева: Я полагаю, что, если мы говорим о серьёзной университетской подготовке, мы должны готовить наши учебные ресурсы и материалы. Прекрасные учебники, изготовленные в Англии, в других странах, они имеют другую цель. Если мы обучаетесь на курсах, если вы хотите, если речь идёт об английском языке, to know some English, этого вполне достаточно. Если у вас замечательный преподаватель, вы добьётесь каких-то успехов. Но если вы изучаете электротехнику, вряд ли вы обойдётесь без учебника двуязычного, без сопоставления терминологии. Анатолий Торкунов: Конечно. Ирина Краева: Стратегии профессиональной речи. Анатолий Торкунов: Это и к праву относится, да и вообще к большинству специальностей. Ирина Краева: Безусловно. К праву, может быть, ещё больше. Анатолий Торкунов: Да. А как вы считаете, чему нас научила пандемия, когда мы перешли к занятиям онлайн со студентами? Я знаю, что вообще для многих преподавателей это была тяжёлая практика и опыт, некоторые просто не занимались раньше так активно с компьютером, поэтому надо было привыкать и учиться. И вместе с тем и сами занятия, когда на экране перед тобой несколько студентов, и ты 2 часа должен с ними очень активно работать, наблюдать за каждым из ним, от этого тоже уставали преподаватели и жаловались. Но вместе с тем я считаю, что это замечательный был опыт, и часть его надо, кончено же, сохранить и в будущем. Какое ваше мнение как профессионала? Ирина Краева: Я полагаю, как во всех явлениях, у нас есть преимущества и какие-то недостатки. Что касается обучения, то, что студенты называют «на удалёнке», во время пандемии, конечно, с одной стороны, показало, как мы должны ценить очное аудиторное общение со студентами, с преподавателями в университете. С другой стороны, наши преподаватели показали чудеса и мастерства, и обучаемости. Анатолий Торкунов: Это правда. Ирина Краева: И я вам приведу такой пример: у нас в то время была значительная кадровая проблема у арабистов, средний возраст там тогда был 78 лет. Анатолий Торкунов: Господи! Хороший возраст… Ирина Краева: Все арабисты вели прекрасно свои занятия и справлялись с тем, что было. Анатолий Торкунов: Да, могу подтвердить, по нашему опыту я с вами согласен. Ирина Краева: Но соглашусь с вами и в том, что это очень тяжёлая работа для преподавателя, поскольку мы полностью выполняли учебный план. И, конечно, вывод, что нам обязательно нужны сопровождающие программы, сопровождающие онлайн-курсы, и для мы должны развивать цифровую лингводидактику. Анатолий Торкунов: Согласен с вами. Хотел Наталью Сергеевну спросить. Конечно, изучение иностранного языка теснейшим образом связано с уровнем владения нашим, русским, языком. Как вы оцениваете сегодня вообще владение русским языком, судя по тем, с кем вы общаетесь, по телевидению видите, по радио слышите? Я понимаю, что сейчас, положим, идёт большая кампания за то, чтобы иностранные слова исключить из повседневной речи или из документации, правда должен сказать, что такого рода кампании у нас в Отечестве не раз проходили и в прошлом, не кажется, что излишняя торопливость в этих делах совершенно не нужна. Но вот ваша оценка в целом: русский язык, владение им, потому что без хорошего владения русским языком никакого иностранного языка не выучишь. Наталья Трухановская: Да, безусловно. И, на самом деле, поскольку я сама заканчивала как раз тот университет, который представляет Ирина Аркадьевна, для нас основным правилом было, что, не владея хорошо родным языком, не освоишь иностранный язык, по крайней мере, в профессиональном плане. Вы знаете, наши специалисты сходятся, собственно говоря, во мнении, что нет угрозы, скажем так, падения уровня владения русским языком в нашей стране. И, более того, что касается распространения русского языка за рубежом, мы пока не наблюдаем какой-то отрицательной динамики, то есть по-прежнему интерес высок, по-прежнему он стабильно высок в тех странах, в которых и был изначально высоким, и продолжает распространяться и на новые регионы. И сейчас, в общем-то, вопрос, скажем так, в том, чтобы методика преподавания русского языка догоняла то современное развитие языка и вообще нашего общества, которое существует. Вот здесь как раз к тому, что сказала Ирина Аркадьевна, цифровая трансформация точно так же касается и филологии, и русского языка, как и касается лингвистики в целом. Здесь тоже очень важна вся цифровая составляющая, тот самый искусственный интеллект в языке присутствует, безусловно, и в филологии. По поводу заимствований: как вы совершенно справедливо отметили, это не первая волна, и это, действительно, сейчас находится на острие обсуждения, профессиональное общество дискутирует на эту тему. Но, как правило, в любом споре всегда рождается какая-то истина, поэтому будем надеяться, что какое-то компромиссное состояние будет достигнуто. Анатолий Торкунов: Да, я хорошо помню по рассказам Аверченко и Тэффи, как они высмеивали переход от иностранных слов к исконно русским, тех или иных определений. Наталья Трухановская: Да. Анатолий Торкунов: Вы знаете, конечно, русский язык знать необходимо хорошо всем, но вот какие сегодня иностранные языки хотели бы знать наши студенты и нужны для нашей сегодняшней жизни? У нас есть такой опрос, который мы сейчас вместе с вами посмотрим и послушаем наших сограждан на этот счёт. СЮЖЕТ Анатолий Торкунов: Видите, практически все говорят об английском и китайском языках. Но я должен, кстати говоря, напомнить, что английский – это не только технический язык, вообще на английском языке говорят и многие страны Африки, и говорит вся Южная Азия, поэтому это не только англосаксов язык, это мировой язык, английский. А китайский, понятно, что сегодня существенно расширяется аудитория, изучающая китайский язык, и не только в наших с вам лингвистической направленности вузах, но и в технических вузах, я знаю, во многих появился китайский язык. Это непростое дело, потому что надо иметь преподавателей, опытных, знающих. Конечно, есть возможность приглашать специалистов из Китая. Но я должен вам сказать, что я даже несколько поражён информацией, которую сегодня получил от своих сотрудников в части, касающейся добровольного изучения студентами, в том числе а плату достаточно скромную правда, третьих языков, и обнаружил, что в качестве третьих языков ребята выбирают, если говорить о наиболее существенном числе выбравших язык, это китайский язык, арабский язык. Но есть и даже неожиданные такие решения. Положим, большая группа студентов в качестве третьего языка учит корейский язык. Я сам как изначально кореист был удивлён и стал интересоваться, и поинтересовался у ребят: «Почему вы взяли корейский язык? Почти 40 человек, кроме тех, кто учит его в качестве первого, второго как обязательного, почему вы взяли корейский язык?». И объяснение такое, что, во-первых, достаточно широкие связи с корейцами и у нас компании корейские работают, но, оказывается студентов побуждает учить, положим, корейский язык и известные музыкальные группы популярные, и сериалы корейские, которые по телевидению. Ирина Краева: Молодёжная культура, конечно. Наталья Трухановская: Да, конечно. Анатолий Торкунов: Но я бы хотел ваш комментарий получить относительного того, что дескать европейские языки нам сегодня и не очень нужны, надо сокращать количество изучающих эти европейские языки. Я с этим, сразу скажу, категорически не согласен, у нас 56 языков в МГИМО, мы в Книге рекордов Гиннесса, но я полагаю, что, конечно, познать мировую культуру без изучения европейских языков, итальянского, в частости, а испанский язык – это не только европейский, у нас с Латинской Америкой активно развиваются отношения, да все европейские языки. У нас в качестве третьего большая группа изучает норвежский, пока не очень понял их мотивацию, но специально поинтересуюсь, потому что справку только сегодня получил эту. Вот как вы считаете, Ирина Аркадьевна, как нам на этом направлении действовать? Ирина Краева: Я полагаю, что в нашей многоязычной стране тем не менее была ещё всегда культура изучения иностранных не языка, а языков, и традиционно это считалось признаком, характеристикой, неотъемлемой чертой образованного человека. Другое дело, мы можем говорить о разной мотивации и даже о моде на языки. Иногда это какие-то прагматические соображения. Например, требуются специалисты с определённым языком. Иногда это удивительные мотивации. Мне, например, непонятно, почему у нас третьим языком с удовольствием изучают исландский, просто мы набираем группы, и язык пользуется огромной популярностью. Если мы берём наш университете, я бы сказала, что по запросам и востребованности номер один – это испанский, в этом году удивительным образом бум с арабским языком, нам пришлось дополнительные группы организовывать, огромной популярность и уже не первый год пользуется корейский язык и турецкая группа уже нам мала, нам нужно расширять это направление, поэтому я считаю, что палитру языков, наши школы нужно сохранять. Анатолий Торкунов: Согласен абсолютно. Ирина Краева: А расширение той или иной направленности: например, сейчас нам нужны определённые языки для нашего государства, учитывая геополитическую обстановку. Анатолий Торкунов: Конечно. Ирина Краева: Но тем не менее. Анатолий Торкунов: И хинди надо усиливать. Ирина Краева: Абсолютно. Анатолий Торкунов: Потому что мы немножечко упустили в какое-то время хинди. Ирина Краева: А языки СНГ? Анатолий Торкунов: И, конечно, африканские языки. Ирина Краева: Африканские. Анатолий Торкунов: Я вам скажу, что у нас несколько человек учат в качестве третьего языка суахили. Это ребята умные очень, потому что они понимают, что суахили, на котором говорит несколько стран больших в Африке, это востребованный язык с учётом развития наших отношений с африканскими странами. Как ваше суждение на этот счёт, Наталья Сергеевна? Наталья Трухановская: Вы знаете, очень схожи с рассуждениями Ирины Аркадьевны. Я всегда исхожу из того, что существует мотивация, действительно, практически и есть требования рынка труда. И, безусловно, рынок труда очень часто диктует необходимость владения тем или иным языком. Мы знаем прекрасно, что есть каки-то опросы крупных работодателей и крупных предприятий и здесь очень сложно говорить, какой язык лидирует сейчас, важно здесь понимать эту тенденцию, и я думаю, что мотивация студента как раз во многом от этого зависит. Но есть ещё, наверно, и понятие непрофессионального изучения, то есть изучение его не в профессиональных целях, а именно для… Анатолий Торкунов: Из интереса. Наталья Трухановская: Из интереса, для развития. Анатолий Торкунов: Да. Наталья Трухановская: Ведь фактически изучение языка и вообще лингвистика как очень структурная область знаний, она и работает на структурирование мышления, на систематизацию, на выработку критических, аналитических качеств мышления. Анатолий Торкунов: Конечно. Наталья Трухановская: И мне кажется, что выбор языка здесь может исходить ещё из внутреннего побуждения. Условно говоря, исландский язык – это целая мифология за этим стоит. Анатолий Торкунов: Конечно. Наталья Трухановская: Это колоссальная глубина. Анатолий Торкунов: Так же, как греческий язык. Наталья Трухановская: Да, так же, как греческий язык. Ирина Краева: Да, безусловно, конечно. Анатолий Торкунов: Я не имею в виду, что они будут работать в Греции или с греческими компаниями, для саморазвития. Наталья Трухановская: Огромный пласт культуры за этим. Анатолий Торкунов: И это очень здорово, я полагаю. Наталья Трухановская: Да, и это очень здорово. Ирина Краева: Конечно. Анатолий Торкунов: Душа и надежда на будущее нашей молодёжи. Наталья Трухановская: Да, и могу я отметить, что у нас тоже очень высокий стал интерес к китайскому языку, у наших студентов, которые изучают русскую филологию, и очень высокий интерес к арабскому языку. Анатолий Торкунов: Это естественный процесс, мне кажется. Наталья Трухановская: Вплоть до того, что у меня сейчас большой запрос от студентов на арабский язык. Анатолий Торкунов: Дорогие коллеги, всё это здорово, но всё-таки почему учим-учим-учим языку, а когда мы оцениваем уровень знаний студентов, я в данном случае не о наших говорю вузах, почему всё-таки уровень такой невысокий? Это что: качество преподавания, мало часов? Конечно, часов мало, в технических вузах, по-моему, 4 часа языка в неделю, да и то не всех курсах, да? Ирина Краева: Бывает и меньше. Наталья Трухановская: Не на всех курсах. Бывает 2 часа. Анатолий Торкунов: Да, бывает и меньше. Как вы считаете, что нужно и можно было бы сделать для того, чтобы всё-таки уровень знаний студентов приподнять? Ирина Краева: При всём уважении к нашим замечательным преподавателям, к учителям иностранных языков в школе всё-таки по нашей информации, анализу, исследованиям предметная компетентность учителей и некоторых преподавателей иностранного языка оставляет желать лучшего, и это факт. Это первое. Нельзя сбрасывать со счетов и количество часов. Когда я разговариваю с первым курсом, я им часто задаю вопрос: «Ребята, “иностранный язык” схож с какими другими предметами по методам, инструментам, по тому, как вы им занимаетесь?». Самые разные ответы: от математики до истории. Я им всегда говорю: «Это спорт – физкультура, и музыка, там нужен навык, его надо развивать». И уж, если мы говорим о непрерывном, это иностранные языки. Анатолий Торкунов: У нас в своё время, когда мы учили восточные языки, говорили о том, что учить восточный язык – это, как сопромат учить. Тогда сопромат считался наиболее сложным предметом. И, если ты выучил восточный язык, значит ты сопромат сдал на отлично, так что я с вами согласен. Какие у вас, Наталья Сергеевна, на этот счёт соображения? Наталья Трухановская: Я согласна. Вы знаете, мне кажется, что кода мы говорим о вузах непрофильных лингвистических и о непрофильных факультетах в классических, допустим, университетах, а говорим о так называемом иностранном языке в специальных целях, безусловно, мне кажется здесь надо обратить внимание на то самое понятие «непрерывное образование» или уже, наверно, немного набившее оскомину понятие «повышение квалификации», то есть, действительно, здесь нужно постоянно совершенствовать преподавателям свои навыки. Но здесь не стоит только останавливаться на преподавателях, мне кажется, здесь должен быть комплекс решений и, безусловно, методика преподавания иностранных языков в специальных целях, то есть, когда речь идёт об иностранном языке для экономистов, для юристов и так далее. Анатолий Торкунов: Да. Наталья Трухановская: Мне кажется, что нужно обратить внимание на то, чтобы эта методика тоже был гибкой, тоже была динамичной и развивалась вслед за тем, насколько быстро развивается в целом всё наше общество сейчас. Анатолий Торкунов: Вот интересно, можете ответить на вопрос: почему большинство преподавателей иностранных языков в школах и вузах это женщины? Я, когда собираю кафедры, положим, английские кафедры или по отдельности, у нас много английских кафедр, в зале одни женщины. Мне это, конечно, радостно, но иногда не совсем понятно, почему одни женщины. Хотя, как вы заноете, переводчики, синхронисты, по-моему, на самом высоком уровне в основном мужчины. Ирина Краева: Теперь и женщины тоже. Анатолий Торкунов: Появились. Наталья Трухановская: Но больше мужчины, да. Анатолий Торкунов: Но, как говорится, за всю мою в том числе и дипломатическую жизнь всё-таки большинство всегда были мужчины. Есть какое-то объяснение этому? Ирина Краева: Я думаю, объяснение, во всяком случае одно из, есть. Когда я была студенткой в основном профессура, лекторы это были мужчины, лингвисты с именем, языковеды, специалисты в узких областях. Но, мне кажется, наверное, с конца 80-х, может быть, 90-х годов наша гуманитарная отрасль несколько пострадала в оценке финансовых поддержек и так далее. Анатолий Торкунов: Да. Ирина Краева: И в традиционном нашем обществе, видимо, это могут себе позволить преданные делу девушки или барышни. Анатолий Торкунов: Мне кажется, знаете, всё-таки есть ещё объяснение. Не знаю, согласитесь вы или нет. Всё-таки преподаватели иностранных языков в университете, имея достаточно высокую нагрузку, более свободны, чем мужчины, которые работают с утра до вечера на какой-то стабильной работе, будь то госслужба или будь то работа на предприятии, так что это тоже какую-то, на мой взгляд, роль играет, потому что женщины могут больше внимания уделить семье, детям, внукам, это же тоже очень важно. Ирина Краева: Наш гибкий график, безусловно, привлекает. Анатолий Торкунов: Гибкий график, конечно, привлекает, да. Наталья Трухановская: Я могу привести другой пример, что по русскому языку, по крайней мере, в Институте Пушкина практически 50-процентное соотношение. Анатолий Торкунов: Это Ваше достижение. Наталья Трухановская: Нет-нет-нет, это достижение всего сообщества филологов. Анатолий Торкунов: Это радует, это очень важно. Наталья Трухановская: Да, очень много мужчин, которые уже известные учёные, и тех, кто на пути к этому, то есть аспирантов, молодых преподавателей. Анатолий Торкунов: Это очень здорово. Наталья Трухановская: Да. Анатолий Торкунов: Кстати говоря, вы заметили, наверно, что на кафедрах восточных языков много мужчин. Ирина Краева: И на переводческих кафедрах, да. Анатолий Торкунов: И на переводческих кафедрах, да. Ирина Краева: Потому что это практикующие переводчики. Анатолий Торкунов: Дорогие друзья, у нас сегодня необыкновенно приятный для меня день, потому что мио собеседники – красивые дамы и выдающиеся специалисты не только в области лингвистики и педагогики. Но с нами на связи ещё наша коллега Наталья Евгеньевна Лаптева – ректор Минского государственного лингвистического университета. Я с удовольствием приглашаю принять участие в нашей беседе. Пламенный привет Минску, во-первых, и коллегам нашим белорусским. Хотел у вас поинтересоваться, какие у вас, как говорится, тренды в преподавании иностранных языков на примере, конечно, вашего известного очень лингвистического университета. Я уверен, что коллеги сотрудничают с вашим университетом. И вот по поводу нашей дискуссии, которую мы до этого вели, может быть, вы тоже несколько слов скажете, ладно? Наталья Лаптева: Обязательно. Добрый день, коллеги! Спасибо большое за приглашение принять участие в обсуждении, на мой взгляд, действительно, очень важной темы сейчас для лингвистических университетов, поскольку во многом мы на данном этапе определяем тренды в развитии лингвистического образования в Белоруссии в том числе. Слушая все вопросы, которые сейчас обсуждались, вы знаете, я поймала себя на мысли, что в нашей стране мы во многом совпадаем в нашем движении и в выборе иностранных языков, которые предлагаются в качестве первых вторых иностранных. Например, в нашем университете в качестве второго иностранного языка, по сути, можно сказать, лидером является испанский язык, по при этом интерес к китайскому языку, к корейскому языку, к японскому, к турецкому растёт, и, надо сказать, мы видим этому определённое объяснение, исходя из наших взаимоотношений с университетами этих стран, исходя из того, что в университете работают носители этих языков, и поэтому здесь мы остаёмся в таком же понимании и развитии обучения иностранным языкам, как и коллеги в Российской Федерации. Вы затронули вопрос, какие языки изучать в школах. Надо сказать, у нас наблюдается сейчас тенденция к росту китайского языка в школах и, наверное, такой новый опыт, когда мы начинаем предлагать изучать факультативно арабский язык. Наши коллеги выступили с такой инициативой, и мы готовим сейчас преподавателей и по арабскому языку, мы предлагаем его и в качестве второго иностранного по этой специальности. Мы готовимся сейчас, чтобы в школе шире также знакомить ребят и с этим языком, поскольку думаем, что для нашей страны в рамках развивающихся экономических отношений это тоже будет иметь свою привлекательность. И это подтвердил приём этого года в нашем университете, где в группе арабского языка мы, по сути, на протяжении всей приёмной кампании наблюдали двойной состав ребят, которые хотели бы поступить на эту специальность. И, если позволите, ещё кратко относительно того, почему студенты, непрофильно изучающие иностранный язык, не так активно применяют его, как нам хотелось бы. Мне кажется и для школ, и для вузов мы порой размываем цели, мы ожидаем, что студент должен достаточно активно владеть и устной речью в научном общении, в трудовом общении, и параллельно, соответственно, использовать его в профессиональной деятельности. И в том объёме часов, который мы предлагаем представляется не совсем реально его достичь при всех наших методических изысках. Главное, на мой взгляд, во владении языком – это практика применения, опыт применения. А для этого опыта, безусловно, необходимо дать время. Если цели не столько объёмны, мы сможем дать больше времени для применения, и тогда получится результат, о котором, наверное, мечтают студенты, и мечтаем мы. Анатолий Торкунов: Спасибо большое! Очень важные мысли вы высказали, и я думаю, что мы с вами солидарны абсолютно. И вообще наше сотрудничество с Белорусским университетом, с вашим университетом имеет исключительно большое значение. Спасибо вам большое за участие! Наталья Лаптева: Спасибо! Анатолий Торкунов: Я, знаете, коллеги, ещё хотел бы сказать, что, я знаю, что у вас это есть, очень важно нам изучать и языки наших друзей и соседей, я имею в виду азербайджанский, казахский, узбекский, туркменский, киргизский языки, армянский. Мы эту работу ведём, конечно же, но мне кажется, что надо её расширять. И есть, кстати говоря, желание у студентов изучать эти языки, есть перспективы хорошие для будущей работы, в том числе на пространстве ЕАЭС с эти языками, так что это, мне кажется, сюжет даже, который мы могли бы потом вместе на каком-то из наших семинаров, конференций обсудить. Наталья Трухановская: Обсудить с удовольствием, да. Анатолий Торкунов: Потому что создаются учебники, они не равноценны, надо сказать, по качеству, и здесь, уверен, потребуется нам такое сетевое взаимодействие для того, чтобы решить эту проблему. Я хотел бы ещё задать такой вопрос: всё-таки, если говорить о тренде, который мы наблюдаем в последнее время, интереса, собственно, получение переводческой специальности, получение лингвистической специальности, филологической специальности. Вы считаете, что этот тренд идёт по нарастающей или уровень интереса такой же, как был в те годы, когда мы учились? Или, во всяком случае, мои дети учились, так скажем. Ирина Краева: На примере нашего университета могу сказать, что такого желания поступить к нам учиться именно на лингвистические направления, как в этом году, не было давно, хотя мы, в общем, никогда не жаловались на количество абитуриентов. У нас в этом году средний проходной балл был 90.8. Анатолий Торкунов: Это высокий очень. Ирина Краева: И, судя по встречам с первокурсниками, это хороший курс, добротный. И теперь наша задача – не разочаровать ребят. Анатолий Торкунов: А в основном ребята стремятся на переводческий или педагогический факультет? Ирина Краева: Вы знаете, по-разному. Меня поразило количество мальчиков, которые, например, на родной факультет Натальи Сергеевны – на факультет немецкого языка, где мы готовим по профилю «теория и методика преподавания немецкого языка». Очень большой интерес к фундаментальной и прикладной лингвистике, и специалитет «Перевод и переводоведение», и бакалавриат тоже многих, наверно, потому что там у нас эта палитра языковая наиболее представлена. Анатолий Торкунов: Да. «Прикладная лингвистика» – это, конечно, очень важное направление, как и то, что связано с машинным переводом. Мы даже в начале передачи обменивались мнениями, мы понимаем, что, несмотря на достижения искусственного интеллекта, тем не менее сегодня машинный перевод ещё не может ни нюансов передать перевода, да и вообще там часто такие ошибки, нелепости бывают. Как вы считаете, Наталья Сергеевна, мне кажется, что всё равно человеческий фактор будет очень долго ещё существовать и в переводческой деятельности, и в общении людей, потому что коммуникация всё-таки, даже если у вас будет висеть такая штучка и висеть аппаратик, который будет переводить, всё равно это уже будет не коммуникация людей, а будет через машину коммуникация. Наталья Трухановская: Конечно, в любом случае это непосредственная коммуникация или это опосредованная коммуникация, мне кажется, что человеческий фактор всегда будет играть важную роль во всём, что, собственно говоря, изобретает человек, ведь тот же самый искусственный интеллект – это творение человеческого мозга и человеческих рук, и поэтому без его постоянной донастройки, без его постоянного формирования и дальнейшего продвижения, а это может делать только человек, я думаю, что если даже в чём-то машины начинают нас заменять, то для того, чтобы эти машины работали выполняли свою функцию, для в любом случае нужен человек и человеческий мозг. И то же самое касается непосредственно и коммуникации. Всё, что касается машинного перевода, всё, что касается приложений в наших телефонах, благодаря которым мы в любой стране можем в гостинице решить наш вопрос, у нас есть онлайн-переводчик, мы, даже не зная языка, можем как-то объясниться, это вопрос всё равно человеческой коммуникации. Как-то объясниться – да, полноценно, не владея языком, понять друг друга, понять картину мира, понять образ мышления друг друга мы не сможем. Анатолий Торкунов: У меня, конечно, вопрос большой, но это отдельная тема – «русский как иностранный», поскольку мы занимаетесь этим профессионально, и вообще институт занимается этим многие-многие годы… Наталья Трухановская: Да. Анатолий Торкунов: Я по многих мероприятиях когда-то участвовал и знаю хорошо вашу, в общем, достаточно эффективную и продуктивную деятельность. Как развивается это направление? Наталья Трухановская: Очень серьёзно развивается. И здесь как раз к тому, что говорила Ирина Аркадьевна про набор студентов, у нас как по линии набора наших, российских, студентов, так и по линии приёма иностранных студентов идёт абсолютный рост не только по количеству, но и по качеству тех, кто приезжает. Методика русского как иностранного постоянно развивается, это не только Институт Пушкина, этим занимаются многие университеты: этим занимается Лингвистический университет, серьёзнейший блок у МГУ имени Ломоносова, безусловно. И это, действительно, то направление, которое нуждается в подсеянном профессиональном сопровождении и в постоянном обсуждении. Это очень важный вопрос, это наш глобальный инструмент – «русский язык как иностранный», и поэтому здесь необходимо усилие всего профессионального сообщества, причём консолидированное усилие для того, чтобы правильно выстраивать всю методику его преподавания и привлекать всё новых и новых обучающихся. Анатолий Торкунов: Я согласен. Во-первых, конечно, надо иметь высококлассных преподавателей, которые могут преподавать русский как иностранный. Я давно с этим сталкиваюсь и кафедра у нас отдельная, специальная есть. Наталья Трухановская: Да. Анатолий Торкунов: То есть, когда преподаётся русский, положим, испаноговорящим, то, конечно, преподаватель должен знать испанский язык. Наталья Трухановская: Конечно. Анатолий Торкунов: Или немецкий язык, если это немецкоговорящие ребята. Ирина Краева: Вьетнамский и так далее. Анатолий Торкунов: Или китайский язык, хотя бы какие-то основы китайского языка. Ирина Краева: Конечно. Наталья Трухановская: Конечно, и наши специалисты сейчас и обсуждают, у нас как раз в эти дни – с 1 по 3 ноября – проходит большой Международный научный конгресс по русскому языку в станах СНГ. Это грант Министерства просвещения Российской Федерации. Проходит на трёх площадках: на нашей, в Киргизии и в Армении. И вот как раз обсуждается преподавание русского как иностранного в зависимости от страны, от гражданской принадлежности или национальной принадлежности обучающихся. Конечно, русский язык в Киргизии преподаётся не так, как он должен преподаваться в Венесуэле, например, и так далее. Анатолий Торкунов: Несомненно. И здесь важно, как мне кажется, специалистов готовить классных, профессионалов. Наталья Трухановская: Конечно. Анатолий Торкунов: Потому что русский язык – это, конечно, важнейший инструмент пропаганды нашей культуры и сближения с зарубежными странами. Ирина Краева: Конечно. Анатолий Торкунов: И он пользуется большим спросом, популярностью. Наталья Трухановская: Конечно. Анатолий Торкунов: Я знаю, что в наших центрах за рубежом кружки, классы… Наталья Трухановская: Да, курсы. Ирина Краева: Центры. Анатолий Торкунов: Они пользуются огромной популярностью, трудно иногда даже записаться, попасть. Наталья Трухановская: Да, именно так. Анатолий Торкунов: И эта работа требует постоянного внимания всех нас и тех, кто занимается так или иначе международной деятельностью, в том числе. Наталья Трухановская: И это ещё и колоссальный инструмент конкурентоспособности того, кто им владеет на рынке экономическом нашей страны, на экономическом рынке ближнего зарубежья, всех этих стран. То есть владение русским языком – это огромное конкурентное профессиональное преимущество. Анатолий Торкунов: Согласен с вами. Дорогие дамы, уважаемые коллеги, я, во-первых, вам сердечно признателен за то, что вы нашли время прийти на нашу программу, и я хотел бы поблагодарить зрителей за то, что они нашли время, сказать вам камсахамнида – это на корейском языке – и аньёнхи касэйо! До свидания, дорогие друзья, всего вам самого доброго, желаю вам благополучия, здоровья и успехов, до свидания!