Анатолий Торкунов: Здравствуйте, уважаемые телезрители! Я ректор МГИМО Анатолий Торкунов, и сегодня у нас очередной выпуск программы «Ректорат». Сегодня поговорим, на мой взгляд, на очень важную и актуальную тему: тему, связанную с развитием сетевого взаимодействия в образовательной сфере стран БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества. Мы все прекрасно понимаем, что сегодня два этих объединения являются как бы прообразом нового мирового порядка, таким сайтом директоров этого нового мирового порядка, который, конечно, только складывается. Но, тем не менее, по активности, которую мы наблюдаем и в отношении БРИКС руководителей стран, которые входят в БРИКС, и Шанхайской организации сотрудничества. Но если говорить о БРИКС, то сегодня о своем стремлении – желании присоединиться к БРИКС – уже заявило почти 30 государств. Естественно, мы думаем о будущем, когда говорим об этих объединениях. Что такое будущее? Будущее – это наши молодые люди, которые сегодня учатся в университетах и которые через пять, десять, пятнадцать лет будут стоять у руля этих стран. Во всяком случае, у руля тех или иных и бизнес-структур, и государственных структур. Поэтому очень важно понимать, как они сегодня готовятся к этой будущей жизни, как мы сотрудничаем с ВУЗами этих стран. Вот сегодня мы как раз об этом хотели поговорить: поговорить о сетевом взаимодействии, о двухстороннем сотрудничестве и в целом поговорить о том, как наши российские ВУЗы готовы к такому роду сотрудничества и какие видят в этом смысле перспективы. Сегодня я хотел представить гостей наших, которые еще не были на программе «Ректорат». Это Виталий Клевцов, ректор Университета БРИКС. Это Игорь Алексеев, ректор Астраханского государственного университета имени Татищева. И чуть позже к нам присоединится ректор Южно-Уральского государственного университета Александр Вагнер. Я, дорогие коллеги, хотел бы прежде всего вас поприветствовать. И, Виталий Владимирович, поинтересоваться у вас – у вас даже университет называется Университетом БРИКС – расскажите немножко нам и телезрителям, что из себя сегодня представляет этот университет и как вы планируете в дальнейшем осуществлять взаимодействие с университетами, с гражданами из стран БРИКС. Виталий Клевцов: Спасибо большое! Я приветствую всех телезрителей и всех гостей. Безусловно, очень важно взаимодействовать непосредственно со странами, которые присоединились уже на текущий момент к БРИКС, и теми, которые планируют присоединиться. И в июне 2024 года в Казани, как мы все знаем, был принят меморандум о том, что все страны, которые присоединяются, их университеты также планируются к включению в Сетевой Университет БРИКС. Это важно с точки зрения соединения таких разнородных образовательных систем. И работа здесь предстоит на самом деле немалая. Потому что это разные уровни, это разные документы, это разные вопросы, которые в связи с этим возникают. И в условиях некоторых ограничений, в которые мы попали, это замечательный, с моей точки зрения, шанс к тому, чтобы мы продемонстрировали такую новую силу. И непосредственно все наши жители, непосредственно граждане тех стран, которые входят на текущий момент в БРИКС, они получили новые возможности. Но в связи с этим, как я уже сказал, есть много вызовов, которые нам предстоит решать. Поэтому задач много. Анатолий Торкунов: Как сейчас выглядит университет? Что удалось уже сделать с момента его возникновения? Виталий Клевцов: В текущий момент, если мы говорим про Сетевой университет БРИКС, это более 50 университетов, которые вошли в состав. И работа по включению еще идет, и она будет продолжаться. Потому что критерии разрабатываются, дорабатываются, по включению университетов. Все действует на принципах открытости. То есть, в принципе, многие желающие университеты стран, которые сейчас сформированы в БРИКСе, они могут попасть. Поэтому перспективы у данного образования достаточно большие. Анатолий Торкунов: Вот чтобы было понятно нашим телезрителям, возможным абитуриентам как бакалавриата, так и магистратуры: для наших соотечественников какие есть перспективы и возможности попасть в такого рода Сетевой университет БРИКС? Который предполагает разные, конечно, формы.  Предполагает и возможность двойного диплома, предполагает участие в самых разных программах... : модульных программах, семестровых программах и так далее. Я понимаю, что практика только складывается, все сразу не сделаешь. Но вот на сегодняшний момент что уже существует? Положим, предполагаемый Василий Петров хочет поступить на сетевую программу БРИКС. Что ему нужно для этого сделать? И как выглядит сам процесс присоединения к такого рода программе? Виталий Клевцов: Сразу скажу, что он поступает в той стране и по правилам той страны, в которой непосредственно процесс этот протекает. Безусловно, как вы правильно совершенно заметили, он может реализовывать часть образовательной программы в разных странах, которые непосредственно примкнули к БРИКС. То есть, если говорить конкретно, он может часть программы изучить в Китае, часть программы – в России, часть – в Индии и так далее. И это будет также отражаться на дипломах, которые он получает. То есть он может получить как один диплом, так и несколько дипломов. При этом может быть основная программа в России, а выпускные квалификационные испытания он может сдавать непосредственно в другой стране. То есть здесь открытые возможности. И я считаю, что на самом деле сетевые университеты позволят нашим гражданам как раз таки разнообразить тот пул компетенций, который формируется. Потому что, конечно, мы понимаем, что сетевые университеты формируются из классических университетов, и каждый из них отдельно все равно продолжает свою деятельность. Но в рамках сетевого взаимодействия это все-таки ведет к глобализации компетенций. Вот это, мне кажется, основное, на что сейчас надо обратить внимание. Анатолий Торкунов: Ну а не может получиться так, что, положим, разнообразие программ, прерывание обучения в одном университете, поездка в другой университет приведут к тому, что сам процесс такой непрерывный образования получением определенной специальности, профессии будет разорван. И в конечном итоге человек поездит-то поездит, но образование, которое необходимо сегодня нашей экономике, нашему производству, нашей науке, он не получит? Как вам кажется? Виталий Клевцов: Нет. Вы знаете, я не думаю, что произойдет какое-то фрагментарное представление о направлении. Наоборот, тут можно такую параллель провести: если взять семью военнослужащего, и ребенок перемещается вместе с родителями, он быстро адаптируется: он видит разных людей, он видит разные условия, в которых непосредственно функционирует. Поэтому это только будет обогащать, с моей точки зрения и даже исходя из другого опыта. Анатолий Торкунов: Понятно, что вообще интернационализация образования – это общий тренд, который характерен для любой страны. И, конечно, характерен всегда был в последние десятилетия для России. Мы все имели магистратуру совместную, с выдачей двух дипломом, а то и трех дипломов. Так получилось, что недружественные страны заняли здесь деструктивную позицию. Многие эти программы были прерваны. Как я уже не раз говорил, даже не по инициативе университетов, а просто под нажимом властей этих стран. Но я с вами совершенно согласен, что возможность сотрудничества в рамках БРИКС, где существуют великолепные университеты. Я уже не говорю о том, что китайские университеты входят в десятку лучших университетов мира. Бразильские университеты. Индийские университеты – крупнейшие с точки зрения подготовки IT-специалистов. Мы знаем, что именно выпускники индийских университетов сегодня востребованы практически во всем мире. Ну и, прежде всего, конечно, в Индии, которая находится на передовых позициях в этом смысле. Но вот здесь, конечно, очень важно, чтобы наши университеты чувствовали себя не только полноценными партнерами, но в чем-то могли и пример подавать, и увлекать в такого рода программы. Я хотел сейчас поинтересоваться у Игоря Александровича, как дело обстоит с Астраханским университетом и с вашими контактами и процессом интернационализации? Ваш университет особенно же важен, поскольку это Каспийский регион. У нас сотрудничество в этом регионе очень активное сегодня и со странами Прикаспия, и с бывшими республиками Советского Союза, и с Ираном. Активнейшее сотрудничество и с Азербайджаном, с Туркменистаном, и с Казахстаном. Короче говоря, у вас широкое очень поле деятельности интернациональной для того чтобы Астраханский наш университет занимал, как говорится, передовые позиции в смысле сетевых программ и интернационализации. Расскажите нам немножечко. Игорь Алексеев: Да, я тоже всех приветствую! Приятно принять участие в такой дискуссии. Действительно, мы являемся ВУЗом, объединяющим прикаспийские государства. Хотя в последнее время мы расширили эту зону и называем теперь это Большой Каспий. Потому что есть такие государства, как Узбекистан, у которого нет границы морской. Поэтому, безусловно, мы понимаем значимость и необходимость. Какие, прежде всего, образовательные программы интересны нашим партнерам? Это, конечно, педагогическое образование. Оно классическое. Учитывая, что мы наблюдаем за теми трендами, которые сегодня происходят в наших государствах-партнерах, это наличие большого количества, в том числе и частных, образовательных организаций высшего образования и катастрофическая нехватка именно педагогического состава, который способен закрыть эту тематику. Это первое направление. И поэтому очень большая востребованность именно педагогических направлений и с одним профилем, и с двумя профилями. Но мы только рады этому способствовать. Мы предоставляем возможность нашим преподавателям выезжать туда и формировать там даже уже научные школы и совместные защиты. И кстати, я бы разделил этот период работы до 2019 года и, наверно, вот сейчас. Могу отметить, что, конечно, было очень мудрое решение в 2007 году принято, когда формировались университеты системы ШОС. Поскольку так называемая «мягкая сила», она работала до поры до времени. И там, кстати, очень много было представлено европейских государств. С удовольствием мы работали, например, с Италией. Защищали аспирантов по двум направлениям, и это было эффективно. Понятно: в 2019 году наступил ковид, потом изменения в мировой обстановке. Поэтому сегодня мы имеем то, что имеем. Но, тем не менее, интерес после визита нашего президента в эти государства, консолидация усилий по разделению тех векторов, которые наше Российское государство сегодня проповедует, – оно сегодня определило вектор тех стран и государств, соответственно, и университетов, которые его разделяют. И поэтому очень хорошо, что эта работа была проделана заранее. Потому что мы были одним из ВУЗов, которые в 2008 году среди 12 прошли отборочный конкурс Министерства образования и вошли в эти первые ВУЗы, которые начали эту программу реализовывать. У нас есть хороший опыт по взаимодействию. Поэтому мы работаем не только в рамках ШОС, работаем и по сетевым программам. Чем отличается? Могу сказать, что здесь действительно, как уже коллега сказал, есть реальная возможность получить два диплома. Поскольку здесь ведущий язык – это русский и китайский. И плюс язык, который представлен государством, где поступает абитуриент. Мы своим абитуриентам, которые поступают к нам в университет, сразу определяем, какие направления и программы (у нас их три) могут быть реализованы именно с нашими зарубежными партнерами. И уже студенты сами определяются: хотят ли они или не хотят. Анатолий Торкунов: А три? Вот, я понял, «Педагогика». А еще два каких? Игорь Алексеев: Ну, даже не совсем педагогика. У нас получается «Регионоведение», IT-направления. А да, и «Педагогика», все правильно. Вот эти три направления, которые у нас являются с нашими партнерами, российскими и зарубежными, скажем, отдана та ниша, по которой мы обучаем и имеем право выдавать два диплома. Анатолий Торкунов: А «Биология моря» – этого нет у вас, да? Игорь Алексеев: Нет. «Биологии моря» нет. Это больше, наверно, Дагестан, Дагестанский госуниверситет. А мы именно работаем по транспортному коридору. У нас очень много, большое взаимодействие. Наш регион в этой части лидер и, скажем так, ответственен перед нашими партнерами зарубежными за реализацию этого транспортного пути. И, соответственно, мы сопровождаем все те технологические цепочки, которые здесь есть. Но я бы еще поговорить... Анатолий Торкунов: А есть специальность «Логистика» отдельная, да? Игорь Алексеев: Есть специальность «Логистика». Есть «Международное право», которое позволяет это все. И хотя я выступал недавно на форуме и, отвечая на вопросы, один из руководителей встает и говорит: «А вы можете нам водителей подготовить?» То есть мы понимаем, что надо смотреть не только на кадры профессиональные и квалифицированные, надо смотреть и на рабочие руки специальностей. Мы поэтому этим тоже этим начали заниматься. Потому что некому обслуживать этот процесс, а он очень большой и очень такой трудоемкий и длительный, и без обеспечения технического содержательной части не будет. То есть если условно русло не будет позволять зайти транспорту, то, естественно, вся эта процедура сломается. Сейчас очень активно начал работать Иран по этому направлению. Мы смогли выстроить наши отношения. У нас очень неплохая школа фарси, она позволяет нам коммуницировать. Плюс наличие представительства (консульства) на территории Астраханской области, конечно, облегчает многие наши вопросы. Поэтому в этой части мы работаем. Но я ушел немножко от своей реплики. Хотел бы все-таки еще обратить внимание на то: какого абитуриента мы сегодня получаем, какого абитуриента мы учим? Это проблема не только общероссийская. Это проблема международная. Мы общаемся и с иранскими коллегами, и с нашими коллегами из Азербайджана. Тем более сейчас дано поручение президентом – создание там Российско-Азербайджанского университета. У нас есть представительство на постоянной основе там. Мы постоянно мониторим ситуации, которые происходят: это и разные сроки выдачи аттестатов, это и разная вступительная компания. Я понимаю, что каждое государство пытается удержать этих ребят. Но здесь, конечно, было бы хорошо – синхронизировать эти процессы. Чтоб мы уже понимали, что, если учебный год начинается 1 сентября, он начинается. Если там условно документы об окончании школы мы все получаем до 1 июля, значит, мы все получаем. А здесь идет такая немножко нестыковка, и сложновато бывает работать и подстроиться под тот учебный график и процесс, который есть. Но мы находим общий язык. Мы берем людей на семестр, на год, как правило, и они получают дипломы. Но, возвращаясь к школьникам, хочу сказать, что, конечно, сегодня большая проблема в том этих государств, во-первых, что так же, как и в России, падает уровень школьного образования. А вторая проблема, что ребята больше выбирают гуманитарную сферу, чем техническую. У нас сегодня везде проблема с инженерными специальностями, образованием. И поэтому сегодня очень много решений принимается об облегчении этого пути. Хотя я считаю, что если инженер или будущий инженер не знает высшую математику, ему очень сложно будет дальнейшую... Анатолий Торкунов: Да невозможно просто, мне кажется даже. В любом случае. Игорь Алексеев: Да. Поэтому, наверное, здесь надо не облегчать задачу поступления в университет. Наверное, сегодня надо спуститься именно к школьным корням и посмотреть, где там проблема. Мы поэтому начинаем большой проект, начиная от 7-го класса, где мы раннюю профориентацию формируем. И с этим проектом мы сейчас заходим и в Узбекистан, и в Азербайджан для того, чтобы помочь прежде всего школьному сообществу вот в этой истории – определить, правильно сориентировать ребят. Потому что иначе получается: мы все ждем и говорим о том, что вот давайте сократим школьное образование, давайте сократим вузовское. Но по большому счету ребенок может учиться в школе, потом учиться в университете, потом закончить магистратуру, но так и определиться с профессией, специальностью. То есть государство вложило средства, оно ждет этого человека, который будет уже полноценно занимать какую-то нишу рабочую. Но по факту он еще не определился. Поэтому, мне кажется, надо начинать именно с ранней профориентации. И, естественно, конечно, к этому процессу подключать партнеров, которые максимально заинтересованы. Сегодня, разговаривая с любым партнером, все начинают с того, что: «Дайте мне квалифицированные кадры». Когда ты этот вопрос адресуешь: «А что бы вы хотели получить?», возникает такая неловкая всегда пауза. И начинаешь с ними уже более детально прорабатывать: «Что бы все-таки вы хотели получить?» Ну и вторая позиция, с которой я очень много сталкиваюсь, – когда партнер не готов вложить в абитуриента вообще ничего. То есть он считает, что государство вот оплачивает бюджетное место, дает возможность получить высшее образование, и этого достаточно, чтобы конкретный абитуриент или студент уже получил диплом и пришел. Но сегодня разворачивается очень жесткая конкуренция, в том числе и в вузовской среде, и за хорошего наученного молодого человека, и за хорошего магистранта. И мы должны это четко понимать и, соответственно, подстраиваться под эти правила. Те же проблемы, поверьте, они и у наших коллег за рубежом также присутствуют. Анатолий Торкунов: Абсолютно. Да. Ну и в наших университетах. Вот сейчас с нами вместе ректор Южно-Уральского государственного университета Александр Вагнер. Александр Рудольфович, проблемы, которые сейчас были подняты, они очень серьезные и касаются всех ВУЗов. И, кстати говоря, очень правильно вы заговорили о проблеме, связанной с необходимостью наличия квалифицированных кадров с образованием, положим, СПО – среднего профессионального образования, которого сегодня очень не хватает практически везде. И, кстати говоря, наше сотрудничество будущее со странами и БРИКС, и ШОС, как мне кажется, должно предусматривать и возможность сотрудничества и взаимодействия в этой области. Потому что многие вопросы, которые мы решаем, – экономического сотрудничества, инвестиционного сотрудничества. И конкретно, вот вы логистику вспомнили – действительно, там нужны специалисты, которые, как говорится, и руками умеют что-то делать. Игорь Алексеев: Обслуживают. Анатолий Торкунов: И хорошо в этом понимают. Как обстоит дело, Александр Рудольфович? У вас по этому вопросу какая точка зрения? Александр Вагнер: Добрый вечер, уважаемые друзья! Уважаемый Анатолий Васильевич! Мы тоже являемся участниками Сетевого университета ШОС. В рамках УШОС мы сотрудничаем с рядом университетов. В первую очередь, конечно, это ... Казахстана, потому что ЮУрГУ расположен в Челябинской области. И вы знаете, что Челябинская область имеет общую границу с Республикой Казахстан. Это, конечно же, ВУЗы и Таджикистана. Но, наверное, все-таки самое большое сотрудничество и перспективы развития и взаимодействия происходят с ВУЗами Китая. Китай сегодня очень активно развивается. И те направления, которые мы для себя выбрали, а это экология, энергетика, это IT-технологии, сегодня, конечно же, являются такими очень важными в рамках глобализации науки и образования и важными темами для наших коллег из Китайской Народной Республики. И здесь, конечно, хочется отметить, что вот эти рамки, эти возможности ассоциации – они очень важны для продвижения и наших образовательных услуг в этих странах. Они очень важны для понимания как раз именно вот системы образования наших партнеров за рубежом. И они позволяют выработать единые какие-то правила взаимодействия обмена студентами, реализации образовательных программ, согласования учебных планов. Это очень хорошо. Потому что если бы не было таких рамок, не было бы таких структур, то, конечно же, с каждым университетом приходилось бы эти вопросы регулировать по-разному. А так мы в рамках этих площадок можем собраться, договориться об общих правилах и в рамках этих правил жить. И действительно, эти правила реализуются уже на протяжении, в том числе десяти лет. Для них они все стали понятны и прозрачны. И тем самым их проще донести до наших студентов: студентов, которые обучаются в нашем университете, студентов, которые обучаются в партнерских университетах. Что действительно позволяет сегодня использовать академическую мобильность и программы двойного диплома по широкому перечню и направлению, и университетов. Это, конечно же, обогащает и наши научные коллективы. Это позволяет быть более конкурентными на отечественном рынке образования, ну вот по сравнению с теми ВУЗами, которые не являются участниками таких как раз вот проектов, как Сетевой университет. Ну и, конечно же, предоставляет уникальные возможности тем студентам, кто у нас обучается на этих направлениях. В последнее время это взаимодействие выходит на новый уровень. Вы абсолютно правы, что это сотрудничество требует расширения, как и по перечню направлений, так и по уровням образования. Более того, скажу, что у нас сегодня появляются совместные проекты и научные. То есть когда мы формируем «Зеркальные» лаборатории и лаборатории с разными коррективами, которые решают схожие, близкие или даже идентичные научные программы, задачи. Это и в рамках подготовки магистров, и, конечно же, в рамках подготовки аспирантов – тех, кто в дальнейшем планирует обучаться, работать и в академических институтах, и в высших учебных заведениях. Также за историю взаимодействия, конечно же, есть определенный пул выпускников наших совместных программ, они работают как в России, так и за рубежом. И вы знаете, здесь хочется отметить, что эти выпускники, они с большим уважением и с некоторой такой ностальгией относятся к тем временам, когда они обучались в России, в частности, в Южно-Уральском государственном университете. Это позволяет в дальнейшем выстраивать более успешные как раз контакты, связи. Они, опять же при наличии хорошего знания русского языка, позволяют нам эти связи укреплять и развивать всяческое взаимодействие. Анатолий Торкунов: Спасибо большое! Вы знаете, вот даже из того, что мы уже сказали и услышали, речь идет о том, что сетевые университеты – и шосовские, и Университет БРИКС, помимо всего прочего, создают регламенты, которые позволяют нам налаживать как двустороннее взаимодействие, так и многостороннее взаимодействие. Здесь, конечно, по-прежнему проблем немало. Вот вы затронули проблему, связанную с тем, что школьное образование разнится даже по годам обучения, даже по началам учебы. Но, положим, вот сказали, что принято решение в Казахстане 12 лет ввести в школьную программу. А мы слышим здесь от наших коллег, что надо перейти к десятилетней программе. И это, конечно, вопрос спорный. Единственно, что у меня все-таки есть такое впечатление, что настолько быстро сегодня течет время, развивается ситуация, что, конечно, может быть, имело бы смысл действительно выводить в реальный сектор экономики ребят побыстрее. С другой стороны, конечно, можно сказать: а вот за эти годы, так сказать, недоучки выходят. Не доучились чего-то. Вот я вспоминаю опыт Германии, где и 12 лет, и потом в университете долго. Они, в общем, вступают в экономику и в жизнь в 28, в 29 лет. Мне кажется, что это уже такой возраст-то, прям скажем, очень солидный – 28–29 лет, чтоб начинать какую-то самостоятельную жизнь, а до этого только учиться. У нас, помните, в России известный герой Петя Орлов чеховский, который был вечным студентом. Конечно, здесь нельзя решать сходу эту проблему. Видимо, она должна стать предметом дискуссии и нашего сообщества: и школьного сообщества, и вузовского сообщества, и, конечно, родительского сообщества. Да и ребят надо послушать тоже: кто из них готов учиться 10 лет и идти там в 16-летнем, раннем, в 17-летнем возрасте в университет, а кто считает, что надо в школе подольше побыть. Во всяком случае, понятно, что у ребят еще на этот счет, может быть, зрелого мнения нет. Но, тем не менее, я знаю и вы знаете по своим ВУЗам, что мы сегодня часто принимаем детей с 16-летнего возраста. И вы помните, одно время страшно было популярно фактически заочное образование – экстернат: когда бросали учить все и готовились только по тем ЕГЭ, который нужен для поступления в тот или иной университет. Я считаю, что это тоже не очень правильно. Потому что сегодня, вы совершенно справедливо сказали, что не только по инженерным специальностям нужно знать математику. Я вот, например, долго настаивал, и вроде, слава Богу, вопрос решается новым приказом Министерства образования, что ВУЗ может по своему усмотрению вводить математику в качестве ЕГЭ обязательного и на «Право», и на... Во всяком случае, на какие-то отделения на «Праве». Положим, «Цифровое право» – отделение, которое у нас создано. Или на «Международные отношения», где есть отделение «Больших данных» и где просто без математики невозможно учиться, не пройдя профильную математику и не сдав ЕГЭ. Виталий Клевцов: Конечно. Анатолий Торкунов: Но вот все-таки я хотел бы еще раз вернуться к ситуации, связанной с сетевыми университетами – и бриксовскими, и шосским. Как вы считаете (понятно, что школьные программы очень разнятся), что можно сделать для того, чтобы гармонизировать немножечко требования к абитуриентам на этапе их поступления, бакалавриат, а чаще всего все-таки и на следующем уже этапе, в магистратуру, выровнять эти требования, гармонизировать точнее, а не выровнять и на уровне школьного образования, и на уровне вузовского образования? Виталий Клевцов: Мне кажется, что прежде всего тут работа должна, как правильно уже все сказали в этой студии, начаться со школы. То есть определиться, в каком формате мы, я имею в виду числовых рамок, то есть сколько лет мы будем учиться. Мне кажется, что как раз таки сетевые университеты способны путем такого взаимодействия и конструктивного диалога прийти к общему знаменателю. То есть если мы будем, условно говоря, существовать сами по себе и как-то студентов направлять, как раньше это было. Потому что сетевизация – это же не новое нечто новое. То есть из Болонского процесса. И раньше люди ездили учиться за границу. Просто сетевизация позволяет именно как раз таки упростить этот процесс. Административно упростить. И поэтому это работа, мне кажется, на уровне самих стран и тех университетов, которые входят в те или иные объединения. И здесь, мне кажется, это их работа. То есть иначе этот «мячик» никому не попадет. То есть мы будем все время кидать, а кто-то должен это сделать. Это должны сделать, на мой взгляд, именно как раз таки сетевые университеты, работая с теми странами, которые есть. И это легче будет сделать. Но вот вы правильно отмечаете, что там магистратура. Все-таки, мне кажется, и поскольку сетевизация сейчас больше для магистерских программ, для докторальных программ (аспирантура). Ну и, соответственно, вы также резонно сказали: СПО у нас пропало из этого спектра. Мы че-то туда не обращаем внимание. Хотя это тот момент, который позволил бы решить проблему рабочих кадров. То есть необязательно тот университет сам по себе, имеется в виду высшее образование, да, вот среднее профессиональное можно. Поэтому вот такой пирамидкой если выстроить, то мне кажется, что получилось бы решить. Но это нужно планомерно делать. Анатолий Торкунов: Александр Рудольфович, вот вы упомянули, что у вас активнейшее сотрудничество с Казахстаном. Есть какие-то трудности? Активно очень сотрудничаем – мой университет с казахстанскими учебными заведениями. Я недавно был в Казахстане. И там большой интерес, конечно, к российскому образованию, надо сказать. И там практически нет проблем со знанием русского языка ребятами, которые поступают к нам и которые занимаются в филиалах. А вот какие основные направления сегодня, если говорить о Казахстане, подготовки кадров у вас и сотрудничества с казахстанскими университетами. Александр Вагнер: Вот, если позволите, все-таки пару слов тоже к предыдущему вопросу затрону. Если позволите. Анатолий Торкунов: Конечно. Александр Вагнер: Вы знаете, мы проводим олимпиаду, она называется «Звезда». Она многопрофильная, эта олимпиада. И, конечно же, в первую очередь все-таки мы смотрим именно на те знания школьников, которые необходимы для поступления на технические, естественно-научные направления специальностей. И, к сожалению, каждый год отмечаем для себя, что действительно, ребята из наших субъектов, они с этими задачами справляются проще и лучше. Потому что это такие комплексные, многофакторные эти задачи. Там нужны разные компетенции. Например, в области физики и химии, и математики одновременно. Это, конечно же, объясняется тем, что охват участников с территории России существенно больший. Там действительно отбираются лучшие из лучших по сравнению с зарубежными странами. Но уровень участия зарубежных стран в олимпиаде – он чуть-чуть хуже. Здесь мне кажется, что все-таки таким решением (или одним из решений) может быть и то же самое олимпиадное движение. Это какие-то соревновательные мероприятия как раз именно вот по таким направлениям, которые в себе сочетают разные предметные группы: технические, нетехнические, социогуманитарные. И это действительно при формировании этих команд, особенно если это поддержать на национальном уровне, то оно приведет к тому, что в школах эти центры будут формироваться, и общий уровень образования, в том числе школьного, конечно же, он будет расти. Мне кажется, вот, наверное, такие состязательные мероприятия как раз, где ребята из разных стран демонстрируют свои знания – и школьные, и университетские – они позволят вот эти проблемы комплексно, всесторонне решать. Ну и само общение школьников из разных стран на площадках, которые можно проводить опять же вот на всех странах-участниках таких ассоциаций, как сетевые университеты, – оно опять же будет помогать и продвижению этих университетов. Потому что побывать в России, принять участие в соревнованиях, и потом, наверное, возникнет желание и мотив, и отсутствие страха, каких-то барьеров психологических для того, чтобы это образование получать в России. Если возвращаться к вашему вопросу, то, конечно же, то, что мы сотрудничаем с Казахстаном: это и Казахский национальный университет, и Университет имени аль-Фараби. Здесь больше запрос на образование со стороны российских университетов – он, конечно же, идет в области IT-компетенций. У нас университет достаточно давно это направление развивает, есть свои суперкомпьютерные мощности. И опять же, ученые с помощью различных математических моделей обсчитывают и проектируют различные физико-химические процессы. Вот эта компетенция среди тех партнеров, которые у нас есть в Казахстане, она пользуется большим интересом. И вот, наверное, как раз вот в этой сфере у нас взаимодействие более такое теплое и масштабное. Анатолий Торкунов: Спасибо большое! Спасибо вам за участие. И мы с вами прощаемся, а с коллегами еще немножко поговорим. Всего доброго! Спасибо! Александр Вагнер: Спасибо! Анатолий Торкунов: Знаете, мне кажется, очень правильно Александр Рудольфович затронул проблему олимпиад. Действительно, во-первых, помимо всего прочего, проблема олимпиад позволяет органично эффективно решать проблемы привлечения иностранных студентов к нам сюда и выполнять задачу, которую президент поставил о пятистах тысячах студентов иностранных, которые должны быть к 2030 году. Мы в этом году проводили такого рода олимпиаду для иностранных студентов. И надо сказать, что это в немалой степени способствовало весьма успешному набору иностранных студентов хорошего качества, хорошего уровня в этом году. И планируем и дальше эту работу продолжать. И я еще вот одно обстоятельство отметил бы и попросил бы сейчас прокомментировать это ректора Астраханского университета. Идея, связанная с тем, что в рамках такого рода олимпиад, в каком предметном поле они бы ни проводились, очень важно все-таки и элемент социогуманитарный иметь в виду. Вообще мое глубочайшее убеждение заключается в том, что основной тренд в образовании ведет к тому, что должна быть синергия естественнонаучного и гуманитарного образования. И поэтому хотя бы на уровне такого рода олимпиад обязательно должно присутствовать что-то такое, что будет позволять развивать творческую сторону каждого абитуриента и в будущем студента. Мы с вами пытаемся это делать. И ВУЗы. Отсюда – творческие студии, художественная самодеятельность, театр, оркестры, хоровое пение студентами. Но вместе с тем важно было бы, чтобы и в школе это дело развивалось, особенно в рамках взаимодействия нашего по линии сетевых университетов. Какое ваше на этот счет мнение? Игорь Алексеев: Да. Вот тема такая интересная была в предыдущей дискуссии. Я буквально короткий комментарий. На мой взгляд, основная проблема такой нестыковки идет, когда школа в свою сторону смотрит, а университет – в свою, – в том, что вот это разделено между собой. То есть как бы лошадь. Есть телега. То есть запрягать некому. Не получается. И такая же проблема у наших коллег за рубежом находится, когда в школах они выполняют свои задачи, а университет – свои. Но, к сожалению, мы без школьников, без будущих абитуриентов вообще не способны дальше развиваться. Анатолий Торкунов: Конечно. Игорь Алексеев: Это все равно наш ресурс. Которому мы сегодня, видите, даже большую часть передачи посвятили: даже не совсем высшему образованию, а больше школьному. Я сам проехал много районов, собирал школьников, учителей, спрашивая у них: «Какие направления они планируют сдавать?» Практически 100% – гуманитарный. И вот в одну или в две школы я заехал, и вдруг мне говорят: «Физика. Информатика». Анатолий Торкунов: Там учителя, значит, такие. Александр Вагнер: Да. Я начал выяснять: почему? Они говорят: «Да вот у нас учитель, который нас так сильно заинтересовал». Анатолий Торкунов: Да-да. Иван Иваныч, такой блестящий физик или математик. Александр Вагнер: Поэтому многие боятся. Сегодня вот эта статистическая, довлеющая, скажем так, результат – он имеет очень значительное влияние на все. И если, конечно, учитель не боится этого, он все-таки своей профессией увлечен – он ведет за собой и ребят, школьников. А сегодня мы начинаем осторожничать, когда выбираем свой вектор пути нашему ребенку и начинаем смотреть: как? Но еще другая проблема, что большинство, к сожалению, ребят не мотивированы. Они не совсем понимают, зачем это. Вы упомянули германскую... Я тоже хочу сказать, что Берлинский технический университет – они гордятся тем, что господин Шредер у них учился восемь лет. То есть он время от времени прерывался, он там уходил там в какой-то творческий отпуск. Анатолий Торкунов: Ну как Петя Орлов, вот тоже. Александр Вагнер: Да. Себя искал. Возвращался. А они этим очень гордятся. Потому что, безусловно, нельзя забывать, что этот биологический возраст – 16–17 лет – это как раз, так сказать, физиологическое развитие идет. Это первые ощущения, первые чувства, первые эмоции, скажем, на серьезном взрослом уровне. Они тоже имеют значение. И не зря когда-то была система в Советском Союзе, когда: чтобы ты стал юристом, ты должен был обязательно отслужить в армии. Это было не меньше двух лет. И ребята уже приходили, скажем так, абсолютно точно мотивированные и подготовленные. Сегодня, к сожалению, вот этот период ушел. Анатолий Торкунов: Вы знаете, вот вы юристов помянули. Кстати говоря, в рамках Сетевого университета БРИКС нет «Права» в сотрудничестве. Виталий Клевцов: Это правда. Анатолий Торкунов: А мы только что провели IX форум юристов стран БРИКС. Очень много приехало представителей стран БРИКС. И хорошо очень прошел форум. Наши юристы со всей страны съехались. И мы поставили, кстати, вопрос о том, чтобы в Университете системы БРИКС обязательно было «Право». Потому что иначе как мы будем гармонизировать наше право для сотрудничества? А без этого же невозможно. Это очень нужно. И вот ваше замечание относительно естественнонаучного образования, инженерного и гуманитарное. Я посмотрел здесь статистику. Было какое-то совещание у нас в Министерстве образования. И я посмотрел статистику: в Советском Союзе в гуманитарных ВУЗах училось 27%, а сегодня – 62%. Виталий Клевцов: Да. Анатолий Торкунов: И большинство, конечно, это «Право» и «Экономика». Но был такой тренд. Я все-таки надеюсь, что сейчас, когда специальные программы приняты по усилению преподавания физики в школах, математики в школах, о чем мы давно говорили на наших собраниях общих, ректорских. Потихонечку все-таки реализуется. И гораздо больше людей сдали ЕГЭ по физике и по математике в текущем году, чем это было в предыдущие годы. И это внушает какие-то надежды. Но здесь нельзя эту работу ослаблять. Здесь надо только наращивать ее – с тем, чтобы ребята, конечно, получая и гуманитарные знания в школе, но вместе с тем были готовы и были мотивированы идти на инженерные специальности, естественнонаучные специальности, продолжая работу уже и в реальном секторе экономики. Но при этом, конечно, физики и лирики должны уживаться в одном человеке. Дорогие друзья! Я вас хочу сердечно поблагодарить. Время неумолимо на телевидении, вы знаете. Так что наше время, выделенное нам на программу, уже заканчивается. Мне кажется, что мы интересно поговорили. Надеюсь, что и телезрителям этот разговор будет интересен. Но, конечно, вообще тематику сетевых университетов, в том числе сетевых университетов и российских, поскольку у нас существует и такая форма сетевого сотрудничества российских университетов и международного сотрудничества, мы будем продолжать для того, чтобы абитуриенты, родители лучше понимали перспективу учебы в таких университетах и участие в этих программах. Спасибо большое за внимание! Всего самого доброго!