Иван Князев: Итак, на МКС (Международную космическую станцию), стартовал туда киноэкипаж. 11:55 – время старта по Москве, это московское время было. Теоретически им лететь еще два часа туда. Да, Марина? Марина Калинина: Ну, два с небольшим. Кстати, для сравнения, в общей сложности три с небольшим будут лететь они до МКС, чтобы пристыковаться к станции. Если сравнить, знаешь, удивительно – столько же идет от Питера до Москвы «Сапсан». Иван Князев: Столько же идет программа «ОТРажение» – с 12 часов до 15 по Москве. В общем, когда мы будем заканчивать… Марина Калинина: В общем, пока мы здесь сидим, он уже в космосе… Иван Князев: Да, пока мы здесь, они будут лететь, а потом должны будут пристыковаться к МКС. Мы хотим вот о чем поговорить. На борту – актриса Юрия Пересильд, режиссер Клип Шипенко. Полетят они туда снимать кино. И также хотим понять… Ну что у нас получается? Космос становится ближе. На Западе уже запускают благополучно миллионеров, даже возрастных миллионеров. Не знаю, по каким показателям они попадают в космос, по физическим, медицинским показателям, но тем не менее. Космос стал ближе к нам? Любой теперь может полететь – ну, во всяком случае, если не сейчас, то в будущем? И в насколько ближайшем? Марина Калинина: И еще интересная информация для вас. Сегодня вечером как раз на нашем канале, на ОТР, будет интервью с Юлией Пересильд, которая в данный момент летит к МКС, в программе «Моя история». Не пропустите. Это будет в 19:40 по московскому времени. Посмотрите. Иван Князев: Ну а сейчас приветствуем в нашей студии эксперта – Натан Эйсмонт, ведущий научный сотрудник Института космических исследований Российской академии наук. Натан Андреевич, здравствуйте. Натан Эйсмонт: Здравствуйте. Иван Князев: Вот что еще хотим понять. Все-таки это пиар-акция или не пиар-акция? Если пиар-акция, то с какой целью? Нужно таким образом популяризировать наш отечественный космос? Потому что некоторые космонавты, например, Сергей Рязанский сказал, что какая-то идея… Вот дословно сейчас процитирую: «Какая-то идея в этом есть, но, с другой стороны, я плохо представляю, как технически за такой короткий срок ребята успеют выполнить программу съемок». То есть достаточно серьезные деньги во все это дело были вложены. Зачем? Натан Эйсмонт: Ну, на самом деле цель – благородная, так скажем. Благородная почему? Потому что это дает возможность людям обычным, людям, которые на Земле сейчас, почувствовать себя немножко космонавтами. И для того, чтобы они себя так почувствовали, конечно же, нужен профессионал. А профессионал – это, конечно, актер, актриса в данном случае. Потому что на самом деле никто лучше, чем люди профессиональные, профессиональные актеры, не смогут передать ту атмосферу, которая на борту, ту атмосферу, которая создается в процессе работы на борту станции. В общем, я бы сказал, что никто лучше не может показать космонавта лучше, чем сам космонавт и чем профессиональные актеры. И это как раз тот самый случай. Поэтому это очень удачное решение – приблизить нас к космосу. Не космос к нам, а вот нас к космосу. И будем надеяться, что наши ожидания оправдаются. Ну что значит «надеяться»? Я совершенно уверен, что они оправдаются, потому что все сделано для того, чтобы вот этот полет был успешный – и успешным не только в смысле приспособления к условиям космоса со стороны новых участников, но и в смысле донесения космоса до нас ближе. Мы почувствуем себя… я надеюсь, уверен даже, что мы будем все это время, пока Юлия будет на борту, мы будем чувствовать себя немножко космонавтами. Марина Калинина: Я хочу принести свои извинения, потому что ошиблась во времени, когда будет интервью с Юлией Пересильд на нашем канале. Это будет в 21:40 по московскому времени. Так что подключайтесь. Иван Князев: Не пропустите – в 21:40 по Москве. Натан Андреевич, вот еще что хотелось узнать. Понимаете, даже с детства, когда я маленький был… Ну, сами знаете, известный такой момент: быть космонавтом – это прямо мечта, и мечта, действительно, не для многих осуществимая. И всегда казалось, что космос – это место, это пространство для профессионалов, для научных открытий, для людей, которые прошли серьезную подготовку, которые знают, что там делать, но не совсем для режиссеров, для миллионеров. Натан Эйсмонт: Ну, на самом деле, конечно же, космос – это место для профессионалов. Но, вы знаете, для того чтобы профессионалы ощутили себя в полной мере профессионалами, им нужно все-таки донести до людей вот те особенности пребывания в космосе, которые до сих пор только они могли испытать. И вот единственный способ донести это до людей – отправить человека, который одновременно является и обычным человеком, и может себя представить в роли космонавта. И кто лучше, чем профессиональный артист, актер, кто лучше может себе представить себя в роли профессионала? Ну, никто. Вот самим профессионалам на самом деле трудно себя представить, между прочим, космонавтами для обычных людей. То есть для этого нужен специальный человек. И таким специальным человеком будет Юлия. Мы уверены в том, что у нее все получится. Вы знаете, ведь на самом деле мы не совсем отчетливо себе представляем, насколько актеры все-таки могут вживаться в роль. Они могут вжиться в роль даже больше, чем те люди, в чью роль они вживаются. Я могу вам такой пример замечательный привести. В свое время был фильм замечательного польского кинорежиссера Анджея Вайды. И в этом фильме была роль Анджея Вайды. И он не стал ее играть, а играл его роль профессионал. Почему? Потому что, как сказал сам Анджей Вайда: «Лучше актеру представить себя именно в роли режиссера Анджея Вайды». Так же и в роли человека, который работает на борту станции, лучше, наверное, чем профессиональные космонавты, представят актеры, в данном случае Юлия. Иван Князев: Натан Андреевич, я помню… Марина Калинина: Натан Андреевич… Иван Князев: Я прошу прощения. Просто коль мы о режиссерах, о кино заговорили, я просто помню еще один фильм, голливудский, режиссера Майкла Бэя, «Армагеддон» он называется, там Брюс Уиллис играл. Вы помните, когда шаттл американский пристыковался к МКС, там на станции жил русский космонавт, который там уже то ли год, то ли полтора был. И встречал он их в ушанке, небритый и, по-моему, даже немножко нетрезвый. Марина Калинина: Слегка нетрезвый. Иван Князев: Да. Может, хотя бы вот это поможет изменить в массовом сознании (ну что нам все эти голливудские фильмы) образ нашей российской, отечественной космонавтики? Натан Эйсмонт: Безусловно, безусловно, это так. Я не знаю, почему так произошло. Наверное, сами виноваты. Почему-то образ русских, скажем, в американском кино выглядит несколько неадекватно, я бы сказал. И установить образ настоящих русских – это, конечно же, задача не только космонавтов, если речь идет о космосе, но и задача в данном случае людей, которые представляют обычных, прохожих с улицы или людей, которые заняты не то чтобы профессионально космической деятельностью, а заняты какими-то другими проблемами. В данном случае Юлии предстоит представить нам роль врача в космосе. Это замечательно! То есть у нее одновременно две роли – роль космонавта и роль врача в космосе. Врач в космосе был – Егоров. Ну, он, в общем, и выступал в роли врача, но на самом деле не в космосе. Он слетал, вернулся, а потом рассказывал, как это все было. Это совсем другое дело. А увидеть в такой реальной обстановке… А это же ведь реальный космос, это не студия. Впечатления становятся на самом деле такими более реалистичными. То есть такой сценарий, который был предложен, и сейчас мы видим, как он реализуется, – это очень и очень удачное решение. Марина Калинина: Натан Андреевич, а вообще, когда вы смотрите фильмы о космосе (а их же много), о различных космических ситуациях, о полетах, много ли ляпов? Замечаете? Натан Эйсмонт: Ну конечно. Есть откровенные ляпы. А есть, когда этим занимаются люди, которые из профессии, ученые или люди-инженеры, которые знают все это изнутри. И тогда, конечно, число ляпов снижается до минимума. Марина Калинина: Ляпов меньше. Натан Эйсмонт: Ну, все равно, конечно, они проскальзывают. Это не все замечают. Ну и слава богу. Но иногда эти искажения, что ли, действительности, они делаются в каком-то смысле намеренно. И такого рода вопросы: «Как же консультант пропустил эти ляпы?» – вот такие вопросы были. Они были к такому американцу, он руководитель планетарной программы Соединенных Штатов Америки, и он участвовал как консультант в подготовке таких фильмов. Его спрашивали, как же он это допустил. Марина Калинина: Ну а пример какой-нибудь можете привести, буквально один? Натан Эйсмонт: Пример? Ну, хотя бы цвет атмосферы Марса в фильме соответствующем. Он был искажен, и искажен довольно сильно. Поэтому, конечно, вопрос был со стороны профессионалов к консультанту: «Как же это получилось?» И ответ был очень простой. Конечно же, он такое замечание сделал создателям фильма, но они ответили: «Ведь все-таки это кино. Нам нужно в какой-то мере ориентироваться на зрителя. Нам нужно все-таки учитывать впечатления зрителя. Если мы хотим его как-то усилить, то приходится немножко искажать действительность. Ну, это только на пользу». В общем, на самом деле консультант Джон Грин с этим согласился: «Да, немножко подретушировать – это, может быть, и не помешает». Иван Князев: Давайте послушаем наших телезрителей, что они думают обо всем этом. Владимир, Ярославль на связи. Здравствуйте. Зритель: Добрый день. Я хочу сказать, что это не только пиар-акция, но это неэффективное вложение денежных средств в освоение космоса. В то время как американцы скоро полетят на Марс и на Луну вместе с китайцами, а мы так и будем летать вокруг да около Земли, и запускать туда не только артистов, а может быть, действительно, пенсионеров. А вот американские туристы у нас летали за 20 миллионов – хотя бы какие-то деньги. Так что мы должны осваивать? Космос? Или так и летать вокруг Земли? Вот моя точка зрения. Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Марина Калинина: Натан Андреевич? Натан Эйсмонт: Вы знаете, я категорически не согласен с этой точкой зрения. Вот то, что сейчас делается – это делается прежде всего для людей, для нас это делается. Мы хотим себя (ну а кто не хочет?) почувствовать в космосе. А как мы можем почувствовать себя в космосе? Ну, через других людей. Сами не можем мы слетать. Может быть, наши ощущения будут ничуть не хуже, чем в том случае, если бы мы реально полетели. Вот я в это совершенно верю. Во всяком случае, это для нас безопаснее и, если хотите, дешевле. А если говорить о вложениях денег, то ведь все делается для людей. Правильно? Ну, говорят, что пиар. Пожалуйста, назовет это пиар-акцией. Ну, как бы мы ни называли, но это прямо для людей, прямо для нас, здесь сидящих за экранами, сопереживающих. Это очень здорово! Здесь же есть такой эффект не то что сочувствия, а эффект подражания, когда человек, глядя на другого, которому он доверяет, за которого он болеет, он начинает ощущать то же самое, что и тот человек, который это переживает. Может быть, не очень политкорректный пример, но я его все равно приведу. Вы знаете, сейчас же часто приглашают мужей рожениц вот туда, на роды, да? И что случается? Вот эти… Марина Калинина: Мужья в обморок падают. А что случается? Потом мужей откачивают нашатырем. Натан Эйсмонт: Нет, нет. Падают в обморок, да, но они начинают делать те же движения, что и роженица. Понимаете? Это такой полный эффект сопереживания. И вот здесь, я надеюсь, что-то такое из сопереживания с Юлией почувствуем. Иван Князев: Интересная аналогия, Натан Андреевич! Марина Калинина: Смотрите, Натан Андреевич… Иван Князев: Должны родить мы что-то из этого проекта, я понял. Марина Калинина: Да. Смотрите, такой момент. Все-таки это делается, наверное, еще и не просто для людей. Но любая пиар-акция – это популяризация того или иного явления, в данном случае космоса, космической отрасли. Говорит ли это о том, что космос как-то стал менее интересен, что ли, что люди меньше этим интересуются, что космическая отрасль в связи с различными неудачами, неудачными запусками и так далее… в общем-то, люди как-то стали относиться к ней ну не очень? И вот сейчас этот шаг, вот эта популяризация призвана, чтобы как-то на космическую отрасль обратили внимание, что там что-то делается, проводятся какие-то научные работы и так далее? Иван Князев: Марина, какие неудачные запуски? Ты что говоришь? Марина Калинина: Подожди. Иван Князев: Натан Андреевич? Марина Калинина: Натан Андреевич? Натан Эйсмонт: Ну, неудачные запуски… Конечно, случается, что не все идет хорошо. С пилотируемыми полетами это случалось, увы, случалось. Не то чтобы так резало глаз, чтобы заставило сказать: «Ой, это настолько опасно, что мы сокращаем, прекращаем, переходим на роботов». Марина Калинина: Нет, я не имею в виду пилотируемые корабли, а вообще в принципе освоение. Натан Эйсмонт: Вообще в принципе? Вы знаете, есть такая точка зрения, что интерес сильно угас. Марина Калинина: Да, я вот об этом говорю Натан Эйсмонт: Эта точка зрения чем-то и объясняется, да. Но есть ведь и опросы: интересуются люди или не интересуются? Вот такие статистические опросы, которые делаются специализированными организациями. И эти опросы показывают, что, нет, не угас, не угас. Может быть, он несколько более низкого уровня, чем это как-то ожидалось интуитивно. Но если сравнивать с какими-то предыдущими временами, то говорить, что угас, ослаб – нет, это не так, это не так. Он по-прежнему сохраняется. Но для того, чтобы все это сохранялось, на самом деле вот такого рода путешествия, путешествия обычных людей совершенно необходимы. Марина Калинина: Вот об этом я и хотела спросить. Натан Эйсмонт: Если мы хотим поддерживать эту отрасль, хотим поддерживать вообще это направление человеческой деятельности, то, конечно, люди должны чувствовать себя участниками этого. И этот полет позволяет значительной части тех, кто наблюдает за этим, почувствовать себя участником. Иван Князев: Спасибо вам большое. Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Натан Эйсмонт, ведущий научный сотрудник Института космических исследований Российской академии наук, был с нами на связи. Послушаем телезрителей сейчас. Надежда из Москвы. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я просто в восхищении! Я внимательно – от минуты до минуты – смотрела весь старт. Дело в том, что я работаю сама в космической отрасли, училась на это. Это просто замечательно, и с технической точки зрения, постановка вся, и космодром был показан очень хорошо. Люди познакомились, действительно, и, видимо, прониклись тем, насколько все это трудно, сложно и технически, и морально. Единственное, что меня, конечно, очень неприятно эстетически задело – что супруга режиссера, который полетел в космос, в таком грубом черном платке была. Все волновались. Естественно, это связано с тем, что может произойти несчастье. Вот почему это не заметили? Иван Князев: Ну, может быть, не все такие суеверные. Хотя космонавты в большинстве… у них есть свои приметы. Марина Калинина: Ну, может быть, это… Иван Князев: Надежда, такой вопрос. А когда смотрели трансляцию, когда стартовал «Союз» наш, завидовали? Сами-то вообще хотели когда-нибудь? В детстве мечтали? Зритель: Ну конечно, конечно. Меня вообще с детства космонавтом называли. У меня Елисеев был завкафедрой, и тема диплома была по теме космоса. Поэтому я просто в восторге! Иван Князев: Вот я поэтому и спросил. Это чувствуется. Спасибо вам большое. Марина Калинина: Спасибо. «Вы бы хотели полететь в космос? И чем вы готовы ради этого пожертвовать?» – спрашивали наши корреспонденты в Кемерове и Нальчике. Давайте посмотрим сюжет и послушаем, что отвечали люди. ОПРОС Иван Князев: Марина, а ты хотела бы полететь в космос? Марина Калинина: Нет! Мне это не надо. Мне и здесь хорошо. Иван Князев: Поприземленнее ты? Марина Калинина: Да-да-да. Иван Князев: Хорошо. Марина Калинина: Я и на самолете боюсь летать, а ты мне в космос предлагаешь. Иван Князев: Андрей Ионин сейчас на связи, кандидат технических наук, главный аналитик ассоциации «Цифровой транспорт и логистика». Здравствуйте. Марина Калинина: Андрей Геннадьевич, здравствуйте. Андрей Геннадьевич? Андрей Ионин: Да-да-да, я слушаю. Да-да, здравствуйте. Марина Калинина: Просто не очень слышно вас было. Как вы лично относитесь к такой акции? Андрей Ионин: Ну, первое. Я бы хотел сказать, что раз это все уже произошло, я желаю удачи и сил. Марина Калинина: Это безусловно. Андрей Ионин: Тем, кто считают, что это легко, я советую прочитать, вчера на «РИА Новостях» было прекрасное интервью космонавта Олега Котова, который три раза был в космосе. И вот там показано без прикрас и без купюр, как говорят, все то, насколько это сложно, непривычно для человеческого организма, насколько это как бы некомфортно. Поэтому я желаю, так сказать, удачи экипажу, ну, не профессиональным космонавтам, потому что профессиональные-то знают, на что идут, не профессиональным космонавтам в этой акции, в которой они участвуют по тем или иным причинам. Что касается пиара, тут много раз звучало это слово. Я неоднократно уже у вас в студии говорил, что пиар хорош тогда, когда он сверху больших достижений. Пиар без достижений – это пустая трата денег и времени, потому что это все забудется буквально через один день. Не даст соврать другой продюсер этого канала, господин Эрнст, который из этого как бы, потому что программа вчерашнего дня уже никому не интересна. Поэтому если за этим будут реальные достижения, были бы, то это было бы все прекрасно. Все часто говорят про Маска, что он большой пиарщик. Это действительно правда. Но пиар Маска опирается на те большие достижения, которые у него есть. Иван Князев: Ну а у нас что? Неужели нет достижений в космосе? Андрей Ионин: Ну простите меня, вот такие запуски, которые нам сегодня показали, при всем уважении, при всем уважении… Я в них лично участвовал в 83-м году. А люди до меня участвовали, начиная с конца 60-х. Поэтому если вы считаете, что это действительно большое достижение, с точки зрения технологий, техники, то это не так. Иван Князев: Нет, ну вообще. Понимаете, смотрите, тут с какой стороны посмотреть. Летаем хорошо, давно, стабильно, летаем без ЧП различных. Может быть, в этом-то и прелесть вся, что мы тихонько, спокойненько, но свое дело делаем, без всяких этих пиар-акций? Андрей Ионин: А зачем мы это все делаем тихонько и спокойненько? Поймите, космос, особенно пилотируемый, он же не для того, чтобы тихонько и спокойненько, а чтобы человечество двигалось в космос. Поэтому это движение, оно должно быть постепенным. Тот уровень, на котором сейчас человечество находится – это, в принципе, уровень 80-х годов. Вот за эти 40 лет человечество очень мало что сделало в космосе, продвинулось. Вот сейчас есть попытка двинуться дальше. И нам надо участвовать в этом процессе, если мы первыми для человечества проложили дорогу в космос. Иначе туда пойдут без нас. Тихонько и спокойненько, да, мы останемся в космосе, но на вторых, третьих, четвертых ролях. А те, кто сейчас лидерами являются в развитии вообще космонавтики, пилотируемой космонавтики – Соединенные Штаты, Китай сейчас очень быстро набирает обороты со своей научной программой, – они как раз не тихонько и спокойненько. Иван Князев: Ну подождите! Соединенные Штаты – лидеры в пилотируемой космонавтике? Маск – в каком? – в прошлом году только полетел. До этого они благополучно летали на наших «Союзах» после последнего «Шаттла». Андрей Ионин: Ну и что? Иван Князев: Ну и что? И так уж прямо сразу их называть лидерами? Андрей Ионин: Простите, у вас смартфон производства какой страны? И что? Это называется международным разделением труда. Я не вижу здесь чего-то такого. Ну да, они используют наши двигатели. Это хорошо. Да, они летали на наших кораблях. Это хорошо. Но из этого же нельзя делать как бы все остальное. «Вот они это используют». Ну да, используют. Но и мы у них много чего используем. Иван Князев: Нет, я просто к тому, что не стоит прямо уж так принижать нашу отечественную космонавтику, как мне кажется. Андрей Ионин: В смысле? Что значит «принижать»? Я же говорю не о том, что без аварий летают. Ну хорошо, без аварий. Вы это считаете действительно главным достижением – летать без аварий. А я считаю, что главное – это движение вперед, технологическое развитие, в пилотируемой космонавтике делать все для того, чтобы двигаться дальше. Около Земли все освоено, это еще произошло в 80-х годах. Нам надо двигаться дальше, потому что без этого движения все остальное становится бессмысленным. Марина Калинина: Все, летим на Луну и на Марс! Андрей Ионин: Человек вышло в космос не для того, чтобы остаться возле Земли, на мой взгляд, а для того, чтобы там развиваться и двигаться дальше. Марина Калинина: Будем развиваться. Спасибо. Иван Князев: Ой, здесь, конечно, сложно поспорить. Просто я повторюсь еще раз: я бы так не принижал достижения нашей космонавтики. Андрей Ионин: Я не принижаю. А как я могу принижать достижения там, где и сам много лет работал, и где сейчас работают многие уважаемые люди? Но надо четко понимать: если мы не отдаем себе отчет, что происходит, то мы не двинемся вперед. Если мы считаем, что нас все устраивает в существующем положении – ну, тогда, да, мы останемся. А остальные в это время двигаются. Иван Князев: Ну, пока Маск только анонсирует полеты на Марс, пока он еще туда не долетел. Вот когда долетит, то тогда будем об этом говорить. Пока это тоже только красивые заявления, примерно как мы кино снимаем. Марина Калинина: Спасибо. Андрей Ионин был с нами на связи, кандидат технических наук, главный аналитик ассоциации «Цифровой транспорт и логистика». Я напомню, что сегодня вечером будет интервью на нашем канале с Юлией Пересильд, которая сейчас летит к МКС, в 21:40 по московскому времени. Не пропустите! Иван Князев: А мы скоро продолжим.