Тамара Шорникова: «В ближайшее время человечество не сможет отказаться от нефти и газа, иначе цивилизацию ждет крах», – заявил основатель Tesla и SpaceX Илон Маск. А глава Shell призвал отбросить фантазии о скором завершении энергокризиса в Евросоюзе, он (кризис) растянется на годы. Что сейчас с ценами на газ в Европе и как там готовятся зимовать без российского газа? Поговорим с экспертом. На связь с нами выходит Александр Фролов, заместитель генерального директора Института национальной энергетики. Здравствуйте. Александр Фролов: Здравствуйте, здравствуйте. Тамара Шорникова: Итак, снова некая паника, снова подросшие цены на газ после новостей от «Газпрома»: с 31-го на три дня на профилактические работы приостанавливает работу трубопровод «Северный поток». Естественно, начались снова разговоры о том, что может не вернуться к нормальной работе «Северный поток», несмотря на то, что такие работы уже проводились, и неоднократно наша компания заявляла о том, что будет соблюдать все обязательства и прекращать свою работу не намерена. Тем не менее, как вам кажется… Сами себе делают хуже этими настроениями, подстегивая цены. Почему такое недоверие? Откуда берется? И кому оно выгодно? Александр Фролов: Если позволите, я для начала немножко поправлю вашу подводку, которая была к вопросу ко мне. Илон Маск не является основателем компании Tesla. Все желающие могут посмотреть историю этой компании. Он ее не основывал никоим образом. Ну, не суть. Тем не менее, любую ерунду он может сказать – и вот мы с вами теперь ее… Вы вроде бы про это не спрашивали, а даже я уже немного прокомментировал. Но вернемся к ценам. Что касается их, то тут двоякая ситуация. С одной стороны, у нас есть фьючерсы, в рамках которых началось снижение, то есть все уже отыграли эту историю про остановку последнего работающего газоперекачивающего агрегата на компрессорной станции «Портовая», по крайней мере из основного блока газоперекачивающих агрегатов. И, видимо, последний дурак, уж извините (будем считать, что это термин), нашелся во время торгов – и фьючерсы пошли вниз. На спотовом рынке пока наблюдается большая стабильность, но все еще данные котировки находятся за гранью разумного, они находятся… не сказать, что на исторических максимумах, но, с точки зрения продолжительности нахождения на таких отметках, да, это действительно исторические рекорды. Ну а если брать конкретно для конца августа и начала сентября показатели, то это исторический максимум. Кому это выгодно? Ну, в первую очередь людям, которые зарабатывают деньги в ходе торгов, потому как любое изменение цен, которое вы наблюдаете, сочетает в себе два неравновесных, если угодно, первотолчка. Один первотолчок – это спекулятивная составляющая. То есть люди пытаются заработать, другие люди паникуют. Ну и собственно первые на вторых немножечко зарабатывают. То есть более профессиональные участники рынка могут заработать на менее профессиональных участниках рынка. Ну а все вместе они подвержены влиянию информационной повестки. То есть некая новость, как-то касающаяся некоей сферы, тем более в период кризиса (а сейчас кризис), – и все, люди понеслись с выпученными глазами! «Все пропало, шеф!» Как говорилось в классике: «Шеф, все пропало! Гипс снимают. Клиент уезжает». Ну и второй блок, как бы являющийся таким первотолчком для любого изменения цен, ну, для роста цен в данном случае – это фундаментальный фактор, это баланс спроса и предложения. То есть в какой-то момент эта паникующая толпа должна заметить: «Ну все, вы уже все сделали для того, чтобы цены выросли. Они дальше не растут, потому что желающих покупать по таким ценам нет». И спрос не поддерживается на таком уровне при таких ценах. Ну, значит, цены пойдут вниз. То есть тот факт, что происходило снижение фьючерсов, был ожидаемым. А был ожидаемым, потому что всегда так происходит, абсолютно всегда. Первая реакция – паника, неконтролируемый рост. Потом достигается некий предел, после которого тот самый последний дурак… точнее, новый дурак не находится. Некий последний дурак заканчивает торги, смотрит на те цены, по которым он купил ценную бумагу, расстраивается – и приходится уже продавать дешевле, чтобы ее купили. Ну, это некий общий принцип. То есть выгодно тем, кто пытается на этом заработать. Больше это не выгодно ровным счетом никому, если мы говорим про некое стратегическое, что ли, направление, некий стратегический горизонт. То есть это не выгодно ни Российской Федерации, это не выгодно и Европейскому союзу. Я страшное скажу: это даже не выгодно Соединенным Штатам, где цены на внутреннем рынке… Как у нас обычно пишут: «Они в десять раз ниже, чем в Европе!» Да, они в десять раз ниже, чем в Европе, но они в четыре раза выше нормальных цен для этого периода времени за последние лет так десять. Вот на внутреннем рынке Соединенных Штатов Америки тоже расстраиваются, что цены растут. А цены там растут по банальнейшей причине – растет влияние внешних площадок на внутренний американский рынок по мере роста поставок сжиженного природного газа из США на другие рынки. То есть чем больше вы поставляете сжиженного природного газа, тем больше ваша экспортная альтернатива и тем больше влияние европейского рынка, рынка Азиатско-Тихоокеанского региона на ваш внутренний рынок. И если посмотреть с чисто финансовой точки зрения, то текущий рост цен обеспечивал неплохие средние показатели, которые лягут в формулу цены по долгосрочным контрактам «Газпрома» на четвертый квартал 2022 года. То есть даже при сокращении поставок (а поставки очевидно сократились) финансовый результат, скорее всего, будет лучше даже весьма впечатляющего финансового результата прошлого года. Обратите внимание, как отреагировал рынок ценных бумаг: акции «Газпрома» на этих всех новостях даже выросли. Тамара Шорникова: Да, безусловно. Но давайте еще раз покажем графику – биржевые цены на газ. Конечно, сильно менялись они. В июле в среднем – 1764 доллара. В августе – и 3 500 видели, и 3 000. Вот сейчас – 2 740 (это 30 августа зафиксировано было). Говорят сейчас, что как раз снижению еще способствует прохладная погода, которая как раз сейчас установилась в Европе. Но вот если говорить на перспективу, что будет дальше при условии, что (по крайней мере, это сейчас из открытых источников) на данный момент основные потребители нашего газа, в общем-то, свои хранилища заполнили на ту самую отметку, на которую хотели – 80%? Бельгия, Чехия, Дания, Франция, Германия, Италия, Польша, Португалия, Испания. То есть в общем и целом, по идее, эти страны, наверное, могут выдохнуть. То есть в аутсайдерах пока Венгрия, Латвия, Хорватия, Болгария. Соответственно, а могут ли дальше держаться высокие цены? За счет чего? Александр Фролов: Ну, во-первых, давайте мы будем мух от котлет отделять, потому что как подземные хранилища газа имеют мало реального отношения к тому уровню цен, которые мы наблюдаем. Кстати, вот те цифры, которые вы демонстрировали – это как раз… Тамара Шорникова: …биржевые цены. Александр Фролов: Нет, просто есть разные биржевые цены. Это как раз фьючерсы были. На спотовом рынке уровень цен был чуть пониже. Ну как «чуть пониже»? Все равно выше 3 000 долларов. И он еще по итогам вчерашнего дня был выше 3 000 долларов. Ну, это не суть. По поводу подземных хранилищ давайте скажем следующее. А для чего нужны подземные хранилища? Они нужны для решения трех задач: они сглаживают сезонную неравномерность потребления, суточную неравномерность потребления и служат для поддержки при форс-мажорных обстоятельствах. То есть среди этих назначений подземных хранилищ газа нет такого, которое позволило бы просто накопить газ и спокойно перезимовать на накопленных запасах. То есть суть вообще подземных хранилищ газа в том, что вам нужно строить к потребителю (я условно сейчас говорю) не две трубы, которые будут заполнены только в отопительный период, а одна труба будет простаивать летом, потому что летом меньше газа нужна, а, условно говоря, полторы трубы, которые будут заполняться равномерно. Летом повышается спрос, естественный спрос на газ повышается за счет накопления запасов ПХГ. То есть вам столько газа сейчас не нужно, но вы покупаете газа больше, потому что вы часть закачиваете в ПХГ. А зимой вы не из трубы часть газа берете, а из тех самых ПХГ (подземных хранилищ газа). То есть те страны, которые накопили 80% и более запасов – ну, они молодцы. То есть чем больше вы накапливаете запасов, тем лучше. Вот в Российской Федерации, например, уже заполнено порядка 92% от совокупной емкости всех наших подземных хранилищ. Почему-то про это мы не говорим, хотя нас это касается гораздо больше, чем заполненность европейских хранилищ. Ну давайте себе представим такую веселую ситуацию, что зима вдруг оказалась холодной, подземные хранилища заполнены под завязку, то есть все порядка 110 миллиардов кубических метров, которые можно закачать в подземные хранилища, закачаны в подземные хранилища. Меня, кстати, очень радует, что ни одна из этих стран, которые отчитываются: «Мы столько-то процентов закачали», – не говорит, а сколько это в абсолютных величинах. А то, знаете, может получиться конфуз. Например, Польше нужно 22 миллиарда кубов, а подземное хранилище у нее емкостью 3,8 миллиарда кубов, но заполнено оно на 100%. Ну что же, похвалим Польшу, похлопаем ей, скажем, что она молодец. При том, что из Российской Федерации туда шло порядка 10 миллиардов кубических метров. Давайте зададимся вопросом: очень ли Польше поможет подземное хранилище емкостью 3,8, даже если оно заполнено на 100%? При том, что, скажем, в отопительный период ей при заполоненных подземных хранилищах нужно хотя бы 11 миллиардов кубов. Половину этого объема она получала от Российской Федерации. Мне почему-то кажется, почему-то мне так кажется, что нет, не очень поможет. То есть, да, конечно, лучше, если у вас есть запас, чем если у вас не будет запаса. Но самое главное, что ПХГ – это лишь одно из звеньев в ежегодной работе газовой отрасли. И оно не то что полностью теряет смысл, но, скажем так, оно не очень эффективно при отсутствии стабильных поставок газа по той самой трубе, о которой я уже сказал. То есть если газ по трубе не идет, то подземное хранилище вы очень быстро истощите. Кроме того, есть показатель у подземных хранилищ, про который тоже как-то наши европейские партнеры (а благодаря им и в нашем информационном пространстве) об этом тоже не очень говорят. Главный показатель, по крайней мере с точки зрения отопительного сезона, главный показатель, который есть у подземного хранилища – это даже не емкость подземного хранилища, а возможность суточного отбора, то есть сколько миллионов кубических метров вы можете отобрать за сутки из ваших подземных хранилищ, потому что от этого зависит ваша возможность обеспечивать своих внутренних потребителей, в случае если вдруг резко вырос спрос на газ. Ну, вчера было плюс 5, а сегодня минус 15 – ну, значит, сегодня нужно газа больше. Значит, вы газа больше отбираете, сжигаете и получаете тепло и электрическую энергию. Замечательно? Да, замечательно. Но только в том случае это будет работать, если еще газ поступает по трубе к вам. Если он перестает поступать, то вот этот отбор газа, который у вас будет происходить, ну, должен будет учитывать отсутствие внешних поставок. Значит, вы будете жить в условиях дефицита. Я напомню, если вдруг кто забыл… Я думаю, большинство забыло и никто уже об этом не помнит, но в декабре 2017 года произошла авария на Баумгартене – это крупный газовый хаб в Австрии, через который идет как российский, так и, скажем, норвежский газ, ну, в Северную Италию, часть газа еще попадает в Словению и Хорватию. И после того как произошла авария, какое-то время и Север Италии, и Словения, и Хорватия жили на очень голодном газовом пайке, несмотря на то что запасы формально, в общем-то, где-то там были. Но при отсутствии поставок по трубе (а отсутствие, кстати, было меньше недели) местным потребителям было не очень хорошо. Поэтому, опять же, когда мы говорим про ПХГ… Нет, они молодцы! Они закупили по высочайшим ценам, закачали этот газ в ПХГ. Кстати, им большое спасибо. Если бы они не обеспечивали этот дополнительный спрос, то цены на газ могли бы быть и ниже. И, опять же, цены по долгосрочным контрактам «Газпрома» на четвертый квартал тоже были бы ниже. Так что мы должны поблагодарить наших европейских партнеров, что они так целенаправленно по любым ценам закупали этот газ. За это им спасибо, безусловно. Но придет зима. И что будет, если поставки из Российской Федерации вдруг полностью остановятся? Тамара Шорникова: А при каких условиях это может быть? Александр Фролов: Ну, это может быть, например, если газоперекачивающий агрегат, который все еще работает на «Северном потоке», перестанет работать, если что-то произойдет, например, на украинском маршруте, который все еще задействуется для прокачки газа. Там сейчас относительно небольшие объемы прокачиваются – как по «Северному потоку», так и по украинскому маршруту. Если в сумме взять, то это меньше 80 миллиардов… ну, около 80 миллиардов кубических метров получится. Это немного. По «Северному потоку» до известных событий, то есть еще в мае, прокачивалось порядка 167–168 миллиардов кубических метров… ой, миллионов кубических метров газа в сутки, а сейчас – по «Северному потоку» и через Украину – 80 миллионов. Но, с другой стороны, потребление газа в Европе ведь падает, и оно падало с четвертого квартала 2021 года и продолжает падать сейчас. Вот недавно были новости про очередные закрывшиеся предприятия, производившие азотные удобрения. А для производства этих удобрений нужен природный газ в качестве сырья. Они закрылись – значит, еще немножечко сократился спрос на этот самый природный газ. Что идет на пользу Европейскому союзу в плане благополучного прохождения отопительного сезона, даже если газа из каких-то источников не будет хватать. Но тут ведь проблема еще в том, что с начала августа сократились поставки и сжиженного природного газа в Европейский союз – а это уже такой неприятный звоночек, потому что это означает, что Азия вновь начала перетягивать на себя основные объемы, включая те, которые в силу более выгодных биржевых курсов ушли в Европу. Теперь часть из них уплыла обратно в Азию. Это тревожно для Европы, потому что если она не сможет поддерживать высокие цены, более высокие, чем в Азии, – значит, у нее не будет дополнительных объемов сжиженного природного газа. И может так получиться, что нет газа и из Российской Федерации в Германии, во Франции, в Нидерландах и так далее, нет необходимых объемов сжиженного природного газа. Норвегия не поможет… не может сильно помочь с поставками. Они сколько производят, столько они и будут производить. Они увеличить эти объемы просто не могут. Из Азербайджана уже все, что может идти, идет. Из Алжира тоже все, что может идти, идет. Поэтому… Тамара Шорникова: Хорошо. Если негативный сценарий реализуется и каким-то образом поставки прекратятся, могут ли страны перезимовать с учетом своих сценариев по экономии газа и так далее? Я думаю, что многие примеры: до какой температуры должны отапливаться комната, сколько раз можно пользоваться душем, сливать или не сливать… В общем, рекомендации разные существуют. При всех этих сценариях смогут обойтись? Александр Фролов: Да перезимовать-то смогут. Я напомню, вдруг кто забыл, что у нас, например, были «замечательные» девяностые годы, просто «восхитительнейшие», наверное, за последние лет так семьдесят в нашей истории, просто «лучших» годов не было, когда у людей не было… у многих людей, у кого-то были, но у большинства людей не было достаточно денег для оплаты газа, света и так далее. Ну, многим газ отключали. Где-то просто электричество отключали. Знаете, были веерные отключения по всему постсоветскому пространству. Многие сидели без света, многие сидели без газа. Ну, так как мы с вами общаемся – значит, достаточно большое количество населения все-таки пережило. Другое дело, что пережили далеко не все такие «замечательные» годы. И многие из тех, кто не пережил, могли бы жить и жить, но, скажем, неблагоприятные температурные условия в том числе подрывали здоровье, и люди умирали раньше положенного. В том числе, кстати, эту ситуацию можно полностью перенести на Европейский союз – в том смысле, что там наблюдается такое явление, как энергетическая бедность. Это явление наблюдается не в течение этого кризиса, который идет с середины 2021 года, а оно наблюдается в последние годы. Условно говоря, это ситуация, при которой ваш уровень дохода заставляет вас сделать выбор: достаточное количество энергоносителей купить, купить лекарство, купить еду? Вот где-то между этим вы должны выбирать. Ну, люди, как правило, предпочитают немножечко прикрутить отопление, немножечко меньше жечь электричества, но лекарства и еду покупать. И за счет неблагоприятных последствий такого поведения, опять же, достаточно большое количество людей умирает и в Великобритании, и в Европейском союзе. Ну понятно, где южнее, эта ситуация менее выражена, а где посевернее, там эта ситуация выражена больше. Сейчас количество людей, которые находятся за гранью этой энергетической бедности, будет просто расти. Ну, перезимовать смогут? Конечно, смогут. Ну куда Европа денется? В конце концов, есть уголь, есть более богатые люди, есть менее богатые люди. Те, которые менее богатые, они станут еще беднее, у них будут большие проблемы. У кого есть деньги и возможность, скажем, из Европы уехать куда-нибудь, где теплее, месяца на три – ну, они уедут, у них все будет хорошо. Как-нибудь перезимуют. Другое дело, что вот эти нормы по экономии, которые вы упомянули, они иезуитские, я бы так их назвал, потому что план Европейского союза, который Европейский союз принял с 1 августа 2022 года, содержит замечательную цифру, мол: с 1 августа по 31 марта 2023 года мы должны добиться сокращения на 15%. Внимание, вопрос: а от какого показателя? Вот самое интересно – это от какого показателя. А показатель следующий: берем период с 31 августа… прошу прощения, с 1 августа по 31 марта за последние пять лет, высчитываем средний показатель потребления за этот период, за эти пять лет, и вот от него и сокращаем на 15%. Я же уже, по-моему, говорил, что потребление газа в Европе сокращается, да? По-моему, говорил. Так вот, оно сократилось, если брать годовое выражение, то более чем на 5%, а если брать полугодовое выражение, то за первое полугодие оно сократилось более чем на 10%. И сокращение спроса нарастает. То есть, например, промышленные предприятия, которые закрылись и не потребляют газ, они ведь не появятся во втором полугодии, не появятся и в первом квартале 2023 года. Все, они прекратили работу. И они уже не заработают. Значит, их спрос уже выпал. А ведь за предыдущие пять лет этот спрос был. То есть этот показатель – падение спроса, который был в первом квартале, он переносится в значительной степени и на второй квартал. И уже от уровня цен будет зависеть, насколько сильно спрос будет сокращаться дальше. То есть, в принципе, это не план сокращения спроса на газ, а это план, который прикрывает филейные части европейских политиков, чтобы они 31 марта могли выйти и сказать вместо: «Вот мы не справились с энергетическим кризисом, мы не смогли поддержать спрос на газ. Все рухнуло, экономические показатели рухнули, все плохо. Мы профнепригодные. Мы уже с лета 2021 года ничего не можем сделать с этим ужасным энергетическим кризисом, увы. Нам надо уходить», – так вот, вместо этого они скажут: «Видите, какой замечательный план мы приняли? Видите, какие вы ответственные граждане? Вы сократили спрос на газ на 15%». Ну, даже пусть меньше, чем на 15%. Тогда граждан можно будет пожурить и сказать: «Ай-ай-ай! Вот видите? Мы говорили – на 15%, а вы сократили меньше. Но все равно благодаря вашим усилиям и нашему мудрому руководству мы смогли избежать самого грозного, самого страшного сценария энергетического кризиса, к которому нас готовила страшная и ужасная Россия». Ну, так же лучше, с точки зрения вашего политического будущего, сказать. Поэтому принимаются абсолютно клоунский план по сокращению спроса на газ. И вот эти все «замечательные» рекомендации… А там ведь, кроме рекомендаций по сокращению тепла, которым люди и так следуют, потому что чем больше вы платите, тем больше вы… Ну, то есть, понимаете, без подсказок Еврокомиссии и Международного энергетического агентства, которое занималось разработкой этого плана, так вот, без их подсказок люди и так догадываются, что если они очень много платят за энергоносители, то можно прикрутить, можно меньше свет жечь, можно попрохладнее делать температуру в помещении – то есть как-то меньше потреблять энергоносители, меньше кататься на автомобиле и так далее. То есть это и без них бы все стали делать. А «мудрые» рекомендации в стиле: «Предприятия промышленные, вы тоже как-нибудь попытайтесь сократить спрос на газ», – ну, они и сократили, они взяли и закрылись. Ну, сократили же спрос на газ? Сократили. Прекрасно! Видите, им порекомендовали – они послушались. Тамара Шорникова: Выполнили по максимуму, да. Звонок сейчас обязательно примем, но перед этим… Не могу просто не обратить на это внимание. Огромное количество SMS примерно одного и того же содержания: «А почему мы так пристально следим за фьючерсами на газ, за ценами биржевыми? Зачем нам это нужно?» Александр Фролов: Ну, я не знаю. Вы позвонили – я про это рассказываю, про эти замечательные вещи. Я не знаю, зачем ваши зрители за ними следят. Ну, на мой взгляд, за ними имеет смысл следить в том смысле, что эти показатели влияют на цены по долгосрочным контрактам, по которым газ продает Российская Федерация. Если кто-то думает, что мы все еще продаем по 200–250 долларов, то он немножко ошибается. Мы продаем по очень даже хорошим ценам, которые соответствуют биржевым котировкам за предыдущий квартал. Ну, в этом смысле за ними надо следить. Тамара Шорникова: Продолжу. Очень многие сейчас говорят, опять же в SMS, что, в общем-то, может быть, и не надо туда газ направлять. Нам рассказывают о том, что у нас есть клиенты шикарные на Востоке. Явно недружественные страны, сейчас к нам такое отношение в Европе. Может быть, ну его, туда гнать газ? Александр Фролов: Ну, замечательно! Если каждый из людей, кто написал эту эсэмэску, в целом готов немножечко отстегнуть от своей зарплаты и куда-то ее деть, скажем так, от 10% своей зарплаты или пенсии отказаться – ну что же, это прекрасно! Тогда можно хоть завтра перекрывать поставки. Я напомню (ну, вдруг кто не знает), что внутренний рынок не является премиальным для поставщиков газа, в частности для «Газпрома». На внутреннем рынке у нас цены на газ регулируемые. И вот они регулируются за счет европейских потребителей, потому как мы поставляем газ им по ценам гораздо выше, чем продаем газ здесь. И за счет этой разницы в том числе можно продавать газ населению по ценам, которые делают Россию пятым в рейтинге стран с самым дешевым газом. То есть мы из всех стран в мире, по которым вообще собирается эта статистика, находимся на пятом месте по ценам для домохозяйств. Опять же, вы готовы платить больше за газ? Ну, то есть чудес не бывает. «Давайте им перекроем!»? Хорошо, мы перекрыли – сократилась добыча, сократились денежные поступления в Российскую Федерацию за счет сокращения прибыли того же «Газпрома», с которой он платит налоги. А он платит налоги также еще с каждого кубометра добытого газа. Он платит экспортную пошлину с тех объемов, которые он отправляет на экспорт, кстати. И это тоже ложится, вы не поверите, в государственный бюджет. Так вот, из этих поступлений в том числе, по большому счету, дотируется внутренний потребитель. Ну, если все готовы немножечко отказаться от части зарплаты и начать платить за газ больше – не вопрос, давайте прекратим поставлять. Про восточных потребителей. Работа в этом направлении ведется. Сейчас туда поставляется… Сейчас технические возможности поставлять трубопроводный газ в Азию, точнее в Китай, составляют 38 миллиардов кубических метров, но на этот уровень мы выйдем года через два, не раньше. Это по планам, это не какой-то волюнтаризм. И плюс есть еще два проекта: по одному из них подписан контракт, по второму близки к подписанию контракта. Правда, близки очень долго – с 2015 года. Там главный вопрос: сколько платить за газ надо будет? Наши хотят больше, их хотят меньше. А в текущих условиях тем же китайцам очень тяжело обосновать, почему надо продавать совсем-совсем дешево, поэтому не подписывают пока этот контракт. Когда все эти контракты будут подписаны и построены соответствующие мощности, то можно будет на восточном направлении, если вот сейчас подпишут и начнут все строить, к концу 2020-х годов поставлять 100 миллиардов кубических метров газа. В Европу по биржевым ценам, а не с нефтяной привязкой, сейчас… ну, по итогам 2021 года в Европейский союз было направлено где-то 145 миллиардов кубических метров. То есть полноценной на ближайшие десять лет заменой Европы Азия стать для нас не может. Тамара Шорникова: Ну, заодно ответили в том числе телезрителю из Ленинградской области: «Почему мы обсуждаем цену на газ в Европе?» Давайте сейчас попробуем ответить Людмиле из Тамбова. Здравствуйте, Людмила. Зритель: Добрый день. Тамара Шорникова: Есть ли у вас вопрос? Зритель: У меня вопрос к вашему гостю. Вот я пенсионерка, живу в Тамбове, в центре России. Зима приближается. Меня волнует вопрос: что будет с тарифами на поставку газа? Как это отразится на мне лично? Сумею ли я пережить эту зиму и финансово, и с поставкой газа? Тамара Шорникова: Спасибо. Александр Фролов: Понятно. Газ у нас… Как я уже сказал, у нас цены на газ регулируемые. Насколько они будут повышаться – известно сильно заранее. Они будут повышаться в пределах инфляции. Скорее всего, в текущем году даже существенно меньше инфляции. То есть вы будете платить немногим больше того, что вы платили в прежнюю зиму, но, опять же, с учетом… То есть если будет холоднее, ну понятно… Я, правда, не понял. Вы в частном доме живете? Ну понятно, у вас будет прямая зависимость между температурой наружного воздуха и объемами трат на обогрев помещения. Ну, будет холоднее – вы будете тратить больше. И по сумме вы, конечно, больше заплатите. В плане тарифа – он повысится, но повысится незначительно, то есть примерно так, как он повышался все прежние годы. Я напомню опять же, что есть определенная такая политика государства, чтобы все тарифы, особенно на газ, повышались не выше уровня инфляции, а желательно – ниже уровня инфляции. Ну, вполне понятное требование, потому как газ является социальным товаром. Собственно говоря, нам звонят – никому не интересно, что там у европейцев, а интересно, что у нас. Поэтому я, например, привел данные, сколько у нас в подземные хранилища закачано. А то, по-моему, все знают, какова доля заполнения в Германии, в Италии, у всех прочих. Ребята, у нас 91%... прошу прощения, уже почти 92% закачано. В этом плане у нас все хорошо. Тарифы прогнозируемые, определяются Правительством. Собственно, вот. Тамара Шорникова: Спасибо. Александр Фролов, заместитель генерального директора Института национальной энергетики. Через несколько секунд будем говорить о микрозаймах и кто их берет. За первое полугодие объем выданных микрозаймов вырос на 20% как раз за счет сегмента так называемого «перехвата до зарплаты». Вам сколько не хватает до зарплаты? Позвоните и расскажите.