Александр Гезалов: В нынешних экономических реалиях получение сиротой квартиры после детдома можно приравнять к чуду

Гости
Александр Гезалов
член экспертного совета при Министерстве просвещения РФ по вопросам детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей

Юрий Коваленко: Ну а мы продолжаем, и вот следующая тема. В нашу редакцию часто приходят письма с просьбой обратить внимание на проблему задержки выдачи квартир сиротам. Напомню, по закону в России дети, оставшиеся без попечения родителей, и дети-сироты без закрепленной за ними жилплощади имеют право на получение жилья от государства.

Ольга Арсланова: Но на деле получается далеко не всегда так. Часто не хватает квартир, жилье приходится сиротам ждать годами, потому что в каждом регионе есть нормы выдачи, есть квоты, чаще всего хорошо с расселением действительно только на бумаге. Вот о таких историях, когда не все гладко и не все как на бумаге получается, мы будем говорить с нашим гостем: у нас в студии член Совета при Министерстве образования России по вопросам детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, Александр Гезалов. Здравствуйте.

Юрий Коваленко: Здравствуйте.

Александр Гезалов: Добрый день.

Ольга Арсланова: Давайте сразу посмотрим сюжет – довольно громкая история, которая закончилась хорошо, но, правда, пришлось немного помучиться.

Юрий Коваленко: Хорошо, да не слишком.

Ольга Арсланова: Дело в том, что у заключенного Сергея Антипина есть теперь ключи от собственной квартиры, по закону получить жилье он должен был несколько лет назад, когда вышел из детского дома, но он оказался на улице и решил, что единственное место, где у него будет крыша и еда, это тюрьма. О том, как сирота добивался своих квадратных метров, расскажет наш коллега Рустем Давыдов.

СЮЖЕТ

Ольга Арсланова: Александр, давайте начнем с формальных вещей. Что предписывает федеральный закон и какие есть полномочия у регионов исполнять, не исполнять, при каких условиях?

Александр Гезалов: Добрый день. Тема очень сложная, тема очень трудная, хорошо, что вы ее поднимаете, потому что недавно в Туве, как вы знаете, тоже были события, дети пришли требовать свое жилье, а их практически потом отправили в суд за то, что они требуют, поэтому требовать сегодня тоже оказывается сложно. 159-й Федеральный закон гарантирует получение ребенком, выпускником детского дома, жилья вне зависимости от срока, то есть раньше было до 23 лет, сегодня этого срока нет, слава богу.

Ольга Арсланова: Давайте поясним: до 23 лет, если, например, человек не знал своих прав…

Александр Гезалов: Раньше.

Ольга Арсланова: …его не успели предупредить, получалось так, что эти квартиры оставались невостребованными.

Александр Гезалов: Ну вот в места лишения свободы пока попадал, приходил, а уже все, срок вышел.

Ольга Арсланова: Сейчас в любой момент человек может требовать эту квартиру, но установлены ли сроки ожидания?

Александр Гезалов: В том-то и дело, что проблемы в сроках ожидания нет, власти этим активно пользуются. В регионах очереди очень большие, в той же Тыве порядка 4.5 тысяч детей находятся в очереди, в Карелии около 1 тысячи детей-сирот находятся в очереди. В год дают порядка 100 квартир в конкретном регионе, – получается, что где-то… А очередь еще продолжает двигаться, учитывая, что сироты выходят и выходят.

На мой взгляд, проблема лежит в нескольких плоскостях. Во-первых, нет никакого прогноза, сколько выходит, сколько дают, сколько заложено в бюджет денег. Во-вторых, чаще всего регионы дотационные, соответственно, жилье сиротское не самое то, что необходимо, для того чтобы его оплачивать и каким-то образом реализовывать, нет приоритетности. Ну и ручное управление: у нас когда прямая линия есть, президент сказал, жилье дали. Мне кажется, что в этом сложность, что чиновники не исполняют свои обязанности, потому что по сути говоря никто их подстегнуть к этому не может, потому что есть закон, который такой плавающий, непонятный. Ну и учитывая, что можно манипулировать этой историей, пока ребенок не закончил учебное заведение, можно ждать, пока ребенок соберет документы, можно ждать, и часто дети не дожидаются и вот как этот молодой человек решает получить жилье в тюрьме.

Юрий Коваленко: А каким образом можно, исключая вариант тюрьмы, получить это жилье? Где жить? Ребенок вышел из детского дома, он несоциализирован, он не знает, каким образом, скажем так, добывать себе еду? Я "добывать" говорю потому, что это действительно очень сложно, человек фактически не был ни разу в открытом мире. Какая-то программа поддержки, программа льготного расселения хотя бы, чтобы он дождался свою квартиру хотя бы под крышей над головой, а не на улице?

Александр Гезалов: На самом деле учитывая нынешнюю экономическую ситуацию, к сожалению, этот вопрос можно отнести к некоторому даже чуду, для того чтобы ребенок это жилье получил. Находясь в детском доме, он имеет кров, выходя из него, он либо поступает в учебное заведение и там находится длительное время в общежитии; и уже выйдя из учреждения, если он не стоит в очереди, если он не отстаивает свои права в суде, а часто именно суд может определить, что ребенок имеет право на жилье, потому что даже находясь в очереди, он это жилье получить не может. Даже суд, судебное решение для органов опеки или для жилищных комиссий не является решением. Поэтому здесь вопрос, наверное, кто лоббист интересов сирот в конкретном регионе. В Карелии это… Конкретно в Москве, например, это Алексей Иванович Головань, он активно защищает интересы, часто добивается этого благодаря тому, что есть грамотные юристы. Но в регионах же нет таких людей, которые могли бы лоббировать интересы, или общественные организации. Поэтому получается, что…

Вот сейчас я занимаюсь одной историей девочки из Астрахани, даже прокуратура написала, что все выполнено, что все документы есть, предписали выполнить, говорят, что она в очереди, по-моему, то ли 400-я, то ли 500-я, соответственно выполнить даже это они не могут, хотя на руках у нее есть и судебное решение, и предписание прокуратуры. Поэтому здесь вопрос, наверное, в других каких-то механизмах, не только законодательство, но и усиление ответственности органов опеки за то, насколько точно они исполняют законодательство перед ребенком, который еще находится в детском доме. То есть надо прогнозировать, что из детского дома в течение года выйдет столько-то детей, они уже выходя из детского дома, перед выходом по-хорошему, должны иметь закрепленное жилье.

Ольга Арсланова: То есть в принципе на это есть несколько лет, на эту аналитику.

Александр Гезалов: Конечно, надо с этим работать.

Ольга Арсланова: Послушаем Архангельскую область, у нас Олеся, наша зрительница на связи. Здравствуйте, Олеся. Ваша история?

Зритель: Добрый вечер, здравствуйте.

Юрий Коваленко: Здравствуйте.

Зритель: Ситуация на самом деле у меня очень стандартная, как у многих миллионов детей-сирот по всей нашей России-матушке. В 2016 году я выиграла наконец-то суд, мне как сироте обязали администрацию города Северодвинска выдать мне жилье не менее 14 квадратных метров…

Александр Гезалов: Суд выиграла.

Зритель: …как обычно, пожарные, санитарные и прочие условия.

Александр Гезалов: Коммуникации.

Зритель: 2 года прошло, когда я выиграла это дело, я была на очереди, по-моему, 107-я, 110-я. 2 года прошло, я продвинулась всего лишь на чуть-чуть, сейчас я 91-я. Дело в том, что я ежемесячно, наверное, отправляю различные запросы, встречаюсь с мэрами, депутатами, пишу всякие разные заявления в разные-разные инстанции, пытаюсь понять, почему это дело не двигается, почему решение суда не исполняется. Для меня было нонсенсом, что решение суда у нас в администрации исполнить не в силах, как обычно они сказали про отсутствие денежных средств.

Ольга Арсланова: Сколько лет уже вы ждете, Олеся, напомните, пожалуйста?

Александр Гезалов: И где она сейчас живет?

Зритель: Уже 2… Это, оказывается, не так много, как я выяснила, потому что по России ждут годами, десятилетиями даже. И дело в том, что я обратилась сначала к мэру нашему, он вроде как бы даже понял, сказал, что действительно не прав, может дать маневренный фонд, но маневренный фонд меня пока на сегодняшний день не устраивает. Дальше я пошла, он сказал, что денег нет, я пошла выяснять, какой суммы денег нет, сколько нет денежных средств для получения всех сирот в городе Северодвинске, для того чтобы погасить все решения суда детей-сирот, которые ждут жилья. Оказалось, там цифра немаленькая.

Я пошла дальше, я написала в Министерство финансов города Москвы с просьбой выделить необходимую сумму для города Северодвинска, на что они мне ответили, что данная сумма не может быть переведена, потому что этим должна заниматься Архангельская область. Я написала тогда такое же письмо в Министерство образования и науки Архангельской области; они мне на это ответили, что такой суммы денег у них нет. Тогда я написала в Министерство образования Российской Федерации с просьбой выделить необходимую дотацию для нашей Архангельской области, чтобы все-таки получить эти квартиры, построить эти квартиры…

Александр Гезалов: Тоже ответ будет такой.

Зритель: На что они мне опять ответили, что этим должна заниматься Архангельская область, что они не могут решать…

Ольга Арсланова: Вот он, замкнутый круг.

Зритель: …судебные решения за кого-то другого. Логично, с одной стороны. Тогда я обратилась к депутату, говорю: "Вы принимаете законы, скоро будет формироваться опять новый бюджет, внесите какие-то поправки в законодательство".

Александр Гезалов: Молодец, конечно.

Зритель: "Куда, может быть, мне еще обратиться?" Я всячески пытаюсь вообще найти вот эту цепочку и понять, кто виноват.

Александр Гезалов: Никто не виноват.

Зритель: И получается действительно какой-то, с одной стороны, замкнутый круг, но с другой стороны, как мне все-таки стало ясно, виноват все-таки наш губернатор. Почему губернатор? Потому что закон гласит о том, что эти средства выделяются из муниципалитета, то есть из Архангельской области, в его обязанности все-таки входит найти эти средства, передать их в различные регионы Архангельской области и погасить все эти судебные решения. Поэтому на сегодняшний день я собираю все необходимые бумаги, для того чтобы все-таки привлечь нашего губернатора по 315-й статье, потому что таких дел 615 или более 615 на сегодняшний день.

Ольга Арсланова: Понятно. Олеся…

Александр Гезалов: Молодец.

Зритель: Мы ежемесячно…

Юрий Коваленко: Олеся, а вы где сейчас живете?

Зритель: Вот мне, честно говоря, повезло, потому что у меня есть гражданский муж, у меня есть ребенок, у мужа есть жилье.

Александр Гезалов: Чудо, о котором я говорил.

Зритель: Да, то есть мне повезло, но до знакомства с мужей я скиталась, как и многие, я до сих пор бомж на самом деле, то есть я… У меня и ребенок-бомж, я нигде официально не прописана, ничего. И то, что меня берут где-то на работу, на самом деле это чудо, вот я сейчас устроилась в государственную компанию, – это чудо, потому что меня на других работах без прописки не берут, никому человек без прописки не нужен.

Ольга Арсланова: Спасибо, Олеся. Мы желаем вам сил побольше, они вам точно еще пригодится.

Юрий Коваленко: Спасибо.

Ольга Арсланова: Мне кажется, это еще не самая такая тяжелая история…

Александр Гезалов: Девочку можно вообще смело вводить…

Ольга Арсланова: У человека характер железный, она точно добьется своего.

Александр Гезалов: …в Союз писателей России, она уже всем написала. И выходя из детского дома, даже не получив жилье, рожают, а по закону они еще больше становятся, так сказать, незащищенными и государственная система должна им еще быстрее дать жилье. То есть получается так, что есть ребенок, есть вот эта выпускница детского дома, а квартира так же не дается, как она была без ребенка. Мне кажется, что здесь нужно опять и законодательство смотреть, и менять его, потому что вот изменили закон 159-й ФЗ, но ничего в регионах не произошло, и тем более субъектно это ушло в муниципалитеты, регионы дотационные, – получается, что закон изменили, а действия остались прежними.

Ольга Арсланова: Ну если по крайней мере по закону есть такие обязательства у государства, вероятно, их нужно выполнить либо, не знаю, переиграть как-то. Если у нас нет денег, давайте выделять какие-то суммы…

Юрий Коваленко: Сертификат.

Александр Гезалов: Дается субсидия, там в разных регионах по-разному, где-то до 700 тысяч, до 1 миллиона рублей, чтобы ребенок мог купить, но это…

Ольга Арсланова: А в чем проблема? Почему нельзя выкупать, например, квартиры на вторичном рынке? Опять же вопрос нехватки денег?

Александр Гезалов: Вопрос в деньгах, я еще раз повторю, в прогнозах. И еще, наверное, важный вопрос, который надо затронуть: ведь многие дети, входя в систему детского дома и лишаясь попечения родительского, принимая статус уже сироты, находясь еще дома, это жилье имели, а потом, когда родители лишаются родительских прав, по сути говоря ребенок лишается жилья. И государство говорит: "Мы сейчас у тебя отнимем жилье, ты выйдешь из детского дома, а мы тебе его не дадим обратно".

На мой взгляд, нужно здесь пересматривать и эту политику, потому что говорят о профилактике социального сиротства – да сделайте все, чтобы… Вот есть проблема получения жилья, деньги мы также будем выделять на то, чтобы это жилье купить. Надо сделать так, чтобы ребенок не попал в детский дом, чтобы самим потом не искать деньги на то, чтобы покупать ему жилье: помогите этой маме не сделать так, чтобы он из семьи ушел. Получается у нас такая вилка: ситуация "изъяли, отправили в детдом", 40% детей, которые находятся в детских домах, за время пребывания становятся тотальными сиротами, то есть родители погибают, жилье утрачивается…

Юрий Коваленко: А каким образом оно утрачивается, вопрос?

Ольга Арсланова: Наследников нет.

Александр Гезалов: Разные, разные есть там истории утрачивания жилья, потому что ребенок уже по сути говоря субъект не родительский, он государственный. И вот здесь государство плохим родителем становится. Мне кажется, чтобы этого не происходило… Я, например, после советского детского дома тоже жилья не получил, добивался совершенно другими путями и так далее. И конечно, надо все сделать, чтобы ребенок, который попал в ту или иную жизненную ситуацию, может быть, сразу оказался в приемной семье, семье родственников…

Ольга Арсланова: Причем именно усыновленным.

Александр Гезалов: Да, но еще здесь вилка опять. Смотрите, он попадает в приемную семью; значит, если он в приемной семье, по закону он должен получить от государства жилье. Если он оказался усыновленным, его усыновили, то жилья уже не полагается. Поэтому здесь нужно много чего пересматривать, хотя казалось бы, много чего сделано, детей в детских домах стало меньше, еще что-то, но жилье продолжает оставаться одной из самых насущных проблем у детей-выпускников детских домов.

Ольга Арсланова: Послушаем Андрея из Липецкой области. Добрый вечер, Андрей.

Зритель: Добрый вечер. Со мной случилась такая ситуация. В 2003 году я встал на очередь как сирота. Меня поставили на основании документов, которые я предоставил, документы очень серьезные, даже архивные документы, там и отказная от матери, все прочее. Прошло 13 лет, а городская администрация мне так жилье и не предоставила. После эту очередь сиротскую передали в ведомство областной администрации Липецкой области. После мне из липецкого областного ЖКХ прислали письмо, где они мне предоставляют жилье. Но я был огорчен: они мне предоставляли жилье по Липецкой области, то есть Елец, Долгово, Валово…

Александр Гезалов: Деревня.

Зритель: …где-то 100-200 километров от Липецка. Я, конечно, отказался, я сказал: "Почему вы предоставляете одним в Липецке, а мне предоставляете где-то у черта на куличиках?" Я, конечно, отказался, они решили мне отомстить – они взяли и сказали: "В общем, наши юристы рассмотрели ваши документы, вы сиротой никаким не являетесь, вы жилье не получите". После чего они сказали: "Подавайте в суд".

Я стал судиться в советском суде, у меня был адвокат всего на двух заседаниях. На первом заседании судья мне сказала: "Андрей, если хочешь, чтобы решение было в твою пользу, ты принеси нам… документы". Судья была довольна моими документами, она обратилась тут же на судебном заседании к двум представителям липецкой областной администрации: "Будете документы смотреть?" Они сказали: "Да, будем". Они документы посмотрели, но у них была первая причина – недостаточно документов для выдачи жилья. Но зачем они мне тогда предоставляли жилье, если вы после сказали, что у меня документов недостаточно? Когда по документам не было никаких причин мне отказывать в предоставлении жилья, они придумали новую причину: "А ты до 23 лет не встал в очередь".

Александр Гезалов: Ну вот.

Зритель: Но дело в том, что в 2003 году ограничений по возрасту никаких не было, они появились позже, где-то в 2005 году.

Ольга Арсланова: Такое ощущение, что расчет на одно, что человек устанет бороться с системой…

Юрий Коваленко: …махнет рукой.

Ольга Арсланова: …и выйдет из этой очереди, перестанет бороться. Спасибо вам, что позвонили.

Александр Гезалов: Вы знаете, вы слышите же по голосу, нормальный человек, трезво мыслит, объясняет. Но вот это вот бездушье чиновников меня просто потрясает. Ну через суд надо пройти, получается, по суду изъяли, отправили в детдом, выходит из детского дома, опять через суд доказывает свои права на жилье.

Конечно, я хотел бы обратиться к общественным организациям, к людям, которые так или иначе занимаются темой поддержки выпускников детских домов. Иногда ребенку нужно приставить сильного юриста; вот он сказал, что там был какой-то адвокат, который два раза появился, – возможно, требуются адвокаты и юристы, которые могут отстаивать, не вот эти общественные, которые часто не даются и не совсем готовы это выполнять. Потому что по большому счету сам ребенок, его замытаривают, он потом устает и перестает вообще за свои права бороться.

Ольга Арсланова: Вот еще несколько сообщений. Воронежская область: "Мне 38, я бомж с 17 лет. Администрация делала отписки и просит документы, какие я уже просто не найду", – очень похожая история, Алексей Севостьянов, город Борисоглебск. История из Адыгеи: "Науменко Дмитрий Олегович, сирота, мне 21 год, живу в Майкопском районе, поселок Каменномостский. У меня есть ребенок, мне до сих пор не выдают квартиру, говорят, что нет денег, по телевизору показывают, что выдают в Майкопе по 100 квартир в год, притом меня отодвигают в очереди. Нуждаюсь в помощи". Очень много жалоб. Куда этим людям нужно обращаться?

Александр Гезалов: Вы знаете, у нас есть… Я вам сейчас скажу, конечно, стандартное, но оно тоже на самом деле не работает…

Ольга Арсланова: Ну для кого-то…

Александр Гезалов: У нас есть прокуратура, у нас есть судебные инстанции, у нас есть куча всяких надзорных органов, Роспотребнадзор, еще что-то. Но вопрос заключается в том, что даже пройдя эти инстанции, органы опеки, жилищные комиссии не могут выполнить даже если очень сильно захотят, денег не хватает. Может быть, надо действительно в бюджете закладывать приоритетно? Те же Законодательные Собрания, у них же есть эти комитеты по жилищному строительству и по вопросам детей-сирот и вообще детей – им бы собраться и решить, сколько на год они заложат денег на то, чтобы дать тем, которые выйдут, и тем, которые уже вышли. У нас такого прогноза нет, они в общем котле находятся, но этот котел, там же еще люди других социальных категорий, льготных в том числе, сироты не самые первые стоят: это и чернобыльцы, это и афганцы, это и на улучшение жилищных условий и так далее. Поэтому, на мой взгляд, это тоже надо каким-то образом просматривать, потому что дети действительно… Потом вот этот молодой человек меня просто потряс тем, что он уже все выучил, находясь в тюрьме, и станет юристом, потому что он посидел. Мне кажется, что это совершенно бесчеловечно.

Ольга Арсланова: Спасибо большое. Александр Гезалов, член Совета при Министерстве образования России по вопросам детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, был в нашей студии. Мы будем следить за этой темой, следить за судьбой наших зрителей, которые к нам обращаются. Обязательно, надеюсь, еще встретимся. Спасибо большое.

Юрий Коваленко: Спасибо.

Александр Гезалов: Спасибо. Всего доброго.