Виталий Млечин: В России заканчиваются новые иномарки. По оценке ассоциации «Российские автомобильные дилеры», речь о двух-трех десятках тысяч, их хватит на месяц продаж. Меньше всего осталось машин брендов KIA, Volkswagen, Hyundai, Toyota и Renault. В течение 2022 года из России ушло 45 автомобильных брендов. На данный момент в стране функционируют 14 производителей: три отечественных и 11 китайских. Еще немного статистики. В прошлом году было продано почти 1 миллион 700 тысяч машин. По итогам года выйдет примерно 650 тысяч. Ну, сами можете посчитать, насколько сильно просело в процентах. А в абсолютных цифрах – больше миллиона автомобилей рынок не досчитался. И вот что еще интересно: покупкой подержанных машин в октябре и ноябре интересовались на 15% активнее, чем в январе и феврале. Об этом рассказали представители «Авито. Авто». А объявлений о продаже подержанных машин было размещено на 32,5% больше, чем в январе и феврале. О чем это все говорит? Как будет перестраиваться авторынок? Об этом будем говорить прямо сейчас. У нас в гостях автомобильный журналист Александр Гусаров. Здравствуйте. Александр Гусаров: Добрый день. Виталий Млечин: Давайте разбираться. В общем, миллиона машин рынок не досчитается, но… Александр Гусаров: На самом деле… Вот мы говорим: три российских производителя. Ну, естественно, это все имеют в виду ГАЗ, УАЗ и ВАЗ. Виталий Млечин: Да. Александр Гусаров: Но на самом деле это же не так. У нас же вроде как и «Москвич» работает, да? И Evolute есть замечательный, который у нас сейчас вышел на первое место по продажам. Но только за счет чего он вышел? Из-за того, что там идут контракты. И, в принципе, все рассчитывают… Я смотрю, что до сих пор цены на «Москвичи» не объявлены. Не объявлена дилерская сеть, кто будет этим заниматься. А «Соллерс», который выпустил те же JAC под видом малотоннажных грузовиков, наклеив пластмассовые эмблемки свои? Как бы цена приличная. В принципе, я даже писал статью, что очень тянет на «убийцу» «ГАЗели», потому что… Кстати, на сайте ГАЗ цен на «ГАЗель NEXT» и на «ГАЗель NN» нет, просто нет. Написано: «Звоните дилеру – мы предложим вам цену». Значит, я подозреваю, нет автомобилей. Потому что учитывая, что «ГАЗель NN», в принципе, достаточно упакована: там и светодиодная оптика, там и дисплей девятидюймовый, мультимедиа, там и ABS, и ESP – то, чего сейчас нет, собственно говоря. Как они работают? Как они функционируют? Будут ли они функционировать? Калининград объявляет, что он в следующем году 50 тысяч автомобилей соберет. Вы понимаете, здесь же очень интересно. Помимо нас, физических лиц, есть еще и юридические лица, типа министерств, типа всяких МВД, каких-то ведомств. То есть помимо того, что надо возить всю эту министерскую… ну, людей этих, депутатов всяких… Машины-то ездят, пробеги бегут – соответственно, их надо вскоре менять. Да, можно договориться с кем-то, привезти тот же Chery. У них есть седаны класса Toyota Camry, которые, в принципе, купятся за любые деньги.А потом на бумажке мы покажем: «Вот вы видите, как мы здорово…» Виталий Млечин: А почему же до сих пор мы этого не сделали? Потому что такое ощущение, что китайцы только кроссоверы везут. Александр Гусаров: Они везут пока, потому что они сейчас… Вы понимаете, их тоже можно понять. Сейчас мы – идеальный рынок. Они считаются нашими друзьями. Я не знаю, кто это сказал, кто это вообще придумал. Они просто тупо… Вы знаете, пытаются у нас все, вот читатели у меня, куча, вот сейчас позвонят люди: «Дилеры – сволочи! Они хотят на нас заработать!» – еще что-то. Да, это тоже есть, потому что нет автомобилей. Виталий Млечин: Конечно, хотят, да. Александр Гусаров: Но они не только хотят заработать, а они хотят сохранить персонал, который у них. В принципе, им придется его увольнять. Им нужно платить ЖКХ, а это энергия. В салоне, вы сами понимаете, там софитов поболее будет, и расход иногда бывает больше, чем в студии. Это вода. Плюс же там цеха – они же делают ТО, еще что-то. Это все работает на электричестве. И за это все надо платить. Людям надо платить зарплаты. За аренду самих помещений тоже надо платить. Дилеры, да, они пытаются заработать таким образом. Но китайцы сейчас тупо устанавливают те цены, которые хотят. Я вот был… Виталий Млечин: И там в два-три раза дороже получается, чем в Китае. Александр Гусаров: Получается, да. Понимаете, для них мы сейчас – просто офигенный… Простите за выражение грубое, но вот так по-простецки, но это на самом деле очень хороший рынок, на котором можно просто тупо заработать. Виталий Млечин: Хорошо. А почему тогда так мало они нам везут машин? Александр Гусаров: Дефицит, он тоже выгоден. Нет автомобилей – естественно, предложения нет, спрос огромный на машины существует. И все. Соответственно, мы можем держать цены, какие мы хотим. Виталий Млечин: Смотрите, тут же есть два подхода: можно продать меньше, но подороже, а можно продать подешевле, но больше. Вот почему этот подход не работает? Александр Гусаров: А зачем? Вы понимаете, почему сейчас огромный дефицит автомобилей нижнего ценового сегмента? Тот, который в основном и пользовался популярностью, за счет чего корейцы и тот же Volkswagen со Škoda делали основные деньги. Это машины сегмента В: маленькие, недорогие, которые стоили от 600, 800, 900 тысяч рублей. Виталий Млечин: И тогда это казалось дорого. Александр Гусаров: Это касалось дорого, люди ругались, еще что-то. Я помню, когда Volkswagen Polo еще первого поколения был представлен, тогда все кричали: «Ну как же так? Он стоит целых 600 тысяч рублей!» Да, теперь уже так не стоит, но все равно. Так вот, этих машин… Виталий Млечин: Сейчас LADA Granta уже столько не стоит. Александр Гусаров: Кстати, таксопарки, которые тоже надо будет скоро замещать. Каршеринговые машины. Виталий Млечин: В такси много китайских машин в последнее время, по крайней мере я вижу. Александр Гусаров: Ну, появились в такси Haval, которые работают, у них здесь завод. Виталий Млечин: Да, те же Chery. Александр Гусаров: Chery есть. Почему-то нет Geely, хотя в Белоруссии завод довольно большой, он хорошо работает. В принципе, там все есть. Ну, видимо, они как-то по цене не проходят, я не знаю. Или не договорились. Соответственно, привезти они могут что угодно. Нужно ли это им? Это вопрос. Опять же, вот смотрите, есть очень интересная ситуация. Мы говорим о том, что сейчас тот же «Соллерс», «Москвич» – это все DKD. Цены, в принципе, снизить практически невозможно. Да, вроде весной стали говорить о развитии параллельного импорта. Хорошо. Но он не работает. Тогда же все мои коллеги об этом говорили не раз: он и не будет работать, потому что когда ты за автомобиль платишь 48% пошлины, ввезти его дешевле ну не получится никак! Даже если я сейчас поеду в Германию и привезу оттуда тот же Volkswagen Polo европейский – не наш, который Škoda Rapid, сделанный для стран третьего рынка, а тот европейский Volkswagen Polo, который хетчбэк, – он все равно будет стоить достаточно дорого, и люди просто не потянут его. Виталий Млечин: Ну, вы имеете в виду – вы как частное лицо или вы как автосалон? Александр Гусаров: Как частное, как физлицо. Виталий Млечин: Но частных предложений достаточно много сейчас. Такое ощущение, что… Александр Гусаров: Много. И автосалоны возят. Но это единично, они не могут закрыть весь рынок. Спрос огромный! Вы думаете, что даже те же «серые» дилеры, которые… Я разговаривал с человеком, который занимался поставкой автомобилей в Россию еще до всех этих событий, более 10 лет они этим занимаются. Так вот, ему тоже нужно смотреть на оборачиваемость средств. Раньше у него оборачиваемость была (он вез дорогие пикапы, спортивные автомобили, еще что-то) один-два месяца, а сейчас у него до семи месяцев уходит. Виталий Млечин: А почему? Александр Гусаров: А логистика усложнилась. Раньше он мог и самолетом из Америки привезти машину, вопрос цены всего лишь стоял. Но сейчас это же надо везти какими-то путями, учитывая, что машины от 50 тысяч. А большая часть дорогих машин вылезает за 50 тысяч долларов и 50 тысяч евро – те, которые у нас любят. 55% падение рынка премиального сегмента – это тоже о чем-то говорит. Когда я прихожу в салон, и я вижу, что стоит Audi RS Q8 стоимостью 360 или 380 тысяч евро – ну какой нормальный человек это купит? Виталий Млечин: Тот, у которого есть такие деньги. Александр Гусаров: Если бы это была Lamborghini, я бы, может, и купил ее, она приблизительно столько и стоит. Но это всего лишь Audi. Это хороший автомобиль, быстрый, 600 лошадиных сил. Это надо еще очень много налогов заплатить – и за роскошь, и по силам. Но дело не в этом. Проблема в том, что нельзя решить проблему с помощью вот таких полумер. Хорошо, либо вы говорите: «Мы отдаем вам, мы убираем таможенные пошлины, делаем их минимальными». Тогда, соответственно, вы наберете эти деньги на налогах. Я не знаю, при стоимости бензина и ста пятидесяти акцизах, которые во все это включены, вы все равно наберете эти деньги. Виталий Млечин: Ну хорошо, а давайте немножко с другой стороны зайдем. Рынок упал, потому что нет предложения? Или все-таки нет спроса? Александр Гусаров: Во-первых, спроса нет из-за таких цен. Извините, когда «китаец», одна достаточно популярная модель китайской машины стоила от 700 тысяч, а самая дорогая, топовая версия, «в полном фарше», со всеми делами стоила 1 миллион 200 или 350 тысяч, а сейчас она стоит 2 с лишним миллиона. Понимаете, человек, который мог себе позволить еще 1,5 миллиона потратить на машину или взять ее самый дешевый, базовый вариант за 700 или 800 тысяч рублей, сегодня у него этой возможности уже нет. Падение спроса, потому что огромный рост цен. И самое страшное, что если завтра… Вот мы гипотетически представляем, что по мановению волшебной палочки или по щелчку мы возвращаемся в 20 февраля этого года, все здесь. Ничего не изменится, потому что невозможно вот так вот взять и запустить опять производство. Я разговаривал с людьми, и мне сказали, что ванну для оцинковки… Коллега мне сказал, что для того, чтобы ее запустить, нужно порядка 400 тысяч евро. А она стоит. Многие бренды не говорили о том, что они уходят. Тот же «Соллерс» с кучей маркой – а это и Peugeot, Citroën, Opel, Jeep – они не говорили, что они уходят, но предприятия стоят, в Калуге ничего не работает. Соответственно, ушли они с рынка или нет? Новых машин нет. Соответственно, либо распродаются остатки, либо какими-то «серыми» путями ввозятся. Опять же, ввезти-то можно, но вы будете… Современный автомобиль – штука очень сложная. Это не ВАЗ-2101. Его невозможно в гараже иногда починить, если мы не говорим о каких-то самых простых машинах. В них полно электроники. И стоят все эти блоки ну совсем недешево. Вы представьте, что вы потратили даже 2 миллиона рублей, купив машину без гарантии производителя. И у вас что-то ломается, выходит из строя – я не знаю, «мозги» двигателя. А они стоят дорого. Мало того что будут проблемы с тем, чтобы их сюда привезти, потому что нет запчастей, так еще это же в какую цену вам вылезет. И почему вы должны платить? Потому что машина-то должна быть на гарантии. Дилеры вроде как дают, но добиться от них какого-то внятного ответа… «Хорошо, вы мне говорите, что вы даете гарантию на основные узлы. На какие основные? Что вы подразумеваете под основными узлами?» Они на этот вопрос ответить не могут. Вот и все. Понимаете, здесь проблема – ну, это как палка, у нее в любом случае два конца, что бы мы ни делали, что бы мы ни говорили. Китайцам сейчас выгодно на нас заработать. Более того, они сейчас очень боятся ответных санкций на свой счет, потому что… В принципе, у них огромный рынок. Ну, у них очень тесные связи с Европой. Куча китайских марок владеет европейскими марками. А вы представьте, для того жеGeely, если вдруг санкции бабахнут, они бабахнут по ним, то они бабахнут и по Volvo. А это дорогой бренд. То же самое можно сказать о Chery, у которого есть определенные интересы в Великобритании на инжиниринговых фирмах. Более того, они сейчас все очень пытаются скрыть то, что у них и металл, и все системы полного привода, и коробки, и турбины, и муфты, и, я не знаю, что угодно, и сами двигатели, собственно говоря, они все европейские. Они делают вид, что это не так. Ну, как страус, понимаете: «Я так спрятался, меня нет, это не я». Соответственно, что это даст? Это ничего не даст. А в то, что они сюда привезут и будут собирать по полному циклу или даже хотя бы по SKD-2 на том же московском заводе – я не верю в это, потому что они просто это сделать побоятся. Им это не выгодно. Одно дело, вы понимаете, заработать на 600 машинах, которые соберет «Москвич», и потом там идет речь о 20 тысячах, о 25 тысячах. Ну, это просто сделать. Тем более заводы работают, они дают своим рабочим работу, они собирают эти машины, тут же они их еще и разбирают и привозят сюда. Хорошо, здорово, отлично! А что? Ребята зарабатывают деньги. Понимаете? Как бы привозить сюда оборудование, что-то делать здесь, говорить об очередных электромобилях… А у нас просто страна помешалась на электромобилях. При полном отсутствии инфраструктуры теперь они заявляют, что они на заводе Nissan будут производить еще электромобили. И калининградский «Автотор» сказал, что они тоже будут производить электромобили. Куда столько электромобилей? Мы уже имеем Evolute, который стал чемпионом, с галогенными фарами. Виталий Млечин: Да, с галогенными фарами. Это очень странно выглядит. Давайте послушаем Михаила из Псковской области. Михаил, здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте. Меня зовут Михаил, город Великие Луки. Александр Гусаров: Очень приятно. Зритель: Имею машину Daewoo Nexia. Удивительная цена! Пробег у нее… отъездил 200 тысяч без капремонта. Это Узбекистан. Мотор у них – Opel Astra. Уникальная машина! Копейки по закупке. Почти в два раза дешевле «Жигулей». Друзья мои, дайте эти машины! Люди не могут купить, нам 2 миллиона не по карману. А пойдешь кредит брать – тебе такие проблемы сделают. Виталий Млечин: А за сколько вы готовы купить машину? Вот новую Daewoo Nexia за сколько бы купили? Зритель: Ну, хотя бы 700 тысяч. Виталий Млечин: 700 тысяч? Зритель: Я кредит хотел взять, но мне не дали кредит, обманули, хотели на 2 миллиона посадить, питерцы. Я чуть не убил их там. Виталий Млечин: Понятно. Спасибо большое, что не убили. Daewoo Nexia – я помню эту машину. Александр Гусаров: Она не выпускается уже давно. Виталий Млечин: Да, они давно не выпускаются. Были хорошие машины. Единственное, что они, по-моему, все сгнили уже. Александр Гусаров: Ну, это раз. А во-вторых, они очень опасные, с точки зрения лобового удара. Они просто не соответствуют. Виталий Млечин: Да, да. Но то, что сказал наш телезритель сейчас: «Дайте нам дешевую машину». Александр Гусаров: Невозможно. А может быть, мы будем жить по-другому? Виталий Млечин: Как? Александр Гусаров: Хорошо. Думать о том… Вот у вас предыдущий оратор здесь говорил о том, что деньги не так важны. Конечно, может быть, они и не важны. Для счастья, может быть, много их и не надо. Но – жить достойно, ездить на достойных автомобилях. Виталий Млечин: Так если нет возможности. Вот счастье не купишь, а машину именно что купить надо. Но ее надо купить за деньги. Александр Гусаров: Ну да, за деньги. Тогда, наверное, это не мы с вами решаем, почему мы так живем, к сожалению, а кто-то еще. Может быть, этому человеку просто не надо или им не надо, чтобы мы жили хорошо и ездили на хороших машинах. Я не знаю, к сожалению. Здесь ответ, по-моему, все знают прекрасно. Виталий Млечин: Степан из Самарской области. Степан, здравствуйте. Зритель: Я вас приветствую! Вы извините, пожалуйста, меня за беспокойство. Я как патриот своей Родины ездил бы на наших машинах, но их толковых не выпускают почему-то. Виталий Млечин: А что вы имеете в виду? Зритель: «Окушечка» – хорошая машинка, но переработать движок, надо на трехцилиндровый поменять. У нас он был уже, почти сделанный. Этот двигатель запустить не получилось. Причину вы, наверное, больше знаете, чем я, да? Виталий Млечин: Так? В общем, вы за дешевые отечественные машины, правильно? Зритель: Ну, она не хуже, чем Matiz, согласитесь со мной. По цене/качеству будет, наверное, и получше. «Окушечка» бегает уже 20 лет, а Matiz через 5 лет в труху претворяется. Виталий Млечин: А в «Окушечке» нет подушек безопасности, ни одной. Александр Гусаров: Там много чего нет. Зритель: Вы извините, но давайте мы сначала решим техническую сторону. Поставить машину на поток надо. Подушечку можно воткнуть туда. Виталий Млечин: Ну подождите. А безопасность все-таки не важна для вас? Зритель: Очень важна! Она для всех важна. Вы идете по дороге, скользко – упал. Виталий Млечин: Верно. Зритель: Давайте пойдем дальше. Теперь – ВАЗ-2104. Если спереди переработать… Вот технический человек с вами сидит рядышком. Я так понимаю, что человек очень сильно понимает. Виталий Млечин: Да, однозначно, мы других не зовем в студию. Зритель: Вот эти, которые у нас предприниматели, будут покупать идеально эту машину. Виталий Млечин: Хорошо, спасибо. Зритель: И была еще очень хорошая машина – ВАЗ-2141. Я вот про наши. Виталий Млечин: «Москвич»? Зритель: Вот у меня душа болит за то, что наш народ простаивает, производства простаивают, а мы покупаем китайское, которое через два-три дня может заехать на ТО, а может и не доехать до него. Виталий Млечин: Понятно, спасибо вам большое. 41-й «Москвич» у моего друга был, я прекрасно учился машину тянуть на тросу, потому что он у него стоял больше, чем ездил. Ну, приятные воспоминания из молодости. Александр Гусаров: Видите? Ну, эти машины нельзя возродить – нет лекал, нет ничего. Это безумие было бы. Ну и потом, что такое ВАЗ-2104? Это, собственно говоря, автомобиль ВАЗ-2101, но с другим навесным оборудованием, который не проходит ни по каким… Подушечку-то воткнуть можно. Только когда у тебя руль поднимается вот так и отрывает тебе голову, то подушечка, наверное, чтобы еще… Я не буду в красках расписывать, что может сделать подушечка, это не так нужно. На самом деле просто дело не в том, что нужны дешевые машины. Ну почему мы постоянно… Понимаете, дешевые машины в Европе были не дешевые, а вот такие убогие автомобильчики, типа той же BMW Isetta. Они были после Второй мировой войны, потому что города разрушены, люди бедные, ездить на чем-то надо, мотоциклы дороже. А здесь все-таки закрытый кузов. Неважно, что всего один или два человека помещалось. Почему мы живем все время мыслями о том прошлом? Мы не хотим жить впереди. Мы не хотим в будущем жить. Виталий Млечин: Потому что в будущем все дороже и дороже. Понимаете? Александр Гусаров: А оно не может быть дешевле. Виталий Млечин: Вот классика стоила 200 тысяч рублей, а Granta сейчас стоит 700 тысяч. Александр Гусаров: Ну давайте мы сейчас выкинем эти цифровые камеры и вернем Betacam сюда. Ну, как бы здорово же! А чего? Или вообще поставим… Ну, еще круче! Здорово! Правда, это места будет занимать очень много, но все равно сам факт. Ну давайте проводные микрофоны протянем тоже. Ну, мы живем в XXI веке. Это технологии. Автомобили становятся дороже не потому, что так хочет производитель, а потому что… Ну, они же работают над ними. Это же очень важно. Виталий Млечин: Хорошо. А как нам взять тогда эти технологии, чтобы все-таки они у нас были? Александр Гусаров: Мы можем либо купить, либо украсть. Советский Союз и советская инженерная наука даже придумала специальный термин для того, чтобы воровать все технологии, которые были. Ведь не секрет, что государство закупало для НАМИ и всех автозаводов наших многочисленных западные образцы техники, чтобы можно было срисовать – ну, украсть фактически. Только проблема заключается в том, что время немножко изменилось. Тогда было достаточно купить поточную линию у того же Fiat и потом клепать машину 60-х годов до 2000-х, поскольку она не требовала никаких вложений, ничего. Ну как? Вложения вроде бы как минимальные. Ну что там? Оперение поменяли, руль другой сделали, салончик чуть-чуть изменили, подголовничек появился. Ну, какие-то минимальные затраты. Виталий Млечин: «Ниву» до сих пор делают. Александр Гусаров: Ну, делают. А это хорошо? Виталий Млечин: Так люди покупают – значит, хорошо. Александр Гусаров: Нет, это вовсе не значит, что хорошо. Виталий Млечин: Но люди же покупают. Александр Гусаров: У людей денег нет. Виталий Млечин: Верно. Александр Гусаров: У людей нет денег. Ну смотрите. Сейчас привезли очередные китайские внедорожники, именно внедорожники. Они рамные, с блокировками, со всеми делами. Но я почитал, что они и в Китае стоят недешево, потому что это все-таки серьезные машины, а у нас это будет вообще в принципе недосягаемая цена, потому что 4,5 миллиона рублей за тот, который 300-й у них… Я не буду марку называть. Да ее никто и не знает, собственно говоря, она только появилась. Это, в принципе, конечно же, дорого. Виталий Млечин: А зачем везут-то тогда сюда дорогие машины? Александр Гусаров: Ну а почему бы не воспользоваться? У китайцев сейчас идеальный вариант. Они же конкурируют между собой, причем они конкурируют даже в тех сегментах, в которых нет… Например, я не знаю, тот же Great Wall, у которого сейчас три марки (собственно Haval, сам Great Wall и вот этот Tank), у них есть внедорожники в семействе. Это серьезный пикап у Great Wall, которого нет больше на рынке – нет Toyota, нет Mitsubishi. Вроде бы как Toyota. Mitsubishi не уходил, но машин нет. А у этих есть. У этих есть внедорожники, они сейчас привезли эти две машины. Одна – совсем большая, а вторая – размером с «УАЗ Патриот». Цены выше, да. Конкурентов среди своих соотечественников китайских у них нет. Соответственно, цены они могут ставить какие хотят. Развивать здесь производство? Это же ведь тоже надо понять, что как бы создание завода – это дикие вложения. А окупится ли это в результате? Ведь может построить тот же Great Wall здесь завод. А сколько они здесь продадут? Таскать к себе они, к сожалению, не смогут. Виталий Млечин: Да. Ну что, будем наблюдать. Александр Гусаров: К сожалению, да. Виталий Млечин: Спасибо вам большое. Автомобильный журналист Александр Гусаров был у нас в гостях. О самых важных новостях поговорили. Большое вам спасибо за вашу оценку, за ваш анализ происходящего. Очень важно было это услышать. Александр Гусаров: Спасибо.