Виталий Млечин: Это была Елена Медовникова со свежими новостями. Конечно, вот эта акция, когда дамам за рулем сотрудники ГИБДД дарят цветы – это, конечно, так приятно. Приятная новость. Таких приятных новостей сейчас приходит, к сожалению, не очень много. Мы начинаем наш вечерний выпуск. «Решение о специальной военной операции на Украине было тяжелым», – об этом заявил Владимир Путин на встрече с женщинами летного состава российских авиакомпаний. По его словам российские военные сражаются за будущее, там не надуманная, а реальная угроза. Марианна Ожерельева: Владимир Путин выразил надежду на положительное решение украинской стороны в переговорном процессе. Как ожидается, в ближайшие дни состоится третий раунд, позиция России четкая. Владимир Путин: И все активнее и активнее говорить о том, что Украину примут в НАТО. Вы понимаете, к чему это могло привести или может привести еще до сих пор? Если это страна НАТО, в соответствии с договором об образовании этой организации, все другие члены альянса должны поддерживать эту страну в случае военного конфликта. Крым российским кроме нас с вами никто не признает, значит, они проводят военные операции на Донбассе, также полезут и в Крым, и тогда мы должны будем воевать со всем НАТО, со всей организацией НАТО. Марианна Ожерельева: Сейчас, когда иностранные компании приостанавливают работу в России или покидают наш рынок, важно поддержать бизнес. По словам президента, цитата: «Санкции против России сродни объявлению войны, но до этого пока не дошло», – конец цитаты. Вырабатываются меры поддержки и балансировки ситуации. Владимир Путин: Очень много из того, что происходит, из того, что мы сейчас видим и с чем мы сталкиваемся – это, безусловно, способы ведения борьбы с Россией. Кстати говоря, эти санкции, которые вводятся, они сродни объявлению войны. Я считаю, что в тех условиях, в которых мы сейчас находимся, выходом может быть только одно – максимальная экономическая свобода для людей, которые занимаются бизнесом. Поэтому здесь у нас уже принят ряд решений, правительство работает над расширением этих мер поддержки. Это в том числе касается снятия различных ограничений на предпринимательскую деятельность. Виталий Млечин: Тем временем санкционное давление продолжается. Буквально каждый день кто-то из представителей зарубежного бизнеса объявляет о том, что уходит из России или приостанавливает свою работу. Соответственно, и с грузами тоже сложности, с логистикой возникают. Марианна Ожерельева: Но вот, что любопытно, оказалось, что бегут-то не все. Например, вот французские компании по рекомендации властей не спешат принимать радикальных решений. Вот Coca-Cola и Metro заявили, что продолжают работать. Получается, можно было и остаться. Политики, экономики. Поговорим с экспертами. Виталий Млечин: Да, прямо сейчас напомним сразу, как с нами можно связаться. Наши телефоны не изменились: 8 800 222 00 14 – бесплатный номер прямого эфира, и короткий номер для ваших SMS-сообщений тоже бесплатный: 5445. Ну а с нами на связи по телефону Александр Камкин, политолог. Александр Константинович, здравствуйте. Марианна Ожерельева: Здравствуйте. Александр Камкин: Добрый день. Виталий Млечин: Александр Константинович, ну вот, собственно говоря, президент заявил о том, что ситуация достаточно сложная. И вот санкции он назвал таким своего рода в общем объявлением войны. Но при этом настоящей войны, сказал, что пока агрессии нет, и успокоил, соответственно, всех, кто переживал о том, что может быть введено военное положение. Как вы оцениваете то, что сейчас происходит? Насколько как-то ближе уже к финалу эта активная фаза, как вы считаете или еще пока нет? Александр Камкин: На мой взгляд, о достижении финала говорить еще рано. Во-первых, еще совершенно не ясны перспективы Украины как государства. В каком виде она продолжит свое существование. Однозначно ясно, что режим Зеленского дальше продолжать свое существование политическое не может и не будет. Поэтому будет ли, скажем так, полное переформатирование украинской политики и государственности в какое-то более вменяемое государство либо, действительно, уже некоторые восточно-европейские страны заговорили о территориальных претензиях к Украине. Будет ли какой-то раздел и как это воспримет коллективный Запад пока что не понятно. И также еще не, скажем так, не закончился парад санкций, возможно, что-то мы еще обязательно увидим новое. Поэтому, на мой взгляд, здесь пока что еще как бы происходит расположение фигур на шахматной доске, нагнетание нервозной обстановки, информационная война в СМИ очень ожесточенная. Но до достижения дна, мне кажется, еще далеко. Виталий Млечин: Как вы считаете, сколько еще времени это может продолжаться по вашим ощущениям? Александр Камкин: Все будет зависеть от скорости продвижения российских войск к западным границам Украины и к степени договороспособности местных администраций, тех же ВСУ и прочее. Ну, я думаю, недели три, может быть, две – как самый минимум будет продолжаться нагнетание этой истерии, но уже заговорили и в американских новостных каналах и некоторые политологи американские, что, в принципе, уже, наверное, пора и думать о каких-то разговорах, о каком-то переговорном процессе. Поэтому нельзя исключать, что недели две-три и уже западные партнеры будут пытаться давать некоторую такую обратку. Марианна Ожерельева: Александр, сегодня глава МИД России Сергей Лавров сделал заявление, что ситуация странная. Вроде как все 5-6 числа ждали третьего раунда переговоров, а таки его нет, и нет ответа от украинской стороны. Как вы думаете, почему затягивают, зачем? Только ли им сегодня это выгодно? Александр Камкин: Безусловно, затягивать процесс, затягивать неопределенность – выгодно, прежде всего, украинской стороне. Зеленский не теряет надежд получить прямую военную поддержку в виде поставок техники, вооружений, тех же наемников, ЧВК и прочих для того, чтобы максимально задержать, оттянуть время. И, таким образом, здесь, на мой взгляд, как раз таки украинская сторона просто тянет время. Переговоры, конечно, они необходимы, даже банальные минимальные успехи, те же гуманитарные коридоры, то же снабжение и восстановление ЖКХ в городах Украины. Это, конечно, то, о чем нужно говорить, и то, чего нужно добиваться. Но каких-то глобальных продвижек на переговорах с господином Зеленским я не ожидаю. Марианна Ожерельева: А вот в свете последних его заявлений, некие шараханья происходят. С одной стороны, значит: «Поддержите нас, без вас мы не можем», потом появляется в частности, когда в эти дни, что «НАТО сегодня, непонятно вообще, может ли защитить другие стран, и вы не вводите нам бесполетную зону, говорите, что это прямое столкновение с Россией – это неправильно, а как же мы?» То есть у вас нет такого ощущения, что градус постоянно куда-то то повышается, то понижается? И не ясно, все-таки, есть ли желание быть частью Евроатлантического альянса этого или же все-таки какое-то есть понимание несамостоятельности, и еще нет твердого осознания, чего хочет на самом деле? Александр Камкин: Да где Украина и где НАТО? Это совершенно смехотворно рассуждать о членстве Украины в НАТО в ее нынешнем положении, да и раньше. Что касается господина Зеленского, вы посмотрите на его неадекватность на последней конференции с западными журналистами. И этим обуславливаются его порой взаимоисключающие заявления, что у человека явно не совсем все в порядке с адекватностью восприятия действительности. Поэтому, действительно, даже хотя бы по этой причине его как адекватного партнера по переговорам воспринимать просто не приходится. Виталий Млечин: Ну, а что касается переговоров с нашими западными партнерами. Вот президент Путин провел телефонные переговоры с президентом Франции Макроном, также вот из Вашингтона звучат заявления о том, что, если президент Путин позвонит президенту Байдену, то президент Байден возьмет трубку. Но пока этого не происходит. Как вы считаете, почему? Александр Камкин: Возможно, в Москве ожидают какой-то продуктивной позиции, какого-то, скажем так, фундамента, от которого будут отталкиваться уже переговорщики. Потому что пока что мы видим нагнетание санкционного давления, информационной истерии, жестких заявлений, прежде всего американских политиков. Но для начала переговоров (а переговоры будут, безусловно, крайне сложными, напряженными) нужен какой-то минимальный консенсус, какой-то фундамент, от которого будем отталкиваться. Вот пока наши западные партнеры этот фундамент не выстроят, не предложат какой-то базис, с которого мы начнем движение друг к другу, говорить о сроках, о тематике переговоров – преждевременно. Марианна Ожерельева: Но все-таки, на ваш взгляд, третьему раунду-то быть? И, уж если договорились о гуманитарных коридорах, вопрос, конечно, как это работает, да, сейчас и насколько это продуктивно и в ближайшее время будут выведены эти люди. А по третьему раунду, какие у вас ожидания, говоря об этой самой продуктивности, четко можете обозначить, какие заявления должны прозвучать? Александр Камкин: Я не вхожу в российскую делегацию по переговорам, поэтому у меня нет конкретной информации от первоисточников, но, на мой взгляд, третий раунд, конечно, может состояться, но приведет ли он к какому-то продуктиву – это большой-большой вопрос. Марианна Ожерельева: Спасибо вам большое. С нами был политолог Александр Камкин, а мы продолжаем обсуждать эту тему.