Тамара Шорникова: Начинаем с обзора международных событий. Что важного произошло в России и за рубежом? Как обычно, с военных дел начнем. Александр Михайлов выходит с нами на связь, руководитель Бюро военно-политического анализа. Виталий Млечин: Александр Евгеньевич, здравствуйте. Александр Михайлов: Добрый день, коллеги, здравствуйте. Виталий Млечин: Александр Евгеньевич, естественно, собственно говоря, с чего же еще мы можем начать, кроме как с Херсона. Скажите, пожалуйста, вот, наверно, сначала с военной точки зрения как это скажется на проведении спецоперации? Что поменяется теперь? Александр Михайлов: Ну, мы рассматриваем спецоперацию как процесс довольно долгий, долгоиграющий, вообще финал его пока трудно предсказать во временны́х отрезках. Поэтому на локальном участке, данном участке нашей линии фронта российская армия... Ну, понятно, что главная цель этого маневра – это прежде всего сохранение жизней той группировки, которая находилась на правом берегу Днепра, т. е., по сути, находилась в довольно непростой ситуации, потому что практически со всех сторон она была окружена наиболее боеспособными частями ВСУ, с … подразделениями наемников, и там, по разным оценкам, от 50 до 60 тысяч личного состава перебрасывалось в этом направлении. То есть если смотреть с военной точки зрения, то Россия сохраняет жизни военнослужащих, Россия перемещается на подготовленные позиции в течение месяца... Пока велась подготовка к этому маневру, была обеспечена эшелонированная оборона вдоль левого берега Днепра: это и бетонные сооружения, фортификационные сооружения – все, что необходимо для долгой и стабильной, поддержания стабильности на этой линии фронта. Дело в том, что линия фронта очень большая, это 1200–1300 километров, и в разных частях линии фронта идут разные военные мероприятия. Поэтому, допустим, если сейчас в направлении западных границ Донецкой Народной Республики российская группировка идет в наступление, то в Херсонской области российская группировка оставила занимаемые позиции для сохранения жизней военнослужащих и перевода вот этого участка фронта в оборонительные процессы. Хотя, на мой взгляд, мы имеем дело в т. ч. с военной хитростью, т. е. подразумевается ряд военных сценариев, которые, с одной стороны, когда сохраняется жизнь группировки, это несколько тысяч военнослужащих, которые в принципе находятся на этом участке фронта, с другой стороны, подтягиваются подразделения мобилизованных военнослужащих и дополнительные силы в зависимости, по необходимости, от тех военных специальностей, которые необходимы сейчас на этом участке фронта, и, конечно, соответствующая военная техника. То есть мы берем некоторую паузу, некую передышку, потому что не сегодня завтра начались бы прямые удары по нашей группировке войск на правом берегу Днепра. Сейчас уже идет процесс по выводу этих войск, т. е. это отлаженное мероприятие. В принципе Суровикин нам об этом говорил месяц назад … простых решениях по Херсону. Ситуация была вполне предсказуемая, и, на мой взгляд, конечно, мы видим многочисленные эмоциональные мнения, я и своих коллег по экспертному цеху, так сказать, и журналистов, и в т. ч. ряда политиков России... Но давайте не забывайте, спецоперация не заканчивается Херсонской областью, Россия не подписала никаких документов по оставлению каких-то территорий, вот эти крики «Мы оставили Херсон!»... Ну почему? Перегруппировка войск прошла, какие-то территории освобождаются, потом занимаются вновь. Тем более, посмотрите на карту наступления: если посмотреть севернее Запорожья и на Донецкую область, наступление к западным границам ДНР, возможно, в перспективе дает возможность нашим в т. ч. дальнобойной артиллерии и ракетным комплексам поражать занятую часть ВСУ вот этой новой территории в северной части театра военных действий. То есть в любом случае я считаю, что вот сегодня, завтра, в ближайшие несколько дней, во-первых, нет смысла посыпать голову пеплом, потому что ничего не сдано. Понимаете, вот эти крики «Херсон сдан!», «Сдали, ушли!» – нет, перегруппировка войск подразумевает не остановку военных действий, а, наоборот, подготовку к наступлению с сохранением жизней личного состава. Конечно, много вопросов остается о дальнейших целях нашей спецоперации, т. е. остановимся ли мы на вот этой линии Днепра, вот есть такое известное решение, что Украину вот надо делить по Днепру, и вот восточная часть, она испокон веков русскоязычная, вообще это русские территории исторически, должны со временем стать частью России, а вот центральная и западная часть под вопросом. Я думаю, что это не так и Днепр здесь не самая главная стратегическая цель, тем более это просто географическая граница этой территории. То есть современные военные средства позволяют гораздо более мобильно, гораздо более эффективно перемещать войска, обеспечивать подпитку вооружениями и техникой, обеспечивать подпиткой новых подготовленных военнослужащих, т. е. в ротационном порядке заменяя тех, кто уже несколько месяцев находится на линии фронта. То есть процессы идут, давайте смотреть на спецоперацию в комплексе, а не только на Херсон. У нас есть успехи, как я сказал, на донецком направлении, освобождение ДНР, есть успехи по уничтожению огневых точек, которые продолжали терроризировать Луганскую Народную Республику. Освобождены полностью прилегающие территории к донецкому аэропорту... То есть довольно много позитивных новостей за эти 2–3 дня. Ну а с Херсоном я более чем уверен, что наши и Генеральный штаб, и командующий спецоперацией прекрасно понимают суть процессов, готовят силы для наступления, учитывая, что наступает зима, российская армия наиболее приспособлена к боевым действиям в холодных условиях. Я думаю, что мы увидим еще исход наемников массовый с этих территорий, которые не способны воевать при минусовых температурах. Мы еще увидим недостатки этой хваленой западной техники, которая далеко не, я более чем уверен, что она столкнется с большими проблемами в зимний период. Поэтому, я думаю, вот эта некая передышка, которую взяла наша группировка на херсонском участке военных действий, вот этом сегменте линии фронта, – это подготовка к контрнаступлению, причем контрнаступлению с использованием климатических факторов, с использованием дополнительных сил мобилизованных граждан, с использованием новой техники и новых вооружений. Виталий Млечин: Александр Евгеньевич, скажите, пожалуйста, вот на Украине достаточно интересная была реакция, даже президент Зеленский заявил, что просто так никто ниоткуда не уходит. А как вы считаете, может быть, действительно какие-то сюрпризы были приготовлены в Херсоне для украинских частей, которые его займут после отхода российских войск? Александр Михайлов: В любом случае, есть, конечно, политические, что называется, промахи, а есть военные приоритеты. На мой взгляд, сейчас нужно говорить о военных приоритетах кампании, а не о вот этих политических аспектах. Тем более то, что каждая неделя спецоперации приносит то какие-то, знаете, позитивные вести, обнадеживающие вести для скорейшего завершения спецоперации, то, наоборот, появляется возможность у украинской пропаганды влить какие-то позитивные эмоции в собственное население. То есть мы имеем дело с большим информационным потоком, т. е. по сути с информационной войной, которая наряду с реальными боевыми действиями, которые ведутся на театре военных действий, также присутствует в объективной реальности, т. е. эта война ведется, это война дезинформации. Я напомню, что до 50%, по классике, знаете, теории войн, военного искусства, всего информационного потока во время войны – это дезинформация, это введение в заблуждение противника, это создание информационных пузырей либо, наоборот, информационного давления, которое давит психологически на противника. Дайте возможность поработать, что называется, специалистам в этой области. Ну а мы со своей стороны должны понимать: у нас с военно-технической точки зрения наиболее подкованная армия в этом конфликте, и даже западные вооружения, которые массово поставляются на украинскую территорию, они в принципе, конечно, компенсируют наши наступательные возможности, но перелома в ходе военной спецоперации, не дают. Ну и третий момент – это то, что это ведь не просто так и Зеленский заявляет, и ряд других украинских, в т. ч. и военных, деятелей, что к этому отступлению нужно относиться очень осторожно, что «русские могут ввести нас в заблуждение», что, возможно, отводятся не все части, а остаются какие-то резервные там подразделения... То есть я, естественно, не знаю того, что происходит полностью на этом участке нашей линии фронта, это знает только генерал армии Суровикин и Верховный главнокомандующий, министр обороны, т. е. тот план, который есть у нашего военно-политического командования. Но я более чем уверен, что в тех сценариях, которые прописывают сейчас и в Генштабе, и в аппарате командующего группировкой, в ближайшее время прописаны те мероприятия, которые, с одной стороны, могут, по сути, загнать в некий котел, если так можно выразиться, наиболее боеспособные части ВСУ и наемников, которые сейчас воюют на территории Украины, и создать условия для их массового отступления в направлении Николаева и Одессы, и, собственно, привести линию фронта в движение в северо-западном направлении. Поэтому я еще раз говорю, давайте смотреть на спецоперацию в комплексе: линия фронта очень протяженная, бои идут с харьковского направления аж до херсонского направления, т. е. все это, везде есть и плюсы и минусы в этой кампании. Но в целом, на мой взгляд опять же, Россия показывает очень трезвый подход к ведению боевых действий. Вот обратите внимание на те потери, которые несет украинская сторона, которые в 6–7 раз превышают российские. То есть вот эта довольно бестолковая политика, забрасывать линию фронта толпами собственных солдат, чем сейчас занимается киевский режим, – она ведь тоже бесконечно длиться не может, т. е. несколько недель, может быть, несколько месяцев, и в принципе боеспособные части заканчиваются. И возможно, один из сценариев, который предполагает наш маневр, – это именно разоружение основного боевого ядра ВСУ Украины и создание просто непреодолимых условий для действия наемников на этой территории. Поэтому нам в пользу климатические условия... Сейчас, конечно, тепло, но эта аномалия скоро пройдет, декабрь, по оценкам метеорологов, будет довольно холодным и снежным, и, на мой взгляд, мы увидим очень резкие изменения в северо-западном направлении. Тамара Шорникова: Вот по поводу этих изменений как раз хотелось бы упомянуть одно высказывание. Председатель Комитета начальников штабов Вооруженных сил США, генерал Марк Милли заявил, что при стабилизации линии фронта на Украине может появиться окно возможностей для переговоров об окончании конфликта между Киевом и Москвой, его слова передает телеканал CNN. И как раз, по мнению военного, такое окно возможностей может отказаться зимой. Вот хочется узнать мнение военного, с политологом еще поговорим о перспективности таких переговоров, но что касается стабилизации линии фронта зимой, насколько этот сценарий вероятен? Александр Михайлов: Ну, Марк Милли тоже прекрасно понимает, что Америка должна найти точку выхода из украинского кейса. Там уже и политическая ситуация у самих США настолько сложная, что эта бесконечная поддержка Украины всем просто надоела, не только республиканцам, но и ряду из демократического истеблишмента. Поэтому точку выхода ищут сейчас все, нужно тоже понимать, европейские лидеры и американские. То есть они тоже увязли в этом конфликте весьма серьезно. Бесконечные поставки вооружений разоружают арсенал и Европы, и в целом НАТО, и с этим тоже пора заканчивать, это прекрасно понимает и commander-in-chief Милли, который находится в Вашингтоне, но тем не менее напрямую курирует действия украинской армии как, собственно, куратор в целом украинского кейса. Я думаю то, что они пытаются создать условия более выгодные переговорной позиции для Украины, т. е. возможности сохранить государственный строй вот этот, полностью подчиненный линии коллективного Запада, т. е., возможно, с оставлением вот этой укронацистской идеологии, которой очень легко манипулировать, т. е. благодаря присутствию этой идеологии очень легко манипулировать этими политиками на Украине. Поэтому для Запада сейчас тоже надо взять некую паузу, потому что у американцев впереди очень затяжной конфликт с Китаем и бесконечно расходовать боеприпасы и вооружения на украинский кейс может разоружить... Американский ОПК может тоже не поспевать за производством новых вооружений, тем более когда уже само общество в США, да и в Европе тоже, все меньше и меньше желает помогать финансово Украине, ну просто по понятным причинам: «своих проблем много, а мы тратим деньги туда, уже 8 месяцев какая-то бездонная черная дыра». Поэтому, я думаю, все надеются на то, что зимний период позволит заморозить военный конфликт, т. е. сделать нечто, они с западной стороны, я думаю, пытаются создать ситуацию, схожую с ситуацией осени 2014 года, когда народные республики Донбасса, Россия и страны Европы вышли к подписанию Минских соглашений и контролю за их выполнением. То есть, мне кажется, Запад пытается заморозить конфликт, вот сейчас используя вот эти несколько наступательных побед Украины, которые, еще раз говорю, достигаются очень большими жертвами и очень большими финансовыми расходами для западной стороны, т. е. достичь некоего статус-кво вот здесь вот, на юго-востоке Украины, и попытаться договориться с Москвой о заморозке конфликта. Я думаю, где-то в январе-феврале они будут провоцировать нашу сторону именно на заморозку военных действий. Посмотрим, как ответит Москва. Я думаю, что если декабрь-январь даст возможности для успешного контрнаступления и, возможно, уже освобождения территорий Донецкой Народной Республики, мы сможем не то что отстоять переговорные позиции, а напротив, все-таки провести свою линию и предложить свой сценарий, который может привести к остановлению военных действий, в котором будут учитываться все требования нашей страны. Виталий Млечин: Тот же генерал Марк Милли, председатель Комитета начальников штабов Соединенных Штатов, заявил, что вне зависимости от успеха переговоров Соединенные Штаты продолжат вооружать Украину. Но при этом стало известно, что администрация президента Байдена отказалась поставлять на Украину передовые беспилотники, потому что боятся, что это приведет к эскалации конфликта. Вот скажите, пожалуйста, где все-таки эта грань, можно ли ее проследить, вот какие вооружения и технологии Соединенные Штаты готовы предоставлять Украине, а какие не готовы? Александр Михайлов: Есть технологии, вооружения, которые являются визитной карточкой американского ОПК: это системы ПВО, ПРО, это ракеты малой, средней и большой дальности, это наступательные вооружения и военная авиация. Торг идет прежде всего вокруг этих средств. Но американцы очень ушлые ребята, они прекрасно понимают, что первый же сбитый там F-22 или F-35 на территории Украины, который собьет российская зенитная ракета, уже нанесет непоправимый имиджевый ущерб американскому ОПК. Поэтому они очень дозированно дают эти вооружения. Обратите внимание по поводу вот этих беспилотников ударного типа. Ведь причина даже в том, что они прекрасно понимают, что сама Украина потом эти беспилотники продаст налево, они попадут в тот же самый Иран, Иран их …, и они их очень быстро скопируют, и через пару месяцев на вооружении армии Ирана уже будут те же самые американские беспилотники уже собственного производства. А учитывая коррупционность украинских властей, вообще то, что там, по сути, ребята воюют тоже на несколько фронтов, т. е. кому война, а кому мать родна, то окружение Зеленского, которое занимается торговлей оружием, собственно, то оружие, которое, уже попадая на театр военных действий, оттуда исчезает, растворяется и потом всплывает где-то на Ближнем Востоке, на Балканах и даже на севере Центральной Африки... То есть американцам это просто не надо, поэтому они остановились, условно говоря, на HIMARS как наиболее раскачанной, скажем так, версии своих реактивных систем залпового огня, но ограничивают украинскую сторону в ракетах по дальности, потому что опять же понимают: те же самые ракеты могут завтра попасть в руки потенциальных противников США. А Украине ничего не мешает продавать эти вооружения направо и налево, она уже этим успешно занимается еще с марта 2022 года, и на Западе, поддерживая Украину, прекрасно понимают, но, конечно, об этом вслух не говорят, каких жуликов они поддерживают. Так что я думаю то, что американцы будут давать те вооружения, которые уже продаются, и довольно масштабно, на территории, в разных странах планеты, т. е. которые могут попасть на разработку потенциального противника и не через украинскую территорию. А все, что такое эксклюзивное, новое и высокотехнологичное, я думаю, американцы припасут это для предстоящего военного конфликта с Китаем, прекрасно понимая тот момент, что сейчас, пока идет конфликт на Украине, Китай очень внимательно изучает военно-технические возможности США, возможности спутниковой группировки, их разведки, в т. ч. и информационных их ресурсов, и уже примеряет те действия, которые будут вести американцы, уже в отношении китайской армии. Поэтому я думаю то, что и американцы, и китайцы готовятся к своей большой затяжной войне, Украина здесь – это такая тренировка, прежде всего для американской стороны подготовка к большой, затяжной кампании. И точка выхода из украинского кейса – это зима, предстоящая зима 2022–2023-е гг. Американцы будут искать все такие возможности и сохранить лицо, и сохранить кураторство Украины со стороны Вашингтона, и при этом плавно переключиться на Азиатско-Тихоокеанский регион, уводя туда вооружения, специалистов, инструкторов, наемников и т. д., при этом оголяя Украину, но, конечно, уже после подписания каких-то «замораживающих» документов. Виталий Млечин: Спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо вам большое! Александр Михайлов, руководитель Бюро военно-политического анализа, был с нами на прямой связи. Говорили о делах военных.