Учиться, чтобы богатеть. Качественное образование - это возможность вырваться из бедности, - сказал сегодня премьер депутатам. Говорил о детских технопарках и кванториумах, о сельских школах. Если у нас человек закончил хорошую школу и вуз, гарантия ли это получения достойной работы? Оксана Галькевич: Ну а мы переходим к обсуждению первой темы нашего эфира. Начнем мы его сегодня с разговора о будущем, можно так сказать, точнее с разговора о проблемах нашего образования, которое уже сегодня готовит к жизни новые поколения. Почему об этом говорим? Потому что сегодня этой темы довольно детально коснулся премьер-министр российского правительства Дмитрий Медведев во время своего выступления в Государственной Думе. Глава правительства связал вопросы образования в России с проблемой преодоления бедности в нашей стране. Вот фрагмент его обращения к депутатам парламента давайте послушаем. Дмитрий Медведев: Уровень бедности связан и с качеством образования. Чем больше человек знает, умеет, тем выше шансов добиться успеха. Для этого нужна современная школа, школа, где развивается цифровая среда, где есть все возможные коммуникации. Конечно, где дети учатся в одну, а не в три смены, куда бы им хотелось приходить учиться, оставаться на дополнительные занятия. Если необходимо, у ребенка должна быть возможность поговорить с психологом. Мы такие школы строим. Константин Чуриков: В отчете о проделанной за прошлый год работе Дмитрий Медведев сегодня привел следующие данные. По итогам 2018 года и с начала 2019-го в стране заработали 30 школ более чем на 22 тысячи мест. Сейчас строится еще 52 здания. Федеральный бюджет выделил на эти цели 25 миллиардов рублей субсидий, это касается 78 регионов страны. Оксана Галькевич: Ну и еще о чем сказал премьер-министр сегодня – о том, что большинство ребят в нашей стране от 5 до 18 лет, то есть почти 70% доступны самые разные кружки, секции, творческие школы. Кроме этого в стране уже создали 89 детских технопарков «Кванториумов». Дмитрий Медведев уточнил, что в прошлом году на них было выделено почти 1.8 миллиарда рублей. Константин Чуриков: Все-таки хочется вернуться к тому, с чего начал Медведев сегодня, говоря об образовании, – с того, что это, в общем, путь спасения от бедности, как раз получение хорошего образования. У меня вопрос к зрителям, у нас вопрос к вам: скажите, пожалуйста, как вы думаете, хорошее образование – это гарантия получения достойной работы? «Да» или «нет», пожалуйста, отвечайте на номер 5445, уже через 20 минут подведем итоги. Оксана Галькевич: Ну а мы представим сейчас нашего гостя: в студии программы «Отражение» сегодня Александр Милкус, обозреватель издательского дома «Комсомольская правда», заведующий лабораторией Высшей школы экономики. Александр, здравствуйте. Александр Милкус: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Первый вопрос как раз к вам, это в принципе такой интересный тезис, но мы знаем самые разные примеры в нашей стране, примеры того, как человек получает образование и добивается успеха, много обратных примеров. Как вы считаете, какие случаи чаще встречаются? Александр Милкус: Вы знаете, если мы будем комментировать высказывание Дмитрия Медведева, то тут, с одной стороны, есть очень четко высчитанный социологами и специалистами Высшей школы экономики формула: поднятие на 1% количества успешных выпускников школ через 10 лет дает прирост 1% ВВП. Оксана Галькевич: Вот прямо математически посчитано, да? Александр Милкус: Примерно да, это вот просчитано как раз экономистами, специалистами, наверное, лучшими в нашей стране. То есть у нас сейчас около 25-30% неуспешных школьников, то есть школьников, которые не осваивают школьную программу, у которых низкий уровень функциональной грамотности, они выходят из школы и не знают математику, естествознание. Если этот уровень снизить хотя бы до 10-12%, то в перспективе при нынешнем развитии страны у нас есть возможность 10-12% ВВП прибавить через лет 10-12. Это вот такая вот история есть. Но я бы не связывал напрямую уровень бедности и успешность, потому что я бы сейчас говорил об уровне бедности учителей. Если мы говорим, что нам надо воспитать успешного школьника, нам надо сначала преодолеть уровень бедности среди учителей, а про это премьер-министр ни слова не сказал. А это, кстати, на мой взгляд, самая главная проблема нынешняя – недофинансирование школ, недофинансирование ВУЗов именно в части финансирования, не строительства школ, не строительства дополнительных учреждений образования, что тоже хорошо… Извините, вот мы недавно готовили в лаборатории материал: средняя зарплата в гимназии учителей во Владимирской области 11 тысяч 800 рублей – это МРОТ. То есть учитель высшей категории, который учит детей, получает ровно столько же, сколько уборщица, которая убирает эту гимназию, потому что ниже 11 800 уборщице платить нельзя и учителю платить нельзя. Скажите, пожалуйста, может ли воспитать такой человек успешных? Может, на энтузиазме и все, но мы же не можем строить систему образования для такой великой страны, как наша, на энтузиазме учителей. Константин Чуриков: И мы не можем с этого учителя за эти деньги требовать того, чтобы он… Александр Милкус: Ну вот стребуют с него по полной программе. Оксана Галькевич: Система как раз требует, да. Александр Милкус: Вот что у нас хорошо сейчас работает, это система отчетов как раз с учителей, проверок и так далее. Вот новая система всероссийских проверочных работ, которая вводится, как раз… Оксана Галькевич: Которая сейчас как раз идет в школах, да, в апреле. Александр Милкус: Абсолютно точно. Вот это как раз эти учителя за небольшую зарплату, их еще и взнуздывают. Константин Чуриков: Бегло было сказано по поводу новых образовательных стандартов, которые сейчас где-то вырабатываются, дорабатываются. Хочется поподробнее, это же очень важно. Александр Милкус: Смотрите, я начну немножко издали. В Чили когда свергли режим Пиночета, правда, у них уже была экономически стабильная ситуация, пришел такой министр образования, который понимал, как надо дальше развиваться. Понятно, что кабинеты меняются, министры меняются, но они договорились, что 20 лет они не будут менять стратегию развития образования, и сейчас Чили вполне приличная по уровню образования страна. Мы все время что-то реформируем. Нынешние образовательные стандарты были приняты, были введены 8-9 лет назад. Они введены были последовательно, то есть в первом классе, во втором, третьем и так далее. В 11 классе дети должны к ним подойти через 3 года, то есть мы еще не знаем результатов, как работают вот эти стандарты, которые были приняты 10 лет назад, не знаем. Но мы опять вводим новые стандарты, до 29 апреля идет обсуждение новых стандартов, школьных стандартов, я бы так сказал, которые предлагают для школы. Это новые правила игры. На самом деле несмотря на то, что говорят, что там просто добавили содержание, что значит «просто добавили содержание»? Если раньше учитель мог, понимая особенности класса, это произведение литературное или историю пройти либо в 4 классе, либо в 5-м, либо в 6-м, он понимал, как вот этот класс заинтересовать, допустим, литературой. Сейчас самое, на мой взгляд, трагическое, что происходит в этих стандартах, – это то, что они закреплены за годами обучения, то есть учитель не может вырваться из этой сетки, как было в советское время. Мы говорим с одной стороны о том, что учителю надо платить, с другой стороны о том, что учителю нужно развязать руки, чтобы он мог заниматься творчеством, чтобы он понимал… Классы же разные, приходят разные дети в разные классы, и мы хотим, чтобы учитель работал индивидуально с каждым классом, но при этом мы его загоняем в очень жесткую сетку. Оксана Галькевич: Александр, я прошу прощения, то есть в советское время… Константин Чуриков: Что-то сегодня с голосом стало. Сейчас тебя подлечим. Оксана Галькевич: Что-то с голосом сегодня. В советское время у учителя было больше свободы в рамках программы, образовательных стандартов? Александр Милкус: Не было, не было. Во-первых, не было образовательных стандартов. Образовательные стандарты появились в конце 1990-х гг., даже в начале 2000-х гг., после достаточно яркой вольницы 1990-х гг., когда каждая школа могла выбирать свою учебную программу, когда бурлило, много учебников было, много интересных новаций было, при этом зарплата была еще ниже. В советское время достаточно было жестко, кроме некоторого количества элитарных гимназий, примерно можно было сказать, что вот на третьем уроке в понедельник проходят в Калининград, в Ташкенте, в Киеве, в Москве; может быть, это будет урок биологии, там будут проходить инфузорию-туфельку. Это, наверное, тоже неправильно, потому что страна разная, страна у нас… Да, мы теперь не Советский Союз, но страна у нас громадная. Оксана Галькевич: Ну хорошо, вот вы привели пример Чили, сказали, что они в определенный момент решили не принимать, не делать никаких нововведений в течение 20 лет. А это вообще возможно сейчас в наше время, в нашем стремительно меняющемся мире, в то время как, знаете, как говорила Алиса из известного произведения, «нужно очень быстро бежать только для того, чтобы оставаться на месте». Александр Милкус: Вы понимаете, основную стратегию можно определить, можно менять технологию образования. Вот появились новые технологии, допустим, IPad позволяет делать гораздо более интересные вещи, виртуальные уроки и тому подобное. Общий стиль, общее направление должно оставаться прежним, куда мы идем. Финны меняют образовательную программу раз в 2-3 года, но они понимают, что главная задача какая? – вырастить человека, который приспособлен для жизни в современном обществе. А у нас сейчас задача, чтобы он выучил правило буравчика. Оксана Галькевич: Нет, у нас задача, чтобы у нас олимпиады на международном уровне пачками, гроздьями забирали, понимаете. Александр Милкус: А это, кстати, еще одна абсолютно… Оксана Галькевич: Олимпиадное сумасшествие у нас в образовательных процессах сейчас. Александр Милкус: Вы знаете, буквально недавно я разговаривал с Любовью Духаниной, членом штаба ОНФ, они проводили очень интересное исследование. С 2017-го на 2018-е гг. количество подростков, которые признаются в том, что их насильно, силком заставляют участвовать в олимпиадах, повысилось с 16% до 19%. Дело в том, что у нас… Опять же мы хотим добиться какого-то хорошего результата, но мы не можем оперировать понятными показателями, поэтому у нас один из показателей – это успешность в олимпиадах, это один из показателей успешности деятельности губернатора. Что делает губернатор? – «дайте нам показатели». Всех в олимпиады, даже тех детей, которым это не нужно, которых надо развивать совсем по-другому. Константин Чуриков: Даже те дети, которых на дополнительные надо, наоборот, оставлять. Давайте сейчас Алену из Вологодской области послушаем. Алена, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я бы хотела выразить свое мнение по поводу всероссийских проверочных работ, как раз гость говорил об этом. У меня ребенок в 4 классе, 10 лет. Александр Милкус: Поздравляю вас. Зритель: И целый год, скажем так… Константин Чуриков: …мучили? Зритель: …этими ВПР. Александр Милкус: Да-да, все так. Зритель: И даже вот сейчас начались вот эти всероссийские проверочный работы, устанавливают камеры в классах, детей напрягает просто… Я считаю, что ужасно. Вообще кто придумал эти всероссийские проверочные работы, я как родитель просто против очень сильно вообще этого мероприятия. Константин Чуриков: Вы знаете, Алена, мне как-то однажды случалось проходить, сдавать эти тесты ЕГЭ для журналистов, элементарно ты в школу приходишь, через одну рамку прошел, там все из себя вытащил, через другую, там у тебя все отобрали. Действительно дети находятся в каком-то стрессе. Камеры смотрят, слушайте. Это же тяжело. Александр Милкус: Смотрите, на самом деле современные… Зритель: Ну не в 10 лет же. Александр Милкус: Нет, смотрите, если мы говорим про ЕГЭ, то дети как раз волнуются меньше, чем родители, потому что их натаскивают на это ЕГЭ последние лет 5-6 до окончания школы. Оксана Галькевич: С 1 класса начинают уже какие-то тесты писать. Александр Милкус: Может, и с 1 класса, но… И это тоже не очень хорошо, я последовательно, долго и до сих пор выступаю, что ЕГЭ не должно быть единственным шансом, что если ты плохо сдал ЕГЭ, нервничал, прошел через эту рамку и разволновался, можно сделать как, допустим, в Америке, как в других странах возможность пересдачи. Почему у тебя ЕГЭ является единственным шансом? Вот ты пришел, сдал математику, ну не получилось у тебя в этот день, почему ты не можешь через 5 дней сдать? Константин Чуриков: Кстати, очень логично. Александр Милкус: Вот в Штатах ты доплатил 45 долларов и сдал еще раз этот экзамен сам, потом еще доплатил… Оксана Галькевич: Подождите-подождите, вы такие идеи не подбрасывайте нашим депутатам. Константин Чуриков: Подожди, иной раз лучше 45 долларов заплатить. Александр Милкус: Почему? Я эти идеи формулировал, когда был в Общественном совете Рособрнадзора. Оксана Галькевич: Нет, я к тому, что пересдать через 5 дней – это да, но не за 45 долларов, у нас это быстро внедрят. Александр Милкус: Ну вот за 45 долларов не надо, нужно какие-то нормальные цены, может быть. Константин Чуриков: Лучше за 3 тысячи рублей пересдать, чем за 3 тысячи потом купить диплом. Оксана Галькевич: А, в этом убедил, Константин. Александр Милкус: Так вот я абсолютно согласен со слушательницей, потому что мы вот этими всероссийскими проверочными работами не проверяем знания детей, а организуем еще один стресс абсолютно никому не нужный, на мой взгляд. Проверочными работами не проверяется, подготовлен ли ребенок после окончания начальной школы к обучению в средней школе, какие у него компетенции, какие у него знания, умеет ли он учиться в конце концов. Проверяют набор определенных предметов – а нужен ли он, этот набор, правилен ли этот набор, мы не знаем. У нас количество учителей, которые успешно обучают в начальной школе, тоже 25-30%, не больше. Оксана Галькевич: Давайте выслушаем еще один звонок, Елена из Казани. Здравствуйте. Зритель: Да-да, здравствуйте. Вот я хотела бы задать вопрос. Все плачут, что у педагогов очень маленькая зарплата. А почему они такое слабое образование дают? 0.5%, все остальное – дома родители с детьми по 8-9 часов все это нагоняют. Посмотрите, с 5 класса все нанимают репетиторов: математика, русский, английский, и до тех пор, пока ребенок не заканчивает 11 классов, чтобы поступить в институт. Это о чем говорит? Что слабое у нас образование, очень слабое. Я помню, я училась, мои дети учились, ведь такого же не было. У меня дочка закончила с отличием, никогда мы репетиторов не нанимали. А сейчас вы посмотрите, внуки все с репетиторами, хотя и хорошо учатся. Очень слабое. А задают как много? Константин Чуриков: Ой да, очень больная тема. Зритель: Много задают, а образование слабое, потому что все домашнее задание ложится на плечи родителей. Константин Чуриков: Всей семьей его делаем до ночи каждый день, я думаю, каждый родитель, каждая семья. Спасибо. Оксана Галькевич: Ну вот на самом деле это интересная ситуация. Вот когда мы учились в школе, действительно репетитор был у ребенка-неудачника, скажем так. Александр Милкус: Вот смотрите, это звонок был из Казани, да? Там с 5 класса. Оксана Галькевич: Да. Александр Милкус: Я вас могу поздравить: в московских школах продвинутых с 1 класса рекомендуют брать репетиторов. Оксана Галькевич: Прямо рекомендуют? Александр Милкус: Рекомендуют. Я буквально недавно разговаривал с Марияной Михайловной Безруких, директором Института возрастной физиологии, она как раз шла с собрания учителей начальных классов, она шла просто расстроенная, рыдала, потому что когда она сказала, что этого делать нельзя, на нее вот эти учителя обрушились и сказали, что у них такая программа, если дети хотят достичь высоких результатов, пусть берут репетитора и нечего им советовать что-то другое. У нас не образование слабое, у нас очень насыщенная, сложная, неадекватная современным требованиям программа. И вот когда мы говорим про федеральные государственные образовательные стандарты нового поколения, которые сейчас как раз обсуждаются, там столько всего, что эти предметы или как говорят учителя дидактические единицы пройти физически за то время, которое предусмотрено, невозможно. Оксана Галькевич: Усвоить, наверное, невозможно. Константин Чуриков: Вы меня извините, сын в третьем классе учится, они прошли за один урок склонения имен существительных, просто склонения прошли и все, дальше проехали, уже по определению ты это должен знать, был ты не был… Оксана Галькевич: Они потом вернутся к этому склонению в течение учебного года еще несколько раз, так программа построена, это, по-моему, «Школа XXI век». Константин Чуриков: Я вот не знаю, я очень не уверен. Да, «Школа XXI век». Оксана Галькевич: Вы знаете, у нас… Вот то, о чем мы сейчас говорим, страна-то у нас большая, то, о чем мы говорим, что в Москве уже с 1 класса рекомендуют брать репетиторов, а где-то просто такой возможности нет, например, в селах. Сегодня Дмитрий Медведев об этом тоже говорил, какой-то разрыв, как-то его надо компенсировать в развитии нашей страны. Давайте послушаем слова премьер-министра. Дмитрий Медведев: Сейчас начинается строительство малокомплектных школ в сельской местности, в поселках городского типа. Это тоже, кстати, очень важное направление. Мне неоднократно приходилось говорить, что малокомплектные школы – это в значительной части случаев способ сохранить населенный пункт, поскольку есть в деревне школа, деревня живет, нет школы, деревня умирает. И поэтому нельзя ни в коем случае их бездумно объединять. Оксана Галькевич: Ну вот смотрите, у нас получается, что у нас в Москве одни вопросы и проблемы перед учителями и учащимися стоят, а во всей остальной стране, в малых городах, в селах вопросы-то совершенно другие. Александр Милкус: Подождите, можно подумать, что по другим направлениям – по экономике, по безопасности, по транспорту – у Москвы и у остальной страны, другой страны, можно так сказать, другие проблемы. Извините, в Москве 71 тысяча минимальная зарплата учителя, а в регионах я сказал, 11 800, вот вам разница. Оксана Галькевич: На то и меньше, кстати, у нас были сообщения… Александр Милкус: По поводу сельских школ я хотел бы сказать. Как раз вот я вот эту фразу заготовил по поводу Чили как раз по поводу сельских школ. У нас же в 2000-х гг. была большая кампания, тогда, по-моему, руководил страной, премьер-министром был как раз Дмитрий Анатольевич Медведев, когда закрывали сельские школы. Была большая программа «Школьный автобус»… Оксана Галькевич: Оптимизация. Александр Милкус: …оптимизация, закрываем сельские школы, для того чтобы создать в райцентре или в крупном селе большую продвинутую школу, мы будем детей возить. Теперь у нас все стоп! – пошли назад, теперь мы строим эти школы. Вот какая-то стратегия должна быть. Константин Чуриков: Вот если люди привыкли закрывать школы, а не открывать, вот эти же самые люди способны сменить профиль? Александр Милкус: Подождите, давайте мы не будем говорить по поводу «привыкли» и «не привыкли». В селе, в стране, в городе, в деревне у нас очень много вменяемых людей, и я знаю, что очень много сел крупных отстояли тогда свои школы, выходили на сходы, их поддерживала районная администрирование, их поддерживали в городе. Нельзя сказать, что вот эта кампания, которая была спущена сверху, она была прямо поддержана и так далее. Константин Чуриков: Всеохватывающей, понятно. Александр Милкус: Люди вполне боролись, люди делали то, что могли сделать. Нет у нас такого, чтобы сразу взяли все под козырем и так далее, деревни спасали. Есть несколько классических примеров, когда просто хотели закрыть школу, учителя усыновили детей из соседнего детского дома, вы же тоже об этом рассказывали… Константин Чуриков: Мы показывали репортаж. Оксана Галькевич: Это в Смоленской области, по-моему, такая история. Александр Милкус: Да, для того чтобы спасти школу. Оксана Галькевич: Но это единственный случай, понимаете. Александр Милкус: Это было несколько случаев, я знаю около трех. Оксана Галькевич: Ну вот административный аппарат как катком проходит, просто лишает финансирования вашу школу и все, и вас нет. Как вы это отстоите? Что вы будете делать? Ну выходите на сход. Александр Милкус: Разные, разные есть возможности. Вот сейчас, понимаете, теперь мы будем строить сельские школы, сначала мы их закрыли, теперь мы их будем строить и так далее, и так далее. Вот хотелось бы все-таки, абсолютно правильно, вменяемого анализа, где нужно, где не нужно, где мы будем строить, где мы не будем строить, и с перспективой лет на 10-15. Ну можно же просчитать экономику села, есть смысл его развивать или есть смысл оставшихся жителей переселить в другое, более развитое поселение, там уже развивать школу, вкладывать в нее деньги, строить физический кабинет, химический кабинет и так далее. Это можно делать, но у нас опять вот эта кампанейщина, которая мне абсолютно не нравится. Константин Чуриков: Но для этого тогда нужно просто понимать на каком-то уровне, вообще что нами правит, логика денежная, чисто финансовая, у нас же сейчас, например, министр финансов первый вице-премьер. Вот какая логика у нас, денежная, мы деньгами это измеряем, или мы это измеряем каким-то… Оксана Галькевич: …«человеко-счастьем». Константин Чуриков: …отложенным человеческим капиталом, «человеко-счастьем», да. Александр Милкус: Мне хотелось бы верить, что исходят из интересов людей, из того, что нужно дать сегодняшним детям и их детям, потому что именно это… Мы же говорили про олимпиады, про развитие талантливых детей, про поиск высокоталантливых, высокомотивированных детей – вот хороших этого должна развиваться логика развития страны. Потому что все-таки, извините, правильно было в начале сказано, образование – это ключ к будущему нашей страны. Константин Чуриков: Нам звонят. Оксана Галькевич: Ольга из Свердловской области нам звонит. Здравствуйте, Ольга. Зритель: Здравствуйте. Очень приятно, что я до вас дозвонилась. Являюсь вашим постоянным телезрителем, особенно с нежностью смотрю программу, что касается здоровья. Стаж у меня, я учитель начальных классов, 32 года. Все годы работаю с огромным интересом, работала по разным программам, развивающее обучение, различные системы новаторские. Работа не становится какой-то, знаете, обыденной, каждый день интересен. По новому стандарту ФГОС я работаю 6 полных лет. Работа интереснейшая, универсальные учебные действия, которые мы развиваем, мы просто живем в них, полностью поглощены, очень интересно. Конечно, сложно было донести это до родителей, изменить немножко подход к отметке, вообще к системе; детей немножко, показать им, что мы не за отметку учимся. Я бы вот, знаете, когда прочитала программу, у меня сразу где-то щелкнуло, что хорошее образование – это гарантия достойной жизни, понимаете, в обществе. У меня у самой… Оксана Галькевич: Не работы, не заработка, а просто жизни? Александр Милкус: Слушайте, если человек успешен, он и будет хорошо зарабатывать. Зритель: Вы понимаете, да, достойной жизни. Вот хочется вернуть или показать родителям на родительских собраниях, хочется сказать вот что, донести: образованный человек, воспитанный с детства, тот человек, в семье которого приоритетом ставят все-таки образованность какую-то, он уверен в обществе, он готов изменяться, он достойно несет себя и людям, и дает людям. Константин Чуриков: Ольга… Зритель: Вот если бы мы все… Да? Константин Чуриков: Ольга, да, спасибо за ваш звонок, так вы это все прочувствовали. Конечно, хочется, чтобы было именно так, мы с вами согласны, должно быть так. Но, наверное, не всегда так. Нам вот Архангельская область так с иронией пишет: «Хорошее руководство страны – гарантия достойной работы». Вы знаете, мы все-таки давайте, Александр, вернемся на шаг назад, что достойное, хорошее образование – это гарантия счастливой, достойной жизни и достойной работы. Но мы забыли о социальных лифтах, ведь это очень частая история, когда и образование есть, не последний ВУЗ, входящий в мировые рейтинги… Оксана Галькевич: А гарантия достойной работы – это личные связи родителей, например. Александр Милкус: Нет, давайте мы все-таки определим, что такое хорошее образование. Хорошее образование сейчас – это не знание дат, когда была битва при Калке, или возможность процитировать в достойном обществе Грибоедова, а это умение работать в команде, это умение работать с информацией, это умение коммуницировать, это умение учиться всю жизнь и так далее. Это то, что называется современными навыками soft skills. Вот именно это образование, которое должно быть в школе. В Финляндии, в других странах, которые сейчас хорошо показаны в международных рейтингах, именно эти знания ближе к жизни, которые дают возможность человеку реализовать себя, дальше учиться, дальше развиваться, они востребованы. И вот тогда, когда лучше выходит именно с этими знаниями, а не с головой, полной несистематизированных формул или каких-то там параграфов… Константин Чуриков: Ну все равно вовремя погуглить не значит стать умнее все-таки Александр Милкус: Подождите… Константин Чуриков: Есть какие-то базисные вещи, которые должны быть с каждым человеком. Александр Милкус: Нет, есть базисные вещи, поэтому и говорим, что отменять учителя… Учитель должен помогать развивать эти вещи. Но вот делать упор только на знаниях бесполезно, то есть на каких-то формулах. Дети действительно могут их погуглить. А вот возможность дальше развиваться в том же высшем образовании, используя soft skills, возможность себя проявить, – это совершенно другое дело. Оксана Галькевич: Быть можно дельным человеком, Костя, и помнить об итогах нашего опроса. Давайте подведем итоги. Мы спрашивали, как вы считаете, уважаемые телезрители, хорошее образование – это гарантия ли достойной работы? Константин Чуриков: С этим согласны целых 5% наших зрителей, остальные говорят, что нет. Оксана Галькевич: К сожалению, увы и ах. Но спасибо нашему гостю. Константин Чуриков: Спасибо. Оксана Галькевич: В студии «Отражения» был Александр Милкус, обозреватель издательского дома «Комсомольская правда», заведующий лабораторией Высшей школы экономики. Спасибо большое. Александр Милкус: Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Уважаемые зрители, мы продолжим очень скоро, у нас еще будет «ЖКХ по-нашему», у нас будут «Несерьезные новости», все для вас. Оставайтесь. Оксана Галькевич: Чего только ни будет.