Константин Чуриков: Ну что же, сейчас и у нас, по сути, будет разговор о важном, только это разговор о том, как взрослым, в данном случае учителям или нам, родителям дома, с детьми нашими разговаривать. Потому что действительно так изменилась жизнь, что у детей есть вопросы, у нас есть вопросы, но мы хотим сделать так, чтобы наши дети росли идеальными людьми, чтобы они были личностями, чтобы они, скажем так, любили нашу страну, нашу Родину. С сегодняшнего дня поднимают флаг, поют гимн, и раз в неделю теперь по понедельникам будет тот самый «Разговор о важном». Минпросвещения опубликовало планы по патриотическим урокам для детей; как сказано, они направлены на «формирование взглядов школьников на основе базовых национальных ценностей». Такие уроки, вот я уже сказал, будут раз в неделю. Так что это за новый предмет? Как общаться учителям на такие важные морально-нравственные темы? Никто не спорит, что надо, но как, чтобы не вызвать противоположного эффекта? Вот об этом спросим сейчас Александра Мясникова, это историк, писатель, главный редактор проекта «Россия – моя история». Александр Леонидович, здравствуйте. Александр Мясников: Здравствуйте. Константин Чуриков: Так получилось сегодня, что в первом часе мы хотели про программу обучения, про ЕГЭ, про репетиторов... Александр Мясников: Ну да. Константин Чуриков: Вы знаете, и вот мы говорим только об этом, потому что, наверное, действительно сейчас такое время. Как детям говорить про меняющийся мир? Как детям говорить о том, что у нас прекрасная страна и мы должны ее любить, но так, чтобы это их не отвращало? Александр Мясников: Ты знаешь, я могу тебе сказать одно. Я очень не люблю слово «патриотическое воспитание», просто не люблю. Воспитание, особенно для подростков: при слове «воспитание» у них просто железный занавес перед лицом, потому что они... Константин Чуриков: Ну, о слове «патриотизм» еще Салтыков-Щедрин писал, о том, как оно воспринимается. Александр Мясников: Да. Потому что самое главное во всей этой истории – это знания. Вот когда есть знания, когда человек в состоянии в чем-то ориентироваться, это очень важно. Что касается... В школе, конечно, может быть, немножко... Хотя сейчас столько всего уже существует, всякой я имею в виду электроники... Я с этим столкнулся очень неожиданно. Мы делали первую выставку, когда еще не было у нас музея, а делали просто первую выставку в Манеже, это был 2013 год, и у нас была задача очень оригинальная – сделать так, чтобы она была интересна для всех, т. е. для тех, кто воспринимает информацию глазами, кто воспринимает информацию ушами, для тех, кто любит что-то тактильное, трогать и все прочее, т. е. сделать историю интересной, перевести из категории черно-белого учебника в нечто цветное и интересное. Понимаешь, суть всего заключается в том, чтобы сделать это интересным, только тогда это будет привлекать внимание. Когда начинается вот этот вот упор на какие-то даты бесконечные, то, в общем, любой нормальный человек, он начинает тихо-тихо вянуть. Он может делать вид, что, в общем, все очень хорошо, но на самом деле он мало что будет понимать. То, что это нужно, я могу вам сказать по одной простой причине. У меня, помимо всего прочего, помимо того, что... У нас 24 парка, вот этих вот музеев, 24 города: Южно-Сахалинск, Владивосток, Новосибирск, Якутск и пр. Я иногда езжу в них общаться с ребятами, которые ведут экскурсии, для школьников в том числе. И я всегда говорю, что, ребята, вы не забывайте, что вы на самом деле на самой передовой линии, потому что вы общаетесь с людьми, которые приходят и которые 90% ничего не знают и не понимают, либо с людьми, которые настроены изначально негативно. И я их всегда спрашиваю: вот что у вас все время спрашивают, вот скажите мне, какие вопросы вас мучают, как вы из этих вот ситуаций выходите, с тем чтобы ребят как-то увлечь и все прочее? И надо сказать, что это... Понимаете, есть очень простая вещь: бороться против всегда очень легко. Это вот то, что у нас либералы... Константин Чуриков: На отрицании проще всего построить. Александр Мясников: Бороться за – это самое сложное. Но дело в том, что другого варианта, чем бороться за, не существует. Константин Чуриков: Вы знаете, мы были в Петербурге, вот съездили всей семьей уже второй раз за лето, и вот просто вот пошли, ну вот захотели и пошли в Музей обороны и блокады Ленинграда, Соляной переулок. Настолько, вот просто, знаете... Вот после этого даже никакие уроки не нужны в принципе. Мы сходили. Мы сходили потом, там прекрасные экскурсоводы водят по местам, где жили те, кто вел дневники, вот эти школы и т. д. Вот когда это узнаешь, в принципе очень многое перещелкивает. Я знаете, о чем хочу спросить? Вот то, о чем мы говорим, и, собственно, задача, которая поставлена, – это вести разговоры на очень такие тонкие, деликатные, можно сказать, в чем-то даже интимные темы. Но для этого ведь нужна какая-то, наверное, особая ситуация, да? Ведь это нельзя делать по понедельникам условно в 08:30 или по пятницам... Александр Мясников: Вы абсолютно правы. Нет, это... Понимаете, есть такая вот система, которая, к сожалению, у нас очень сильно развита: вот давайте мы проведем какое-то, значит, мероприятие, пять дней, значит, соберем всех детей, и они у нас будут тут же патриотами, а на шестой день мы про все это забудем. Это каждодневная работа и все прочее. Я просто хочу немножко добавить по поводу музея, в котором вы были на Соляном переулке. Это музей, который... Когда-то я там снимал один сюжет, и он у меня такой, знаете, переворот в жизни произвел. Я не знаю, обратили вы внимание или нет, там есть газеты. Константин Чуриков: Да-да. Александр Мясников: Газеты... Не читал, нет? Потрясающие. Газета «Ленинградская правда», 1943 год, заметка, ну то, что журналисты знают, 150 строк. Содержание очень простое: «В районе Синявинских болот состоялось боестолкновение (как тогда назывался бой), погибло то-то. Взяты в плен...» И я когда читаю... Константин Чуриков: А, я понял, о чем вы. Александр Мясников: ...я обалдел совершенно: два немца, пять венгров, шесть испанцев, марокканцы... Константин Чуриков: Испанцы, там даже форма есть. Александр Мясников: Да, марокканцы, латыши, норвежцы... И я понял, что это вообще война-то другая была. Понимаете, я считаю, вот это мое личное убеждение, что с детьми, как и со взрослыми, нужно разговаривать честно и давать факты. Понятно, что, может быть, какие-то комментарии давать, но вот давать, как у нас было принято в советские годы, давать только выводы вот о том, что это плохо, потому что это плохо, – вот так нельзя. Потому что вы мне расскажите, что там есть, а я пойму, плохо это или хорошо. Константин Чуриков: Сегодня президент провел открытый урок «Разговор о важном» со школьниками разными, добившихся определенных успехов, в Калининграде. И вот тоже такой деликатный момент, заговорил о несправедливости, о том, как быть с этой несправедливостью. Давайте посмотрим. Владимир Путин, президент РФ: Я свою трудовую деятельность начинал после университета в органах безопасности и очень быстро начал работать в советской внешней разведке. Я помню, сидел рядом, в соседнем кабинете работал человек уже такой пожилой, Сан Саныч мы его звали, да. Но он Сан Саныч и работал в соседнем кабинете, но до этого 25 лет отработал на нелегальной работе за границей в качестве разведчика-нелегала. Чтобы было понятно, разведчик-нелегал, он не прикрыт дипломатическим паспортом, и каждый день он рискует свободой, здоровьем, а может быть, и жизнью. Человек отработал 25 лет. Я его как-то спрашиваю, набрался смелости, говорю: «Сан Саныч, а вам не обидно? Я, почти начинающий молодой человек, а вы 25 лет в нелегалке и сидите со мной рядышком. Вы же должны быть где-то там». Вы знаете, его ответ я запомнил тоже на всю жизнь. Вот он тогда посмотрел на меня и говорит: «Володь, вот смотри, я мог быть и не здесь, мне предлагали и другие места работы, мне это не нужно. Мне в свое время Родина доверила то, что не доверила другим. Я чувствовал свою востребованность. Я не жду от Родины благодарности за то, что я сделал, – я благодарен Родине за то, что она дала мне возможность так работать и быть таким востребованным и реализоваться. Я благодарен ей и не жду благодарности от нее». Вы знаете, он когда это сказал, он сказал это такими простыми, доходчивыми словами, вот почти как я сейчас, у меня даже что-то в голове перевернулось, как бы все с головы на ноги встало. Я почувствовал, в чем ценности бытия, жизни – не в удовлетворении своих амбиций, а в служении и в самореализации таким образом. Я всем вам хочу пожелать таких наставников. Константин Чуриков: Объяснить, что такое любовь к Родине, согласимся, это очень непростая задача. И вот если сегодняшний урок состоялся, и, мы понимаем, он состоялся блестяще, то, в общем, что будет дальше с этими уроками, пока вопрос. Вот Министерство просвещения объявило, что выложило на сайте, мы сегодня открыли, это сайт Академии Минпросвещения России, некоторые учебные материалы. Давайте сейчас вместе посмотрим, пока ничего не комментируем, просто вместе посмотрим, потом вот спокойно обсудим один из роликов. ВИДЕО: ФГАОУ ДПО «АКАДЕМИЯ МИНПРОСВЕЩЕНИЯ РОССИИ» Голос за кадром: В нашей душе появляется и бережно хранится информация о памятных местах, людях, событиях, которые формируют личность человека, являются значимыми и судьбоносными. У каждого человека есть Родина: то место, где он родился и живет, где становятся близкими и знакомыми леса и поля, реки и горы. Человек любит свою семью, друзей, свой народ. Сергей Александрович Есенин, известный поэт начала XX века, говорил: «Моя лирика жива одной большой любовью – любовью к Родине. Чувство Родины – основное в моем творчестве». Есенин смог поэтически тонко передать красоту родной страны в своих лирических произведениях. «Россия! Какое красивое слово! И роса, и сила, и синее что-то», – говорил поэт. И действительно, слова «Россия», «Русь», наверное, чаще всего встречаются в стихах Есенина, и почти в каждом из них тихое признание в любви к Родине. «Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо раю, дайте родину мою»». Чувство Родины возникает у человека в раннем детстве с приобщения к родному языку и культуре. Как сказочный клубок, данный Бабой-ягой в «Лукоморье», оно ведет его неведомыми дорожками на бой со злым Кощеем за справедливость и счастье». Константин Чуриков: Мне кажется, тут уже в принципе детскую аудиторию можно уже где-то потерять на этом, я просто вам как телевизионщик говорю. Значит, ну смотрите, вот дальше возникает вопрос, как это делать. Вот это делать так? Вот это... Ну как вам кажется, вот это сработает, вот это вот? С дежурной интонацией, Есенин просто известный поэт, ну что там, подумаешь, Есенин, да? Александр Мясников: Ну, поэтому я... Константин Чуриков: Семья в свитерах, эти самые колпаки Санта Клауса... Александр Мясников: Вы знаете, я вот вам что скажу. Вот вы показали Владимира Владимировича Путина. Я в этом году в июне с ним как раз ходил по выставке, которую мы сделали про Петра. И вот там мы как раз разговаривали с ним по поводу, в т. ч. останавливались по поводу образования, вообще как, вот при Петре же вся эта реформа прошла, система образования изменилась и все прочее. И мы волей-неволей коснулись вот этой темы, про которую вы сейчас говорите, вот как это все преподносить, для того чтобы детям было понятно, чтобы это не было сюсюканьем, с одной стороны, а с другой стороны, чтобы это было внятно. Это все... Понимаете, вот когда... Как вам сказать... Вот если брать пример с Сергеем Есениным, которого мы знаем, любим, все прочее – дети-то про него не знают, вот в чем вся беда. И поэтому вот это вот постепенное... Я почему и говорю, что система знания – это такая кропотливая ежедневная работа... Понимаешь, вот просто каким-то ударом, вот каким-то там объемом... Константин Чуриков: Нахрапом каким-то. Александр Мясников: ...ничего не получится. Получится отторжение, потому что их надо очень внимательно и осторожно в это во все вовлекать через какую-то систему игр, через что-то такое. Я знаю прекрасно, что в Минпросе есть люди, которые уже голову сломали, они там на самом деле работают, придумывают и все прочее, но это очень сложный момент. В первую очередь потому, что... Знаете, почему? Константин Чуриков: Слушайте, ну пускай Карена Шахназарова пригласят, я не знаю, у нас масса достойных фигур, писатели, режиссеры, ну есть среди них достойные люди... Александр Мясников: Так, значит, давайте мы очень просто. Значит, есть замечательный фильм «Гусарская баллада». Если его показать детям, это имеет отношение к войне 1812 года? Никакого, понимаешь? Это такая хитрая штука... Это на самом деле очень тонкая вещь, и здесь нужно искать какие-то пути. Я могу вам сказать, что 30 лет назад ни одному человеку в голову не могло прийти, что история (это информация, опрокинутая в прошлое) вдруг станет до такой степени болезненной и востребованной по причине того, что практически весь мир ополчился на нас, и причем они бьют в одну и ту же точку: они пытаются переписать нашу историю, вот ведь что ужасно. Поэтому здесь получается двойная задача: с одной стороны, нужно как бы нормально воспитывать детей, а с другой стороны, вот это вот противостояние, оно, естественно, возникает. Константин Чуриков: Александр Леонидович, а как нам выйти за рамки своих же собственных клише? Вот мы говорим «переписывать историю», «весь мир против нас», еще раз «противостояние», мы понимаем, о чем мы говорим. Но дети не понимают. Александр Мясников: Не понимают. Константин Чуриков: Какой-то другой язык нужен, какие-то другие аналогии, какие-то, может быть, и не только об этом, еще о чем-то, зачем просто милитаризм... Александр Мясников: Конечно. Константин Чуриков: Так вот что бы вы предложили? Александр Мясников: Вы знаете, нет, я бы предложил только вот эту настоящую русскую историю, которая начинается с былин. Во-первых, я убрал бы фальшивые вещи, которые до сих пор существуют во всех наших учебниках. Никогда в истории человечества не существовало государства под названием Киевская Русь, понимаете? Вот эта, понимаете, мелкая ложь, она рождает, к сожалению, большие проблемы, потому что мы понимаем, что этот технический термин, который был придуман в конце XVIII века и в начале XIX начал использоваться технически для того, чтобы связать эпоху Романовых с Рюриковичами, во что он вылился, он видим прекрасно сейчас, да? Вот это ужас, понимаете. Когда людям начинают сбивать голову, особенно детям... Есть же старая истина очень простая восточная, совершенно мудрая: если ты хочешь победить врага, воспитай его детей. Понимаете, поэтому воспитание детей – это самая большая проблема, поэтому учитель всегда, во все времена, во всех странах была самая уважаемая профессия. Я не хочу тут... Сейчас же у нас очень страшно и модно выступать, говорить по поводу всяких полов, кто там мужской, женский... Вы понимаете, я считаю, что все изменится, когда в школу пойдут преподавать ребята. Понимаете, женщины никогда в России не преподавали до 1917 года... Константин Чуриков: А, вы имеете в виду вернуть мужчин в школу? Александр Мясников: Да, конечно. Константин Чуриков: А. Александр Мясников: Потому что вот это вот женское воспитание, оно очень хорошее, оно такое материнское, все это понятно. Но вот это... Я сейчас это понимаю, что вот у меня было воспитание мужское только в пионерлагере, когда вот были эти пионервожатые, ребята, да, которые нас воспитывали, что-то такое делали. А школа, это вот... Это все очень хорошо, это когда-то пришли женщины в школу, потому что не хватало мужчин. Но вот этот вот вариант того, чтобы привлечь в школу вот эту мужскую часть населения, мне кажется, что это очень сильно все изменит. Когда вот... Я знаю одного такого учителя, в Питере молодой человек, прекрасный совершенно, я знаю, что у него там эти дети, мы с ним встречались на всяких мероприятиях, там дети за ним просто хвостом бегают, там он устраивает всякие эти познавательные вот эти... У него нет проблемы, как нужно воспитывать детей через историю и все прочее, потому что в первую очередь... Я не хочу, конечно, обижать никаких дам, но потому что вот он мужчина, у него немножко по-другому голова устроена. Константин Чуриков: Сейчас еще прочитаю несколько SMS... Александр Мясников: Да, давайте. Константин Чуриков: Архангельская область, прямо вот как есть, так и читаю... Александр Мясников: Да. Константин Чуриков: «А чем сейчас можно гордиться? Нищим народом и зажравшимися бесстыжими олигархами? Дети видят все». Значит, пишут: «Хорошая Родина в пропаганде не нуждается», – Саратовская область. Ну, кстати, это как бы, извините, в Соединенных Штатах Америки, если с вашей точки зрения хорошая родина, там флаги поднимают. И вот много таких мнений. Александр Мясников: Ну, понимаете... Вот представьте себе, что вы не первый год в журналистике, я не первый год в журналистике – мы когда-нибудь вот на эти острые темы говорили вот так прямо? Константин Чуриков: Ну, мы на самом деле говорили, вот мы этим и отличаемся от остальных каналов. Александр Мясников: Да-да. Но это дело все в том, что вот чтобы министерство, чтобы глава государства этим стал заниматься... Понимаете, 30 лет у нас была вот эта вот история с этими соровскими учебниками, которые я читал, где Сталинградской битве был посвящен один абзац. Это же все действует. Я сейчас занимался немножко всей этой историей с Украиной, я посмотрел, как там работали и как там работают. С 1974 года в Гарварде существует Украинский национальный институт, и все, что сейчас на Украине, – это подготовлено там. Это не вот эти нынешние все эти Януковичи и все прочее. Константин Чуриков: Ну да, это мы думали, они такие добрые, учебники нам привезли, ученым нашим помогают... Александр Мясников: Да-да-да. Это потрясающе совершенно. Я когда это читал, я думаю, что либо я сошел с ума, но такого не может быть, а оказывается, все может быть. Это просто я к тому, что это десятилетиями готовилось. Понимаете, пропаганда – это страшная вещь, пропаганда не попадает ни под какие международные договоры, СНВ-I, II, III – это совершенно другое. Это оружие, которое используется всегда, и это оружие, к сожалению, у нас оно оказалось как бы не заряженным, будем так говорить. Поэтому пропаганда должна быть. Но самое главное, мне кажется, – это воспитание, воспитание детей и вот этот рассказ, честный рассказ... Я когда стал заниматься историей, я понял, что никакая фантастика с историей не сравнится. Понимаете, вот эти реальные события, которые есть в истории, реальные герои... Мы когда делали выставку и потом делали эти музеи, мы всегда пытались найти вот этих вот людей, которые были бы понятны любому человеку... Как мне начальник, нынешний Владыка Тихон говорил: «От 6 до 60, чтобы все люди понимали. Если не понимают – значит, неправильно все это». Константин Чуриков: Да-да. Александр Мясников: И вот этих вот героев, которые понятны всем, которые, к сожалению, каким-то образом оказались оттеснены, и на них, конечно, строится совершенно невероятная история. Константин Чуриков: А я подумал: может быть, делать просто даже где-то иногда какое-то классное чтение, в классе читать какие-то короткие произведения, я не знаю, Достоевский «Мальчик у Христа на елке», Чехов «Каштанка». Мне кажется, трудно даже, читая вслух, самому не заплакать, потому что это очень трогательно, это очень трогательно. Александр Мясников: Это все так, это все правильно. Но это такая, знаешь, как бы культурологическая вещь. Но здесь она должна быть сопряжена с исторической, чтобы я не слышал, вот как мне... Однажды в эфире сидит со мной рядом девочка, которой я начал говорить про Первую мировую войну, а она говорит: «Ну я знаю, это 1812 год». Я говорю: ну что я могу сделать, понимаешь? Константин Чуриков: Понятно, да. Александр Мясников: И это человек, у которого есть высшее образование. То есть мы столько всего потеряли по разного рода причинам... Вы же, слава богу, не застали, вы еще тогда были совсем юны, но нам же в головы вбивали, что мы должны все время каяться, мы должны каяться, у нас такая плохая история, такая... Я думаю: за что я должен каяться? Это мои предки создали великую страну – что значит «я должен каяться»? Но я понимал тогда, что я не знал, чем гордиться, поэтому такие SMS приходят. Они знают про такого человека по фамилии Котляревский, у которого войска на Кавказе до 1917 года? Он был записан навечно в списке чести, это герой, перед которым преклонялись все. Это человек, которому хотел поставить памятник Воронцов, потому что они вместе воевали. Этот человек, который не знал, что это 1812 год, он не знал, что закончилась эта война с французами, он воевал с персами на Кавказе, получил там страшные ранения и все прочее. Ему памятник поставил Айвазовский, это был национальный герой. А мы его забыли, понимаете? Вот в чем вся беда. Мы забыли каких-то людей и какие-то истории, которые совершенно феноменальные, таких не было никогда. Во Франции есть картина, посвященная его этим егерям, это сейчас бы называлось «спецназ», – 2 тысячи егерей, которые остановили 20-тысячную армию шаха Аббаса, который шел стереть с лица земли Грузию, понимаете. А потом он пошел, уже война закончилась, он пошел в Ленкорань и все прочее. И вот когда такие истории про нормальных людей... Константин Чуриков: Про нормальных людей, вы ключевое говорите сейчас. Александр Мясников: Да, да, которые в силу обстоятельств... Понимаете, когда у нас... Вы посмотрите, во что у нас превратилось кино: значит, некий спецназовец, который там что-то такое... Да мне это не интересно. Любому человеку интересен нормальный человек, который оказывается в каких-то обстоятельствах. И то же самое в истории, так и происходило. Ведь все эти великие события делали совершенно нормальные люди, которые в силу обстоятельств оказались где-то. Константин Чуриков: Сейчас примем звонок. Виктор, Подмосковье. Здравствуйте, Виктор. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Ну, я могу говорить? Константин Чуриков: Конечно, слушаем вас, вся страна слушает. Зритель: Хорошо. Вы знаете, дело в том, что, скажем так, у нас образовалась черная дыра с бандитских девяностых, когда родители не уделяли детям практически никакого внимания, а думали только о том, как выжить. Соответственно, что детям пришлось больше по душе, лагерь, скажем так, Тимура или лагерь Мишки Квакина? Соответственно, большинство пошло по следам Мишки Квакина, потому что плохое всегда усваивается... Константин Чуриков: ...лучше, да. Зритель: ...легче и забирается в души людей. И дальнейшая, скажем так, история... То есть у тех, которые подросли, уже, наверное, свои дети. И вот этот вот бездуховный промежуток, он продолжается, и в школу пришли как раз те же самые люди 1990-х гг., которые в силу обстоятельств не изучали истории как надо, не думали о своей стране, т. е. у всех была такая... Золотой такой бычок, знаете, лишь бы только выжить, «дайте нам большую зарплату», «давайте нам это», «мы будем жить как на Западе»... Ну, в общем, это везде так... Константин Чуриков: Каждая ошибка в образовании и воспитании потом все дороже и дороже обходится всей стране, получается. Зритель: Да, совершенно правильно. И вы помните, скажем так, в советское время мы имели организации октябрят, пионеров, комсомольцев, и занимались воспитанием, скажем так, еще кроме родителей вот эти вот школьные организации плюс учителя. Потом все это разрушили, на этом месте опять ничего не осталось. Нужно возвращаться к тому, потому что определенную часть времени дети проводят в школе, и если им, скажем так, не грузить в голову, что есть хорошо и что такое плохо, как у Маяковского, и другие хорошие черты людей... Ведь посмотрите, сейчас если спросить у какого-нибудь школьника «Знаешь ли ты пионеров-героев Великой Отечественной войны?», они просто сделают квадратные глаза... Константин Чуриков: «Кто такие?» – спросят, да. Зритель: Да, пионеры-герои, что там говорить о 1812 годе – мы не знаем ближайшую историю. Константин Чуриков: Спасибо большое, спасибо, Виктор, за ваш звонок. На самые разные темы навели. Мы помнили этих пионеров-героев, читали, там маленькие были книжечки такие. Я помню, мальчик-скрипач (я на скрипке тогда играл) Муся Пинкензон, как он фашистам перед смертью сыграл. Да много чего... Знаете, вот очень интересную вещь наш зритель говорит, что вот этот вот вакуум, вот эта вот черная дыра, поэтому выросло вот такое вот поколение, оно уже пришло в т. ч. и в школы... Старики, конечно, еще держатся, но молодежь тоже напирает. Хорошо, а как тогда быть? Вот сегодня, например... То есть пришли люди сейчас, которые даже не могут что-то такое вот предложить, сформулировать. Сегодня дети, например, Владимира Владимировича спрашивают: «А вы бы как назвали наше движение?» Владимир Владимирович так уходит от ответа, потому что он четко сказал, что это будут придумывать сами дети, а дети ничего не могут предложить. Либо, не знаю, боятся, либо еще время не пришло... Но как можно придумать название движению? Вот оно было, октябрята, пионеры – почему было? Потому что была идеология. А сейчас-то идеологии нет. Мы сможем без идеологии наконец что такое хорошо, что такое плохо и куда мы идем, вообще как-то дальше развиваться и детей развивать? Александр Мясников: Вы знаете, идеология, да, это вечная тема, будет всегда. Дело в том, что есть такая более простая вещь под названием цель, да, вот целеполагание. Вот когда у человека есть цель, мы начали в промежутке до эфира говорить... Значит, когда появился первый фантастический роман во время Французской революции, весь XIX век, это мы знаем, Жюль Верн и все прочее, вот эта фантастика, она двигала вперед вообще весь мир, и Россию, и Европу. И когда это все закончилось? – когда закончилась фантастика и началось фэнтези, когда в 1960–1970-е гг. появилось понятие ядерной зимы, и тут вылезают из какой-то там помойки двое выживших... То есть цель отсутствует, понимаете, присутствует только вот эта ядерная зима. Константин Чуриков: Александр Леонидович, если мы сейчас будем употреблять слово «цель», мы свалимся в деньги, понимаете. Цель сейчас одна: капитализм – значит, деньги, все. Александр Мясников: Да нет, понимаете, деньги не все в жизни, это мы прекрасно понимаем... Константин Чуриков: Ну, для большинства. Александр Мясников: Ну это система воспитания. Понимаете, у нас воспитания-то нет. Были раньше, я вам говорю, мужчины преподавали и были классные дамы в этих самых заведениях, которые там, значит... Я помню, никогда не забуду, где-то 1896 год, проблемы вся страна обсуждала: у классных дам очень сильно шуршат юбки, надо бы юбки заменить. Ну представляешь, это же гениальная проблема была! Потому что получить образование, получить знания – это была цель государства, это же государственная политика была. Я очень рад, что сейчас государство возвращается к этой политике. Это не сваливают все на кого-то, вот государство... Пускай там дети придумывают не придумывают, но этим должно заниматься государство. Потому что если государство не будет заниматься воспитанием детей, то, в общем, все остальное бессмысленно. Константин Чуриков: Но получается, что у нас де-факто теперь в стране, получается, повышается и роль учителя, классного руководителя? Александр Мясников: Конечно, конечно. Константин Чуриков: Роль родителя, потому что он тоже должен вести эти разговоры о важном? Александр Мясников: Это да, понимаете, но учитель все равно остается главным. Это человек, который должен сделать очень много. Я столкнулся уже с тем, что учителя говорят: «А мы вообще не должны никакие уроки с ними делать, этим должны заниматься родители, мы должны там что-то такое давать-подавать...» Какая-то вот путаница во всем существует. Так же как, знаете, у нас существует по той же истории, там вместо 126 теперь только 26 учебников истории – ну это кошмар. Во Франции предложите какой-нибудь новый учебник истории – я думаю, что это будет ваше последнее предложение, потому что есть история только одна. Но у нас так все переписывается, так все переделывается постоянно... Вот эту принять какую-то одну линию генеральную, понятную, что история нашей страны – она такая, такая и такая и были такие и такие события, совершенно невероятные, совершенно фантастические... Америка заставляет весь мир праздновать 4 июля, День независимости. Я когда американцам рассказываю, кто сделал им День независимости, а сделали две русские эскадры, балтийская и тихоокеанская, Лесовский и Попов, они стояли целый год: одни закрывали западное побережье США, другие восточное, и получилось, Север победил Юг. Газеты американские того времени – это что-то невероятное: «Русские и американцы – братья на век». Я на выставке говорю американцам: «Вот у вас сейчас праздник – почему вы про это не рассказываете?» Они мне совершенно замечательно отвечают... Константин Чуриков: «А мы не знаем». Александр Мясников: Нет. Они говорят: «А вы же не рассказываете, а нам-то зачем?» Константин Чуриков: Вот. Александр Мясников: Понимаешь? Вот в чем все дело. А это... Мы же, понимаешь... Когда-то Николай I сказал: «Там, где поднимался русский флаг, спускаться права не имеет». У нас же невероятные всякие вот эти путешествия, открытия, чего только ни было. Но этого нет... Константин Чуриков: Это мы сейчас с вами до Калифорнии дойдем. Александр Мясников: Калифорния была, была Аляска... Константин Чуриков: Русская река там до сих пор, кстати. Александр Мясников: Ну да. Я знаком с директором этого Форт-Росса, мы с ним в бане вместе мылись, он все мечтал там русскую баню поставить. И когда-то Папуа – Новую Гвинею, туда Миклухо-Маклай путешествовал и все прочее... Константин Чуриков: У нас меньше минуты. Александр Мясников: Да. Поэтому... История фантастически интересна. И конечно, я очень рад, что вот к теме необходимости подачи и обучения детей нормальной истории, нормальной... Понимаете, через нормальную историю возникает любовь к своему собственному отечеству. Константин Чуриков: Спасибо вам большое! Несколько SMS напоследок. «Дети должны видеть свою страну не только по телевизору. Многие не видели свою область, тем более другие регионы», – отличное замечание. Так... «Любовь к Родине – это вам не березки целовать, вернее не только березки целовать», – согласимся. Саратовская область: ««Разговоры о важном» – а что у нас важное?» – т. е., видимо, человек как-то потерялся, не понял, где мы находимся. Спасибо! Александр Мясников, историк, писатель, главный редактор проекта «Россия – моя история». Продолжим завтра, смотрите ОТР. Не отключайтесь, дальше будет фильм в европейской части России, и обязательно увидимся. Пока.