Виталий Млечин: Мы благодарим Елену Медовникову за такие прекрасные новости. Действительно, когда что-то происходит со спиртом – у нас это всегда очень любят в нашей стране. Что же, нам пора продолжать, программа «Отражение» продолжается в прямом эфире Общественного телевидения. И нам пришло время… вернее, не нам, а тем, кому нужно, тем, кто занимается бизнесом, предпринимательством, пришло время расплатиться с государством. Самозанятым начислили первые налоги. Пока специальная программа для предпринимателей без наемных сотрудников работает только в четырех регионах – это Москва, Татарстан, Московская и Калужская области. За оказание услуг физическим лицам налоговая просит 4% от оплаты заказов через специальное приложение, а за работу с юридическими лицами – уже 6%. Анастасия Сорокина: Налоговая служба отчиталась, что сейчас в качестве самозанятых зарегистрировались 38 тысяч человек всего пока. Они должны заплатить за январь и февраль 52 миллиона рублей. Сделать это нужно до 25 марта. Потом с бюджетом нужно будет рассчитываться каждый месяц. Виталий Млечин: Как оказалось, абсолютное большинство самозанятых – это таксисты, их более 20%. На втором месте – арендодатели, свое жилье сдают 7% зарегистрировавшихся. 5% – консультанты. И еще 4,5% – это репетиторы. Можно ли считать эксперимент налоговой службы успешным? Давайте разбираться прямо сейчас. И представим нашего гостя – это руководитель Комитета по экономике Московского отделения «Опоры России» Алексей Каневский. Алексей Борисович, здравствуйте. Алексей Каневский: Здравствуйте. Виталий Млечин: 38 тысяч зарегистрировавшихся – это какой процент от реально самозанятых, как вы считаете? Алексей Каневский: Пока небольшой, мне кажется. Но, с другой стороны, неожиданно большой. Анастасия Сорокина: Это из четырех регионов. Не будем забывать, что это эксперимент пока. Алексей Каневский: Да, это понятно. Но вообще, если мы вернемся назад, этот законопроект или закон, который будет законом, он долго обсуждался. В основном бизнес-сообщество к нему негативно относилось и относится, если честно сказать. И никто не верил вообще в маломальскую какую-то активность населения, с точки зрения регистрации в налоговых органах и так далее. Ну, 38 тысяч, если верить этим данным. В общем, цифра неожиданно неплохая, но небольшая. Анастасия Сорокина: Сейчас неожиданно про негативное отношение. Я так подозреваю, что, наоборот, это была попытка вывести из тени тех людей, которые получают зарплату в конверте. Алексей Каневский: С точки зрения государства – да. Но там очень много подводных всяких камней – это раз. Во-вторых, в основном говорилось о том, что такая мера, может быть, и полезна, но несвоевременна, то есть не сейчас это нужно было делать, когда мы находимся, мягко выражаясь, в стесненных экономических обстоятельствах. Можно было бы повременить с этим. Виталий Млечин: Так, насколько я понимаю, логика государства: как раз сейчас, в тяжелый момент, и надо изыскивать все максимальные доходы. Алексей Каневский: Но почему-то за счет совершенно самого малообеспеченного слоя населения. Самозанятые люди – это которые, в общем-то, занимаются предпринимательской деятельностью, чтобы обеспечить в основном себя и, может быть, членов своей семьи, как мы понимаем. Поэтому этот слой надо было бы, мне кажется, поддержать в это время. Ну, выбор такой. Анастасия Сорокина: Давайте как раз сейчас так немножечко наших зрителей подготовим. Может быть, кто-то пропустил мимо вот эти нововведения в налогообложение. Давайте посмотрим, кто такие самозанятые, почему они не спешат выходить из тени. И вообще о первых итогах вот такого эксперимента в нашем репортаже. СЮЖЕТ Виталий Млечин: Давайте сначала… Вот эта цифра казанская относительно того, что они планируют 60 тысяч за год зарегистрировать. Вот откуда берутся эти цифры? Математическая модель какая-то выстроена? Алексей Каневский: Нет, это эксперты. Я думаю, что проанализировали количество сдаваемых квартир. Ну, это тоже очень условно, потому что не все договоры о сдаче регистрируются. Ну, например, взяли базу зарегистрированных таких договоров. Как мы знаем, второй по объему, условно говоря, вид деятельности, который перешел на самозанятость – это таксисты. Они в основном все прозрачные, их можно пересчитать и предположить каким-то образом, сколько из них еще в будущем перейдет. Вот эти два основных пласта складываются в эту цифру. Я думаю, так. Анастасия Сорокина: Хороший такой момент, связанный с приложением. Очень много обсуждали мы сейчас, пока смотрели этот сюжет. Смартфон, вот этот «Мой налог» – приложение, через которое можно самостоятельно оформлять налоги. С точки зрения прозрачности, наоборот, вроде бы это хорошая история. Ты не будешь ждать, когда тебе налоговая начислит налог, когда ты его успеешь, не успеешь оплатить… Виталий Млечин: Подавать декларацию вот эту сложную. Анастасия Сорокина: Декларация, обращаться, приходить в налоговую. То есть это упрощает систему. Но очень много страхов. В частности, не изменится ли вот эта процентная ставка? Не обяжут ли каким-то дополнительным налогообложением? Не окажется ли так, что ты заплатил, а это будет не учтено? Вот очень много страхов сейчас у тех людей, которые узнают про систему самозанятости. Алексей Каневский: Когда перед нами что-то неизведанное, страхи неизбежны, как мы знаем. Тут как раз я думаю, что здесь бояться особенно нечего. Действительно, система несложная, уж положа руку на сердце. Другое дело, что у нас очень большая страна, люди разные, с разным уровнем подготовки, это правда. Например, с какой-то глубинке, в небольшом городе люди, пытающиеся таким образом зарабатывать, для них слово «смартфон» само по себе пугающее. Это правда. Я не думаю, что это какая-то критическая цифра покупки такого гаджета – несколько тысяч рублей. Если люди занимаются предпринимательской деятельностью, то, наверное, это есть. Другое дело, что там не все так прямолинейно. Есть, например, такой налоговый вычет, о котором мало кто знает. В общем-то, суммы, которые будут браться в качестве налога, сейчас будут несколько меньше, пока не будет выбран этот налоговый вычет – 10 тысяч рублей. Там достаточно сложная система исчисления вот этого вычета, она не для нашей передачи, не уложимся. Анастасия Сорокина: То есть, если вы платите, например, НДФЛ… То есть те, кто самозанятые, они не платят вот этот налог НДФЛ – соответственно, не получают тех вычетов, например, при покупке квартиры? Алексей Каневский: Это раз, да. Но, с другой стороны, как уже здесь ваш корреспондент сказал, что о пенсии придется самому позаботиться, потому что нет уплаты НДФЛ. Анастасия Сорокина: Вот вопрос у меня к вам, Алексей Борисович. Сейчас это мера борьбы с теневой занятостью, чтобы наконец вышли из тени те же самые таксисты, предприниматели, репетиторы, те, кто собирают грибы в лесу и потом их продают, чтобы они стали платить налог. Вот людям, которые, в принципе, уже к этому привыкли, что они получают зарплату в конверте, что, в общем-то, о пенсии своей они тоже думают сами, им эта история про самозанятость нужна? Алексей Каневский: Конечно нет. В вашем вопросе ответ заложен. С другой стороны, конечно, если быть честным, у государства одна из функций такая – как раз так называемую тень побороть, потому что, конечно, это источник пополнения бюджета, уж что там говорить. Другое дело – насколько, своевременно ли, каких профессий, каких регионов это в конечном итоге коснется? Может быть, какие-то профессии вовсе освободить от налогов, вообще об этом не говорить, потому что надо развивать… Вот мы говорим о туризме, например. Я бы гидов, например, не трогал в этом смысле, потому что они нужны, их не хватает. Ну и так далее, и так далее. То есть это какой-то такой процесс, который должен быть хорошо обсужден. Это быстро обсудили, приняли сейчас. И конечно, любое усиление налогового бремени – к нему, в принципе, относятся все негативно. Потом начинают в это потихонечку вползать, в этом работать – привыкают, что называется. Виталий Млечин: Давайте узнаем, что думает Сергей из Краснодарского края. Сергей, здравствуйте. Вы готовы зарегистрироваться как самозанятый? Или вы уже это сделали? Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Зритель: Скажите… Вот я ездил, мы езди по полям, собираем помидоры, огурцы, яблоки, по садам ездим. Какой налог мне взять, если я за сезон имею 20–30 тысяч? Все. Виталий Млечин: Так? Алексей Каневский: Вот вам почти ответ. То есть эти люди совсем немного зарабатывают. Тысяча рублей в качестве налога – критическая вещь. Дело в том, что ведь это с дохода берется налог, никто не считает расходы. То есть чистой прибыли там может и не быть вообще, потому что… Вот господин ездит по полям, собирает помидоры. А сколько он тратит на бензин и на технику? Этого в этом налоге нет. С другой стороны, сейчас пока, может быть, в режиме пилотного проекта, сумма, которая подвергается налоговому исчислению, предприниматель сам указывает. То есть он может не всю ее указать. И я думаю, что фискальные органы не смогут это качественно администрировать сейчас. Виталий Млечин: То есть вы сейчас лазейку такую подсказали, лайфхак. Алексей Каневский: Ну, она осмысленная лазейка, да. Но как они потом это будут делать? Как вообще будет администрироваться весь пласт самозанятых? Сложно представить. Виталий Млечин: Калининградская область с нами на связи. Наталья, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Зритель: Я являюсь одним из тех самозанятых. Ну как? Без налоговой, конечно, уже давно. Я сама на пенсии, пенсия неплохая. Со мной работает… Анастасия Сорокина: Ой, не расскажете, какая пенсия у вас неплохая сразу, пока мы не удалились? Зритель: У меня 17 тысяч. Мне 63 года. Виталий Млечин: Так? Зритель: Я 42 года проработала на стройке. В данный момент мы с дочерью работаем. Ну как? Самозанятые, без налогов. И вот до меня никак не дойдет. Мы сами объекты находим, покупаем свой инструмент. И почему я должна с этих своих кровных налоги государству платить? В чем оно мне помогло? Если бы оно мне помогло, я бы, может быть, еще и согласна заплатить. Анастасия Сорокина: Понятен вопрос, Наталья. Виталий Млечин: Понятно. Ну, это такой общефилософский вопрос: надо ли платить налоги, за что мы платим? Анастасия Сорокина: Это речь о человеке, который на пенсии, давайте тоже не будем об этом забывать. Алексей Каневский: Ну, вопрос, как ни странно, очень правомерный, потому что, как мы секунду назад обсудили, самозанятые, которые платят налог, они от медицинской помощи государственной, например, отстранены, то есть их не будет обслуживать государство. Пенсию им никто накапливать не будет, действительно. Анастасия Сорокина: Подождите. То есть отчисления на медицинские услуги не будет у тех людей, которые платят налог на самозанятых? Алексей Каневский: Ну, здесь нет… Они не отчисляют в Фонд накопительного медицинского страхования тоже, поэтому они имеют возможность свои собственные средства тратить на свое медицинское обслуживание, так или иначе. У всех предпринимателей, вообще у всех граждан первый вопрос: за что мы должны платить государству? Он имеет много ответов. И во всем мире, конечно, основная обязанность гражданина – платить в том числе налоги. Но вот по самозанятым все не очень очевидно. То есть, действительно, государству ничему не способствует. Поиск темы бизнеса, его ведение. В конечном итоге за что гражданин платит с этих куцых денег – непонятно. Анастасия Сорокина: Вот когда мы читали, кто может воспользоваться этим предложением… Воспользоваться этим режимом могут граждане, которые не имеют работодателя или наемных работников, создают продукт или услугу самостоятельно, без посредников, и чей доход не превышает 2 миллиона 400 тысяч рублей в год. Здесь тоже есть две ставки: 4% для работающих с физическими лицами, и 6% для работающих с компаниями. Но ведь женщина, которая нам позвонила, она, в принципе, не очень подходит как раз под эту категорию. То есть получается – опять-таки вроде бы попытались вывести из тени людей, а они не понимают, зачем из этой тени выводиться. Это вторит моему вопросу, который я задала. Алексей Каневский: Ну, если к истокам обратиться, как вообще этот закон рождался, конечно, вы правы, главным образом у государства была задача – так или иначе, может быть, этими маленькими ручейками, но пополнить бюджет. Все остальное было вторично. Анализ, кого отнести, какие виды деятельности, как люди к этому отнесутся, – они, к сожалению, отошли на второй план, потому что это было принято в трех чтениях моментально. Обсуждалось, достаточно много экспертов так или иначе высказывались, в том числе и негативно, но вот был принят такой закон. Действительно, сейчас это пилотный проект. Но надо, наверное, посмотреть. Действительно, Москва – хорошая площадка для пилотных проектов, там будет все ясно, деньги все в основном здесь. Посмотрим, как это будет работать. Другое дело – я уверен, что, конечно, пилотный проект себя оправдает и будет распространен на всю Россию. Анастасия Сорокина: Было предположение, что индивидуальные предприниматели очень заинтересуются возможностью перейти в самозанятых. Почему они этого не сделали? Алексей Каневский: Это сложно, это не так все просто. У индивидуального предпринимателя, который в том числе заботится о росте своего бизнеса, есть наемные рабочие, например. Выдержать планку в 2 миллиона 400 тысяч в год – ну, это действительно заниматься таким микробизнесом, что называется, который даст… Вот получать 15–20 тысяч в месяц. И можно легко это посчитать, да? Поэтому не все так просто. Автоматически использовать переход на самозанятость в качестве схемы освобождения от налогов вряд ли удастся. Там много всего, что нужно… Виталий Млечин: А давайте теперь с другой стороны посмотрим. Мы говорим сейчас о тех людях, которые изначально вообще ничего не платили, а теперь должны платить 4% или 6%. А если другая ситуация? Если человек сдавал квартиру «вбелую» и платил 13%, то теперь он получает возможность платить меньше. Правильно? Алексей Каневский: Да, это так. Виталий Млечин: Или тут есть какие-то подводные камни, о которых мы не знаем? Алексей Каневский: Нет, это ровно так, ровно так. То есть здесь призыв к тому, что… Ну, что греха таить? 80% квартир или жилого фонда сдавалось без оформления договоров. Здесь надежда на то, что все «обелятся» и будут эти договора показывать, потому что платить немного. И действительно это так и есть. Как раз людям, сдающим в наем, тем более дорогую недвижимость, им этот налог вообще не заметен. И они с удовольствием легализуют, получат легальный доход в этом смысле. В этом смысле это направление деятельности правильное. А все остальное – по видам деятельности надо серьезно смотреть, как это будет работать. Анастасия Сорокина: Какие бы вы рекомендации дали на основании этого эксперимента? Уже сейчас некий итог мы можем подвести. Что можно подправить, пока мы не распространили эту систему самозанятых вообще на всю страну? Алексей Каневский: Еще раз – я бы посмотрел по видам деятельности. Те виды деятельности, которые полезны государству как таковые, надо было бы, на мой взгляд, освободить от налогов или, по крайней мере, наложить какой-то мораторий. Это первое. Второе – вообще говоря, можно посмотреть… Уже обратного исчисления не будет, но я бы тоже рекомендовал немножко повременить с этим налогом, пока мы не выйдем на какой-то устойчивый валовый государственный доход, когда экономическая ситуация слегка изменится. Потому что люди таким образом просто выживают. А сейчас мы с этих выживающих людей еще попросили государству что-то добавить. Ну, как-то, мне кажется, политически не очень хорошо. Анастасия Сорокина: У нас есть звонок из Свердловской области, нам дозвонилась Любовь. Здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Любовь. Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Вы знаете, у меня свой дом, у меня бывают излишки картофеля, бывают излишки томата. И я ведер 10–15 за лето продаю картофеля и килограмм 30–40 продаю томатов. И за что я должна заплатить налог? За то, что я сама вырастила? Анастасия Сорокина: Понятен вопрос, Любовь. Мы как раз уже об этом поговорили. Для тех, у кого бизнес, получается слишком маленькое ограничение по максимальной сумме заработка в год. А для тех, у кого это и так выживание, некоторая вспомогательная подработка – получается, за что опять-таки ты должен делиться своими кровно заработанными? Виталий Млечин: Так давайте тогда в этой связи на главный вопрос ответим. Вот наша зрительница, которая продает томаты, если она не зарегистрируется как самозанятая, к ней придется налоговая служба? Алексей Каневский: Ну, поймает – придет, конечно. На рынке к ней подойдут… Ведь у самозанятых есть определенные плюсы: там не надо кассовых аппаратов, не надо ничего. Анастасия Сорокина: Бухгалтер не требуется. Алексей Каневский: Ничего не требуется. Ну, действительно непонятно. Ведь легко себе представить, какой колоссальный труд эта женщина вкладывает для того, чтобы делать то, что она делает. Я, правда, лично не понимаю, почему мы должны брать с нее копейку. Но поймать ее достаточно просто. Между прочим, как раз мне кажется, что первыми попадут под раздачу вот такие люди, которые на рынки выходят, которые не прячутся. Виталий Млечин: Ну да. Там по правилам должны будут в первый раз 20% штрафа взять. А как докажут, сколько они денег заработали? В карман залезут? Алексей Каневский: Ну, вменять будут. У нас будут какие-нибудь коэффициенты. Через некоторое время возникнет какая-нибудь табличка, по которой… Анастасия Сорокина: Как вы говорили, откуда взяли цифру в Казани – 60 тысяч, да? Алексей Каневский: Да, да. Анастасия Сорокина: Они рассчитают и все расскажут. К нам дозвонился Сергей из Липецкой области. Давайте узнаем, что он думает по поводу самозанятости. Виталий Млечин: Слушаем вас, Сергей. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Да вот смотрю вашу передачу. Узнал, что таксисты могут быть самозанятыми. Вот эту категорию как бы тоже допустили в самозанятые, я так понимаю, да? Анастасия Сорокина: Да, все верно. Зритель: Хорошо. А тогда как таксист будет показывать свой доход? Как он его будет считать? Ему нужно какое-то специальное оборудование для этого, кассовый аппарат? Как он будет свои цифры подтверждать? Анастасия Сорокина: Понятен вопрос, Сергей. Зритель: Как показывать свой доход? Анастасия Сорокина: Спасибо вам за вопрос. Вот здесь, кстати говоря, многие тоже задаются: как регулировать перечисления? Потому что многие банки, например, которые подключаются к этой программе… Целый список вопросов у людей. Если, допустим, на карточку будет приходить перевод, с каждого ли перевода будут отчисляться вот те самые проценты в налоговую? Алексей Каневский: Ну, они исчисляются и забираются ежемесячно, не позднее двадцатых чисел следующего за исследуемым месяца. Все непросто. Значит, надо понимать, что таксисты таксистам – рознь. В основном таксисты работают все-таки в неких юридических крупных фирмах и являются в этом смысле сотрудниками. И здесь они не могут стать самозанятыми одновременно, эту же сферу деятельности демонстрировать как самозанятость. Они должны уволиться. И они не могут опять взаимодействовать с бывшим своим работодателем в качестве бизнес-партнера. Не менее чем через два с половиной года они могут только начать опять работать. Речь идет о каких-то индивидуальных перевозчиках. Они должны приобрести лицензию на транспортные услуги. Большой расход здесь. Когда они приобретают лицензию, они внутренне понимают, за счет чего они ее окупят, за счет какого дохода им приобретение лицензии выгодно. И эту цифру в уведомительной форме они могут демонстрировать как самозанятые. Это все пока очень сырая, такая экспертная вещь. Анастасия Сорокина: Но вы рекомендуете все-таки попробовать? Я так понимаю, что можно же потом из этой программы уйти? А попробовать воспользоваться? Алексей Каневский: Уйти можно. Я рекомендую, по крайней мере, потренироваться, потому что, так сказать, никто не обеднеет. В этом смысле спокойно жить вдали от фискальных органов вообще очень хорошо, ну, определению. Анастасия Сорокина: Заплати налоги – и живи спокойно. Алексей Каневский: Ну, условно говоря, да. Конечно, что-нибудь еще придумается. Но сейчас надо попробовать, посмотреть, как это будет экономически. Я думаю, что мой призыв точно не всех взбудоражит, потому что некоторые просто приняли решение и не будут этого делать ни при каких условиях. А некоторые боятся всех этих казусов, которые мы сейчас обсуждаем. Но часть людей молодых, симпатичных, образованных – они должны попробовать. Виталий Млечин: Вот эти самые страхи относительно того, что сегодня 4%, а завтра уже 44%, условно говоря, как вы считаете, они оправданы? Или все-таки раз государство пообещало… Алексей Каневский: Они, к сожалению, оправдываются историческим опытом. У нас декларация о том, что все незыблемо и все будет снижаться, практически никогда – по разным причинам, зачастую по объективным, – она не выполняется. Анастасия Сорокина: Больная тема сейчас с ростом стоимости за парковку. Обещали, что… И все мы знаем, во что превратилось. С чего начали и чем закончили. Алексей Каневский: Хорошо бы, чтобы параллельно с введением каких-то дополнительных налоговых форм или таких законов, например, как о самозанятых, что-нибудь государство предлагало с обратным вектором: «Вот мы вам…» Анастасия Сорокина: На понижение. Алексей Каневский: На понижение, да. Виталий Млечин: Да, было бы очень здорово. Анастасия Сорокина: Будем на это надеяться. Виталий Млечин: Спасибо. Анастасия Сорокина: У нас в гостях был Алексей Борисович Каневский, руководитель Комитета по экономике Московского отделения «Опоры России». Мы говорили о самозанятых.