Оксана Галькевич: Впервые за годы статистических наблюдений Росстат опубликовал данные о доли малого и среднего бизнеса в нашей экономике. Ну, в принципе, доля растет – медленно, но верно. С 2014 года прирост составил больше 3%. Константин Чуриков: Также постепенно прирастает и число занятых в малом и среднем предпринимательстве – на этот год уже почти 15,5 миллионов. Хотя тут был такой интересный провал – о чем мы, конечно, спросим нашего гостя. Вот нужно, чтобы было 25. То есть половина всего занятого населения страны, по планам Правительства и согласно прошлогоднего послания президента Федеральному Собранию, должны быть трудоустроены именно в этом секторе экономики. Оксана Галькевич: То есть, смотрите, сейчас – 15 миллионов, а план – 25. Властям нужно, таким образом, как-то форсировать события, чтобы в оставшееся до 2024 года время занятость в малом и среднем бизнесе выросла в 1,5 раза, даже больше, чем в 1,5 раза, в 1,6 с лишним. Вот что нужно делать и как? Давайте спросим нашего гостя. В студии программы «Отражение» сегодня предприниматель, юрист и эксперт в сфере защиты интересов бизнеса Алексей Петропольский. Алексей Игоревич, здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Алексей Петропольский: Добрый вечер. Константин Чуриков: Давайте начнем все-таки с определений. Малый бизнес чем отличается от микробизнеса? Средний бизнес – это что? Чтобы мы, в общем-то, оперировали правильной терминологией. Алексей Петропольский: Ну, малый бизнес – он не такой уж и малый. Это практически до миллиарда рублей выручки. Собственно говоря, микробизнес – это до 150 миллионов выручки в год. Ну, будем говорить так: у нас подавляющее большинство даже микробизнеса не добивает и 10 миллионов в год. Поэтому говорить о том, что там будут заняты люди… Эти места нужно создавать. Но хоть и растем мы на 3%, мы до этого упали-то на сколько процентов, по статистике? Оксана Галькевич: Вот об этом как раз хотели спросить. Это то, что Костя сказал. Был некоторый провал. Константин Чуриков: С чем это связано? Вот смотрите. Было 19,5 в 2018 году, а стало в 2019 году 15,4 миллиона человек в малом и среднем бизнесе. Алексей Петропольский: Ну, первое – это потребительская способность. Она упала. Как только падает возможность покупать у человека – сразу падает и выручка у малого бизнеса. Потому что основные виды деятельности – это торговля и услуги именно для потребителей, для среднестатистического россиянина. Девальвация рубля привела к потребительской, что называется, несостоятельности. И в дальнейшем мы видим то, что люди стали меньше потреблять товары и услуги. Вместе с этим начались сокращения бизнес-конъюнктуры. И параллельно еще начались эти налоговые реформы, которые привели к тому, что бизнесу стало тяжелее дышать. Ввели кассы, отменяют все больше и больше льготных налогов. И самое главное – повысился уровень администрирования налогов. Сейчас их не платить практически невозможно. Что ведет, конечно, к сокращению. А все это произошло на фоне того, что нефть подешевела. И вдруг обратили внимание на бизнес. Нет чтобы вообще отменить налоги и дать ему развиваться. Наоборот – решили немножко его, как говорится, к себе поближе. Оксана Галькевич: Ну подождите. Просто получается так, что это какой-то некий конфликт интересов. С одной стороны, когда хуже администрировали налоги, то это было лучше для развития бизнеса, и показатели у Росстата были выше. Стали лучше администрировать – что есть лучше для бюджета и для государства в целом – и показатели развития бизнеса тут же упали. Ну, это же неправильно. Алексей Петропольский: Это неправильно. У нас Министерство финансов вместе с Федеральной налоговой службой рапортуют о росте собираемости налогов. При этом в параллель у нас падает количество именно предприятий. Да, уровень занятости, может быть, и растет (мы поговорим об этом позже), а количество именно предприятий падает. То есть тех, кто остается, как бы додушивают. А те, которые не могут заплатить вовремя налоги или выдержать пресс правоохранителей плюс налоговой, они просто вынуждены закрываться. А вот по поводу того, чтобы повысить занятость в малом и среднем бизнесе и в микробизнесе – здесь государство пошло несколько иным путем, причем довольно таким прогрессивно-примитивным. Оно берет просто и сокращает количество госслужащих. Мы видим, что на ближайшую пятилетку сократят 20–30% всех госслужащих. Это будут и врачи, и полицейские, и военные… Ну, военные вряд ли, наверное, но в перспективе – да. Константин Чуриков: Скажем так: обещают сократить. Алексей Петропольский: Ну, я вам могу сказать, что в МВД уже пошли сокращения. И до Нового года численность состава внутреннего будет меняться. Первично – это будут постовые службы вместе с ДПС. А вторично – внутри чиновников будут сокращать, дабы поднять им зарплаты. А куда этим людям идти? Им идти только в малый и микробизнес, пытаться где-то искать работу. Константин Чуриков: Премьер сказал, что надо, чтобы у нас полстраны – 50% занятого населения – работали в малом и среднем бизнесе. Еще раз хочу понять. Значит, малый бизнес – это выручка, оборот сколько должен быть? Алексей Петропольский: Ну, до миллиарда рублей. Константин Чуриков: До миллиарда рублей, хорошо. То есть где, по представлению властей, должны будут работать люди? Вот давайте расшифруем. Малый и средний бизнес – это что? Фабрики, заводы? Что это? Алексей Петропольский: Нет, ну это может быть и маленькая фабрика. Но в подавляющем большинстве случаев это магазинчики, это какие-то бытовые услуги, это бывают посреднические услуги. То есть это то, что потребляет даже не сам бизнес в подавляющем большинстве случаев, а граждане, которые тратят деньги. И вот сейчас перспектива такая. У нас более 50% населения напрямую или косвенно работают на государство. Это те же врачи, учителя, госслужащие, чиновники и госкорпорации, в которых более половины акций принадлежит государству. По сути, это те же чиновники, только с бо́льшими зарплатами. Их сейчас планово начнут сокращать. И это огромное количество людей, попавшее на биржу труда, оно не сможет найти нигде работу внутри именно государства, потому что везде будут идти сокращения. Эти сокращения будут делаться для оптимизации зарплат тех же врачей, учителей и чиновников, дабы эти деньги в дальнейшем пошли обратно на рынок, собственно говоря, малому и микробизнесу. И в теории должны появляться новые рабочие места. Но по факту, я думаю, получится армия безработных. Оксана Галькевич: Вот вы сказали о том, что малый бизнес – это в основном магазинчики, какие-то посреднические услуги. А много ли там людей, которые что-то сами производят? Алексей Петропольский: Мало. Оксана Галькевич: Вот Вологодская область нас спрашивает: «А ремесленники? Сейчас ими в нашей стране быть невыгодно». Алексей Петропольский: Во-первых, фермерское хозяйство, любое маленькое производство – вся проблема со сбытом, да? То есть малый бизнес не может войти в сетевой маркетинг. А у нас, увы, даже магазины у дома – и те уже все практически разорились, потому что сетевики делают дешевле цены, у них дешевле закупка. И попасть к ним на полку – ну, это надо не в Вологодской области пять коров иметь, а это надо иметь пять молокозаводов, чтобы туда выйти. Следовательно, реализовывать товары внутри своего региона тяжело, потому что себестоимость такого товара высокая. И получается тупиковый путь развития. Ты, по идее, должен как-то найти рынок сбыта, но со своей себестоимостью у тебя никто покупать не будет – с учетом падения потребительской способности. Константин Чуриков: Но, с другой стороны, всем же необязательно торговать. Та же «Пятерочка» торгует хорошо, и людям выгодно – ну пускай они идут в «Пятерочку». Какая разница? Чем еще можно заниматься в малом бизнесе? Алексей Петропольский: Вот именно, что в малом бизнесе в основном все занимаются тем, чтобы предоставить какую-то услугу населению, простому населению, найти потребность внутри простых людей, причем такую, которая необходимость первой нужды, что называется. Константин Чуриков: Ремонт телефона, обуви. Алексей Петропольский: Ремонт телефона, продажа всего чего угодно, любых товаров. Услуги – здесь, конечно, сложнее. Их много. Есть узкопрофильные, есть широкого профиля. Но и здесь конкуренты тоже давят друг друга. Оксана Галькевич: У нас есть… Константин Чуриков: Извини, Оксана. Вы такую картину обрисовали, что сейчас многих бюджетников сократят. Алексей Петропольский: Так и будет. Константин Чуриков: Я просто хочу тогда спросить людей. Давайте проведем опрос. Как вы считаете, пора ли сейчас идти в малый бизнес? «Да» или «нет», пожалуйста, отвечайте. 5445 – наш SMS-портал. Скоро подведем итоги. Оксана Галькевич: У нас есть потребность выслушать нашего зрителя из Петербурга, Александр его зовут. Александр, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Очень нужная тема в связи с предстоящими сокращениями и другими пертурбациями. Я думаю, чтобы малый бизнес у нас немножко вздохнул, надо обобщить практику вот этой, будем говорить, не очень хорошей работы в малом бизнесе у нас в государстве. Во-первых, определиться с законодательством по малому бизнесу. В структуре законодательства нужно четко определить финансовые дела (я имею в виду кредитование), реструктуризацию, структуру малого бизнеса, что это такое, последовательность вхождения малого бизнеса в средний бизнес, среднего бизнеса – в большой бизнес. Определиться территориально, где у нас можно на базе пропавших предприятий создать необходимые малые предприятия, поднять легкую промышленность на этом фоне, поднять сферу обслуживания и так далее. В Петербурге, кроме «купи – продай», понятия «малый бизнес» нет. Константин Чуриков: Ну подождите, Александр. У вас все-таки туристическая столица России, можно сказать. У вас много всяких кафе, ресторанов, каких-то заведений. Зритель: У нас, кроме вывесок, ничего нет, поэтому не обольщайтесь особенно. У нас негде в химчистку сдать вещи элементарно. То есть, строго говоря, услуг вообще никаких не оказывается. А для малого бизнеса здесь большое поле деятельности. Константин Чуриков: Александр, я просто так люблю ваш город на Неве, что, когда приезжаю, всегда обольщаюсь. Спасибо вам за ваш звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Очень много сообщений у нас на SMS-портале. Например, пишет нам человек из Саратовской области: «У меня есть магазин, и с этим магазином есть еще куча кредитов». Воронежская область подтверждает то, что вы сказали: «На самом деле малый бизнес выживает в крупных городах – в угоду крупным торговым сетям». И вот Ивановская область пишет: «Без денег-то в бизнес не пойдешь». Алексей Петропольский: Конечно. А кредит получить малому бизнесу невозможно. Вообще давайте… Оксана Галькевич: Не только малому бизнесу. А если, вот вы говорите, такая ситуация: людей сократили, они вышли на свободный рынок труда. И человек думает: «Ну хорошо, пойду и организую ИП, займусь каким-то своим небольшим бизнесом». А денег нет, стартового капитала, он с нуля приходит в банк. Алексей Петропольский: Мы же с вами статистику начали именно с занятости. То есть здесь подразумевается то, что он пойдет и устроится на работу в малый бизнес. То есть кто-то откроет магазин еще один либо у кого-то будет расширяться производство, и будут открыты вакансии. То есть человек пойдет не на госслужбу очередную или около госслужбы, а пойдет в наем к реальному бизнесмену. Но на практике этого не происходит, потому что, во-первых, стабильности нет, а во-вторых, со следующего года начнется борьба с «серыми» зарплатами. У нас, честно вам скажу, более 80% МСП (то есть малого бизнеса) платят «серую» зарплату. И не потому, что… Оксана Галькевич: Более 80%? Алексей Петропольский: Да. Это огромное количество людей! То есть все платят из расчета минимальной ставки по региону. То есть можно в Москве платить 20 тысяч рублей – и, не поверите, 80% МСП платят 20 тысяч рублей. Не потому, что они не хотят платить налоги, а потому, что если они заплатят «белую» зарплату… Оксана Галькевич: Разорятся. Алексей Петропольский: …то разорятся, потому что налог на зарплату и вообще в общей выручке расход на зарплату – это один из самых основных расходов. И заплатить налоги в виде 48% с зарплаты – это отдать весь свой заработок. Константин Чуриков: А можно тогда вопрос? Хорошо, государство, когда речь о его предприятиях, говорит: «Ой! Ну, у нас тут сейчас с экономикой что-то не то, мы не можем, бюджета нет». И то же самое говорит бизнес. То есть получается, что и там, и там одна и та же легенда – денег нет. Алексей Петропольский: Дело в том, что раньше про малый бизнес особо и не вспоминали. Была хорошая нефть, была эта золотая тысяча крупных налогоплательщиков (их сейчас шестьсот), и с них имели столько денег, что хватало на все потребительские способности, зарплаты чиновникам, госслужащим. Всем всего хватало. И тут вдруг денег стало меньше. Что называется, надо кормиться, а откуда кормиться – непонятно. И тут вспомнили про граждан, вспомнили про малый бизнес и начали хорошенько его администрировать. Собственно, делают это великолепно! Налоговая за последние три года усовершенствовала схемы просто сумасшедшим образом. Я вижу, как действительно распутывают такие клубки, что думаешь, что там уже реально профессионалы сидят. Но это все делается именно с точки зрения того, чтобы наполнить бюджет, показать статистику, но фактически убить бизнес. Константин Чуриков: Подождите. У нас есть нацпроект, посвященный как раз поддержке малого и среднего бизнеса, малого и среднего предпринимательства. В ближайшие шесть лет планируют направить 481,5 миллиарда рублей. В наступающем… вернее, в наступившем, в этом году – 69 миллиардов. И даже Калинин сказал, президент «Опоры России», что никогда такой серьезной поддержки из бюджета малый и средний бизнес не получал. Алексей Петропольский: Ну конечно. Если с него собирать, то надо же как-то ему еще, что называется, корм подбрасывать, иначе совсем не с чего будет забирать. Константин Чуриков: А как подбрасывать этот «корм»? Алексей Петропольский: Есть субсидии – региональные, федеральные. Есть гранты, которые действительно выделяются, но это порядок сумм, который действительно яркого скачка не даст для бизнеса. Действительно, если ты откроешь фермерское хозяйство в определенных регионах, тебе дадут каких-то денег, землю относительно дешево можно купить. Но эти бизнесы строятся с окупаемостью от пяти лет – это в хорошем случае. А в худших случаях – от десяти лет. То есть нужно видеть перспективу своего развития, с тем что ты через десять лет, когда-то отобьешься. А в процессе ты будешь планово убыточен и зарабатывать. Но с учетом того, что у нас меняется все каждый день, каждые три месяца, да каждый месяц… У нас первое число – и ряд новых законов! Только успеваешь читать. Ни один предприниматель не успеет прочитать даже тот ряд нововведений и правил, которые выходят у нас каждый месяц. Как можно в таких условиях работать? Константин Чуриков: Которые он уже нарушил. Алексей Петропольский: Да, он их уже нарушил. Лишь вопрос: когда на него жалобу напишут, чтобы пришла проверка? А напишет эту жалобу именно тот, кто будет проверять. Оксана Галькевич: Давайте выслушаем Костромскую область, Валентин у нас на связи. Валентин, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Добрый день. Вот у нас был бизнес. Ну, мы сейчас на пенсии, уже старенькие. А бизнес – три-четыре точки было. Я знал, у многих знакомых то же самое было. Но вот этими налогами просто задушили! Стали здесь работать большие магазины, сетевые. И нас, малый бизнес, задавили вообще налогами. Налоговая вместо того, чтобы… Нас просто тут задавили и не дают возможности вообще существовать. Мы сейчас уже как бы на пенсии, нам уже невозможно работать. Мне 72 года. Мы сдаем в аренду торговую площадь. Торговая площадь – у нас дом и капитальная стена с торговой площадью. Так нам и дом включили… Там написано: дом с магазином пристроенным. А нам включили и написали, что магазин, а остальное – пристройки. Даже дом не записали. А дом – это половина площади. Константин Чуриков: Валентин, подождите. Вы сдаете эту торговую площадь в аренду. Стало быть, другой малый бизнес у вас эту площадь арендует. Стало быть, все-таки малый бизнес на месте вашего бизнеса есть, да? А кто там сейчас торгует? Зритель: Вы знаете, там уже осталось трое-четверо. Площадь-то свободная. Сейчас зима, топим дровами. Дрова, машина, 3 куба – 7 тысяч. Мы держим и просто на налоги уже работаем. Просто у нас прибыли-то нет уже. Площади свободные, пустые, потому что люди-то не идут, тоже налогами их обложили. Они и не идут работать. А мы работаем на налоги. И получается так, что сейчас еще на недвижимость добавили столько, что мама не горюй. Так вообще такие суммы! Свет, отопление, вода, канализация… Константин Чуриков: Понятно, да. Зритель: И за все заплатить надо. Константин Чуриков: Спасибо, Валентин, спасибо. Ваша история понятна. Алексей Петропольский: Вот смотрите, яркий пример – Костромская область. Ну что уж говорить, депрессивный регион. Мало того, что там вымирает население, так еще ходят всякие инспекции и начисляют вот ту самую кадастровую стоимость. Вычислили какую-то пристройку у пенсионера, начисли на нее как за нежилое помещение повышенную ставку налога. Сдать это невозможно. Если еще и печное отопление – ну, это… Надо еще доплачивать государству за то, что люди обслуживают такие площади. А вот давайте разберемся концептуально. 20% ВВП у нас – это малый бизнес. А остальные 80% – это у нас бизнес крупный и средний. Ну, даже в подавляющем большинстве это крупный бизнес, наверное, 90%. Понимаете, да? То есть что такое в количестве предприятий 20% и 80%? Это несопоставимо. Но пытается, что называется, фибрами души выжать из этих 20% максимум денег. Хотя, казалось бы, освободите их вообще от налогов. Вы даже не почувствуете то, что этих деньги не пришли. Но зато люди, которых увольняют с работы, которые хотят что-то развивать у себя в регионе, наоборот, они воспрянут душой и начнут работать усиленно. И в дальнейшем уже плавно, с учетом нарастания экономики, нарастания этого «жирка» среди предпринимателей, начать как-то их облагать уже новыми и новыми налогами. Потому что сейчас у нас, я говорю, тысяча предприятий, которые платят 70% всех налоговых отчислений. И все остальное – это 6 миллионов предприятий, это малый бизнес, который по количеству большой, но по факту копейки неощутимые. А в количестве людей это колоссальная армия, которая готова работать, но не может воспрять. Оксана Галькевич: Вы сказали еще раз о том, что люди, которые потеряют работу, смогут как-то обрести новую жизнь. А не получится так, что вот эти новые свободные рабочие руки, которые поступят на рынок труда, ну, по сути дела, у них выбора не будет? Идти на работу в малый и средний бизнес – это значит соглашаться на заведомо очень низкую зарплату. Малый и средний бизнес ведь наверняка в ожидании этой новой рабочей силы начнет демпинговать? Алексей Петропольский: Нет. Оксана Галькевич: Нет? Алексей Петропольский: Малый и средний бизнес работает в гораздо более эффективных условиях. И ему нужны хорошие специалисты, которые генерируют прибыль. Чтобы заплатить… Оксана Галькевич: Значит, они будут увольнять неэффективных и брать эффективных. Алексей Петропольский: Конечно, брать эффективных, искать из новых пришедших лучших. Оксана Галькевич: Тогда не будет больше рабочих мест. Получается так. Алексей Петропольский: Ну, все-таки когда человек хочет кушать, когда ему некуда идти, он вынужден быстро обучаться и он вынужден подстраиваться под ситуацию. Если нет других вариантов, кроме как заниматься предпринимательской деятельностью или работать внутри этой деятельности, у тебя не останется выбора. Ну, не с голоду же умирать. Константин Чуриков: У нас просто слова «эффективность» и «эффективный» так уже девальвированы в последнее время. Будем говорить тогда: профессионалов будут нанимать. Да? Алексей Петропольский: Конечно. Вы просто поймите, эффективность государственной службы в разы ниже. И, на мой взгляд, это правильная вообще в целом политика – все переводить на рельсы бизнеса, потому что бизнес думает о сервисе, он думает о качестве услуг. А государство только вливает деньги бездумно и просто смотрит, как они расходуются. Константин Чуриков: А качество социальных услуг? А социальная ответственность? Алексей Петропольский: Возьмите любой европейский опыт или американский опыт. Да там даже правоохранительные системы в некоторых штатах переданы на бизнес. То есть все это делается благодаря институту страхования. Когда ты выходишь на пенсию даже из частной компании, у тебя какой-то пакет выдается – в зависимости от срока службы твоей. И ты получаешь страховку, как наша ДМС, пожизненно. То есть ты всегда знаешь, что тебя вылечат. В случае если, не дай бог, умрешь, то твоим детям дадут денег, закроют ипотеки. И все это пожизненно. И человек, работая на одном месте, он ждет выхода на пенсию, чтобы получить все те страховки, которые частные компании ему выдают. А изначально его компания проплатила их. И этот институт работает везде. И ни в одной стране мира капиталистической (наверное, кроме Китая) нет такого количества, что называется, внутри государства социальных услуг. Ну, это наше наследие еще советское, конечно. Константин Чуриков: Нам звонит Александр из Ростовской области. Александр, добрый вечер. Вы открылись, закрылись? Какие у вас взаимоотношения с бизнесом, с государством? Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, Оксана. Здравствуйте, ведущие. Люблю вашу передачу, смотрю давно, года два уже, нравится мне передача. Константин Чуриков: Спасибо. О бизнесе Зритель: О бизнесе, да. А что такое сейчас бизнес? Мне кажется, бизнес – это спекуляция. Вот открылся магазин один, второй магазин. Он поехал, на базе набрал товаров, перепродал. Ну какой это бизнес, извините меня? Бизнес – это человек должен что-то произвести, что-то сделать. А сейчас бизнес – магазины, магазины. Какой это бизнес? Константин Чуриков: Аптеки еще, вы забыли аптеки. Очень много аптек. Зритель: Да-да-да. Вот второе. Вот я этого не понимаю, извините меня. Объясните. Константин Чуриков: Так, сейчас Алексей Игоревич объяснит. Алексей Петропольский: Все очень просто… Константин Чуриков: Можно туда, на четвертую камеру? Оксана Галькевич: На самом деле, смотрите, очень многие… Тверская область пишет: «Раньше что-то перепродавали, покупали, и это называлось спекуляцией, а теперь это бизнес». И Самара пишет: «Да магазинов-то уже переизбыток!» Алексей Петропольский: Так вся проблема в чем? Человек, когда он думает открыть бизнес, он думает, насколько он быстро его отобьет. Вы не сможете открыть производство, если это не какое-то ноу-хау, чтобы оно отбилось быстрее, чем за семь лет, то есть больше 12% годовых оно дало бы. Это нереально! Это либо должно быть что-то интегрированное в государство и по государственной программе вместе с огромным количеством льгот на аренду, на энергию, на все. Либо вы должны найти инвестора, который будет вас кредитовать дешевле, чем банк, и вы каким-то образом сможете просчитать перспективу развития на ближайшие 10–15 лет. В нынешней российской экономике ну это просто единицы! Это статистическая погрешность – кто открывает производства. А магазин – все просто. Открыл аптеку, товаром ее забил. Товар дают на реализацию. Вложения минимальные. Через три месяца – полгода ты уже выходишь на точку прибыли. Константин Чуриков: Никаких инноваций, никаких идей, никто ничего не изобретает. Алексей Петропольский: Главное – хорошую точку найти и чтобы шла торговля. Константин Чуриков: Смотрите, держим в голове эту цифру – 50% занятого населения должны работать в малом и среднем бизнесе. Я открыл цитату мэра Москвы Сергея Собянина, сказанную им на Гайдаровском форуме в Москве, кажется, в январе этого года. Цитата следующая: «Я не очень верю, что доля малого и среднего бизнеса будет 30%. Тогда нужно закрыть «Газпром» и «Роснефть». Без этого 30% не будет. Либо месторождения раздать малому и среднему бизнесу». Алексей Петропольский: Насчет «раздать» – мне нравится идея. Но, на мой взгляд, самое главное, что надо сделать (даже Собянин об этом сказал), – это просто вообще не трогать малый бизнес. Вот отменить налоги, сделать 1% или сделать какие-то барьеры. Допустим, до 100 миллионов выручки в год – никаких налогов, никаких проверок (ну, если это не касается здоровья граждан, допустим), чтобы люди могли развиваться. И тогда, поверьте, будут начинать открывать производства. Оксана Галькевич: Если очень коротко, то как меняются ставки по кредитам? Все-таки без стартового капитала не войдешь в бизнес, если хочешь этим заняться. Сегодня «Сбербанк» снизил по ипотеке в очередной раз, не первый раз за год. А вот по кредитам для бизнеса малого и среднего что происходит? Какие ставки? Алексей Петропольский: Во-первых, ставки начинаются от 12% и до бесконечности. Деньги взять можно только под залог имущества. Имущество у тебя оценят в 50% ниже рынка, а денег дадут еще на 50% меньше. Оксана Галькевич: Но динамика все равно есть какая-то положительная? Алексей Петропольский: Динамика четкая. Глава одного из государственных банков сказал: «Малый бизнес, с точки зрения кредитования, не интересен. Проще его вообще не кредитовать». Собственно, по этому вектору пути развитие и идет. Константин Чуриков: Будем следить за развитием событий. Давайте подведем итоги голосования. Что там у нас получилось? Оксана Галькевич: Да. Мы спрашивали вас, друзья: пора ли идти в малый бизнес? 4% считают, что да, самое время. Но, к сожалению, 96% настроены иначе. Константин Чуриков: То есть люди сказали, что пора уходить из малого бизнеса, наоборот. В студии у нас был Алексей Петропольский, предприниматель, юрист, эксперт в сфере защиты интересов бизнеса. Спасибо большое. Оксана Галькевич: Да, спасибо. Алексей Петропольский: Спасибо. Константин Чуриков: Но у нас еще не все, мы буквально через несколько минут продолжим. Будем говорить о европротоколе. Сейчас такие деньжищи будут платить по всей стране!