Алексей Рощин: Если мы все разобщимся на волне страха перед коронавирусом, это будет такой силы психологический удар, что выводить людей из стресса придётся очень долго

Гости
Алексей Рощин
социальный психолог

Тамара Шорникова: Собственно, а прямо сейчас мы вот что обсудим. Владимир Путин призвал россиян не покупать продукты впрок, ситуация с поставками в магазины надежная, отметил президент. Премьер-министр объявил: в правительстве следят за ценами в рознице. Покупатели выслушали... и продолжили опустошать полки супермаркетов.

Иван Князев: Как у Жванецкого, да, выслушали и пошли закупаться.

Тамара Шорникова: Точно что-то недоброе будет, да?

Иван Князев: Да.

Опросы показывают, россияне переживают из-за коронавируса и падающего рубля. И еще одна статистика: продажи антидепрессантов и седативных средств растут в феврале почти на 7% по сравнению с предыдущим годом, а в марте прирост уже 11,5%. Обычное весенне расстройство или следствие паники? Вот вы, уважаемые друзья, спокойны? Если переживаете из-за чего-то, позвоните, расскажите нам, попробуем вместе разобраться.

Тамара Шорникова: Да, можно выговориться как минимум.

Иван Князев: Да. Но, мне кажется, еще немного новостей про коронавирус, и мне понадобятся сильнодействующие препараты, нам с тобой.

Тамара Шорникова: Ты знаешь, я ехала сегодня в автобусе на работу, кто-то где-то там у нас порой чихнул, кашлянул, и уже думаешь: «Так, надо бы пешком, что ли, пройтись пару остановок?» – честное слово.

Иван Князев: Спокойно сидит и даже улыбается в нашей студии наш эксперт Алексей Рощин, директор Центра социологии и социальной психологии. Здравствуйте, Алексей Валентинович.

Тамара Шорникова: Да, здравствуйте.

Алексей Рощин: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Спасибо вам за излучаемое спокойствие в нашей студии. Но тем не менее, наверное, все в Facebook уже посмотрели на кадры, которые сделали их друзья в магазинах, в «Ашане» нет туалетной бумаги...

Алексей Рощин: Да мы видели и сами в магазинах, да.

Тамара Шорникова: ...и так далее. Сами видели в магазинах, еще вчера там что-то было, сегодня уже ни гречки там тебе, ни риса, ни муки и так далее. При этом ретейлеры говорят, что всего достаточно, президент уже даже говорит, что не надо, не покупайте.

Иван Князев: Мы говорим.

Тамара Шорникова: Поверят ли? И как быстро?

Алексей Рощин: Ну, понимаете, тут дело-то какое? Мы все с вами обсуждаем медицинские аспекты этой самой пандемии, сколько умирает, сколько заболевает, тяжело болеют или нетяжело болеют, то есть все увлекаемся вот этими всякими температурными и прочими показателями. А ведь на самом деле такого рода глобальная эпидемия наносит мощнейший удар не только по здоровью, так сказать, обычному человека, она наносит удар по психике, по психическому состоянию людей, и это, может быть, даже в каком-то смысле удар сильнее. Потому что мы видим, что смертность на самом деле далеко не чума, так между нами говоря, как не считай, как ни смотри, а вот в психическом плане такая массовая истерия людей реально на самом деле выводит из состояния равновесия и даже может вообще способствовать обострению разного рода невроза и, так сказать, всяческих отклонений. Что мы, собственно говоря, и видим. Может быть, даже то, что мы сейчас видим, – это просто такие первые ласточки.

Потому что ведь в чем главная опасность того, что происходит сейчас не только у нас, но и во всем мире? То, что эта эпидемия как будто, вот эта вся идея ее как будто нарочно придумана для того, чтобы способствовать разобщению людей, чтобы способствовать тому, чтобы у нас было не ощущение солидарности, не то что мы готовы, так сказать, что-то делать вместе, а наоборот, чтобы мы разбегались по своим норкам, и самое страшное, что мы сейчас наблюдаем, – то, что мы начинаем видеть в каждом из нас буквально, стоящем рядом, начинаем видеть в каждом своем ближнем угрозу, что это человек, который нас может заразить, он потенциально опасен. То есть идея общения становится для некоторых людей особо с таким обостренным чувством происходящего становится угрозой.

Тамара Шорникова: А вы говорите «как будто», как будто намекая на неслучайность всего происходящего, или просто так совпало, по вашему мнению?

Алексей Рощин: Ну, это теории такие конспирологические, их много можно выдвигать. Я просто говорю на самом деле в данном случае как специалист, который наблюдает за состоянием психологическим у людей. И тут мы видим с вами, что действительно именно проблема-то не в том, что люди заболеют или не заболеют, практически ведь никто не болеет, цифры, которые называются, ничтожные по сравнению с популяцией, но вот то, что психологическое заражение уже произошло, это мы с вами все видим.

Тамара Шорникова: Смотрите, а вы почему говорите, что это только первые звоночки? По идее завтра-послезавтра гречка будет дома уже у всех под диваном...

Иван Князев: Все должны успокоиться наконец и наесться.

Тамара Шорникова: Из-за чего волноваться?

Алексей Рощин: Ну, я не хотел бы рассказывать сценарии конкретные, потому что это будет звучать как подсказка, но на самом деле поводов для беспокойства и паники помимо гречки тоже можно найти с лихвой. Тем более что, как мы видим, к сожалению, мы сейчас с вами присутствуем в ситуации того, что называется идеальным штормом. То есть у нас не только эта самая эпидемия...

Иван Князев: ...у нас еще и рубль...

Алексей Рощин: ...у нас еще и экономический кризис, у нас еще и нефть падает, у нас еще и в политике сейчас происходят какие-то непонятные телодвижения.

Иван Князев: Ну, понимаете, Алексей Валентинович, это, казалось бы, должно нас вообще не удивлять, у нас вечно и земля не родит, и...

Тамара Шорникова: Казалось бы, а когда жили спокойно и хорошо, да?

Иван Князев: Да. Мы должны вообще нормально к этому ко всему относиться.

Алексей Рощин: «Не жили хорошо, не будем и начинать», это как бы такая известная присказка.

Иван Князев: Ну да.

Алексей Рощин: Но все-таки я хочу сказать, что мы, конечно, любим это говорить, но если мы посмотрим последние 20 лет, они достаточно спокойные. Более того, из них 15 (ну, правда, не последних) были года ну все-таки такого достаточно заметного роста благосостояния, то есть люди у нас действительно привыкали жить хорошо, более того, привыкали к тому, что жизнь пусть немножко, но с каждым годом улучшается, больше возможностей, больше можно сделать покупок, лучше обустроить свое жилище, больше интересного посмотреть и так далее. То есть в принципе был рост.

Последние, конечно, 6 лет роста уже не было, но была такая стагнация, то есть как бы мы все оставались на одном уровне. Но сейчас получается так, что люди все-таки с вот этого своего уровня, который тем более стал им особенно дорог из-за того, что он не растет, но хотя бы меньше падает, вдруг видят, что как бы все вообще может покатиться совершенно по наклонной. И это людей может сподвигнуть на самые разные поступки.

Иван Князев: Вот смотрите, что нам люди пишут. Москва и Московская область: «Мои знакомые говорят, что во Владимирской области уже пустые продуктовые полки», – ну вот видите. Хотелось бы сразу спросить: ты, может быть, сам съездишь, проверишь, посмотришь? Но не все такие. «Особенно не нервничаем, но не верим, что нам говорят правду о коронавирусе, слишком много за последние 20 лет вранья».

Тамара Шорникова: Об этом недоверии обязательно поговорим, но сразу после телефонного звонка.

Иван Князев: Подожди, это еще не все. «Вы же, телевизионщики, и доводите людей до паники часто глупыми подробностями, о которых можно было бы умолчать». Ну я не буду говорить за всех своих коллег, но мы-то вроде каждый день говорим о том, что на самом деле, люди, сохраняйте спокойствие. Нижегородская область: «Бояться надо мыслей людей и их поступков, а мысли материализуются». А вот Татарстан, Казань: «Я спокойна как удав».

Тамара Шорникова: Саратовскую область давайте выслушаем, Геннадий дозвонился.

Иван Князев: Здравствуйте, Геннадий.

Тамара Шорникова: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Ну как у вас, спокойствие присутствует?

Зритель: Вот я сегодня был в городе Балаково, спросил там про коронавирус, они даже не знают, что это такое слово.

Иван Князев: Вот, там счастливые люди.

Алексей Рощин: Поехали все в Балаково!

Зритель: Здесь всего навалом, даже повышения цен не видел, ничего, что хлеб стоил, ну по-разному, конечно...

Тамара Шорникова: Ну и хорошо, и замечательно, Геннадий. Спасибо вам за ваш звонок.

Зритель: Вот и я говорю, просто-напросто когда создается какая-то паника действительно, допустим, если телевидение, это большая, конечно, вещь. Но когда нам говорят, что в одном городе исчезло все, в другом исчезло все, это, как говорят, типа того, как огонек чтобы разгорелся.

Иван Князев: Понятно.

Тамара Шорникова: Понятно.

Зритель: Чтобы люди вроде как бросались и все прочее. Я думаю, просто эту панику надо пресекать.

Тамара Шорникова: Ага.

Иван Князев: Мы тоже так думаем.

Тамара Шорникова: Да, Геннадий, спасибо вам за ваш звонок.

Действительно, тоже и коллеги рассказывали, что чуть только в область выезжаешь, отправляешься на рынок на какой-то, и там тебе и гречка, и мясо, и яйца, и половина даже не знает, что у нас в принципе коронавирус какой-то там.

Иван Князев: Все что хочешь.

Алексей Рощин: Да нет, и в Москве так. На самом деле сейчас еще, я знаю, есть магазины, в которых та же самая гречка стоит на прилавках, хотя в соседних выметено практически все. Это же действительно... Ведь в чем, собственно, особенность паники? В том, что она не рациональна, то есть это такие как бы волны, их еще пытались долго изучать, я вот хожу опять-таки как социальный психолог, не так-то просто изучить, как она распространяется, по каким законам и так далее. Она может какие-то места обходить, в каких-то, наоборот, разгораться до огромных масштабов, и при этом на соседней улице люди будут удивляться, что вообще происходит. То есть это законы именно эмоционального восприятия, не рационального.

Иван Князев: Как повлиять вообще на этот фон? Как всем нам вести себя в такой ситуации? Смотрите, сейчас у нас полная информационная, ну я не знаю, все возможности есть, для того чтобы посмотреть все новости, исчерпывающие новости...

Тамара Шорникова: Сравнить, да?

Иван Князев: Да, сравнить по любому событию. Да, там есть страшилки, которых мы все боимся, и есть весьма адекватные... Как во всем этом разобраться и не сойти с ума?

Алексей Рощин: Ну смотрите, есть такая народная пословица, которая звучит грубовато, но при этом она очень точно передает суть: «Меньше знаешь – крепче спишь». Вот как нам рассказывают, что действительно, ведь чем мельче город, чем он отдаленнее, так сказать, от... дорог, тем в принципе там люди спокойнее чаще всего просто потому, что у них меньше средств массовой информации, меньше они включены вот в эту самую повседневную информационную бомбардировку, и по сути дела они из-за этого переживают все подобные катаклизмы проще.

Я бы тут что еще сказал? В принципе больше всего страдают как раз жители мегаполисов, жители больших городов, которые привыкли находиться постоянно в таком информационном море. У них и соцсети подключены, у каждого из нас, я думаю, и радио дома работает, и телевизор мы смотрим, и читаем специальные новостные порталы, обсуждаем, когда приходят друзья...

Иван Князев: С утра до ночи причем.

Алексей Рощин: ...мы с ними тоже обсуждаем все эти новости. И здесь проблема какая? Когда такой период наступает, сейчас действительно время неспокойное во всем мире, идет информационный фон, он повышается намного, информационная плотность, если можно так сказать, на единицу времени сейчас, наверное, раз в 5–10, на порядки выше, чем обычно. И я бы сказал так, что те люди, которые боятся что-то упустить, которые вот сейчас пытаются за всем уследить, понять, что происходит, чтобы сразу быстро отреагировать и так далее... Некоторые, я знаю, сидят ночами читают все эти новостные порталы, на работу опаздывают или вообще из-за этого не ходят, они все погружены в эту самую новостную повестку...

Иван Князев: Так, может, тогда, Алексей Валентинович, оставить два канала, наш, ОТР, и про животных, и все нормально?

Алексей Рощин: Это для... Я рекомендую... Вот те люди, которые пытаются за всем уследить, которые чувствуют даже таким своим долгом, «я же должен все знать, я же могу упустить что-то», – это опасное поведение, я бы его не рекомендовал. Нужно себя реально ограничивать, потому что чем больше вы вникаете в эту повестку, чем больше вы следите за всем потоком новостей, тем ближе вы к психологическому истощению.

Иван Князев: Так, может, Роскомнадзору следует взять и ограничить?

Тамара Шорникова: Или балет показывать по ТВ?

Алексей Рощин: Нет-нет, если...

Иван Князев: Половину сайтов заблокировать и все.

Алексей Рощин: Если в этом плане применять государственные какие-то меры сдерживания и так далее, отрубать эти каналы, это как раз вызовет, наоборот, еще бо́льшую тревожность у людей. Они будут считать, что власти что-то скрывают...

Иван Князев: Но Тамара не зря про балет сказала, да?

Алексей Рощин: Пойдут самые-самые дикие слухи...

Иван Князев: Помните, 1991 год, «Лебединое озеро» крутили нон-стоп.

Алексей Рощин: Ну и чем это кончилось? Так что лучше... Информацию не надо ограничивать сверху, но на себя наложить какое-то в этом смысле ограничение очень полезно.

Тамара Шорникова: Да. Коротко, перед тем как мы выслушаем Владислава, – смотрите, какая вилка интересная получается. Балет показывать плохо, народ занервничает; говорить, что, ребят, не нервничайте, с экрана официально президент...

Иван Князев: ...тоже плохо.

Тамара Шорникова: ...тоже плохо. Говорят, ну раз президент говорит не нервничать, точно надо нервничать.

Алексей Рощин: Конечно.

Тамара Шорникова: Что делать властям в такой ситуации?

Алексей Рощин: Властям в этой ситуации, я думаю, не нужно, как говориться, брать на себя слишком много. Не надо изображать из себя какого-то демиурга, не надо представлять, что вот правительство управляет настроениями людей. Оно... Если такой сильный катаклизм мирового масштаба, это же мировой масштаб, даже не российский, то надо как бы четко понимать свою роль и свое место. Объективно, спокойно сообщать то, что необходимо, то, что жизненно важно для людей, и, в общем, оставаться в сторонке. Это дело должно быть на уровне саморегуляции человека.

Тамара Шорникова: То есть народ сам успокоится через какое-то время?

Алексей Рощин: Народ сам... У него должна быть вся информация, и надо людям объяснять только, что не нужно в это во все нырять с головой.

Иван Князев: Все спокойно, все хорошо, вот так надо.

Ленинградская область пишет: «Лучше перебдеть, чем недобдеть». Ну вот не знаю, Владислав ли это написал, который у нас сейчас на связи...

Тамара Шорникова: Сейчас и спросим, да.

Иван Князев: ...из Ленинградской области. Здравствуйте, Владислав.

Тамара Шорникова: Какой-то некультурный месседж из культурной столицы.

Зритель: Добрый вечер.

Тамара Шорникова: Да, Владислав, здравствуйте.

Зритель: Добрый вечер вам всем, ведущим нашим любимым, эксперту. Я хотел бы вот что сказать. Я уже в таком возрасте, что мы пережили... Вот сейчас паникует в основном среднее и такое более молодое поколение, которое не переживало того, что пришлось пережить нам.

Почему? Да потому что было время, когда у нас в Поволжье... Я очень маленький был, не помню, какой год, но такой голод был, мы кушали все: желуди, из желудей делали люди хлеб. И когда мама принесла мне хлеб черный, как антрацит, я его кушал, мама говорит: «Как тебе?» Я говорю: «Ой, мама, вкусно!» Она как заплачет. Думаю: а чего она плачет? – хлеб-то вкусный. Так вот и желуди мы кушали, и липовые листы ели, лебеду всю съели.

И после этого какой на фиг нам, старым, уже этот коронавирус и вот эти вот все непонятные, все это мельтешение? Все, всего, всем хватит! И гречки, и всем всего хватит, что паниковать? Что людей баламутить? Я думаю, что, конечно, все это потихоньку сгладится, не первый раз. Были случаи, когда одна бабушка столько соли накупила, что от этой соли у нее сломалась, это самое, жердина, на которой эта соль была, и задавила эту бабушку, сдавали потом действительно все эти продукты ненужные. И вот сейчас то же самое будет: накупят, накупят, накупят, ну и что? Ну и что дальше? Всего всем хватит, не надо паниковать. Вот это мое личное мнение. Всего доброго.

Тамара Шорникова: Да, Владислав, спасибо вам за это мнение действительно.

Иван Князев: Спасибо вам большое.

Тамара Шорникова: Давайте следом еще послушаем Воронежскую область, Тамара на связи.

Иван Князев: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Да, здравствуйте.

Иван Князев: Здравствуйте, Тамара.

Зритель: Я просто что хочу сказать? Конечно, вот эта паника с тасканием продуктов у нас...

Тамара Шорникова: Ой, со связью проблемы какие-то, можете телефон поближе держать?

Зритель: Я близко держу. Проблема вот с этим тасканием продуктов из магазина, ажиотаж, все тащат с прилавков, все подряд, что надо и что не надо. Ну люди, ну успокойтесь вы ради бога как-то, ну не нужно этого делать. Ну было хуже, когда мы переживали какие-то времена, и с этой же гречкой, и со всем остальным. Но не вдавайтесь вы в какую-то панику, я хочу всем сказать.

Тамара Шорникова: Да.

Зритель: Просто немножко страшновато, конечно, за детей страшновато за маленьких, но мы-то уже взрослые люди, должны все понимать. Ну не нужно этого делать. Вот я призываю всех, не надо этого делать, не надо создавать панику. Все будет у нас хорошо, все будет прекрасно, просто будет все нормально.

Тамара Шорникова: Спасибо вам большое.

Иван Князев: Спасибо.

Тамара Шорникова: SMS, смотрите, Саратовская область: «Нужен запас продуктов на случай карантина, сделать запас для мамы, для тетушки, им за 80, болезни, группа риска». Чувашия, Чебоксары: «На заводе выпустили приказ, готовимся, мол, к заболеванию. Шла с работы, всю трясет. Что за нагнетание страха?» И так далее.

Иван Князев: А вот Тульская область: «А у нас в городе все спокойно, в магазинах с ума не сходят, все прекрасно». А вот Свердловская область пишет: «Никакого вируса нет, есть глобалистский сговор, обрушение бирж, падение цен на нефть и так далее».

Тамара Шорникова: Если вот продолжать тему про наше разобщение, действительно, тоже уже коллеги обсуждают, мол, смотрели сторис в Instagram, была в Италии, сейчас на работе, все ходят шушукаются, смотрят и, так сказать... Те же, например, люди, которых возвращали на карантин, приезжала полиция, говорят, что позвонили соседи бдительные, мол, человек-то пошел в магазин, а он на карантине.

Алексей Рощин: Сдали.

Тамара Шорникова: Вот эта ситуация будет обостряться, как по-вашему?

Алексей Рощин: Ну, в принципе вот это тоже может быть, потому что ведь по сути дела нам тут создают ситуацию, что человек человеку волк так или иначе, что мы должны за всеми следить, за всеми бдить, каждый потенциальная угроза. И, конечно, это тоже не способствует спокойному психическому состоянию. Поэтому здесь только можно призывать людей относиться друг к другу максимально терпимо в данном случае, опять-таки понимать, что это не чума, не холера. Не надо, так сказать, кидаться с дрекольем на этих людей. Людей на самом деле больше всего пугает неопределенность. Если это не смертельная угроза, то почему во всем мире такой шум и такое дикое совершенно, неадекватное ситуации...

Тамара Шорникова: Это беспрецедентные меры действительно.

Алексей Рощин: Да, меры, что даже запретили в футбол играть, условно говоря. Но тем не менее все-таки, если оставаться на почве реальности, цифры показывают, что особой угрозы нет, поэтому надо относиться друг к другу, наоборот, с поддержкой, с солидарностью, а не с тем, чтобы выявить, кто тут чего нарушает.

Тамара Шорникова: А может быть, это президенты тогда паникуют? Ну тоже же люди, подверглись стрессу и начали закрывать границы, отменять мероприятия широкомасштабные?

Алексей Рощин: Ну в принципе смотрите, как, ситуация такая... Про это мало говорят, что вообще для действующей власти любой, не только в нашей стране, любой подобного рода катаклизмы в каком-то смысле выгодны, потому что сами же видите...

Иван Князев: Люди отвлекаются от других проблем.

Алексей Рощин: Когда такое случилось, уже никаких мыслей о протестах, о новых выборах, о том, что можно было бы выбрать другого человека вместо этого и так далее. Уже так или иначе, когда как бы речь заходит о жизни и смерти, условно говоря, то люди инстинктивно начинают сплачиваться вокруг существующих вождей.

Тамара Шорникова: Но какой ценой же. А экономика, а потери, а бедность, а сокращения?

Алексей Рощин: Рейтинги растут. Это все как бы, понятно, будет потом, но, если мы посмотрим на западных лидеров, они же почти все, мягко говоря, были непопулярны в своих странах, кого ни возьми, и сейчас на самом деле на фоне того, что они как бы встали грудью на пути коронавируса и руководят своими нациями, противостоят неведомому врагу, Макрон же прямо говорит, что это война началась, из-за этого получается так, что действительно у них как бы становится больше поддержки. И они рассчитывают, что за это им будут благодарны и в дальнейшем, что это им поможет дальше на перевыборах и так далее. То есть тут, конечно, такой момент тоже есть, и надо бы, чтобы опять-таки власти в этом плане не заигрывались с этими самыми чрезвычайными положениями и запретами любой политической активности.

Иван Князев: Тула у нас на связи, Владислав. Добрый вечер.

Зритель: Добрый вечер.

Тамара Шорникова: Да, слушаем.

Зритель: Мы тут собрались и слушаем с большим вниманием вашу прекрасную передачу...

Иван Князев: Спасибо.

Зритель: И я знаю, что время мое ограничено, поэтому по пунктам.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Зритель: Первое: надо пересмотреть программу ВГТРК, то есть программу по радио, и перестать давать рекламу лекарств. На фоне нынешней беды пропаганда любого лекарства выглядит нонсенсом. В Туле, например, часто пропагандируют «Витальгар», которая производится из морских водорослей. Я с ними спорю, говорю: ребята, водоросли морские в Тихом океане заражены выбросами Фукусимы, нельзя давать! Но они дают. Надо запретить, это первое.

Второе. Очень много людей больных по домам не могут попасть в больницы, они просто больны этим прозаическим гриппом, ОРВИ, но врачей не хватает, «скорой помощи» не хватает. Надо обратить внимание на здоровье людей, которые не могут попасть в больницы, и, может быть, мобилизовать для этой работы врачей, которые на пенсию ушли, не хватает врачей.

Третье. Никакой паники в Туле нет. Я удивился, что в моем родном Воронеже в магазинах паника. В Туле паники нет. Почему? Тула гордится тем, что за всю ее историю ни разу нога оккупанта не ступала на территорию тульского кремля, который отмечает в этом году 500-летие охраны южных рубежей Московии. Я вот пользуясь случаем приглашаю вас приехать на празднование 500-летия.

Иван Князев: Спасибо.

Зритель: Четвертое, что я хочу сказать...

Тамара Шорникова: Да?

Зритель: Еще очень важный вопрос, дайте мне в эфире сказать, что нельзя проводить голосование по поправкам в Конституцию 22 апреля. Есть много людей, для которых память Ленина священна, тем более 150 лет будет. Я ругаю местных коммунистов, что они не защищают эту дату. Дайте возможность проголосовать в другое время. А в каждый дом надо доставить текст Конституции, чтобы мы ее изучили, каждый пункт, может быть, даже для литературной обработки надо пригласить хороших публицистов, потому что уж больно много там казенных выражений, которые не воспринимает наш мозг.

Тамара Шорникова: Да, Владислав, спасибо вам за такой подробный ответ, рекомендации даже.

Иван Князев: Да, понятно, Владислав, спасибо вам.

Алексей Валентинович, смотрите, я знаете, какой момент психологический хотел у вас прояснить? Русский человек обычно, ну исторически так сложилось, когда случается какая-то беда, он объединяется, он склонен к самопожертвованию, у нас куча примеров была во время Великой Отечественной войны, в других каких-то ситуациях. Но сейчас вот, да, как Тамара сказала, как вы уже сказали, человек человеку волк, друг на друга косо смотрят. Казалось бы, наоборот, мы должны объединяться. Или сейчас что-то поменялось у нас?

Алексей Рощин: Я думаю, что вот как раз...

Иван Князев: Или просто еще не пришло то время, когда совсем плохо стало, что мы будем... ?

Алексей Рощин: Как раз это и плохо. Получается, что эта именно болезнь, эта эпидемия идет против вот таких вот исконных наших хороших качеств как раз, именно того, что мы в принципе всегда готовы сплотиться перед лицом именно большой беды.

Иван Князев: Внешнего врага.

Алексей Рощин: Внешнего врага, но, как опять же сказал Макрон, это настоящий враг, который атакует наши страны. А сейчас получается так, что нам же говорят, что перед лицом этого внешнего врага мы, наоборот, должны как бы рассредоточиться, разбежаться, засесть по своим квартирам. Особенно, кстати говоря, особенно в опасном и уязвимом положении оказываются наши старики, потому что они и так, мы знали еще до всякого коронавируса, что наши старики одиноки...

Иван Князев: Им и так грустно, да.

Алексей Рощин: Им не хватает общения, все работают, с ними никто не хочет разговаривать, а им хочется поговорить, мы же видим, люди выступают, им хочется хотя бы по телевизору сказать что-то. А сейчас получится так, что как бы это будет еще с обоснованием: «А мы с вами не общаемся, потому что мы это для вас же лучше делаем».

Так вот я хочу сказать, что надо от этой логики все равно уходить. Нам надо как-то поверх вот этой всей эпидемии, поверх этого кризиса налаживать все равно полноценное общение с нашими прежде всего близкими людьми, прежде всего как раз с нашими стариками. Их надо поддерживать не меньше, обосновывая тем, что я вот их таким образом спасаю, а наоборот, больше, через дверь с ними разговаривать, но разговаривать, но находить способы, для того чтобы людей в этот момент поддержать. Тем более что в ситуации опять-таки страха, в ситуации, когда мы все боимся, именно одиночество только усугубляет страх. Если вы тревожитесь, один вы из этого состояния не выйдете.

Тамара Шорникова: А что тут важнее, все-таки безопасность, здоровье, желание уберечь от распространения вируса или вот социализация?

Алексей Рощин: Давайте... Я все-таки опять-таки как психолог смотрю вперед. От этого вируса все равно, мы видим по всем цифрам, вымрет людей немного, то ли 1%, то ли 3%, едва ли больше...

Иван Князев: Ну заболеют 70%.

Алексей Рощин: А если мы все разобщимся на этой волне, на волне этого кризиса, который еще может длиться не 2 недели, не дай бог, а, может быть, месяц, два, три и так далее, то это нанесет такой силы психологический удар по людям, что мы потом людей похороним, может быть, мало, а вот выводить из состояния стресса, из психического такого расстройства, из такого страха перед своими ближними нам еще придется потом много лет людей. Поэтому лучше на самом деле смотреть вперед.

И опять-таки рекомендация очень важная – это как раз постараться, особенно в такое время, поднять голову, отвлечься от этих вот сиюминутных забот, сколько у меня гречки, что будет завтра, а думать, что у меня будет через полгода, а что я хочу, чтобы у меня было через год. Даже, может быть, заняться какими-то делами, которые мы откладывали до этого, а именно сейчас пришло их время.

Тамара Шорникова: Так кто же знает, что будет через полгода, при таких условиях, при таких вводных?

Алексей Рощин: Я знаю.

Тамара Шорникова: Так.

Алексей Рощин: Я задумал поехать на Байкал, например, я хочу для этого купить лодку или я хочу изучить маршрут. Изучите маршрут, как вы пойдете на Байкал через полгода, вот хотя бы вот это.

Иван Князев: Ну это как минимум.

Тамара Шорникова: Ага.

Алексей Рощин: То есть нужны планы, которые вас выводят из этого всего нынешнего мелкого на самом деле ажиотажа, который всех вот так вот трясет. Если вы будете смотреть вперед, если вы выйдете за пределы вот этого круга, вы психологически будете чувствовать себя гораздо лучше. Главное, что и люди, глядя на вас, тоже станут выходить из этого состояния.

Иван Князев: Ну и как минимум, Тамара, солнце светить будет, весна придет, холода закончатся. А вот сейчас нам Жанна дозвонилась из Самарской области...

Тамара Шорникова: Телезрители звонить будут, да?

Иван Князев: Да. Здравствуйте, Жанна.

Зритель: Здравствуйте, здравствуйте, уважаемая студия, уважаемый гость, Тамара. Я вот что хотела сказать. Вы знаете, я сегодня зашла в магазин, даже не в один, вот в «Перекрестке» была, у нас еще «Победа» есть, и там такой был ажиотаж, вот прямо раскупают все оптом, оптом просто. И вы знаете, как говорят, дурной пример заразителен. И вот мне не надо, но я тоже ложу, значит, и рис, и макароны...

Иван Князев: Вот, вот, вот, Жанна!

Алексей Рощин: Это называется стадное чувство, оно есть у каждого из нас.

Тамара Шорникова: Жанна, а вот коротко: те, кто скупают, портрет можете нарисовать? Это пожилые, молодые, богато одетые, бедно?

Зритель: Нет, вы знаете, нет, вот люди и бабушки, и дедушки, и люди ну около 40 лет, то есть как бы... То есть, вы знаете, нет ограничений...

Алексей Рощин: Отцы семейств.

Зритель: То есть как бы люди прямо скупают... Что?

Алексей Рощин: Отцы семейств покупают, да-да-да.

Зритель: Да-да. И вот дурной пример заразителен: не надо, но купишь вот.

Тамара Шорникова: И сколько лишнего купили? Что?

Зритель: Ну, я взяла... В общем, макароны я взяла 5 пачек...

Тамара Шорникова: Пять?

Зритель: Ну да, 5. Две упаковки риса... В общем-то, кукурузную еще крупу.

Тамара Шорникова: И ваш чек прирос вместо того, что вы рассчитывали потратить, сколько потратили плюсом?

Зритель: Плюсом? Так, сейчас...

Тамара Шорникова: Примерно.

Зритель: Ну 300 где-то у меня, рублей 300.

Алексей Рощин: Ненамного.

Тамара Шорникова: Ну это еще...

Иван Князев: Жанна, такой вопрос. А вот вы в какой момент остановились и поняли, что вы сейчас совершаете глупость?

Зритель: А вот, знаете...

Иван Князев: Вы когда очнулись?

Тамара Шорникова: Дома с сумками или где?

Зритель: Домой пришла, включила телевизор, смотрю вашу передачу, что вот это зачем, все нормально будет, зачем. Вот тогда я успокоилась, завтра не пойду уже ничего покупать.

Тамара Шорникова: Спасибо. Мы рады, что наша программа такой эффект оказывает.

Иван Князев: Нет, на самом деле... Да, это хороший рецепт посмотреть ОТР и прийти в себя на самом деле.

Тамара Шорникова: «Что же, зачем же мне это все?»

Иван Князев: Да.

Тамара Шорникова: Спасибо, Жанна, за ваш звонок.

И спасибо нашему эксперту за комментарий. У нас в студии был Алексей Рощин, директор Центра социологии и социальной психологии. Спасибо. Так победим.

Алексей Рощин: Да.

Иван Князев: Спасибо большое, Алексей Валентинович.