Алиментарное решение

Гости
Марина Кондратович
президент Всероссийского союза общественных организаций по работе с многодетными семьями

Александр Денисов: «Алиментарное решение». На совещании с лидерами думских фракций Владимир Путин подтвердил (правда, с определенными оговорками), что в Правительстве «обкатывается» идея: не выплачивать ли матерям-одиночкам алименты вместо бегающих отцов? Президента попросил создать так называемый «алиментный фонд» Сергей Миронов и предложил переводить на содержание ребенка сумму ребенка сумму в пределах одного прожиточного минимума.

ВИДЕО

Сергей Миронов, руководитель фракции «Справедливая Россия» в Госдуме: Наша инициатива предлагает государству из федерального бюджета выплачивать. Взять, допустим, прожиточный минимум, нормальную сумму выплачивать этим женщинам. А государство быстрее найдет, чем женщина, этого беглеца и потом с процентами с него взыщет то, что государство платило ребенку. Потому что дети не должны страдать.

Владимир Путин, президент Российской Федерации: По поводу того, чтобы государство брало на себя выплату алиментов. Я сам об этом говорил, и Правительство изучало этот вопрос. Вопрос не снят с повестки дня. Но единственное, что у некоторых экспертов есть опасение, что те, кто должен платить алименты, вообще перестанут это делать. Вот такое есть опасение. Понимаете? Но тем не менее вопрос с повестки дня не снят, он изучается на экспертном уровне в Правительстве.

Тамара Шорникова: Ну а какой бы потребовался бюджет «алиментному фонду»? Если взять статистику за 2019 год, то потребуется 156 миллиардов рублей – именно столько задолжали алиментщики. В 2020 году в Службе судебных приставов находилось 1,5 миллиона исполнительных производств о невыплате алиментов, из них 44 тысячи уже по уголовному судопроизводству – то есть накопили столько долгов, что попали под арест.

В целом по итогу году выплат удалось добиться почти в 80% случаев. Всего было взыскано 16,7 миллиарда рублей – это на 10% больше, чем за аналогичный период 2019 года.

Александр Денисов: Ну, мер по взысканию достаточно, а вот эффект не всегда положительный. О самых любопытных региональных мерах мы сейчас вам расскажем. Интересные меры.

Тамара Шорникова: Да. В Ленинградской области алиментщиков отправили косить траву, а точнее – борщевик. И если обычно этот ядовитый сорняк травят химикатами, то должникам выделили участки вдоль рек – а там можно убирать его только вручную. Польза получилась двойная: и воспитательная, и санитарная. Губернатор Ленобласти Александр Дрозденко так вдохновился результатами, что предложил включить уборку борщевика в список общественных работ.

Александр Денисов: Если «откосил» от алиментов, то идешь косить борщевик.

Новокузнецкие приставы придумали «коробок позора». Они разместили физиономии неплательщиков на спичечных коробках. Вот вы видите. Кто-то даже зарисовал, чтобы не было видно. Оказалось, что много чего можно уместить на одном маленьком коробке – не только сам снимок, но и фамилию, имя и отчество должника, дату рождения и номер телефона, по которому можно сообщить информацию о местонахождении должника. Выбрали только самых злостных – с долгами более 100 тысяч рублей. Спички распространяли бесплатно через киоски и магазины. Ради благого дела это бесплатно, конечно.

Тамара Шорникова: Омские судебные приставы борются с алиментщиками не в одиночку, а зовут на подмогу – кого бы вы думали? – священников. Батюшки общаются с нерадивыми родителями, объясняя, что ребенок не должен страдать. В региональном ведомстве отмечают хорошие результаты таких бесед – удается вышибать не только долги, но и слезу, что называется.

Александр Денисов: Идею такую – «Алиментарное решение», как мы назвали, – обсудим с вами, а также с нашими экспертами.

На связи Марина Кондратович, президент Всероссийского союза общественных организаций по работе с многодетными семьями. Марина, добрый вечер. И Виктория Борисовна Данильченко, адвокат. Виктория Борисовна, здравствуйте.

Вы знаете, вот сейчас мы приводили региональные примеры. Тамара – человек с неожесточившимся сердцем, она сказала: «Как же так? Это же…»

Тамара Шорникова: Про борщевик, да?

Александр Денисов: «Тяжелейшие же ожоги получают такие отцы».

Тамара Шорникова: Химические, конечно.

Александр Денисов: Тамара пожалела алиментщиков.

Марина, давайте начнем с вас. Так называемый «алиментарный фонд» – ну, вроде бы небольшой. 156 миллиардов государство-то найдет, в принципе.

Марина Кондратович: Конечно, найдет. И я считаю, что это очень хорошая инициатива. Я думаю, что она обязательно должна быть осуществлена, потому что тем самым государство позаботится все-таки о тех женщинах, которые остаются после развода в бедственном, скажем так, состоянии.

Александр Денисов: А вам понятны сомнения президента? Он говорит: «Другое дело, если начнем выплачивать, то остальные вообще перестанут перечислять на содержание ребенка». Я, честно говоря, не очень понял, почему они должны перестать.

Марина Кондратович: Ну нет. Я так понимаю, что президент говорит о том, что если государство начнет оплачивать, то, соответственно, отцы расслабятся и скажут: «Ну, пусть государство и платит». Но здесь я согласна с нашим депутатом Мироновым, который говорит о том, что государство быстрее разберется с неплательщиками, нежели сами мамы.

Александр Денисов: Быстрее найдет, да.

Марина Кондратович: Быстрее найдет и быстрее заберет свое, конечно.

Александр Денисов: Виктория Борисовна, а ведь эта мера для должника даже страшнее. Ведь сейчас по закону мать имеет право обратиться в суд и взыскать с отца, бывшего мужа, только за последние три года. Соответственно, если он не платил, допустим, лет десять, бегал, так сказать, а потом за него взялось государство, его отыскало, то оно, если эта идея будет принята, сдернет ведь по полной программе за все десять лет, не за три года. Вот сколько за него платили – столько и соберут. Как думаете, Виктория Борисовна?

Виктория Данильченко: Ну, я вас немножко, может быть, огорчу, может быть, разочарую – не знаю. Скажу вам одно. Во-первых, и за три года ничего не взыщут. Чтобы взыскать за три года, вы просто не представляете… Вот я как практик, может, на одной руке перечислю количество дел, когда это удавалось сделать. То есть одно дело у нас – написанное на бумаге, а другое дело – работает или не работает судебная практика.

Александр Денисов: А что сложного, Виктория Борисовна? Вот я, например, на каждом месте работы лет по десять, по пятнадцать. Ну, не дай бог, что-то такое происходит, на меня подают в суд. Да все понятно, где я сижу. Точно так же и другие мужики, скажем уж по-русски.

Виктория Данильченко: Нет, ну смотрите. Во-первых, вопрос же не в том стоит, где вас найти, потому что вы работаете, но такой бессознательный, несознательный элемент. Вот что-то такое с вами приключилось, вы развелись и после развода вдруг почему-то решили не платить ребенку, который остался в той семье.

К сожалению (или к счастью), у нас не поэтому бегают. То есть люди, которые обеспеченные, среди них бегает толика на самом деле. Я говорю о том, как есть на сегодняшний момент. А бегает в основном, знаете, скажем так, нерадивый элемент, у которого нет работы, у него нет ничего, на него ничего не записано. И вот хотелось бы понять… Ну, поймали такого человека. Государство, естественно, начинает платить алименты несовершеннолетнему ребенку, который здесь вообще ни при чем. И что ты с этого возьмешь?

Поэтому как раз я к тому, что, Тамара, не надо пугаться. Наверное, очень хорошо. Пусть хоть что-то делает этот человек – берет лопату, я не знаю, снег очищает. Понимаете? Или лес рубит – щепки летят. Или еще что-то делает. То есть – приносит какую-то пользу государству, раз уж государство за него платит, а работать он не хочет. Это же тоже большой момент: а где брать деньги? У него нет денег. Вот что ты с ним сделаешь? Ну, поймал его судебный пристав, а у него ноль в кармане, у него ничего нет. Что ты с ним сделаешь объективно? Ничего.

Тамара Шорникова: Виктория Борисовна, а может быть, вы разъясните тоже еще одну фразу, которая прозвучала, – о том, что государство быстрее найдет таких бегающих отцов. А как оно это будет делать? Кто этим будет заниматься? Может быть, государство сейчас просто подскажет судебным приставам эффективную методику?

Виктория Данильченко: Вот! Знаете, вы просто сняли из уст моих. Потому что бегать будут судебные приставы. Это безусловно так. У нас никто другой по закону просто не имеет права заниматься розыском (я имею в виду – вот этих должников).

Вопрос заключается в следующем. Ну хорошо, давайте так. Нашел судебный пристав того самого мерзавца-должника, который не платит алименты. Что дальше-то происходит? Он что с ним делает? У него вдруг, откуда ни возьмись появляются денежные средства?

Да, если он сидит с дорогими часами на руках, то пристав имеет право у него их отнять (это я говорю серьезные вещи, которые разрешенные по закону) и пустить в оборот, с тем чтобы этими деньгами покрыть алиментные обязательства несовершеннолетнему. Если он вдруг сидит за рулем, то пристав имеет право лишить его права и возможности заниматься вождением. Если он поехал за границу, то пристав его остановит на границе. Есть определенные превентивные меры, которыми можно остановить этого человека и как-то ему в голову втемяшить: «Слушай, дружище, нужно платить».

Но что говорит Путин? А дальше-то что? Не захочет ли этот гражданин, который будет прекрасно понимать, что за него государство платит деньги, а с него взять нечего… То есть что он ему сделает? Вот объективно – что ему сделает пристав? Что он ему скажет? Что? Остановит? В тюрьму посадит? Еще что-то? «Ну хорошо, сажайте. Денег у меня нет. Да, я не инвалид. Я пойду и на биржу встану. Биржа мне три месяца поплатит денежные средства за то, что я там стою, и так далее. Кто меня обяжет?»

У нас с вами нет с советских времен ответственности за тунеядство, например. «Хочу и не работаю. А кто меня обяжет? То, что я бессовестный человек – ну, как говорится, это не профессия».

Поэтому, с моей точки зрения, да, с одной стороны, это здорово, что мы будем помогать несовершеннолетним детям, которые вообще не виноваты ни в чем. А с другой стороны, мне кажется, нет ли здесь чего-то такого… не множим ли мы коллекторов?

Александр Денисов: А с другой стороны, знаете, тоже еще любопытный момент. Марина, вам задам вопрос. Я посмотрел статистику ответов. Судебные приставы, конечно, опрашивают, все-таки находят. Мер достаточно. Уже Виктория Борисовна перечислила: границе машину остановить и так далее. Все-таки люди хотят летать, как-то жить. Мер достаточно. И спрашивают: «А почему ты не платишь-то?» Так вот, самое интересное (я обратил внимание), что треть отвечает, что они не платят из-за плохих отношений с матерью.

Вот тут я выступлю защитником мужчин, потому что… Ну понятно, они негодяи, мерзавцы и прочее. Но все-таки мать очевидно должна понимать: если ты настолько завела отношения в тупик с мужем, что это отражается на ребенке, то, видимо, надо что-то предпринять и сделать какой-то шаг. То есть у человека есть деньги, но он до того уже дошел, что свою злость он распространяет и на ребенка. Давайте объясним, что этот психологический момент – очень четкий, очень понятный. И так поступает большое количество мужей.

Как поступить женщинам?

Марина Кондратович: Да, здесь, конечно, я согласна, потому что мужчины очень часто говорят, во-первых, о том, что матери не дают общаться с детьми, требуя при этом алименты. Либо мама вступает в брак, допустим, и отцы волнуются, куда же уходят их деньги на самом деле – на детей или дети живут с бабушкой, а в это время мама пользуется деньгами? То есть здесь, конечно, отцов я тоже в чем-то понимаю.

Ну и столько отцов, которые не платят. Может быть, нам надо немного пересмотреть? Я сейчас читаю комментарии, допустим, у вас сейчас онлайн и вижу, что многие говорят: «Вы сначала работу дайте». Потому что очень многие отцы просто сидят без работы, а алименты идут. Причем у нас по нашему законодательству (коллега не даст соврать), если мужчина официально не трудоустроен либо по какой-то причине…

Александр Денисов: Это не значит, что он может не платить. Он все равно платить обязан.

Марина Кондратович: Нет, он обязан платить, причем по якобы средней заработной плате по России – 49 500, по-моему. Вы представляете? То есть с этих денег и будут насчитываться алименты. То есть человек оказался в трудной жизненной ситуации, он сам не знает, чем ему питаться. И в это же время на него насчитываются алименты. Ну, я бы не сказала, что это средняя заработная плата – почти 50 тысяч.

Александр Денисов: Марина, вы знаете, с другой стороны, вот тут как раз я, наоборот, поддержу матерей. Если уж ты о чем-то думал своей головой, заводя семью и прочее, то все-таки нужно думать, где ты заработаешь и где найдешь. Не можешь? Найди, в конце концов. Тут, возможно, и справедливо.

Я все-таки вернусь к моменту таких отношений, зашедших в тупик…

Тамара Шорникова: Саша, у нас звонков много.

Александр Денисов: Да, поговорим со зрителями.

Я вспоминаю пример. Все мы знаем актера Алексея Нилова, в «Улице разбитых фонарей», в «Ментах» играл. Его жена – актриса Климова – рассказывала историю, говорила: «Вот пока я его долбала, ходила на каждую студию, приносила исполнительный лист, чтобы платил алименты, крайне плохие отношения были! И денег не всегда удавалось добиться, и с детьми не общался. Как только я плюнула и перестала на него давить, человек просто золотой стал. Он сам стал приносить и деньги, и платить, и прочее. Отношения наладились».

Я опять же возвращаюсь к тому, что надо отпустить ситуацию и все-таки отнестись к человеку с уважением – и наладится. Ведь одна треть случаев таким образом будет решена, и должников не будет.

Марина Кондратович: Самое главное, что отношения родителей всегда затрагивают детей. Вот об этом нельзя забывать мамам, которые очень обижены на своих мужей.

Тамара Шорникова: С другой стороны… Я просто уже дважды выслушиваю такой пламенный спич от Александра. Но не кажется ли тебе, Саша, что ответственность-то никто не снимает, хорошие отношения или нет?

Александр Денисов: Абсолютно, абсолютно.

Тамара Шорникова: Почему у тебя испортились эти отношения? Возможно, потому, что кто-то другой появился на горизонте – и это задевает, например.

Александр Денисов: Ну, вариантов масса, безусловно. Мы можем все обсудить.

Тамара Шорникова: Давайте Людмилу послушаем, Астраханская область. Телефонный звонок от телезрительницы. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Я хотела задать вопрос. Дочка бьется за алименты уже на протяжении где-то 12–13 лет. Даже сама внучка звонила Путину, просила помощи, но никакой помощи нет. Потому что бесконечно… Когда приставы его находят, он потом увольняется, убегает на другую работу. А сейчас у нас такая ситуация: он вообще из Астраханской области уехал. Кто-то говорит, что в Воронеж, кто-то – еще в какой-то город. Там теперь он обитает. И найти его как бы не могут. Приставы делают запрос – и все на этом останавливается.

Вот как быть нам в этой ситуации? Вы говорите, что зависит от того, как мама с папой, когда они разводились… вот это отражается на ребенке. У нас это все происходило нормально. Но он чуть ли не с первого дня к ребенку никак не относится: не звонит, не помогает, не интересуется. Сейчас дочери… внучке моей сейчас 15 лет. И сейчас ей поступать. Нам сейчас его денежки не нужны. Нам нужно, чтобы открыл он счет, положил туда деньги, чтобы сейчас она могла…

Александр Денисов: Людмила, как зовут вашего зятя? Как зовут зятя вашего?

Зритель: Еренков Сергей Сергеевич, 86-го года рождения.

Александр Денисов: Давайте тогда скажем. Еренков Сергей Сергеевич, если вы нас слышите, все-таки очнитесь. У вас дочь, 15 лет. Свяжитесь. Приезжайте в гости. Узнайте, чем нужно помочь. Все-таки ну сколько можно бегать? 12 лет, уже достаточно. Надо все-таки вспомнить и о своих детях.

Спасибо большое, Людмила, за историю. Сочувствуем вам, сочувствуем.

Тамара Шорникова: И Валентину еще давайте послушаем, Москва. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Я по поводу неплательщиков-отцов. А вот просто сделать: когда пойдут они на пенсию, им не платить пенсию, она им не нужна. Они не хотят работать сейчас, не ищут работу? Пожалуйста, живите без пенсии.

Александр Денисов: Так они ее и так, и так не получат. У них баллов не будет, Валентина. Ну, будет какая-то страховая, крошечки. Вот нам такие часто звонят и говорят: «У меня пенсия – 7 тысяч/8 тысяч». Ну, человек нигде не работал, бегал вот так. Конечно, у них так и будет.

Зритель: Но сейчас же работать можно. Везде работу можно найти, она просто везде есть. Не хотят!

Александр Денисов: Абсолютно согласен с вами. Спасибо.

Виктория Борисовна, вопрос. Не платят они, бегают, долги колоссальные. За 12 лет, наверное, он много накопил долгов. Сейчас же статья предусмотрена. У меня приятель, беседовали… А много среди моих приятелей тех, кто платит алименты. Я их, кстати, алиментщиками не называю. Если человек платит, то он порядочный человек, не будем его оскорблять. И он говорит: «Честно говоря, по такой неавторитетной статье совсем не хочется в колонию попадать». Но тем не менее, если больше какой-то определенной суммы, то человек попадает, исправительные работы – и что-то начинает перечислять.

Виктория Данильченко: Ну, согласна, да. Просто другой вопрос, что механизм этот, понимаете, который тоже уже придуман годами, это не вчерашняя история, это не вчера эта статья была внесена в Уголовный кодекс, но она плохо работает. Я говорю как есть. То есть статья есть, возбуждаются уголовные дела по этой статье, конечно.

И опять мы с вами рассуждаем о людях, которые все-таки люди, мало-мальски имеющие деньги, люди, имеющие плохие отношения, да какие угодно отношения, или они несознательные, с точки зрения того, что ребенку нужно платить. Мы все равно говорим с вами, получается, о таких людях, которые что-то имеют за собой.

Ну хорошо, вот опять же у него ноль. Ну хорошо, он поедет на зону и будет там есть эти каши, понимаете, казенные харчи. Ну и что? Ему будет страшно? Поверьте, что он не ваш приятель, и ему абсолютно все равно – по такой статье он поедет или по другой. Заодно еще и кров над головой будет. И такие ведь есть. Понимаете? И таких достаточное количество.

То есть опять же, является ли это тем самым средством, которое будет останавливать? Да, кого-то точно остановит возможность возбуждения уголовного дела и неприятности такого рода. А кого-то это точно так же не остановит.

Тамара Шорникова: Вот что пишут наши телезрители. Действительно, видимо, много мужчин пишет, потому что делятся своим опытом. Пермский край: «За хату нечем платить», – пишет телезритель. Ленинградская область: «Обязательно нужно ввести господдержку разведенным родителям и заставить работать через суд в определенных местах, если должник уклоняется». Вот интересное сообщение из Москвы: «Помогать можно тем семьям, где алименты должны выплачиваться двум, а иногда и трем семьям. Вот таким необходимо доплачивать до поимки беглого родителя».

Хочется услышать два ответа. Что действительно можно сделать, чтобы дети получали деньги, чтобы алименты доходили до адресата, не просто поймать того, кто уклоняется, а чтобы это действительно имело какой-то результат? Что вы думаете? Это вопрос к двум экспертам.

Марина Кондратович: Это очень сложно, потому что… Ну что? Правильно коллега говорит, что крайне сложно заставить тех, кто не работает. И крайне сложно отследить все-таки, пошли ли деньги по назначению.

Александр Денисов: Но, с другой стороны, Виктория Борисовна хоть и говорит, что выхода нет, но сами же вы и подсказали. Вы сказали, что нет статьи за тунеядство…

Тамара Шорникова: Например, да.

Александр Денисов: Ввести статью за тунеядство – раз. Взять пример с Дрозденко, который отправлял косить на страшный борщевик, как Тамара считает. И все! Общественные работы. И пожалуйста.

Виктория Данильченко: Да, да. Государство платит детям. Соответственно, он отрабатывает для государственных нужд. Все нормально.

Тамара Шорникова: А что можно поправить в законодательстве? Потому что, условно, у нас сейчас говорят, что на тех же стройках не хватает специалистов – мол, нужно упрощать въезд для мигрантов. Какие работы можно придумать для мужчин? И как это прописать, чтобы было с чего взимать алименты, как вам кажется?

Виктория Данильченко: Ну слушайте, опять же мы говорим о чем? Если мы все-таки идем по пути тех же самых «алиментных фондов», то, создавая «алиментный фонд», государство, понятное дело, статью расходов берет на себя и передает детям те самые денежные средства, чтобы ребенок мог существовать. Я, конечно, понимаю, что это несерьезно, но это подспорье женщине, неважно, или одному из родителей, который содержит единолично своего ребенка. Конечно, это будет подспорье для его роста, кормления, покупки одежды и тому подобное.

В свою очередь, у государства есть необходимость в обеспечении, не знаю, рабочей силой. Как вы говорите: стройка, не стройка, еще что-то. Это может быть ряд каких-то комплексов, все что угодно.

Александр Денисов: Вот мы Север сейчас собираемся поднимать, Виктория Борисовна. Там работы столько-то у нас будет! Инфраструктура для Севморпути, кадры нужны.

Виктория Данильченко: Прекрасно! Давайте!

Александр Денисов: Особенно асоциальный элемент, о котором вы говорили, как раз востребован будет.

Виктория Данильченко: Слушайте, платите им заработную плату и взимайте потом как государство. Вот это как раз великолепно работает, если вы будете, заставляя их, наделять той самой заработной платой.

Александр Денисов: Виктория Борисовна, у нас есть уже кандидат на поездку на Север. Товарищ больше миллиона задолжал Людмиле. Сейчас узнаем все подробности. Людмила, добрый вечер.

Зритель: Добрый вечер. У меня вопрос такой интересный. Он не платит алименты с 2008 года по сию пору. Ребенку будет в декабре уже 18 лет. Я подавала в суд на лишение родительских прав, чтобы потом, когда она вырастет… Он, соответственно, не будет пенсию. Он предъявит претензии на нее и подаст на алименты. И ее заставят ему платить. Вот как решить этот вопрос?

Александр Денисов: Понятно, вы опасаетесь. То есть вы плюнули…

Зритель: Выделили адвоката, которого у меня не было. Я потратила 5 тысяч на подачу иска.

Александр Денисов: Людмила, то есть вы плюнули на этот миллион, который он должен, но теперь боитесь, что, так сказать, товарищ нарисуется под занавес, да?

Зритель: Я из гуманных соображений плюнула, потому что у него семья, двое детей, и чтобы не отбирать оттуда деньги. Но я хочу обезопасить своего ребенка.

Александр Денисов: Все. Мы вам сейчас ответим.

Тамара Шорникова: Что делать?

Александр Денисов: Виктория Борисовна, имеет право он подать иск? Я так подозреваю, что нет.

Виктория Данильченко: Нет конечно, имеет право. Безусловно, он имеет право подать иск о том, чтобы ребенок Людмилы платил ему алименты по пенсии, когда будет находиться в нетрудоспособном состоянии. И поэтому как раз то самое гуманное отношение – это, наверное, не лучшее отношение в данном случае, если вы предполагаете, что действительно человек может себя так отвратительно повести в отношении ребенка, которому задолжал денег.

Поэтому – да. Имеет ли он такое право? К сожалению, он будет иметь это право. И потом будет очень тяжело… Понятное дело, что у вас должны к тому времени сохраниться все эти его алиментные обязательства, то, что приставы выписывают, все его долги и тому подобное. И нужно будет доказывать в суде, что он не платил алименты. Но это тоже, к сожалению… Конечно, доказательства – это неплохо, но это достаточно слабо.

Тамара Шорникова: Виктория Борисовна, а поможет ли в данном случае попытка лишить родительских прав? И можно ли это сделать, если человек, например, не знаю, не пьет, не бьет и так далее?

Виктория Данильченко: Можно. Если человек не платит алименты и если у вас есть доказательства этому, а именно все бумаги от судебного пристава, которые собраны, что он задолжал огромную сумму денег, – конечно, это самое прямое злоупотребление родительскими правами. И, безусловно, это является серьезнейшим основанием для лишения родительских прав.

Александр Денисов: То есть если сейчас Людмила лишит его родительских прав, пока 18 лет не исполнилось ребенку, то…

Виктория Данильченко: …то потом он в дальнейшем не сможет претендовать ни на что в отношении этого ребенка.

Александр Денисов: Не сможет.

Тамара Шорникова: И еще. Есть такая информация… Нас тут обвиняют в сообщениях в дискриминации, мол: «Алименты же платят не только мужчины. Что вы все ополчились?» Есть ли какая-то статистика, информация, а много ли женщин таких, которые укрываются от таких своих обязанностей?

Виктория Данильченко: Тамара, вы заметили, что когда я сказала про мужчин, то как раз осеклась и сказала: родитель, тот родитель, с которым дети. Так вот, я как раз категорически против гендерного принципа, что у нас только мужчины – злостные неплательщики алиментов. Я считаю, что большое количество пап находятся с детьми. И точно такие же мамы, которые не платят алименты, не вспоминают про своих детей. Просто у нас это принято в обществе, что если у нас неплательщик алиментов, то это обязательно папа. А много ли? Достаточно. Статистика есть.

Александр Денисов: Мы видели на этих «коробках позора», которые мы показывали… Где это у нас? В каком регионе-то было? Господи…

Тамара Шорникова: Новокузнецк.

Александр Денисов: Да, Новокузнецк. Там публикуют фотографии. Я видел там с длинными волосами особы были. То есть все это там тоже присутствовало.

Спасибо большое за интересный разговор. Про «алиментный фонд» говорили с Викторией Борисовной Данильченко, а также…

Тамара Шорникова: …с Мариной Кондратьевой, президентом Всероссийского союза общественных организаций по работе с многодетными семьями.

Александр Денисов: С Мариной Кондратович.