Оксана Галькевич: Так, ну что, друзья, переходим к обсуждению нашей первой темы. Сейчас будем говорить о российском высшем образовании. Хорошие новости у нас: 13 российских вузов попали в ТОП-500 лучших по трудоустройству выпускников учебных заведений. Давайте посмотрим на эти замечательные учебные заведения из нашей страны. Ну, самые лучшие позиции у Московского государственного университета имени Ломоносова. Следом Петербургский госуниверситет – правда, с довольно большим отрывом. А потом уже МГИМО. Константин Чуриков: Стоит отметить, что эти лучшие наши российские вузы заняли 101-ю, 181-ю, 191-ю позиции соответственно. Дальше – Высшая школа экономики. Оксана Галькевич: Костя, ну ты любишь выступить в качестве такой ложки дегтя! Константин Чуриков: Нет, я ссылаюсь на источник информации – это рейтинг (не побоюсь этого слова) QS Graduate Employability. Оксана Галькевич: Ну, там Высшая школа экономики, ты правильно сказал, МГТУ имени Баумана, МФТИ, МИФИ, МИСиС, Новосибирский государственный технический университет, РЭУ имени Плеханова. Добавились в этом году еще РУДН и Томский политехнический университет. Константин Чуриков: Сейчас с вашей помощью попробуем все-таки понять, что дает высшее образование в нашей стране. Действительно ли это гарантия успешного трудоустройства? Что значит успешное трудоустройство? И давайте с вами прямо сейчас начнем SMS-опрос: как вы считаете, с дипломом вуза проще найти сегодня работу? «Да» или «нет» – это ваш ответ. Номер для SMS: 5445. Оксана Галькевич: А вот что по этому поводу думает у нас эксперт в студии – мы сейчас будем выяснять. С нами сегодня в программе «Отражение» – Амет Володарский, руководитель проекта «Росвуз.рф», омбудсмен в сфере образования. Здравствуйте. Амет Володарский: Да, добрый вечер. Константин Чуриков: Здравствуйте, Амет Александрович. Ну скажите… Значит, вот эти лучшие из лучших в мировом рейтинге – Бауманка, Вышка, МГУ – это все прямо оберег, это гарантия, все прямо в шоколаде на рынке труда, все получают зарплаты выше средних по региону? Амет Володарский: Смотрите, мы с вами неоднократно эту тему поднимали. В топы попали те вузы, которые работают по собственным стандартам. Внимание! Большинство наших вузов, которые еще не закрыты Рособрнадзором… А Рособрнадзор сегодня – единственная организация в мире, которая закрывает собственные высшие учебные заведения. Так вот, эти вузы работают по собственным стандартам, не государственным. Тем самым они более мобильные, у них есть возможность добавлять новые модули, делать новые направления и профили согласно требованиям бизнеса и общества. Оксана Галькевич: Рынка, да? Амет Володарский: Рынка. Таким образом, эти вузы сегодня действительно находятся в топах. Более того, если Рособрнадзор прекратит и их кошмарить, то, я вас уверяю, пять-семь лет – и они войдут в десятку лучших вузов мира, как это сделали частные вузы Китая, они вошли в десятку по Шанхайской системе. Оксана Галькевич: Подождите, Амет Александрович. То есть получается, что у нас в стране сейчас ситуация такая: часть вузов имеют возможность работать по собственным стандартам. А другая часть работает по каким таким стандартам? И почему она не имеет такой возможности проявлять самостоятельность, креативный подход к образованию? Амет Володарский: Потому что… Вот смотрите. Я был в апреле месяце в Милане и предлагал Миланскому университету дизайна, который во всем мире славится, открыть здесь филиал. На что мне проректор сказал: «Амет Александрович, вы понимаете, что мы дизайном занимаемся? Мы не можем работать по вашим стандартам и вообще по стандартам». Это вопрос креативный. Здесь не могут быть стандарты. Сегодня большинство вузов работают по так называемым ФГОСам. Как ты их ни называй: третье поколение, 3+ (сейчас профессора меня поддержат), 3+++ и так далее – невозможно! Если мы сегодня говорим об экономике знаний… А во всем мире – в Европе, в Америке, в Азии – уже сегодня отказались от государственного регулирования стандартов в образовании. Константин Чуриков: И US-обранадзор, и Brit-обрнадзор… Амет Володарский: Нет Brit-обрнадзора. Мы сегодня остались единственной страной, где идет, объявлена борьба высшему образованию. Коллеги, я просто очень хочу, чтобы это услышали в Администрации президента. У нас… Константин Чуриков: Тогда вот туда, на четвертую камеру. Амет Володарский: Уважаемые коллеги, обратите внимание! Мы говорим про экономику знаний и экономику цифровую. И в этой ситуации идет требование… Ну, я вам серьезно говорю, Рособрнадзор напрямую предлагает вузам сдать добровольно лицензию. Слушайте, в это время в Европе и Америке увеличивается количество вузов и спрос на высшее образование. Оксана Галькевич: Так я хочу понять, почему, допустим, МГУ, СПбГУ, Томский государственный университет… Какие там вузы? Давайте посмотрим еще раз. Амет Володарский: МГТУ имени Баумана. Оксана Галькевич: …МГТУ имени Баумана и прочие-прочие – они имеют возможность работать по собственным образовательным стандартам, а прочие университеты не имеют такой возможности. Что это? Это какой-то аппаратный вес нужно иметь? Это зависит от финансирования? Амет Володарский: Да, это аппаратный вес. Я более того хочу сказать: сначала это у нас был МГУ, потом Санкт-Петербургский университет. И только благодаря личным связям и личной харизме ректоров у них есть возможность… И давайте честно скажем: благодаря хорошим связям с Администрацией президента у них была возможность выбить (извините за тавтологию) эту возможность работать по собственным стандартам. И они молодцы, эти ректоры! Я снимаю шляпу перед Торкуновым Анатолием Васильевичем, перед Садовничим и так далее, которые, несмотря на требования Рособрнадзора, сегодня делают эти вузы лучшими вузами. И они войдут в десятку лучших вузов Европы – дайте им только возможность это сделать. Константин Чуриков: А что касается выпускников – личные связи и какой-то вес на рынке играют роль при трудоустройстве? Амет Володарский: Да. Смотрите, сегодня опрос общественного мнения молодежи… Смотрите, молодежь сегодня разочаровалась в высшем образовании, наша молодежь, российская. Цифры показывают, что количество разочарованных в высшем образовании выше с каждым годом. Почему? Опять-таки потому, что высшие учебные заведения сегодня находятся в рамках стандарта. Соответственно, они далеки от тех требований, которые есть у бизнеса. Таким образом, они понимают, что они пройдут курсы… Например, блокчейн-специалисты – за 72 часа они получают эти свои «корочки» блокчейн-специалиста. Там даже дело не в «корочках». Сегодня «корочки» – это второстепенно. Там знания… Константин Чуриков: Реальные. Амет Володарский: Реальные навыки. Другой вопрос… Да, естественно, молодежь хочет побыстрее получать деньги. Они проходят эти 72 часа. Сегодня почти в пять тысяч раз увеличился спрос на блокчейн-специалистов. И, естественно, они себе находят работу. Вопрос в другом. Это как в 90-е годы, мода на это пройдет. В 90-е годы, вспомните, молодежь уезжала в Турцию, работали «челноками», привозили и здесь торговали в ЦСКА, в Лужниках и так далее и говорили: «Зачем мне высшее образование, если я джинсы могу продать?» Потом они поняли и пошли, заочно учились и так далее. Они прекрасно поняли, что им нужно образование. Так вот, сегодня не само высшее образование дискредитировано, а дискредитирован сам диплом. Более того, через пять-семь лет не будет разницы между средним и высшим образованием, и ребенок сам сможет моделировать свою программу. Константин Чуриков: Мы к этому еще вернемся, а пока звонки давайте примем. Оксана Галькевич: Сейчас примем звонок. Я прочитаю одно сообщение из Московской области и Москвы: «Окончил МГИМО. Работу более или менее приличную ищу уже около десяти лет. К сожалению, молодые специалисты не интересны работодателям. Самую важную роль в трудоустройстве по-прежнему играют связи». Константин Чуриков: А это еще как минимум человек с несколькими иностранными языками, я так думаю, это МГИМО. Оксана Галькевич: «А у студентов или родителей студентов, закончивших элитные вузы, как правило, данные связи есть». Ну, видимо, у нашего зрителя этих связей не оказалось. А теперь звонок давай примем – Александр из Ленинградской области. Здравствуйте, Александр. Зритель: Добрый день. Меня долгое время интересует такой вопрос: почему выпускники государственных вузов не доходят до государственных предприятий и организаций, такие как здравоохранение, просвещение и так далее? Я из Ленинграда. Половина «герцинских» выпускников уходят в частные структуры. И все уходят в частные структуры и акционерные общества. Если они уходят и нужны там, а у нас не хватает ни врачей, ни учителей ни в Петербурге, ни в целом по стране, то пусть работодатели, которые их берут, на которых затрачены государственные средства в период обучения, возмещают эти средства, а прокуратура четко следит и выдает разрешения на трудоустройство этой категории выпускников. А то хорошо получается – учимся за счет государства на врачей, учителей или инженеров, я условно говорю, и сразу бежим в частные структуры. Константин Чуриков: Это еще если из страны не уехали, Александр. В общем, вопрос о распределении. Амет Володарский: Нет, ну слушайте, я, честно говоря, не поддерживаю… Я понял этот вопрос. Но это тогда нужно полностью менять Конституцию, надо полностью возвращаться на плановую экономику, закрывать частную рыночную экономику, потому что… Константин Чуриков: А плановая экономика была плохая? Амет Володарский: Я думаю, что на тот период по тем задачам, которые были и стояли у общества, возможно, она исполняла некую свою функцию. Но мы же видим, что в итоге она не привела к положительным результатам в экономике. Константин Чуриков: Но по эсэмэскам мы видим, что и нынешняя экономика не привела к результатам положительным. Давайте еще звонок… Амет Володарский: Я думаю, что мы просто забыли. Понимаете, у человека так устроен мозг, что он максимально быстро забывает отрицательные моменты. Оксана Галькевич: Ну, видимо, речь-то все-таки идет о тех, кто учится на бюджетном отделении, то есть на кого государство непосредственно потратило деньги, работая над созданием нового специалиста, так скажем, для рынка труда, да? Амет Володарский: Отвечая на этот вопрос, нужно понимать, что частные организации… Ну извините, «Газпром» – это тоже организация не совсем государственная. Или «Сбербанк». Возьмем даже самую частную какую-нибудь организацию – ну она же тоже встроена в экономику страны. Соответственно, люди, которые из госвузов переходят туда работать, они также приносят пользу, в общем, экономике страны. То есть здесь у нас нет двухкаркасной системы экономики, как было в начале 80-х в Китае. У нас нет двухкаркасной системы. Мы сразу заявили о переходе на рыночную экономику. Константин Чуриков: Ну, наш зритель конкретно говорил о врачах и учителях, то есть все-таки о тех сферах традиционно бюджетных, социальных… Оксана Галькевич: Социальные такие профессии, да. Константин Чуриков: …без которых, в общем, наверное, нам сложно развиваться и жить. Оксана Галькевич: Друзья, звоните нам, пожалуйста, мы в прямом эфире, и делайте это активнее. Телефон всегда у вас на экране указан. Или пишите нам на SMS-портал. Все это, я напомню еще раз, совершенно бесплатно. У нас просто довольно большая новая аудитория появилась в этом сезоне. Вот тем, кто не знаком с нашими правилами, не лишне повторить. Константин Чуриков: Оксана, все уже с тобой знакомы. Оксана Галькевич: Тамара из Иркутска. Константин Чуриков: Тамара звонит из Иркутска. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Тамара, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, доброй ночи. У нас уже ночь. Оксана Галькевич: Доброй. Зритель: Я считаю, что наличие диплома… не то что диплома, а наличие высшего образования обязательно, потому что, работая в любой структуре, человек выражает правильно свои мысли, разговаривает верно, и поэтому как-то с такими людьми и проще общаться. Константин Чуриков: Тамара, а вы заметили, что многие из тех, кто получил высшее образование (я говорю даже о наших некоторых чиновниках), они вроде бы все с высшим образованием, а не все из них могут свои мысли выражать связно? Зритель: Ну, это печально. И потом, это просто расхлябанность и разболтанность. Константин Чуриков: Спасибо, спасибо. Давайте еще звонок. Ну, все хотят высказаться. Оксана Галькевич: Спасибо, да. Константин Чуриков: Лариса, Карачаево-Черкесия. Добрый вечер, Лариса. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Лариса. Зритель: Добрый вечер. Вот такой вопрос. У меня дочь закончила Губкинский университет нефти и газа, закончила на бюджете, закончила бакалавриат, закончила магистратуру, учится в аспирантуре. Но работу с дипломом вроде бы такого бюджетного института получить просто нет возможности. Константин Чуриков: Подождите! «Роснефть», «Новатэк», «Газпром»… Подождите! Оксана Галькевич: Все занято, Костя, все занято. Константин Чуриков: Да ладно! Все занято? Оксана Галькевич: Там текучка какая-то есть особенная? Константин Чуриков: У нас постоянно новые какие-то проекты, добычу увеличивают. Зритель: Понимаете, во-первых, они хотят, чтобы там был опыт работы от трех до шести лет. Понимаете как? Если девочка после института, то она куда должна пойти? Оксана Галькевич: Там не подсказывают, да? Говорят просто сразу: «Дай готовый опыт уже – три года». Да? Константин Чуриков: Нет, подождите, так не бывает. А практику ваша дочка проходила в профильных компаниях? Зритель: Конечно, проходила. Конечно, проходила. Константин Чуриков: И что? Зритель: И что? Вот теперь резюме отправляем, но нигде не принимают. Константин Чуриков: Нет, ну подождите. Обычно как-то должны завязываться какие-то рабочие связи во время таких практических занятий. Зритель: Связи не завязались. Константин Чуриков: Очень странно. Обидно. Оксана Галькевич: Ну, спасибо вам большое. Вы знаете, на самом деле это очень частая проблема, о которой нам даже пишут сейчас наши телезрители на SMS-портал. Они пишут, что молодежь получает высшее образование, но трудоустроиться никак не может просто потому, что нет опыта, опыт требуют. Пожалуйста, пришел с дипломом – значит, приходи уже и с опытом. Константин Чуриков: Подождите. Мне в данном случае не просто за державу, а мне за нефтяную державу обидно. То есть мне казалось, что, в принципе, Губкинский вуз – это сразу… Амет Володарский: Коллеги, они же тоже работают по стандартам. Оксана Галькевич: А вот еще смотрите, Смоленская область пишет: «Девочка закончила МГУ, направила резюме в интернете. Предлагали только менеджера. Диплом красный, медаль, но нет прописки в Москве. Девочка – астрофизик». Константин Чуриков: По поводу Губкинского. Амет Володарский: Вы понимаете, еще раз говорю: дайте возможность… Помните, как у Архимеда: «Дайте точку опоры – и я сдвину Землю». Вот дайте возможность вузам нашим, таким как Губкинский, другим вузам, дайте возможность работать, как другие азиатские, китайские или европейские, американские вузы, по собственным стандартам. Дайте им возможность – и за 2–3 года они напишут великолепные стандарты, в которых будут и практикоориентированные предметы, междисциплинарные курсы и так далее. Сегодня во многих вузах даже не слышали о такой дисциплине, как thinking skills, то есть критическое мышление, а в вузах мира это обязательный курс. Что это значит? Это умение не только добывать информацию, а критически мыслить и эту информацию встраивать в программу достижения цели. Вот это thinking skills. Константин Чуриков: Подождите. У нас же сейчас другая тактика выбрана в школах: у нас везде единые учебники, все одинаково… Амет Володарский: Вот! И я вам хочу сказать, что мы не сможем перейти на экономику… Вот сейчас идет четкий постиндустриальный переход экономики в мире. США, Европа, Азия, Китая и так называемые новые индустриальные страны (их нельзя даже назвать новыми индустриальными, они уже перешагнули этот процесс), они поняли, что чем больше будет высших учебных заведений, чем больше людей получат хорошее образование, тем быстрее они перейдут к экономике знаний. А у нас идет борьба… Я вам хочу сказать, что еще семь лет назад у нас было три тысячи вузов с филиалами. Как вы думаете, сколько сейчас? Оксана Галькевич: Слушайте, Амет Александрович, давайте справедливости ради… Константин Чуриков: Сколько? Амет Володарский: Тысяча. То есть мы на 200%... Оксана Галькевич: Амет Александрович… Амет Володарский: При этом были, конечно, вузы по продаже дипломов. Но и сегодня они остались. Оксана Галькевич: Ну, справедливости ради, среди этих филиалов там же полная вакханалия была, чего там только ни было. Понимаете, там не было никакого… не просто стандарта образования, а там образования никакого не было, а диплом выдавался. Понимаете? Амет Володарский: Ну, я же ездил… Оксана Галькевич: И когда Рособрнадзор пришел на этот рынок, он пришел, в общем, можно сказать, с благой целью – с намерением навести какой-то порядок. Амет Володарский: Смотрите. Вот эта благая цель знаете к чему привела? Сегодня губернаторы говорят: «Слушайте, у меня здесь были филиалы московских вузов, и у меня здесь молодежь – что? – оставалась». Сегодня такая утечка молодежи из этих мест! Если была возможность… А мы предлагали Рособрнадзору: «Перестаньте быть полицейскими, а станьте учебно-методическим центром». Пожалуйста, если они недовольны работой того или иного вуза… У меня вопрос: почему тогда два года назад они были довольны, они выдавали госаккредитацию и лицензию, а теперь в течение двух-трех месяцев вдруг этот вуз перестал соответствовать? Это не так. Оксана Галькевич: Амет Александрович, но это вопрос ведь не только к этим вузам, к этим филиалам. Правда? Это и вопрос к головной организации, которая находится, например, в Москве, если это филиал московского вуза, или в Петербурге. Амет Володарский: Оксана, с ними надо… Оксана Галькевич: Почему они не поддерживали качественный уровень образования в этих своих филиалах, не занимались своим надзором, понимаете, со своей стороны? Амет Володарский: Возвращаемся, возвращаемся. Госстандарты. Они готовы были… Я вам хочу сказать, что лучшие вузы страны как из-под полы давали собственный стандарт. Я вам честно хочу сказать (ну, наверное, преподаватели МГУ не дадут сорвать), даже когда МГУ работал по государственным стандартам, у них было, как говорится, «один пишем, два в уме», у них были из-под полы стандарты и учебники, которые давали сверх. Но это МГУ. Константин Чуриков: Это такая колыбель свободомыслия. Я думаю, что и осталась. Нам можно позвонить, в низу экрана указаны ниши координаты. Вот смотрите, что параллельно пишут зрители. «От таких рассуждений у нас распались деревни, нет учителей и врачей. Нужен план и распределение». «Окончил Томский политех, который в числе лучших», – и до сих пор зритель не может устроиться на работу. «Думаю, имея диплом вуза, можно смело кричать: «Свободная касса!» Давайте поговорим все-таки о тех, кто заканчивает эти лучшие из лучших учебные заведения и не находит себя на рынке труда. Вот почему? Оксана Галькевич: Например: «У нас на рынке торгуют с двумя высшими образованиями». Амет Володарский: Это ментальность, это ментальность. Я думаю, что со временем она уйдет, потому что… Я хочу сказать, что я езжу по Европе, по европейским вузам и школам. Честно говоря, сравнивая с некоторыми нашими частными и с некоторыми нашими государственными вузами, которые работают по собственным стандартам, мы даже (и я с гордостью это хочу сказать) по многим вещам опережаем – например, по подготовке блокчейн-специалистов и так далее. В некоторых… Вот во Франции я в двух вузах был, и они даже не слышали, говорят: «Как?! У вас уже блокчейн?» Я говорю: «72 часа». – «72 часа – и блокчейн-специалист?» То есть у нас есть возможность выйти на хорошее образование в нашей стране. Константин Чуриков: И еще такой интересный вопрос. У нас сейчас бурно во внутренних рейтингах и уже в международные попадает Высшая школа экономики, очень много выходцев оттуда рулят нашими экономическими делами. Почему мы не видим прорыва в экономике, если Высшая школа экономики такая замечательная «кузница кадров»? Амет Володарский: Ну, во-первых, Высшая школа экономики не может (и я очень рад этому) заменить все высшее образование в нашей стране. Все-таки должна быть конкуренция стандартов, о чем мы и говорим. Но в Высшей школе экономики, так же как и в РАНХиГС, и в МГУ… Константин Чуриков: Который, кстати, не попал в этот список, академия РАНХиГС. Амет Володарский: Ну, пока. Я думаю, что пока не попал в этот список. Но РАНХиГС попадает во многие другие положительные списки. Просто, понимаете, речь идет об образовании. И придумать новый учебный план – это сегодня. А ведь результаты этого нового учебного плана мы получим в лучшем случае через четыре-пять лет. Плюс этот специалист еще должен устроиться на работу (а это еще пять лет) и дать положительные результаты. То есть требовать от образования сиюминутно, как и от науки, нельзя. Не бывает сиюминутных результатов. Оксана Галькевич: Ну, нужно набраться терпения. Знаете, у нас люди очень болезненно относятся к каким-то переменам, особенно когда они не прекращаются. Я сейчас зачитаю несколько SMS-сообщений, а потом мы подведем уже итоги нашего голосования. Константин Чуриков: Только приличные, пожалуйста, Оксана! Оксана Галькевич: Приличные, конечно. Вот наши многие телезрители считают, что самая рабочая схема, Костя, получить нормальное образование и трудоустроиться – это диплом плюс волосатая рука. Нижегородская область нам так пишет. Амет Володарский: Я бы добавил: помимо волосатой руки… Оксана Галькевич: Вы добавить можете? Амет Володарский: Да, я хочу… Константин Чуриков: Диплом и тестостерон. Оксана Галькевич: В руке что-то должно быть. Амет Володарский: Я бы добавил… Оксана Галькевич: Лапой это называется. Амет Володарский: Лапа. Помимо волосатой лапы, коллеги, у нас нужно немножко поменять ментальность. Нам кажется, что если мы получили диплом, то все, больше учиться не нужно. Это не так. Получайте дополнительные модули. И можно учиться в любых вузах мира сегодня дистанционно, то есть добавлять к своему диплому новые навыки и знания. Константин Чуриков: Верно. Денег бы скопить на эти модули… Оксана Галькевич: На это образование, да. Амет Володарский: Есть бесплатные, есть бесплатные. Оксана Галькевич: Итоги давайте подведем нашего опроса. Константин Чуриков: Да, подведем итоги. Оксана Галькевич: Мы спрашивали, друзья: с дипломом вуза проще найти работу или нет? 29% считают, что да, проще все-таки с дипломом. Соответственно, 71% говорят, что никак это не помогает. Константин Чуриков: В нашей студии был Амет Володарский, руководитель проекта «Росвуз.рф», омбудсмен в сфере образования. Спасибо большое, Амет Александрович. Оксана Галькевич: Спасибо вам. Амет Володарский: Спасибо большое. Константин Чуриков: А у нас не все. Оксана Галькевич: Друзья, мы не прощаемся. Во-первых, впереди еще новости, а дальше у нас очень интересная тема. Константин Чуриков: А дальше – больше. Оксана Галькевич: Будем выяснять, сколько мы на самом деле живем, как долго. Росстат говорит одно, но есть и другие данные. Константин Чуриков: Есть люди, которые знают, сколько мы с вами проживем.