Дмитрий Лысков: А сейчас к нам присоединяется Анатолий Тихонов, директор Центра международного агробизнеса и продовольственной безопасности РАНХиГС. Марина Калинина: Здравствуйте. Дмитрий Лысков: Здравствуйте. Анатолий Тихонов: Добрый день. Дмитрий Лысков: Анатолий Анатольевич, сейчас все говорят о приближающемся голоде чуть ли не библейских масштабов. Индекс цен на продовольствие в мире достиг исторического рекорда, это у нас сельскохозяйственная и продовольственная организация ООН заявила. Ну и генеральный секретарь ООН Гутерриш тоже заявил, что без России и Украины справиться с надвигающимся голодом просто невозможно. Ситуация действительно настолько критична? Анатолий Тихонов: Ну, я думаю, что это больше спекулятивные вопросы, потому что, конечно, мы видим признаки глобальной производственной угрозы, но говорить о том, что миру грозит голод, ну это было бы очень эмоционально и чрезмерно. Потому что мы не наблюдаем по балансу спроса и предложения какого-то большого дефицита. Нужно сказать о том, что производство продуктов питания, продовольствия в мире достаточно сбалансировано. Но в каком плане? – именно в производстве. Мы говорим о том, что физически у нас есть это продовольствие, для того чтобы накормить население планеты. Но его производство как бы неравномерно и распределяется не совсем справедливо. Мы сейчас говорим об угрозе голода с точки зрения не физической доступности к продуктам питания, продовольствию, а с точки зрения экономической доступности. То есть у стран, у которых нет денег купить продовольствие, они его купить не могут, потому что оно действительно очень сильно подорожало. Богатые страны могут себе позволить купить то, что у них не хватает, бедные страны, к сожалению, этого позволить себе не могут, потому что действительно продовольствие подорожало в несколько раз. Дмитрий Лысков: Ну то есть вопрос скорее в финансовых возможностях, нежели в реальном дефиците продовольствия? Анатолий Тихонов: Совершенно верно, совершенно верно. В принципе, кроме физических возможностей, еще это усложняется логистическими трудностями, потому что в принципе уже в пандемию, когда были нарушены логистические связи, закрыты границы и многие страны стали делать запасы себе, ограничивать экспорт и производить закупки, как, допустим, Китай, то в этом случае мы видели, что физическая нехватка продовольствия в некоторых странах из-за логистики стала приводить к удорожанию продовольствия. И другой причиной подорожания продовольствия, если мы говорим о причинах такого кризиса, является то, что, к сожалению, западные страны стали вводить санкции на российские товары, в частности минеральные удобрения, в частности на другие какие-то вещи, с газом у нас проблемы возникли, а все-таки наш российский газ является 25%, ну почти четверть всех удобрений, которые производятся в Европе. И поэтому как бы себестоимость аммиачной селитры или аммиачных удобрений, в основе которых лежит газ, переработка газа, она, конечно, сильно повлияла на себестоимость будущего урожая. Марина Калинина: Но вы сказали, что страны делали запасы еще при ситуации с COVID, делают, наверное, они и сейчас. Но запасы рано или поздно заканчиваются. Сможет ли себя Европа сама обеспечить продовольствием? Анатолий Тихонов: Европа-то себя сможет обеспечить продовольствием несмотря на климатические катаклизмы, которые происходят. Вопрос, что их экспортные возможности на мировую поставку на продовольственный рынок снижаются. И конечно, поставки тех же зерновых с Украины или с Российской Федерации являются важной составляющей, это вместе примерно 30% всего рынка мирового торгового. Дмитрий Лысков: Анатолий Анатольевич, вот как и когда мир успел так поменяться? Потому что вот в XX веке мировой зерновой житницей считалась Канада, США много зерна поставляли на мировой рынок, Советский Союз у Канады закупал зерно. А теперь мы говорим, что 30% – это Россия и Украина. А они там что сделали-то со своими полями, со своими фермами? Они перестали вообще, что ли, выращивать у себя все? Анатолий Тихонов: Нет, ни в коем случае. И Соединенные Штаты, и Канада являются достаточно крупными игроками на продовольственном рынке, в частности зерновых. Но мир-то поменялся, мир меняется, мир растет, население планеты увеличивается, Китай выходит, стал фактически первой экономикой мира, и потребление в Китае все время возрастает, у них там фактически растет потребительский спрос день ото дня. Чем богаче страна, тем богаче ее жители: они больше требуют потребления, они больше требуют питания, у них другие привычки. Поэтому говорить о том... Ну и надо иметь в виду, что у нас еще природные катаклизмы с каждым годом все больше и больше влияют на урожай. Допустим, Соединенные Штаты Америки, почему им мешают стать экспортером №1? Потому что у них постоянные, в отличие от нашей страны, катаклизмы происходят, то засухи, то наводнения, то еще что-то такое. Если у нас все-таки страна большая и средняя температура по больнице, я имею в виду урожай, более-менее стабильно все происходит, то в Соединенных Штатах Америки, к сожалению, немножко не так. Поэтому потребление продовольствия в мире растет, увеличивается, и это естественные вещи. Дмитрий Лысков: Ну хорошо. Резонный вопрос. Вот картина вроде бы складывается. Не могу поверить, что западные аналитики, устраивая санкционную войну, после того как COVID подорвал логистику действительно, после того как еще прошлой осенью на самом Западе начались перебои с продуктами питания в супермаркетах, устраивая санкционную войну, которая еще дополнительно добила логистику, что западные страны не предвидели того, что последуют такие вот последствия (извините за тавтологию)? Зачем же тогда все это было сделано? Или действительно вот не подумали? Анатолий Тихонов: Вы знаете, мне трудно судить про действия мировых лидеров. Но я хочу сказать, что их, конечно, уровень, глубина и масштабность, к сожалению, вызывает вопросы, потому что стрелять себе в ногу, как они любят говорить, они стали любителями в этом вопросе. Если они понимают, что они зависят от нефти, от газа, от минеральных удобрений, но идут ва-банк для чего-то. Для чего? Совершенно не понятно почему, т. е. нет разумных причин объяснить, как они хотят снизить цены на продовольствие, если они себестоимость этих вещей поднимают сами. Марина Калинина: Анатолий Анатольевич, давайте в нашу страну вернемся. Поскольку, как вы уже сказали, нарушены были логистические цепочки, сейчас тем более, сможем ли мы сами о себе позаботиться, сможем ли мы сами себя обеспечить продовольствием? Причем, что важно, по доступным ценам, потому что люди-то, в общем-то, получают и пенсии, и зарплаты не слишком высокие. Анатолий Тихонов: Да. Я хочу сказать, что касается Российской Федерации, то с точки зрения продовольственной безопасности мы в этом плане полностью защищены: у нас неплохие урожаи на этот год, и стабильно будут неплохие урожаи, у нас хорошие технологии по производству сельского хозяйства, это без вопросов. Вопрос экономической доступности, потому что цены в любом случае будут расти, себестоимость будет увеличиваться. Но я думаю, что здесь правительство знает об этих вещах и, скорее всего, будет социальная адресная помощь особо нуждающимся. Но в принципе с точки зрения голода в Российской Федерации этот вопрос вообще не стоит. Марина Калинина: Вас сейчас, наверное, арестуют из-за нас… Удачи вам. Дмитрий Лысков: Анатолий Тихонов, директор Центра международного агробизнеса и продовольственной безопасности РАНХиГС, был с нами на прямой видеосвязи.