Константин Чуриков: Сейчас поговорим и о противостоянии России и Запада, но все-таки начнем с Ближнего Востока, вообще с разворота на Восток. Владимир Путин сегодня прибыл с официальным визитом в Иран. Это уже, насколько я понимаю, его пятая поездка в эту республику. Ну и на сей раз ожидания от встречи особенные. Чего ожидать – спросим эксперта. Это Андрей Бакланов, заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов, профессор Высшей школы экономики. Андрей Глебович, здравствуйте. Сейчас нам включат звук, я вас услышу. Может быть, еще и колонку в студии заодно включат. Андрей Глебович, президент совсем недавно – буквально несколько часов назад – прилетел в Тегеран. Уже там, насколько я понимаю, начались переговоры, вовсю идут. Какие у нас ожидания? Что даст это новое стратегическое межгосударственное соглашение с Ираном? Что оно может дать? Так, у нас какие-то проблемы со звуком. Я надеюсь, что сейчас их решат. Пока суть да дело, коротко расскажу, пока связь налаживают, что будет обсуждаться. Помощник президента Ушаков сообщал, что в ходе предстоящих контактов будет обсуждаться иранская ядерная программа – это важно. Речь может пойти об объединении платежных систем России и Ирана. Это касается системы «Мир» и системы Shetab, которая там у них работает. Ну и готовят, как я уже сказал, новый межгосударственный договор. Андрей Глебович, надеюсь вас сейчас услышать. Пожалуйста. Андрей Бакланов: Идет звук у нас? Все нормально? Константин Чуриков: Да, идет звук. Пожалуйста. Андрей Бакланов: Хорошо. Тут два аспекта есть. Один аспект связан с развитием наших отношений с Ираном. У нас на новый уровень поднимаются наши связи. Наши эксперты очень хорошо в это время работали и в Москве, и ездили на Каспийское море, логистические схемы сейчас проверяли, и так далее. Это один аспект. Другой аспект, наверное, еще более важный и более интригующий. Неслучайно у меня сегодня как у специалиста по Ближнему Востоку день начался с того, что китайские наши коллеги брали интервью. Они очень интересуются тоже этим визитом. И правильно делают, потому что речь идет о том, что ускоренными темпами формируется новое качество наших связей со странами Востока и образуются новые схемы, которые, конечно же, пошатнут традиционную роль Запада во всех областях: и в политике, и в торгово-экономических, и финансовых связях. Вот тот блок вопросов, который будут обсуждать наши руководители с Ираном и с Турцией – это очень важный компонент новой картины мира, которая формируется в настоящее время. Вы, наверное, заметили, что последние недели большое количество наших специалистов было в районе Каспийского моря – там формируется большой международный логистический центр. И туда постепенно будет перемещаться значительная часть торгово-экономической активности. То есть формируется новая картина мира. И вот то, что сейчас будет на переговорах – это очень фрагмент этой общей новой картины мира. Константин Чуриков: Андрей Глебович, мы никуда не уйдем от сравнения вот этого визита с визитом недавним американского президента Джо Байдена тоже на Ближний Восток – в Израиль и в Саудовскую Аравию. Давайте перед тем, как еще заглядывать в будущее, давайте подведем итог вот этого визита. Какой от него практический выхлоп? Андрей Бакланов: Ну, этот визит, вы знаете, он какой-то вымученный характер носил. И я думаю, что мои коллеги, американские дипломаты, наверное, не стали бы его проводить при нынешней ситуации, когда он был не очень хорошо подготовлен. Но они были подвязаны к определенным срокам – к срокам ранее имевшейся договоренности о том, что американский президент примет участие в той или иной форме на совещании Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, который проводился с участием «арабской тройки»: Египта, Иордании и Ирака. Но что интересно? Смотрите. На эту встречу прибыл американский президент. И он, в отличие от того, как когда-то планировалось, в 2015 году, когда создавался этот формат, он прибыл как гость, он не был участником полноценным, как, например, были представители Ирака, Египта, Иордании. И даже эта часть оказалась не очень удачной. А теперь в отношении самого такого интригующего момента, который американцы надеялись решить – увеличение производства саудовцами нефти. Если называть все своими именами, то саудовцы, ну, насколько это было возможно в вежливых выражениях, все-таки они подтвердили свою принципиальную позицию: вопросы увеличения производства нефти – это не прерогатива двусторонних переговоров, даже с такой большой страной, как Соединенные Штаты Америки, а это результат многосторонних переговоров двух форматов – страны ОПЕК и страны ОПЕК+, где основную роль играем мы и Саудовская Аравия. Поэтому… Константин Чуриков: Это был такой вежливый отказ, назовем это так. Андрей Бакланов: Да. Я думаю, что так. Но в прессе, вы знаете, немножко неправильно информировали слушателей, зрителей и читателей. Там упоминалась такая цифра, что американцы выдавили из саудовцев увеличение на 50% производства нефти. Если они производят 11, то это 5,5 миллиона. Да нет конечно, не об этом шла речь. Это неправильная интерпретация, которую американцы вбросили. Речь шла о том, что пообещали саудовцы (и это согласовано со всеми участниками, мы даже не возражаем) увеличить на 50% плановое ежемесячное увеличение, которое всего лишь 150 тысяч баррелей. То есть это около 70 тысяч баррелей. Ну, это такое минимальное количество, которое на рынок, конечно, никак не повлияет. То есть в целом визит, конечно, был такой трафаретный. Чувствовалось, что саудовцы хотели бы улучшить отношения с Соединенными Штатами Америки, но не за счет своих интересов. Константин Чуриков: Ну, это трудно делать, когда на встрече, насколько я понимаю, еще Джо Байден вздумал и там же поучать как раз своих коллег, то есть он там вспомнил эту историю с убийством журналиста Хашогги, Хашкаджи (там по-разному произносят эту фамилию). То есть опять-таки поучал, рассказывал, что надо любить демократию. Вы знаете, я вас не могу не спросить. Сейчас у нас просто такой сложный вообще период в мировой истории, Европе вообще предрекают какой-то энергетический армагеддон, инфляция годовая, например, в странах Прибалтики уже больше 20% (это годовая инфляция), в странах Европы тоже рекордная. И вот что мы видим. Накануне Боррель говорит: «ЕС создаст механизмы наказания за дезинформацию против демократии. Надо наказывать причастных к расшатыванию демократических устоев, тех, кто подрывает демократию». Минфин Соединенных Штатов (мне тоже понравилось это заявление) пригрозил Китаю за обход санкций какими-то наказаниями. И еще страны Запада намерены применять жесткие меры в отношении государств, которые злоупотребляют или нарушают мировой экономический порядок. Понятно, что эта категория совсем не юридическая. Я просто к тому, что вообще… Ну как сказать? Какие-то попытки зарубежом принимаются, серьезные попытки для того, чтобы восстановить вот этот статус-кво? Потому что ощущение, что там, кроме какой-то голой болтовни, понимаете, ни о чем, уже сказать-то нечего особо. Андрей Бакланов: Ну, мы же ведем, продолжаем без особого шума, я бы сказал, мы продолжаем вести на экспертном уровне переговоры и с американцами. Очередной раунд по Ближнему Востоку у нас запланирован на 27 июля. Константин Чуриков: Так? Андрей Бакланов: С европейцами тоже у нас будут буквально послезавтра переговоры. На экспертном уровне мы ведем контакты. И чувствуется, что, конечно, эксперты, которые очень хорошо разбираются во всех вещах (и нефтяных, и мировых), они переживают. Они переживают из-за того, что в их странах происходит. Они видят, что эта идеологизированность и это, вы знаете, желание где-то поддавить тогда, когда это даже интересам самих этих стран вредит, что эта линия пока продолжается. Но все как-то надеются, что переменится вектор в странах Запада, что само развитие событий покажет абсолютную абсурдность этого курса, и они не просто, что ли, проиграют битву с нами, а это должна быть победа и во имя их истинных национальных интересов. Они должны отказаться, конечно, от попыток давления, потому что противоудар, который они получают в результате этой линии, конечно, он для них будет иметь сокрушительный характер, я бы сказал. От этого надо отойти. Это в их интересах тоже. Константин Чуриков: Вы знаете, я сегодня обратил внимание на некоторые новости. Ну понятно, новый санкционный пакет ЕС. И вот что из этого следует. Следует, что могут разморозить часть ресурсов российских банков, чтобы нам было проще экспортировать в другие страны продовольствие – в чем нуждается та же самая Европа. Я обратил внимание на то, что в Польше наконец-то возбудили уголовное дело после этого нападения, совершенно свинского, которое было 9 мая, на нашего посла. Помните, да? На церемонии возложения венков. Есть ощущение, что немножечко-немножечко, скажем так, это отрезвление происходит, но пока достаточно медленно. Как ускорить прозрение, Андрей Глебович? Андрей Бакланов: Во-первых, я считаю очень правильными ваши слова, они очень сбалансированные: происходит действительно какое-то прозрение, и оно действительно происходит медленно. Ну, самый большой аргумент, ускоряющий это, – это сама жизнь, которая их заставит поменять нынешнюю политику. Что мы можем делать? Ну, мы уже в настоящее время расширяем количество наших контактов с представителями различных общественных сил, которые альтернативные точки зрения высказывают. И это надо усиливать. Я думаю, что мы должны системно провести работу по восстановлению обществ дружбы с зарубежными странами, включая европейские страны. Мы должны восстановить деятельность Общества европейской безопасности. От этих инструментов такой народной дипломатии очень многое зависит. Нам надо выходить на такую массу людей, что ли. Я думаю, что мы должны усилить нашу пропаганду по линии средств массовой информации. Вот за образец можно было бы взять ту работу, которую Russia Today ведет на арабском направлении. На арабском направлении наши передачи нашего телевидения смотрят больше, чем традиционно очень популярные американские и европейские телеканалы. Надо такую же работу системную и успешную провести на других географических направлениях, в ближайшем окружении, на украинском направлении, ну и в отношении западных стран. Константин Чуриков: Андрей Глебович, а как это сделать? Смотрите. Если, например, программы RT, соответственно, вещание за рубежом фактически заблокировано и в США, и в Великобритании, аккаунты заблокированы, то как это делать? Еще какие-то альтернативные медиа создавать? Андрей Бакланов: Нет, ну конечно, есть и радио Sputnik, есть и спутниковое телевидение, с этими тарелками легко разобраться. Нет, конечно, это можно все обойти, лишь бы было желание и такие целенаправленные усилия. Я думаю, что нам надо поэнергичнее сейчас работать с общественным мнением для того, чтобы ускорить вот тот процесс прозрения, про который вы очень правильно сказали. Константин Чуриков: А народная дипломатия – это вы что имеете в виду? Это каждый, у кого есть какие-то, не знаю, друзья и знакомые за границей, снял трубку, позвонил и высказался? Вот это вы имеете в виду? Андрей Бакланов: Нет-нет-нет. Народная дипломатия – это большое количество разных общественных организаций, это организации медиков, это организации писателей. Вот эти организации раньше, в 50-е и 60-е годы, очень энергично работали и очень помогали нам в разъяснении нашей точки зрения. Потом как-то так получилось, что в последние годы их потенциал сник. Константин Чуриков: Ну да. Андрей Бакланов: Надо вернуть опять эти профессиональные и другие организации, у которых есть традиционные партнеры. Константин Чуриков: Чтобы были площадки альтернативные крупным политическим площадкам. Тем более что с политическими площадками проблемы. Андрей Бакланов: Да. Ну, они обсуждали профессиональную повестку дня. Но, кроме профессиональной повестки дня, они обсуждали и политические вопросы, и легко находили общий язык, потому что профессионалы – умные люди, и они, конечно, глупостей всяких не любят. Константин Чуриков: А особенно наши профессионалы. Андрей Бакланов: Да. Константин Чуриков: Спасибо большое, спасибо, Андрей Глебович. Андрей Бакланов, заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов, профессор Высшей школы экономики. Сейчас мы пригласим в эфир уже военного эксперта, потому что по военной части тоже есть определенные вопросы. Дмитрий Дрозденко, главный редактор интернет-портала «Арсенал Отечества». Дмитрий Витальевич, здравствуйте. Дмитрий Дрозденко: Добрый день. Константин Чуриков: Ну, коль скоро официальный визит нашего первого лица в Исламскую Республику Иран, не могу не спросить вас об иранских беспилотниках. Сначала прошла эта информация, потом как-то она стала уходить из медийного поля у нас, из информационного поля. Так все-таки военная часть сотрудничества между нашими странами – в чем она заключается и в чем должна заключаться? Дмитрий Дрозденко: Ну, обмен военным сотрудничеством, назовем так, некими технологиями состоялся достаточно давно, потому что на выставке «Армия» уже несколько лет как представлены подразделения, стенды Ирана, где предлагались к рассмотрению и их авиационные двигатели, и технологии, в том числе и отдельные беспилотные летательные аппараты. Что касается военного сотрудничества, то военное сотрудничество не должно находиться в публичной плоскости. Константин Чуриков: Безусловно. Дмитрий Дрозденко: Ну, это такая тема, которая любит тишину, так же как и деньги. Константин Чуриков: Понимаю, да. Дмитрий Дрозденко: Я думаю, что все три президента о чем-то договорятся, потому что встреча сама по себе, как уже было сказано, беспрецедентная. Действительно, я думаю, там будут идти серьезные переговоры. Что касается темы БЛА, именно в Иране, то Иран пошел достаточно давно разрабатывать эти технологии, начал это активно делать. Но, учитывая санкции, делал это, используя уже существующие, скажем так, компоненты. Кстати, так же, как и Турция. То есть турецкие машины – это некий такой конструктор из существующих технологий, то есть это не открытие. И Иран в этой области достаточно далеко продвинулся, продвинулся до серии средних беспилотников, среднетяжелых, в том числе и ударных. В принципе, их беспилотные аппараты достаточно хороши на рынке, отнюдь не хуже турецких, если мы говорим, скажем так, про турецкие «Байрактары» и подобные вещи. Хорошая техника. Если к нам поступят эти беспилотные аппараты на данный момент, то это было бы неплохо на лини военного соприкосновения на Украине. Константин Чуриков: А наши отечественные беспилотники у нас вообще есть? Дмитрий Дрозденко: Да, конечно, они у нас есть, но по какой-то причине (скорее всего, причина внутренняя) эта тема была в какой-то мере забыта. Мы видели и «Орионы», если мы говорим опять же про средний класс ударных машин, которые применялись и в Сирии, и на Украине применялись. У нас построен завод под Москвой. Вот я покажу на камеру, если будет видно. Это объявление о наборе сотрудников АО «Кронштадт», которое сегодня у меня выскочило… Константин Чуриков: О, зарплата хорошая – 158 тысяч рублей. Дмитрий Дрозденко: До 158. Ну, это слесарь-сборщик, электромонтажник, диспетчер производства. Дело в том, что завод построили, идет активный набор сотрудников. Ходят слухи, что они переходят вообще на трехсменную работу. И тут надо заметить, что наш «Орион» – это полностью локализованная машина, в отличие от тех же турецких «Байрактаров». То есть машина, которая имеет наш двигатель, многие наши системы, наше вооружение – что, кстати, в нынешней международной ситуации очень важно. Поэтому, как говорится, не надо осуждать какие-то ошибки, критиковать. Если критикуешь, то предлагай. В данной ситуации, да, у нас есть определенный провал по этой тематике, но я думаю, что этот провал сейчас очень быстро будет исправляться и Министерством обороны, и, возможно, Минпромторгом, потому что Денис Валентинович Мантуров получил назначение, его уровень повышен. Соответственно, ему поставлены задачи, в том числе и по развитию этих критических технологий. Я думаю, сейчас будет проводиться серьезная работа в этой области. Константин Чуриков: Сегодня увидел новость: США сообщили об успешном испытании гиперзвукового оружия. Речь идет об оружии американской компании Raytheon Technologies. Это какая-то вторая серия испытаний. В пресс-службе сообщили, что это вооружение может развивать гиперзвуковую скорость 5 Махов и выше. И вообще в последнее время как-то чаще стали американцы об этом зачем-то сообщать. 13 июля Reuters сообщило со ссылкой на свои источники, что ВВС США испытали гиперзвуковую ракету Lockheed Martin. Это в рамках программы, я так понимаю, воздушного базирования оружия быстрого ответа (если я правильно дословно перевел). Что это за оружие? Что это они там испытывают? И надо ли этого опасаться? Дмитрий Дрозденко: Ну, Америка любит всякие красивые слова. Раньше все это называлось «оружие глобального удара», которое подразумевало, что если президенту США захотелось шлепнуть кого-то на другом конце Земного шара, на другой стороне Земного шара, то в течение 4–5 часов по этой стране наносился глобальный ракетный удар, который приводил к катастрофическим последствиям, то есть не ядерным оружием. Что касается гиперзвуковых технологий, то Америка серьезно в этой области отстала – по разным причинам. Нет смысла сейчас в эфире перечислять их. И она отстала не только от нас, а она отстала от Китая. Причина? Скажем так, почему у них не получается? Дело все в том, что гиперзвук – это так же, как и сверхзвук когда-то, это отдельное направление в области физики, аэродинамики, динамики высоких скоростей, термодинамики, в очень больших областях. И чтобы осуществить движение, инженерный прорыв в этой области, нужно обладать определенными фундаментальными компетенциями, опять же, как я перечислил: физика, материаловедение. То есть это такие классические дисциплины. Поэтому, кстати, и было какое-то время назад приличное количество скандалов по госизмене, которые как раз касались физики высоких температур, материаловедения и тому подобного. Понятное дело, что ЦРУ просто так не сидело. У Америки не получались длительное время успешные пуски этих прямоточных ракет воздушного базирования с прямоточным воздушным реактивным двигателем. Сейчас утверждают, что получилось. Ну посмотрим, что дальше. Потому что от момента, когда полетел прототип, до момента постановки на боевое дежурство проходит уйма времени. У нас на вооружении эти ракеты уже стоят: и баллистические, «Кинжал», и «Циркон». Константин Чуриков: Вы знаете, военные люди чаще… Как сказать? Чем они лучше политиков? Тем, что они четче себе представляют картину. Сегодня сразу несколько сообщений из Соединенных Штатов. Вот одна экс-разведчица, у них есть такая Ребекка Коффлер, она сказала: «Нет такого количества денег или оружия, которого бы хватило Украине для победы, потому что российская армия мощнее украинской». Подполковник американский сказал: «Их военачальники врут и заблуждаются, когда утверждают, что западное оружие изменило баланс сил между сторонами конфликта на Украине». Вы знаете, я еще ряд заявлений мог сейчас привести, просто времени жалко. Так почему так? Почему политики не слышат своих военных? Дмитрий Дрозденко: Ну давайте говорить честно. Вот те поставки оружия, которые идут на Украину, особенно со стороны Соединенных Штатов, – это бизнес, бизнес и ничего, кроме бизнеса. Потому что все эти миллиарды – вы думаете, это попадает на Украину? Ну, кроме самого оружия, которое разворовывается сразу по нескольким каналам государственным, которые контролирует в том числе MI6… Ну, это до отставки Бориса Джонсона. Кто сейчас контролирует – это вопрос сложный. И до частников, которые продают это в Даркнете и просто, как говорится, чуть ли не на рынках. То есть Украина превращается в некое такое подобие ночной Колумбии. Это деньги. Опять же, деньги получает тот же Raytheon, тот же Lockheed Martin – то есть все-все-все, кто участвует и будет участвовать в пополнении именно этих истощенных складов. Константин Чуриков: То есть они фактически своим дают эти деньги на вооружение своей армии, да? Но по ведомости это проходит как поддержка Украины? Дмитрий Дрозденко: Ну смотрите. Да, в принципе, вы правильно говорите. Вот сейчас в Америке назревает скандал. Конгрессвумен от демократов… я не помню фамилию, но она украинка по своему рождению, до 22 лет жила на Украине, она сейчас дала запрос по поводу как раз организации контроля распределения оружия. И назревает скандал большой внутри Америки, который аукнется и на Украине. Собираются организовать там центры по контролю за вооружением. Но главный смысл, как мне видится, – не столько контроль над вооружениями, а сколько контроль вот этих финансовых потоков со стороны группы номер «Б». То есть группа номер «А» организовала эти финансовые потоки, которые держит под своей ручкой, а группа «Б» сказала: «Так, мы хотим тоже контролировать эти потоки и, грубо говоря, их ощущать внутри себя». Ну, это, в принципе, нормальная для любой капиталистической страны система. Что же касается победы Украины, то нельзя все это мерить просто оружием. Понимаете, воюют солдаты. Конечно, оружие важно, но воюют солдаты. И здесь в большей степени важен дух моральный. Если мы говорим, допустим, про войска Л/ДНР, то они освобождают свою землю, они освобождают своих жен, матерей, детей. Если вы обратите внимание, часто показывают войска Л/ДНР, и кто-то там выступает с открытым лицом, а кто-то – с закрытым лицом. Ну, не знаю, говорят про это или нет, но это те ребята, у которых родные находятся еще по ту сторону. То есть они не показывают свои лица, чтобы не подставлять их. В том числе и такие случаи. Наши тоже понимают, прекрасно видят все это. Те ребята, которые воюют там, они такое рассказывают, что… Ну, воюют реально с нацистами. То есть на той стороне не люди, не совсем люди. Я имею в виду, конечно, Вооруженные силы Украины и нацбатальоны, потому что на самом деле они не особо отличаются по своим морально-этическим качествам. Ну, мы это видим. Константин Чуриков: Да все видно. Извините, когда они там торсы показывают, у них свастика везде, у каждого свастика. То есть уже понятно, с кем имеем дело. Хотя бы так, чисто визуально. Дмитрий Дрозденко: Да, абсолютно. Поэтому для наших бойцов эта война тоже носит определенный, скажем так, святой характер. И нельзя сравнивать наш дух и дух вот этих укрофашистов. Константин Чуриков: Успехов нашим ребятам, нашим военным! Всем терпения и сил! Спасибо большое, Дмитрий Витальевич. Дмитрий Дрозденко, главный редактор интернет-портала «Арсенал Отечества». Через несколько минут перейдем уже целиком к внутренним проблемам, будем говорить о преодолении бедности. Об этом накануне высказался президент.