Тамара Шорникова: Мир в демографическом кризисе. В ООН фиксируют самые низкие темпы роста населения Земли за все время наблюдений. Давайте сначала посмотрим, какие страны сейчас входят в десятку по численности населения. На первом месте Китай – там почти 1,5 миллиарда человек, это 18% населения Земли. Индия на втором месте. На третьем – США, на четвертом – Индонезия. Далее: Пакистан, Бразилия, Нигерия, Бангладеш. Россия на девятом месте. Вот так выглядит эта таблица. Китай пока возглавляет список, однако власти КНР спрогнозировали сокращение населения страны с 2025 года – в нескольких провинциях страны родилось минимальное число младенцев за последние десятилетия. На этом фоне отдельные города вводят меры поддержки семей, чтобы те решались на второго и третьего ребенка. Дополнительные меры для повышения рождаемости нужны и в нашей стране, – об этом заявил Владимир Путин на экономическом форуме в Санкт-Петербурге. В России в апреле этого года родилось меньше 100 тысяч детей – это антирекорд с 40-х годов. Нужны не только прямые материальные выплаты семьям, как подчеркнул президент, но и меры в области здравоохранения, образования. Что сегодня могут сделать государства, чтобы выйти из демографического кризиса? Будем об этом говорить. Ждем ваши вопросы, мнения, комментарии. А у нас в студии Андрей Коротаев, ведущий научный сотрудник Международной лаборатории демографии и человеческого капитала РАНХиГС. Здравствуйте. Андрей Коротаев: Добрый день. Тамара Шорникова: Итак, в ООН забеспокоились – мол, действительно, не наблюдали такого низкого роста населения. С чем вы это связываете? Андрей Коротаев: Ну, знаете, это тоже хорошо прогнозировали. Собственно говоря, если посмотреть прогнозы ООН десятилетней давности или пятнадцатилетней давности, то в этих прогнозах уже все это было. То есть абсолютно никакой неожиданности нет, уже довольно давно все модели показывают, что темпы роста населения мира будут снижаться. Снижаются они по вполне определенной, достаточно четкой математической кривой. То есть абсолютно никакой неожиданности здесь нет. Поэтому… Тамара Шорникова: А из-за чего? Андрей Коротаев: Ну, из-за снижения рождаемости, из-за снижения рождаемости. Ну конечно, за последние два года свой вклад внесла смертность. Тамара Шорникова: Это прямая взаимосвязь. А почему та самая рождаемость падает? Почему не хотят рожать? Андрей Коротаев: Ну да, это так называемый демографический переход, вторая фаза демографического перехода. Ну, здесь факторов довольно много. Один банальный фактор – это падение младенческой смертности, оно невольным образом тянет вниз рождаемость. Потому что раньше рожали столько, сколько Бог послал, но все равно до детородного возраста доживали два-три ребенка. В общем-то, была единственно разумная стратегия – просто рожать на пределе. Но после того, как младенческая смертность снижается, такая необходимость, в общем, отпадает. Ну, очень важный фактор – развитие женского образования. Собственно говоря, в традиционных обществах рожать детей – это была главная реальная возможность женщин повысить свой социальный статус. Собственно говоря, с распространением женского образования появляется возможность у женщины повышать свой социальный статус и другими путями, то есть дети не являются единственно возможным способом повышения социального статуса женщины. Ну, опять-таки, введение системы социального страхования. Раньше тоже в традиционных обществах рожать детей на пределе – это была единственная разумная тактика, потому что только дети о тебе могли в старости позаботиться. Если ты без детей, то никакой гарантии… Ну, когда ты становишься нетрудоспособным, не очень понятно, кто будет о тебе заботиться. Поэтому очень важно было иметь детей по максимуму, потому что появляются альтернативные варианты. Собственно говоря, факторов довольно много, они все довольно хорошо изучены, все более или менее просчитываются, поэтому, в принципе, на глобальном уровне неожиданности в замедлении темпов роста численности населения Земли нет. Тамара Шорникова: Какие страны тянут вниз, на демографическое дно? В основном где самое сильное замедление сейчас? Андрей Коротаев: Понимаете, ситуация сейчас какая? Ситуация парадоксальная. Замедление темпов роста населения Земли сейчас, как ни странно, обеспечивается прежде всего в странах Тропической Африки, где очень высокая рождаемость, огромная, высокая рождаемость, то есть там действительно совершенно реальная угроза перенаселения. И это главный ресурс замедления темпов роста численности населения Земли. Скажем, в том же Китае уже дальше рождаемости снижаться некуда, ее надо только поднимать. Поэтому Китай не является ресурсом, который обеспечивает снижение темпов роста населения земли. Поэтому сейчас и на ближайшую перспективу это замедление будут обеспечивать страны Тропической Африки, которым рождаемость надо снижать, где рождаемость снижается. Но большая часть экспертов считают, что, может быть, более медленными темпами, чем этим странам нужно. А этим странам рождаемость нужно снижать, потому что в Эфиопии… Вот Эфиопия скоро в этом списке обгонит Россию. Это вопрос времени, и довольно коротко, потому что уже сейчас в России число детей младше пяти лет где-то меньше 10 миллионов, а в Эфиопии их где-то 17 миллионов. А дети – это наше будущее. Когда дети, нынешние пятилетние эфиопы дорастут до взрослого возраста, то взрослых эфиопов будет сильно больше, чем русских. Поэтому это вопрос времени. Поэтому Россия будет в этом рейтинге опускаться все ниже и ниже. С другой стороны, Эфиопии надо рождаемость замедлять, потому что население России… Тамара Шорникова: Вы считаете, что в африканских странах будут вводиться на государственном уровне какие-то меры по снижению? Андрей Коротаев: Они вводятся, уже вводятся. Например, самая высокая рождаемость в мире в Нигере. Ну, правительство Нигера, Махмуд Базум, президент, проводит очень разумную политику, как раз направленную прежде всего на распространение женского образования. То есть целенаправленное распространение женского образования в расчете на то, что это поможет снизить в Нигере рождаемость. Тамара Шорникова: В Китае, где раньше тоже боролись с рождаемостью, «Одна семья – один ребенок», от этой программы относительно недавно отказались. Сейчас в отдельных городах как раз вводят меры поддержки, чтобы семьи рожали второго и третьего ребенка. Не хотят, чтобы была убыль населения. Как вы считаете… Причем меры – такие прямые выплаты семьям. Если в пересчете на доллары, то, по-моему, 75 долларов в месяц, кажется. Первые три месяца выплаты, в месяц 75 долларов. Как вам кажется, вот такие материальные стимулы, прямые выплаты – насколько эффективная мера по поддержке семей, по повышению рождаемости? Андрей Коротаев: Знаете, просто по поводу Китая надо несколько ситуацию уточнить. Ну да, в Китае ситуация вообще на редкость парадоксальная, потому что в Китае на самом деле, в общем-то, история снижения рождаемости… Ну, на самом деле эту политику «Одна семья – один ребенок» ввели в 79-м году. Это была очень странная мера, потому что рождаемость Китая к моменту введения этих мер очень здорово снижалась. На самом деле в 71-м году, при Мао Цзэдуне, была введена очень разумная демографическая политика «Вань си шао» – «Поздно, редко, мало», которая отвечала всем международным рекомендациям, была очень разумная. При Мао Цзэдуне была безумная экономическая политика, экономику страны Мао Цзэдун развалил. А вот демографическая политика была очень хорошо продуманная, то есть это было через информирование, пропаганда того, чтобы вступать в брак позднее. Соответственно, следующее («Вань си шао») «си» – это «редко», то есть большие интервалы между рождениями. И вот это очень хорошая продуманная политика. То есть если в конце 60-х годов рождаемость в Китае была 6,5 детей на женщину (сейчас в Африке почти таких стран не осталось), то к 79-му году там было 2,7 на женщину, то есть это близко к оптимуму. А оптимум – 2,1. И вот в 79-м году ввели безумную политику «Одна семья – один ребенок», которая, конечно, мина замедленного действия под Китай. И надеялись, что когда ее отменят, то китайцы сразу начнут рожать так, как требуется. Но – нет. Уже укоренилась модель однодетной семьи. И сейчас вводят меры поддержки, но меры поддержки работают крайне плохо. Рождаемость сейчас в Китае – 1,2 ребенка на женщину, одна из самых низких в мире. Вот оказались в ловушке. И теперь будут страдать от этой мины замедленного действия. Это, конечно, мощный фактор замедления темпов роста в Китае, то есть они сейчас замедляются и будут замедляться. Демографический фактор вносит очень большой вклад, потому что трудоспособное население Китая убывает темпами китайскими – 10 миллионов человек в год. Просто на 10 миллионов человек в год сокращается численность трудоспособного населения. То есть численность населения только в этом году начала сокращаться, общая, но трудоспособное население уже давно сокращается такими темпами. Так что ситуация очень серьезная. Тамара Шорникова: Вы сказали, что меры поддержки не работают. А любые меры поддержки государства по повышению рождаемости не работают или только прямые выплаты, материальные стимулы? Андрей Коротаев: Нет, вы знаете, опыт показывает, что более работает такая схема, как беби-бонус, – это выплата достаточно большой суммы как раз под рождение ребенка, такие «подъемные» на обзаведение. Но это не какие-нибудь 60 долларов, а это очень какая-то серьезная сумма. Вот беби-бонус, в принципе, работает. Ну, в принципе, более или менее… То есть мировой опыт показывает, что наиболее эффективные меры – это меры, направленные на совмещение материнства и работы. То есть сертифицированные няни, гибкий график – вот это очень хорошо работает. Ну, материнский капитал – кстати сказать, это была российская новация. Он тоже показал свою очень высокую эффективность. Ну да, есть вполне работающие меры. Тамара Шорникова: Давайте посмотрим видеоматериал. Мы решили у жителей разных городов спросить, какие меры необходимы для улучшения демографической ситуации. Послушаем, вернемся в студию и обсудим. ОПРОС Тамара Шорникова: Андрей Витальевич, из того, что вы услышали, какие меры вам понравились? Андрей Коротаев: Ну, народ как-то чувствует, в общем-то, все правильно. Я считаю, что, в общем-то, здравый смысл во всем этом есть, ну, как-то научным данным это соответствует. Безусловно, конечно, что очень помогло бы и России, и многим другим странам, где низкая рождаемость, – это ускорение темпов экономического роста. Да, есть прямая корреляция. Ну, действительно, можно вспомнить США, 20–30-е годы прошлого века, Великую депрессию – в США было совершенно обвальное падение рождаемости. Ну, депрессия закончилась – рождаемость пошла наверх. То есть когда идет экономический спад в развитых странах, то рождаемость снижается, а когда идет экономический рост, то рождаемость растет. Поэтому если бы нам удалось добиться экономического роста, то в странах типа нашей это лучшая мера поддержки рождаемости. Но в реальных условиях, конечно, надо думать и о каких-то других, дополнительных мерах. Тамара Шорникова: С другой стороны, очень часто говорят о том, что в тех же европейских «сытых» странах нет беби-бума, потому что люди занимаются собой, комфортом своей жизни, путешествуют, поздно вступают в браки, обучаются и так далее. Андрей Коротаев: Да-да-да. Здесь ситуация тоже парадоксальная: действительно, самая высокая рождаемость в самых бедных странах. И есть очень жесткая корреляция: чем страна богаче, тем ниже рождаемость. Но если брать относительные темпы роста, то вот относительные темпы роста коррелируют положительно: ускорение темпов роста экономики приводит к росту рождаемости, а экономический спад приводит к снижению рождаемости. Ну, на самом деле это долгая история. Чем этот парадокс объясняется? Он имеет научное объяснение. Ну, он есть. Тамара Шорникова: Возможно, на подъеме люди, окруженные этим самым экономическим ростом, чувствуют тоже такой эмоциональный подъем, уверенность? Андрей Коротаев: Да. Рождаемость – это трус. Она очень боится всяких потрясений, очень боится роста безработицы, рождаемость боится инфляции. Поэтому как раз снижение безработицы, снижение инфляции, рост доходов – очень хороший способ на кратковременном горизонте поднять рождаемость. Тамара Шорникова: А когда люди привыкают к экономически хорошей обстановке, к комфорту, она снова идет не спад, потому что, мол, бояться нечего, стабильно все. Андрей Коротаев: Ну, поэтому нужен, конечно, комплекс мер. Конечно, те меры, которые были сказаны зрителями, они абсолютно правильные. То есть улучшение жилищных условий, рост зарплат, снижение безработицы, рост уверенности в завтрашнем дне – это хороший способ поднять рождаемость, но нужны, конечно, такие меры, как на самом деле и материнский капитал. Кстати, хорошая мера носилась в воздухе, но заглохла – отцовский капитал после рождения третьего ребенка, ну, порядка миллиона рублей, то есть действительно какая-то солидная сумма. Еще у нас была идея с демографическим маневром. Совершенно не выбран еще ресурс от снижения смертности от табакокурения. Просто поднять акцизы на табак, скажем, до уровня Румынии и Болгарии – это даст нам где-то плюс триллион рублей в бюджет. Вот можно на этот триллион рублей принять какие-то дополнительные серьезные меры по поддержке рождаемости, соответственно. Ну, одновременно бы и смертность понизили, и рождаемость увеличили бы. Тамара Шорникова: Хорошо. Давайте послушаем вместе телезрителя – Евгений, Московская область. Здравствуйте. Зритель: Алло. Добрый день. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Зритель: У меня вот такой вопрос к вашему эксперту. Скажите, пожалуйста, как вы думаете, матриархальный уклон в устройстве нашего государства влияет в целом на демографию? Тамара Шорникова: Нашего государства? Я не ослышалась, Евгений? Зритель: Нашего, нашего. Я уточню. То есть имеется в виду, что в странах… Тамара Шорникова: Что-то новенькое о своей стране сейчас узнаю. Так? Андрей Коротаев: Ну знаете, здесь вопрос интересный, но здесь тоже ситуация… Тамара Шорникова: Подождите секунду! Не хочется отпускать Евгения. Евгений, а как на себе вы чувствуете этот матриархальный уклад в стране, где политики в основном мужчины, где топовые должности в компаниях занимают мужчины? Андрей Коротаев: Видимо, на уровне семьи. Тамара Шорникова: Как вы ощущаете его? Зритель: Я приведу пример чуть-чуть другой. Вот у нас с женой один ребенок. Уговорить ее на второго ну очень и очень сложно! Я, конечно, все понимаю… Мы, в принципе, работаем на одном предприятии, занимаем одинаковые, равнозначные должности. Просто, я не знаю, уровень жизни… То есть очень тяжело одной справляться. Ну, очень сложно это сделать. Поэтому как бы… Ну, я не знаю, может быть, сдвинулся маятник ценностей, что ли. Современную молодежь, в частности, что интересует? Тамара Шорникова: Евгений, а жена у вас просто, может быть, не хочет больше детей? Андрей Коротаев: Я могу хороший комментарий сделать к этому, если можно. Действительно, ситуация очень интересная. На самом деле снова здесь парадокс есть, потому что как раз гендерное равенство здесь очень причудливым образом влияет. И как раз, может быть, не так, как зритель ожидает, потому что… Ну, образец гендерного равенства – это Северо-Западная Европа. А вот если брать юг Европы – Италию, Грецию – там все более патриархально. Рождаемость сильно выше в Северной Европе. Вот в Исландии, в Норвегии она одна из самых высоких в Европе. И вроде бы даже гендерное равенство здесь способствует. На самом деле очень хороший способ поднять рождаемость – помогать жене по дому. Вот если вы будете… Вот если вы хотите убедить свою жену родить ребенка, начните ей больше помогать по дому. Если вы ей будете больше по дому помогать, то она скорее решится. Если она будет чувствовать, что если родится ребенок, то она не останется одна на один с ним, что будет кто-то, кто будет мыть посуду, кто-то будет убираться в доме. Это поможет родить ребенка. Так показывает опыт Исландии, Норвегии. Если мужчина работает больше по дому, то это поднимает рождаемость. Тамара Шорникова: Ну, безусловно. И этот совместный выбор потом не приведет к тому, что: «Дорогая, спасибо за ребенка, я пошел на работу». Андрей Коротаев: Да-да-да. Поэтому в этом плане гендерное равенство может как раз способствовать росту рождаемости. Тамара Шорникова: Давайте послушаем еще Викторию, Калининградская область. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Спасибо. Я хочу сказать, что мы служили в военных городках, долго ездили по стране. И хочу сказать, что чем ближе к природе, тем легче вырастить ребенка. В городе даже с двумя детьми очень тяжело жить! Чем меньше у нас будет сел и деревень и чем больше у нас будет крупных городов, тем труднее с демографией. Дети очень любят природу, вольницу. А в городе с машинами, трамваями и прочим им очень некомфортно. Спасибо. Андрей Коротаев: Тоже есть что прокомментировать. Тамара Шорникова: Так, вот такое мнение. Андрей Коротаев: Здесь есть тоже доля правды. Тоже зрительница чувствует подкожно достаточно хорошо. В принципе, действительно, исследования показали, что для Европы есть прямая корреляция между тем, живут ли семьи в своих собственных домах или в квартирах. Если семья живет в собственном доме, то вероятность появления ребенка заметно повышается. В этом плане, да, малоэтажное строительство, если действительно больше строить индивидуальных домов для родителей – это будет повышать рождаемость. Но эта мера просто очень дорогая. В принципе, да, действительно, в этом плане развитие малоэтажного строительства, чтобы у каждой семьи был собственный именно дом – да, это хороший вклад в повышение рождаемости. Тамара Шорникова: Мне казалось, что строительство повышенными темпами и детских садов, и школ – это крутая мера. Андрей Коротаев: Да, да, да, безусловно. Тамара Шорникова: И неважно, рядом с каким домом – малоэтажным или многоэтажным. Андрей Коротаев: Нет, безусловно. Это совмещение материнства и работы. То есть все, что помогает… Вот ясли – очень эффективная мера! То есть детские сады очень эффективны, но ясли особенно эффективны. Тамара Шорникова: То есть, тем не менее, от этажности рождаемость тоже зависит? Андрей Коротаев: Тоже зависит. То есть лучше всего, чтобы был индивидуальный дом. Индивидуальный дом повышает шанс того, что в этом появится еще один ребенок. Тамара Шорникова: А как демографы эту связь причинно-следственную определяют? Андрей Коротаев: Ну, вы знаете, по статистике, по статистике. Нет, с одной стороны, есть теоретическое обоснование, но есть и эмпирические исследования. Тамара Шорникова: Логика в чем? Андрей Коротаев: Нет, вообще площадь. Чем больше площадь квартиры, тем больше вероятность появления ребенка. И я сейчас пытаюсь вспомнить вот эту исследования… Ну, там какую-то связь находили, но сейчас я не воспроизведу – почему. Но я думаю, что интуитивно все должны чувствовать, что в этом есть какая-то правда жизни, которая статистическими данными подтверждается. Тамара Шорникова: Много SMS у нас. Вологодская область: «У мужа МРОТ, у жены МРОТ. А ребенка на что растить?» – спрашивает телезритель. Андрей Коротаев: Ну, все правильно, все правильно. Тамара Шорникова: Челябинская область: «Мужиков в нашей стране нет, – видимо, дама написала, – работать не хотят, часто избивают своих жен». Ну, какое-то прямо паническое настроение. Ярославская область, поддерживают телезрителя, который недавно был у нас в эфире: «Все правильно, матриархат всему виной». Обиженных мужчин тоже, видимо, в нашей стране много. Если говорить в целом о мерах, подводя итоги, могут ли государства в принципе активно влиять на рождаемость? Могут ли сейчас, при современной жизни, при том, что люди становятся более осознанными, как-то сами принимают решения, действительно разработать такую программу, чтобы через пять лет, условно, рождаемость резко пошла вверх? Андрей Коротаев: Нет, мировой опыт показывает, что, да, в принципе, возможно. Есть хорошие примеры и Австралии. Кстати, даже у нас в Прибалтике, в Латвии и Литве были неплохие программы по поддержке рождаемости. Ну, сейчас рождаемость, между прочим, в Латвии, Литве и Эстонии выше, чем в России. То есть даже у соседей что-то вполне работает. То есть, в принципе… Ну, Франция – в этом плане как раз особо интересный случай. Франция была в авангарде мировом снижения рождаемости. Франция еще до Второй мировой войны столкнулась с рождаемостью ниже уровня замещения поколений, когда рождаемость оказалась ниже смертности. Франция еще до Второй мировой войны стала вводить меры поддержки рождаемости. Ну и Франции удалось очень основательно рождаемость поднять, в том числе и не только за счет мигрантов. Сейчас рождаемость во Франции до сих пор одна из самых высоких в Европе – и это благодаря таким мерам поддержки рождаемости. Ну, с их точки зрения, совмещение материнства и работы, то есть ясли, сертифицированные няни. Сделать так, чтобы… Потому что если женщина не работает, то родился ребенок – это сразу доходы в семье сократились на самом деле в три раза. Ну, страшно заводить еще одного ребенка. На самом деле если женщина вышла на работу и восстановила доходы семьи, то вероятность появления второго ребенка заметно выше. Тамара Шорникова: Если говорить о демографии и именно о государственной политике, важно ли государству следить за численностью собственного населения? Андрей Коротаев: Ну, безусловно. И все за этим следят, без исключения. Тамара Шорникова: Объясню – почему. С одной стороны, со всех трибун мы слышим: «Нужно повышать рождаемость!» – и так далее. Есть альтернативное мнение: «Обеспечьте качественные условия жизни тому населению, которое у вас сейчас есть. Зачем увеличивать рождаемость?» Андрей Коротаев: Нет, вы знаете, сверхнизкая рождаемость приводит к мощным демографическим диспропорциям. А в особенности, конечно, в кризисе, например, оказывается пенсионная система. Если у нас на одного работающего приходится два пенсионера, то поддержать уровень жизни этих пенсионеров, ну, практически нереально. Эта угроза есть и у нас, и в Китае, и в Бразилии, и в Японии, и так далее. То есть такая угроза есть. То есть на самом деле, конечно… Ну, конечно, в развитых странах рост рождаемости – это хороший способ стимулировать развитие экономики опять-таки. Ну, тот же самый опыт Японии, которая тоже была в авангарде как раз по снижению рождаемости, где рождаемость одна из самых низких в мире, но это очень здорово замедлило рост Японии. Сверхнизкая рождаемость в Японии привела к определенной стагнации в Японии. То есть сами же японцы сейчас этому не рады и думают, как все это исправить. Тамара Шорникова: Еще один телефонный звонок – Лариса, Московская область. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Спасибо. Я считаю, что материнский капитал не работает, потому что его недостаточно для того, чтобы приобрести жилье. А основная причина, что молодежь не рожает – это негде жить. Понимаете, в чем дело? Вот если бы была такая социальная программа, что на каждого ребенка, допустим, предоставлялась бы однокомнатная квартира, на второго ребенка – двухкомнатная квартира, я думаю, что рождаемость намного быстрее бы повысилась у нас в России. Тамара Шорникова: Без выплат при этом, разумеется? Зритель: Нет, как бы социальное жилье, платят за коммуналку. И при возможности… Потому что нам по Конституции обещали, что жилье должно быть у каждого человека, а по факту получается, что нет. Вот молодежь – они живут с родителями, снимают квартиру. Маленькие зарплаты, не у всех… Тамара Шорникова: Нет, я имела в виду – маткапитал отменяем, квартиру выдаем. Так? Зритель: Да. Тамара Шорникова: Поняла. Зритель: На каждого ребенка. Но не в частные руки, а вот как социальное жилье, с возможностью потом молодой семье выкупить. Тамара Шорникова: Понятно. Спасибо, Лариса, спасибо. Андрей Коротаев: Это хорошая мера. Это все разумно тоже. Как водится, у нас зрители здравые идеи подают. Ну, просто здесь нужно иметь в виду, что материнский капитал сработал очень по-разному в разных частях страны. Он очень хорошо сработал в деревне, потому что… Вот в 2007 году на средства от материнского капитала можно было реально дом купить. Хуже сработал в райцентрах, еще хуже – в областных центрах, в городах-миллионниках сработал довольно плохо, а вот в Москве и Питере практически не сработал, потому что… Ну, зрительница, видимо, живет где-то в Москве. То есть понятно, что в Москве можно на материнский капитал купить. Поэтому, действительно, для Москвы, для Петербурга, для крупных городов нужны какие-то дополнительные меры. Например, видимо, стоит подумать о том, чтобы пособие во время декретного отпуска было побольше, потому что на установленный потолок в Москве прожить невозможно, потому что нужно хотя бы 40% от реальной последней зарплаты, без всякого потолка. Ну, совершенно правильно, что для Москвы, Петербурга и крупных городов нужны какие-то особые меры. Вот то, что предлагает зрительница – это очень разумно. Кстати, есть очень хороший опыт Сахалина, где удалось поднять рождаемость до вполне хорошего уровня. И это прежде всего за счет жилищных мер. Тамара Шорникова: Еще несколько SMS. «Молодежь, живущая интернетом, себя обеспечить не может. Зачем дети?» – сообщение из Коми. Оренбургская область: «Почему государство для повышения рождаемости не решит вопрос о бесплатном ЭКО?» Есть, но сложно иногда добиться, как говорят. Андрей Коротаев: Это тоже хорошее направление, правильная мера. Тамара Шорникова: «Нужно думать о здоровье. Много бесплодных семей по причине плохого и некачественного питания», – считают телезрители из Кабардино-Балкарии. Как вы считаете, обращение Владимира Путина к Правительству с тем, что нужно разработать дополнительные меры, и не только в качестве прямых выплат, но и меры в образовании, в здравоохранении, как в раз в обеспечении жильем, – к чему могут привести? Какие меры вы бы хотели услышать в ближайшее время от того же Правительства? Вот по-вашему как демографа, эти точно сработают. Андрей Коротаев: Ну, как я сказал, международный опыт показывает, что все-таки повысить обеспечение яслями – это очень хорошая мера. Ну, я повторяю идею насчет, соответственно, отцовского капитала – где-то миллион рублей после рождения третьего ребенка. И сейчас были бы очень хорошими меры поддержки именно многодетных семей. У нас сейчас очень высокая численность именно тридцатилетних женщин. Это подарок позднего Брежнева, это высокая рождаемость середины 80-х годов, которая была благодаря мерам поддержки рождаемости с начала 80-х годов. Эта возрастная группа у нас очень многочисленная. Многие из них как раз родили уже и второго ребенка. И последний шанс родить третьего ребенка. Вот если сейчас какими-то разными мерами помочь им родить третьего ребенка, то это сейчас был бы, конечно, мощный ресурс. То есть вот такие целенаправленные меры. Опять-таки, поддержка именно многодетных тоже по-своему довольно эффективная. И это тоже соответствует тому, что говорили зрители. Вот многодетных семей у нас не так много. Поэтому если, по крайней мере многодетным, выплачивать, повысить именно детские выплаты многодетным, то это не такие уж большие затраты, можно покрыть повышение акцизов на табак тот же самый, но это действительно был бы мощный пример. То есть бедствующие многодетные семьи – это, конечно, антиреклама рождаемости. Тамара Шорникова: Спасибо. Андрей Коротаев, ведущий научный сотрудник Международной лаборатории демографии и человеческого капитала РАНХиГС. Спасибо.