Александр Денисов: «Тема дня» у нас, поговорим про газовую трубу. «Трубу положат на санкции»: швейцарская компания вывела свои суда, прокладывавшие по дну Балтики «Северный поток – 2», так она отреагировала на введенные США ограничительные меры против всех, кто помогает нам в этом проекте, а ведь достроить осталось всего 120 километров. Когда прибудет с Дальнего Востока судно «Академик Черский», планируют, что оно будет доделывать, об этом сегодня тоже поговорим. В студии у нас Андрей Николаевич Листовский, генеральный директор Фонда энергетического развития. Андрей Николаевич, здравствуйте. Андрей Листовский: Добрый вечер. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Александр Денисов: Может быть, для начала тогда посмотрим такой небольшой сюжет, небольшой материал про как раз судно «Академик Черский», как оно будет завершать, будет ли завершать этот проект и когда это сделает. Давайте посмотрим и начнем обсуждение. СЮЖЕТ Анастасия Сорокина: Андрей Николаевич, вопрос по поводу сразу замещения: сможем ли мы в связи с санкциями, в связи с такой заменой, скажем так, ничего не потерять в этом строительстве? То есть он сможет заменить, наш корабль, который сейчас, я так понимаю, ему 120 километров нужно преодолеть? Александр Денисов: Проложить. Андрей Листовский: Ну две линии по 120 километров… Александр Денисов: Всего 240 получается, да? Андрей Листовский: Нет-нет, 60 километров, но в двухтрубном исполнении, поэтому 120. Замена, конечно, не эквивалентная, поскольку параметры значительно хуже, скорость укладки меньше… Александр Денисов: То есть труба пониже, дым пожиже, тот случай, да? Андрей Листовский: Да. Но тем не менее как-то эту проблему надо решать, либо привлекать китайские суда, либо свое судно перегонять. Понятно, что будет потеря времени, рентабельность несколько падает, но это тот внешний фон, который, к сожалению, мы не смогли нейтрализовать полностью. Александр Денисов: Раз уж мы любим так слово «санкции», то давайте вспомним. На этот раз в договорах же наверняка прописаны штрафные санкции в случае, если судно, так сказать, подняло якорь и скрылось в неизвестном направлении? Работу-то не доделали – они заплатят неустойку? Андрей Листовский: Нет, поскольку это международный договор, то, скорее всего, там есть пункт о форс-мажоре, и вот считать форс-мажором? Стороны либо жестко должны прописать в договоре, либо обратиться в арбитраж, и арбитраж уже примет сбалансированное решение. Мы не знаем условий договора, но, скорее всего, раз они так без консультаций снялись с якоря и уплыли, видимо, у них были для этого правовые основания. Александр Денисов: Ну вот ваше предложение, что вот скорее всего в договорах же, как правило, это пишут все? Андрей Листовский: Да, скорее всего, что санкционные мероприятия там прописаны, и та сторона сослалась именно на этот пункт договора. Александр Денисов: Почему швейцарцы испугались, невзирая на штрафные санкции, очевидно, они там будут, а, например, Германия, другие страны выступили резко против, на официальном уровне стали говорить, что это возмутительно, что они вмешиваются в их дела, как хотят, так и живут. Почему Швейцарии указ, а, например, Германии не указ американские санкции? Андрей Листовский: Ну, не то что Швейцарии указ, конкретная компания вот эта «Allseas» является оператором трубоукладчиков по всему миру, в том числе и в Америке, поэтому для нее действительно потеря таких мировых рынков существенно серьезнее, чем потеря одного контракта с конкретным «Газпромом». Анастасия Сорокина: Что сейчас можно говорить об украинской стороне? Ведь договор до 2024 года, на 5 лет, с возможностью продления до 2034-го, еще на 10 лет. Сейчас вот он закончился, в декабре, первый десятилетний договор. Какие вообще перспективы у этого сотрудничества? Андрей Листовский: Я считаю, что стороны пришли к очень сбалансированному решению, потому что с точки зрения стратегии «Газпрому» совершенно нет необходимости терять такой хороший канал доставки, транспортировки газа в Европу. Плюс не будем забывать о технологической стороне, это газовые хранилища прежде всего, которые выравнивают давление особенно зимой, и потеря таких хранилищ для «Газпрома» очень серьезный ущерб принесла. Поэтому я считаю, что этот пятилетний договор решает массу стратегических задач для России. Мы остаемся эксплуатантами этой трубы, у нас плюс появляется возможность опять напрямую продавать газ Украине, а это, между прочим, минимум 10 миллиардов кубометров, серьезные деньги, есть смысл бороться за украинский рынок, а не платить перепродавцам, у которых остается маржа. Поэтому я считаю, что это соглашение, еще раз повторяю, сбалансированное, оно необходимое обеим сторонам и выгодное с точки зрения экономики. Александр Денисов: Ну, к Украине еще вернемся. У нас на связи Александр Пасечник, руководитель аналитического управления фонда «Национальная энергетическая безопасность». Александр? Александр Пасечник: Да-да, здравствуйте. Александр Денисов: Да, здравствуйте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Александр Денисов: Александр, ну вот в сообщениях пишут, что осталось только достроить 120 километров. Действительно, мы можем употреблять это слово «только», или это, в общем, немало для завершения проекта? Александр Пасечник: Ну это по двум веткам, то есть датский участок около 150, соответственно половина реализована, половина еще требует достройки. То есть здесь большой проблемы нет, там мелководье по сути, у нас есть трубоукладчики альтернативные. Александр Денисов: Вот этот «Академик Черский» справится с этим вполне, без вопросов? Александр Пасечник: Ну, у него эффективность пониже, конечно, чем у тех судов, которые вели укладку, но он способен, просто это будет несколько дольше. Ну и штормовая обстановка сложная, особенно в январе, в декабре, наверное, все-таки успеть не представляется возможным, поэтому вероятны сдвиги. Но они некритичные, учитывая, что мы на этой неделе и, возможно, в начале следующей, до Нового года решим вопрос с украинским транзитом. Александр Денисов: Скажите, а вот месяц будет идти с Дальнего Востока «Академик Черский» – а что в этот месяц будем делать? Просто ждать у моря погоды, сидеть? Александр Пасечник: Ну смотрите, сейчас еще должны быть разъяснения, как я понимаю, европейские судовладельцы ждут разъяснений от США, возможно, месяц на сворачивание работ может быть дан, и за этот месяц есть вероятность того, что работы будут возобновлены и можно будет укладывать в прежнем режиме, это один из вариантов. Плюс у нас еще есть судно, которое там приписано неподалеку, то есть несколько дней хода, но оно менее эффективное… Александр Денисов: Как оно называется? «Фортуна», если я не ошибаюсь? Александр Пасечник: Да, все верно, это типа баржи, она довольно простая. Но я еще раз замечу, что сейчас сезон штормов, суда снабжения трубами еще есть, они не держат штормы тоже, вот в этом моменте, еще и с этим может быть связана определенная отсрочка. Если бы датское агентство выдало раньше разрешение, мы бы шли по графику, по плану и в 2019 год уложились. Но учитывая, что у нас с Украиной по сути прорыв ожидается, практически он уже предрешен по транзиту, поэтому энергобезопасность Европы в газовом смысле не вызывает сомнений даже в текущем сезоне. Александр Денисов: Александр, а вам не кажется, что Америка «чухнулась» в последний момент, потому что ну вот там премьер Медведев сегодня сказал, что проект завершен на 93%, вот даже такая цифра, 93%, то есть в конце, мы уже все практически доделали, и вот почему-то они решили, так сказать, ложку дегтя там закинуть. Александр Пасечник: Ну, у американцев… Да, я вас понял. У американцев цель какая? Это пропаганда санкций, то есть тенденциозность показать важно, а эффективность, как я вижу, вторична. Тем более у Трампа была эта опция изначально, то есть если бы он хотел помешать проекту, он изначально бы ввел санкции, и это бы сказалось. Но учитывая даже встречу в Хельсинки с Путиным, Трамп рассуждал больше о конкуренции, то есть сжиженный природный газ, бойтесь его, из Америки якобы. Ну да, он присутствует, но он не может конкурировать по сути с трубным, особенно в том смысле, что сейчас ниша СПГ затарена, в Европе не только американский газ, но и газ «Новатэка» с Ямала, австралийский даже, и Катар, и Малайзия, то есть там сейчас плотность достаточно высокая, то есть там есть с кем конкурировать американским СПГ-производителям. Александр Денисов: А может быть, мы запустили «Силу Сибири» и вот лишний раз напомнили, какие проекты доделываем, они: «Опа, так они же еще и «Северный поток» сейчас запустят! Ну-ка давайте там хотя бы хоть как-то праздник испортим»? Александр Пасечник: Смотрите, «Сила Сибири» – это диверсификация в формате уже евразийском, Восток – Запад, безусловно, это большой прорыв. Но пока объемы, давайте исходить из ситуации, что это перспектива 10–15 лет, чтобы вывести на паритет поставок с европейским рынком китайский, нужно определенное время. Вот в этом смысле тоже надо понимать, что базовый рынок для «Газпрома» – это все-таки сейчас Европа, и никуда мы от этого не уходим. А напротив, учитывая, что мы ставим «Турецкий поток», он реализован, кстати, против него санкции введены, но морская часть там завершена давно, то есть это по сути санкции в никуда. А с «Северный потоком – 2» возможны заминки, но они, еще раз замечу, не критичны. Александр Денисов: То есть вопрос времени, сколько, двух месяцев примерно, да, сроки откладываются? Александр Пасечник: Да. Ну это несколько еще, конечно, усложнит экономику, то есть соинвесторы… Окупаемость проекта будет не с 1 января, а позже, вот в этом смысле какие-то издержки. А концептуально, конечно, проект будет завершен, учитывая степень уже готовности его. Александр Денисов: Спасибо, Александр. На связи был Александр Пасечник, руководитель аналитического управления фонда «Национальная энергетическая безопасность». Анастасия Сорокина: Андрей Николаевич, много сообщений от зрителей, с недоумением, много вопросов. «Зачем нам знать про этот газопровод? Людям какая от него польза?», «Чем нам эта труба улучшит жизнь?» – из Воронежской области пишут. «Газ и тарифы ЖКХ не подешевеют для граждан Российской Федерации, какая польза от этих труб?» Что изменится в жизни граждан? Зачем нам нужно строительство? Почему мы так пристально следим за происходящим? Александр Денисов: Ну, кстати, интересный вопрос, логичный вполне. Андрей Листовский: Дело в том, что нефть и газ составляют около 40% бюджета, поэтому любое расширение экспорта – это и стабилизация, во-первых, существующих объемов, и расширение экспорта, это идет на пользу прежде всего России. Бенефициаром является «Газпром», но он является и одним из крупнейших налогоплательщиков, это пополняет просто бюджет России, который затем распределяется уже на граждан, это совсем простой ответ. Анастасия Сорокина: Кировская область: «В России проложите! Живем, как в XIX веке, дровами печи топим». Когда у нас этот вопрос решится? Андрей Листовский: Ну, это вопрос о газификации. Опять же возвращаясь к технологии газификации, нужно иметь пул потребителей, которые бы заплатили за то, чтобы магистральную трубу подвели близко к этому пулу. Не везде это является рентабельным, то есть в каждом случае считается свой проект. Если потребителей мало, то у них просто не хватит денег на то, чтобы убедить… Не то что не хватит денег, никто не понесет расходы на магистральную трубу, если в конце этой трубы не будет спроса. Поэтому есть альтернативные способы отопления, способы получения энергии: это и ветряная, и солнечная энергия, и различные виды альтернативные, как аккумулирование, необязательно газ. Где газ невыгоден, там могут быть реализованы другие проекты. Анастасия Сорокина: Слово зрителям. Татарстан на связи, Лариса дозвонилась до нас. Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Вот мы второй день обсуждаем, пытаемся в семье понять. Вот ушел трубоукладчик – куда он дел неоконченный участок трубопровода? Он что его, в море утопил? Там же видно, что в море стоит этот трубоукладчик, и больше никаких судов нет. Куда делись вот эти незаконченные участки трубопровода? В каком они состоянии? Так внезапно оставили подрядчики. Объясните, пожалуйста. Анастасия Сорокина: Спасибо, Лариса, за вопрос. Андрей Листовский: Ну, если коротко, то компания «Allseas» является ответственным контрагентом, поэтому она, конечно, трубу не будет утапливать. Каким-то образом, я думаю, она конец трубы закрепила и передала следующему подрядчику. Александр Денисов: То есть не бросила его? Андрей Листовский: Конечно, она его не бросила и не утопила. Но как, мы с вами не инженеры, у меня нет, к сожалению, прямо сейчас ответа, как это делается. Но трубу никто топить не собирается. Александр Денисов: Если бы они хотели утопить заодно свою репутацию, то, возможно, да, они бы кинули трубу. Анастасия Сорокина: Вместе с трубой, да. На связи Юрий из Москвы, добрый вечер. Юрий? Зритель: Да, добрый вечер. Анастасия Сорокина: Говорите, пожалуйста, добрый вечер. Зритель: Я не согласен с экспертом, он, наверное, невнимательно читал и без того нетранспарентный контракт Украины. Украина будет покупать не напрямую газ у «Газпрома», а у Европы, которая будет рассчитываться с «Газпром» по фискальным так называемым платежам. Это прежде всего говорит о том, что Украина и дальше будет воровать российский газ в течение 5 лет, на что Европа неоднократно закрывала глаза. По поводу замечания ведущему, который сказал, что «Академик Черский» прибудет через месяц. На самом деле все иностранные эксперты говорят, что на нем вообще нет технологического оборудования, которое бы конкурировало, например, с судами швейцарской компании, и путь займет больше 2 месяцев. Тем более что американцы вряд ли дадут этому судно заходить в любой из портов, где есть тем более американские базы. Александр Денисов: Совершенно верное замечание. Они уже ответили, что справятся, не заходя в порты, да-да, есть такое опасение, они ответили. Зритель: Да-да, справятся, но тем не менее украинская ГТС, сколько бы мы трубопроводов ни строили газовых, они заполняются только, как и газовый «Северный поток – 1», на 50%, потому что, согласно международным договорам на так называемых правах равной конкуренции и возможностей, не «Газпром» диктует объемы поставок в Европу природного газа, а непосредственно те потребители, куда этот газ качается, и такая же схема проработана по потоку «Северного потока – 2». А я напомню, что украинская ГТС в год может прокачивать, несмотря на стареющие мощности, более 200 миллиардов кубометров в год. Поэтому как бы мы ни плодили данные газопроводы, я думаю, что «Турецкий поток» – это в любом случае путь в никуда, тем более что и болгарский, и греческий парламенты настроены непосредственно на европейскую энергетическую безопасность, которая будет... эти проекты. Александр Денисов: Юрий, ну как «путь в никуда», если Европа заинтересована и, в общем, ждет газа? Зритель: Да. Александр Денисов: Насчет «Академика Черского» с вами соглашусь. Да, безусловно, он там по каким-то параметрам и хуже, и мы в своем сюжете, в справке про это рассказывали, но выбора у нас нет, понимаете? Зритель: Я еще хочу сказать, вы можете задать вопрос эксперту. Недавно мы в ту же Германию, Европу качали около 200 миллиардов кубометров в год, сейчас эти объемы снижаются, достаточно посмотреть, что сейчас мы обещаем по «Северному потоку – 2» качать 60 миллиардов кубометров, потом по 40 миллиардов, это уже говорит о снижении ежегодном по сравнению с предыдущими годами. Александр Денисов: Это по газотранспортной системе через Украину, через Украину планируется снижение, вы как раз упоминаете эти цифры. Зритель: Вот я про это и говорю, да. Но еще хочу быстренько сказать, что мы почему-то создаем… Сейчас весь мир производит СПГ, не только Катар, но и Австралия и другие страны, и мы создаем почему-то себе конкурентов в лице Германии и той же Турции, которым газа вообще не хватает и вообще его не добывают, а она будет производить на нашем дармовом газе СПГ, который составит конкуренцию нашей стране по поставкам в ту же Европу. Почему мы делаем такие дорогие подарки в ущерб самим себе, порой оценивая наши мощности и цены, можно сказать, по дармовым номинациям, на десятилетия вперед какие-то контракты подписываем? Я понимаю, что газовые месторождения нельзя перекрыть, как нефтяные месторождения, газ должен куда-то идти, но тем не менее такие подарки не совсем так называемому благополучному партнеру Турции – это просто чрезмерно и непредусмотрительно. Александр Денисов: Спасибо, Юрий. Сейчас ответим на ваши вопросы. Про подарки давайте, подарки это или нет? Андрей Листовский: Ну, было сказано несколько тезисов. Прежде всего Украина давно газ не ворует, везде ставятся счетчики, по счетчикам идет отпуск и получение газа, так что… Анастасия Сорокина: …все под контролем. Андрей Листовский: Да, все под контролем, воровства никакого нет. Во-вторых, по поводу снижения объемов тоже неправильный тезис, объемы «Газпром» наращивает. Другое дело, что он их диверсифицирует по разным транспортным коридорам и действительно совершенно правильно, потому что та нервотрепка с точки зрения ценообразования, которая у нас наблюдается с Украиной, никому не нужна. Плюс инфраструктура стареет, она недофинансирована, она работает со сбоями, поэтому вкладываться в нее с неопределенными целями никто тоже желанием не кипит. Поэтому совершенно правильно, что новая инфраструктура, во-первых, дешевле, она надежнее, она построена на новых технологиях, и она очищена от вот этого фактора, который беспокоит нас с точки зрения неожиданного ценообразования, каких-то бешеных штрафов антимонопольных по несколько миллиардов долларов, необоснованных. И самое главное, что новая инфраструктура все-таки дешевле, потому что изношенная, старая инфраструктура, работающая на старых технологиях, объективно увеличивает себестоимость транспортировки. Александр Денисов: Вас не удивило, что зритель так подробно интересуется темой, вникает, цифры на ходу выдает? А то вот вопрос, зачем нам этот газ, – пожалуйста, ответ, люди как разбираются, рядовые зрители. Андрей Листовский: Ну все же кроется в мелочах. Вот когда мы по мелочам начинаем каждый вопрос разбирать, то, как правило, ответ совершенно другой. Александр Денисов: Вот претензия еще у Юрия была, мол, мы подарки делаем Европе, они из этого СПГ делают. Вот я первый раз про это слышу. Что это такое? Андрей Листовский: Изготовление СПГ – это прежде всего недешевое удовольствие, потому что сжижение газа требует энергии, и себестоимость уже сжиженного газа чуть ли не вдвое превышает себестоимость трубопроводного. Поэтому никто, конечно, в Европе не собирается из газпромовского газа делать СПГ, это бессмысленно с точки зрения экономики. СПГ делается там, где газ изначально дешевый, это месторождения. Александр Денисов: СПГ, этим как раз мы занимаемся? Андрей Листовский: Конечно. На месторождениях ставят, вблизи месторождений большой завод, и без транспортного плеча действительно СПГ является конкурентным. Если вы будете покупать трубопроводный газ, тем более в конце транспортного плеча, то есть с учетом всех транспортных расходов, пытаться сделать СПГ, его просто никто не купит. Александр Денисов: А потом европейцы с нашим газом могут делать что хотят, хоть пусть сжигают, не знаю, еду готовят, хоть пусть СПГ, это их дело. Андрей Листовский: Ну да, мы его продаем им по совершенно конкурентным ценам, по мировым ценам, мы получаем прибыль как страна. В конце концов, что хотят, то и делают, это их уже собственность. Александр Денисов: Да, мы не Америка, диктовать не будем. Андрей Листовский: Но я говорю, с точки зрения экономики никто не будет из трубопроводного газа в конце транспортного плеча делать СПГ, это невыгодно. Анастасия Сорокина: Из Карелии на связи с нами Олег. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Да, Олег, говорите, пожалуйста. Зритель: Алло-алло, здравствуйте. Александр Денисов: Да, Олег, говорите, добрый вечер. Зритель: Да. Хотелось бы, во-первых, конечно, поздравить всех с наступающим Новым годом, всего доброго пожелать, здоровья, естественно, всего. Ну и вопрос по теме. Вот мы прокладываем газовую трубу, Россия, да? Будет ли толк от этой трубы нашим бабушкам в глухих деревнях? Пятьдесят процентов до этого я получил, конечно, ответ на свой вопрос. И продолжу свой вопрос: будет ли от этой трубы толк нам, простому народу? Ну какая-то прибыль? Допустим, в странах, в Египте или возьмем вот эти вот страны, у которых месторождения свои, вот у нас в России месторождения, мы от них, народ простой, ничего не получаем, а по Конституции все народное. Вы понимаете, о чем я говорю? Вот хотелось бы ответ получить на этот вопрос. Еще раз с Новым годом вас. Спасибо. Александр Денисов: Спасибо, спасибо, Олег. Анастасия Сорокина: Спасибо, Олег. Александр Денисов: Я, правда, не помню таких строчек в Конституции, что народное, может быть, в прошлой Конституции было это, в нынешней-то вряд ли. Вот смотрите, да, вопрос тоже закономерный: недавно на пресс-конференции Владимиру Путину задали примерно похожий вопрос, там девушка была, возможно, она была из Якутии, она говорит, что вот «Силу Сибири» запустили, там у них добывают топливо, видимо, имела в виду Чаяндинское месторождение. Она говорит: «Хорошо бы, чтобы налоги потекли в наш регион». Оправданная ли просьба, чтобы регион расцвел, раз отсюда труба у нас идет напрямую в Китай? Андрей Листовский: Вопрос понятный. У нас есть законодатель в лице Государственной Думы, который формирует законодательную базу. Вот сейчас эта база работает так, что все недра являются государственной собственностью, затем то, что произведено из недр, поступает в собственность компании с уплатой налога на недра, налога на добычу и различных налогов по цепочке. Александр Денисов: Что в регионе остается из этого? Андрей Листовский: Дальше из этих налогов уже… Они идут по трем направлениям: это федеральный бюджет, региональный бюджет и местный бюджет. То есть есть бюджетная система, есть бюджетные правила, по которым каждый бюджет наполняется из своих источников. Александр Денисов: То есть у Якутии вопросов нет, что нам от этой трубы? Андрей Листовский: И, конечно, Минфин так же, как Минэкономразвития, следит за тем, чтобы регионы, во-первых, чтобы был примерно одинаковый уровень доходов, уровень производства, это уже является задачей региона, как развивать свою промышленность с помощью тех поступлений, опять же прописанных как в федеральных законах, так и в местных законах, как эффективно тратить эти деньги. Анастасия Сорокина: Вопрос из Тульской области: «А «Турецкий поток» для чего мы строим? Эффективно ли вообще происходит строительство?» Андрей Листовский: «Турецкий поток», на конце сидит огромный потребитель в виде Турции, вторая линия «Турецкого потока» уходит в Южную Европу, где тоже сидит платежеспособный потребитель. Поэтому ответ такой же: мы расширяем свои экспортные возможности, единым оператором является «Газпром», который является, как я сказал, одним из крупнейших налогоплательщиков, который пополняет казну государства. Александр Денисов: Андрей Николаевич, вот есть такой знаменитый город, лучший малый город России Когалым, еще его называют иначе «столицей Лукойла». Вот когда у нас все нефтегазовые районы будут, как Когалым, вот эти малые города будут привлекательнее даже Москвы? Там, по-моему, средняя зарплата даже выше, 90 тысяч, в Москве такая зарплата не у всех есть. Когалым, небольшой городок северный. Когда у нас все малые города, где идет добыча, вот такими же будут? Андрей Листовский: Ну, с другой стороны, есть рынок труда, и, если в Когалыме платить не 90 тысяч, не знаю, будут ли там рабочие места кем-то заполняться. Поэтому в каждом городе есть свой рынок труда, есть люди, которые готовы за конкретные деньги работать. Если в Когалыме такой высокий, наверное, это с чем-то связано, скорее всего, это связано с удаленностью региона, с погодными условиями не самыми эффективными и удобными для жизни, наверное, и продукты питания, скорее всего, в замороженном виде поступают. Поэтому это объясняется, наверное, рационально тем, что уровень зарплаты там выше, чем в среднем по России, иначе просто бы никто там не работал. Александр Денисов: То есть Якутия тоже дождется высокого уровня жизни, как вот и в Когалыме? Газифицировали же ее, построили трубу и все, регион газифицирован весь практически. Андрей Листовский: Так «Сила Сибири» и предназначена для того, чтобы огромную вот эту Восточную Сибирь втянуть в оборот нормальной экономики. «Сила Сибири» является якорным проектом, который будет обрастать уже как газификацией более мелких регионов, так и производства из газа и попутных вещей, все, что связано с химией. Александр Денисов: То есть это интересный момент, мы тащим не зарубежную экономику, а свою прежде всего вытаскиваем с помощью этого. Андрей Листовский: Прежде всего свою, конечно, с помощью этого якорного проекта. Анастасия Сорокина: Выслушаем зрителя из Самарской области, Игорь на связи. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. А вот подскажите, пожалуйста, вот подрядчик не исполнил заказ по трубоукладке, по укладке труб по «Северному потоку – 2», к нему будут предъявлены какие-то претензии от нас, возместить какие-то расходы за неисполнение работ? Александр Денисов: Спасибо, Игорь. Мы тоже задаемся этим вопросом, с этого, собственно, эфир-то и начали. Пока не знаем, это же нужно раскрыть контракты, чтобы там было понятно, какие… Ну штрафные санкции точно есть, мы с вами решили ведь, да? Андрей Листовский: Не факт. Как контракт составлен. Александр Денисов: Может так быть, что он составлен не в нашу пользу, грубо говоря? Андрей Листовский: Дело в том, что компания же понимала, что она ввязывается в такой острый политический проект, и скорее всего подстраховала себя в том числе и в тексте контракта. Я думаю, раз они сорвались с такой скоростью… За несколько часов до объявления вот этого набора санкций корабли уже уплыли из своего района. Поэтому я думаю, у них для этого было юридическое обоснование. Александр Денисов: А наши юристы не бились и вот так вот приняли? Юристы «Газпрома» я имею в виду. Андрей Листовский: В тот момент это было сбалансированное, нормальное решение. Сейчас… Ну вот мы видим, что месяца не хватило. Анастасия Сорокина: А хватит ли у нас газа, спрашивают зрители из Ингушетии. Когда закончатся нефть и газ, чем мы будем торговать? Потому что все, потоки, отправляем везде и всюду. Андрей Листовский: Ну, газа у нас на 500 лет, насколько я знаю, нефти у нас на 50 лет, это из разведанных месторождений категории «А», которые готовы к разработке прямо сейчас. Есть геологоразведка, которая пополняет объемы, есть же баланс выработки и баланс геологоразведки. Наша задача – сделать так, чтобы к тому времени, как у нас баланс закончился, мы бы работали на новых технологиях, которые не потребуют такого количества нефти и газа. Александр Денисов: Я вот, знаете, вспомнил высказывание одного из саудовских принцев, уж не помню имя, но высказывание интересное. Он говорит: «Почему закончился каменный век? Не потому, что закончились камни, а мы шагнули вперед». Так же и тут газовую эру остановит какая-то новая технология. Андрей Листовский: Безусловно. Александр Денисов: Есть такая уже на горизонте? Андрей Листовский: Термоядерный синтез, я считаю, большой потенциал имеет, нетрадиционные источники, ветряная энергия, энергия приливов, что еще… Солнечная. Анастасия Сорокина: Но это сейчас очень в Европе используется, альтернативные источники энергии. Андрей Листовский: Конечно, конечно. Анастасия Сорокина: Но наши технологии позволяют нам так же развивать вот эти направления, или все упирается… ? Андрей Листовский: Конечно, позволяют. В России есть тоже направления соответствующие по «зеленой» энергетике. То есть, насколько я знаю, в Краснодарском крае сейчас вводится в эксплуатацию несколько ветряных электростанций, на Дальнем Востоке отработка идет приливных электростанций. Солнечная энергия, с этим, конечно, похуже, потому что в России очень мало мест, где можно такие большие площади заставлять солнечными панелями, но тем не менее тоже в этом направлении идут наработки, есть целый завод, который «Роснано» построило, для солнечных панелей. Поэтому да, если есть возможность, если, грубо говоря, дует ветер, светит солнце и в этом месте есть потребители, которые готовы за это платить, то там появляется вот этот симбиоз из новых технологий. Александр Денисов: Ну вот из Оренбургской области нам звонила зрительница, что там… Анастасия Сорокина: …невспаханные поля. Александр Денисов: …невспаханные поля, накануне обсуждали мы тему. Так вот как раз Оренбургская область, по-моему, лидер по вот этим солнечным электростанциям, там какая-то инсоляция чуть ли не 360 дней в году, я имею в виду солнце светит, солнечных дней. Андрей Листовский: Ну, если есть такая возможность, то надо считать конкретный проект и смотреть, выгоден ли он, много ли он заберет сельхозземель, или эти земли все равно пустующие. В конкретном случае своя экономика проекта возникает, и эти новые технологии где-то в России уже появляются. Анастасия Сорокина: Что ждать от грядущего года? Мы так в преддверии 2020-го, все-таки хочется каких-то таких перспектив. Вот эти договоренности какую стратегию намечают нам на будущий год? Андрей Листовский: Ну, договоренность с Украиной, я считаю, что она прорывная, не зря все-таки наше Министерство энергетики над этим работало целый год. Потому что, во-первых, мы застраховали свои риски от того, что у нас будут большие перерывы с поставками газа в Европу, мы подмочим свою репутацию, речь шла уже чуть ли не о полугоде перерыва физического поставки газа, слава богу, мы этого избежали. Плюс ну да, будет на несколько месяцев сдвиг по «Северному потоку – 2» – это, конечно, неприятно, но опять же это несущественно с точки зрения стратегии. Потому что, говоря о 5- или 10-летней перспективе, несколько месяцев запуска вот этого нового проекта – это, в общем, ничего не значит. Выгода, которую Россия получит в середине или ближе к концу года, все равно существенно выше, чем если бы мы этим не занимались. Александр Денисов: Про Украину. Вот уже мы упомянули, что объемы поставки там сколько, 60 миллиардов кубометров, в следующем году… Андрей Листовский: Шестьдесят, сорок и сорок. Александр Денисов: Да, а потом все 40 и 40. Означает ли это, что объемы будут снижаться? Потому что если сплюсовать те поставки, которые пойдут в Европу по новым газотранспортным системам, то есть там замещение полностью даже с лихвой именно украинского направления. То есть в итоге вентиль мы перекроем, я так понял? Андрей Листовский: «Газпром» в целом как компания наращивает экспорт. Если вы просуммируете все направления продаж, то «Газпром» со 190 переходит уже на 200 миллиардов, дальше у него цель 210, потому что объективно Европа свое производство трубопроводного газа снижает, у нее месторождения вырабатываются, и «Газпром» совершенно правильно понимает, что если он не будет взаимодействовать дальше с украинским направлением, то, грубо говоря, ему не будет каналов поставки дополнительных объемов. Плюс у него появляются технологические возможности регулировать с помощью вот этих газовых хранилищ, которые на границе с Западной Украиной, технологические поставки газа. Александр Денисов: То есть мы все-таки этот канал будем держать, не будем бросать? Андрей Листовский: Безусловно, с точки зрения стратегии это необходимый канал, который гарантирует нашу долю рынка на газовом рынке Европы, где на сегодняшний день у нас сосредоточены основные объемы продаж и, насколько я понимаю, самые платежеспособные потребители, между прочим, это тоже немаловажно. Анастасия Сорокина: Прорываются зрители в прямой эфир. Из Владимирской области на связи Владимир. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Говорите, пожалуйста, Владимир. Зритель: Ведущие, спасибо, что вы меня услышали, алло. Анастасия Сорокина: Да-да. Зритель: Спасибо за передачу вашу. Вы слышите меня? Анастасия Сорокина: Слышим. Александр Денисов: Слышим. Зритель: Да-да. Я хочу задать два вопроса вашему гостю. Первый вопрос: почему мы должны, наше государство должно платить 3 миллиарда долларов, почему? И второй вопрос: почему… Работники «Газпрома», чиновники вышестоящие не могут решить вопрос положительно, в нашу пользу, значит, пускай они свои убытки, наши убытки сами из своего кармана и гасят, вот и все. Нормальный вопрос. Александр Денисов: Вы имеете в виду вот эти миллиарды, которые по арбитражу европейскому мы должны выплатить Украине, вот это имеете в виду, да? Зритель: Да-да, правильно говорите. Пускай выплатят чиновники наши газпромовские. Александр Денисов: Ну кстати, мы… Извините, добавлю: мы забываем, что по тому же решению арбитража, там прописано, что и Украина нам должна. То есть там получается такое решение баш на баш, разница все же есть, но она небольшая, так сказать, соломоново решение такое было принято. Зритель: Хорошо. Теперь все убытки, которые… На нас наложили санкции, тоже пускай оплачивают они. Александр Денисов: Да, я согласен, пусть платят. Андрей Листовский: Я тоже. Александр Денисов: Спасибо большое. Зритель: Конечно, это будет честно, честно и справедливо для нашего народа. Александр Денисов: Спасибо большое. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Можно ли возложить на менеджмент «Газпрома» вот эти недоработки? Ребята, ну что это такое, не можете решить. Или там политические решения, которые перебороть ну никак нельзя? Андрей Листовский: Нет, все-таки арбитраж, который был выбран двумя сторонами, он принял свое решение, пускай оно будет правильное, не правильное, но тем не менее оно вступило в силу, и Россия как серьезная страна не может сказать, что она не будет выполнять судебное решение. Просто у нее и рейтинг понизится, и инвесторы более, что ли, опасливо будут отдавать свои деньги в проекты российские. Поэтому, конечно, решение суда, совершенно правильно, что оно будет исполнено. Кто понесет за это персональную ответственность? Тут нужно… Наверное, есть на это ответ, есть процедуры заключения таких договоров, есть процедура их верификации. Если есть виновный, он должен понести ответственность. Конечно, никто 3 миллиарда из кармана не выложит. Александр Денисов: Интересная фигура есть на газовом фронте, так сказать, наш боец, бывший канцлер Германии Герхард Шредер. Вот мне все время была интересна его роль. Безусловно, громадную работу он проделывает и в Европе, почему Европа разом так выступила против США, мне кажется, это его заслуга. Вот расскажите про него, интересно. Андрей Листовский: Вы имеете в виду его роль как председателя совета директоров «Nord Stream»? Александр Денисов: Да-да. Андрей Листовский: Безусловно, он лоббирует интересы «Газпрома», «Газпром» совершенно официально принял его, нанял его на работу как менеджера высокого уровня, и его задача действительно обеспечивать политические условия для реализации такого очень сложного политически и экономически проекта. Тем более там, как вы знаете, несколько энергетических компаний совершенно разных с разных стран европейских представлены, между ними нужно все противоречия согласовать, обеспечить политическую поддержку в каждой из стран, где находятся эти операторы. Вот это его основная работа. Александр Денисов: Сейчас у нас подключается еще к беседе Дмитрий Абзалов, президент Центра стратегических коммуникаций. Дмитрий, добрый вечер. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Дмитрий Абзалов: Добрый вечер. Александр Денисов: Да, здравствуйте. Дмитрий, вот сейчас мы, может быть, слышали, остановили разговор, про Герхарда Шредера говорили, бывшего канцлера Германии, который в «Nord Stream» работает. Почему его влияния не хватило, чтобы остановить все эти суда, чтобы «ребята, давайте доделаем работу, раз вы начали»? Штрафные санкции, может быть, там есть какие-то, предусмотрены, если есть в договорах? Дмитрий Абзалов: Решения принимаются не на уровне Германии, решение принимается на уровне сената, если уж совсем быть точным, и отдельно взятых республиканцев, которые представляют отдельно взятые регионы с отдельно взятым сланцевым газом. Поэтому к Германии это вообще никакого отношения не имеет. Ведь швейцарско-итальянская компания испугалась не срыва контрактов на американском рынке и уж конечно не соответственно позиции Германии, она испугалась, не подпадет ли под вторичные санкции, даже первичные, я бы так сказал, – ей счета все закроют, и она ни одну операцию не сможет провести ни в одном банке Европейского союза или в любом другом. Проблема в этом заключается, здесь основной риск связан не с американскими…, которые всегда также значатся в данном законе о военном бюджете, а прежде всего это опасения подпадения под финансовые санкции. И поверьте, любая компания, включая российские компании сейчас, если она подпадет под эти санкции, за очень редкими исключениями типа…, она окажется в очень сложной ситуации, и такие примеры были. Поэтому здесь… финансовый ресурс основной. Александр Денисов: Дмитрий, сейчас наши редакторы свяжутся с вами еще раз, к сожалению, сейчас связь ухудшилась, попробуем связаться, через пару минут выйдем на связь. Андрей Николаевич, вот сегодня Дмитрий Медведев поручил правительству разработать ответные меры в связи с санкциями по проекту «Северный поток – 2». Какие будут это меры? Это просто, так сказать, «вежливый» тоже ход с нашей стороны, или это действительно может быть эффективный какой-то удар? Или так принято у джентльменов: вы нам, мы вам? Андрей Листовский: Ну, обращаю внимание, что Медведев тут же оговорился, что ответные меры, не нарушающие интересов России прежде всего. Поэтому да, какие-то меры будут приняты. Наверное, будет какое-то направление импортозамещения американского оборудования финансироваться, какие-то, может быть, запреты закупок готовых материалов американских. Опять же говорю, главный принцип здесь не навредить прежде всего своей экономике. Александр Денисов: И такие санкции бывают, чтобы и им навредить, и себе не навредить? Андрей Листовский: Теоретически бывают, практически я не знаю таких примеров. Любая санкция – это всегда ограничение, это увеличение себестоимости, это снижение выбора потребительского. Всегда это трудно переживается. Анастасия Сорокина: Пермский край пишет, что сейчас вот эти принятые решения, то, о чем мы говорили, о перспективах будущего года, – это недальновидная стратегия. Сейчас вот эти направления, ведь контракты на 10 лет могут растянуться в более длительные какие-то взаимоотношения. Вот это те перспективы, по которым стоит работает, или действительно в сегодняшней политической ситуации, в мире санкций, в мире каких-то вот таких мер, в которых приходится еще много разных политических решений предпринимать, стоит выбрать какую-то другую стратегию развития экономическую? Андрей Листовский: Можно уточнить, что такое «недальновидная стратегия»? Относительно чего? – газового рынка или… ? Анастасия Сорокина: Относительно того, что будет выгодно для нашей страны, для ее экономического развития, для того чтобы гражданам страны было лучше от тех экономических связей, которые мы устанавливаем. Андрей Листовский: Ну, если мы все-таки локализуемся на газовом рынке, то мы увидим, что за несколько лет рынок Европы перевернулся с головы на ноги. Во-первых, доля СПГ увеличивается. Если мы не будем эту долю СПГ замещать своим газом, нас оттуда просто выдавят. Анастасия Сорокина: То есть это вынужденные такие меры? Андрей Листовский: Конечно, это вынужденно, это диверсификация именно продаж. Во-вторых, мы понимаем, что Европа наращивает новые технологии энергетические, и для того чтобы не снижать, что ли, свой экспортный потенциал, мы разворачиваемся на восток, это прежде всего «Сила Сибири». В-третьих, мы понимаем, что мы должны увеличивать переделы, не просто гнать сырье, но из этого сырья делать продукцию с более высокой добавленной стоимостью, для того чтобы создавать и рабочие места, и повышать свою конкурентоспособностью, замещать импортное сырье. Эти переделы предполагают все-таки серьезный уровень инвестиций, и эти инвестиции берутся, во-первых, от инвесторов, во-вторых, от государственного бюджета. Для того чтобы эти деньги были, опять же мы должны создать источники поступления. Поэтому вот все шаги, которые мы видим, сделанные за ближайшие несколько лет, они, во-первых, стабилизируют наш объем продаж, что создает возможность наращивать именно бюджетные платежи, то есть бюджет получает, грубо говоря, больше денег от этого. Во-вторых, мы увеличиваем переделы, то есть мы начинаем уже не просто продавать сырье, но и на пути вот этих газовых коридоров ставить уже и перерабатывающие заводы, высокие технологии, насколько вы знаете. Например, завод по сжижению газа – это не космические технологии, но близкие к этому, потому что там высочайшая степень прежде всего безопасности, потому что, если одна искра, может все рвануть, за секунду этого завода не будет. Александр Денисов: А где применяется сжиженный газ? Почему европейцы так активно стали переходить на него? Андрей Листовский: Он применяется там, куда невозможно довести трубу. Это отдаленные части Европы, например, Португалия, Франция, то есть они с удовольствием забирают себе эти танкеры, регазифицируют этот газ, получают опять трубопроводный газ, но уже по месту потребления. Александр Денисов: Пообщаемся со зрителем и потом вернемся, обсудим урок истории, потому что газотранспортная система через Украину тоже под санкциями строилась, поговорим про это. Анастасия Сорокина: На связи Кировская область, Алексей до нас дозвонился. Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Анастасия Сорокина: Говорите, пожалуйста, Алексей. Зритель: Да-да. Меня слышно? Анастасия Сорокина: Да, говорите. Зритель: Ага. Вот скажите, пожалуйста, у меня вот такой вопрос. Вот у меня такое ощущение, что «Газпром» работает не на Российскую Федерацию, а вот на благо каких-то частных лиц, не знаю, почему так, спонсирует какие-то непонятные госкорпорации, допустим, какие-то клубы, «Зенит», «Санкт-Петербург», «Шальке»… Александр Денисов: «Шальке-04», по-моему, он называется, эта команда? Зритель: Да. Александр Денисов: Кстати, любимая команда Адольфа Гитлера, на секундочку. Зритель: Да. А о благосостоянии обычных людей не совсем как бы деньги приходят, хотя я так понимаю, что газ – это российское как бы топливо, да, всех людей. Но почему так происходит? Александр Денисов: Да, Алексей, спасибо за вопрос. Интересно действительно особенно про команду немецкую. Андрей Листовский: Ну, про «Шальке» ничего не прокомментирую, я не большой эксперт по спорту. Ну а то, что у «Газпрома» есть спортивная команда… У каждой госкорпорации есть… Александр Денисов: Это принято. Андрей Листовский: …социальные обязательства поддерживать какой-то спорт, вот в России так повелось. Александр Денисов: Вот про историю. Ведь газотранспортная система, я уже сказал, через Украину тоже под санкциями строилась, то есть это нам не впервой, мы это тогда и пережили, нормально все прошли. Поэтому, может быть, так это делают, такие методы конкурентной борьбы, ну что, ставят палки в колеса? Андрей Листовский: Ну да, я даже помню аббревиатуру КАКОМ, это список запрещенных к продаже в Советский Союз товаров, в который входили практически все высокотехнологичные, компьютерное оборудование, суперкомпьютеры… Александр Денисов: Это вот в те годы, тогда? Андрей Листовский: Да-да, высокоточные станки – в общем, все то, что могло повысить конкурентоспособность советской тогда еще продукции. Сейчас те же методы, просто они больше перенаправлены на финансовые рынки, чем на рынки именно производственные. Александр Денисов: И Европа так же себя вела в те годы, когда вводились санкции? То есть они тоже были заинтересованы в проекте, тоже были недовольны поведением Америки таким? Андрей Листовский: Ну, санкции вводит тот, у кого есть экономическая власть. У Америки, которая занимает 24% всего мирового экономического рынка, у нее, конечно, экономическая власть несоизмеримо выше, чем у Европы и тем более у России. Поэтому да, она этот инструмент с удовольствием использует, и, как мы видим, чем дальше, тем в больших объемах. Александр Денисов: Но сейчас-то ситуация поменялась, экономическая власть уже у другого лидера. Андрей Листовский: Ну, то, с какой скоростью уплыли корабли, мы видим, что пока власть еще есть. Анастасия Сорокина: Ленинградская область на связи, Борис дозвонился до нас. Здравствуйте. Зритель: Добрый день. Александр Денисов: Здравствуйте, Борис. Анастасия Сорокина: Слушаем вас, Борис. Зритель: Величина ущерба «Газпрома» от простоя кораблей-укладчиков, которые делали укладку трубы. Анастасия Сорокина: Это вопрос? Зритель: Вопрос. И как он будет компенсироваться, за счет чего? Александр Денисов: Да вот нам тоже интересно, Борис, спасибо. Уже сколько, третий раз мы пытаемся дать ответ. Андрей Листовский: Третий. Анастасия Сорокина: Но дать не можем пока. Андрей Листовский: Ну ответ такой: есть контрактные обязательства между сторонами. В этих контрактных обязательствах есть санкции за срыв каких-то пунктов договора. Юристы сейчас проведут юридическую экспертизу договора, посмотрят, есть ли основания предъявить эти санкции компании «Allseas», и, если они есть, они, безусловно, будут предъявлены сначала как претензия, а затем судебный иск. Но если таких оснований нет, то и предъявлено не будет ничего. Александр Денисов: Понятно. Есть ли шанс, что все-таки мы найдем какой-то альтернативный способ достроить, или у нас никаких вариантов, кроме «Академика Черского», больше и нет, сидеть и ждать вот эти 2 месяца, кто-то говорит, кто-то месяц? Кстати, «Газпром» не подтвердил до сих пор насчет «Черского», что он будет доделывать. Андрей Листовский: Нет, варианты, конечно, есть, но как мы читаем в прессе, какие-то корабли находятся чуть ли не в Китае, какие-то на Дальнем Востоке. Понятно, что такие корабли работают по долгосрочным графикам, то есть найти окошко, чтобы такой корабль вдруг оказался свободен, практически нереально. Поэтому да, мы поставлены перед фактом, что проект остановился. Каким образом технически сейчас решать эту проблему, эксперты, специалисты «Газпрома», я думаю, над этим работают день и ночь. Какое-то техническое решение будет предъявлено и реализовано, но сколько на это уйдет времени… Скорее всего, на это уйдет вся первая половина 2020 года и, может быть, даже вторая половина, это мои такие пессимистичные взгляды. Может быть, я неправ. Александр Денисов: Все-таки вопрос профана: почему Европа своим авторитетом на Швейцарию не надавила, не сказала: «Ребят, вообще-то мы все в этом заинтересованы. Вы хотите газ из Штатов покупать втридорога? – ну пожалуйста, уплывайте тогда, или будем нормально жить»? Почему не надавили по каким-то каналам? Андрей Листовский: Я не представитель Европы, поэтому я за них не могу ответить… Александр Денисов: Ну да, да. Андрей Листовский: Но, видимо, аргументы, которые услышали швейцарцы, оказались не такими серьезными, как аргументы американцев, я бы так ответил. Американцев они услышали, а европейцев проигнорировали. Александр Денисов: И какие же такие проекты у них в той части полушария, что вот они испугались, решили плюнуть на наш проект ради каких-то… ? Андрей Листовский: Ну это глобальная компания, она обслуживает в том числе и шельф мексиканский. Александр Денисов: Где добывают как раз Штаты. Андрей Листовский: Поэтому там действительно объем большой, масштабный, они постоянно там держат несколько кораблей, и экономические потери от отлучения от такого огромного рынка для них существенно выше, чем, как я сказал, контракт с «Газпромом». Тем более если они понимали, во что ввязываются, скорее всего, они в договоре прописали вот эти форс-мажорные обстоятельства. Анастасия Сорокина: Вот вы сказали про пессимистичный прогноз, и уже появились сообщения о том, что не отразится ли это на гражданах, не будем ли мы вообще на себе тянуть вот те проблемы, связанные с издержками, понесенными со стройкой? Андрей Листовский: Ну, «Газпром» – это все-таки отдельная корпорация, у нее есть свой баланс, у нее есть свои финансовые показатели. Да, «Газпром» получит, наверное, убыток по этому проекту какой-то, снизится рентабельность, акционеры получат меньше дивидендов, но это всего лишь одно из направлений наполнения российского бюджета. Бюджетные поступления, да, в этом направлении снизятся, но мы же вынуждены работать под санкциями, мы выбрали такой путь, это наша страна, поэтому да, будем в этом участвовать все вместе. Александр Денисов: Да, будем достраивать, а беды акционеров, к счастью, не наши беды, мы не акционеры компании, а компания решит вопрос, конечно. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо. Анастасия Сорокина: У нас в студии был Андрей Николаевич Листовский, генеральный директор Фонда энергетического развития.