Мария Карпова: Сейчас как раз все про пищевое поведение разузнаем у Анны Черниговой, специалисту по пищевому поведению. Петр Кузнецов: По пищевому поведению как раз. Мы обещали вам такого эксперта. Слушаем внимательно. Здравствуйте, Анна! Не слышно вас. Наверное, вы не включили у себя микрофон. Но видим вас прекрасно. Мария Карпова: По-моему, слышим, да? Петр Кузнецов: Анна? А вот, появилась. Было какое-то легкое движение, мы вас услышали. Давайте разберемся с телевизором. Все-таки это такая красная нить нашего второго часа – еда перед телевизором. Почему это вредно? И есть ли те самые невредные закуски для просмотра кино? На эту тему Маша много статей нашла в самом начале нашего часа, что такие существуют. Анна Чернигова: На самом деле, я бы даже, знаете, размышляла не о том, что конкретно мы едим перед телевизором, а скорее, что происходит в тот момент, когда мы едим перед телевизором. Потому что говорить о том, что это вредно, о том, что мы переедаем в этот момент, о том, что мы не в контакте со своими потребностями, о том, что мы не понимаем, в какой момент нам нужно остановиться, я думаю, про это уже сказано, и многие это понимают. Мне бы хотелось добавить, наверное, такой момент, что в зависимости от того, что мы смотрим в этот момент по телевизору, какую передачу или какие эмоции она у нас вызывает, вот, собственно, этим мы себя и кормим. Потому что помимо физиологического насыщения мы еще очень много получаем эмоций с питанием. И тогда, если мы смотрим какую-то неприятное видео или мы смотрим какой-нибудь фильм, который вызывает у нас очень много разных переживаний, тревоги или чего-то, или какого-то дискомфорта, то по сути, вместе с едой мы именно эти эмоции и поглощаем. И после такого приема пищи мы можем почувствовать, помимо какого-то, опять же дискомфорта в нашем желудке, мы еще можем почему-то после этого плохо себя чувствовать эмоционально. У нас может поменяться настроение и т.д. Поэтому первое, на что бы я обратила точно внимание, это что вы смотрите по телевизору, когда вы едите, если уж так случилось, что вы не можете не есть без телевизора. С этого бы я точно начала. А дальше ... о том, что вы такое получаете или почему так сложно остаться один на один с едой? Потому что с точки зрения психологии мы со всем строим отношения и с едой в том числе тоже, как бы странно это ни звучало. И если, например, у нас красиво накрыто на столе, если мы смотрим в тарелку, видим, что там лежит, если мы, по сути, уважительно относимся к тому, что поглощаем, что вовнутрь себя погружаем, то, по сути, мы таким образом еще проявляем очень много уважения к самим себе, любви к себе и т.д. То есть это что-то про настоящие отношения. Это тоже что-то, что потом в дальнейшем будет давать очень много хороших последствий и хорошего влияния на самоощущения, на контакт с самим собой, на контакт с другими людьми. А если знаете, мы там кинули что-то в тарелку, пожевали, отвлеклись, не посмотрели, что мы съели, то это такое немножко суррогатное отношение с едой, которое потом будет здорово влиять, в том числе, как бы странно это ни звучало, подсознательно на нашу самооценку. Мария Карпова: Анна, совместный прием пищи в семье, он важен? Анна Чернигова: Да, конечно. Это уже относится к таким ритуалам, в том числе эмоциональным ритуалам, семейным. Это то, что нас объединяет. Потому что, как я уже сказала, вместе с едой мы потребляем очень много эмоций. И если в этот момент мы разговариваем, если в этом момент мы делимся какими-то переживаниями о том, что случилось в течение дня, мы делимся хорошими какими-то новостями, мы делимся тем, что для нас важно в отношениях в этой семье – в паре или в большой семье, то, конечно же, это что-то, что объединяет общий контекст, общий фон. И это что-то, что дает такую сопричастность друг другу. И как раз это то, что вместе с едой мы тоже потребляем. Поэтому это так важно делать это вместе. Мария Карпова: Извините, перебью, а как же поговорка, которой нас учат с детства: «Когда я ем, я глух и нем»? А вы говорите про совместный обмен информацией. Анна Чернигова: Я думаю, что, знаете, времена меняются, ритуалы меняются. И если раньше, например, мы были немножко ограничены от информации внешней, и мы много общались между собой, наши предки много общались и взаимодействовали между собой. И тогда, когда мы ели, мы оставались один на один с самими собой, то, возможно, это в то время было актуально. Но сейчас у нас так мало коммуникаций друг с другом. У нас постоянно коммуникация с какими-то внешними источниками информации и т.д., что я считаю, что взаимодействовать, общаться, смеяться, радоваться и при этом потреблять пищу – это точно не навредит. Это, скорее всего, даже очень может быть и поможет. Петр Кузнецов: «Внук ест только с мультиком», – из Башкортостана. Мы знаем много историй, когда ребенка приучают с детства делать это перед планшетом, перед телефоном, чтобы, наверное, не заметил, как поел. То есть это получается, закладывается с раннего возраста? Или с ребенком это как-то по-другому работает? Анна Чернигова: Да. Нужно просто думать о том, что помимо еды, есть еще целый эмоциональный фон и контекст, как я уже сказала. И, например, когда хватает у родителя времени, желания или ресурса быть вместе с ребенком в тот момент, когда он ест, или показывать своим примером, что еда – это целая культура, помимо того, что это еще и очень здорово влияет на наше внутреннее состояние эмоциональное. То, конечно же, ребенок будет это естественным образом перенимать. И для него это будет абсолютная норма в дальнейшем, когда он вырастет. Но если используются еда, планшет, любой гаджет как способ на какое-то время ребенка отвлечь, чтобы у родителей была возможность позаниматься своими какими-то делами и т.д., то, с одной стороны, это, конечно хорошо, потому что у родителей появляется эта возможность. Но с другой стороны, ребенок получает такой посыл, что мы от тебя немножечко отделались в этот момент. Вот отвлекись, поешь. А зато у нас будет время на что-то другое, на что-то более важное в данный момент. Но еда – это очень важная такая потребность, о которой говорил еще основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд, который говорил о том, что, по сути, с едой мы получаем любовь. Или не получаем. Либо мы получаем настоящую любовь в виде контакта, взаимоотношения, уважения и т.д., либо мы получаем такой суррогат. И это тоже такие важные моменты. Петр Кузнецов: Анна, напоследок остается время только для одного вопроса: мы быстро все-таки едим? Или наоборот, мы засиживаемся? Помогите понять нам, сколько времени нужно проводить за обеденным столом? Или это по-разному: завтрак должен быть быстрым, обед как раз размеренным, а ужин уж тем более? Или как? По пищевому поведению как раз. Анна Чернигова: Я думаю, что специалисты из разных отраслей наверняка скажут свое мнение. Оно может быть совершенно разниться. Но точно я думаю, что имеет смысл прислушиваться к своим внутренним потребностям. Потому что, знаете, для кого-то что-то хорошее может превратиться в что-то противоположное. Но точно имеет смысл, когда мы едим, побольше внимания обращать на то, что мы едим и как мы себя при этом чувствуем. И когда у нас внимание направлено вовнутрь, мы точно почувствуем, когда нужно остановиться и будет достаточно. Петр Кузнецов: Ага. Ну, эта штука индивидуальная. Общего правила нет. Мария Карпова: Спасибо, Анна, Анна Чернигова была с нами на связи, специалист по пищевому поведению.