Сергей Кривенко и Виктор Баранец - о престиже российской армии

Гости
Сергей Кривенко
руководитель Правозащитной Инициативы «Гражданин и армия»
Виктор Баранец
военный обозреватель газеты «Комсомольская правда», полковник в отставке, член Общественного совета при Минобороны РФ

Константин Чуриков: 20:04 – московское время. Программа "ОТРажение" по-прежнему в прямом эфире. Давайте все-таки вспомним о том, что завтра в стране праздник 23 февраля, День защитников отечества.

Оксана Галькевич: Настроение улучшилось.

Константин Чуриков: Настроение улучшилось, но грех не поговорить о состоянии нашей Российской армии. Тема, которую мы обсуждаем не только в канун праздников, связанных с нашими Вооруженными силами, но и вообще, потому что армия в последнее время для страны, и уже по всем опросам, значит очень много.

Давайте обратимся сначала к сегодняшнему событию. Вооруженные силы России оснащены новым оружием на 58%. Об этом сегодня заявил министр обороны России Сергей Шойгу. Он отчитался перед депутатами Государственной Думы о состоянии армии, авиации и флота.

Сергей Шойгу: По укомплектованности Вооруженных сил личным составом мы вышли на показатель 93%. Численность военнослужащих по контракту увеличена до 384 тыс. человек. Впервые в истории России сержантский состав полностью комплектуется контрактниками.

Оксана Галькевич: Глава Министерства обороны нашей страны также отметил, что Россия создала войска информационных операций. Это позволило сделать контрпропаганду гораздо более эффективной. Так сказал сегодня Сергей Шойгу. Ранее Россия отрицала наличие у себя так называемых кибервойск.

Константин Чуриков: Уважаемые зрители, в течение этого часа мы хотели бы узнать, что думаете вы о боеспособности, о состоянии нашей сегодняшней армии. Нам могут звонить как бывшие военнослужащие, так и действующие, если есть что интересное рассказать.

Оксана Галькевич: Служить или не служить.

Константин Чуриков: Кстати говоря, очень предметный вопрос: хотели бы вы, чтобы ваш сын, внук пошел служить сегодня в армию? 8-800-222-00-14 – это телефон. СМС-портал – 3443, вначале буквы "ОТР".

Оксана Галькевич: А мы сейчас представим нашего гостя, с которым мы состояние дел в этой области обсудим. Это Сергей Владимирович Кривенко, член Совета по правам человека при Президенте России. Здравствуйте, Сергей Владимирович.

Сергей Кривенко: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Здравствуйте. Сергей Владимирович, обращаемся к исследованиям социологов. Большинство наших граждан уверены, что армия способна отвечать на все угрозы и вызовы. Эксперты все говорят, что престиж службы в армии заметно вырос. Как это можно объяснить, с вашей точки зрения?

Сергей Кривенко: Я соглашусь, что сейчас отношение общества к армии совсем другое, чем было в 1990-х годах, и даже вначале 2000-х, но это заслуга, по-моему, тех реальных и серьезных преобразований, которые происходят за последние 10-15 лет. В первую очередь надо четко понимать, что и военное руководство на протяжении этих 15-20 лет фактически, разное военное руководство, было много министров обороны, но, тем не менее, придерживаются единой линии – армия переходит на контракт. Современное вооружение сложное, военнослужащий по призыву справиться с ним не может, и он остается подневольным человеком, тем не менее. И только профессионал готов работать с этим вооружением. Поэтому эта линия выдерживается, эту линию поддержал президент России еще вначале 2000-х годов. И за эти годы произошел ряд таких преобразований. В первую очередь это Федеральная целевая программа 2004-2008 годов, когда была поставлена задача резко продвинуться с наполнением контрактников, и именно в связи с ее выполнением был сокращен срок службы по призыву до одного года, с 2008 года. То есть была такая задумка, что армию наполняют контрактниками. Нам нужно меньше призывников, служить они будут меньше. И вообще, их роль меняется, что мы сейчас и видим.

Второе продвижение было сделано во время того, когда министром обороны был Сердюков. Можно как угодно к нему относиться – коррупционные скандалы, – но, тем не менее, по крайней мере для правозащитных организаций ценность Сердюкова в том, что он сделал на посту министра обороны – это была мощная программа по гуманизации военной службы. Он поддержал эти переходы на аутсорсинг, переходы к улучшению бытовых условий, то, что военнослужащий должен сейчас только служить, а не заниматься строительством дач и так далее.

Оксана Галькевич: А не заниматься мытьем полов, обслуживанием, какой-то хозяйственной работой.

Константин Чуриков: И не красить дачу какому-нибудь командиру.

Сергей Кривенко: Да. Это еще раньше шло, были соответствующие приказы, но, тем не менее, сейчас это стоит жестко. Военнослужащий должен заниматься боевой подготовкой, физкультурой, физическим воспитанием.

Оксана Галькевич: Но он еще занимался сокращением численности в том числе.

Сергей Кривенко: Было очень серьезное изменение оргструктуры Вооруженных сил и управленческого аппарата. И, самое главное, наконец-то были отменены или убраны, что называется, штатные воинские части, которые содержались в законсервированном состоянии, были предназначены для того, чтобы во "время Ч" все военнообязанные призываются , и армия развертывается до нескольких миллионов человек для того, чтобы воевать фактически со всем миром. Это была еще старая модель Советского Союза. Сейчас сделана другая.

Константин Чуриков: Вы хотите сказать, что в этом есть и персональная заслуга Анатолия Сердюкова?

Сергей Кривенко: Нет, персональная заслуга того большого количества экспертов. Он выполнял решения высшего военного руководства и высшего руководства страны. До того времени ни одному из министров обороны не удавалось так продвинуться. Может быть, как раз сыграло то, что Сердюков был штатский человек, пришел на эту должность, и ему удалось это сделать. Конечно, вместе с положительными аспектами, как всегда, было сделано очень много отрицательного. Но, тем не менее, этот прорыв был произведен. И сейчас эта линия продолжается. И все эти преобразования, когда мы сейчас видим, как для студентов появляются совершенно новые возможности. Сейчас вводятся военные кафедры, которые в институтах готовят не офицеров, а рядовых. Тем самым студенту и обучающимся в институте дана возможность пройти военную службу без отрыва от обучения. Он может поступить на такую военную кафедру, обучаясь, посещает военную кафедру, во время каникул несколько раз участвует в сборах, и по окончанию ему уже будет присваиваться воинское звание "рядовой", и он не будет призываться.

Оксана Галькевич: Сергей Владимирович, сегодня Шойгу предложил отказаться от обязательной военной подготовки. Он сказал, что нужно как-то концентрироваться на патриотическом воспитании. Невозможно, по его словам, милитаризировать страну бесконечно. Что он имел в виду? От обязательной военной подготовки отказаться?

Сергей Кривенко: Надо четко посмотреть стенограмму выступления. Скорее всего, он имел в виду, что до сих пор сохраняется обязанность в школе пройти начальную военную подготовку. Она в разных школах из-за отсутствия преподавателей…

Оксана Галькевич: НВП, такой был предмет.

Сергей Кривенко: Да, бывший НВП, как обязательный элемент. По-моему, сейчас в силу как раз перехода на контракт, когда делается ставка на тех молодых людей, которые хотят идти в армию – а мы сейчас видим, что таких очень много, и на контракт стоит очередь, и это престижно, и денежное довольствие поднято, и это будет увеличиваться и так далее, – то зачем принуждать и обязывать получать какое-то начальное военное образование тем, кто этого не хочет?

Оксана Галькевич: Есть из кого выбирать теперь, да?

Сергей Кривенко: Да, есть из кого выбирать. Более того, действительно, существует довольно большое количество военно-патриотических клубов, работает система ДОСААФ, эта юноармейская инициатива. Молодым людям, которые хотят связать свою жизнь, или часть жизни, со службой в армии, сейчас вполне предоставлена такая возможность: через клубы, через ДОСААФ, через участие в этих юноармейских движениях. И тут я хочу согласиться с министром обороны – конечно, не надо навязывать, делать это обязаловкой на всю страну для всех молодых людей.

Константин Чуриков: Много откликов наших зрителей. Пишут СМС. "К военным вопросов нет. Свое дело знают на "отлично". Шойгу заслуживает уважения".

Игорь из Краснодара пишет, что сам служил в рядах Советской армии, но против службы сына.

Из Карелии спрашивают: "Скорее бы армия перешла на контрактную службу. Когда?". Такой вопрос. Имеется в виду полностью. Но полностью – разве это возможно?

Оксана Галькевич: Были же, кстати говоря, даже расчеты по этой концепции. Говорилось, что это лучше для экономики, для развития вообще с точки зрения эффективности страны. Это гораздо лучше, более правильная модель.

Сергей Кривенко: Вы совершенно правы. Есть исследования крупных экономистов, которые показывают, что для контрактной армии необходимо вложиться сейчас, но последствия, когда существует призывная армия, она для экономики хуже на долговременной основе. Вырываются из народного хозяйства довольно большое количество людей, для молодых людей как бы задерживается старт, чтобы им на гражданке работать по профессии. Девушки идут, совершают такой рывок, а молодые люди идут на год в армию, потом довольно трудно вернуться и в институт, и продолжить какую-то карьеру. Это все действительно так. И расчеты показывают, что контрактная армия, несмотря на то, что кажется, что необходимо платить зарплату, и платить сейчас больше, а призывная якобы более бесплатная – на самом деле, долговременный эффект для экономики для контрактной армии намного меньше происходит.

Сейчас Шойгу объявил цифры. У нас по указу президента армия должна составлять 1 млн. военнослужащих. Призыв у нас идет где-то 300 тыс. в год. Перед каждым призывом президент объявляет количество, которое надо призвать, и это 300 тыс. в год, потому что больше не надо. Это примерно треть молодых людей. Не все у нас служат, не все призываются. Треть негодны по состоянию здоровья, это общемировой показатель, потому что уровень состояния годности к военной службе слишком поднят для обычного гражданина. И к нему годны только примерно 2/3 молодых людей, а треть просто не призывается, потому что и не надо. Поэтому почти 400 тыс. контрактников, 220 тыс. офицеров – фактически, осталось еще чуть меньше, чем в два раза увеличить количество контрактников, а это, как показывают расчеты, все-таки проценты к военному бюджету.

Константин Чуриков: О чем-то хочет спросить вас наш зритель Джахангир из Нижнего Новгорода. Джахангир, здравствуйте.

- Здравствуйте. Может ли служить гражданин Узбекистана по контракту?

Сергей Кривенко: Да, уже с 2005 года, если не ошибаюсь, принимаются иностранные граждане в Российскую армию. Они могут заключать контракт, и они принимаются на службу в армии, и служат как обычные российские военнослужащие. Там немножко модифицирована присяга, а все остальное – то же самое.

Оксана Галькевич: А куда обратиться?

Сергей Кривенко: Обратиться в военкомат. В каждом регионе сейчас развернут пункт набора на контракт, на сайте Министерства обороны можно посмотреть список этих пунктов. А если не найдете – лучше, если вы в Нижнем Новгороде, – обратиться в военкомат Нижегородской области, и там должна быть вся информация.

Константин Чуриков: Давайте сейчас с помощью современных специальных средств свяжемся с военным обозревателем Виктором Баранцом. Виктор Николаевич, добрый вечер.

Виктор Баранец: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: С наступающим.

Константин Чуриков: С наступающим, да. Всех присутствующих мужского пола.

Виктор Баранец: Спасибо.

Константин Чуриков: Виктор Николаевич, мы сейчас параллельно проводим опрос среди зрителей. Спрашиваем: "А вы бы отпустили своего сына, своего внука, хотели бы, чтобы он пошел служить в армию?". И пока видим совершенно разные ответы.

Вот, например, нам один зритель Андрей из Ставрополья пишет, что служил два года в 1980-х, но армия должна быть профессиональной и только на контрактной основе. Вы как считаете, это в принципе достижимая цель? Если достижимая, то тогда?

Виктор Баранец: Вы имеете в виду полностью профессиональная армия?

Сергей Кривенко: Нет. Контрактная. Это разные вещи.

Виктор Баранец: Полностью контрактная?

Константин Чуриков: Полностью контрактная, да.

Виктор Баранец: Я думаю, что такая задача достижима, но в данных экономических условиях пока это не позволяет нам сделать столь широкий шаг, и перевести армию полностью на профессиональную основу. Для этого, конечно, должны быть другие экономические условия. Я думаю, что в перспективе самый большой срок – 10-15 лет. Где-то там, может, мы подойдем к этому реальному рубежу.

Константин Чуриков: Виктор Николаевич, при этом сегодня же расходы государства на финансирование армии, военных нужд, оно большое.

Оксана Галькевич: Весьма существенное.

Константин Чуриков: Это же больше 20% нашего бюджета, около 20% нашего бюджета.

Виктор Баранец: Я вам просто скажу. Размер военного бюджета Российской Федерации где-то танцует на уровне 70 млрд. долларов. Для сравнения, тут всегда классический пример – посмотрите на Соединенные Штаты Америки, но там совершенно другие параметры экономики. Там, по-моему, за 600 млрд. долларов зашкаливает. Пока российская казна не может себе позволить этого, потому что, извините за выражение, превращать армию в профессиональную за счет того, чтобы раздеть российский народ, которому и так тяжело до трусов, я думаю, что это было бы неразумно. И военное и политическое руководство страны это прекрасно понимают. Поэтому мы выбрали шаг поэтапного перевода солдат и сержантов на контрактную основу. Я попутно замечу, что в прошлом году впервые в истории контрактников в Российской армии стало больше, чем призывников. Здесь правильно называлась цифра 300 тыс. призывников. Сегодня у нас контрактников 384 тыс.

Оксана Галькевич: Возвращаясь к одному из инфоповодов сегодняшнего дня. Шойгу выступал в Государственной Думе, отчитывался о состоянии армии. Вы наверняка слушали его выступление. Что для себя отметили?

Виктор Баранец: Да, я там был.

Оксана Галькевич: Что для себя отметили? Что важное прозвучало, с вашей точки зрения, человека, который уже много лет занимается военной тематикой, следит за всеми событиями в этой области?

Виктор Баранец: Поскольку я часто слушаю доклады, и министра обороны, и начальника Генштаба, и его заместителей, мне эти цифры уже были как родные. Но, тем не менее, два момента, которые показались достаточно экзотичными, я отметил. Это и заявление министра обороны Шойгу о том, что в России созданы информационные войска. Раньше они назывались "кибервойска". Действительно, такое структурное подразделение есть, и на оценочном уровне это сегодня, можно сказать, уже было признано впервые.

Что еще запомнилось? Уточню маленькую деталь. Действительно, вы говорили о том, что министр говорил: "Не надо милитаризовать сознание". Есть определенная часть общества, которую вы знаете, она упорно настаивает, чтобы начальная военная подготовка была законным образом введена в систему наших школ. Здесь, он сказал, не надо нам и дальше милитаризовать сознание. Образование… Он совершенно разумно сказал. И у нас же есть более либеральная, демократичная форма, как создание "Юной армии". Есть юноармейские отряды, которые добровольно функционируют при наших школах. Кстати, он заметил любопытный факт, что и сам министр, и все его заместители, и командующие, они на своих малых родинах курируют эти юноармейские подразделения, которые создаются на местах при активной помощи ДОСААФ.

Конечно, показалось мне достаточно экзотичным заявление Жириновского, который начал свое выступление с того, что он напрочь отверг историю происхождения Дня защитника отечества. И он призвал и Государственную Думу, и руководство Министерства обороны обратить взоры в седую глубину, и сказать, что нашей армии не 99 лет, а ей уже несколько сот лет, и надо чуть ли не от Александра Невского отмечать День Вооруженных сил. Но нам с военными праздниками, к великому сожалению, часто не везет. Какой бы ни взяли военный праздник, везде возникают споры, сомнения, дискуссии. Вы же знаете, что у нас даже День Победы, некоторые настаивают, что пакт о капитуляции был не 9 мая, а 8 мая. Ну, что? Послушали Жириновского, разошлись. Будем думать, как говорится.

Константин Чуриков: Виктор Николаевич, буквально последний вопрос про контрактную службу. Что можно сказать о финансировании зарплатной части, зарплатного фонда? Насколько контрактники сегодня довольны зарплатами? О каких суммах идет речь? Сколько у нас получается военнослужащий? Понятно, что цифры разные.

Виктор Баранец: Давайте остановимся на том, что в мире нет человека – в погонах он или без, – который бы сказал: "Спасибо, спасибо. Мне больше не надо, больше не платите". Проблема денежного довольствия есть. Спасибо, что с 2012 года резко повышено. Социальный престиж военной службы резко рванул вверх. Я попутно замечу, что долгие-долгие годы у нас были, когда военные вузы не могли даже набрать необходимого количества курсантов, а сейчас у нас 10 человек на место, а в отдельных вузах и 30.

Отвечаю по поводу зарплаты. Если солдат по призыву отслужил 6 месяцев, и он желает стать контрактником, то он становится на так называемый первый контракт. Он колеблется где-то в пределах 23-25 тыс. Но если парень послужит, повысит классность и так далее, то ему, естественно, прибавляется, и прибавка существенная. Чем выше его профессиональное мастерство, тем он может больше заработать. Я был недавно в войсках. Один сержант зарабатывает 38 тыс. Правда, на втором контракте. Такие люди, они на вес золота. Вы понимаете, что такое пацан, который пришел после школы, еще не успела парта его остыть от попки, и он пришел, четыре месяца его готовят к сложнейшей боевой технике, которую он успешно ломает, а потом шесть месяцев готовится к мамке на пирожки. И другое дело – это контрактник, это человек, который 5, 10, 15 лет работал на этой боевой технике, которую он с закрытыми глазами знает, где и что. Это резко повышает эффективность использования боевого оружия. Я думаю, что вы и без меня это понимаете.

Константин Чуриков: Да. Спасибо за разъяснения. У нас на прямой связи был Виктор Баранец, военный обозреватель. Спасибо, Виктор Николаевич.

Продолжают нам писать зрители.

Оксана Галькевич: Очень много сообщений приходит. Тем не менее, мы обсудили преимущество контрактной службы, но некоторые нам пишут из Москвы и Московской области, что система, которая существует в Израиле, она лучше подходит для нашей страны. Это всеобщая обязательная служба в армии, если упрощая.

Сергей Кривенко: Всегда почему-то сразу сравнивают с Израилем.

Оксана Галькевич: А действительно, говорят же, что самые протяженные границы, опасности повсюду, и на Западе, и на Востоке.

Сергей Кривенко: Да. Опасности – это дело дипломатов, чтобы их было намного меньше. А насчет границ я хочу сказать, что пограничные войска первыми полностью перешли на контракт. И это представление, когда на каждом километре или на каждых 100 метрах границы стоит Карацупа со своим верным Мухтаром. Это такой мифический персонаж еще из советского времени, герой-пограничник. Они отошли в далекое прошлое. То есть сейчас границы оборудованы по новейшим технологиям. Нет необходимости на каждые 100 метров ставить военнослужащего. Есть гарнизоны, есть системы. И пограничные войска с 2007 года полностью на контракте. И для правозащитников – а я думаю, и для общества тоже – очень значимый момент, что с этого времени прекратились обращения о насилии, так сказать, о дедовщине, об избиениях и грубых преступлениях из пограничных войск.

Константин Чуриков: Только из этих войск?

Сергей Кривенко: Да, только из этих войск, потому что они перешли на контракт. Для правозащитных организаций военнослужащий по контракту и военнослужащий по призыву – это два совершенно разных правовых основания. Военнослужащий по призыву попадает в часть, и, фактически, он полностью подчинен командиру, и мы видим, что если командир хороший, добросовестно относится к своим обязанностям – а сейчас на командира возложено очень много обязанностей, – и неслучайно я сейчас порадовался, когда услышал, что Шойгу сказал, что наконец-то сержанты переведены на контракт, наконец-то в помощь командиру придут профессиональные сержанты, которые будут, то все в части более-менее хорошо, и парень прослужит и так далее.

Если же мы видим, что командир не так ответственно относится, там в части возникают проблемы, и уже ответственных за дисциплину берут в какие-то неформальные сообщества, которые, так или иначе, просто возникают в казармах, как старослужащие, по землячеству и так далее. И у пограничных войск такого насилия давно уже нет. Там стали возникать другие проблемы: военные городки, женам негде устроиться, довольствие и так далее, но совсем другой тип.

Константин Чуриков: А в остальных войсках?

Сергей Кривенко: В остальных уровень насилия остается еще довольно высокий, тот, который желательно бы намного снизить.

Оксана Галькевич: Нам, кстати, пишут телезрители, что если речь идет не о каком-то физическом воздействии, насилии… Вот сообщение из Челябинской области: "Мать солдата, когда же там наведут порядок? Поборы с солдата денег доходят до абсурда".

Сергей Кривенко: Это как раз и хотел сказать.

Оксана Галькевич: Да. И мы тоже, когда обсуждали тему призыва, нам звонили люди в прямой эфир, об этом рассказывали.

У нас очень много звонков. Давайте беседовать с нашими телезрителями. Первая – наша телезрительница Ирина из Московской области. Ирина, здравствуйте.

- Здравствуйте. Хотелось бы воспользоваться случаем, поздравить всех мужчин с наступающим праздником, всех военнослужащих поздравить с праздником защитника отечества.

У меня наболевший вопрос. С января 2017 года главнокомандующих Вооруженных сил Владимир Владимирович Путин издал указ о том, что сократить с армии всех женщин. И сейчас до апреля месяца им нужно найти новую работу, найти новое жилье. Дети уже устроены в садики, в школы. У меня дочь служит в дивизии им. Дзержинского в Подмосковье в Балашихе, зарплата у нее 19-20 тыс. Квартиру служебную платит от 8 до 10 тыс. Жилищных субсидий никаких нет. На оставшуюся сумму живут.

И сейчас еще вопрос сокращением. Получается, что нервный срыв не только у нее, а у всех женщин. Даже у одной женщины был эпилептический шок на работе. У нее у самой чуть ли не предынфарктное состояние, потому что только переехали 4 года назад, устроились, можно сказать, один контракт прошел, второй на пять лет подписали, и вдруг тут сообщение, что сокращают. Куда идти на улицу с детьми? Она одна воспитывает двоих детей, а у нее еще есть подруги, воспитывают детей. В штате не хватает людей – работают сутки через сутки.

Оксана Галькевич: Но, тем не менее, все равно идут сокращения.

Константин Чуриков: Ирина, очень хорошо, что вы позвонили и по адресу обратились, потому что в студии у нас член Совета по правам человека. Сергей Владимирович?

Сергей Кривенко: Тут, наверное, какая-то немножко недостоверная или нечеткая информация, потому что такого указа о сокращении из Вооруженных сил именно женщин – такого быть не может.

Константин Чуриков: Ирина, будьте на связи, пожалуйста.

Оксана Галькевич: Давайте попросим нашего администратора взять телефон у нашей телезрительницы, и потом уточнить.

Сергей Кривенко: Я хочу сказать, что, во-первых, в Нижнем Новгороде есть Комитет солдатских матерей, куда можно обратиться. Можно обратиться к нам на горячую линию, набрать в интернете "Реальная армия" – это наш сайт, и там тоже есть телефоны горячей линии. Звоните, обязательно попытаемся помочь и разобраться. Но даже если проводятся просто оргштатные мероприятия, они тоже должны проводиться всегда с соблюдением социальных гарантий. Просто так военнослужащего по контракту уволить нельзя. Там есть и возможность получения жилья, и различных субсидий и так далее. Но давайте в каждом конкретном случае посмотрим. Звоните на горячую линию. Наберите либо "Реальная армия", либо "Нижегородский комитет солдатских матерей", и так далее обращайтесь туда.

Константин Чуриков: Сообщение из Дагестана: "Мой сын был в Цхинвали во время известных событий. Вернулся, но никаких выплат, никаких льгот". По этому вопросу куда обращаться, если, видимо, были положены какие-то льготы?

Сергей Кривенко: Сын был военнослужащим?

Константин Чуриков: Очевидно, да, как следует из контекста.

Сергей Кривенко: Военнослужащим во время войны с Грузией. Это тоже известная проблема, потому что есть понятие "ветеран боевых действий", и всем, кто там участвовал, должны были присвоить этот статус "ветеран боевых действий", которое влечет за собой некий социальный пакет. Большой или маленький – это отдельный вопрос, но, тем не менее, это влечет. Если это тоже не оформлено, потому что есть проблемы с оформлением, мы знаем, но есть целая процедура, как это можно оформить. В каждом округе Министерства обороны созданы такие соответствующие комиссии, которые рассматривают этот вопрос о статусе ветеранов боевых действий, присуждения данному военнослужащему. Если этого не происходит – можно обращаться в суд. То есть звоните также на горячие линии наших правозащитных организаций, ищите комитеты солдатских матерей. Или к нам – просто в интернете набирайте "реальная армия", и там есть телефон горячей линии.

Константин Чуриков: У нас есть звонок.

Оксана Галькевич: Виталий из Перми, давайте его тоже послушаем. Виталий, здравствуйте.

- Добрый вечер. Космодром "Байконур", космодром "Восточный", и где-то еще в Архангельске строят, да?

Константин Чуриков: Да.

- "Байконур" вообще не будет существовать в России, или он закрыт для России? Или еще что-то?

Сергей Кривенко: Это отдельная проблема. "Байконур" сейчас как военная база по соглашению с Казахстаном. Там свои проблемы, но это немножко отдельная проблема.

Константин Чуриков: Хорошо. Ближе как раз к нашей тематике из Саратовской области вопрос: "Забирают ли ребят в армию из вузов, где нет военной кафедры, и если у парня родители-инвалиды?"

Сергей Кривенко: Нет. Весь призыв и прохождение службы идет у нас по закону, который нельзя нарушать, в том числе и сотрудникам военкомата, и военному командованию, и самим гражданам, естественно. Поэтому в Законе "О воинской обязанности и военной службе" (так он называется) зафиксирована целая система отсрочек от военной службы, которые дают баланс между правами. Право на образование существует в Конституции, и существует обязанность защиты отечества. Баланс этому есть отсрочка на время обучения. На время обучения предоставляется отсрочка для обучения в любом вузе – неважно, есть там военная кафедра или нет, – главное, чтобы он имел сертификаты, и был лицензирован, и все эти его программы имели сертификаты. Поэтому по окончанию института молодой человек будет призываться. А сейчас тоже новация, которую все должны, наверное, знать, что по окончанию института молодой человек, если он годен по состоянию здоровья, если у него нет убеждений – тогда он может претендовать на альтернативную гражданскую службу, – и молодой человек, его пронизывают тогда либо на один год службы по призыву, но ему сейчас дано право выбрать и два года службы по контракту. Сразу по окончанию вуза, не проходя службы по призыву, он может пойти и сразу заключить контракт на два года, либо год по призыву.

Оксана Галькевич: Сергей Владимирович, приходят сообщения и такого толка: "У нас есть призыв, он сохранен в нашей стране. А где гарантия, что эти дети, молодые люди, потом не окажутся в Сирии или в каких-то других горячих точках?"

Сергей Кривенко: Это большая проблема.

Оксана Галькевич: Ведь прямого законодательного запрета нет.

Сергей Кривенко: Нет.

Оксана Галькевич: Есть лазеечки.

Сергей Кривенко: Это не то, что лазеечки.

Оксана Галькевич: Это прямо открытые окошки?

Сергей Кривенко: Это прямо открытое окошко и открытая возможность. Всем надо четко понимать, что существует такой документ Положение о призыве, который утверждается указом президента, и в нем четко зафиксировано, что после четырех месяцев военной службы по призыву молодой человек может быть направлен для участия в любых боевых действиях, в том числе и за рубеж.

Оксана Галькевич: Согласие требуется?

Константин Чуриков: Вне зависимости от его согласия и несогласия?

Сергей Кривенко: Он военнослужащий. Значит, куда его пошлют, туда он и должен…

Оксана Галькевич: Нет, ну, подождите…

Сергей Кривенко: Естественно, приказ должен быть законный, потому что на Украину послать – это незаконно, а послать военнослужащего в Сирию – законно, потому что есть постановление Совета Федерации, есть указ президента о начале военных действий в Сирии. Поэтому военнослужащего по призыву после 4 месяцев получения первичной специальности, он сначала в учебных центрах 4 месяца проходит службу, после этого его могут послать в любую точку земного шара, там, где законно российские войска находятся или ведут боевые действия.

Константин Чуриков: Небольшое уточнение давайте сделаем Краснодарскому краю. Там суть вопроса как раз про то, что у парня родители-инвалиды. В этом случае его все-таки призовут?

Сергей Кривенко: Система отсрочек существует. Кроме образовательных есть еще социальные отсрочки тем, у кого двое детей или один ребенок. У кого двое детей – не призывают. У кого родитель-инвалид и требует ухода – но там существенная оговорка, что нет других родственников, которые обязаны ухаживать за ним, – и если нет других родственников, тогда молодому человеку предоставляется отсрочка по уходу.

Оксана Галькевич: Виктория из Крыма у нас на телефонной линии. Виктория, здравствуйте. Мы вас слушаем. Говорите, пожалуйста.

- Добрый вечер. В первую очередь хочу поздравить всех мужчин, которые меня слышат, с наступающим праздником. Я сама из Крыма, и у меня такой вопрос. Предыдущие два года наших детей оставляли учиться и служить по Крыму. Как предстоит в этом году? Оставят их в Крыму или это будет уже служба по России?

Сергей Кривенко: Служить, а не учиться.

- Да.

Сергей Кривенко: Кир действительно, было принято решение военнослужащих оставлять в Крыму, но это прерогатива Министерства обороны. То есть никаких формальных документов нет. Они могут быть направлены в любую точку, куда направляются военнослужащие по призыву.

Оксана Галькевич: А в принципе есть какое-то правило, приоритет поближе к месту жительства, к родителям, к родственникам? Как сейчас?

Сергей Кривенко: Есть приказ министра обороны, который тоже был издан в бытность Сердюкова, что преимущественно военнослужащего по призыву надо оставлять в том регионе, где он живет. Это стараются выполнять, тем более если есть какие-то социальные проблемы в семье. Действительно, пожилые одинокие родители, или до сих пор еще призывают ребят, у которых маленькие дети. До 2008 года была такая отсрочка, потом ее убрали. То есть если жена родила – тем не менее, молодого человека забирают, но стараются оставить поближе к дому таких проходить.

Константин Чуриков: А если одного они с женой родили, третьего родили? Рожают и рожают, рожают и рожают?

Сергей Кривенко: Нет, после второго дается отсрочка от службы в армии, и тогда он подлежит увольнению, если он на этот момент проходит службу. А если он не проходит, то его уже не призываю.

Константин Чуриков: Давайте обратимся к небольшому опросу, который сегодня устроили наши корреспонденты. На улицах разных городов интересовались у молодых людей, пойдут ли они служить в армию или нет.

(ОПРОС.)

Оксана Галькевич: Вот так. Как прокомментируете?

Сергей Кривенко: Мы сейчас видим, как молодые люди говорят по-разному. Многие молодые люди хотят служить в армии, и это, наверное, нормально, хорошо и так далее. Есть люди, которые не хотят, и выбирают себе другую специальность , гражданскую и так далее. И хочу напомнить слова министра обороны, которые он сегодня произнес, что не надо милитаризировать наше молодое поколение. Как раз сейчас изменилось по сравнению с Советским Союзом. Главное, что не все молодые люди должны выбирать военную службу. Те, кто хочет, и для этого им предоставлена возможность. Кто хочет идти на контракт, хочет отслужить просто призывную армию, кто хочет пройти военные роты, научные роты, спортивные роты, закончить в институте военную кафедру, пройти альтернативную гражданскую службу. То есть сейчас целый спектр, и не надо всех грести под одну гребенку, что каждый молодой человек должен служить. Не каждый. В нынешнее время не каждый, а тот, кто изъявляет желание, и кто хочет.

Оксана Галькевич: И это нормально?

Сергей Кривенко: И это очень нормально.

Константин Чуриков: Много вопросов накопилось про альтернативную службу. Во-первых, нам пишут из Еврейской автономной области. Спрашивают, почему в этом регионе нет возможности служить по этому альтернативному варианту.

И еще дополню этот вопрос. Как призывник может доказать, что у него есть некие убеждения, и отправиться на альтернативную службу?

Сергей Кривенко: Первый вопрос Еврейской автономной области, он странный, потому что сейчас любой молодой человек из любого региона подать заявление в военкомат о том, чтобы заменить военную службу по призыву на альтернативную гражданскую. Любой. Скорее всего, речь идет о том, что в той области нет предприятий, на которых направляют альтернативного служащего. У нас Министерство труда каждый год составляет целый список предприятий, куда направляются альтернативно служащие: больницы, дома престарелых, психоневрологические интернаты, заводы, фабрики, Министерство культуры, там много архивов и так далее, в Перми ребята в театре служат.

Константин Чуриков: Но с трудом верится, что в Еврейской автономной области больницы…

Сергей Кривенко: Это, наверное, не подали документы соответствующие службы. На это надо обратить внимание, в том числе и общественным организациям. Но парню, если он получит право на альтернативную гражданскую службу, на замену, его направят служить просто в другой регион, где предоставляется общежитие. "Почта России" у нас сейчас самый большой работодатель. Несколько сотен…

Оксана Галькевич: Это было бы хорошее усиление.

Константин Чуриков: Хорошая альтернативная служба.

Сергей Кривенко: Да. Они и в Москве очень много служат на почте, и так далее. А этот некий миф, что надо доказать свои убеждения, он миф, потому что убеждения же недоказуемы. Надо по закону, то, как это сформулировано в законе, есть специальный Закон "Об альтернативной гражданской службе". Молодой человек должен подать заявление в военкомат, приложить к нему всего две официальные бумажки – характеристику с места учебы или работы, – и написать автобиографию тоже в совершенно произвольном формате. И военный комиссариат должен обязательно принять и вынести это заявление на рассмотрение призывной комиссии. Решает все призывная комиссия, гражданский орган.

Константин Чуриков: Исходя из чего?

Сергей Кривенко: Исходя из заявления и исходя из объяснения молодого человека.

Формально строится так, что молодой человек должен заявить о том, что он желает заменить. Пожалуйста, могут задавать вопросы: "Как? На основании чего?". Единственное, что он должен обосновать – это почему его убеждения противоречат военной службе. Потому что убеждения должны быть более действенными. Просто желание: "Я не хочу служить" – это желание, это все-таки не убеждение. А "Я исповедую православие. Я понимаю заповедь "Не убий" буквально. Я хочу этому следовать, и не хочу вообще учиться…"

Оксана Галькевич: Только религиозные, что ли, какие-то убеждения?

Сергей Кривенко: Нет, пацифистские, антимилитаристские, многие последователи Льва Николаевича Толстого не носили…

Константин Чуриков: Прочел я Льва Толстого…

Сергей Кривенко: Сейчас увеличивается количество. Альтернативная служба у нас 13 лет уже действует в стране, и раньше шли только по религиозным основаниям. Сейчас уже довольно многие по светским убеждениям. То есть вполне реальная инициатива. И повторюсь, каждый молодой человек имеет право и возможность. Главное – получить альтернативную службу. В интернете полно информации об альтернативной гражданской службе. Можно всем советовать заранее посмотреть.

Оксана Галькевич: Очень много сообщений. Наш портал ежесекундно обновляется. Но очень много тревожных СМС приходит.

Константин Чуриков: Звоночков.

Оксана Галькевич: Да. Республика Марий Эл: "Сыновья служат первый год по контракту в Бурятии. На довольстве не стоят. Субсидий на съемное жилье они не получают. Зарплата 20 тыс. руб.".

Вологодская область: "Сын служил на Кольском полуострове, береговая охрана. Старшина бил солдат и отбирал посылки". Из Череповца пришло к нам.

Астраханская область: "Брат служит сейчас в Уссурийске. Ходит в обносках, так как прапор продает форму на рынке".

Проверить мы этого не можем, это по сообщениям наших телезрителей.

Давайте еще раз повторим. Если у людей есть какая-то проблема, которая требует индивидуального какого-то…

Сергей Кривенко: Сейчас как раз еще хотел бы отметить, что если мы говорим, что коррупция одна из самых больших проблем в нашем обществе, то, конечно, армия как часть общества не может быть от этого свободна. И то, что мы говорили, если раньше в 1990-е годы самой большой проблемой была дедовщина, то сейчас это вымогательство, коррупция.

Оксана Галькевич: Поборы.

Сергей Кривенко: И то насилие, которое происходит, оно как раз сейчас в армии связано с вымогательством. То есть человека стали…

Оксана Галькевич: Но физическая сила тоже применяется.

Сергей Кривенко: Раньше насилие было для поддержания дисциплины.

Оксана Галькевич: Как сказать.

Сергей Кривенко: Как сказать. Той дисциплины, которую они понимали. Сейчас насилие в основном только для вымогательства. Заставляют идти в бесконечные наряды, кто-то откупается и так далее. К сожалению, этих фактов довольно много. Пожалуйста, нельзя мириться.

Тоже в сюжете прозвучало, молодой человек сказал: "Я хочу идти в армию, чтобы испытать себя, пройти все". В армии действительно иногда бывают запредельные психические и физические нагрузки, но нельзя никогда подвергать военнослужащего унижению, насилию, избиениями и так далее. С этим надо бороться.

Константин Чуриков: Сергей Владимирович, бороться надо. А что делать конкретному военнослужащему, парню, который попал в такую ситуацию? Ему как?

Сергей Кривенко: Ситуации разные, и надо действовать по-разному. Если в части сложилась ситуация, что, привлекая к этому внимание, он себе еще хуже сделает, то надо действовать по-особому. Если молодой человек готов заявить о себе и так далее – надо обращаться в Военную прокуратуру, военные следственные органы, в правозащитные организации, где всегда помогут. Не бойтесь обращаться, и там всегда посоветуют, как и что сделать.

Если уже происходит какое-то крупное происшествие, то есть у нас законодательство о защите свидетелей, там переходит в другую часть, если он дает покаяния против тех командиров, которые там что-то совершают, чтобы не оставлять в части. Конечно, это все из-за закрытости армии работает не так четко, но, тем не менее, возможности есть, и есть довольно много случаев, когда удается помочь военнослужащему.

А что касается плохого обмундирования – можно сказать, что это начальство на среднем уровне неправильно действует. И тут достаточно обращения к командующим армией, которое правозащитные организации вполне могут сделать, либо через уполномоченных.

Оксана Галькевич: Но вы же знаете, как это происходит. Они же существуют в довольно закрытой среде. Что такое в принципе армия? Это государство в государстве, со своим судом, со своими снабженческими.

Сергей Кривенко: Я про это и говорю. Это очень трудно, но, тем не менее…

Оксана Галькевич: Да, трудно. Иногда у человека и телефончик-то забирают, он не может никуда сообщить. А вы говорите, до командующего.

Сергей Кривенко: Нет, до командующего обращаются правозащитники. Я хочу обратиться к родителям.

Оксана Галькевич: А правозащитники…

Сергей Кривенко: Родители. Сейчас есть телефоны, их отбирают, сейчас есть регламент, можно позвонить только в свободное время, но, тем не менее, можно позвонить и как-то передать информацию родителям. И я хочу обратиться к родителям: не сидите с этой информацией, а обращайте ь к правозащитным организациям, уполномоченному по правам человека. Пишите, обращайтесь. И во многих случаях удается просто обращением к вышестоящему командованию навести порядок.

Константин Чуриков: И снова говорим "Алло", потому что у нас на связи Валентина из Дагестана. Валентина, здравствуйте.

- Здравствуйте. Я проходила военную службу по контракту в городе Махачкала, Республика Дагестан. Я на государственной службе 18,5 лет. Из них 3,5 года я работала как гражданский персонал, 15 лет я конкретно выполняла воинскую обязанность.

Я была незаконно уволена без предоставления жилья. Мы причем исключили за один день, убрали из списков части, где я находилась на жилищном учете вместе с ребенком. Моему ребёнку 8 лет, он болен бронхиальной астмой. И мы оказались выброшенными на улицу. Мы бомжи. Мы остались без жилья. И сейчас через судебные инстанции мне приходится отстаивать свои права. Я прошла гарнизонный суд, окружной суд, где показано, что нужно выдать мне и моему ребёнку жилье, но меня не восстанавливают на службе, хотя получается , что я уволена незаконно. Как мне быть? Прописки у меня нет, на работу я не могу никуда устроиться, я в подвешенном состоянии.

По правам человека я обращалась, в Администрацию Президента обращалась, везде, куда можно, я писала, но ответов я пока не получала.

Константин Чуриков: Спасибо, Валентина.

Оксана Галькевич: Ситуация выглядит безвыходной.

Сергей Кривенко: Нет. Почему? Единственный путь сейчас через судебное решение. Если она, как говорит, через судебное решение, через суды удалось получить квартиру, то надо также по судебным…

Оксана Галькевич: Нет, суд постановил обеспечить жильем.

Сергей Кривенко: Ну, а реализовать – это второй вопрос. Жилье сейчас есть, жилье в армии строится, и надо добиться исполнения решения. Тоже существуют эти методы. Обращайтесь, еще раз говорю. В Администрацию Президента если писать, там существует целый аппарат. Именно просто раскидывают письма. Но обратитесь в Совет по правам человека на имя Федотова Михаила Александровича, председателя совета. Тогда это попадет потом ко мне, и можно будет что-то сделать, наверное.

Константин Чуриков: И буквально коротко. Игорь нам прислал письмо: "Сын служит, начиная с осени. Забрали, несмотря на то, что зрение -5, недостаток массы тела и синдром Рейно, но это не является причиной для комиссования. Хотя бы повысьте требования, а то только снижают".

В общем, много претензий. Кстати, это не единственное письмо-обращение по поводу работы этих медкомиссий.

Сергей Кривенко: Для призыва, то, что мы контролируем призыв, это сообщество правозащитных организаций, и это одна из основных проблем – это медицинское освидетельствование. Несколько лет назад было изменено это расписание болезней в сторону ухудшения для молодых людей. И там появились более размытые границы. Если раньше четко фиксировали.

Константин Чуриков: И больные стали здоровыми.

Сергей Кривенко: Да-да. Надо сейчас требовать направление этого молодого человека в госпиталь, требовать там проведения военно-врачебной комиссии. Если она зафиксирует то состояние, ту болезнь, которая не подлежит призыву, то командование будет просто обязано его уволить. Сейчас надо требовать при любых основаниях. Не надо ждать.

Нагрузки в армии большие. То есть не надо ждать. Все равно, в любом случае, если у вас есть сомнения – лучше провериться. И медслужбы сейчас идут на помощь молодым людям, солдатам. Если где-то не идут, то надо обращаться и в правозащитные, и к уполномоченному по правам человека. Пишите, не бойтесь, обращайтесь.

Оксана Галькевич: Не молчите, да. Спасибо. Сергей Владимирович Кривенко был у нас сегодня в студии, член Совета по правам человека при Президенте России. Мы обсуждали состояние дел в нашей Российской армии, понятно, накануне праздника 23 февраля. Всех с наступающим.