Александр Денисов: Минфин предложил армии затянуть пояса, перевести около 100 тысяч человек на гражданку: врачей, юристов, финансистов. Понятно, что при этом лишить их званий, положенных льгот. Самих военных рекомендуют отправлять на пенсию позже, давать военную ипотеку только за определенную выслугу лет, ну там и по мелочи: поменьше кормить, пореже выписывать белье, обмундирование, ну и начиная с подполковников не выдавать каракулевые папахи, вместо этого пыжиковые, как говорится, без белья, но в шапке. Ольга Арсланова: Важный такой, да, символичный жест. Александр Денисов: Каракулевая папаха. Ольга Арсланова: Да, переход на пыжиковые. Но похоже, это предложение, от которого все-таки можно отказаться, по крайней мере так заявили в Минобороны. Там сказали, что неприемлемо это предложение сокращать число военных, и, кстати говоря, в Кремле также заявили, что никаких решений пока точно не принималось. С чего вдруг Минфин взялся резать бюджет Минобороны? Как вы считаете, нужно ли его урезать, нужно ли меньше тратить именно на эту сферу? Об этом поговорим прямо сейчас. Александр Денисов: Да. Ну и наш первый собеседник Владислав Шурыгин, военный эксперт, член «Изборского клуба». Владислав Владиславович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Владислав Шурыгин: Здравствуйте, здравствуйте. Ольга Арсланова: Ну, у нас как-то принято считать, уже принято за догму, что Россия очень много тратит на оборонку. Многие восприняли вот эту идею урезать расходы как возможность добавить что-то, например, социальной сфере, бедным людям. Так ли это? Стоит ли это воспринимать именно как такой жест? Владислав Шурыгин: Ну, вы знаете, люди, которые так рассуждают, обычно это люди такие абсолютно далекие от военной тематики, также от финансовой тематики. Говоря своим языком, это просто профаны, которые берутся судить о том, о чем не знают. Наши военные расходы уже много лет находятся в постоянной пропорции, пропорции, которая определена даже не нами, а, так сказать, исследователями мировой экономики, уже с 80-гг. прошлого века было определено, что военные расходы не обременительны для экономики, для государства, если они не превышают 3–3,5% от ВВП. Соответственно, наша оборонка нам обходится в районе 3%, и говорить о том, что она съедает очень много денег, значит просто, как я уже сказал, профанировать тему. Ольга Арсланова: Я прошу прощения, давайте для сравнения, сколько на медицину сейчас в процентах тратим, сейчас самая актуальная тема. Владислав Шурыгин: Насколько я понимаю, медицина сейчас, вот в данный момент, где-то около 1,5% ВВП. Ольга Арсланова: То есть в 2 раза меньше. Понятно. Владислав Шурыгин: Да. Александр Денисов: Владислав, вопрос: стоит ли доверять бухгалтеру, ну условно Минфин есть такой бухгалтер, реформировать армию? Вот они реформировали ту же медицину, за которую Оля беспокоится, ничего хорошего не вышло; реформировали образование, тоже ничего хорошего не вышло. Сейчас теперь за армию пусть они возьмутся? Владислав Шурыгин: Вы знаете, как раз я к этому хотел подвести, что проблема заключается в том, что деньги, которые получает армия, – это не деньги, которые отрезаны от медицины, давайте с этого начнем. У страны достаточно денег, и нарезают, нарезался бюджет в этом случае не за счет того, что отберем у медицины в сторону армии, а столько, сколько правительство и депутаты решили выделить на медицину, потому что выделить можно было намного больше, но они так определили. Мы уже проходили все это в 1990-е гг., когда мы решили, что у нас армия избыточная, нам никто не угрожает, и мы досокращались до того, что в Чечне уже некому было воевать, и к началу 2000-х гг. мы были одной из самых отсталых армий. Потом при Сердюкове мы проходили точно такие же сокращения, оптимизации, когда опять же Вооруженные силы оказались на грани распада. Сегодня мы имеем эффективные и современные Вооруженные силы, которые, во-первых, выполняют все задачи, можно вспомнить сирийскую кампанию, можно вспомнить операцию в Крыму и многое другое... Александр Денисов: Владислав, а давайте вспомним еще и медицину. Меня, можно сказать, задело, даже оскорбило предложение врачей лишить и званий, и прочего, это учитывая, что нам отгрохали военные госпитали, разработали и испытывают на себе несколько вакцин, девчонок, которые принимают в медвузы военные, они должны уметь вытащить раненых с поля боя, то есть рисковать своей жизнью, и при этом мы их так легко предлагаем лишить, и погоны с них сдернуть, и льготы, и прочее. Вам не кажется это легкомысленным? Владислав Шурыгин: Вы знаете, мне кажется не то что легкомысленным, мне кажется это, во-первых, преступным, а во-вторых, абсолютно безграмотным. Те, кто это предлагают, забывают, что при Сердюкове, всего лишь 6 лет назад, у нас 80% медицины было распогонено. На сегодняшний момент в погонах остались только те, без кого невозможно на войне, это хирурги, хирургические сестры, это травматологи, это те, в общем, без кого на войне не обойтись, кого нужно, что называется, если что, по приказу поднять и отправить на другой конец света. Все остальные давно уже сняли погоны, кстати, как и история с шапками: решение о вот этих каракулевых шапках пресловутых уже принято было еще летом... Александр Денисов: В августе, по-моему. Владислав Шурыгин: Сейчас только о них вспомнили. Ольга Арсланова: Слушайте, а объясните, пожалуйста, что не так с этими шапками? Это что, так дорого? Это разоряет страну или что? Владислав Шурыгин: Да ничего в этих шапках, на самом деле это вообще смешные копейки. Но просто было решено уравнять военнослужащих, это даже не экономическое решение, это скорее такое социальное, прошу прощения... Алло? Ольга Арсланова: Да-да? Владислав Шурыгин: Да, это скорее социально-нравственное решение, потому что в принципе вот эти вот шапки пресловутые никакой роли не играли, кроме, что называется, традиционно подчеркивали уровень старшего офицерского состава. Это было как бы признано уже давным-давно устаревшим, никому не нужен, и летом состоялось решение министра, по которому эти шапки просто отменили, и все, в общем, ходят, и все, в общем, довольны, то есть это не играет никакой роли. Ольга Арсланова: Ну вот наши зрители отмечают, что оборонка является довольно консервативной сферой, возможно, действительно численность и структуру Вооруженных сил есть смысл пересмотреть даже не ради экономии или оптимизации, а для большей эффективности. В частности, зрительница пишет: «Проработала в войсках почти 10 лет, могу сказать: в армии не нужны политруки, штабисты, можно это все почистить». Но конечно, не врачи. Вот что вы можете сказать о численности, о структуре Вооруженных сил сегодня? Действительно эта схема соответствует современным вызовам и ее трогать нельзя? Владислав Шурыгин: Фактически сегодня мы имеем действительно оптимизированные Вооруженные силы. Более того, задачи, которые сменились, например, ситуация с Украиной, фактически подход НАТО к нашим границам нас заставили за последние 3–4 года, наоборот, разворачивать новые части, причем в этом случае не увеличивая численность Вооруженных сил, а как раз за счет резервов. У нас почему-то наши финансисты забывают о том, что все эти годы Министерство обороны само сокращает свои расходы. У нас, например, все 3 года подряд идет сокращение расходов по линии закупки вооружений просто потому, что мы программу перевооружения во многом уже завершили. То есть оптимизировать расходы Министерство обороны, во-первых, желает само, оно умеет это само делать, и оно обойдется без того, чтобы в него лезли такие безграмотные люди. Просто потому, что, знаете, простой пример, там каждый 10-й нам, в общем, не нужен. Я всегда говорю: давайте, возьмите 10 пальцев и определите, какой из них вам не нужен. Можно сократить тыловика, но просто кто-то должен доставлять, к примеру, боеприпасы и продовольствие. Александр Денисов: Владислав, и еще к письму зрительницы – а что, сейчас есть политруки у нас разве? Владислав Шурыгин: У нас политруки есть, но эти политруки опять же находятся в составе подразделений боевых и являются точно такими же боевыми единицами, просто нагрузка на современного войскового командира такова, что заниматься военнослужащими, их воспитанием у него просто нет возможности и времени. А военнослужащий, знаете, если кто в армии служил, он понимает, что у любого человека на душе может быть что угодно: он, может, поругался с женой, придет в караул и, что называется, застрелится, или наоборот что-то не то. Вот для этого как раз и нужны замполиты, которые занимаются, собственно говоря, личным составом, к кому солдат может прийти, поговорить по душам, что-то рассказать и о чем-то попросить. Поэтому и замполиты, и военные психологи – это все то, без чего Вооруженные силы сейчас просто не способны обойтись. Александр Денисов: Спасибо большое, Владислав. Ольга Арсланова: Спасибо. Александр Денисов: Владислав Шурыгин, военный эксперт, был у нас на связи. И звонок у нас есть от зрителя. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Александр Денисов: Или сорвался? Ольга Арсланова: Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер. Александр Денисов: Да, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Я в эфире? Александр Денисов: Да, конечно. Ольга Арсланова: Да. Как вас зовут? Зритель: Меня зовут Татьяна Александровна. Алло? Александр Денисов: Да, Татьяна, говорите. Ольга Арсланова: Да, слушаем вас. Зритель: Я из Санкт-Петербурга. Извините, пожалуйста, я хочу сказать следующее. Действительно, надо это все сокращать, потому что там не соответствуют люди, которые занимают какие-то должности. Причем они получают хорошие зарплаты и при этом ничего не делают. Они привыкли, привыкли, что им все достается просто так, понимаете или нет? Причем эти люди не очень умные, будем так говорить, не очень умные. Ольга Арсланова: Простите, а о каких зарплатах и о каких местах вы говорите? Чтобы мы понимали, чтобы не голословно. Зритель: Я говорю о военных, я знаю непосредственно... У меня знакомые, которые даже заканчивали военные училища, но это ни при чем. Люди, вот один, некоторые из них, заканчивали вроде как военное училище, получили звание офицера, ушли в отставку в качестве капитана морского... Ольга Арсланова: И? Зритель: Они никогда не были ни на каком корабле, они даже моря не видели, ничего не видели, и дня не служили, дня не служили... Александр Денисов: Татьяна, спасибо, мы поняли. Раз ушли в отставку, значит, уже и, как говорится, что и говорить, все само собой решилось. Ольга Арсланова: Раздутый штат, я так понимаю, идея в этом. Александр Денисов: Да. Константин Сивков у нас на связи, заместитель президента Российской академии ракетных и артиллерийских наук по информационной политике. Константин Валентинович? Ольга Арсланова: Добрый вечер. Константин Сивков: Добрый вечер. Александр Денисов: Самое время взяться за информационную политику, смотрите, какие разговоры-то ведутся, посокращать вас хотят, видите. Ольга Арсланова: И кстати, вот о чем говорит то, что Минфин по сути противоречит где-то президенту? Ведь президент утверждает структуру, состав Вооруженных сил, а здесь говорят: нет, надо пересмотреть. Константин Сивков: Ну, совершенно очевидно, речь идет о попытке каким-то образом сократить общие бюджетные расходы, связанные с общим ухудшением, скажем так, экономической ситуации в России, это все признают и понимают. Был совершенно прав Шурыгин, я в этом плане согласен, что Министерство обороны само знает, где и как лучше всего сократить. Те идеи, которые выдвигает Министерство финансов, они нанесут очень серьезный удар по боеспособности Вооруженных сил. Я не буду вдаваться в подробности, Шурыгин это хорошо рассказал. Что касается подобных высказываний, о которых вот говорила женщина из Санкт-Петербурга, ну что нужно сказать? Люди разные в России имеются. Есть люди, которые готовы сдать всю страну на откуп американцам и западникам; есть люди, которые просто уезжают на Запад, их брать за пример не надо. Основная масса населения как раз поддерживает тот курс, который сейчас проводится и президентом, и Министерством обороны, и поэтому надо ориентироваться именно на то, что сейчас высказывают Министерство обороны и компетентные эксперты. Нельзя забывать, что в мире сегодня нарастает военная напряженность, военная напряженность острием своим направлена против России, Россию сейчас хотят вогнать в гонку ядерных вооружений американцы, разрушая договор СНВ-III, и в этих условиях говорить о сокращении Министерства обороны, сокращении армии, я считаю, преступно. Ольга Арсланова: Ага. А вот у нас зрители интересуются, чем занимаются сейчас военные, ну кроме, понятно, подготовки на случай. То есть неужели мы сейчас с кем-то реально воюем? Константин Сивков: Ну, во-первых, начнем с того, что мы действительно реально воюем, возьмите хотя бы ту же самую Сирию. Через Сирию прошла бо́льшая часть командиров военно-воздушных сил, сухопутных войск и флота наших Вооруженных сил, поэтому действительно... Что касается всего остального, то хочу заметить, да, основная задача Вооруженных сил сегодня – это поддержание высокой боеготовности и способности в любой момент отразить агрессию, благодаря этому мы живем в мире. Александр Денисов: С COVID воюем, опять же не будем забывать, Минобороны-то тоже свой вклад вносит в борьбу с эпидемией, с COVID воюем. Константин Сивков: Про COVID – это само собой, я говорю чисто в прямом предназначении Министерства обороны. И поэтому благодаря этому сегодня мы еще не знаем, что такое американские ковровые бомбардировки, как с этим познакомилась, например, Югославия, та же самая Ливия и многие другие страны. Что касается другого, я хочу заметить, что сегодня все говорят о том, что мир переживает военную революцию, это действительно так. Мы уходим от традиционных, классических войн, и все большее значение начинают приобретать гибридные войны; изыскиваются новые способы и формы ведения войны, на первый план выходит военная наука. И как раз в предложениях Минфина значительный удар наносится именно по военной науке, тем самым лишая перспективы вообще наши Вооруженные силы. Очень опасное, очень опасное предложение Минфина. Александр Денисов: И вот про Балтику тоже хотел упомянуть, ведь каждый день там вылеты боевые, приходится перехватывать, какие там самолеты, B-52, кто там шныряет у нас каждый день. Константин Сивков: Вот, кстати, хорошо вы этот пример привели, что за последний год интенсивность разведывательных полетов увеличилась более чем в 10 раз, и появились систематические полеты боевых самолетов, это стратегических бомбардировщиков B-52 и даже тактических истребителей F-16, F-15 с прилегающих к нашим границам авиабаз. Они осуществляют полеты вдоль наших границ и при этом по наблюдениям наших средств контроля воздушно-космической обстановки, наших истребителей выполняют маневры, которые можно классифицировать как отработка... Александр Денисов: ...ядерного удара. Константин Сивков: ...нанесения ударов по территории России. Почему ядерного? Необязательно ядерного, другие тоже не менее опасны. Александр Денисов: Но какие-то управляемые бомбы, которые могут вглубь России до 600 километров. Константин Сивков: Поэтому военная напряженность у наших границ, если судить по количеству полетов, возросла более чем на порядок, и в этих условиях говорить о сокращении армии по меньшей мере странно. Александр Денисов: Несвоевременно. Спасибо большое, спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Александр Денисов: Константин Сивков, заместитель президента Российской академии ракетных и артиллерийских наук по информационной политике, был у нас на связи. Ольга Арсланова: У нас тут реагируют зрители, вот, в частности, из Воронежской области пишут, что с врачей на самом деле давно сняли погоны... Александр Денисов: Давно сняли погоны? Ольга Арсланова: Да, в военных госпиталях, «оклады врачей 20 тысяч рублей в военном госпитале Воронежа», то есть куда сокращать еще больше. А вот зритель из Краснодарского края подсчитал, что будет выгодно контролировать бесполезные поездки комиссий по небоевые частям и командировочные деньги за поездки за границу. Но мне почему-то кажется, что все равно это в рамках бюджета копейки выйдут, которые вряд ли кого-то сделают богаче. Александр Денисов: Какие поездки Минобороны за границу, конечно, вопрос, ну да ладно. Спасибо, спасибо за сообщения, за звонки. Ольга Арсланова: Да. Александр Денисов: Переходим к следующей теме.