Обсуждаем итоги Прямой линии с Владимиром Путиным. Что говорил президент о ЖКХ и в частности, о мусорной проблеме. Комментарии эксперта в студии. Ольга Арсланова: Ну а мы продолжаем. Сегодня прошла прямая линия с президентом Владимиром Путиным. Понятно, что для многих россиян это единственный шанс быть услышанными и решить наболевшие проблемы свои, жизненные. Очень много вопросов касалось сферы ЖКХ, были вопросы о жилье, об очереди на социальное жилье, особое внимание уделили россияне вопросу обманутых дольщиков. Сейчас в стране заключено свыше 1 миллиона договоров долевого участия на сумму около 3.5 триллионов рублей, и если резко ограничить долевое строительство, неизвестно будет, как достраивать начатые дома, к тому же резко снизятся темпы строительства в целом, заявил президент. Но планы по улучшению жилищных условий все-таки есть и они амбициозные. Вот что заявил президент. Владимир Путин: Мы должны выйти на общие объемы строительства в 120 миллионов квадратных метров, 5 миллионов человек должны будут иметь возможность улучшать свои жилищные условия. При этом ставка ипотеки должна снижаться до 8%, лучше 7%. Дополнительно к этому будем работать над привлечением новых оборудованных инфраструктурой земельных участков, будет предприниматься и ряд других шагов, в том числе с точки зрения эффективной работы финансовых учреждений, банков, имеющих прямое отношение к этой сфере деятельности. Юрий Коваленко: Уже с 1 июля 2019 года договоры долевого участия перестанут заключать, чтобы исключить недобросовестные действия застройщиков. Подробнее о том, какие же изменения произойдут в законодательстве, рассказал министр строительства Владимир Якушев. Владимир Якушев: Первое – это уход от котлового метода: одно разрешение на строительство – один расчетный счет. Второе – это банковское сопровождение. Эти два института должны заработать уже с 1 июля этого года. И как вы правильно сказали, с 1 июля 2019 года это так называемые специальные счета, на которые будут привлекаться деньги участников долевого строительство, но этот счет не будет находиться под распоряжением застройщика. Эти деньги блокируются, под них застройщик открывает кредитную линию в банке, финансирует застройку объекта и лишь после того, как ключи будут вручены застройщиком, с данного счета, где собраны деньги дольщиков, будет погашена кредитная линия и соответственно застройщик получит прибыль. Ольга Арсланова: Эти поправки должны быть приняты уже в конце июня. А мы приветствуем в нашей студии первого заместителя председателя Комиссии по общественному контролю Общественной палаты Российской Федерации Артема Кирьянова. Артем Юрьевич, здравствуйте. Юрий Коваленко: Здравствуйте. Артем Кирьянов: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Довольно странно, что не прозвучали вопросы о тарифах на услуги ЖКХ, нам очередное повышение этим летом обещают. Говорит ли это о том, что, например, проблема обманутых дольщиков стала сейчас еще и масштабнее? Артем Кирьянов: Вы знаете, я дольщиками и проблемами, связанными с законодательным оформлением, занимаюсь в Общественной палате уже 4 года. И конечно, есть о чем рассказать, в общем-то, люди, которые к нам в свое время приходили, очень многие из них уже добились решения своих вопросов, но это не значит, что у нас проблема обманутых дольщиков решена. И поэтому, конечно… Ольга Арсланова: Сейчас она, очевидно, одна из самых горячих. Артем Кирьянов: И поэтому, конечно, государство делает все возможное, чтобы и законодательно уже, что называется, обезопасить граждан, которые еще только думают, как инвестировать свои средства, для того чтобы они не пропали. А это очень тяжелое время сегодня для нас, потому что действительно в такой жесткой ситуации, в которой находится Россия по санкциям и по нашим с вами доходам, достаточно тяжело делать строительство. И второе: надзорные органы действительно стараются. Я вот далеко ходить за примером не буду: 6 числа, буквально вчера, в Хабаровске происходил большой межрегиональный форум Генеральной прокуратуры. Генеральный прокурор Юрий Чайка выступал именно по вопросам дольщиков, о том, как, собственно, не допустить нарушения законных прав и интересов граждан. Я насколько помню, только по представлениям прокуратуры в нескольких регионах Дальнего Востока было возбуждено 39 дел в защиту законных интересов граждан, и это то, что делается в конкретике. Но ведь проблема долевого строительство имеет свой исток. Что это такое? – это наша чудовищная финансовая структура, вообще как у нас циркулируют деньги, это наша банковская система, которая далека от совершенства. В 2005 году было принято решение, что если строитель не может – такое политическое, принципиальное решение – выполнять свои обязательства за счет просто кредитования в банках и продавать людям готовое жилье (вот вам ключи, вот вам соответствующие документы, вы его купили, я продал), это не позволяла тогдашняя банковская система совсем никак: очень высокие проценты, очень слабая кредитная линия, тяжелая ситуация. Ну вот было принято решение, что для улучшения условий жизни людей, конечно, надо строить, пусть люди вкладывают свои деньги, то есть как бы совершают такой акт инвестирования. Ольга Арсланова: Тогда это была вынужденная мера. Артем Кирьянов: Да, и мы, собственно, думали, что где-то лет 5-7. То есть прошло уже с 2005 года соответственно 13 лет, пройдет еще пару лет до того, как такой формат инвестирования личных средств граждан – да и не только личных, заемных у банков под ипотечные проценты – уйдет в прошлое. Юрий Коваленко: Но ведь подождите, все-таки если мы говорим по поводу того, что недопустимость того-то, контроль, всевозможные какие-то рамки, мы на всех этапах контролируем – почему в таком случае за год горячих точек, где дольщики выходят на митинги, стало больше? Артем Кирьянов: Ну я бы не сказал, что больше, на самом деле… Юрий Коваленко: Ненамного, но больше. Артем Кирьянов: На самом деле нет, ведь ситуация в определенном смысле улучшается. Вот помните большую историю скандальную с дольщиками "СУ-155"? Очень много объектов в 15 субъектах федерации. Казалось в 2015 году, что вообще невозможно это все решить в ближайшее время; на сегодняшний день очень многие уже получили ключи от квартир, очень многие получат их в ближайшие 1.5 года и уже точно знают, что происходит на объектах. Другой вопрос, сколько государство миллиардов, десятков миллиардов рублей потратило, для того чтобы вот эту ситуацию переломить, и это как бы не обязательство государство, это в общем-то государство было вынуждено встать в эту ситуацию. Ольга Арсланова: Но здесь очень много зависит от воли региональных властей: где-то удается договариваться с другими застройщиками, которые эти объекты берут, где-то не очень получается. Артем Кирьянов: Безусловно. Ольга Арсланова: Если действительно долевое строительство будет запрещено, будут спецсчета, будут заимствования в банках, не случится ли так, что застройщики как раз вот в этих самых слабых регионах вообще будут вынуждены этот бизнес оставить, и люди опять, как вы говорите, в те времена останутся без жилья? Артем Кирьянов: Вы знаете, есть такая проблематика. Действительно не надо лукавить, активная стройка идет в городах-миллионниках, в тех городах, где высока стоимость недвижимости, высока вероятность продажи этой недвижимости либо сейчас, либо сразу после окончания строительства. Ольга Арсланова: Там, где это бизнес прямо. Артем Кирьянов: Да. Поэтому у застройщиков в малых городах особенно есть проблемы, эти проблемы связаны с общим состоянием экономики, в том числе с ограничениями в строительстве. Но здесь нельзя однозначно говорить о том, что если мы оставим для малых городов, например, долевое строительство, то будет лучше. Ведь происходит-то как? Полицейские органы, следственные органы опаздывают в процессе. Мы много раз обращались к тому, чтобы все-таки по делам, связанным с дольщиками, ускорялись процедуры возбуждения уголовных дел и блокировки счетов, например, если еще какие-то деньги остались в этом процессе. Но как правило, этого не происходит, и малые строительные компании, аффилированные, например, с местными властями, знаете, растворяются, в итоге ничего нет, и второго инвестора на этот объект уже не найти, потому что никому не нужны в райцентре ни отдельная земля, ни спецусловия, ни какие-то налоговые льготы, потому что это нерентабельно, это не имеет смысла. Юрий Коваленко: А если вот мы войдем в эту систему со спецсчетами, с проектированием, планированием и прочими защищенными механизмами… Я понимаю, что сложно говорить на будущее в криминальном мотиве, но не останется ли какой-нибудь очевидной лазейки для мошенников и коррупционной составляющей? Артем Кирьянов: Нет, вы знаете, процесс-то на самом деле… Если в экономике смотреть, то я вижу это просто как укрупнение субъектов, которые застраивают, то есть в принципе… Ольга Арсланова: Просто остальным не дадут ни кредита, ни государственных средств. Артем Кирьянов: Не получится, понимаете, не получится. То есть застройщики должны быть уже межрегиональными как минимум, у них должны быть цепочки проектов по строительству, у них должно быть серьезное кредитное плечо, их должны поддерживать первые 15-20 банков, которые работают на территории Российской Федерации, они должны этих застройщиков знать наизусть… Юрий Коваленко: Портфолио успешных проектов. Артем Кирьянов: Да. И банковская система таким застройщикам должна давать, соответственно, кредит, очищенный от кредитных рисков, то есть такие вот кредиты по низким ставкам. То, о чем сегодня говорил президент, 7-8% по ипотеке – это совсем не то, что хочет, конечно, человек. Поэтому банк должен выдавать под строительство крупных компаний кредиты в 2.5-3%, тогда это будет интересно. Ольга Арсланова: Скажите, пожалуйста, будет ли вот такой интерес и доверие банков гарантией того, что дома достроят? Потому что сейчас многие обанкротившиеся застройщики, застройщики, с которыми пока непонятно что будет дальше, но дома их стоят уже не один год, с ними тоже сотрудничали банки. Крупные банки – и "Сбербанк", и "ВТБ" – давали ипотеку под строительство этих объектов, а потом говорили: "Извините, мы всего лишь ипотеку выдавали, а кто строит, нам неинтересно". Артем Кирьянов: Вот тут и есть отличие, что это не ипотечный продукт для граждан, когда на самом деле граждане несут ответственность за то, куда они потратят эти деньги. Ольга Арсланова: Но люди-то видят, "Сбербанк" поддерживает, крупные банки коммерческие поддерживают, – значит, можно в это вписываться. Артем Кирьянов: Это никак не… Как бы сказать… То, что человек слабо ориентируется в финансовых реалиях рынка, не является извинением для получше инвестиции. Другой вопрос, что есть механизмы, скажем так, информационные, когда вы можете что-то проверить. Но опять же "СУ-155" был крупной компанией, в общем-то, рейтинга доверия был достаточно высокий, но получилось, что государство должно санировать вот эти вот больше сотни компаний, которые как-то были связаны с этим бизнесом, и непонятно, когда это будет закончено на самом деле. Поэтому здесь для банков вступает другой механизм, это действительно ситуация, при которой вот эти эскроу-счета или замороженные, блокированные счета будут работать для защиты интересов граждан, нельзя будет, что называется, так вот легко и непринужденно вывести активы и сказать: "Слушайте, у нас и денег нет, и построить мы ничего не успели, ну и так в целом мы все в Лондоне", – вот эта ситуация, которая на сегодня практически исчерпана, ее возможность повторить уже не представится. Но опять же, к этому всему законодатель шел через пробные вопросы, через ошибки, через неурегулированность. Вот мы пару лет назад или даже чуть меньше приняли закон о компенсационном фонде участникам долевого строительства. Соответственно, сегодня те, кто осуществляет долевое строительство, начали сдавать определенные средства в этот, что называется, котел помощи. Пока мы не можем сказать, будет эта норма работать или нет, но тем не менее есть определенная надежда, что страхование идет по такой линии. Конечно, нас беспокоят сегодня те страховые выплаты, которые уже страховые компании должны отдать дольщикам, но не отдают, и таких страховых компаний прямо вот есть список, при некотором попустительстве со стороны правоохранительных органов и Центробанка сейчас мы видим возможность предбанкротных и банкротных состояний, это опять же десятки миллиардов рублей, которые должны быть возвращены гражданам. Ну разбираемся, по крайней мере процесс санации должен начинаться еще на том этапе, когда есть что санировать в отношении, например, страховых компаний. Совершенно недопустимым представляется, когда люди узнают, причем не просто люди, а 90%, например, на объекте людей, что они не застрахованы, потому что как-то вот прошла передача от одной страховой компании другой страховой компании договоров. Юрий Коваленко: Но ведь они же не виноваты. Артем Кирьянов: Вот никто не виноват, но застрахованных участников из 3 тысяч, например, 300, я говорю условные цифры, но близкие к реальности, к конкретному вопросу. Вот это совершенно недопустимо, и здесь надо, конечно, жестче включать механизмы регулирования Центробанка как надзирающего органа. Ольга Арсланова: Но вопрос с запретом долевого строительства уже можно считать решенным, правильно мы понимаем с нашими зрителями? Артем Кирьянов: Ну в общем да. Это все изобретение такого формата, при котором, что называется, все будут в выигрыше и не пострадает ни одна сторона. Такой формат возможен. Но для того чтобы его сделать, конечно, надо максимально публично, максимально ответственно об этом все докладывать. Юрий Коваленко: Но долевое строительство было придумано как мера временная, соответственно, время ее вышло. Артем Кирьянов: Да, она уходит, хотя мы по наследству от этой меры временной оставляем за собой десятки тысяч граждан – а по некоторым данным и сотни тысяч – которые сейчас конкретно страдают оттого, что они не туда вложили деньги. Поэтому будьте осторожны, будьте внимательны, это ваши деньги, надо о них думать. Ольга Арсланова: Послушаем наших зрителей, узнаем, какие вопросы их волнуют. У нас на связи Бусима из Уфы. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Юрий Коваленко: Здравствуйте. Зритель: Смотрю вашу передачу. У меня такой вопрос. Скажите, пожалуйста, мы проживаем, наша семья, 35 лет в демидовском доме, архитектурный памятник, дому 300 лет. Мы стоим на очереди на улучшение жилищных условий. В декабре 2018 нам сказали, что будет расселение этого дома, но то, что мы стоим на очереди как малоимущие, это значения не будет иметь. Неужели нельзя принять такой указ, если дома под расселение, и иметь в виду, что люди уже по 10, по 15, по 20 лет стоят на улучшение жилищных условий? Будьте добры. Ольга Арсланова: Спасибо. Артем Кирьянов: Давайте ответим так. Целых два вопроса. По всей видимости, дом расселяют в связи с его аварийным положением, – это другое расселение, которое, что называется, происходит метр в метр: у вас есть жилплощадь, например, 40 метров, вам обязаны предоставить жилплощадь 40 метров. Как правило, чуть-чуть происходит увеличение, потому что уже нет таких даже нормативов строительства, но тем не менее. Если у вас очередь на улучшение жилищных условий по другим основаниям, где уже учитываются, так сказать, и санитарные нормы, и состав семьи, и прочие льготы, у нас, в общем, список таких очередей достаточно значителен, то вы в этой очереди продолжаете быть после того, как вас из аварийного дома переселили в дом, в котором вы можете нормально проживать. Юрий Коваленко: Подождите, сколько бы очередей ни было, за 30 лет должна очередь закончиться? Артем Кирьянов: Вы знаете, сегодня, как ни странно, окончание очереди… Такой пример, кто-то его воспримет положительно, кто-то не очень, но это реновация Москвы. Вот реновация Москвы, притом что это расселение аварийных или готовящихся быть аварийными домов, должна исчерпать в том числе очередь льготников, которая в Москве тоже по 15-20 лет стоит. Юрий Коваленко: Но это в Москве. Ольга Арсланова: А здесь вопрос старости, простите, дома не учитывается, если это самое старое вообще задание, чуть ли не самое старое здание в регионе? Юрий Коваленко: 300 лет дому. Артем Кирьянов: Вы знаете, опять же этот дом, если он памятник архитектуры, то даже при расселении он находится в аварийном состоянии, потом заходят те люди, которые будут его восстанавливать, то есть он не сносится. В смысле реновации в Москве другой подход, это все-таки дома, которые, условно говоря, будут признаны аварийными через 10-15 лет, но с учетом бюджета Москвы это возможно. Так вот главный вопрос, к которому нас всегда отправляет и региональный, и муниципальный служащий, – где взять денег на расселение? Потому что многое делается, но если бюджет пустой, если бюджет дотационный, то, конечно, вот эти очереди возникают. Сегодня действительно обсуждается вопрос о том, как московский опыт реновации попытаться транслировать хотя бы на уровне крупных городов, то есть городов-миллионников. И может быть, что-то будет получаться. Юрий Коваленко: Можно найти ведь деньги. Женщина из Томска позвонила и сказала, что она очень долгое время стоит на очереди, дом каким-то образом то в жилой фонд, то в нежилой фонд переходил. Буквально за 2 минуты беседы с президентом ситуация решилась. Ольга Арсланова: Пока еще нет. Юрий Коваленко: Ну формально. Артем Кирьянов: Во-первых, Администрация Президента будет отслеживать… Ольга Арсланова: Губернатор сказал: "Разберемся", – а дальше никто не знает. Артем Кирьянов: "Разберемся" – это совершенно не значит, что вопрос решился, надо смотреть на самом деле на законность оснований, на реальную ситуацию. Вы знаете, если у вас дом признан аварийным, вы вообще в течение 72 часов должны быть переселены, потому что это угроза жизни и безопасности, то есть это абсолютно медицинский факт. Юрий Коваленко: Вы сейчас фантастические вещи говорите для всей России. Артем Кирьянов: Нет, это не фантастический факт, это вот так происходит. Юрий Коваленко: Люди годами живут. Артем Кирьянов: Другой вопрос, как признаются аварийными эти дома. Вот есть регионы, в которых в какой-то момент до 2012 года местные чиновники, что называется, прохлопали, проявили халатность, разгильдяйство и профнепригодность и не внесли дома в фонд аварийного жилья. Ну и что? Не получили федерального финансирования, сами разобраться не могут, вносить не могут, потому что тогда это за их счет все должно делаться. И вот это вот постоянное общение жильцов в домах, в которых не то что жить, к ним подходить страшно, но они как бы считаются более-менее пригодными, – вот это действительно реальная проблема, ее надо решать уже с правоохранительными органами, с Госжилинспекцией, с использованием независимой экспертизы по таким домам, потому что экспертиза подтверждает износ, а вы через суд получаете решение, что ваш дом аварийный. Другой вопрос наступает: вас, конечно, переселяют, но это не светлое царство. Начинаются вопросы по маневренному фонду, по отсутствию социального жилья, по отсутствию у муниципалитета возможности купить и построить в том числе и в рамках долевого процесса какие-то квартиры для переселенцев. Вот это вопрос. Ольга Арсланова: Давайте еще послушаем один звонок, у нас Братск на связи. Римма, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Все дело в том, что дома для переселения из аварийного... Мы даже уже знаем номер квартиры, знаем, где будем жить, но деньги разворовали, об этом у нас братские СМИ сообщали: деньги разворованы, дома где-то с сентября прошлого года стоят с пустыми глазницами, достроены до 4-го этажа и все, заброшено жилье. Ольга Арсланова: А деньги выделили. Артем Кирьянов: Это ровно то, о чем мы с вами говорили в начале программы. Видимо, компания, которая занималась этим строительством, обанкротилась, люди рассосались в неизвестном направлении, деньги, так сказать, вывели, и активы вот такие вот брошены. Конечно, теперь государство должно… Не то чтобы должно, но приходится найти решение этого вопроса. И тут людей совершенно можно понять, ведь как это ни странно звучит, даже возбуждение уголовных дел и наказание тех, кто действительно виноват в этом процессе, не решает проблемы дольщиков никак. Потому что даже если что-то попытаться найти, конфисковать и забрать обратно, это, во-первых, очень редко удается, во-вторых, во-вторых, этого недостаточно, тем более если какие-то объекты стоят по несколько лет, там уже, что называется, надо все сносить и заново строить, бывает и такое. Поэтому здесь, конечно, по этому поводу, я думаю, обращение в прокуратуру уже есть, но если вдруг нет, то очень рекомендую. Ольга Арсланова: Ну и, наверное, последний вопрос, который интересует очень многих наших зрителей: обещанная ипотека в 7% – когда мы ее увидим? Артем Кирьянов: Вы знаете, вот уже сейчас мы видим готовность по крайней мере не всех, но некоторых банков к значительному снижению ипотечной ставки по реструктуризации кредитов. Я так получилось занимаюсь еще проблемами людей, попавших в трудную ситуацию по ипотеке, и вот на межведомственной комиссии, в том числе которую возглавляет один из замминистров строительства, у нас банки говорят, что да, они готовы в рамках реструктуризации 7-8-9%... Ольга Арсланова: Но речь о массовых кредитах, о которых говорил президент. Артем Кирьянов: Да. Динамика достаточно интересная, потому что в свое время было 14%, 12%, 11%, сейчас мы уже перешли за линию 10%, и я думаю, что года 1.5-2… Ольга Арсланова: Нужно подождать. Артем Кирьянов: Да. Для льготных категорий есть отдельные ипотечные программы. Конечно, надо интересоваться, что предлагает банк, потому что у каждого банка есть свои что называется программы и предложения. Но в целом я думаю, что год-полтора потребуется, для того чтобы у нас ипотека в 7% перестала казаться чудом. Ольга Арсланова: Спасибо. У нас в гостях был Артем Кирьянов, первый заместитель председателя Комиссии по общественному контролю Общественной палаты России. Спасибо. Юрий Коваленко: Спасибо. Артем Кирьянов: Спасибо вам.