Артист цирка Михаил Ермаков – о дрессуре: У собак всё как у людей – кто-то с ходу ловит, а кто поглупее, учится дольше

Гости
Михаил Ермаков
дрессировщик, артист Большого Московского цирка

Тамара Шорникова: Сейчас не ошибись ударением, у нас детская рубрика, Ваня, «Один дома». В этой рубрике мы рассказываем всем вам, делимся друг с другом советами, чем занять детей, если вы оказались в режиме самоизоляции дома вместе. Вариантов много на самом деле. Вот сегодня будем рассказывать… Если у вас к тому же не только дети, но и домашние есть…

Иван Князев: Домашние животные, да.

Тамара Шорникова: …можно их дрессировать. Как? Знает наш эксперт Михаил Ермаков, артист Большого Московского цирка.

Иван Князев: Михаил, здравствуйте.

Михаил Ермаков: Здравствуйте. Как слышно меня?

Тамара Шорникова: Отлично!

Иван Князев: Прекрасно вас слышим и видим.

Тамара Шорникова: И слышно, и видно.

Иван Князев: С кем сегодня будем работать?

Тамара Шорникова: Только вы один. А где же ваши помощники?

Михаил Ермаков: Они вот здесь сидят рядом. Мы сейчас их подведем. Мы находимся в фойе Большого Московского цирка, потому что тут у нас получше ловит связь. Несмотря на то, что цирк остановился, цирк отдыхает, но не отдыхают звери, не отдыхают те, кто за ними ухаживает. После прошлого эфира, когда я показывал уже более или менее готовых собак, которые умеют делать трюки, были вопросы, как учить, – на этот раз я решил взять щенков, которые вообще ничего не умеют. Мы только-только с ними играемся, занимаемся. И я бы хотел их тоже продемонстрировать.

Тамара Шорникова: Давайте.

Иван Князев: Давайте.

Михаил Ермаков: Но так же, как в прошлый раз, я начну уже с готовых – с тех собак, которые уже что-то умеют. Первого позову пуделя Чука. Чук, Чук! Иди сюда! Иди ко мне! Ап! Ап! Молодец, Чук! Чук, ап! Ай какой мальчик, молодец! Ап! Умница, Чук! Давай. Ап! Молодец! Давай прыжочки.

Если что, это скулят щенки. Щенки просятся тоже уже со мной поиграть, они прямо ждут с нетерпением. Мы Чука угощаем, конечно, за это, не просто так.

Тамара Шорникова: А сколько времени и угощений должно быть потрачено, чтобы Чук или какое-то другое животное научилось делать такие трюки?

Михаил Ермаков: Вы знаете, бывает, что собаки вообще сходу ловят, даже учить не надо. Просто нужно подловить что-то, что он умеет делать. На некоторых, кто поглупее, нужно больше времени потратить. Ну, здесь бы, я сказал, все как у людей.

Чук, сел! У нас еще две дворняжки есть. Чук, сел! Это у нас две дворняги. Я в прошлый раз говорил, что лучше подобрать дворнягу. Я не голословен. Вот смотрите – мы работаем с ними. Бима, Полкан, приготовились! Ап! Молодцы! И очень важно еще придать им настроения, если они полают. Полкаша, Полкаша! Ап! Какие умницы! Бима! Полкан! Бима! Полкан! Молодец! Оф! Оф! Пируэт! Еще раз. В фойе просто непривычная обстановка. Сейчас мы попробуем сделать супертрюк. Бима, Полкан! Нет-нет, Полкан, не торопись! Бима боится. Бима переживает.

Тамара Шорникова: Ну зрители, поддержите, поддержите наших артистов.

Михаил Ермаков: Да, Бима тут первый раз. Бима, дай лапу! Полкан, опустился!

Тамара Шорникова: Во-первых, можно аплодировать у экрана. Во-вторых, можно звонить и задавать вопросы.

Михаил Ермаков: Бима у нас в фойе не так часто бывает. Бима решил более опасные трюки не делать. Ладно. Мы сейчас пойдем к щеночкам пока. Садитесь. Место! Сели, сели, сели! Иди сюда!

Тамара Шорникова: А если говорить о породах, то кто больше всего и проще всего поддается дрессуре?

Михаил Ермаков: Вообще по-разному. У нас есть два брата-пуделя. Пудель считается одной из умнейших собак. Один – дурачок, другой – интеллектуал. Но интеллектуал тоже со своим характером своенравным. Он все понимает, но иногда у него нет настроения делать. Дурачок вроде бы все хочет, но не может. В общем, все разные.

Иван Князев: А почему?

Тамара Шорникова: А как вы определяете, кто из них кто?

Иван Князев: IQ.

Тамара Шорникова: Как просчитываете?

Михаил Ермаков: Как отличаю или как определяют интеллект?

Тамара Шорникова: Как определяете интеллект?

Михаил Ермаков: Вы знаете, наверное, это приходит с опытом. По глазам, по общению. Вы знаете, я на примере Плюта хотел бы показать… В нашем номере собаки играют роли учеников, они сидят за партами. И Плюта мы брали на роль лентяя. Он должен баловаться, подсказывать. Такая у нас игровая роль. И очень было важно, чтобы он залаял. И я переживал, что он вообще лаять не будет, потому что мы его уже как бы полюбили. Очень хотелось, чтобы он пошел на эту роль. Он просто залаял несколько дней назад. Ну, я его подловил на лай. Если хотите, я могу вообще показать и рассказать, как это делать.

Иван Князев: Давайте.

Тамара Шорникова: Конечно.

Михаил Ермаков: Плют у нас полюбил одну из собачек – Биму. Ему хотелось с ним играть. Когда Бима сидел у себя в помещении, скажем так, Плют подходил и лаял на него, гавкал, гавкал. Его вроде бы угощали за это, но это, в принципе, не очень работало, потому что важно, чтобы вы установили с собакой взаимосвязь. Когда собака лает для вас, есть два момента. Либо она лает на кого-то… То есть кто-то шел – она испугалась. Вы, допустим: «Голос! Голос!» – и он лает, кого-то ища. Это вообще один рефлекс. И он будет лаять, как бы защищаясь и вас защищая.

А есть второй вариант, когда вы можете подловить собаку на лай. Он более сложно, чтобы она лаяла именно для вас. Знаете, когда вы сидите и кушаете, собака вам смотрит в рот. Много мемов знаменитых.

Иван Князев: Да, бывает такое.

Михаил Ермаков: Вы берете вкусняшку и должны… Плют сейчас щенок, он крутится. Нужно именно показать, заинтересовать этой вкусняшкой. Его это сейчас не особо интересует, он уже не очень голодный. Когда он смотрит на меня, я говорю: «Плют, голос!» И он должен… Сейчас он уже знает. Но иногда он просто смотрит и не понимает, что происходит. И ты такой: «Голос!» И даже если он хотя бы открыл рот и сделал вот так, надо уже угостить, погладить, чтобы он понял, что вы от него хотите. Вы его гладите и говорите: «Спасибо, Плют! Молодец! Ай, молодец!» Ну, он три дня назад уже залаял. И мы, конечно, этот рефлекс закрепили. Плют, голос, голос, голос!

Тамара Шорникова: Михаил, нам пишут телезрители. Вы можете нам еще и звонить, не только писать. Спрашивайте, задавайте свои вопросы. Если у вас есть какое-то животное, вы можете получить именно по нему совет о профессионального артиста-дрессировщика. Спрашивают: а чем вы их угощаете?

Михаил Ермаков: Вареное мясо. Вот такие кусочки мяска. Я не знаю, насколько видно.

Иван Князев: Видно.

Тамара Шорникова: Вы сами готовите? Или можно где-то купить?

Михаил Ермаков: Мы сварили. Ну, специально, наверное, вареное мясо… Я не знаю, продается или не продается. Лучше купить хорошее мясо, сварить и такими кусочками угощать. Но вообще, если у вас животное сидит на каком-нибудь специфическом собачьем корме, то лучше проконсультироваться с ветеринаром, можно ли это совмещать.

Давайте еще, может быть, покажу. Смотрите. Плют никогда не учился, сегодня будет вообще первый раз. Есть такой трюк «пируэт». То есть он должен перекатиться по спине. И есть некоторые животные, которые побаиваются это делать, могут отказываться. И есть такой лайфхак от дрессуры, я вам покажу.

Его нужно сначала положить на спину и поугощать, когда он лежит на спинке. Плют, пируэтик, пируэтик! Я беру за лапку чуть-чуть, чтобы его положить, опрокинуть именно на одну сторону. На эту он не захотел, он упирается.

Иван Князев: Он не хочет.

Михаил Ермаков: Берем его за другую, кладем и угощаем. На, Плюточка! Мы чешем ему пузико – ему нравится. Перекатываем и говорим: ты такой молодец, Плют! Пируэт! Это был пируэт. Молодец, Плют! И таким образом закрепляются в игре рефлексы.

Делаем еще один. Пируэт, пируэт, пируэт! Вот сейчас он уже не сопротивлялся. На! Молодец, молодец! Давай перекатывайся, перекатывайся! Иди ко мне! Пируэтик! Молодец!

Тамара Шорникова: Мне кажется, после такой процедуры собака просто должна ждать… «А где же эти поглаживания по животу? Я не хочу пируэтов! Хочу ласки!»

Михаил Ермаков: Вы знаете, да. Но потом, когда он уже входит во вкус, он уже начинает торопиться, ускоряться, это происходит быстрее. И он уже как бы разгоняется.

Сейчас мы можем, допустим, сделать… Я эти трюки покажу на других собаках, на других щеночках, потому что со всеми все по-разному, потому что у каждой собаки разный характер. Сделаем еще вальс. Вальс, вальс! Угостили. Ты молодец, Плют! Вальс, вальс, вальс! Вальс, вальс, вальс! Угостили. Пока это такая ласка, игра. Он играет, а его еще и угощают.

Иван Князев: Михаил, у нас есть звонок от нашего телезрителя. Нам из Пензы дозвонилась Элла.

Михаил Ермаков: Мы слушаем.

Иван Князев: Давайте послушаем.

Зритель: Здравствуйте, Михаил.

Тамара Шорникова: Да, слушаем.

Михаил Ермаков: Здравствуйте.

Зритель: У меня такой вопрос. Вот у меня собака – тайский риджбек. Эта порода относится к первобытным собакам. И она очень плохо тренируется. Единственное, чему я смогла научить ее, хотя у меня большой опыт, – это «сидеть!», «лежать!», «стоять!» и «дать лапу!». И на этом все. Можно какие-то советы, как ее можно дальше тренировать или развивать ее, так сказать, интеллект или какие-то способности в ней? Он у нас очень умный.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Иван Князев: Спасибо вам.

Михаил Ермаков: Ну, тут на самом деле зависит от того, какие именно цели вы ставите и чему конкретно вы хотите научить. В принципе, совершенству нет предела. С любой собакой, даже с той, которая очень плохо поддается дрессировке, можно с ней справиться – просто вам для этого нужно гораздо, гораздо, гораздо больше терпения.

Любой этот рефлекс, как я показал на примере пируэтика, нужно… Допустим, мы делаем пируэт, а он сопротивляется. Вы сначала его положили, он лежит, вы долго гладите, угощаете, чтобы он перестал сопротивляться. Потом медленно перевели к тому положению, когда он уже на спинке. На это уходят дни. У нас есть некоторые сложные трюки, к которым даже способных собак нужно подводить очень долго. Здесь просто все зависит от вашего терпения и какого-то чутья иногда.

Тамара Шорникова: И следом давайте еще Александру из Москвы послушаем. Здравствуйте.

Иван Князев: Здравствуйте, Александра.

Зритель: Да, здравствуйте. У меня недавно появилась собака – русский тойтерьер. И она не очень пока понимает всякие команды. Как ее научить сидеть, например, или команде «голос!»? Что-то вот такое.

Тамара Шорникова: Ну, «голос!» уже показали. Может быть, «сидеть!»?

Михаил Ермаков: Смотрите. Вот передо мной щеночек, он не знает эту команду «сидеть!». Он практически ничего не знает, кроме «голос!». Кстати, если что, я потом покажу (это – Карась) еще одного щенка – Барбоса. Они у нас родились от одной дворняжки, которую мы подобрали во дворе на улице, ее кто выкинул. Мы ее назвали Тося. Она была вся вообще в блошках, в паразитах. Нам ее было очень жалко, мы ее взяли в цирк. И у нее в цирке появилась даже своя семья и два таких замечательных ребеночка. Это Карасик. И Барбос. Барбос дрыхнет, я покажу его позже. Он у нас такой толстенький, уснул.

«Сидеть!» можно научить так. Допустим, собака стоит перед вами. Бочком поставим. Вы чуть-чуть надавите на грудь. Потому что если вы просто так будете давить, то, видите, он сопротивляется. Ну, сейчас не стал сопротивляться, но иногда бывает, что сопротивляются. Вы чуть-чуть давите на грудь и сюда. И говорите: сидеть! И угощаете. Сидеть! Таким образом вы закрепляете рефлекс к фразе «сидеть!» – он в этом положении сидит. Естественно, гладите и угощаете.

Потом через какое-то время… Вот видите – ему нравится. Сидеть, сидеть! Хорошо. Мы этой команде не учим, она просто нам не нужна. У нас они обычно сидят вот в таком положении. Для нас вот это «сидеть!». Ну, тут, в принципе, то же самое, чуть-чуть дольше времени. Сидеть! Молодец! И ему приятно, и нам хорошо.

Иван Князев: Михаил, вот еще несколько вопросов от наших телезрителей. Интересуется Московская область: «Здравствуйте. Как научить боксера ходить рядом?» Ну, тоже вроде бы такая простая команда должна быть, чтобы рядом шел.

Михаил Ермаков: Ну, тут желательно, наверное, сначала приучить его сначала к поводку, чтобы он не сопротивлялся, не боялся поводка, комфортно себя чувствовал. Кстати, Карась у нас не боится поводка. А Барбос вообще не хотел. Вот Плют – пуделек, с которым мы только что играли, – плачет, хочет обратно сюда к нам, хочет играться.

Барбос – он ни в какую, отказался наотрез ходить на поводке. Мы делали что с ним? Я чуть-чуть тащил. Вот у нас есть поводочек. Я, допустим, угощаю, но создаю натяжку. Видите – я тяну. И он вроде бы привыкает к тому, что я тяну и что поводок в натяжке, в этом нет ничего страшного. Вот мы чуть-чуть движемся в таком же положении туда-сюда. Барбосу нравится, его угощают. И он понимает, что поводок – это ничего страшно.

Потом после этого, если вы уже ходите на поводке, то вы его придерживаете в этом положении. Ну, сейчас он играется, конечно, не настолько хорошо чувствует поводок. Вы его держите рядом на поводочке и не даете… Если он убегает вперед – чуть-чуть подтягиваете на себя, такую вибрацию рукой делаете. И говорите: рядом, рядом! Возвращаете его поближе. Карась, иди сюда!

Если он отстает, то тоже подтягиваете: рядом, рядом! И когда он все время идет к вам и вы его со словами «рядом!» подводите к ноге, аккуратненько рукой дергая поводок, то он просто потом привыкнет. Но это тоже нужно терпение, потому что зависит еще от ума, интеллекта и многих моментов.

Иван Князев: Звонки у нас еще есть. У нас на связи сейчас Кировская область, Даниил. Даниил, слушаем вас.

Зритель: Алло. Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Да, слушаем.

Зритель: Хочу задать вопрос про свою собаку.

Иван Князев: Давайте.

Зритель: У меня она команды знает: «дай лапу!», «голос!», «лежать!». Когда я с ней хожу гулять, она именно на детей лает. Можно как-то отучить ее от детей, чтобы не кидалась?

Иван Князев: Серьезный вопрос.

Михаил Ермаков: Если вы уже приучили ее к каким-то командам – это хорошо. То есть она знает, что вас нужно слушаться. И здесь тоже желательно поводочек. Кстати, вообще это опасный момент. Лучше приучить еще к наморднику. Потому что пока вы ее не научите по команде вас слушаться, чтобы она, не дай бог, никого не укусила, лучше одеть поводок.

И здесь я также ошейником советую делать некую вибрацию, подергивать. То есть в тот момент, когда он бросается, вы ему говорите «нельзя!» и дергаете. Нельзя, нельзя, нельзя! И он привыкает, что «нельзя!» – это что-то такое, что вам не нравится. Тем более если вы повышаете интонацию на него и еще при этом подергиваете.

Единственный момент – это лучше делать дома, допустим, если собака лезет в мусорку, пытается ее разворошить, диван ваш грызть. Тоже вы его отталкиваете и говорите: нельзя! То есть он получает какой-то такой толчок и понимает, что вам это не нравится. Дома он привыкает к этой команде «нельзя!», а потом вы ее переносите на улицу. Потому что если вы вхолостую, впустую просто много раз озвучите команду, то он понимает, что вас можно не слушаться. Ну, это для него пустой звук становится.

Тамара Шорникова: Успеем показать еще пару трюков.

Михаил Ермаков: Пару трюков? Давайте мы покажем с Карасиком прыжки, как я его учу прыжкам, потому что он еще делать не умеет, но учится.

Что мне очень нравится? Карась… Есть собаки, которые вообще не любят сказать, как у нас Чибрик (я его еще покажу в дальнейшем). Он равнодушен к еде, он может выплюнуть ее обратно. Но играть ему нравится. То есть там только ласка. А когда собаке нравится еще и подкормка, то это вообще здорово. Мы ему показываем эту подкормку и говорим: ап! Он запоминает, что это прыжок.

Ап! Ап! Еще должен визуальный контроль быть, чтобы он видел это угощение. Ап! Ап! Молодец! Ап! Карасик, карасик! Ап! Ап! Ой, браво, Карасик! Он так прыгает здорово! Давай еще разок. Ап! Ап! Ой, молодец! Да ты у нас просто спортсмен!

Иван Князев: Михаил, вот такой вопрос. Михаил, слышите?

Михаил Ермаков: Да-да-да, я вас слышу.

Иван Князев: Смотрите. В процессе обучения… Вы так ласково и поощряете, команды даете. Интонация в голосе должна какая быть? Она должна меняться, когда поощряешь или когда, например, жестко обучаешь какой-нибудь команде?

Михаил Ермаков: Собаки чувствуют интонацию. Как бы это доказано уже. Они очень хорошо понимают интонацию людей. Поэтому, если вам повезло и вам досталась очень умная собака, то она на лету улавливает какие-то интонационные моменты. И даже иногда ее не нужно дрессировать. Голос! Молодец! Это просто она понимает по вашей речи.

Иногда у нас бывает, что мы куда-то уходим. Ну, собака понимает – берем мы ее с собой или нет. Иногда мы некоторых щенков или собачек берем к себе домой. Они стоят, просятся. И они даже по каким-то моментам, психофизике… Я не скажу, что они понимают наш разговор, это вряд ли. Но по каким-то вообще моментам они понимают, возьмем мы их или нет. И могут иногда обидеться, расстроиться. Это очень удивительно.

Тамара Шорникова: А если говорить о собачьем рабочем дне? Потому что сейчас многие могут увлечься, целый день в изоляции, можно целый день дрессировать. Вот сколько на это лучше отводить времени? Ведь наверняка животное тоже утомляется.

Михаил Ермаков: У меня семья дрессировщиков. У меня дедушка был дрессировщик. Он все подряд, дрессировал все, что движется. Папа. И мне папа дал такой совет. Был случай на корабле про мартышку. Это вообще не связано с собаками, но я думаю, что это немножко характеризует момент. Когда-то давно… Я сейчас не скажу никаких подробностей. Я просто с детства помню эту историю.

Плавал корабль, они подобрали мартышку. Она была ласковая. Вся команда с ней замечательно игралась. И в какой-то момент мартышка стала кусаться, то есть она стала проявлять агрессивность Все не поняли, что с ней вообще происходит. Ее посадили в клетку, решили потом отдать в зоопарк. И в клетке через какое-то время она успокоилась.

То есть для животного нужен свой угол, где… Ну, ему нужно место, чтобы находиться в какой-то комфортной зоне, где оно может отдохнуть. Если вы ее 24/7 гладите, нянчите, пытаетесь ее дрессировать, она у вас просто устанет. Ей захочется в будку, в клетку, куда угодно, на коврик – туда, где у нее есть место, где она может сесть, от вас закрыться, отдохнуть, побыть в своей зоне комфорта, скажем так. И это касается мартышки, собачки и, наверное, человека.

Тамара Шорникова: Есть звонок, нам подсказывают. Мало время, но успеем принять. Дарина, Кировская область.

Иван Князев: Слушаем вас.

Зритель: Алло. Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Да, здравствуйте.

Михаил Ермаков: Здравствуйте.

Тамара Шорникова: Говорите, Дарина.

Зритель: Я хочу задать вопрос Михаилу Ермакову.

Иван Князев: Давайте, слушаем.

Тамара Шорникова: Дарина, смелее! Очень мало времени.

Михаил Ермаков: Мы вас слушаем.

Зритель: Моей собаке один год, а я ее до сих пор не могу командам научить.

Иван Князев: С чего начать?

Тамара Шорникова: С чего начать? Азы. И на это минута, на ответ.

Михаил Ермаков: Очень важно, наверное, одна из самых первых команда – научить собаку подходить к вам, команда «ко мне!». Для этого тоже сначала поводок… Это то, что я рассказывал – приучение к поводку. Потом вы ее зовете «ко мне!», подтягиваете и угощаете. Ко мне! Ко мне! Ко мне! Угостили. Ко мне! Ко мне! Ко мне! Угостили. А потом без угощения надо подтягивать с поводком.

И обязательно будет момент, когда собака проверит, может ли она вас слушаться или нет. Вы скажете «ко мне!», а она такая посмотрит и попытается проигнорировать. В этот момент нужно будет подбежать, взять, привести ее к себе и угостить. То есть показать, что «ко мне!» нужно слушать обязательно. И со временем, если вы приучите хотя бы к этой дисциплине, что она подходит к вам, – от этого можно отталкиваться уже, научить и сидеть, и лежать, и чесать пузико, и все остальное.

Иван Князев: Спасибо вам, Михаил. Михаил Ермаков, артист Большого Московского цирка, рассказывал нам все об искусстве дрессировки.

Тамара Шорникова: Это была дневная часть программы «Отражение». Увидимся вечером вместе с вами. Обсудим в том числе обращение президента. А прямо сейчас – новости.

Рубрика «Один дома»