Аварийное жилье будут расселять за счет регионов.Министерство строительства и ЖКХ России подготовило поправки в законодательство, согласно которым после 2017 года программа переселения граждан из аварийного жилья будет финансироваться за счет региональных и муниципальных бюджетов. Как конкретно это отразится на гражданах, проживающих в аварийном жилье? Будет ли ситуация меняться в зависимости от региона?  Константин Чуриков: Наша первая тема – переселение людей из аварийных домов и перспективы этой важной программы, которая, между прочим, фигурирует в майских указах президента. Вот у нас в принципе есть сразу несколько поводов не обольщаться по поводу этой программы. С одной стороны, наша обратная связь пишет о том, что, например, "дом признан аварийным, а новую квартиру не дают" или "формально он даже не числится как аварийный, потому что местная администрация делает вид, что жить в этих руинах можно". Но есть и другой фактор: меньше чем через год – 31 сентября 2017 г. – действие нынешней госпрограммы в том виде, в котором она сейчас есть, закончится. И что дальше, пока непонятно. В эту среду появилась информация, что после 2017 г. расселение будет финансироваться по новому принципу – не из федерального бюджета плюс регионального, как было раньше, а только из регионального и муниципального. Об этом заявил Сергей Степашин, председатель наблюдательного совета Фонда содействия реформированию ЖКХ. И это предлагается сейчас, когда многим регионам не хватает собственных бюджетных средств даже на текущие, можно сказать, плановые расходы. Коль скоро перспективы этой инициативы пока непонятны, давайте подведем итоги существующей программы по расселению. По официальным данным, она полностью выполнена в этих регионах – Московская область, Ненецкий округ, Москва, Петербург – в общем, довольно зажиточные регионы в этом списке есть. Но, правда, существует риск, что в 11-12 субъектах программа будет просто провальной; особенно рискуют не уложиться в срок Амурская область и Республика Тыва. Об этом тоже на днях заявлял Сергей Степашин. Собственно, о трудностях строительства и расселения поговорим с нашим гостем – это Евгений Шлеменков, вице-президент "Опоры России", руководитель направления строительства и ЖКХ. Евгений Иванович, здравствуйте. Евгений Шлеменков: Добрый день. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Все правильно, ударение правильно в фамилии поставил? Евгений Шлеменков: Абсолютно верно. Константин Чуриков: Садитесь, пожалуйста. Вопросов будет много, я думаю, и у наших зрителей. Давайте сразу назовем номера телефонов и попросим рассказать о том, что у нас происходит на местах. Оксана Галькевич: Да. 8 800 222-00-14 – это телефон для связи с нами: звоните – в прямом эфире можете высказаться или задать вопрос нашему эксперту. Или пишите нам СМС-сообщения на наш портал 3443 (короткий номер, легко запомнить) – "ОТР" в начале ставьте, это все бесплатно совершенно. Константин Чуриков: Евгений Иванович, я вот подумал: если с таким в принципе боем идет реализация программы по переселению в нынешнем виде при нынешней системе финансирования, то что же будет? Забегая вперед, что мы можем предположить? Евгений Шлеменков: Мы можем предположить, что лучше не будет, это уж точно. Дело в том, что если мы… Недавно Минстрой ставил вопрос о том, что губернаторов, не выполняющих программу переселения, надо освобождать от должности… Константин Чуриков: Некоторые уже были освобождены в том году. Евгений Шлеменков: Были такие случаи, да. И даже при условии выделения средств, и даже при условии оказания поддержки я вам могу сказать, что и строительных мощностей у нас хватает для того, чтобы решать эти проблемы. И тем не менее программа срывается в ряде областей, в ряде регионов. Скажем, в той же Амурской области, которая, так скажем, далеко не из богатейших регионов, боюсь, будет только хуже. Оксана Галькевич: Но там ведь речь идет… Вы знаете, одно дело, когда мы слышим "региональный бюджет", хотя мы знаем, что большие проблемы в субъектах федерации, но там ведь даже о муниципальных бюджетах, а про них мы постоянно слышим, что они фактически вообще без денег существуют. Константин Чуриков: Просто одно слово "бюджет" и все. Оксана Галькевич: Да: слово есть, а бюджета нет. Как можно на них возлагать какие-то требования и спрашивать потом? Евгений Шлеменков: Я думаю, что такое решение вообще не может быть принято, на самом деле. Потому что рассчитывать на муниципальные бюджеты бессмысленно. В этом вопросе. Оксана Галькевич: А, может быть, инструменты какие-то дополнительные дадут? Ну, знаете, нет рыбы, но есть удочка: скажут, что денег давать не будут, но вот есть возможности использовать такие-то там инструменты. Евгений Шлеменков: Есть страны, которые решают эти вопросы иначе. Оксана Галькевич: Как? Евгений Шлеменков: Например, людям выделяют земельные участки, обеспеченные инженерными структурами, дают средства, они строят собственные дома. Так поступают, например, в Белоруссии. У нас сейчас сложилась такая ситуация, что, мне кажется, как раз вот эти вопросы можно было бы решать несколько иначе. Нужно было поискать компромиссы. Дело в том, что у нас, как вы знаете, рынок стоит: продажи практически очень вялые; до 20% вводимого жилья не продано. Как правило, жилье строится за счет кредитных средств, кредитные средства у нас дорогие. Готовое жилье нужно содержать. Кроме того, у нас масса проектов, которые выполнены достаточно здорово, но там есть незавершенка - 70-80-90%. И мне кажется, что сейчас местные власти, региональные власти должны искать компромисс с застройщиками, оказывать им поддержку в том плане, чтобы закончить эти объекты, а в ответ на это по себестоимости получить жилье для расселения из ветхого и аварийного. Константин Чуриков: И тут уже другие возникают риски, потому что, опять-таки, как и нам зрители пишут, как и наши коллеги-корреспонденты рассказывают, да и мы сами тоже видим: новые-то дома – их качество-то какое? Понимаете, если даже загодя, когда строили эти новые дома, умудрялись условно из картона делать стены, то что же будет сейчас, когда начнется эта гонка, чтобы успеть к сроку? В какие дома въедут люди? Евгений Шлеменков: К сожалению, качество строительства в очень многих случаях оставляет желать лучшего. Более того, мы пришли к тому, что у нас даже жилье, построенное за счет дольщиков, сдается как полуфабрикат: отделка практически не делается в 90% сдаваемого жилья. А это бывает до 30-40% стоимости, собственно, самого жилья. Оксана Галькевич: Даже так? Евгений Шлеменков: То есть у нас качество строительства, конечно же, оставляет желать лучшего. Есть конфликт интересов: застройщику нужно построить подешевле. Застройщик сам не строит, строят строители. Строителям остается ровно то, что остается. И понятно, что здесь тоже нужно принимать какие-то меры. И они принимаются: разрабатываются стандарты, которым надо следовать, которые обязательны к исполнению, но, к сожалению, медленно; организовывается общественный контроль, в том числе и общественными организациями, такими как наша. Константин Чуриков: Есть, извините, министерства, ведомства, Минстрой, всякие жилищные инспекции – казалось бы. Евгений Шлеменков: Есть министерства, есть ведомства, есть инспекции – есть все. Но, к сожалению, результат пока не слишком хороший. Оксана Галькевич: Качества нет. А вот скажите, а вот закон этот должен иметь некое экономическое обоснование? Собственно, эта инициатива переложить нагрузку финансовую с федерального центра на регионы – ведь считали же, наверное, люди в министерствах, прикидывали? Евгений Шлеменков: Все, прежде чем принимать любой закон, любое постановление, проводят оценку возможностей его исполнения с точки зрения в том числе и финансовой, в том числе и с точки зрения ресурсов. Поэтому я и говорю: я боюсь, что такое решение просто не будет принято. Потому что оно нереально. Константин Чуриков: Зрители включились в нашу беседу. Хабаровск пишет, что "даже в центре куча бараков; расселяют только сгоревшие или обрушившиеся дома; снос возможен, если застройщик найдется: на многих территориях по новым нормам строить жилье нельзя, вечно будут стоять". Кстати, вот важный момент: ведь в нынешней программе по расселению, которая до будущей осени, участвуют только те, у кого дома признаны аварийными до 2012 г., до определенной даты. Евгений Шлеменков: Совершенно верно. То есть реально у нас гораздо больше аварийного жилья, нежели отражено в программе. И понятно, что на местах муниципальные власти не заинтересованы в увеличении объема переселяемого жилья, потому что они не справляются даже с тем, что есть. И даже в той же Московской области, если мы посмотрим, так скажем, обывательским взглядом, мы тоже увидим, притом что программа выполняется в срок… Константин Чуриков: По формальным подсчетам. Евгений Шлеменков: Да. У нас тоже есть жилье, которое реально аварийное, в котором жить нельзя. Поэтому в плане расселения, в плане реструктуризации жилищного фонда нам еще предстоит очень многое. Оксана Галькевич: Евгений Иванович, во всех регионах ситуация разная так или иначе. Кто-то не справляется с выполнением этой программы в силу нерасторопности местных властей. У кого-то, может быть, есть объективные причины – может быть, сложные природные, погодные условия, финансовые сложности последних лет. Вот этот закон предполагает учитывать, так скажем, обстоятельства того или иного региона? Вот да, правила вводятся для всех – решаем сами. Но в случае сложностей объективных… Евгений Шлеменков: Конечно, подход от региона к региону меняется. И учитываются в том числе даже климатические условия и сложившаяся ситуация, стоимость материалов и так далее. Вы знаете, что даже при выделении федеральных средств там разные цены для разных регионов. Естественно, очень многое зависит от местной власти. У нас очень долгий процесс согласования строительства, у нас очень долгий процесс землеотвода. И если заранее не позаботиться, то просто-напросто в этом году нечего будет вводить. И там, где местная администрация понимает это и смотрит несколько вперед, проводя эту работу раньше, там есть возможность реализовать. А так получается, что даже когда деньги приходят, собственно говоря, строить негде, нечего и нечем. Константин Чуриков: Потому что куча бюрократических вопросов – это нерешаемо, то нерешаемо. Евгений Шлеменков: Оно решаемо в том случае, если этим занимаешься. Если не занимаешься, само не решится. Константин Чуриков: Ну, кстати говоря, еще ведь бывали проблемы, как некоторые руководители регионов говорили, обвиняли правительство в том, что они очень поздно получили, например, в прошлом году сумму, выделенную из федерального бюджета, на расселение (якобы). Был такой слух, что называется. К концу года они только получили эти средства, и вот, дескать, поэтому не успели с чем-то, не справились. Евгений Шлеменков: Ну, во-первых, весь этот процесс достаточно хорошо планируется. Во-вторых, есть масса способов решения вот этой задачи. Даже когда ты получаешь средства с опозданием – можно в конце концов найти компромисс с застройщиками, которые имеют нереализованное жилье, и выкупить его. Местным властям позволительно было дополнять своими средствами к той цене, которая определена федеральным органом (Минстроем). То есть захочешь найти решение – найдешь. Оксана Галькевич: Вы говорите о нахождении компромисса. А застройщики готовы в принципе к нему? Я понимаю, что очень много вводится жилья, квадратных метров, плохо продается. Но, Вы знаете, обычно ждут до последнего. Евгений Шлеменков: Здесь очень индивидуально. Есть такие застройщики, которые приходят к местной власти и говорят: слушай, помогай, иначе я выведу обманутых дольщиков на улицу, и мало не покажется. Это плохой подход. Хороший подход, когда возникает диалог, который учитывает интересы обеих сторон. Когда любой ценой застройщик хочет получить запланированную прибыль, это его не красит, честно говоря. Потому что ситуация сегодня экономическая такова, что надо идти на компромиссы, надо находить решения, которые устроят и общество, и предпринимательское сообщество, и власть. Константин Чуриков: Хотя первый вариант, о котором Вы сказали (который "плохой") – возможно, и более действенный в нашей ситуации. Евгений Шлеменков: Может быть. Константин Чуриков: Вопрос от зрителя: "Могут ли расселять собственников ветхого жилья в коммунальные квартиры?" Евгений Шлеменков: Вы понимаете, с точки зрения закона, наверное, в каких-то случаях да. Но с точки зрения здравого смысла я бы, например, этого не делал. Ну просто потому, что мы живем, слава богу, в XXI в., и стандарты жилья у нас, наверное, другие, нежели в начале XX в. Константин Чуриков: И мы иногда еще думаем, глядя на вот эту красоту: а неужели мы живем в XXI в.? Евгений Шлеменков: Потом, вы понимаете, мы тем самым плодим проблемы на будущее – это тоже не самый лучший подход. Оксана Галькевич: У нас есть звонок – давайте послушаем Мурманск, у нас Ольга на связи. Ольга, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Добрый день. Говорите, пожалуйста. Оксана Галькевич: Мы Вас слушаем. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Ольга, мы проживаем в городе Мурманск. У меня у супруга уже давным-давно в собственности есть две комнаты в деревянном доме 1946 г. постройки. Данный дом не признается аварийным, а признается только ветхим. В этом доме ограничены коммунальные условия – там есть только туалет. Все перекошены лестницы, пол кривой, два раза крыльцо уже меняли. Делали запрос в администрацию – нам ответили, что наш дом ветхий, не аварийный. И еще парадокс такой, что как бы строят дома, конечно, в Мурманске, развернулась стройка, но строят дома почему-то какие-то трехэтажные, хотя можно построить дома и побольше (пятиэтажные, десятиэтажные – у нас условия в городе позволяют). И опять же, с виду они красивые очень; конечно, люди, которые живут в таких домах и получают такие квартиры, очень рады. Но потом получается, что возникают подводные камни, то есть проблемы: то там что-то не достроили, то там вода в подвале стоит, трещины какие-то в стенах. То есть получается, что администрация Мурманской области, города Мурманск почему-то строит, грубо говоря, современные бараки какие-то трехэтажные. С виду красивые, но… Константин Чуриков: Одни бараки меняем на другие; одно аварийное жилье на потенциально аварийное уже через несколько лет. Зритель: Они красивые, да. Я понимаю, что люди, которые живут в таких условиях, заезжают в эти дома, очень рады. Но почему не построить один пятиэтажный дом вместо двух- и трехэтажек, понимаете? Константин Чуриков: Очень интересный вопрос Вы поднимаете. Зритель: Да, и почему на дом 1946 г. постройки приходят квитанции на капитальный ремонт. Вопрос: когда капитальный ремонт этого дома 1946 г. постройки будет? Спасибо большое за внимание. Константин Чуриков: Чудеса, действительно. Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Власти региона вообще нам говорят, что внимательно следят за нашими передачами. Так что Вы как раз, можно сказать, напрямую обратились. Евгений Шлеменков: Я бывал в городе Мурманске, мне нравится этот город. Я могу сказать следующее. На самом деле регламент застройки, то есть этажность, нагрузка на территорию определяются регламентами, которые принимаются местной властью и рассчитываются исходя из местных условий. Если, например, в девятиэтажку невозможно подать воду (давление в системе далеко не то, что нужно), то регламенты будут снижены. Но самое главное даже не в этом. Дело в том, что на самом деле жить в многоэтажных домах с большой нагрузкой на площадь вовсе не такое уж и большое удовольствие. По Москве мы это знаем прекрасно, когда выходишь и двора по сути дела нет. Поэтому то, что строится малоэтажка там, где это возможно (а в Мурманске это возможно – территория большая) – это хорошо. То, что строится плохо – это плохо. То, что ваш дом до сих пор так лукаво признается ветхим, но не признан аварийным… Я Вам советую только одно: Вам нужно настаивать на том, чтобы создавалась независимая комиссия, чтобы проводился с участием независимых экспертов анализ состояния Вашего дома, чтобы решение это все-таки было принято. Да, муниципальная власть не заинтересована в том, чтобы объем аварийного жилья увеличивался. Они будут всеми силами сражаться. Но у Вас есть тоже права, и Вы должны ими пользоваться. Ну а во всем остальном… Все, о чем мы здесь говорим, практически касается любого региона. Константин Чуриков: Обо всем остальном буквально через несколько минут после небольшого перерыва. Мы продолжаем говорить о проблеме аварийного жилья – о том, с каким боем, с какими проблемами идет выполнение этой программы и что будет дальше с осени будущего года, когда правила игры в рамках этой программы изменятся. Оксана Галькевич: Могут измениться – по крайней мере, есть такая инициатива. Константин Чуриков: В студии Евгений Шлеменков, вице-президент "Опоры России", руководитель направления строительства и ЖКХ. И у нас много звонков от зрителей. У нас уже на линии сейчас… Оксана Галькевич: Владимир из Москвы. Владимир, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Слушаем Вас. У Вас какая история? Зритель: У меня ситуация по моей маме, которая живет в регионе в Новгородской области, в сельском поселении. Два года назад мы обратились согласно 47 постановлению в комиссию для того, чтобы признали дом аварийным. Дом деревянный, старый. Константин Чуриков: Так. Зритель: Значит, после того, как мы обратились в комиссию, решением комиссии визуальным осмотром было признано, что помещение, дом живой. Константин Чуриков: Стоп. Визуальным осмотром это решается? Вот сразу оставайтесь на линии. Что Вы скажите, Евгений Иванович? Евгений Шлеменков: Да нет, конечно. Кроме того, что визуально осмотреть, надо произвести некие манипуляции: надо понять, какова конструктивная прочность этого здания, кровля, фундамент и так далее. Конечно, нельзя только на основании… Константин Чуриков: Слюнявить пальчик и... Евгений Шлеменков: Да, и говорить, что жить можно. Так это не делается. Обязательно в эти комиссии должны быть приглашены специалисты, которые могут оценить реально. Оксана Галькевич: Владимир у нас по-прежнему еще на связи. Константин Чуриков: Владимир, что еще Вы можете рассказать? Зритель: Вот. Я вам быстро расскажу. Ситуация какая? Мы подготовились к данному, как говорится, решению, что помещение будет живым, и уже в комиссию предоставили технический отчет – заключение специализированной организации, как рассказал вот уважаемый товарищ, который находится у вас в студии. Константин Чуриков: Евгений Иванович, да. Зритель: Да. С отсылками на ГОСТы, СНиПы и прочие, как говорится, наши руководящие документы мы получили заключение, которое как бы по договору оформили с мамой. И на это обращение, на этот технический отчет они просто наплевали. То есть они его просто заигнорировали, хотя был приглашен эксперт этой организации, которая присутствовала в суде. И при повторной комиссии комиссия принимает решение о капитальном ремонте. Но опять же, мы его обжалуем. В апелляцию не подают. Второе решение: опять капитальный ремонт. Вот сейчас будет третий суд, на который мы уже просто не пойдем, а готовим обращение в правительство: сколько может этот бардак продолжаться? Я боюсь, что мама просто может не дожить до положительного результата, и вот этот бардак осуществляется во всех регионах, не только в Новгородской области – я прошу вот это осмотреть. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Да, Владимир, спасибо. И между прочим, как раз Новгородская область – у меня бумажечка прямо перед глазами – по данным Фонда содействию реформирования ЖКХ, это как раз-таки та область, которая близка к выполнению программы по переселению. Евгений Шлеменков: Она потому и близка, потому что далеко не все, что нужно расселять, там признано аварийным. Оксана Галькевич: То есть вот такое сопротивление идет со стороны властей? Мы просто буквально перед выпуском новостей давали совет телезрительнице, что нужно собрать комиссию, сделать независимую оценку, идти в суды. А вот вам, пожалуйста, продолжение подобных действий, каким оно может быть. Евгений Шлеменков: Я Вам сразу говорю, что легко не будет, потому что на самом деле противодействие будет большое. Но бороться нужно, и маму Вашу нужно, естественно, переселять. Я Вам еще одно скажу: капитальный ремонт на самом деле зачастую в таких случаях намного дороже, нежели новое строительство и переселение из аварийного в реальное новое жилье. Поэтому попытки оттянуть решение ("вот не я сегодня буду решать – придет другая власть, она потом все и порешит") – это негосударственный подход. Оксана Галькевич: Евгений Иванович, а вот государственный подход. Вы наших соседей-белорусов вспомнили. Как Вы считаете, по белорусскому сценарию проще решалась бы проблема? Там, где выделяют участок, подводят коммуникации. У нас ведь подобные требования есть по программе рождения третьего ребенка, насколько я знаю. Константин Чуриков: Для многодетных. Оксана Галькевич: Да. Должны выделяться участки, люди должны строиться. И тоже, знаете, как-то невесело двигается все. Евгений Шлеменков: Там очень плохая ситуация, потому что выделяется все что угодно, а для жилья все это не годится. Я что хочу сказать? Я не настаиваю, что есть такой путь и только такой. Я считаю, что есть масса способов решения жилищной проблемы. Константин Чуриков: Давайте Вы сейчас вкратце о них расскажете. Евгений Шлеменков: Ну например, если отвлечься немножко от аварийного. Есть такое понятие, как "арендное жилье". К сожалению, в нашей стране фактически в этом сегменте нет ничего. Оксана Галькевич: Арендное жилье – опять же, кто строит эти доходные дома, эти прожекты? Евгений Шлеменков: Для того, чтобы их строили, нужно, чтобы предприниматели, которые будут заниматься этим вопросом, видели в этом экономическую целесообразность. В той же Германии, например, выдаются кредиты долгие, освобождаются от налоговых платежей на долгие сроки. Я могу вам сказать, что даже в той же Белоруссии, например, при подключении к коммуникациям газа дается скидка 10% на пользование газом на 3 года. Человек оплачивает подключение сам, но потом возвращает свои деньги за счет того, что тарифы ему снижают на 10%. И вот, понимаете, нельзя решить вопрос одним каким-то силовым способом – надо создавать условия, надо создавать вариантности. Да, в Москве, например, строительством частного жилья вряд ли решишь эту проблему. Но в Новгородской области или, скажем, в Амурской области – вполне. Оксана Галькевич: Ну, Вы знаете, по поводу газа Вы сейчас, что называется, палку воткнули и там три раза провернули свое орудие. Он завыл. Потому что тут люди покупают и сами за свой счет хотят подвести, а им не то что скидку не дают, их еще и мурыжат годами. Пока не занесешь им… Прибавочку. Евгений Шлеменков: Я могу сказать, сколько стоит подключиться к газу в Московской области: не менее полумиллиона и не менее полугода. Константин Чуриков: Я вот еще подумал о чем: собственно, почему нам все время говорят, что строить дорого? Хорошо, есть стоимость земли, понятно. Но мы тут как-то подробно беседовали со строителями (причем весьма заслуженными), и нам говорили, что за последнее время стройматериалы либо не подорожали, либо даже подешевели. Мы думаем, откуда это все идет? Евгений Шлеменков: На самом деле сам строительный процесс – и я лично представляю как раз строителей – довольно легко рассчитывается. Есть проектно-сметная документация – это есть смета, которая с точностью практически до 5-7% определяет стоимость строительства. И поверьте мне, это далеко не та отпускная цена, по которой мы с вами квадратный метр покупаем. Цена возникает не от стоимости строительства, она не основная. Она в общем объеме ну максимум треть. Все остальное – это то, что нам приходится решать: это подключение к коммуникациям, это выделение земельного участка, это решение вопросов по согласованию, прохождению госэкспертиз, получение разрешений и так далее, и так далее. И плюс прибыль, потому что на сегодняшний день у нас, вообще говоря, в стране не так много отраслей, в которых можно получить инвестиционный доход достаточно большой и в достаточно короткий срок. Строительство в связи с тем, что у нас до сих пор был рынок продавца, а не покупателя, приносил довольно хороший инвестиционный доход. Мы надули этот пузырь, мы сегодня привыкли к тому, что у нас жилье стоит дорого, но оно на самом деле дешевое: оно на самом деле и по себестоимости дешевое, и по потребительским качествам, к сожалению, дешевое. Константин Чуриков: Во всех смыслах этого слова. Евгений Шлеменков: Конечно. Поэтому этот кризис когда-то должен случиться, он когда-то должен лопнуть. И сейчас как раз близки к этому. И я могу сказать, что на сегодняшний день строительный комплекс – те люди, которые оказывают услуги по строительству – не загружен, он может строить больше. Создайте условия, чтобы это можно было делать. Оксана Галькевич: Давайте послушаем еще Хабаровск – еще один город, который Вы, возможно, тоже любите. Евгений Шлеменков: Я люблю Дальний Восток. Оксана Галькевич: Виктор у нас на связи. Виктор, здравствуйте. Мы Вас тоже слушаем. Зритель: Здравствуйте. Добрый вечер. Ну вот я с Хабаровска, проживаю переулок Степной, 6, квартира 1. Дом очень старый – по-моему, 1939 или 1930 г. постройки. В 1990 г. признали непригодным для жилья. Но тут перестройка, все дела. И дом у меня стал молодеть. Константин Чуриков: Это как это? Зритель: А это его передали в… Хабаровского края (есть такая организация у нас). Все, стал молодеть: с 88% стал 78%, потом 70%. Константин Чуриков: Это Вы про изношенность дома говорите? Евгений Шлеменков: Да. Зритель: Конечно, конечно, износ. В итоге согласились на 78%. Я пришел к… , говорю: давайте что-то решать, жить нельзя. У нас сначала там центральное отопление развалилось… стало печное отопление. Они там наглым образом сделали капитальный ремонт и убрали вообще печку: говорят, электричеством надо отапливаться. Константин Чуриков: XXI век на дворе. Зритель: Ну да. Только там у нас электричество всего 180 вольт, не 220. Евгений Шлеменков: Это на Дальнем Востоке, где генерация весьма и весьма. Зритель: Да-да. Пришла комиссия с прокуратуры, с организации. Посмотрели, говорят: а что за дачный домик? Я говорю: ну не знаю, такой ремонт сделали. Жить тут нельзя. И я вот с ними борюсь-борюсь, и все это бесполезно. Константин Чуриков: Виктор, давайте так сделаем: поскольку, я думаю, что история, которую Вы рассказали, и опечалила, и рассмешила вообще всю страну, оставьте нам, пожалуйста, телефон – это требует сюжета. Мы Вас попросим обязательно поучаствовать в этом сюжете, а наших корреспондентов к Вам пришлем. Спасибо большое. Это просто Салтыков-Щедрин, конечно. Евгений Шлеменков: А вообще, честно говоря, очень трудно понять эту ситуацию. Потому что, на самом деле, ничто так не укрепляет авторитет власти, в том числе и местной, как забота о гражданах. И вот когда тебе дают деньги, когда от тебя требуют выполнения работ по оказанию таких приятных услуг гражданам, а ты не выполняешь их, несмотря ни на какие обстоятельства… Честно говоря, к таким руководителям как-то вот… Оксана Галькевич: Евгений Иванович, если от того, есть у вас авторитет или нет, ничего не зависит, вы все равно на прежнем месте, понимаете. Евгений Шлеменков: Ну вот в беда чем. Оксана Галькевич: Смотрите, у нас тут портал взрывается от сообщений, примерно перефразирую, "хватит кормить Москву". Тут люди пишут о том, что если перекладывать эту ответственность и эту работу на регионы и муниципалитеты, то нужно тогда, соответственно, и налогов больше оставлять в регионах, пишет нам Михаил из Кемерово. Евгений Шлеменков: И это тоже правда. Оксана Галькевич: Ну это правда, а что-нибудь об этом в законопроекте, который мы пытаемся обсуждать, говорится? Евгений Шлеменков: Я, честно говоря, не знаю, но я могу сказать, что, к сожалению, на сегодняшний день та налоговая система, которая существует, никак не стимулирует регион по развитию предпринимательства, по увеличению налоговой базы и так далее. Потому что большая часть налогов федеральные. Естественно, они уходят, и потом их нужно получать от федералов. Наверное, это неправильно или не совсем правильно: должно быть и то, и другое. Должна быть прямая заинтересованность региона в том, чтобы его налогооблагаемая база была больше. Оксана Галькевич: Чтобы, если ты больше работаешь, ты больше и зарабатываешь. Смысл чтобы в этом был. Евгений Шлеменков: Конечно, безусловно. Константин Чуриков: Зрители наши любят заглянуть совсем вперед и даже пофилософствовать: "Вот если сейчас из двухэтажек не могут переселить, то что же будет с небоскребами?" А ведь и правда: строим ведь эти высотки, иногда в принципе тоже сомнительного качества… Оксана Галькевич: Многоэтажные панельки какие-то, которые очень быстро и товарный вид теряют, и, я так понимаю, потребительские качества тоже. Евгений Шлеменков: Ну, вы прекрасно понимаете, что любое строение имеет срок жизни. Деревянный дом, скажем, 60-80 лет, панельные разные… Константин Чуриков: Деревянный дом, если не случится чудо, как в Хабаровске. Евгений Шлеменков: Конечно, может случиться и чудо. Я вам могу сказать, что на сегодняшний день в Москве уже практически пятиэтажки первых серий снесли и расселили, но в регионах-то их еще много. Оксана Галькевич: "Хрущевки" так называемые, да? Евгений Шлеменков: А дальше мы с вами перейдем к девятиэтажкам и так далее. Оксана Галькевич: "Брежневки" пойдут. Евгений Шлеменков: То есть проблема эта будет всегда. Поэтому должна быть система. Должна быть система, которая работает. И если сегодня мы плюем на то, что срок службы дома уже давно прошел, срок замены коммуникаций 2 раза прошел, то мы должны прийти к тому, что вот эти регламентные работы проходили все-таки вовремя и чтобы мы вот это аварийное жилье не получали, чтобы оно не плодилось. Константин Чуриков: Я вот еще о чем подумал. Подойдет к концу вот этот нынешний этап госпрограммы по переселению. И, наверное, через год или вскоре мы узнаем о новом сроке для домов, которые уже признаны аварийными. Мне интересно, до какого года они должны быть признаны аварийными? Потому что, смотрите, нам зритель говорит, что у него дом еще в 1990 г. был аварийным. Если он не решит эту ситуацию – вернее, если власти не вмешаются, конечно, в этот процесс – то он, получается, пролетит и в этот раз, потом опять надо будет ждать несколько лет. Евгений Шлеменков: В этот раз, и в следующий, и так далее. Потому что, на самом деле, системы как таковой нет. И понятно, что разные дома, разные строения могут жить разное время. Вы прекрасно знаете, что в Москве, например, есть дома, которым 200, 300 лет, и сносить их не нужно. Константин Чуриков: Это к тому же памятники. Оксана Галькевич: Нам пишут из Бурятии: "Вызывали независимую комиссию, заплатили по 40 тысяч рублей. Теперь говорят, что нужно созвать еще межведомственную комиссию – пусть еще и эти посмотрят. Дом 85% износа. Ну и чего еще ждать?" Это о сложностях борьбы. Евгений Шлеменков: Это опять же лукавство. На самом деле, если уже было вынесено заключение, его надо просто принять и с ним согласиться. Константин Чуриков: Смириться. Оксана Галькевич: У нас есть звонок из Перми – давайте, еще успеем принять. Любовь, здравствуйте. Буквально 2 минутки – рассказывайте. Зритель: Здравствуйте. Я вот хотела бы узнать. Дом признали аварийным, люди собирали деньги, всю эту независимую экспертизу провели. Потом от прокурора шло… Подали в суд для расселения. И оказалось, что с июня месяца изменился какой-то закон, и судья отказала в расселениях, хотя дом аварийный. И в общем-то не знаем даже, что сейчас делать. Хотя они как ответили: "Вот вы сделайте, что вы малоимущие". Но как мы можем малоимущими сделать, если они живут в аварийном доме и им как бы отказали в расселении. Оксана Галькевич: Мы Вас поняли. Евгений Иванович, прокомментируйте. Евгений Шлеменков: К сожалению, судья не может принять решение о расселении или не о расселении. Судья может вынести решение о правомерности признания или не признания аварийным и так далее. Расселять должна местная власть. Судя по всему, надо просто смотреть документы: скорее всего, отказано было в том, что признание аварийным данного дома было неправомощно либо не подтверждено объективными данными. Константин Чуриков: Естественно, никакого имущественного ценза быть вообще не может. Хоть олигарх может у нас жить в аварийном доме, он все равно подлежит. Евгений Шлеменков: Абсолютно. Это ни на что не должно влиять. Просто есть в некоторых регионах программы для неимущих и так далее, но это речь идет не об этом – это программы типа "Молодая семья", многодетные семьи и прочее. Это разные абсолютно вещи, не надо это путать. Значит, Вам все равно нужно добиваться того, чтобы решение вот этой комиссии, которая независимая была проведена, было признано. Сейчас Вы можете подать протест в прокуратуру на принятое решение. Константин Чуриков: Кстати, в электронном виде тоже можно обратиться, отсканировать документы. Возможно, это будет даже быстрее и бегать самим не придется. Евгений Шлеменков: Во всяком случае это быстрее точно. Оксана Галькевич: Второй виток, но, тем не менее, может быть, он какой-то результат даст. Евгений Шлеменков: Бороться все равно нужно. Поверьте мне, за вас никто ваши вопросы решать не будет. Константин Чуриков: И придется. Мы говорили о программе расселения из ветхого и аварийного жилья. В студии у нас был Евгений Шлеменков, вице-президент "Опоры России", руководитель направления по вопросам строительства и ЖКХ. Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. Евгений Шлеменков: Вам спасибо.