Сергей Смирнов и Василий Колташов - о снижении доходов и росте расходов россиян

Гости
Сергей Смирнов
доктор экономических наук, научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН
Василий Колташов
экономист, руководитель центра политэкономических исследований Института Нового общества

Константин Чуриков: И вот наша тема – "Богатство и бедность". Считаете ли вы себя бедными? Обсуждение этой темы как раз именно с этого вопроса и начнем. Вы можете присылать уже сейчас свои ответы на СМС "3443", вначале буквы "ОТР". "Да", если считаете, "нет", если не считаете. Между тем, на днях глава Минтруда Максим Топилин в ходе правительственного часа в Государственной Думе заявил о том, что разрыв в зарплатах между богатыми и бедными в России все еще превышает аналогичные показатели. Министр ссылался на то, что нынче ситуация совсем не та, какая была в 2000 году, когда это соотношение, по его данным, составляло 1 к 30, в 2015 году уже стало 1 к 15. Но данные по 2016 году Топилин не назвал, но заявил о том, что наметилась, скорее, даже обратная тенденция – некий откат к усилению этого разрыва.

Оксана Галькевич: Еще один информационный повод, еще одна причина, почему мы решили сегодня с вами обсудить это в прямом эфире, друзья – это заявление вице-премьера Голодец о том, что бедность, которая сейчас фиксируется в нашей стране – это бедность работающего населения. То есть такое уникальное явление: люди работают, но, тем не менее, с трудом сводят концы с концами.

Константин Чуриков: В чем причина этой бедности, этих мизерных крошечных – это вопрос к тем, кто захочет, может быть, позвонить. 8-800-222-00-14.

У нас в студии два эксперта – это Сергей Смирнов, доктор экономических наук. Здравствуйте, Сергей Николаевич.

Сергей Смирнов: Здравствуйте.

Константин Чуриков: И Василий Колташов, руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений. Василий Георгиевич, здравствуйте.

Василий Колташов: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте. Приглашаем всех наших телезрителей принимать участие в обсуждении этой темы. Друзья, подключайтесь, звоните, пишите, высказывайтесь. Телефоны для связи с нами внизу ваших экранов. Все это совершенно бесплатно.

Константин Чуриков: И вопрос к каждому из вас: в чем причина, почему у нас такое расслоение в обществе, и почему бедность – это уже повседневное явление в нашей жизни, работающие бедные – это нормально сегодня? Это привычно, скажем так.

Сергей Смирнов: То, что заявила Ольга Юрьевна буквально на днях – на самом деле, это не открытие Америки, мы в той ситуации живем уже четверть века, потому что впервые о работающих бедных было заявлено еще вначале 1990-х годов, но причины были достаточно специфические. Специфические в чем? У нас менялась структура экономики после либерализации цен, после того, как мы перешли к как бы рыночной экономике.

Вспомните, что происходило вначале 1990-х. Тогда, на самом деле, у нас был всегда очень низкий уровень безработицы, при этом заработная плата не платилась. Был своего рода амортизационный механизм. Работодатель, как правило, еще в то время государственный, говорил: "Я закрываю глаза на то, что вы делаете. Вы адаптируйтесь к новым условиям".

Оксана Галькевич: "Выживайте", да?

Сергей Смирнов: "Я вам зарплату не могу платить. У меня нет денег, у меня нет заказа. Но попробуйте адаптироваться". И многие действительно адаптировались. Ведь тогда пошла та же самая и сфера услуг, согласитесь. Тогда умирало материальное производство, но развивалось третичный, четвертичный сектор экономики, IT-технологии потихонечку пошли, банковский сектор, которого у нас реально не было в Советском Союзе. И тогда были эти подобного рода механизмы.

Оксана Галькевич: Но тогда это, может быть, был переходный период, Сергей Николаевич. Вы говорите, четверть века. Не долговато ли?

Сергей Смирнов: Сейчас у нас в значительной степени теневая экономика. И посмотреть на исследования моих коллег, они говорят, что не все так плохо. Да, есть тяжелые ситуации, но у многих эта мизерная зарплата покрывается доходами, с которых не платятся налоги.

Оксана Галькевич: Василий Георгиевич, повторю свой вопрос: почему так много работающих бедных в России?

Василий Колташов: Во-первых, потому что процессы в экономике развернулись. Если у нас до 2014 года шел рост доходов населения, и шло распространение благосостояния от крупных центров по регионам, то сейчас процесс обратный. Сейчас в Москве региональные зарплаты, на это многие жалуются, и в целом происходит снижение оплаты труда. Произошло, по крайней мере, за 2015 год. Это базовая причина бедности, и непреодоления бедности, ее роста. Другие факторы – это рост цен, рост тарифов. То есть люди просто не справляются с той нагрузкой расходов. Потому что бедность обусловлена не тем, что у людей как-то вообще нечего одеть, ничего нет, а на них просто очень большие расходы. То есть тех денег, которые они зарабатывают, им, оказывается, недостаточно для того, чтобы обеспечить нормальное существование, просто даже выживать как-то, не голодать, или, по крайней мере, питаться нормально, одеваться нормально, куда-то выходить, уделять внимание образованию детей, лечиться вовремя. На это все денег не хватает.

Оксана Галькевич: У нас есть звонок из Астрахани. Давайте послушаем Марину.

- Здравствуйте. Я пенсионер, инвалид 2 группы, у меня минималка по 6 тыс. с чем-то, и плюс инвалидность 4 тыс. руб. Что получается? Хоть все таблетки мне выписывают бесплатно, но я покупаю за свои деньги. Там не то, что покушать, у меня иногда куска хлеба не бывает. Живем в Астрахани, рыбу купить вообще невозможно, очень сильно дорога. Сегодня такие дома у нас понастроили. Кто их покупает, интересно? У меня дочка работает нянечкой в садике, стыдно сказать, она получает 5600 чистыми на руки. Как она может с ребенком жить? Я не знаю, куда все это катится, и как мы будем дальше.

Константин Чуриков: Спасибо. Такой крик души. Я думаю, что не единственный будет крик души за нашу программу.

Сергей Смирнов: Да, это действительно крик души. Я подозреваю, какие будут распределения ответов на вопросы, которые мы тут все вместе задали. Но я бы хотел сказать вот о чем. Когда Ольга Юрьевна Голодец в своем том же самом заявлении озвучила среднюю заработную плату по России в прошлом году 36,7 тыс. руб., если мне не изменяет память, вы бы видели, какие пошли комментарии в социальных сетях. Василий Георгиевич, правда же?

Василий Колташов: Поразительно.

Константин Чуриков: Вы бы видели, как мы тоже поучаствовали своим опросом, наверное, в этих комментариях, потому что мы проводили свой опрос по поводу средней зарплаты в России не далее, как 2 недели назад, и высчитали, я уже не помню точные цифры, но это не 36 700 руб., а это порядка 15 тыс. с чем-то, или 17 тыс. руб., но тем не менее.

Оксана Галькевич: То есть это практически в два раза расхождение с официальными цифрами.

Василий Колташов: На самом деле, наша зритель поставила очень важный вопрос – вопрос о том, сколько это будет продолжаться, и почему это возникает. Ответ состоит в том, что у нас довольно низкая зарплата в промышленности, и низкая доля обрабатывающей промышленности в экономике. А зарплата нянечки, зарплата официанта, зарплата парикмахера все-таки объективно привязана у нас к цене рабочей силы в обрабатывающей промышленности, то есть к зарплате квалифицированного рабочего.

Оксана Галькевич: То есть чем зажиточнее эта прослойка квалифицированных рабочих, тем?..

Василий Колташов: Чем больше у нас квалифицированных наемных работников, чем выше они создают среднюю зарплату по своей сфере, тем выше будут все остальные зарплаты. А здесь уже вступает в противоречие наша торговая политика, потому что, простите, у нас очень много импорта.

Оксана Галькевич: Даже сейчас?

Василий Колташов: Да, даже сейчас у нас очень много китайских товаров. Посмотрите на игрушки, одежду, канцелярские принадлежности, где-то и мебель, где-то отделочные материалы. Очень много китайских товаров. Хотя частично импорта происходит, но только частично, и укрепление рубля привело к тому, что доля импорта на рынке увеличилась, больше покупают импорта, хотя продавцы электроники жалуются, что уже нет такого пыла к покупке гаджетов. Но все-таки наша экономика не имеет как раз той промышленной динамики, которая бы обеспечила как раз более приемлемую для людей реальную среднюю заработную плату.

Сергей Смирнов: По швейной промышленности, в чем я бы хотел поддержать Василия Георгиевича, когда вы заговорили о китайской продукции, по той швейной промышленности у нас средняя заработная плата по Росстату где-то 22 тыс. руб., и это не официанты, не работники гостиничного сектора, у которых тоже маленькая зарплата, но мы понимаем, что у них структура доходов просто другая. А в швейной промышленности, извините, откуда швее взять дополнительные источники доходов?

Константин Чуриков: И теперь в эфир выходит Александр из Тамбова. Добрый вечер, Александр.

- Добрый вечер. Я бы хотел вам рассказать. У меня оклад, допустим, 9,5 тыс. руб. За квартиру плачу 4 тыс. руб. с лишним. Плюс премиальные у меня. Получаю где-то 14-15 тыс. руб., работаю в торговой организации, АО "Корпорация "Гринн", это от Курска. То проценты нам не доплатят, то за то, за это лишат. Как выживать? И вы говорите, что 1 к 15, 1 к 13. Да мы не существуем вообще. Мне 55 лет, я работаю обвальщиком мяса, по 3-4 тонны в день я торгую мясом, рублю, выгоняю. И эти позорные копейки я получаю. Как жить можно? Ответьте мне на вопрос. Это город Тамбов. Когда говорят, что у нас по России где-то в среднем 22 тыс. Откуда? У нас вообще зарплаты по Тамбову 12 тыс. Все получают 12-13 тыс.

Константин Чуриков: Александр, вы единственный кормилец в семье?

- У меня жена работа неофициально в аптеке, моет полы, получает 2 тыс. Каждый день работает без выходных.

Константин Чуриков: То есть прибавляем к 14-15 тыс. еще 2 тыс. руб., то есть 16 тыс. на семью. Дети еще, поди, есть?

- У меня взрослая дочь, мне почти 55 лет в апреле будет. Дочь замужем, зять, внучка, но живут со мной. Вот мы так живем.

Оксана Галькевич: Спасибо, Александр. Мы получаем шквал звонков, СМС-ок, и все примерно пишут об одном и том же: "Зарплата очень низкая, выживаем с большим трудом". Вот вполне резонный вопрос из Алтайского края. Понятно, откуда у нас столько бедных, примерно. Мы с вами причины сейчас объясняем, все это раскладываем. А откуда столько богатых? Если у нас это соотношение меняется, бедных становится все больше, так у нас и богатых становится все больше. Буквально минуту назад с нашим обозревателем обсуждали новый список Forbes. Богатых-то стало больше.

Константин Чуриков: И вот, пожалуйста: в России в 2016 году число долларовых миллионеров выросло на 10%. Это исследование РАНХиГС. Увеличилось на 10%, и составило 132 тыс. человек.

Оксана Галькевич: Где эти люди, кто эти люди – мы примерно знаем.

Константин Чуриков: Мне интересно узнать эти истории успеха. Как это бывает вообще?

Оксана Галькевич: А откуда они это?

Сергей Смирнов: 132 тыс. при 147 млн. населения – это очень ничтожная величина, статистически малозначимая. И, как правило, в Росстатах эти верхние 10% населения самых богатых, они просто не учитывают. Трудности доступа, трудности к получению какой-то объективной информации и так далее. Гораздо важнее, действительно, расслоение, о котором говорил Топилин. Можно спорить, 1 к 30, 1 к 15 и так далее. Все очень по-разному, на самом деле, потому что он говорил только про заработную плату, а мы знаем, что структура наших доходов у нашего населения не как в советский период. У многих из нас, или у части из нас есть другие источники дохода.

Василий Колташов: Но это в крупных городах.

Сергей Смирнов: Не только в крупных городах.

Василий Колташов: В основном.

Сергей Смирнов: Те же самые вклады, Василий Георгиевич, практически везде. То есть бедные есть в любом регионе, и в Москве они тоже есть, и богатые есть.

Василий Колташов: Но самозанятые в основном в крупных городах. Самозанятые, которые живут как раз не на уровне бедных, а на уровне, близком к среднему классу, они в основном сосредоточены в крупных городах.

Оксана Галькевич: Простите, пожалуйста, уважаемые эксперты, но самозанятые, люди, которые уходят в тень, они ведь тоже не от хорошей жизни зачастую туда уходят. И мы понимаем прекрасно – да, налоги надо платить, но человек иногда не может официальную работу найти в частном, в государственном секторе найти, еще в каком-то. Он идет на эти заработки, в тень.

Сергей Смирнов: Я криминально скажу, но в данной ситуации я их оправдываю, потому что, на самом деле, ноги растут еще с 1990-х. Оттуда ноги выросли, на самом деле. Оттуда выросла эта система откатов в нашей экономике, все оттуда пошло. И когда мы хотим добиваться, чтобы все люди платили налоги, они спрашивают: "Посмотрите, почему мы должны платить, если государство нас обложило этим, этим и этим?". И потом, когда они смотрят на зарплату наших уважаемых законодателей, или на зарплату в органах исполнительной власти – абсолютно правильно, в федеральных органах исполнительной власти у многих, – они говорят: "Ребята, а чем мы-то хуже?". Как-то так, наверное.

Василий Колташов: Еще нет правовой ниши. То есть самозанятые – это такой вид деятельности, который не то законный, не то незаконный. Потому что, да, вроде бы говорят: "Эти люди не платят налоги". Но подождите, а по какой статье они должны платить налоги? В качестве наемных работников они должны делать отчисления? Они не являются таковыми. В качестве малых предпринимателей? Они тоже не являются таковыми. Им говорят: "Вы гордость страны. Давайте регистрируйтесь как малые предприниматели, нанимайте себе бухгалтеров и платите налоги". Они говорят: "Нет, не при наших заработках, да и зачем эти налоги?". То есть они вне правового поля, и их постоянно призывают поймать, эту группу населения: "Давайте их поймаем и возьмем у них деньги. Лукашенко последний пытался это сделать".

Оксана Галькевич: Поймать – это мы все поняли. Мы тут наблюдаем за тем, как здесь поймать, здесь 22/22 сделать, эту бухгалтерию – за руками-то мы следим. А система не может быть в принципе более гибкой, так скажем? Вот есть у нас теневой сектор, есть люди, которые, как вы сказали, адаптировались, выживают. Они не хотят нанимать себе бухгалтеров, они не хотят весь этот административный воз на себе тащить, не доверяют в силу своего опыта и причин. Хорошо, давайте какой-то другой им статус.

Василий Колташов: Лицензию продать им можно, как в других странах.

Оксана Галькевич: Что-то сделать, для них пойти навстречу.

Василий Колташов: Продолжить им купить лицензию, этой группе населения. Пожалуйста, ежегодно. А гражданам объяснить, что "Если вы нанимаете нелицензированного мастера, который вообще неизвестно откуда взялся, то не удивляйтесь, что у вас могут возникнуть проблемы с качеством".

Оксана Галькевич: А в случае возникновения проблем с качеством в результате возникшей работы нелицензированного мастера все проблемы на вас, и ответственность тоже?

Василий Колташов: Все риски на вас. А тут государство вас немножко подстрахует.

Сергей Смирнов: С другой стороны, то же самое сарафанное радио… Вы понимаете, мастера сейчас не приходят ниоткуда. Это не пьяный слесарь из ДЭЗ, это совершенно другой контингент этих самых мастеров. И когда к вам приходят ремонтировать сантехнику, по первости вы звоните в некую фирму – классика, – приходит мастер, какая-то маржа идет фирме, а потом он дает вам просто мобильный телефон. И если он вам понравился, вы напрямую уже с ним общаетесь.

Константин Чуриков: Мы свои люди, и мы договорились. У нас есть много звонков. Для начал просто СМС-ка из Тульской области. Женщина пишет: "Я нищая, мать-одиночка, воспитатель, получаю 15 тыс. минус налоги. Ребенок подросток, стыдится нашей жизни. Корю себя за то, что родила. Долги за коммуналку. Едим лапшу быстрого приготовления, часто болеем, на лечение берем кредиты". Вот такая просто зарисовка. Тульская область.

А теперь Лидия из Московской области выходит в эфир. Лидия, здравствуйте.

- Здравствуйте. Лидия Ивановна Контяева, Московская область, Можайский район. Да у нас уже такая нищета кругом, что невозможно. Нас все обманывают: и депутаты, и все на свете. Сколько нас обманывать могут? Уже нет сил никаких. Выживаем только на картошке, на морковке. Три сотки земли дали, мы на ней и существуем. Дали землю, паи отняли новорусские, все поотнимали. Дали ваучеры – поотнимали. Зато себе министры зарплату сделали – миллионы. На хрена им нужны люди?!

Константин Чуриков: Лидия Ивановна, мы в эфире. Давайте еще в цифрах. Я правильно понимаю, что вы пенсионер, у вас пенсия?

- Да.

Константин Чуриков: И еще какой-то огородик маленький, да?

- Да.

Константин Чуриков: Пенсия сколько?

- 14 тыс. 7 тыс. плачу за квартиру.

Константин Чуриков: То есть остается всего ничего – 7 тыс.

- Остальное – ничего не остается. Если бы не картошка, не морковка, не банки, то ходила бы с протянутой рукой по железной дороге. Сын работает, тоже получает 20 тыс., у него ребенок уже студент. Где чего брать? На дорогу сколько надо. Жить уже невозможно.

Константин Чуриков: Спасибо, Лидия Ивановна. У меня из этого вырисовывается вопрос: а может быть, некая большая власть просто не понимает, как люди живут? То есть перед ней же цифры Росстата, по Росстату 36 тыс. у нас зарплата – это хорошо.

Оксана Галькевич: Цифры Росстата – это мы все поняли с вами, насколько это лукавая вещь. Я прошу прощения, у нас очень не любят, когда мы на какой-то заграничный опыт ссылаемся. Вспоминаю один фильм про "железную леди", которая имела свою привычку. Заходила в соседний магазин и смотрела, сколько стоит молоко, например. И по этим ценам она следила в течение всей своей жизни, уже когда из политики в том числе ушла. "Подорожало как-то. Как же так?". И у нее там своя была какая-то арифметика. Эти люди во власти смотрят на цифры Росстата, но сколько стоит молоко или килограмм картошки – слишком далеки они от народа. Они этого всего не знают?

Сергей Смирнов: Вы предвосхитили мои фразы. Оксана, я об этом хотел сказать, что образовался этот гэп, если хотите, разрыв между теми представлениями о реальной жизни, которые есть там наверху, и тем, как живут наши уважаемые телезрители, между прочим. Пока этот разрыв…

Важен даже не разрыв в доходах. Если те же самые доходы заработаны честно, да никаких бы возражений не было. Но если где-то там сидит червячок, а он правильно сидит и гложет, что значительная часть этих богатств и этого расслоения обусловлена не вашим уровнем образования, не какими-то вашими талантами и способностями, а просто перераспределительными отношениями в пользу своих любимых человечков, то это вызывает самое основное.

Константин Чуриков: Василий Георгиевич, а как сделать так, чтобы этот червячок, на самом деле, нигде не сидел, как сделать так, чтобы реальная картина была перед теми, кто принимает решения в стране?

Василий Колташов: Реальная картина выглядит так. Центральные власти говорят: "Давайте поднимите зарплату в регионах". Основная же причина бедности – низкая зарплата, по мнению властей. Как-то рост квартплаты не берется в расчет, хотя он один из важнейших факторов. "Поднимайте зарплату". И дальше губернаторы начинают хвататься за голову и рисовать эти цифры. Как их получают? Например, на завод устраивают двух человек, а оформляют одного, и зарплату делят при выдаче, а идет статистика. И все эти потёмкинские деревни лепятся, лепятся, лепятся, а решения, собственно говоря, никакого нет, и никакого решения не предвидится. Вот в чем проблема.

Но главная беда, на мой взгляд, не в этом, а в том, что чиновники на всех уровнях – средний уровень, низкий уровень – рассуждают так: "Если никаких социально-политических последствий нет, если никто не бузит, значит, проблемы и не существует, значит, можно писать липовый расчет, отчет, любые цифры туда вставлять, и посылать на самый верх. Пусть там читают. Все равно не разберутся".

Сергей Смирнов: Кстати, по поводу ЖКХ я должен сказать. И Василий Георгиевич очень правильно затронул тему насчет каких-то социально-политических недовольств. Обратите внимание, что сейчас происходит в Новосибирске по поводу тарифов на ЖКХ. Где-то в декабре или в январе у них там был первый митинг. Выделили неудобную площадку, 34 градуса мороза, пришло 300 человек. Потом был еще один митинг, пришла 1000 человек. Вчера, по-моему, был митинг, и я посмотрела у своего друга в Facebook, он корреспондент, местный журналист – 3000 человек, которые скандировали "Губернатор в отставку", не потому что низкая заработная плата, а потому что тарифы на ЖКХ выросли несоразмерно и непропорционально. Я полагаю, что это один из способов как бы притормаживания нашего обеднения.

Оксана Галькевич: Этих же цифр тоже в реальности на себе люди, принимающие решения, занимающиеся этими перераспределениями на бумаге, не чувствуют. Они же не понимают, что, как Лидия Ивановна, из 14 тыс. отдать 7 – что это такое? Люди превратились в виртуальную арифметику. Мы сидим и считаем. А там уже сколько и что человек может себе позволить?

Константин Чуриков: Мне страшно представить, сколько сейчас времени во Владивостоке. Наталья не спит, нас смотрит. Наталья, здравствуйте. Сколько у вас времени? Первый вопрос.

- Здравствуйте. Владивосток, Наталья Владимировна. Я пенсионерка, мне 64 года. Сын у меня работает, у него своя семья, у меня еще дочка с внучкой старшая есть. Я живу отдельно в квартирке 23 квадратных метра. У меня пенсия 8,5 тыс. руб., но сейчас добавили, и получилось 9,050 тыс. руб. Сын работает, но, получается, так как работы нет, у него зарплата 25 тыс., но нет рабочих дней, часов, и получается, что работает неполный рабочий день. Соответственно, получает меньше. Ребенку 6 лет, в школу идти. Нужны и подготовительные курсы, за садик заплатить. Они мне помочь не могут. И я из своей пенсии 4,5 тыс. руб. плачу за квартиру. Мне не то, что одеться, а я не могу уже себе несчастное нижнее белье купить, мне покушать не на что. Нет денег ни на то молочко, ни на кефирчик. Я уже забыла вкус мяса, сыра. Скажите, бедная я или нет? Конечно, я бедная. Моя мама жила, получала пенсию 130, мы жили в достатке, я работала молодая. А сейчас хоть плачь, хоть караул кричи. Хочется покушать, а не на что. Хочется одеться, а не на что. Как жить? Наши депутаты получают такую зарплату, которая мне нужно 5 лет получать, чтобы выйти на их месячную зарплату.

Константин Чуриков: Спасибо.

Василий Колташов: Причина очевидна. Огромное количество денег люди отдают, не используя их на потребление. То есть деньги у людей какие-то поступают, небольшие деньги, но очень немалая доля их высасывается расходами на социальные учреждения, на медицину, которая не работает, когда нужно ребенку пойти и пройти обследование, получить справку, еще что-то, на то, чтобы купить лекарства, которые должны быть по льготам пенсионерам. Наконец, на квартиру, на ипотечные кредиты, которые буквально обескровливают средний класс, потому что люди, которые вроде бы имеют на семью доход 50-70-100 тыс. руб., сравнительно много с регионами, оказываются в ситуации, когда им приходится экономить на картошку, морковку, как-то брать продукты, у них не хватает денег, потому что они все деньги отдают. То есть очень сложная ситуация, связанная с тем, что при низких доходах – а доходы у нас не выросли за прошлый год, хотя очень сильно упали в 2015 году – приходится очень много тратить, потому что расходы все время растут. Это очень опасное противоречие, когда расходы увеличиваются, а доходы нет.

Константин Чуриков: Секундочку. Вы так говорите, как будто правая рука не знает, что делает левая. Мне кажется, что, в принципе, представление какое-то должно быть наверху на уровне федеральной ли власти, региональной ли, о том, что есть тарифы ЖКХ, и это некая константа, причем константа, которая растет. Есть зарплаты, которые не растут. Помните, несколько лет назад наша корреспондент Тамара Шорникова задавала вопрос президенту. Она спрашивала: "Как прожить на зарплату, и не стать должником за услуги ЖКХ?". Два года прошло, и мы все этот же вопрос себе задаем.

Оксана Галькевич: Не стать должником. Новость с лент буквально: "С россиян начали взыскать налоги за долги". Не будем глубоко вчитываться, но примерно понятно. К слову пришлось.

Сергей Смирнов: Кстати, есть еще один момент, почему доходы в прошлом году рухнули. Рухнули они из-за недоиндексации пенсии в первую очередь, потому что по заработной плате, опять же, цифра, может быть, лукавые, но по сравнению с тем же 2015 годом она стабилизировалась. Где-то даже Росстат показал 0,1% или 0,3% прироста. Фактически константа. А пенсии были недоиндексированы. И впервые, обратите внимание, с 1998-1999 года реальный размер назначенной месячной пенсии у нас сократился. А извините, пенсионеров у нас 37%. И в этих условиях – насчет "правая рука и левая рука" – выходит предложение Минэкономразвития, и Минфином поддерживается, о том, что мы будем по-другому формировать наш индивидуальный пенсионный капитал. То есть, ребята, вас всех запихивают в эту систему, вы будете платить, пока вы сообразите, что вы можете не платить. Это инертность мышления и так далее. У меня такое впечатление, что из населения пытаются выжать абсолютно все, потому что других источников доходов просто нет. Промышленность стагнирует.

Оксана Галькевич: Человеческий капитал, но в другой трактовке, в другом понимании.

Сергей Смирнов: Это не человеческий капитал, это называется "человеческий грабеж", коллеги.

Василий Колташов: Вывод человеческого капитала из человека, если так. Давайте посмотрим на ситуацию. Стратегия Правительства – пережидать кризис. Мы его пережидаем. Нам обещали, что в 2017 году будет улучшение, хотя мы видим, что никаких улучшений особо нет, и статистика продаж показывает снижение спроса на электронику, снижение спроса на газировку, что очень интересно, потому что это, вообще-то говоря, признак экономии, что люди не тратят. Это бесполезный продукт, на самом деле, и люди на него деньги не тратят. Зачем? Потому что денег лишних нет. И в этой ситуации нет никакого плана выхода из этого кризиса, уже социально-экономического. А ведь отказ от индексации пенсий, низкие зарплаты и рост тарифов ведут к тому, что люди меньше потребляют российских товаров. А потребляя меньше российских товаров, они таким образом создают меньше рабочих мест для самих себя. Можно, конечно, при этом богатым становиться более многочисленными, пополняя список Forbes, потому что они покупают правительственные облигации, например, они находят решение, как разместить капиталы, чтобы их не вкладывать в реальную экономику. Но они видят, что рынок сжимается, и в этой ситуации они не будут делать инвестиции, как бы их ни уговаривали на различных форумах. Значит, необходима какая-то другая модель экономической стратегии для нас.

Константин Чуриков: А теперь Виктор из Ростовской области у нас уже на линии. Виктор, здравствуйте.

- Здравствуйте. Я с Ростовской области пенсионер, мне 66 лет. Я хочу вам немножко добавить информации. С 1 марта всем федеральным и региональным льготникам отменили льготы. Я являюсь жертвой политических репрессий, мы с супругой получали 1333 руб. А в этом месяце в марте уже получили 500 руб. И привязали туда и афганцев, и чернобыльцев. Допустим, наша почтальон носит. Мы спрашиваем у нее: "Валя, а как же через два дома получала 900 руб.?", говорит: "Несу ей сейчас 11 руб.".

Константин Чуриков: Это один из видов льготы, да?

- А вы об этом ничего не говорите в эфире. С 1 марта все льготники привязаны к воде, к газу. Я звоню в наш центр социального обеспечения и говорю: "Я федеральный льготник. Причем здесь вода? Я же не виноват, что мои родители были репрессированы когда-то, я там родился". Ну, я-то не был репрессирован, но родился там, где родители жили, были репрессированы родители по национальному вопросу когда-то еще. А теперь меня привязали к воде, газу и так далее. И всех.

Константин Чуриков: То есть ваши некие льготы уже включены в эту некую скидку на газ и все?

- Да.

Оксана Галькевич: Монетизация льгот такая.

Константин Чуриков: Натурализация, я бы сказал.

- Да. Нас включили туда, и теперь будем получать… Была стабильно 1333 руб., это мелочевка, но и это отняли.

Константин Чуриков: Льгота в 11 руб. – это, конечно, анекдот.

И еще Андрей из Свердловской области.

Оксана Галькевич: Андрей, здравствуйте.

- Добрый вечер. Меня зовут Андрей, я из города Талица Свердловской области. Хотел рассказать о ситуации. У нас вокруг меня мои соседи, все друзья, молодые люди 30-35 лет возраст пытаются устроиться на работу. В нашем городе такой зарплаты совсем нет, потому что зарплата здесь 10-15 тыс. максимум, и это еще нужно найти место. Поэтому приходится все время выезжать куда-то на какую-то вахту вахтовым методом. А получается, что принимают на работу, приходится там стажироваться 2-3 месяца на новом месте работы, а потом просто-напросто этих людей увольняют, и набирают новых, то есть частные предприниматели, у них сейчас так заведено.

Константин Чуриков: Хотите сказать, такая определенная мошенническая схема?

- Да.

Оксана Галькевич: Да. Человек приехал, поработал 2 месяца, а ему потом говорят…

Сергей Смирнов: Коллеги, мы слушаем наших уважаемых телезрителей, обмениваемся какими-то мнениями. Я помню, когда я был у вас предпоследний раз в эфире, и мы обсуждали продовольственные карточки для малоимущих. И тогда структура звонков была немножко другой. Действительно, звонили бедные люди, которым нужны были эти продуктовые карточки, и при этом звонила молодежь (относительно) 30-40 лет с описаниями своих жизненных успехов, почему им не нужны эти продовольственные карточки, почему у них достаточные доходы, и так далее. Вы обратили внимание, сегодня нет ни одного подобного звонка, пока, во всяком случае.

Константин Чуриков: Я думаю, что это еще связано с постановкой вопроса.

Сергей Смирнов: Возможно.

Константин Чуриков: Естественно, смотрит разная аудитория. Просто вопрос поставлен так, и звонят люди, которых это волнует.

Оксана Галькевич: И вот вопрос, который мы тоже поставили, перед нашими корреспондентами такую задачу – опросить людей на улицах. Спросить: "Сколько, вы считаете, вам надо получать, чтобы не чувствовать себя бедным?". Спрашивали в Ярославле, Саратове, Владикавказе. Совершенно разные регионы. Давайте посмотрим, какая получилась картина.

(ОПРОС.)

Константин Чуриков: Я напомню, что мы продолжаем СМС-голосование, опрос. Спрашиваем: считаете ли вы себя бедным? Принимаются ответы "да" или "нет" на СМС-портал 3443, вначале буквы "ОТР", далее ваш ответ.

Уважаемые наши спикеры, уважаемые зрители, среди множества сообщений, их там поступает даже не знаем сколько, у нас постоянно обновляется СМС-портал, мне глянулось вот это. Курганская область: "Да, бедная, ведь не могу купить квартиру. Курган. Любовь Викторовна". У меня возникает вопрос тогда: а критерии этой бедности какие?

Василий Колташов: Вообще, это правильный критерий, потому что если человек не может решить жилищный вопрос… У нас как-то все говорят: "Нам нечем платить за квартиру". Но, подождите, квартиру молодым россиянам нужно покупать, и их покупают. Так вот если люди за свои деньги не могут купить квартиру, они, если честно, к среднему классу не относятся, они бедные. Если они не имеют своих собственных денег для того, чтобы купить автомобиль, они тоже бедные. Я смотрю на проблему глазами американцев 1960-х годов, когда люди имели достаточно большие доходы на Западе, и покупали. Это сейчас очень много новых бедных, то есть молодежь работает, и все в кредит, и все в долгах.

Оксана Галькевич: Василий Георгиевич, по данным портала Superjob бедными в России нужно сегодня считать тех, кто сегодня зарабатывает меньше 15 тыс. руб. По вашим данным не портала Superjob надо уже считать другой доход.

Василий Колташов: Совершенно другой, конечно.

Оксана Галькевич: Это уже не 15 тыс. руб., это уже будет поболее. Люди на 35 тыс. нам тоже пишут, что не могут позволить себе ипотеку.

Василий Колташов: Понимаете, портал Gallop исходит из того, что люди настолько богаты, что у них есть за несколько миллионов рублей собственное жилье. Я понимаю, что старшее поколение приватизировало советские квартиры, которые большей части граждан достались бесплатно, я понимаю это. Но ведь есть уже другое поколение, которое сейчас работает, и на плечах которого, в общем-то, держится вся экономика. То есть это люди в возрасте от 30 до 60 лет, эта группа, от 25, может быть.

Оксана Галькевич: Активно работающее взрослое население.

Василий Колташов: Активно работающее население. И в этой группе успешные граждане, те, у кого более-менее хорошее материальное положение по возрасту – это все-таки люди в основном от 30 до 50. Дальше начинается проблемная группа, до этого начинается возникшая не так давно проблемная группа, потому что рост сферы услуг и офисного хозяйства приостановила, и просто уже не втягивается туда такое количество людей, и у молодежи серьезная проблема с занятостью, не могут устроиться люди. Это серьезная проблема, того, что просто поколение теряется, не знает, куда податься. И это поколение не будет заводить ни семьи, ни детей. Повторится ситуация, которая была в Евросоюзе и до кризиса, и в ходе кризиса.

Оксана Галькевич: Нам люди пишут о том, что детей заводить и рожать совершенно невозможно, потому что люди прекрасно понимают, что содержать их не на что. Кормить их элементарно не на что.

Сергей Смирнов: Очень по-разному, на самом деле. Когда Василий Георгиевич говорил о том, что купить квартиру… На самом деле, есть бедность по текущим доходам, и есть бедность, о чем вы абсолютно правильно сказали, когда вы не можете купить квартиру, но когда у вас есть потребность в этой квартире. А вам, может быть, и не нужна эта квартира, вы унаследовали ее от своих родителей. Извините, у вас совершенно другая потребность. Вам гораздо важнее поехать отдохнуть куда-то. Необязательно в пределах России, но куда-то на Майами, куда угодно. У вас другая структура потребностей. И я так понимаю, что отдых даже за рубежом, стоит немножко дешевле, чем квартира в той же самой Москве. Поэтому у вас совершенно разные потребности. Профиль бедности – это очень важно.

В свое время в Законе "О занятости" адресный подход в социальной защите, в политике занятости – это профиль того же безработного. Это было в Законе "О занятости населения". Кому-то, действительно, можно дать досрочную пенсию, кого-то из молодежи направить на профессиональную подготовку по востребованным специальностям, кого-то продержать на пособии по безработице до поиска работы. У вас разные профили. И профиль бедности может быть очень разным.

Оксана Галькевич: Сергей Николаевич, про пособие по безработице нам пишут, что там не поддержать людей, потому что где-то было сообщение, что его очень много.

Сергей Смирнов: Хотя бы что-то, да. 4 900 руб.

Оксана Галькевич: Мне человек тут написал, что получает 900 руб. мать-одиночка.

Сергей Смирнов: Да, нет стажа. Это возможный вариант.

Оксана Галькевич: На этом нужно держаться. Там даже и сил никаких не хватит, и не надо.

Константин Чуриков: Уважаемые зрители, спрашиваем вас: как вы живете, точнее даже, наверное, выживаете? 8-800-222-00-14, СМС-голосование продолжается. Вот что себе отложил в закладки за последние минуты.

Челябинская область: "Да, я бедный. Приходится занимать на хлеб регулярно, и отдавать нечем. Заработная плата 9 300 руб.". Видимо, у нас есть коммуналка и еще какие-то платежи.

Василий Колташов: Хлеб у нас дешевый.

Константин Чуриков: Да. Но, видите, человеку даже, видимо, и на хлеб не хватает. Мы не знаем всей ситуации просто.

Ростовская область, Ростов-на-Дону: "Да, бедный. Не могу купить детям памперсы, нет работы по строительству".

Можно продолжать до бесконечности. Честно говоря, страшно.

Оксана Галькевич: До бесконечности, абсолютно. Если бы вы видели, как у нас обновляется портал, ежесекундно что-то падает.

Константин Чуриков: Давайте посмотрим с другой стороны. Мы смотрели на все со стороны власти. Давайте посмотрим со стороны бизнеса. У нас же не все в стране работают на государство. Про некую не то, что ответственность бизнеса, а про желание развивать этот бизнес, привлекать лучшие кадры, делать так, чтобы было престижно работать в твоей компании. У нас это вообще на каком уровне есть в бизнесе? И есть ли?

Василий Колташов: А можно один горький пример? Примерно полгода назад в Общественной палате по инициативе Георгия Федорова, члена Общественной палаты, мы проводили слушания по одной фармацевтической компании, которая нанимала людей, но не выплачивала им зарплату. Специалистам квалифицированным зарплату платила, а остальных 2 месяца продержали без зарплаты, сказали: "Уходите, увольняйтесь, денег не будет". Или они сами увольняются. И большое количество денег бизнес в нынешних обстоятельствах таким образом экономил. Это нередкий случай, так ведут себя сейчас многие компании, промышленные предприятия, которые гордо про себя рассказывают. Тем не менее, они эту зарплату в 10 тыс. руб., или 6-8 тыс. руб., людям не выплачивают, а те работают на них по несколько месяцев. Такая новая система задержки и невыплаты зарплаты к нам пришла с этим кризисом. Конечно, она усиливает бедность. Это такое паразитическое поведение бизнеса.

Оксана Галькевич: Есть один вопрос. Но давайте все-таки сначала послушаем нашего телезрителя. Сергей из Ханты-Мансийского автономного округа. Сергей, здравствуйте.

- Здравствуйте. Мы задаем вопрос: "Считаете ли вы себя бедным или нет?". Как можно прожить на Севере (а я считаю, что Нижневартовск – это Север по всем показателям, 1,7 коэффициент, 0,5 северных, получается 120%) пенсионеру (я считаю, что моя пенсия немаленькая в 19 тыс.) при квартплате в 10 тыс. руб., а остального остается 9 тыс. Молоко, хлеб в разы разница между нами и вами.

Константин Чуриков: Сергей, расскажите нам, какие цены в Нижневартовске? Потому что ваши цены – не чета нашим ценам, насколько я понимаю.

- Выходят молочные продукты все равно дороже, чем у вас. Это раз. Во-вторых, чтобы полететь или поехать в отпуск, цена билета разнится. Чтобы пойти, бесплатно получить медицинское обслуживание, все делается для того, чтобы люди платили за все. Но зарплата не поднимается. Нам говорят: "Чтобы поднять заработную плату, нужно увеличить производительность труда". Но, простите меня, как можно увеличить производительность труда, я по-русски выражусь, если у нас на каждого раба по 10 прорабов? И это, между прочим, государственная структура "Роснефть"? Как можно поднять производительность труда, если на каждого рабочего человека, который производит, чтобы он поднял? Он не может обработать 10 человек. И у этих 10 человек, которые в вышестоящей структуре, зарплаты по 100 тыс., минимум 90 тыс. руб., а у простого рабочего, у нефтяника, который обслуживает скважину – 40 тыс. руб.

Константин Чуриков: Сергей, очень хорошая постановка вопроса, экономическая.

Сергей Смирнов: Сначала частный сюжет. Я бы задал вопрос, но ладно.

Константин Чуриков: Пожалуйста.

Сергей Смирнов: Я понимаю, довольно сложно менять привычный образ жизни, но вы не пробовали посмотреть, и переехать в какой-то более дешёвый регион, где ваши 19 тыс. будут действительно иметь серьезный вес, где средняя пенсия 10-11 тыс., может быть, 9 тыс.? Просто поменять, в ту же Тамбовскую область, условно? Ни в коем случае не навязываю свою точку зрения.

Константин Чуриков: Сергей, переехать думали?

- А вы сами пробовали переехать куда-нибудь?

Василий Колташов: Я переезжал много раз. Я переезжал заграницу в Грецию, перевозил семью, возвращался в Подмосковье. Намучился, но все-таки это стоит того.

- Я просто хочу сказать. Господин Сечин получает заработную плату 1 млн. в день, а его рабочий получает в день 1 тыс. руб.

Сергей Смирнов: Там, по-моему, 5 млн., но это не так важно, Сергей.

- Важно.

Сергей Смирнов: 1 млн. или не 5 млн. – это уже относительно неважно.

- У нас Маяковский еще говорил: "Бюрократия – это ком".

Сергей Смирнов: Да. Но только что Татьяна Голикова, председатель Счетной палаты, по-моему, вчера или даже сегодня, сказала, что у нас явно перебор служащих в федеральных министерствах. Может быть, сверху пойдет какой-то импульс, и количество управленцев, я робко надеюсь, все-таки внизу сократится.

Василий Колташов: Пока сокращают по вузам. Пока идет охота на высшие учебные заведения. К сожалению. То есть эти чиновники, которых, видимо, поймали.

Константин Чуриков: Уважаемые гости, но вопрос, по-моему, довольно четкий. Почему так много так называемых менеджеров, назовем их так, а тех, кто реально что-то делает, они получают другие деньги, их меньшее количество?

Василий Колташов: Есть ситуации, когда предприятие в каком-то моногороде, 300 человек работает на производстве, и контора – тоже 300 человек. То есть это такой тип иждивенчества, паразитизма, и, надо сказать, коррупции среднего менеджмента. В условиях крайней слабости и отсутствия профсоюзов топ-менеджмент зачастую просто не знает, какие деньги разворовываются по ходу, то есть у него нет информации о том, что происходит внизу компании. А там назначают по 10 прорабов на одного рабочего, условно, там создают эти бессмысленные конторы, ненужные отделы. Там всего этого очень много, гораздо больше, чем в государстве. Гораздо больше людей заняты неэффективным трудом. А потом этому несчастному рабочему говорят: "Ты непроизводителен, неэффективен. Ты плохо работаешь, дорогой". В этом всем нужно разобраться. Разобраться, кстати говоря, начальству, которое само в это время выводит деньги из компании. Извините, золотые парашюты, огромные зарплаты, бонусы – это что? Это вывод денег из компании. То есть они видят, что компания не очень эффективно работает. Но они не пытаются разобраться в причинах, в том, что у них там проворовались на всех уровнях люди и менеджмент. Выводят деньги.

Оксана Галькевич: Они работают, получается, не для себя. То есть они работают для себя, но как-то надо по-быстрому в карман, карман, карман, и убежать.

Василий Колташов: Все слишком для себя работают.

Сергей Смирнов: А государству, кстати, абсолютно все равно, потому что фонд оплаты труда один и тот же, и налогов государство получает одно и то же. Ему неважно, 10 прорабов или один прораб. Фонд оплаты труда один и тот же. И взносы…

Оксана Галькевич: А способ есть в экономике сделать государство заинтересованным, чтобы не 10 прорабов, а один прораб работал на нужное количество работников, и чтобы все это нормально…

Сергей Смирнов: Я подозреваю, что это невозможно.

Василий Колташов: Есть определенное налоговое решение, я вам опишу – это прогрессивный налог на личные доходы. Когда вы сидите топ-менеджером и выписали себе премию, 70-90% забрало себе государство. Деньги остаются в компании.

Оксана Галькевич: Василий Георгиевич, Сергей Николаевич, мы знаем, нам об этом пишут люди.

Василий Колташов: Убрать НДС (налог на добавленную стоимость), заменить налогом с продаж. Одновременно умеренным налогом на прибыль. Но очень большим налогом на сверхбольшие доходы. И отменить собираемые налоги с заработной платы. Когда мы видим такую бедность, какие 13%, какой вообще налог может быть?!

Оксана Галькевич: Василий Георгиевич, объясните, пожалуйста. Нам через раз, через одно сообщение приходят напоминания о том, что есть прогрессивная шкала налогообложения. Почему это мы не да не слышим в информационном поле? Серьезно, чтобы об этом говорили люди, принимающие решения в Правительстве, эти все премьеры, вице-премьеры? Почему мы обсуждаем 22/22, 21/23, 24/21,5? И это все ведь опять грузом ложится на средний класс и на тех самых бедных, которые платили 13%, а будут платить 22%, на средний класс. Мы не обсуждаем прогрессивную шкалу налогообложения.

Василий Колташов: То есть это изъятие денег у потребителей в условиях глобального кризиса, когда единственное решение преодолеть экономические проблемы – это обеспечить этих людей деньгами, ростом доходов. Не дать им деньги взаймы, а поднять их доходы, создать для них рабочие места. Это очень сложная задача, которая у нас, к сожалению, не решается. У нас считается, что у нас есть излишние рабочие места в государственном управлении, излишние в корпоративном менеджменте. О, отлично. Эти люди же ходят в магазин, что-то покупают. А дело в том, что их труд является бесполезным для страны. Задача состоит в том, чтобы люди получали деньги от государства и от компании, при этом выполняли какие-то полезные функции, то есть учили детей, обслуживали в медицинской системе, или работали в сфере производства или торговли.

Оксана Галькевич: Дешевые у нас очень люди?

Константин Чуриков: Мы сегодня обсуждаем действительно народную тему. Во всяком случае, не знаю, Оксана, как ты, но я не припомню, чтобы у нас было такое количество сообщений на квадратный миллиметр эфира. Алексей из Бийска (Алтайский край) пишет нам: "Стыдно признаться: ночью лажу по мусоркам, а в воскресенье все, что найду, продаю на барахолке. Днем работаю – зарплата 11 тыс. руб.".

Теперь звонок. Людмила из Санкт-Петербурга. Людмила, здравствуйте.

- Здравствуйте. Я хотела обратить внимание на наш регион, и конкретно на зарплаты, которые у нас по Петербургу. Самая большая зарплата, вы не поверите, но считается 30 тыс. руб., и это факт. Я даже сама устраивала опросы через своих знакомых, друзей, и вообще коллег по работе спрашивала.

Константин Чуриков: Это второй по численности город России, второй регион, можно сказать.

- Да. Хочу обратить внимание на то, что такие, как я – мне 23 года, – и я целый год сидела без работы, меня целый год никуда не брали на работу. Я раньше работала четыре года работала в метро за декретницу, но попросили уволиться, так как декретница вышла, и я год сидела без работы. Обращалась на биржу труда по Невскому району, в котором я проживаю. И меня удивило, что очень много молодых людей моего возраста.

Константин Чуриков: Что там на бирже труда происходит? Что вам предлагала биржа труда, какое у вас образование при этом?

- Образование у меня среднеспециальное, я автомеханик. Понятное дело, что по специальности я не могу устроиться, так как автомеханик – это мужская профессия.

Константин Чуриков: Тоже, кто сказал, что мужская?

- Но колледж мне предлагал по окончанию устроиться оператором АЗС. Я тоже училась, там и девочки были у меня в заведении. Нам говорили, что "Гарантированно вас устроят операторами АЗС на зарплату 30-35 тыс.", это с учетом того, что мы будем выходить в ночь.

Константин Чуриков: Выше средней по Санкт-Петербургу, как вы говорите.

- Да. Но, во-первых, зарплаты на АЗС такой вообще нет, там оклад, дай бог, будет 11 или 12 тыс., остальное – это просто часы, а с часами это 18 тыс. руб. Все, это предел. Больше никто не заплатит. И самое главное, что не берут на работу. Просто я вижу каждый день, что молодежь скитается в поисках работы, и их не берут. Либо, как я говорю, есть фальшивые вакансии, а их действительно много. То есть мы приходим на собеседование, и нам с порога отвечают: "Ой, мы забыли закрыть вакансию", или "Ой, вы нам не подходите. У вас не тот возраст, у вас не то образование", и так далее.

Константин Чуриков: Спасибо. Это была Людмила.

Оксана Галькевич: Вопрос, который хочется задать. Вы экономисты, хочется услышать ваше профессиональное мнение. Этот 21 или 23 млн. бедных, сколько сейчас по нашей экономике…

Константин Чуриков: Больше 21 млн.

Оксана Галькевич: … это ведь тоже определенный груз, который не дает нам идти вперед, тормозит экономику? Для нас это много, или, если сравнивать нас с другими странами?..

Сергей Смирнов: Я бы согласился с Василием Георгиевичем, что даже важно, что их не 21, или 22, или 15, или 17, а важно то, что они не имеют платежеспособного спроса. Абсолютно правильная точка зрения. А что в итоге происходит? Экономика, выражаясь термином Стругацких, она просто закукливается, и потребление сокращается, рабочие места сокращаются, доходы падают. И уже новый виток спирали, причем не туда наверх, а туда вниз. И это очень грустно.

Василий Колташов: Сергей Николаевич абсолютно прав. Пока процессы не удастся развернуть в обратную сторону, пока нам не предложат план, как развернуть все процессы в обратную сторону, я боюсь, что у нас будет только больше бедных. Причем особенно много молодых бедных. Это меня пугает.

Оксана Галькевич: Такие, как только что позвонившая наша телезрительница.

Василий Колташов: Да. Те, кто 10 лет назад отлично и легко устраивался, причем устраивался, так или иначе…

Оксана Галькевич: Важная поправка. Она сказала, что она пришла на биржу труда, то есть официальный орган.

Сергей Смирнов: Да. Честно говоря, у нее специальность, если она ее не утратила – вы меня извините, это прямой путь в так называемую гаражную экономику, о которой пишет Симон Кордонский, и не раз. И это создается своя клиентура. Все-таки автопарк у нас растёт. Кто-то же покупает автомобили, которые надо ремонтировать. Я понимаю, постсервисное обслуживание. Если она создаст свою клиентуру… В свое время я ездил на мотороллере, и я помню, его ремонтировала женщина. Это один из вариантов, коллеги.

Константин Чуриков: Еще сообщение. Калужская область, вроде бы не самый, как у нас говорят, депрессивный регион. Женщина пишет: "Мне снится еда".

Давайте послушаем звонок. У нас Владимир из Московской области есть. Здравствуйте, Владимир.

- Здравствуйте. У меня вопрос такой. Я пенсионер, за 2013 год у меня умерла жена, и я налоги не платил за 2013-2014 год. Я тогда еще на пенсии не был. А теперь я уже на пенсии, и теперь судебные приставы мне прислали за 2013-2014 год, и у меня отняли полпенсии. А я пенсию получаю 5 700 руб., минималку, плюс 2 000 руб. мне доплачивает соцзащита. 7 000 руб., и у меня сейчас полпенсии отняли. Как мне теперь жить?

Константин Чуриков: Владимир, давайте сделаем вот что. Сегодня у нас в студии несколько часов назад была уполномоченная по правам человека Татьяна Николаевна Москалькова. Вы оставите нашим редакторам свои координаты, а мы Татьяне Николаевне как раз ваш случай как-то перескажем.

Сергей Смирнов: Я должен сказать, коллеги, в данном случае права Налоговая служба. Если не уплачены налоги, когда было утрачено основание по неуплате налогов, закон обратно силы не имеет. Судебные приставы… Притом, что я сочувствую, что маленькая пенсия, хотя не очень понятно, почему она маленькая, прожиточный минимум в Москве.

Константин Чуриков: Но еще вопрос: сколько человеку остается на жизнь? Это все замечательно, но человеку нужно прожить.

Сергей Смирнов: Да. Но, извините, обратного хода тут нет.

Оксана Галькевич: Может быть, есть, в чем разобраться.

Сергей Смирнов: Дай бог. Но тем не менее.

Василий Колташов: Знаете, какая проблема еще существует? Вы ее не затронули. Это минимальный размер оплаты труда, установленный в правовом порядке. У нас можно платить людям мало, и даже очень мало, и это законно.

Оксана Галькевич: Да, у несколько человек дешевый. Вот то, о чем я говорю.

Василий Колташов: То есть это все порой подпирается тем, что как-то занижен прожиточный минимум. И региональные чиновники, как они любят делать, говорят: "В нашем регионе прекрасная ситуация. У нас зарплата два прожиточных минимума", "Три прожиточных минимума средняя зарплата. Великолепно все". А то, что этот прожиточный минимум липовый, и то, что деньги распределяются на семью – это никто не берет в расчет. Так вот нам необходимо, чтобы минимальная оплата труда была увеличена, и прожиточный минимум тоже был увеличен значительно.

Константин Чуриков: А теперь барабанная дробь – итоги опроса. Мы спрашивали вас: "Считаете ли вы себя бедным?". "Да" ответило 97% наших зрителей, "нет" ответили 3%. Это аудитория "Общественного телевидения России". Спасибо всем, кто принимал участие в опросе. Мы еще не закончили, оставайтесь с нами.

Представим наших гостей. В студии был Сергей Смирнов, доктор экономических наук.

Оксана Галькевич: И Василий Колташов, руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений. Спасибо, уважаемые эксперты.

Константин Чуриков: Спасибо.

Сергей Смирнов: Спасибо.

Василий Колташов: Спасибо.