Оксана Галькевич: Уже получше. Все больше россиян следят все-таки за олимпийскими баталиями в Токио. Помните, в самом начале мы спрашивали, говорили да нет, нам это неинтересно. Интересно, интересно. Но, надо сказать, что баталии там, к сожалению, не всегда ограничиваются спортивными какими-то категориями, хватает там и политики, информационных довольно неприятных кампаний. Давайте сейчас тоже об этом поговорим. Константин Чуриков: Скажем так, даже людям, далеким от спорта, наблюдать за олимпиадой все интереснее и интереснее. Один из буквально последних дней скандалов связан с белорусской сборной. Легкоатлетка Кристина Тимановская отказалась возвращаться на родину, в Беларусь. Запросила и уже, кстати, получила гуманитарную визу Польши, куда, собственно, намерена 4 августа в Варшаву отправиться. Не прекращаются на этом фоне информационное давление и попытки раздуть скандалы из ничего и вокруг нашей сборной. Смотрел в выходные трансляцию, вручают медаль нашему пловцу. Он известный, Рыков, да? Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Забыл фамилию. И как только его объявляют, сразу какое-то улюлюканье на трибунах, освистывание. Думаю, слушайте за что, почему? Даже я далекий от спорта человек. Оксана Галькевич: Да, друзья, особенно усердствуют, надо сказать, что наши основные соперники. Например, француженки саблистки, которые уступили нашим спортсменкам в финале, были недовольны. Американцы тоже высказывали, буквально перед эфиром открыла. Константин Чуриков: Евгений Рылов. Евгений Рылов, да. Оксана Галькевич: Перед эфиром открыла сообщение CNBC, там очень интересная такая формулировка. Заголовки несут тебе такой некий смысл. CNBC сообщила о том, что американка проиграла, выбыла из олимпийских соревнований командных, потому что русские расстроили, русские атлетки очень ее расстроили. Как-то это так в заголовке сформулировано. Константин Чуриков: Поэтому и не срослось. Что происходит? Как к этому относиться? Сейчас мы попросим сначала это прокомментировать Николая Яременко, это спортивный обозреватель, главный редактор газеты «Советский спорт». Николай, здравствуй. Мы Николая давно знаем, поэтому на ты. Николай, добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Николай, вы с нами? Константин Чуриков: А Николай нас, видимо, пока не слышит. Либо не ту линию вывели. Оксана Галькевич: Друзья, вы тоже подключайтесь к разговору нашему, обсуждению. Еще, кстати, заголовок с другой, но уже газеты, не телевизионного средства массовой информации, тоже американской. Русские запрещены, Россия запрещена на токийской олимпиаде, но при этом русские везде. И тоже очень много каких-то претензий к нашим спортсменам. Константин Чуриков: Я думаю, что мы все-таки начнем с белорусского сценария, с этого скандала вокруг бегуньи из Беларуси. Потому что, в принципе, уже намечается какая-то тенденция. Ранее штангист из Уганды, кстати говоря, пытался скрыться, но он вообще оригинал. Он взял просто прилетел туда в Токио, взял билет на первый попавшийся поезд, и попытался удрать вглубь страны. Оксана Галькевич: Но далеко не получилось. Константин Чуриков: Николай с нами связи, Николай, добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Николай. Николай Яременко: Да, добрый вечер, коллеги, добрый вечер. Константин Чуриков: По поводу белорусской этой бегуньи, какой подтекст искать в этом? Это действительно просто размолвка на уровне тренеров, спортсменов? Или действительно это имеет под собой какие-то глубокие политические корни? Оксана Галькевич: Спортивные основания были, есть у этой истории? Николай Яременко: Нет, нет, подождите. Спортивных оснований в просьбе о политическом убежище быть не может. Какие угодно могут быть, но не спортивные основания. Это не тот вариант, когда мы говорим про смену спортивного гражданства между олимпиад, это не та история. Другой вопрос, что на первый план выходит то, что это все-таки как всегда олимпиада как самое знаковое, как самое приковывающее внимание событие в мире, именно олимпиада дает повод для того даже, чтобы сесть на поезд, сделать заявление, которое можно было сделать и после любого другого крупного международного турнира. Помним, как Пекин-2008 все политические заявления, которые хотели сделать по поводу Китая, по поводу прав человека в Китае, по поводу уйгуров и борьбы за независимость. Все это воплощалось в том, что бедный олимпийский огонь постоянно гас, его вырывали из рук тех, кто нес эту эстафету огня. Поэтому по большому счету не надо здесь сильно хвататься за голову, это обычная история. В потоке олимпиад всегда хватает и фриков, и при этом трагических историй. Самая памятная из них – это Мюнхен-1972. Оксана Галькевич: Николай, но все-таки по поводу спортивных оснований, естественно, спрашивала не об основаниях получения гражданства другой страны или политического убежища. А та размолвка белорусской легкоатлетки, с которой все началось, с командным составом. Там какие-то основания были, так скажем, для недовольства, для этих последствий, к чему это вышло в итоге. Николай Яременко: Судя по всему, там действительно бардак у функционеров. Потому что из того, что мы слышали и в этих записях, которые девушка с диктофоном сделала, и из всего, что было понятно, что она вдруг из инстаграма узнает, что она должна неожиданно завтра бежать, когда никто ей об этом говорил. Судя по всему, конечно, там какой-то разброд и шатание внутри сборной Белоруссии происходит. Оксана Галькевич: Просто напомним нашим зрителям. Она отказалась участвовать в эстафете на 400 метров, потому что она занималась подготовкой к другим состязаниям. И высказала свое недовольство. И только после этого далее развиваться события. Если я не перепутала ничего. Правильно, Николай? Николай Яременко: Да, да. Только некорректно говорить, что она отказалась выступать, потому что ей вообще никто не сказал, что она должна выступать. Тут вопрос в том, что ее даже не уведомили белорусские функционеры, что она завтра должна бежать в эстафете. Константин Чуриков: Но, а с другой стороны все-таки какое-то, не знаю, я опять-таки, ноль в спорте, но какое-то командное мышление все-таки. Тренеры сказали, значит надо. Я, конечно, понимаю, что 4 по 400 метров не совсем, скажем так, не короткометровка, не короткометражка, как сказать? Николай Яременко: Не спринтерская, ты хочешь сказать, не спринтерская. Константин Чуриков: Да, да, да. Оксана Галькевич: Очень старается. Хочет, но не может пока. Поэтому у нас есть вы, Николай. Николай Яременко: Это мне напоминает, как говорят про котиков, что они все понимают, только сказать не могут. Константин Чуриков: Да, да, да. Спортсмен, который на короткие дистанции привык бегать, он может собраться и на длинную. Николай Яременко: Нет, Константин, тут вопрос не в короткой или стайерской, длинной дистанции. Вопрос в том, что есть выход на пик формы. И есть подготовка. Понимаешь, Кость, если ты сегодня вечером, грубо пример, извини. Уверен, что такой профессионал, как Константин, справится. Но у тебя сегодня, к примеру, представь в 21 час интервью в эфире с человеком, о котором ты всю жизнь мечтал и всю жизнь считал, что это невозможно. И ты сегодня весь день готовишься, вычищаешь свои вопросы. И тебе неожиданно подходят и говорят: слушай, только тут новости почитай в три часа, потом в полпятого мусор вынеси, а полшестого у нас собрание в коллективе, как раз до своего интервью успеешь закончить. Наверное, все-таки ты немножко почувствуешь себя ущемленным, что над тобой откровенно издеваются. Здесь примерно та же история у спортсменки. Нельзя так к спортсменам относиться. Константин Чуриков: Если мы говорим об одном и том же человеке, то к интервью с ним, Оксана, мы, правда, всегда готовы, да? Давайте сейчас послушаем звонок. У нас сейчас на связи Сергей из Москвы. Сергей, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей. Зритель: Добрый вечер. Мое мнение такое. Здесь в этом скандале виноваты чиновники от спорта Белоруссии. Нельзя заставлять спортсмена те функции, к которым он не готовился. То, что Тимановская побоялась возвращаться в Белоруссию, это другой вопрос, политикой здесь, я думаю, не пахнет, а просто побоялась. А Лукашенко надо разбираться не с Тихановской, не с Тимановской. Константин Чуриков: Главное не запутаться, да. Зритель: А с чиновниками, которые заставляют спортсменов, которые готовы на 100, 200 метров бегать, заставляют бегать 400 метров. Это как лыжника по асфальту на лыжах ездить. Это же неправильно, спортсменов тоже уважать надо, зачем же ее так подставлять. А политика? Слишком мало фактов для того, чтобы судить. Политическая это какая-то акция спланированная, не политическая, слишком мало. Просто она обиделась, это эмоциональное ее высказывание, это нормальная позиция спортсмена. Ей обидно, она готовилась, а ее посылают на ту программу, которую она по идее там не выиграет. 100 метров и 400 метров – это разные дистанции и готовятся к ним по-разному. Такое мое мнение. Константин Чуриков: Да, спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо, Сергей. Зрители поддержали, Николай, ваше мнение. Константин Чуриков: Но Новосибирск пишет: а может девушка просто захотела жить лучше. Кстати, Николай, у нас же было в истории много случаев, когда чуть ли не целые делегации деру давали с олимпиады в другие страны. Николай Яременко: Это бывало постоянно. И ты знаешь, Кость, все-таки очень часто этому как раз, тут соглашусь с нашим слушателем, зрителем, чиновники этому способствовали невольно. Я не знаю, вы смотрели хотя бы расшифровку того, что девушка на диктофон записала, Тимановская? Там, когда рассказывают ей, приводят пример, как Кутузов изгонял Наполеона из Москвы, и ты должна сейчас точно также отступить, сдать Москву, пусть ее сожгут, но для того, чтобы ты потом одержала победу. О чем говорят эти люди? Эти политруки, которых гонят, гонят этих политруков из нашей жизни, а они откуда-то все каким-то непонятным образом, почкованием что ли там, делением как простейшие, размножаются. Оксана Галькевич: Николай, знаете, есть политруки, а где-то они переродились в современный пиар, так скажем. Получается, что это не самая сильная наша технология. Почему давят и давят, вопрос в этом. Почему по-другому не умеют? Николай Яременко: Понимаете, это идти по пути наименьшего сопротивления. Это как Эдуард Малофеев в свое время в сборной Советского Союза по футболу в перерыве матча читал «Как закалялась сталь» Николая Островского. Наверное, где-то на кого-то разово это может подействовать. Но, простите, мы уже живем в другое время. Какие политруки, какой Наполеон, в конце концов? Это вообще белорусская девушка, ей это в Москве под селом Бородино никакого отношения к ее жизни, к ее сегодняшнему дню не имеет, слава богу. Тем более Наполеона и Кутузова приводить в пример, я не знаю, о чем думают люди. То, что у них на партсобраниях происходит, не значит, что это будет катить со спортсменами. Константин Чуриков: Но с другой стороны, не знаю, партсобрание Новой Зеландии должно быть довольно. Честь страны отстаивает штангистка-трансгендер Лорел Хаббард. Николай, можно комментарий по этому поводу? Одни смакуют, что ничего не получилось, с женщинами выступает. Бывший мужчина, да. Как к этому относиться? Это вообще честно или не честно? То есть вчера был мужчина, сегодня якобы женщина и, в общем-то, с женщинами, так сказать, по гамбургскому счету. Николай Яременко: Поэтому ты некорректно говоришь, когда говоришь штангист-трансгендер. Все-таки штангистка, потому что в данный момент она является женщиной. Понимаете, если мы договорились в нашем мире с нашими общемировыми ценностями, что все-таки есть такое понятие, как смена пола, то этот человек не должен иметь ущемления в правах. Если мы разрешаем мужчине стать женщиной, в конце концов, соседи, я за скобками оставляю много-много нюансов, но если общество разрешило, то почему она должна быть ограничена в правах и не может участвовать наравне с другими женщинами. Константин Чуриков: Что мешает другим штангисткам сменить пол, и поучаствовать с мужчинами в соревнованиях. Оксана Галькевич: Подождите, Николай, но там же чисто медицинская на самом деле история. При смене пола человек определенные препараты принимает, гормональные, поддерживающие. И, простите, у женщины-трансгендера, которая вчера была мужчиной, уровень того самого тестостерона выше, чем у среднестатистической. Николай Яременко: Нет, нет, дорогая Оксана. Там есть очень четкое, огромное количество ограничений, при которых вас не допустят к состязаниям. Мы знаем прекрасно женщин, у которых просто от природы уровень тестостерона высокий. Это может быть, это не какой-то гормональный сбой, это может быть просто такое явление. Это не что-то из ряда вон выходящего. Таких женщин не допустят к соревнованиям. И здесь точно также. Ты понижаешь природный уровень всех этих эстрогенов, тестостерона и т.д. Я не специалист, чтобы грамотно по пунктам все перечислять, но точно знаю, что просто так тебя не допустят, ты по всем критериям должен вписываться в разрешенные нормы. Оксана Галькевич: Простите, а рост, мускулатура, скелет. Это все то же при смене пола быстренько к средней норме женщин приходит? Николай Яременко: Вы знаете, женщина, если поставит задачу перед собой наращивать мускулатуру, спортсменка, она очень быстро добьется результатов, равных мужчине. Константин Чуриков: Женщина вообще может все. Николай Яременко: Поэтому здесь никакого решающего преимущества. Уж поверьте, мускулатура никакого решающего вам преимущества здесь не даст. Это точно. Константин Чуриков: Так что, Оксана, шанс есть всегда. Оксана Галькевич: То, что женщина может все, и даже лучше. Это понятно. Константин Чуриков: Особенно наша российская женщина. Оксана Галькевич: Еще, собственно, кто бы со мной еще попробовал спорить на эту тему. Константин Чуриков: Смертников нет. Оксана Галькевич: Надежда из Брянской области. Здравствуйте, Надежда. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Надежда. Надежда наша постоянная зрительница, я уже узнаю вас по голосу. Здравствуйте. Зритель: Оксана, вы угадали, я ваш постоянный зритель. А вы моя любимая пара. Во-первых. Константин Чуриков: Ох, господи, спасибо большое. Зритель: Во-вторых, Константин, у вас сегодня личный праздник. Константин Чуриков: Спасибо, спасибо, я спрячусь за листочком. Зритель: Так что примите поздравления и самые наилучшие пожелания. Константин Чуриков: Благодарим. Какой у вас вопрос, какое мнение, Надежда? Зритель: Я вас очень люблю, смотрю, и вашу программу особенно. Константин Чуриков: По олимпиаде. Зритель: Я не хочу говорить о спортсменах из других стран. Я о наших, о русских спортсменах. И не только русским спортсменам, но и советским спортсменам всегда пытались сломить моральный дух. Сегодня показали сюжет о наших девочках-синхронистках, как им диджей якобы поставил не ту мелодию. А я вспомнила наших великих фигуристов, Роднину и Зайцева, как они на олимпийских играх танцевали «Калинку» без музыки, и заняли первое место. Константин Чуриков: Спасибо. Надежда из Брянской области. Николай, если можно коротко. Сейчас мы на четвертом месте по-прежнему. У нас какой-то ресурс повыше забраться-то есть? Николай Яременко: Нет. Как мы говорили до олимпиады, мы не сможем взять никак больше 20 золотых медалей. Да и 20 это уже недостижимый идеал, мне кажется. И, скорее всего, это будет четвертое-пятое место. Оксана Галькевич: Но мы, тем не менее, уже вышли, достигли, по-моему, показателя, который ставился нам как целевой. 50 медалей у нас сегодня в копилочке. Николай Яременко: Понимаете, что такое целевой показатель? Это дела чиновничьи ставить медальные планы, медальных планов нигде не бывает. Что такое целевой показатель? Что 49 это провал, а 51 небывалый успех? Нет, конечно. Но в любом случае это все равно очень хороший показатель, это реально уровень того, что у нас хороший спорт, на очень хорошем уровне. Если мы уберем Китай и Японию, но Япония, хозяева всегда, к ним лояльны судьи, хозяева на своих олимпиадах выше, чем обычно. И Япония к середине олимпиады давным-давно свой рекорд исторический уже перешагнула по количеству и золотых, и вообще завоеванных медалей. Мы увидим, что впереди нас только США, по большому счету, если не берем Китай и Японию, не из азиатских стран. Мы на хорошем уровне, нам есть, чем гордиться. При том, что мы чистые спортсмены, сейчас к нашим спортсменам настолько приковано максимально внимание, это реально чистые спортсмены. Никаких вопросов по допингу к этим спортсменам нет. Поэтому, давайте просто не клеветать на кого-то, ах нас кусают, нас опять в чем-то обвиняют, бедного Рылова обвинили, что и на нем лежит клеймо допингера. Да, на нас на всех лежит клеймо. Да, это все понятно. И мы сами в этом многократно виноваты. И в эфире мы с вами об этом говорили. Но есть чем гордиться. Давайте просто радоваться. Оксана Галькевич: Будем гордиться. Спасибо. Мы молодцы. Константин Чуриков: Конечно. Спасибо. Николай Яременко, спортивный обозреватель, главный редактор газеты «Советский спорт». Прямо сейчас к нам присоединяется Сергей Лесков, обозреватель ОТР. Сергей, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Добрый вечер. Константин Чуриков: Сергей, не все так просто. Действительно нас не любят, это, конечно, не открытие. Но глава антидопингового агентства США Трэвис Тайгарт потребовал опубликовать итоги допинг-проб российских спортсменов. Добавим к этому вообще всю эту антироссийскую риторику, которую мы видим на олимпиаде, улюлюканье, свист на трибунах и прочее, прочее. Что такое-то? Сергей Лесков: Вы знаете, когда я прочитал эту фамилию да еще сейчас на слух воспринял, мне это напомнило чисто по звучанию другую фамилию – Таргариены. Помните, в «Игре престолов» главные персонажи там были, властители этого престола, они отличались тем, что у них какие-то языки пламени вырывались из пасти дракона. У этого Тайгарта какие-то ядовитые клубы клеветы выходят. Константин Чуриков: Почему в наш адрес в основном, Сергей, все это, весь этот негатив? Сергей Лесков: В наш адрес, мне кажется, ответ на этот вопрос достаточно очевиден. Если американские политики во всех своих проблемах винят русских, то это болезнь, да еще в эпоху ковида, должна привиться, естественно, и американским чиновникам. Оксана Галькевич: Сергей, смотрите, наши политики тоже любят бросить камень в американский огород, какие-то претензии взаимные, это у нас такая давняя любовь. Но, тем не менее, наши спортсмены воздерживаются от подобных комментариев, от подобных выпадов, не ведут себя подобным образом. Сергей Лесков: Да, я не могу этого прокомментировать, это констатация факта. Мне кажется, в этой истории не надо упускать другой момент, и он мне кажется наиболее принципиальным. Этот господин Тайгарт, кстати, он вошел в историю олимпийского движения тем, что он вывел на чистую воду знаменитого велогонщика Армстронга. Помните, был такой непобедимый человек? Он, значит, его разоблачил. Но надо отдать должное, ему, этому Тайгарту. Но почему-то в отношении именно российских спортсменов он отличается чрезвычайной предвзятостью и его обвинения бездоказательны. При этом, сами американцы, мне представляется, что их спортивная команда это какая-то международная группировка по наркоторговле в области спорта. Есть масса американских спортсменов, которые обзаводятся разрешениями от врачей, не знаю, насколько отвечают их диагнозам. И принимают запрещенные для других спортсменов препараты. Эта история с Симоной Байлз, непобедимая многократная олимпийская чемпионка по гимнастике, которая на этих олимпийских играх отказалась выступать, потому что в Японию нельзя ввозить таблетки, на которых она сидит. Знаете, они называются метилфенидат, это сильнейшее психотропное вещество, которое принимают при синдроме дефицита внимания и гиперактивности. И если его принимать, то там какая-то азотная группа связывает норадреналин, и человек прыгает, совершенно успокаивается, и прыгает как ракета, он непобедим. Есть масса спортсменов, которые страдают и проигрывают свои соревнования именно из-за нервов. Почему им-то нельзя это принимать? Где вообще грань между болезнью и получением преимущества над соперниками? Оксана Галькевич: А если по-другому сказать. Современные олимпийские игры – это на какую часть спорт, на какую часть политика, пиар, может быть, достижения медицины, может уже фармацевтические какие-то компании и индустрии соревнуются между собой? Сергей Лесков: Оксана, отвечаю на этот вопрос. Я думаю, что на церемонии олимпийских игр первая колонна должна быть сформирована не из греческих спортсменов, а из фармакологов, которые должны идти в белых халатах и колпаках. Потому что именно искусство фармакологов определяет успех той или иной команды на олимпийских играх. Всегда был такой главный девиз олимпийского движения: спорт вне политики. Если так пойдет и дальше, а все к этому движется, то скоро олимпийские игры будут без спорта. Это будут игры для политиков, для чиновников, зрителей там уже нет. Вы меня спросите, почему на Китай не посягают американцы. Потому что если Китай хлопнет дверью, то карточный олимпийский домик развалится. А на Россию у них лаять, мягко скажем, духу хватает. Впрочем, мы и сами отчасти в этом виноваты, о чем говорил ваш предыдущий собеседник, с ним нельзя не согласиться. Есть масса американских спортсменов, которым выписывают метиламфетамины. Вы помните знаменитый фильм «Во все тяжкие», где профессор Гейзенберг выводил там метамфетамины, учитель школьной химии. На этом был построен лучший сериал всех времен и народов. Там он был преступник, это была наркомафия. Но, тем не менее, американские врачи выписывают. Сейчас там есть спортсмены, какая-то баскетболистка принимает этот метамфетамин. По разрешению американских докторов. Кстати, в сборной России нет больных, которые принимают лекарства, которые обычно прописываются термальным больным. Если те же сестры Винус и Серена Уильямс, которые принимали лекарства на протяжении всей своей жизни, которые выписывают термальным больным, может быть им надо не прыгать по корту, а лежать в палате интенсивной терапии. Оксана Галькевич: А норвежским биатлонистам? Сплошь все астматики. Сергей Лесков: Да, все астматики. Такое впечатление, что надо ходить по детским больницам, и выбирать там астматикам. Машу Шарапову как они отстранили от большого спорта? Оксана Галькевич: Мельдоний. Константин Чуриков: Да, из-за мельдония. Сергей Лесков: Безобидный мельдоний, который моя мама на девятом десятке принимает от сердца. Безобидный препарат. А сами они пьют препарат по разрешению собственных врачей, которые выписываются для термальных больных и которые во многих странах просто запрещены. Почему это Симона Байлз самоустранилась? Потому что в Японию она свои таблеточки не смогла привезти. Оксана Галькевич: Нет, CNBC пишет, потому что русские атлеты очень расстроили спортсменку. Я сегодня как раз читала об этом. Константин Чуриков: Спасибо большое, Сергей. Сергей Лесков: В олимпиаде все меньше и меньше от спорта. И это, конечно, говорит о кризисе олимпийского движения. Что с ним будет дальше, я не знаю. Константин Чуриков: Поживем – увидим. Спасибо. Сергей Лесков, обозреватель ОТР. А хочется все равно говорить о реальных спортивных достижениях. Не помню, кто с кем играл, я за теннисом давно не следил, а благодаря как раз-таки трансляции олимпийских игр посмотрел. Играл наш теннисист с каким-то теннисистом, тоже наш теннисист, но он играл за Германию. Матч был очень интересный. Оксана Галькевич: Ты хоть подробнее смотри в следующий раз. А то какой-то спортсмен с каким-то нашим спортсменом. Константин Чуриков: Я еще раз подчеркиваю, не интересуюсь спортом. Владимир пишет: олимпиаду загадили. Ленинградская область: трансгендеры должны соревноваться отдельно от мужчин и женщин. Жестокие японцы, пишут, что не пожалели спортсмена из Уганды, надо было приютить. Что вы, слушайте, в Японии и так перенаселенность большая. Что же, мы будем следить за олимпиадой, будем надеяться, что у нас еще будет возможность поговорить не о скандалах, а о реальных достижениях спортсменов и, конечно же, о наших в том числе. Оксана Галькевич: Друзья, оставайтесь с нами, у нас еще несколько тем впереди.