Безработица растёт

Гости
Татьяна Баскина
заместитель генерального директора международной компании ANCOR
Сергей Смирнов
доктор экономических наук, научный сотрудник Института научной информации по общественным наукам РАН
Константин Ордов
директор Высшей школы финансов РЭУ им. Г.В. Плеханова, доктор экономических наук
Валентина Митрофанова
директор Института профессионального кадровика, эксперт по трудовому законодательству

Оксана Галькевич: Ну а теперь, собственно, о работе. Вы знаете, тут Минтруд отчитался по данным о безработице. Итак, вот смотрите, на начало октября в службах занятости нашей страны были зарегистрированы 3,63 миллиона человек. Это чуть меньше итоговых значений сентября, но, собственно, и месяц-то октябрь еще не закончился.

Кстати, тут интересно сравнить цифры Министерства труда с данными Росстата. Смотрите, статистическое ведомство попыталось учесть не только тех, кто дошел с заявлением до биржи труда, но и тех, кто делать этого не стал по каким-то своим причинам, но признает, что в данный момент находится в поисках работы и готов приступить в любой момент.

Константин Чуриков: Да, и вот по этой методике, она называется методикой МОТ, Международной организации труда, безработных у нас в стране уже 4 миллиона 800 тысяч человек. В марте, когда эпидемия у нас только зарождалась, без дела сидели 3,5 миллиона россиян, плюс 1 миллион 300 тысяч находились в поисках вакансий, причем любых.

И вот что отмечает портал «Работа.ру», куда люди обращаются, потеряв место, – они стали чаще искать работу, внимание, водителями, продавцами, разнорабочими, охранниками и курьерами. Проще всего стало устроиться в сфере услуг, там количество заявок от работодателей выросло на 17% за последнее время, ну и торговым точкам нужны продавцы, тоже много объявлений.

Оксана Галькевич: Кстати, интересно, где активнее всего, в каких регионах себе ищут работу и работников организации и разные бизнесы, если можно так сказать. В лидерах, понятно, Москва и Подмосковье, но кроме них в этом списке есть еще и Челябинск, есть Краснодарский край, Новосибирск, Свердловский регион и Нижегородская область.

Константин Чуриков: Уважаемые зрители, что у вас с работой? Если ее нет, то как вы вообще ее ищете? Какие усилия вы предпринимаете? Какую работу вам предлагают? Звоните, внизу экрана наш телефон указан, SMS-портал также работает на полную, номер 5445.

Оксана Галькевич: Ну и план Б какой-то у вас есть на самом деле, если вдруг вы внезапно лишитесь работы, что вы будете делать? Вы пойдете на биржу труда или будет через знакомых как-то трудоустраиваться?

Константин Чуриков: Какую именно работу вы будете искать в этом случае?

Оксана Галькевич: И на что вы рассчитываете, готовы ли к снижению зарплаты и так далее? Выходите на связь, мы в прямом эфире, телефоны для связи с нами бесплатны.

Константин Чуриков: А у нас на связи Валентина Митрофанова, директор «Института профессионального кадровика». Валентина Васильевна, здравствуйте.

Валентина Митрофанова: Добрый вечер, коллеги.

Константин Чуриков: Дайте, пожалуйста, свой профессиональный совет людям, которые ищут работу, например, не в Москве и не в Подмосковье, а, например, вот хотя бы в Челябинской области, в Свердловском регионе, как Оксана сказала? Вот что делать? Идти на биржу труда – это надо, оно надо, ну кроме пособия? Вообще как искать работу?

Валентина Митрофанова: Ну, на самом деле я считаю, что, если человек нуждается в работе, необходимо использовать все возможные источники. И идти в центры занятости на самом деле не стыдно, потому что очень многие молодые люди, особенно с хорошим образованием, они не всегда у нас, конечно, вставали на учет в органы занятости в предыдущие годы, а в этом году в связи с тяжелой ситуацией многие тоже пошли.

Конечно, надо искать и на порталах, в интернет-источниках, очень хороший способ поиска работы сейчас показывают, это социальные сети, различные профессиональные группы, «Работа.ру», HeadHunter, SuperJob и органы занятости. То есть необходимо использовать все источники. При этом я рекомендую также обязательно использовать федеральный портал «Работа в России», где можно посмотреть, какие именно профессии востребованы в вашем регионе, где вы находитесь, и какой уровень заработной платы предлагают по этим позициям.

Оксана Галькевич: Ну, обращаться на биржу труда, вставать на учет, естественно, не стыдно, просто до последнего времени, ну буквально до этого года, до весны этого года это было не самой, так скажем, широкой практикой в нашей стране. Вот опять же если посмотреть те данные, которые мы в начале приводили, в марте там было меньше миллиона на учете, а потом, во время пандемии, в разгар люди пошли-пошли-пошли, стали туда обращаться. Стало ли, простите, от этого эта служба более эффективной, оттого, что там больше людей оказались на учете, чаще стали туда обращаться?

Валентина Митрофанова: Ну, относительно эффективности работы органов занятости, я думаю, что этот вопрос нужно задавать специальным лицам, у которых есть параметры оценки органов занятости. Но с чем я абсолютно точно согласна, действительно, имидж и репутация органов занятости как такой организации, которая помогает реально найти хорошее место работы, соответствующее потребностям финансовым работника, этот имидж достаточно низкий.

Сейчас в чем есть смысл пойти в органы занятости? Первое, абсолютно правильно – это, конечно, пособие, которое помогает в такой тяжелой ситуации, по крайней мере какое-то минимальное количество средств у себя иметь. А второе, тоже обратите внимание, что органы занятости предлагают очень много образовательных программ, которые субсидируются из средств бюджета, и эти образовательные программы могут дать вторую профессию, и повышение квалификации, обучение цифровым технологиям. То есть именно с этой точки зрения, для этих полезностей, конечно, в органы занятости идти надо.

Константин Чуриков: Валентина Васильевна, спасибо большое за ваш совет зайти на какой-нибудь сайт. Я вот сейчас на SuperJob зашел, можно показать мой компьютер, прямо вот верхнюю строчку...

Оксана Галькевич: «Работа в России» Валентина Васильевна...

Константин Чуриков: Ну вот я решил SuperJob. Значит, смотрите, технический директор, город Красноярск, до 400 тысяч рублей в месяц. Сварочно-монтажная бригада, внимание, от 750 тысяч рублей в месяц, господа. Значит, я смотрю, это Ямал, монтажники. Вот у меня сразу, ну это вопрос не к вам, конечно, к авторам объявления, 750 тысяч рублей в месяц – это каждому или на бригаду? Вообще, слушайте, это правда, это вранье? Вам не кажется, когда мы видим, вы видите такие вакансии, что где-то нас хотят обмануть? Нет, у вас нет такого ощущения?

Валентина Митрофанова: Семьсот пятьдесят тысяч в месяц, я считаю, что это, наверное, просто техническая ошибка...

Константин Чуриков: Ничего себе.

Валентина Митрофанова: ...потому что все-таки уровень заработных плат для таких позиций действительно составляет 75–100 тысяч рублей.

Оксана Галькевич: А, там нолик приписали.

Валентина Митрофанова: Поэтому вот эта цифра была бы более реальной, это здесь, наверное, просто чисто...

Константин Чуриков: Ну еще раз можно показать, я не вру, вот, пожалуйста, Ямало-Ненецкий округ, сварочно-монтажные работы на объектах нефтегазовой сферы, между прочим, господа и дамы.

Оксана Галькевич: Ну нолик там один приписали лишний случайно, робот ошибся.

Валентина Митрофанова: Да.

Константин Чуриков: Слушайте, может быть, просто часто так нолики какие-то рисуют, а люди верят, звонят, обращаются?

Валентина Митрофанова: Да нет, чаще всего, конечно, у нас не рисуют никаких ноликов. То есть, к сожалению, на многие позиции уровень заработных плат вот так в открытую не отражается, и многие вопросы решаются уже по итогам собеседования. Поэтому скорее вот здесь могут быть какие-то недопонимания у соискателя, когда он придет трудоустраиваться, о том, что реальная сумма может оказаться меньше или состоять из каких-то переменных частей и указанный размер может зарабатываться не сразу и через какие-то там большие препятствия. Вот на это, конечно, нужно обращать внимание, смотреть, какую сумму вам называют в виде гарантированного размера, какую сумму отражают в трудовом договоре. То есть вот здесь, конечно, бывает иногда информация такая не очень доброкачественная.

Оксана Галькевич: Валентина Васильевна, скажите, сейчас вот эти поиски работы в среднем сколько времени занимают у соискателя? Судя по тому, что вы сейчас рассказали, это, в общем, небыстро и непросто: нужно многих обзвонить, нужно со многими встретиться, где-то разочароваться, потому что, как вы говорите, на сайте одно, при встрече тебе говорят другое, а где-то просто тебе говорят «выходи на несколько дней, посмотрим на тебя», а потом говорят «ну извини, до свидания». Сколько времени в среднем занимают поиски работы?

Валентина Митрофанова: Сейчас, конечно, поиски работы стали занимать раза в 2–3 больше, чем это было, например, в том же 2018–2019-х гг. В 2019 году в среднем за 3 месяца работу, да, может быть, с понижением своих ожиданий по деньгам, но тем не менее работу найти можно было. Сейчас этот период составляет полгода и выше, это связано просто с тем, что количество запросов от работодателей, конечно, упало в разы при увеличенном предложении со стороны рынка труда, то есть очень много кандидатов на интересы. Если вакансия интересна, если она с хорошим социальным пакетом, если она в хороших условиях, с хорошей зарплатой, конечно, кандидатов будет достаточно много, это важно понимать. Но при этом удивительным таким явлением сейчас является то, что многие производства, где ищут рабочих, это в том числе в Москве, испытывают реально проблемы, связанные с тем, что нет необходимого количества кандидатов.

Константин Чуриков: Так.

Валентина Митрофанова: То есть это абсолютно... факт, и вот на «Работа.ру» тоже эти цифры озвучивают, эту проблему озвучивают, что иногда на некоторые позиции при хорошем уровне зарплаты просто недостаточно кандидатов.

Константин Чуриков: Это, например, на какие? То есть люди не хотят работать, ленятся, да? Что?

Валентина Митрофанова: Это сфера торговли, это строительство, это водители. В Москве конкретно эту проблему сейчас связывают с тем, что произошел очень большой отток рабочей силы из Москвы в период, когда началась пандемия, достаточно большой, к сожалению, официальных цифр я как-то нигде не могу пока увидеть, чтобы, да, назвать эти цифры. Но тем не менее в очень многих компаниях говорят о том, что уехали и не только иностранные граждане нашего бывшего СНГ, уехали очень многие граждане России по своим родным городам, и на достаточно простые, но при этом хорошо оплачиваемые позиции сейчас очень трудно найти кандидатов. Ну вот далеко ходить не надо, это продажи, это официанты, это водители, это рабочие профессии в Москве.

Оксана Галькевич: Давайте звонки начнем принимать, у нас уже целая очередь. Вера из Краснодара, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Я здесь так хорошо слушаю, так хорошо говорят, что хорошо в городах можно найти работу. Я живу в хуторе, всю жизнь здесь работала. Теперь у нас вообще работы никакой нет, не ходит ни автобуса, ни маршрутки. Я предпенсионный возраст, на пенсию должна была в этом году выйти, но нам добавили. Трое детей имею, не могу никуда ни дозвониться, ни добиться, сижу дома. За что я буду платить «коммуналку»? Кредит у меня, и муж у меня получает 10 тысяч, то же самое как бы. Куда нам деваться вот? Куда мне деваться?

Константин Чуриков: Вера, до более-менее крупного города Краснодарского края сколько километров, вот ближайший крупный город?

Зритель: До Краснодара 100 километров.

Константин Чуриков: Сто километров, ага, автобусы не ходят. Так...

Зритель: Не ходят автобусы.

Оксана Галькевич: Да и не наездишься каждый день по 100 километров на автобусе туда-обратно, с ума сойдешь.

Зритель: Конечно. Я работала, когда немножко помоложе была, я была немножко здоровее, я ездила за 35 километров, нанимала попутку, нанимала машину, но это, понимаете, 12 тысяч мы получали, я половину этой зарплаты отдавала на то, чтобы я могла доехать туда и обратно, я в смены ходила. Теперь я не могу, у меня здоровья нет.

Константин Чуриков: Сколько лет вы уже без работы, Вера?

Зритель: Ну год я стояла на бирже, вот уже закончилось у меня в октябре месяце, мне сказали: «Будем вам платить еще 3 месяца по 1,5 тысячи», – а это что за деньги такие?

Константин Чуриков: Ни о чем.

Зритель: Вот как мне жить?

Оксана Галькевич: Скажите, а специальность, профессия у вас какая?

Зритель: Я маляр сама.

Константин Чуриков: Так, слушайте...

Оксана Галькевич: Должна быть востребованной.

Константин Чуриков: Вера, а вот в хуторе? Ну понятно, хутор небольшой, ну хорошо, какая-то станица рядом еще есть, может быть, там ваши услуги нужны?

Зритель: Станица Красноармейская, куда я ездила, работала, это за 30 километров.

Оксана Галькевич: Ага.

Константин Чуриков: Ой да, и это нам звонит Краснодарский край.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Еще давайте один звонок, Сергея из Тверской области послушаем, потом вы прокомментируете.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Сергей.

Константин Чуриков: Сергей, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

У нас то же самое, живем в деревне в 40 километрах. В районе работы нет совсем. Но я много сам обзванивал, в Тверь, в город готовы принять на работу, там необязательно электриком, а вот на другие предприятия, мебельные. Но проблема с жильем, вот с жильем... Рады взять, что не пьющий и не курящий, но с жильем проблема. А вот как это еще по программе переезда обращался в службу занятости, там, оказывается, тоже проблемы, там надо самому финансировать как-то, а потом только жилье...

Константин Чуриков: А, то есть сначала вы вкладываетесь в свой переезд и потом, если повезет... ?

Зритель: Абсолютно верно, да.

Константин Чуриков: Может быть, что-то где-то дадут. Спасибо.

Зритель: Ага, хорошо.

Константин Чуриков: Спасибо большое за ваш звонок.

Валентина Васильевна, вот людям в провинции далеко даже от райцентра как быть? Им на подножном корме сидеть? Вот что им делать в этой ситуации?

Валентина Митрофанова: Я думаю, что здесь все понимают, что отсутствие рабочих мест, которые есть у нас по хуторам, по деревням, по селам, – это проблема, которая озвучивается достаточно давно. И действительно, работу можно было искать только в населенном пункте, который в некой транспортной доступности может находиться от данного населенного пункта.

Сейчас, конечно, эта проблема обострилась, ничего нового я здесь, наверное, в качестве советов не скажу, кроме того, что если это является критичным, то можно рассмотреть варианты, не просто ездить в какой-то ближайший город и там работать, но достаточно много сейчас идет запроса в том числе на работу вахтовым методом. В этом году с пандемией вахтовым методом у нас стали работать абсолютно нетипичные причины, нетипичные должности какие-то, потому что у нас и медики работают вахтой, и повара работают вахтой, и строители работают вахтой, причем вахтой в крупные города, такие как Москва.

Поэтому совет у меня какой? – ищите все возможные варианты, которые могут быть, в том числе рассмотрите, может быть не рассматривали, возможность работать вахтовым методом.

Константин Чуриков: Ну да. Спасибо.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Валентина Митрофанова, директор «Института профессионального кадровика».

Архангельск пишет: «Главное – быть профессионалом своего дела. Сначала ты работаешь на имя, потом имя работает на тебя», – Константин. Ну, Константин, вот нам рассказывала Вера из этого хутора, вот имя как-то на нее не работает, просто работы нет, к сожалению.

Оксана Галькевич: Давайте посмотрим, что и на кого работает, как люди ищут работу в том случае, если они ее потеряли. Наши корреспонденты спросили жителей нескольких городов, давайте послушаем их ответы.

ОПРОС

Константин Чуриков: Наши женщины, да, готовы на все. Кстати говоря, нам именно из Перми пишут многие зрители, что там как раз вроде как, это не одна SMS, а много, что с работой вроде проблем нет.

Давайте сейчас еще звонок примем. Оксана, давай?

Оксана Галькевич: Евгений из Новосибирска.

Константин Чуриков: Евгений, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте, здравствуйте, уважаемые телеведущие.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Ага. Я потерял работу, ну коронавирус, я водитель скорой помощи...

Константин Чуриков: Так.

Зритель: Остался без работы.

Константин Чуриков: Подождите, мне казалось, Евгений, когда коронавирус наступил, вообще водителям скорой помощи работы добавилось.

Оксана Галькевич: Все, что связано с медициной, так точно, да.

Константин Чуриков: Как вы ее потеряли?

Зритель: У нас из 18 машин 8 встало на карантин, поувольнялись все и остались без работы, в том числе и врачи ушли, поуходили. Я пошел в службу занятости, а там висит табличка на дверях: «Не звонить, не стучать, не сигналить», – электронный адрес написан. Я через электронку кое-как туда попал, встал в службу занятости. Мне 55 лет, и ровно где-то дня через 3, ну через неделю я был наверху в списке, а потом смотрю, я внизу в списке. В 55 лет никому я не нужен.

Оксана Галькевич: Евгений, а проясните все-таки, вы сами уволились? Люди, вы говорили, доктора уходили сами или в силу...

Зритель: Сами-сами.

Оксана Галькевич: Ну просто боялись заразиться, заболеть?

Зритель: Ну так у меня семья, трое ребятишек, конечно.

Оксана Галькевич: Ага.

Константин Чуриков: Ну естественно, да. Так, Евгений, сейчас все в какой стадии? Вы сами ищете работу? Уже бог с ним, с центром занятости, сами какие усилия предпринимаете?

Оксана Галькевич: Новосибирск-то большой город, как нам кажется.

Зритель: Конечно, ищу, да и вроде нашел, вроде завтра выходить буду на столярку. Я умею делать все, и меня в столярный цех берут, вроде я нашел. Вот завтра выйду первый день на работу.

Константин Чуриков: Зарплата какая, если не секрет? Какую обещают вам денежку?

Зритель: Вообще пообещали 40.

Константин Чуриков: Так, а было, пока в скорой работали?

Зритель: А было, нам платили 23–25 без всякой доплаты в скорой помощи.

Константин Чуриков: Ну это, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Оксана Галькевич: Да.

Зритель: А мы же были на передовой, мы же на передовой были, мы же контактировали со всеми.

Оксана Галькевич: Ага.

Константин Чуриков: Ой, Евгений, спасибо вам все-таки за хорошую историю. Будем надеяться, со счастливым финалом.

Оксана Галькевич: Спасибо, да, счастливого продолжения вам.

Давайте поговорим с еще одним специалистом. У нас на связи заместитель генерального директора компании ANCOR Татьяна Баскина. Здравствуйте, Татьяна.

Татьяна Баскина: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Добрый вечер, Татьяна. Можно мы начнем с самого частого вопроса в нашей сегодняшней программе? Понятно, что, наверное, ANCOR все-таки про крупные города, но что делать людям, как им искать работу, если они далеко от больших городов?

Татьяна Баскина: Как ни парадоксально, в этом может некоторым из таких людей помочь то, как удаленка проникла, может быть, более активно, чем мы ожидали, в нашу жизнь. Потому что сейчас география стирается и люди, которые находятся в самых разных городах, за исключением тех ситуаций, когда действительно это неустойчивое интернет-соединение, могут найти себе работу в сферах, которые позволяют принимать удаленных, дистанционных работников. Это и электронная торговля, это и кол-центры, это всякого рода административная работа, то есть то, что раньше порой даже невозможно было представить себе в онлайне или в удаленке.

И то, что сейчас было очень ярко слышно в комментариях людей в ваших сюжетах, – это обязательно что-то предпринимать. То есть если действительно нет работы в конкретном городе, то можно сейчас воспользоваться вот этим уникальным шансом, хотя и экстремальной ситуацией, и найти работу практически в любой точке.

Проблема в том, что есть дисбаланс на рынке труда: те люди с их квалификацией, которые оказались без работы и ищут, оказывается, не совпадают с теми навыками и профессиями, которые нужны работодателям, во многих случаях не совпадают. Но самый главный совет – это не опускать руки и предпринимать, искать и через знакомых, и на специализированных сайтах, как угодно, все, что вам доступно, мы видели это в сюжетах.

Оксана Галькевич: Татьяна, скажите, а повышение собственного образовательного уровня как-то может помочь решить не сию секунду, но в каком-то обозримом будущем вопрос трудоустройства? Есть смысл идти учиться, не знаю, учить иностранные языки, еще что-то делать, повышать квалификацию?

Татьяна Баскина: Конечно, спасибо за вопрос. Единственное, как нам говорят врачи сейчас, осознанно подходить к своему здоровью, точно так же любое образование и повышение квалификации должно быть осознанно. Нужно понять, вам оно зачем, что вы хотите сделать с полученным образованием. Например, вы знаете, что есть вакансия мечты, вы хотите, допустим, устроиться в логистику, делать карьеру там, но не хватает знания каких-то программ, которые сейчас управляют современными складами.

Оксана Галькевич: Так.

Татьяна Баскина: И вы идете изучать специализированные программы, потому что вы понимаете, что вас именно это образование отделяет от искомой должности. Но если вы делаете что-то ради галочки, «пойду изучать иностранные языки», хорошо, если это хобби, но если вы надеетесь таким образом, что «пусть будут иностранные языки, авось сгодятся в карьере», то вот это не вдумчивый такой, не целевой подход, и он с большой вероятностью может не окупиться.

Константин Чуриков: Они сейчас не нужны, иностранные языки, работодателю? Английский не нужен, да?

Татьяна Баскина: Иностранные языки нужны всегда, но вы должны четко понимать, вам английский зачем, вот вы пошли его учить с какой целью? Просто чтобы быть всесторонне развитым человеком? – прекрасно, но это не прямой путь к карьере. А если вас от работы мечты отделяет некая вакансия в компании, где нужен продвинутый уровень английского, а у вас он слабоват, и вы идете подтягивать английский, чтобы получить эту работу, тогда это осознанно и точно окупится.

Константин Чуриков: Ну да, пока мы подтянем свой английский, там уже эту вакансию закроют.

Татьяна Баскина: Появится новая, появится новая, еще более интересная.

Константин Чуриков: Появится новая, да? Хорошо.

Оксана Галькевич: То есть, собственно, вот этого не нужно бояться? Закрывается одна дверь, всегда нужно держать в голове, что рядом может открыться другая?

Татьяна Баскина: Конечно. Более того...

Оксана Галькевич: А почему мы тогда так быстро приходим, знаете, в какое-то отчаяние, когда не можем найти работу?

Татьяна Баскина: Это к доктору, не надо приходить в отчаяние.

Константин Чуриков: Оксана, поняла?

Татьяна Баскина: Это уже то, что внутри нас, с этим нужно обращаться, возможно, к специалистам по управлению стрессом. Недаром многие говорят, что одним из последствий пандемии будет рост спроса на услуги профессиональных и действительно квалифицированных психологов и психотерапевтов. К сожалению, действительно это очень стрессовая ситуация.

Константин Чуриков: Хороший совет, пойду-ка я поучусь на психолога на всякий случай.

Нам звонит Константин из Кемерова. Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Константин.

Константин Чуриков: Константин?

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: Вот я вам хотел какой вопрос задать? Вот я уже год стою на бирже труда и никак не могу найти по своей профессии. Буквально, вот буквально я сварщик 4–5-го разряда, ну тире 5-го, и я не могу найти работу уже год.

Константин Чуриков: Как такое может быть, Константин? Кемерово, столица Кузбасса, крупный регион, у вас там, значит, и угольные холдинги, у вас там эти холдинги, там и дома строят, и все на свете есть вообще, нет?

Зритель: Да-да. Но я вам одно скажу: у нас все строят приезжие, в основном не берут нас, местных.

Константин Чуриков: Это как, прямо так и говорят: «Местный? Не подходишь»? Или как это происходит?

Зритель: Они говорят: «Мы своих привезли».

Оксана Галькевич: Да?

Зритель: Вот, кстати, Константин, вас-то зовут Константин, тезка мой...

Константин Чуриков: Да.

Зритель: А вот вашу подругу я забыл как зовут...

Константин Чуриков: Оксана ее зовут.

Зритель: Оксана.

Константин Чуриков: Да, будем знакомы.

Зритель: Ну вот, Оксана, здравствуйте, добрый вечер.

Константин Чуриков: Ну поздоровайся, что ли.

Оксана Галькевич: Добрый вечер.

Зритель: Вот я говорю, представьте, что мне говорят «до свидания» и все.

Оксана Галькевич: Ага.

Константин Чуриков: Спасибо, Константин.

Оксана Галькевич: Но говорят иногда, что своих привозят, потому что они трудятся хорошо, знаете, без вредных привычек.

Константин Чуриков: Ну вот уже отключился Константин.

Оксана Галькевич: А жаль.

Константин Чуриков: Татьяна, как быть нашему зрителю? Дискриминация вот эта существует, что если ты местный, ты не подходишь, нужны какие-то мигранты все время на определенных позициях?

Татьяна Баскина: Дискриминация бывает разного рода, и многие кандидаты считают, что они с ней сталкиваются. И здесь может быть две ситуации. Во-первых, если это действительно дискриминация, то с этим нужно бороться, но я себе с трудом представляю, чтобы служба занятости, потому что наш слушатель сказал, что он стоит на учете в службе занятости, по направлению службы занятости его, судя по всему, представляли на предприятие, вряд ли этот отказ был озвучен. Поэтому может быть второй вариант – это когда нечто подобное человек может услышать, но на самом деле дело в другом, мы не знаем всех деталей. Поэтому можно порекомендовать нашему слушателю запросить в службе занятости, где он состоит на учете, какую-то обратную связь.

Сейчас многие службы занятости, не все, может быть, еще региональные, но в крупных городах службы занятости превращаются в очень современные центры по содействию в трудоустройстве, это далеко не те службы такие бюрократичные и устаревшие, которые могут быть в представлении людей.

Константин Чуриков: То есть это уже не собесы, да?

Татьяна Баскина: Нет, не собесы, хотя социальная функция у них присутствует.

Константин Чуриков: Ну да.

Татьяна Баскина: Это...

Оксана Галькевич: Вы знаете, я как раз вот и хотела спросить о том, что наверняка вот такие компании, как ваша, которую вы представляете, ваши коллеги, конкуренты ведь заняли такие уверенные позиции на рынке именно потому, что служба занятости государственная, скажем так, не дотягивала в некотором смысле, чего-то не хватало людям, вот они обращались к вам в том числе. Видимо, нужно что-то менять в этой консерватории, в государственной, когда больше будет личного разбора ситуации, какой-то более такой персональный подход к соискателям. Это вообще возможно в рамках такой большой государственной машины?

Татьяна Баскина: Как показывает пример Москвы, это возможно, потому что мы сотрудничаем плотно с московским центром занятости, и там работают очень современные, профессионально подкованные люди. И действительно, никто не отнимает социальную функцию у центров занятости, но в том, что касается современных технологий помощи в поиске работы, а не только выплаты пособий, здесь у Москвы, я думаю, региональным центрам занятости много есть, чему поучиться. И мы со своей стороны как коммерческий сектор сотрудничаем с государственным сектором, в том числе помогаем профессионалам в службах занятости становиться еще более современными в своей профессии.

Константин Чуриков: Татьяна, спасибо вам большое. Ну как сейчас в наше время не сотрудничать с государственным сектором, да. Спасибо большое. Татьяна Баскина, заместитель генерального директора международной компании ANCOR.

Звонит нам зрительница.

Оксана Галькевич: Наталья у нас из Владимирской области на связи. Здравствуйте, Наталья.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: Я рассказывала свою историю... Алло?

Оксана Галькевич: Да-да-да.

Константин Чуриков: Да, рассказывайте нам свою историю.

Зритель: В 2008–2009-х гг., вы знаете, тоже был кризис...

Константин Чуриков: Помним.

Зритель: ...и наше предприятие остановилось. Мы отправились все дружно в центр занятости, встали на учет, мне было еще 4 года до пенсии. Я как бы и теряла надежду, и в то же время старалась себя взять в руки и искала везде где можно: газеты, знакомые, телевидение – в общем, все, что было доступно в тот момент. И следом сократили мою дочь, которая работала в Москве, Владимирская область, вы знаете, рядом с Москвой находится.

И мне пришлось... Центр занятости постоянно меня отправлял в отделы кадров предприятий, которые у нас еще кое-как работали, и я, приходя туда, говорила: «Меня на любое место, и если можно, то дочери какую-нибудь работу». Дочери вскоре я нахожу работу, на которой она проработала 2 года. Она немножко пришла в себя после сокращения и нашла далее себе работу ту, которую ей нужно было. А следом я нашла себе работу, на которой я доработала до пенсии, и потом после ухода на пенсию я еще немножко проработала. Вот таким вот образом я искала.

Константин Чуриков: А что за работа нашлась?

Зритель: А отчаяние приходило довольно-таки часто.

Константин Чуриков: Наталья, а что за работа нашлась для вас и для вашей дочери?

Зритель: ...не терять надежду. Сейчас больше возможностей найти работу различную, чем было в 2008–2009-х гг.

Оксана Галькевич: Попробуй еще раз.

Константин Чуриков: Наталья, а какая работа нашлась для вас и для вашей дочки?

Зритель: Дочка устроилась контролером в ОТК, предприятие, которое, кстати, переехало к нам в город из Москвы.

Константин Чуриков: Транспортная компания, так. А вы?

Зритель: ...и 2 года проработала.

Константин Чуриков: А, ОТК – это другое. Так, а вы?

Зритель: А я перешла просто на 4-часовую работу обыкновенной уборщицей.

Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок.

Зритель: Мне нужна была 4-часовая работа, потому что у меня на воспитании находились два внука.

Константин Чуриков: Спасибо вам большое за звонок.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Сергей Николаевич Смирнов, доктор экономических наук Высшей школы экономики. Сергей Николаевич, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Сергей Смирнов: Рад вас видеть, как всегда.

Константин Чуриков: Взаимно рады вас видеть, хотя вы так дистанционно.

Оксана Галькевич: Да.

Константин Чуриков: Сергей Николаевич, к вопросу, как найти работу в маленьком городке, в хуторе, в деревне, где ее априори нет, добавляется вопрос, как найти работу человеку, которому за 50. Нам вот полстраны сейчас пишет, говорят, что они пробуют, они никому не нужны.

Оксана Галькевич: Пишут даже по-другому: «Верните пенсионный возраст, спасайте уже, сжальтесь».

Сергей Смирнов: Да, льготы по пенсионному возрасту остались, по прежним возрастным границам, ушли только финансы, ушла сама пенсия, это действительно основное. Но вы знаете, при всем при том я, честно говоря... Может быть, я немножко другой социальный срез, немножко другая специальность, но вот среди моих коллег, которые, в общем-то, кандидаты, доктора наук, гуманитарии, я, честно говоря, не видел особых проблем в том, чтобы найти работу по специальности. Я не говорю, что у них могут быть какие-то бешеные оклады, но тем не менее они вполне, как говорится, творчески реализуемые люди. И здесь есть какие-то подвижки, как мне кажется, и в рабочей сфере.

Никоим образом не обижаю, каждая работа хороша, у нас каждый полезен для нас, но вы посмотрите, что происходит в Москве. Я иногда на машине передвигаюсь, иногда на велосипеде, и, когда я двигаюсь на велосипеде, вот посмотрите, насколько изменился состав курьеров в Москве. Да, основное – это прежние курьеры, выходцы из наших бывших советских республик, но среди них вдруг появляются лица не очень молодые, прямо скажем так, очень интеллигентные лица, ну я бы определил это как какие-то инженеры, наверное, абсолютно коренные жители, я так подозреваю, Москвы. Другое дело, насколько человек может, учитывая свой бэкграунд, согласиться с неким понижением своего социального статуса.

Константин Чуриков: Да. Сергей Николаевич...

Сергей Смирнов: Да, но деньги при этом, Константин, очень получает вполне приличные. Вот здесь выбор между социальным и материальным, вы понимаете?

Константин Чуриков: Сергей Николаевич, но это немножко такое, знаете, получается... Понятно, пандемия все спишет, это немножко такое, знаете, начало 1990-х гг., когда академики, ученые, знаете, вышли к переходам у метро, стали носки, кетчуп продавать, понимаете. Вот это не оно, нет?

Сергей Смирнов: Ну вы как-то очень жестоко смотрите на 1990-е гг., я помню, для меня это был расцвет творчества... Нет, он и сейчас расцвет, это все понятно. Ситуация была во многом более тяжелой, потому что наука точно так же реструктурировалась, как и вся экономика.

Но обратите внимание, кстати, вот если знакомиться со статистикой господина Котякова, со статистикой Росстата, вот эта мотовская безработица, вы посмотрите, насколько адекватно российский работник отреагировал на те новеллы, которые правительство в этом году внесло по изменению системы вот именно социальной поддержки безработных, о чем говорила предыдущая эксперт. Вспомните, что произошло: был повышен минимальный размер пособия по безработице до октября месяца, я не знаю, как там дальше будет, 4 500 рублей, в 3 раза. Я понимаю, что это не деньги, это не очень деньги, но максимальный размер пособия вырос практически до того самого прежнего прожиточного минимума, о котором сегодня уже говорилось в предыдущем вашем сюжете, 12 130 рублей, да?

И посмотрите, что произошло, – да, произошел рост безработицы, общей безработицы, вот той самой росстатовской безработицы, с конца марта по конец августа, ну на начало сентября общая безработица возросла на 1 миллион 300 тысяч человек, округляя. А вот доля тех, кто там был и стоит на учете в службе занятости, то есть получает пособие, получает стипендии на профподготовку, то есть другие виды материальной поддержки, их доля составила сейчас в начале сентября 75%. В начале апреля, в конце марта их было 20%, и прирост там был не 1 миллион 300 тысяч, а 2 миллиона 900 тысяч человек. Вот вам адекватная реакция на изменившиеся экономические условия, это действительно...

Оксана Галькевич: Сергей Николаевич...

Сергей Смирнов: Да, извините, Оксана.

Оксана Галькевич: Сергей Николаевич, если можно коротко: скажите, а вот то, как экономика просела за время пандемии, и то, какими темпами у нас росла безработица, вот эти вот движения соответствуют друг другу? Я к тому, что иногда, вы знаете, у нас говорят, что статистика что-то там недосчитывает, что-то неполностью отражает. Безработица соответствует тем темпам падения, снижения экономики, скажем так, которое мы видим последние полгода?

Сергей Смирнов: Вы знаете, в принципе да. Вот в самый тяжелый месяц, апрель и так далее, а после этого по мере снятия ограничений действительно стали восстанавливаться различные сектора потребительского рынка. Больше всего просела, кстати, торговля автомобилями, это мы прекрасно с вами знаем. Но есть какие-то, были, я не знаю, что будет дальше, но были какие-то обнадеживающие симптомы. Да, безработица пока у нас до октября росла где-то на 100 тысяч в месяц, регистрируемая я имею в виду, но при этом и численность занятых в экономике, по данным обследования рабочей силы, у нас в сентябре увеличилась тоже на 100 тысяч человек.

То есть элементы какого-то восстановления есть; они очень робкие, они, безусловно, очень слабые, но вряд ли у нас безработица, если не будет ничего плохого, увеличится к концу года в 2, в 3 раза, я не думаю, что это произойдет. Будут ли какие-то смягчения ограничений, как будет поддерживать государство? Ну, вы прекрасно понимаете, что восстановить объемы услуг в тех же самых парикмахерских, фитнес-центрах, туризм тот же самый, гостиницы и так далее, я думаю, что это быстро не удастся. Поэтому я так подозреваю, что все-таки пособия по безработице сохранятся на прежнем уровне, возможно, даже будут индексироваться.

Константин Чуриков: Да, спасибо. Посмотрим, будем надеяться. Сергей Смирнов, доктор экономических наук Высшей школы экономики.

Сергей Смирнов: Спасибо, всего доброго!

Константин Чуриков: Всего доброго!

Быстро звонок принимаем. Валерий из Ленинградской области, говорите, пожалуйста. Здравствуйте, вы в эфире.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: Я хотел бы что сказать? Ленинградская область, город Выборг, это граница самая с Финляндией. У нас 7 портов, 7, а работают только Петербург и Москва.

Константин Чуриков: Семь чего, еще раз, извините?

Зритель: Семь портов.

Константин Чуриков: Так.

Зритель: И работают только Питер и Москва. Местным не устроиться на работу вообще.

Оксана Галькевич: А, местным не устроиться. А специальность у вас какая и какие востребованы там специалисты?

Зритель: Я вам объясню. Я отставной военный, пенсия у меня копеечная. И вот последний порт открывался в Кондратьево, это самая граница с Финляндией, вы не поверите, в интернете даже уборщица не требовалась, всех привозили своих.

Оксана Галькевич: Интересно.

Зритель: У нас в городе снимаются квартиры...

Константин Чуриков: Привозили, надо понимать, не из Финляндии. А откуда привозили?

Оксана Галькевич: Москва, Петербург работают.

Зритель: С России, конечно, с России, Уфа, Татарстан, насколько я знаю, а другие районы я, конечно, врать не буду, не буду говорить.

Оксана Галькевич: Ага.

Константин Чуриков: Понятно...

Оксана Галькевич: Интересно.

Константин Чуриков: И вот такая история тоже есть.

Оксана Галькевич: Да, спасибо.

Константин Чуриков: Константин Ордов, руководитель Департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при Правительстве. Константин Васильевич, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Ордов: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: Константин Васильевич, а что это за феномен такой, перекос? Строятся большие предприятия, мы понимаем, что это для того, чтобы трудоустраивалось в том числе и местное население, а местные говорят, что... Это уже, кстати, не первый такой звонок, местные говорят, что им, местным, там работы нет. Что это за перекосы такие?

Константин Ордов: Ну тут нам, местным, и в Москве работы немного достается, поэтому здесь это, может быть, такое расхожее уже стало какое-то оправдание. Но мы понимаем, что на самом деле вот эти стройки, которые в Москве открылись, они связаны прежде всего с деятельностью не глубинного народа на основных рабочих местах. Поэтому тут, вполне вероятно, нет экономического смысла, его искать не надо.

Но в конечном итоге заработная плата, которая может быть привычна для большинства россиян, им кажется несколько заниженной с точки зрения текущих затрат, так сказать, коммунальных расходов, содержания семьи, детей, для них меньше это даже невозможно себе представить. А вот для гастарбайтеров, вполне вероятно, проживание в каких-то коммунальных условиях, может быть, на полулегальном положении является выходом из их трудной ситуации, и этим пользуются не совсем чистые на руки предприниматели.

Константин Чуриков: Да. Константин Васильевич, очень хорошо, что вы так все это обозначили, вот как Владислав Юрьевич Сурков писал, говорил про глубинный народ. Действительно, то, что мы сейчас видим даже на портале и по звонкам, – это как раз вопрос трудоустройства глубинного народа. Мы, наверное, не про Москву и, в общем, не про Петербург говорим, да, может быть, не про Екатеринбург. Вы говорите, что трудоустройство глубинного народа невыгодно, нерентабельно, выгодно мигрантов взять, еще что-то, – а как вот трудоустроиться? Это же все-таки, извините, люди, это россияне.

Константин Ордов: Ну, казалось бы, конечно, им должен быть приоритет. Но для этого необходимо создать равные налоговые условия, условия с точки зрения платы за патент на работу в России. К сожалению, на сегодняшний день вот тут у нас в результате отсутствия какого-то взаимного общения между профессиональными участниками рынка, между экономистами в том числе и представителями государственных органов власти формируется такой односторонний, что ли, взгляд на эти вещи, и в конечном итоге мы видим, что перекосы не случайны.

Мы можем до бесконечности говорить, что и стоимость патента достаточно высока на работу в России, но когда у нас с вами существует совершенно очевидный перекос в сторону гастарбайтеров на определенных профессиях, определенных отраслях и этим отраслям, в общем-то, выгодно использование вот подобного рода труда без создания каких-то социальных гарантий, социального обеспечения граждан, ну вот мы ничего с этим поделать не сможем до тех пор, пока концептуально не поменяется подход и политика в этой области со стороны регулируются органов.

Константин Чуриков: Ага.

Еще у нас звонок, Азалия из Уфы. Азалия, здравствуйте, добрый вечер. Если можно, коротко.

Зритель: Здравствуйте-здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: Я руководитель кадрового агентства и хотела вот высказать какое мнение. Свое мнение по поводу того, что на самом деле соискателям многим необходимо поменять свою точку зрения, искать работу не по принципу «хочу работу такую, какую я хочу», а посмотреть на рынок как на рынок труда и понять, что этому рынку они могут предложить. То есть вопрос, каких компетенций мне не хватает и что я, может быть, уже имею, но об этом рынок не знает, или я не вижу, кому это нужно. Навыков поиска, грамотного поиска работы на самом-то деле на сегодняшний день многим соискателям не хватает, именно рабочих специальностей. Они умеют работать, но с интернетом и вот с рынком труда как с коммерческой, как сказать, такой структурой, подходить к этому, рыночного отношения, многим понимания этого не хватает.

Константин Чуриков: То есть работники они отличные, они просто не знают, как о себе заявить, не знаю, где эта работа есть, да?

Оксана Галькевич: Как себя предложить, получается так.

Зритель: Как себя предложить, презентовать, увидеть, найти своего работодателя, для которого он всей базой, всеми навыками и знаниями будет идеален, или упаковать себя так и предложить: «Вот я есть!»

Константин Чуриков: Азалия, можно вопрос коротко? Хорошо, часто встречаются вакансии с зарплатой намного выше МРОТ вот в Уфе, например?

Зритель: Работодатели, ну рынок труда такой, они готовы платить, если они видят ценность сотрудника, если они понимают, что он работает, ответственен и им такого специалиста найти трудно, что он и ответственен, и знает, квалификации хватает, он будет делать все, чтобы его удержать.

Константин Чуриков: Понятно.

Оксана Галькевич: Спасибо большое.

Константин Васильевич, у нас вот был опрос, до этого мы показывали, и там одна женщина сказала: «Я предприниматель, занимаюсь бизнесом, я сама себе работу даю, поэтому я не ищу». Скажите, а в этом направлении стоит сейчас людей как-то ориентировать, если кто-то вдруг чувствует в себе какую-то, знаете, предпринимательскую жилку, еще что-то, может быть, давно думал, давно хотел попробовать? Или все-таки нет, сейчас не тот момент, когда нужно замышлять что-то новое?

Константин Ордов: Ну, тут с точки зрения частного бизнеса малого это всегда является лишь отражением ваших внутренних желаний. Если в вас оно проснулось в какой-то момент, поверьте, не стоит себя сдерживать. Просто сегодня мы четко понимаем, что не самые лучшие для этого условия, и если вы готовы к трудностям, то опять же не надо себя ограничивать: поверьте, вы получите от собственного бизнеса гораздо больше удовольствия, чем от работы на благо какого-то благодетеля. И вот в этой связи, конечно, предыдущее выступление абсолютно резонно и правильно.

Я только боюсь, что мы сегодня с вами состоим в том условии рынка труда, когда, к сожалению, мы должны подсказать, государство, работодатель, через в том числе институты переквалификации, подсказать вот этим работникам, потерявшим на сегодняшний день уверенность на рынке труда, потерявшим уверенность в своей профессии, что является для них главным, базовым, профилирующим, способным обеспечить их безбедное существование по меньшей мере на какое-то десятилетие.

И вот здесь, может быть, участия нашего недостаточно, и нам бы хотелось с помощью и ваших передач в том числе описать то, что на самом деле безвыходной ситуации нет, есть только в какой-то момент нежелание себя найти на новом современном рынке труда.

Константин Чуриков: Или невозможность.

Константин Ордов: И конечно, это всегда тяжело. Освоить компьютерные технологии...

Константин Чуриков: Или невозможность, вспомним про хутор, который нам звонил из Краснодарского края, ну нет такой возможности.

Оксана Галькевич: Иногда мы в одном месте, а возможности в другом.

Константин Чуриков: А работа в Москве по-прежнему.

Оксана Галькевич: Да-да. Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: Константин Ордов, руководитель Департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при Правительстве России, был у нас на связи.

Константин Чуриков: Ростов-на-Дону пишет: «Работу найти невозможно даже с высшим образованием. На собеседованиях приглашают на стажировку, узнают, что мне 50, и до свидания. На юге, в станицах с работой плохо уже лет 15–20. Когда же все изменится?» Будем ждать.