Оксана Галькевич: Слушай, хорошо тебе сегодня костюмчик подобрали, симпатичный. Но ты, кстати, вот уверен, что это made in Italy, как это написано? Внизу. Петр Кузнецов: Made in Italy написано. Adidas, все правильно. Оксана Галькевич: Вот ты уверен, что именно там и сделано? Петр Кузнецов: Все правильно написано, да. Мы же на телевидении. Оксана Галькевич: Ну, вообще мог бы и усомниться, на самом деле, а знаешь, почему? Потому что наше правительство заговорило о разработке весьма, между прочим, срочных мер по борьбе с незаконным оборотом промышленной продукции, Петр, да. И товары легкой промышленности, как я сказала, вот костюмчики такие, как у тебя, упоминаются в одной из групп риска, причем риска довольно высокого. По оценке российского Минпромторга, доля незаконного оборота товара составляет в нашей стране вот эти грустные от 5% до 30%. Сколько именно, зависит от конкретной отрасли. Дмитрий Медведев даже заявил, что порой доходит до 50% в отдельных случаях. В общем, как бы там ни было, все относительные значения, вы понимаете, друзья, имеют абсолютные выражения – это колоссальные потери для бюджета нашей страны. Поэтому вот уже упомянутый Минпромторг должен разработать план действий, причем должен это сделать в ближайшие 6 месяцев. В первую очередь, меры собираются принимать в пищевой, фармацевтической, медицинской, автомобильной промышленности, в авиа-, сельхозмашиностроительной. Ну, и также повторю специально для тебя, Петь, в легкой промышленности. А в среднесрочной перспективе будут это делать, бороться с проблемами, в топливной, химической, кабельно-проводниковой, электронной промышленности и в производстве строительных и детских товаров – там тоже очень высокий процент вот таких злоупотреблений. Почему именно эти выбраны приоритеты, расставлены акценты, мы сейчас узнаем у нашего гостя. В студии программы "ОТРажение" Александр Калинин, генеральный директор Национального фонда защиты потребителей, академик Российской академии естественных наук. Здравствуйте. Александр Калинин: Добрый вечер. Петр Кузнецов: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Присаживайтесь, пожалуйста. Вы знаете, когда… ну, вот если особенно обращаться к словам и цифрам, приведенным Дмитрием Медведевым, то становится как-то немножко не по себе. До 50%... Вот хотелось бы знать, в какой отрасли доходят у нас случаи незаконного оборота промышленных товаров. Александр Калинин: Дмитрий Анатольевич Медведев, наш глава правительства, дал усредненную цифру. Оксана Галькевич: А, это средняя цифра? Петр Кузнецов: То есть больше? Александр Калинин: То есть среднюю цифру по больнице. Если же мы посмотрим группы тех или иных промышленных товаров или пищевых продуктов, то там ситуация острая и доходит до очень высоких показателей. Давайте, может быть, я немножко и расскажу. Оксана Галькевич: Давайте. Александр Калинин: Я должен сказать, что борьба с контрафактной и фальсифицированной продукцией в нашей стране ведется уже 20 с лишним лет. Во всяком случае, 14 лет назад… я поднял сегодня парламентские слушания, Государственная Дума определила целый комплекс мер по противодействию проникновения на рынок фальсифицированной, опасной, некачественной продукции. Многие меры уже реализованы, и то, что реализуется сейчас, это достойно похвалы. Мы очень часто ругаем правительство, а вот когда речь идет о том, что принята концепция, которая противодействует проникновению на рынок контрафактной и фальсифицированной продукции, это хороший, разумный шаг правительства. Или перед этим была принята Стратегия повышения качества пищевых продуктов, разработанная Роспотребнадзором. Я вот специально принес, чтобы показать это телезрителям, и они это видели, что правительство в течение года приняло несколько документов. Вот два ключевых. Последний принят буквально вот от 5 декабря правительством. Я должен сказать следующее. Еще 15 лет назад Государственная Дума решила посчитать, какой же ущерб наносит стране контрафактная и фальсифицированная продукция. И выяснилось, что тогда уже превысило 50 миллиардов долларов США, это было 15 лет назад. Потом вот эти процессы совершенствовались, ведь контрафакт он не дремлет, и те люди, которые этим занимаются, они прекрасно понимают, что они делают. И сегодня мы находимся в такой стадии, что правительство должно было принять эти документы, для того чтобы дать оружие для борьбы правоохранительным органам и структурам гражданского общества, и это правильно. Ну, давайте посмотрим, что у нас сейчас происходит. Петр Кузнецов: Ну, вот смотрите: Россия занимает второе место в списке производителей контрафакта после Китая. Александр Калинин: Совершенно верно. И даже была ситуация какая. У нас, когда Владимир Владимирович Путин возглавлял "восьмерку", если вы помните (сейчас мы там не находимся), и в Петербурге было заседание "восьмерки", то в разделе "Разное" был обсужден вопрос противодействия фальсифицированной и контрафактной продукции. И все 8 государств проголосовали, была принята Декларация совместных мер борьбы с этим делом, она, декларация, есть, и мы пытаемся ее выполнять. Но давайте еще раз вернемся к фактам. Сегодня, если смотреть контрафактную и фальсифицированную, опасную, некачественную продукцию, то фактически во многих отраслях создана параллельная экономика. И параллельная отчетность. И я должен вам сказать, что один из уважаемых социологических центров (я его не буду называть) взял и опросил более 1000 директоров частных предприятий на предмет того, как они отчитываются перед Госкомстатом о производстве своей продукции. Только 36%... а опрашивали только директоров и владельцев предприятий. Только 36% отчитываются нормально. Посмотрите вчерашнюю "Российскую газету", которая дает данные Госкомстата, где вежливо говорят, что 15% предприятий некорректно отчитываются о своей деятельности, но это очень такая оптимистическая цифра – 15%. Но вернемся к фактам: на первое место правительство поставило приоритетные отрасли, и самое первое место занимает пищевая промышленность. Оксана Галькевич: Вот, кстати, я об этом и хотела спросить. Почему приоритеты таким образом выбраны? Александр Калинин: Давайте я об этом сейчас скажу. Конечно, ведь если человеку-потребителю три раза в день не дать поесть, то все остальные приоритеты нивелируются. Ну, так же, наверное. Поэтому и поставлено на первое место. Как раз если взять сферу обеспечения населения страны продовольствием, то это примерно 35 сегментов: молочная, мясная, детское питание и так далее, спортивное питание… 35 сегментов. В каждом сегменте сидит криминал. В каждом сегменте мы наблюдаем сегодня органическое сращивание интересов чиновников, политиков, которые обслуживают их, товаропроизводителей, независимо от формы собственности, зарубежных партнеров, которые понимают, что у нас порядка нет, и участвуют в этих процессах. И последнее, что очень печальное, нашей российское передовой науки, которая это все обслуживает. Ну, давайте зададим себе вопрос. Например, молочные продукт, или мясной продукт, или масло, или сыр – мы возмущаемся их качеством. Или водка. Как они некачественны и фальсифицированы, как же они попали? Петр Кузнецов: Я как раз хотел сказать, что мне кажется, что российский потребитель по-прежнему ищет там, где дешевле, невзирая на качество. Может быть, это не относится к продукции, но, например, те же самые вещи. Согласитесь, тот же самый вещевой рынок на сегодняшний день для многих… Ну, проблема контрафакта – это проблема бедных же стран, и поэтому для многих тот же самый вещевой рынок остается единственным местом, где можно приобрести вещь, пусть даже и контрафактную. Пока потребителю не объяснят, чем оригинал отличается от хорошего контрафакта, от подделки… Оксана Галькевич: Чем он лучше. Не просто отличается, а чем он лучше, почему нужно покупать чуть дороже… Петр Кузнецов: …вот грамотно объяснили, провели вот такую кампанию, так и будет повторяться. Александр Калинин: Поэтому мы, когда начинаем смотреть каждый сегмент обеспечения населения продовольствием, мы видим там, что везде идет фальсификация. Ну, например, у нас есть органы, которые жутко контролируют производство спирта и ликеро-водочных изделий, но 62% водки стабильно остаются "палеными". Петр Кузнецов: И народ пьет? Александр Калинин: Да. 54% вина. И, извините, в это трудно поверить, но 90% коньяка коньяком не являются. Или мы берем майонезы. Сегодня нашлись герои, которые знак качества начали давать майонезам. У нас ни одно предприятие сегодня не выпускает майонез по стандарту евро или по стандарту Российской Федерации. Это компаундные системы, разведенные водой с маслом и не более того. Оксана Галькевич: Может быть, это авторский рецепт? Александр Калинин: Да, это авторские рецепты. Это такая мечта хозяйки, которая, так сказать… Потом достаешь из холодильника – ужас. Оксана Галькевич: Александр Яковлевич, давайте телезрителей наших пригласим тоже активно поучаствовать в нашей беседе. Если у вас вдруг, друзья, есть какие-то вопросы или просто хотите поделиться какой-то своей историей, позвоните нам в прямой эфир 88002220012 или напишите нам смс-сообщение. Вот, кстати говоря, объясните нам, почему вам приходится покупать какие-то вещи на вещевых рынках, о которых вспомнил Петр. Или, может быть, вы покупаете в серьезных магазинах, но вам приходилось сталкиваться с поддельным продуктом. Петр Кузнецов: Не, ну, конечно, они знают при этом, что Dolce&Gabbana ненастоящие. Оксана Галькевич: Зная или не зная – у всех разные бывают случаи. Вот расскажите, поделитесь своим опытом, своей историей, расскажите нам. Петр Кузнецов: Александр Яковлевич, а правда, что многие производители зачастую просто боятся бороться с контрафактом, с контрафактной продукцией. Александр Калинин: Не только боятся – делают все, для того чтобы как можно дольше продлить свое существование на рынке, куда они поставляют контрафактную продукцию. У нас сейчас очень модный лозунг, который произносит один из высоких чиновников в стране: "Прекратите кошмарить бизнес". "Кошмарить" можно только потребителя, получается, наверное, так. Но давайте посмотрим все-таки, как, например, сырный продукт или молочный продукт, как он к нам на стол попадает. Предположим, что хозяин молочного завода хочет выпускать новый продукт на основе пальмового масла и фальсифицировать его соответствующим образом технологически, технически и так далее. Что он делает? Он разрабатывает рецептуру, он разрабатывает технологическую инструкцию и технические условия. Куда он идет с этими бумагами? Оксана Галькевич: Куда? Александр Калинин: Он идет в государственный институт научно-исследовательский. Государственный, я вам говорил о сращивании и обслуживании науки. В институте смотрят и говорят: "Так, понятно, все понятно. Договор. Оплатили? Оплатили. Товар безопасен". От него не умрешь, если его съешь, но это не тот продукт, он некачественный, но он безопасный. И стоит печать и подпись директора института, зачастую академика – "утверждаю", "согласовано". Кто утвердил первый? Научно-исследовательский институт государственный. Потом куда идет этот продукт? Он идет на экспертизу, на регистрацию в государственные органы власти, в данном случае в Роспотребнадзор. Там посмотрели – продукт безопасен – и выдают свидетельство. И никто не задумывается над тем, а вообще почему такой продукт? Почему его состав такой? Потому что это же некачественный продукт по сути своей. А когда мы посмотрим, кто же за что отвечает… Ну, возьмем, например, если научно-исследовательский институт… Он кому подчиняется? Академии наук и ФАНО, есть такая организация. Оксана Галькевич: Есть. Александр Калинин: Берем устав Академии наук. Он предусматривает требования к качеству продукции, к стандартизации? Нет, это не наука. Оксана Галькевич: Но, с другой стороны, Александр Яковлевич, тогда, если продукт безопасен, каковы вообще критерии могут быть вот у этих институтов. Наверное, безопасность, в первую очередь, и есть критерий. Александр Калинин: В первую очередь, безопасность. Оксана Галькевич: А если это другой состав, не тот продукт, как вы говорите, то это нельзя никакие новые формулы предлагать, изобретать. Александр Калинин: Да, получается так. Получается так, что… Оксана Галькевич: Тогда нужно строго соблюдать советские ГОСТы, рецептуру какую-то такую, а ничего другого в нашей жизни никогда не появится. Где вот здесь вот эта золотая середина? Александра: Значит, никто не ограничивает технологическую инициативу предприятий. Пожалуйста, технологи пусть разрабатывают много продуктов, хороших и разных, функциональных, специализированных, лечебных, профилактических, диетических, органических – каких угодно. Мы будем рады все это предложить нашему потребителю. Эти продукты, разумеется, должны быть безопасны, но должны они быть качественными. Вот какими они должны быть. Ну, давайте я приведу пример. Вот детское питание – это очень болезненная сфера деятельности. Оксана Галькевич: И там, кстати, очень высокий процент злоупотреблений. Александр Калинин: Я и хочу сказать. Вот недавно по суду была ликвидирована крупнейшая компания, которая производила у нас детские пищевые продукты, 72 наименования. Перед вами сидит тот, кто участвовал в судебном процессе по ликвидации этой компании. Ведь можно бить себя пяткой в грудь и говорить: "Мы российские производители, как это так, нас через суд ликвидируют". Но как же так? 72 продукта. Мы посмотрели, что это за продукты. Это плагиат с продуктов, которые выпускаются в Нидерландах, Франции, Германии и в других странах, но усовершенствованный, удешевленный и предлагаемый у нас здесь как адаптированные продукты для детей первого года жизни, для детей с орфанными (редкими) заболеваниями, которые надо лечить, и для детей до трех лет жизни. Начинаем смотреть, что же это такое. И когда к нам пришли жалобы из Беларуси о том, что мы поставляем туда детские продукты, а у детей дислексия, аллергия, рвотные процессы и все остальное, начали разбираться. И когда мы выяснили, что это за товаропроизводитель, извините меня, владелец этой компании – экс-замминистра сельского хозяйства Российской Федерации, пришлось через суд ликвидировать эту компанию. Оксана Галькевич: Александр Яковлевич, у нас звонок. Петр Кузнецов: Да. Перед этим сообщение: "Я многодетная мать и вещи покупаю только на рынке, потому что там дешевле". Вот, пожалуйста. Саратов, Павел, слушаем вас. Павел, здравствуйте. Павел: Да, здравствуйте, уважаемые ведущие, уважаемый эксперт. У меня просто вот такая небольшая констатация фактов. Мы живем в глубокой провинции, это Саратов. Ну, у нас люди как бы одеваются из вещей, в основном, в Китае. То есть это такое розовое, голубое братство. Но люди, кто немножко поумнее, одевают людей в секонд-хэнд. В европейский секонд-хэнд. Он гораздо лучше, дешевле. И вот я просто хочу задать вопрос. Вот когда у нас будет наша продукция хотя бы, которая будет соответствовать хотя бы немножко вот этим европейским стандартам? Спасибо за внимание. Оксана Галькевич: Спасибо. Александр Калинин: Это длительный процесс, потому что легкая промышленность в процессе приватизации была разрушена. Ну, давайте сходим на громадный текстильный комбинат имени Косыгина в городе Камышине, где работало больше 10 тысяч ткачих и ткачей. Давайте посмотрим, что сегодня производится на этом комбинате. Практически ничего, мизер. Ну, давайте рядом проедем от Камышина: есть город Урюпинск, там громадная была трикотажная фабрика, которая делала трикотажные вещи, в том числе для детей. Что там сегодня? Маленький цех, несколько квадратных метров, где идет работа. Все остальное или сдается в аренду, или склады, или что-то другое. Если мы сейчас посмотрим, как работают текстильные предприятия Костромской и Ивановской области, мы увидим массу проблем. Где-то встают с колен уже предприятия, например, в Ивановской области, в Костромской области, которые я сейчас назвал. Но есть предприятия, которые как были на боку, так они и лежат и окна забиты фанерой до сих пор. Поэтому нам предстоит еще не один год, чтобы восстановить нашу легкую промышленность. И, конечно, мы еще должны быть благодарны Китайской народной республике, что нам поставляют те или иные товары и мы одеваемся и ходим. Конечно, это печально, когда кушаешь с чужой ладошки, когда надеваешь одежду чужую, произведенную в чужой стране и неизвестно, какого качества, но что делать? К сожалению, мы находимся в этой ситуации. Оксана Галькевич: Александр Яковлевич, есть еще один звонок. И что интересно, тоже из этого города. Валерий телезрителя только зовут. Валерий, здравствуйте. Валерий: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Говорите, пожалуйста, мы вас слушаем. Валерий: Я бы вот хотел задать вопрос, допустим, контрафактную продукцию можно как-то… защитить от такой вот, контрафактной. Например, какими знаками отличия, как на денежных знаках, допустим. В этом смысле. Петр Кузнецов: Да, кстати. Оксана Галькевич: И вообще как бы разница между контрафактом и фальсификатом. Петр Кузнецов: Я слышал, что сейчас внедряют такие стикеры QR-код для каждой одежды, то есть его невозможно подделать, ну, просто потому что это будет затратно тем, кто поставляет контрафакт. И просто считывается с телефона каким-то образом, вешают, но это на одежду. Александр Калинин: Петр, вы абсолютно правильно говорите. И абсолютно замечательный вопрос из Саратова. Берем меховой рынок, где сейчас практически наведен порядок. Петр Кузнецов: С декабря. Александр Калинин: С декабря-месяца все маркируется специальными маркерами. И сразу видно, это контрафактная шуба… Петр Кузнецов: Они ведь какие-то индивидуальные еще. Александр Калинин: Да, индивидуальные. И сразу видно по номеру всему, откуда это изделие. Вся история, весь цикл, вся прослеживаемость. Вот если у нас прослеживаемость товара, независимо от того, это пищевой, или легкая промышленность, или в строительстве. Петр Кузнецов: Откуда шел, как растаможен? Александр Калинин: Совершенно верно. Это, например, цемент или кирпичи в строительстве, которые тоже некачественные. Можно себе представить, что такое некачественный цемент или кирпич, из которого строят жилье сейчас. Конечно, надо тоже наводить там порядок. Мы это все отслеживаем в Национальном фонде и понимаем. У нас 56 направлений, на которые замкнут сегодня потребитель, его жизнедеятельность. И везде, где мы смотрим, везде есть очень серьезные проблемы. Мы можем говорить о любой из них. Оксана Галькевич: А вот разница все-таки между контрафактом и фальсификатом? Ведь каждый из этих терминов – это определенное значение и между ними есть разница, в чем она? Александр Калинин: Конечно, есть. Например, Генеральная прокуратура наша всегда была озабочена качеством и контрафактными изделиями DVD-дисков. И вы, наверное, по всем каналам телевидения, когда бульдозеры давили диски контрафактные, видели? Оксана Галькевич: Было такое. Петр Кузнецов: В начале 2000-х это было. Александр Калинин: Совершенно верно, когда генеральным прокурором был Владимир Васильевич Устинов, так сказать, он любил все эти вещи делать. И в Люберецком районе, и в других. Мы это, кстати, выезжали, смотрели. Петр Кузнецов: Сейчас, кстати, то же самое, только с санкционными продуктами. Александр Калинин: Совершенно верно. С санкционными продуктами тоже, наверное, видели, когда их сжигали и уничтожали. Я не готов сказать, хорошо это или плохо, лучше отдать санкционные продукты, которые нарушили границу, в детский дом или куда-то еще или их лучше сжечь. Я не готов комментировать, но я бы лучше их отдал людям, чтобы потребители потребили эти продукты. Но раз принято было решение сжечь и проучить всех таким образом, то, значит, будем считать, что это правильное решение, но сомнительное. Я должен сказать, что потребитель, когда покупает, например, DVD-диск, ему, в принципе, не очень важно – это контрафакт или не контрафакт. Петр Кузнецов: Ну, собственно, так же, как с одеждой. Александр Калинин: Ему важно, чтобы это был качественный товар, чтобы это был не фальсифицированный диск, а нормальный, чтобы было изображение, цветность, звук и все остальное. Но государство теряет в бюджет колоссальные деньги, недополучает. И все-таки, конечно, есть нравственная сторона вопроса, когда мы потребителю предъявляем контрафактный продукт. Ведь, к сожалению, их очень много, Таможенная служба Российской Федерации только успевает конфисковывать самые разные контейнеры с этими продуктами. И контрафакт вы, наверное, видели по Москве объявления, что продается контрафакт, продается контрафакт. Особенно легкая промышленность. Оксана Галькевич: Реализация контрафакта. Александр Калинин: Реализация контрафакта. Оксана Галькевич: Завернули там, так теперь продаем подешевле. Александр Калинин: Я опять-таки комментировать криминальную составляющую вот этого контрафакта, и как им торгуют в Российской Федерации, и что вместо контрафакта идет в магазины, но это другая уже тема. Но должен вам сказать, что сегодня контрафактная и фальсифицированная продукция есть во всех сегментах потребительского рынка, и потребитель с этим сталкивается, и рынок сегодня опасен для потребителя, и риски существуют. Почему? Потому что существует до сих пор система вот этого сращивания и вседозволенности, о которой я говорил ранее. Оксана Галькевич: Александр Яковлевич, вот Петр интересную вещь отметил, что это признак… Контрафакт, его широкое распространение, фальсификат – это проблема бедных стран. А мы, вроде как, в нулевые, как говорили нам, "жирку поднакопили", и тем не менее, нам звонят люди из Саратова, вот из Москвы нам пишут. "Живу прямо напротив рынка в Москве, где один контрафакт только и продается. Жалко всех тех людей, которые отовариваются, особенно покупают что-то для детей". А как вообще-то в принципе статистически у нас в стране с этим делом обстоит? За эти годы стало хуже, стало лучше? Контрафакт все-таки как-то стал сжиматься, его стало меньше покупаться, продаваться или нет? Александр Калинин: Нет. Значит, количество контрафактной продукции в стране у нас не уменьшается. Петр Кузнецов: Во всех отраслях? Александр Калинин: Во всех сферах потребительского рынка, я сказал, их примерно, условно, 56. Ну, давайте посмотрим. В Москве ликвидировали Черкизовский рынок, всех разогнали, всем погрозили, но никого еще, вроде, не посадили, но вроде бы сделали дело. Оксана Галькевич: Точку торговую ликвидировали. Петр Кузнецов: А в Турции за подделку лекарственных препаратов, между прочим, смертная казнь. Александр Калинин: Ну, давайте сейчас мы с вами перенесемся на Люблинский рынок. Это тот же самый "черкизон" один к одному, только еще хуже. Я недавно посетил это замечательное заведение – Люблинский рынок. Оксана Галькевич: В кавычках, наверное. Александр Калинин: Да, да. Замечательное в кавычках, конечно. Слушайте, там же колоссальные объемы изделий легкой промышленности из Юго-Восточной Азии и из цехов, которые работают в Подмосковье, где азиаты шьют. Петр Кузнецов: "Садовод", "Дубровка" – таких очень много в Москве. Александр Калинин: Совершенно верно. "Дубровка" – это мелочь, вы на Люблинский съездите. Петр Кузнецов: Хорошо. Александр Калинин: Это же будет большое впечатление. И не только. Вы посмотрите другие рынки, их несколько. Один закрывают – он переезжает в другое место, и ничего не меняется. Единственное только меняется что – продавцы. Те, кто разбогател, уезжают. Те, кого поймали или арестовали, ну, значит, арестовали. А в основном ничего не меняется, кардинальных мер нет. Почему? Я вам должен сказать, что за прошлый год, 2015-й, было предъявлено 255 тысяч обвинений в адрес предпринимателей в том или ином ключе. Когда говорили, например, "вот ты хозяин ООО, делаешь, например, кирпич или выпускаешь майонез, ты делаешь не то". 255 тысяч. Теперь давайте посмотрим, сколько посадили? 7600. А если точнее, 7 631 человека. Из 255 тысяч. Оксана Галькевич: Но всех ли нужно сажать? Александр Калинин: Нужно ли их сажать или не нужно? Надо смотреть еще правовые нормы. Действительно, когда мы смотрим вот эту массу. Ну, представьте себе, что эти 255 тысяч задержали людей и предъявили им какие-то претензии органы внутренних дел, прокуратура и так далее, это же очень много вообще-то. В этом году за 9 месяцев задержали и предъявили претензии 145 тысячам бизнесменов. Оксана Галькевич: Уже меньше. Александр Калинин: Уже меньше. Оксана Галькевич: На 100 тысяч. Петр Кузнецов: Я все-таки считаю, что работать, прежде всего, с потребителями: не будет спроса – не будет и предложения. Если мы не сможем, возвращаясь к началу нашего разговора, объяснить… Сколько мы пытаемся уже это сделать, а может быть, не пытаемся: чем отличается контрафакт от оригинала, то он идет на тот же рынок Люблинский, покупает "паленые" кроссовки Nike, ему-то что, что государство недополучает. Он берет их за тысячу рублей вместо восьми тысяч и доволен, и ходит, и, может быть, проходит столько же, сколько в оригинале, и так далее. Или же вводится система поощрений, которая, насколько я знаю, уже где-то локально она существует о том, что потребитель, видя контрафактную продукцию, сообщает об этом и получает вознаграждение посредством мобильных приложений себе на телефон или на денежную карту. Александр Калинин: Совершенно верно. У нас на Западе развита система тайных покупателей и много чего. Но у нас, к сожалению, нет сегодня системы формирования потребительского поведения, формирования цивилизованного поведения потребителей так, как это делается на Западе. Оксана Галькевич: Ну, это долгая работа. Александр Калинин: Это долгая, кропотливая работа, требующая денег, внимания, вливания средств и сил. Оксана Галькевич: Спасибо, Александр Яковлевич. Петр Кузнецов: Спасибо, Александра Яковлевич. Оксана Галькевич: О том, как эта работа проходит в нашей стране, в нашем обществе, мы, может быть, как-нибудь поговорим в прямом эфире. У нас в гостях сегодня был Александр Калинин, генеральный директор Национального фонда защиты потребителей, академик Российской академии естественных наук. Спасибо большое. Петр Кузнецов: Спасибо. Александр Калинин: Спасибо вам.