Будет ли всплеск безработицы?

Гости
Роман Шкут
директор Центра занятости населения Москвы «Моя работа»
Дарья Варламова
креативный директор проекта, главный редактор «Атласа новых профессий»
Владимир Карачаровский
кандидат экономических наук, доцент департамента прикладной экономики НИУ ВШЭ
Валентина Митрофанова
директор Института профессионального кадровика, эксперт по трудовому законодательству

Константин Чуриков: Ну что, уважаемые трудящиеся, будем как-то готовиться к новой реальности. Все идет к тому, что с работой в ближайшее время будет туго, об этом говорит сама жизнь, об этом говорят эксперты, и об этом уже предупреждают федеральные чиновники.

Оксана Галькевич: Ну вот, например, глава Счетной палаты Алексей Кудрин вообще прогнозирует рост безработицы в несколько раз, до 8 миллионов человек с нынешних, как он опять же сказал, 2,5 миллионов.

Константин Чуриков: Но не очень понятно, какую исходную статистику он имел в виду, потому что официально зарегистрированных безработных у нас сейчас, насколько я помню, намного меньше, чем 2 миллиона.

Оксана Галькевич: Ну тем не менее без заработка может остаться достаточно большое число людей. Что делать? В каких сферах себя искать? И на какие зарплаты можно будет рассчитывать? Об этом давайте поговорим в этот ближайший час.

Константин Чуриков: Если за последние дни или недели вы лишились работы или у вас есть такое предчувствие, что скоро это произойдет, звоните нам прямо сейчас, внизу экрана указано, как можно с нами связаться. Давайте вместе подумаем, что делать, заодно спросим экспертов. Пока у нас есть информация от кадровиков о профессиях, которые сегодня востребованы, и их же прогнозы по изменениям на рынке труда после эпидемии.

Оксана Галькевич: Ну вот смотрите, по данным центра занятости населения «Моя работа», сейчас позарез необходимы, просто нарасхват курьеры, водители, менеджеры по продажам, почтальоны, комплектовщики, фасовщики, грузчики, кассиры, это не говоря о врачах и медицинских сестрах.

Константин Чуриков: Но уже в ближайшее время, как только пойдет на спад коронавирус, по данным все того же центра занятости, будут нужны менеджеры по продвижению в социальных сетях, то есть вот эти SMM-щики, программисты и опять-таки целый список тех, кто работает руками: слесари, электрики, сантехники.

Оксана Галькевич: А как же тогда быть всем остальным? Вот давайте сейчас спросим нашего первого эксперта.

Константин Чуриков: Сейчас у нас на связи Валентина Митрофанова, кандидат экономических наук, юрист, директор «Института профессионального кадровика». Валентина Васильевна, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте. И вы, уважаемые телезрители, тоже подключайтесь к обсуждению этой темы, мы в прямом эфире, телефоны на экранах, все бесплатно.

Константин Чуриков: Да. Мы надеемся, сейчас вам включат микрофон, мы вас услышим. Добрый вечер.

Валентина Митрофанова: Добрый вечер, коллеги.

Константин Чуриков: Валентина Васильевна, согласны с утверждением центра занятости «Моя работа», он так, кажется, называется...

Оксана Галькевич: Да, «Моя работа».

Константин Чуриков: ...что вот эти люди будут востребованы? Мы сейчас вот уже заглянем в будущее, что будет после коронавируса: SMM-щики, программисты, слесари, электрики, сантехники. Или это не вся картина мира, мы чего-то здесь недоговариваем?

Валентина Митрофанова: Да, это не вся картина мира, конечно. Но то, что спрос на IT-специалистов вырастет, он и так достаточно высокий, вырастет еще больше после того, как мы выйдем на работу все после дистанционной работы, – это, конечно, тренд абсолютно прогнозируемый, и я думаю, что он будет достаточно большой.

Оксана Галькевич: Ну а кто не попал еще в этот список?

Валентина Митрофанова: Не попали на самом деле те в том числе низкоквалифицированные профессии, на которые сейчас есть очень большой спрос несмотря на то, что у нас вроде вот такая достаточно кризисная ситуация, но сейчас очень востребованы курьеры, которые занимаются доставкой на дом, и, как говорят все представители бизнесов, которые сейчас очень активно входят в такую доставку, они не собираются от этого отказываться и после окончания сегодняшней ситуации, скорее всего, это будет развиваться, то есть именно доставка товаров, предметов, продуктов именно на дом.

Оксана Галькевич: Валентина Васильевна, ну это мы говорим все-таки о, так скажем, как вы сказали, простом труде, да?

Валентина Митрофанова: Да.

Оксана Галькевич: А высококвалифицированным специалистам что вы можете сказать? В каких сферах будут востребованы?

Валентина Митрофанова: К сожалению, те высококвалифицированные специалисты, которые будут нужны, – это IT-индустрия, медицинская индустрия, они же в том числе... Это очень узкое горлышко для входа в этот рынок, потому что здесь требуется специальное образование, которое, к сожалению, нельзя получить очень быстро, его очень трудно получить даже за 2–3 месяца обучения, которое сейчас вот активно предлагают в том числе органы занятости. То есть на медицинского работника за 3 месяца, конечно, у нас люди, которые останутся без работы, не выучатся точно так же, как и на IT-специалистов, на робототехников, ну и на иные такие технические востребованные профессии.

Константин Чуриков: Но, кажется, все, что мы слышим, все, что мы с Оксаной перечислили, ну это слишком очевидно, чтобы это даже обсуждать, потому что меня тоже удивляет, извините, от себя скажу, что вот ученые люди все наперебой говорят о том, что и так сейчас понятно, капитаны очевидность. Все-таки давайте мыслить логически: пройдет, как сказал президент, и это, это мы преодолеем.

Валентина Митрофанова: Да.

Константин Чуриков: Может быть, наоборот, по-другому все будет устроено? Может быть, нам, наоборот, захочется друг с другом больше общаться, меньше этой «удаленки», вот как раз вернуться к прежней нормальной жизни? Мы вот это, мне кажется, упускаем из виду. Соответственно работать так же.

Валентина Митрофанова: Ну, мы, наверное, это упускаем, но сейчас очень сложно делать какие-то прогнозы, потому что в такой ситуации, в таком кризисе мы еще с вами не находились. Но в любой кризисной ситуации, если, например, выстраивать какие-то аналогии, после этого, конечно, и психологи, и социологи, гуманитарные профессии тоже получают свое развитие. Но будет ли это именно сейчас происходить, насколько вот у людей вот эта вот дистанционная работа за 2–3 месяца, какой там период времени мы с вами прогнозируем, вряд ли это такой большой период времени, который действительно людей бросит друг к другу общаться. Я надеюсь и все надеются, что он будет достаточно непродолжительным, чтобы мы соскучились друг по другу. Поэтому... Теоретически, конечно, рост таких профессий гуманитарных может быть, но сейчас прогнозы давать, конечно, очень сложно...

Константин Чуриков: Но все равно нужны будут, смотрите, и ученые нужны будут, и математики не только как учителя, да?

Оксана Галькевич: В сфере медицины и биотехнологий в первую очередь.

Константин Чуриков: Конечно же, все равно все вернется, другой вопрос, какие будут трансформации и в этом непростом моменте кто под ударом и как людям быстро перестроиться.

Оксана Галькевич: Наверное, вопрос не в трансформациях, а в приоритетах.

Валентина Митрофанова: Ну вот, кстати говоря, те же учителя, про которых вы говорите, сегодняшняя система дистанционного обучения, которую сейчас пробуют все ВУЗы, все школы, и по проектам, которые обсуждаются, дистанционное обучение предлагают у нас ввести очень плотно в сегодняшнюю образовательную реальность, поэтому, скорее всего, среди учителей будет отток на рынок труда, чем востребованность. А вот, например, те, кто умеют организовывать дистанционное обучение, продвигать дистанционное обучение, ну это мы опять возвращаемся в область IT, конечно, здесь востребованность будет точно.

Оксана Галькевич: То есть сфера та же, приоритеты просто другие?

Валентина Митрофанова: Приоритеты да. То есть сфера та же, приоритеты, конечно, все понимают. Мы очень много сейчас разговариваем с представителями бизнесов, вот эта вот дистанционная работа, которую у нас сейчас попробует подавляющее большинство бизнесов, уже многие... Конечно, для многих сфер она не подходит, но для тех, для которых она подходит, руководители говорят о том, что они, конечно, не будут от нее отказываться, будут ее развивать. Поэтому несмотря на сохранение функций, конечно, будут меняться требования к компетенциям, это к цифровым компетенциям, которые необходимо развивать независимо от того, в какой профессии человек работает.

Константин Чуриков: Да, но сами по себе эти компетенции не всегда что-то дают, потому что все равно... Помните, в свое время была модная профессия телеграфист – где сейчас эти телеграфисты, да? Кто-то придумывает цифровую платформу, а кто-то все-таки придумывает, вкладывает смысл в эту цифровую штуку.

Оксана Галькевич: А кто-то звонит в «ОТРажение» в прямой эфир, как Михаил из Екатеринбурга. Здравствуйте, Михаил.

Зритель: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Ну еще раз, меня зовут Михаил, я 1963 года рождения...

Константин Чуриков: Так, мысленно мы уже с Оксаной считаем.

Зритель: По профессии строитель.

Константин Чуриков: Ага.

Оксана Галькевич: Строитель, так.

Зритель: Вот скажите мне, я онлайн не могу работать, это раз. Второе: у меня возраст такой, что обращаться в службу занятости мне кажется нереальным просто. Потом с 2002 года где-то я нахожусь и так в самозанятости, то есть не надеясь на государство работаю.

Константин Чуриков: Ну а что конкретно вы делаете, что конкретно вы строите, Михаил?

Зритель: Коттеджи, кровли коттеджные. То есть, грубо говоря, называю себя инженером-плотником.

Константин Чуриков: Ну да, отлично. Я не знаю, мое дилетантское мнение, у вас все должно быть хорошо.

Зритель: Как я могу работать онлайн, скажите мне?

Константин Чуриков: Давайте сейчас послушаем эксперта. Валентина Васильевна?

Оксана Галькевич: Где Михаил может себя найти?

Валентина Митрофанова: Я согласна с вами полностью. Мне кажется, что строители всегда были нужны, они будут нужны, это однозначно. А сейчас как раз ситуация, которая всех заставит посидеть дома, и мне кажется, что люди даже, которые никогда не задумывались про дачу, я могу себя привести в пример, сейчас задумаются о дачах, и поэтому люди, которые будут строить быстро, пусть как самозанятые, недорогое жилье на природе, мне кажется, с этой профессией точно человек не пропадет.

Оксана Галькевич: Ну и хорошо на самом деле, спасибо, что поддержали не только нашего зрителя из Екатеринбурга, но и других, кто работает в этой сфере. Валентина Васильевна Митрофанова была у нас на связи, кандидат экономических наук, юрист, директор «Института профессионального кадровика». Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо.

У нас сейчас еще есть звонок, Юрий из Волгограда выходит в эфир сначала. Юрий, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Добрый день. У меня тоже вопрос в эту тему. Вы знаете, то, что Валентина Васильевна рассказала, это, конечно, касается больше Москвы, Питера и так далее. Но я не из маленького города звоню, Волгоград крупный город, миллионник. Но проблема состоит в том, что центры занятости сейчас не работают, они работают через сайты, и войти в этот сайт, как-то зарегистрироваться абсолютно невозможно, совершенно. Вот в течение целого дня мы это пробовали сделать, нереально.

Константин Чуриков: Юрий, а если не через центры занятости? Извините, что вас перебиваю, если не через центры занятости, если через «HeadHunter», через какие-то цифровые ресурсы, trudvsem.ru?

Зритель: Пробовали различные варианты, бесполезно, ничего нам не удалось. Как эту проблему решить, не знаю. Курьеры, конечно, замечательно, но не могут же все быть курьерами и так далее.

Константин Чуриков: Естественно. Юрий, из какой вы сферы, чем вы занимались и занимаетесь?

Зритель: Транспортные, пассажирские перевозки.

Константин Чуриков: Водитель.

Зритель: Сейчас это прекращено, мы сидим и ничего не делаем.

Оксана Галькевич: Сейчас прекращено, да, ага.

Зритель: Я считаю, что это не совсем правильно. Дело в том, что транспорт перегружен тот, который остался работать, там люди буквально набиты как селедки в одном автобусе. Мне кажется, надо пустить, наоборот, огромное количество транспорта, чтобы там по 5, 7, 10 человек ездило, а не битком те маршруты, которые остались.

Константин Чуриков: Ну да, и, кстати говоря, нам вот звонит сейчас представитель самой распространенной профессии в России, водитель.

Оксана Галькевич: Водитель. Но дело в том, что я не знаю, как в Волгограде, а вот в Москве мы видим абсолютно пустые троллейбусы, даже электрички пустые ходят, там никто не набит как сельди в бочке. Ситуации могут быть разными.

Давай подключим еще одного эксперта к нашему разговору, Роман Шкут у нас на связи, директор центра занятости населения Москва «Моя работа». Здравствуйте, Роман Александрович.

Роман Шкут: Да, добрый день.

Оксана Галькевич: Если можно, только звук сделайте, пожалуйста, потише, уровень звука пониже, чтобы не было вот этого эха.

Константин Чуриков: Роман Александрович, мы в начале приводили как раз ваши данные, какие профессии вот сейчас, в этот тяжелый период востребованы, какие будут, по вашим прогнозам, востребованы после эпидемии. Это мы огласили весь список, или все-таки есть еще какие-то специальности?

Роман Шкут: Я, к сожалению, не смотрел ваш эфир с начала, у меня была Zoom-конференция с руководством. Рынок труда, конечно, очень серьезно изменится, и, на мой взгляд, он уже не будет прежним. Конечно, мы наблюдаем, что онлайн-профессии, наверное, уже специалисты до меня говорили, будут востребованы в ближайшее время. Люди со средней специальностью будут востребованы, это слесари, сантехники. Меньше будет спрос на юристов, экономистов, на людей, которые просто имеют корочку с высшим образованием.

Константин Чуриков: Да. Роман Александрович, но вы говорите в основном про Москву и представляете центр занятости населения Москвы, да? Но, извините, кому-то надо будет выходить в поле, пахать и сеять, кому-то надо будет готовить еду, то есть кто-то все равно по «удаленке» ничего не сможет сделать, да? Исходно нужно производить продукт.

Роман Шкут: Бесспорно, бесспорно. Вообще продовольственная безопасность – это, наверное, самый главный и важный фактор для нашей страны, и будут нужны не классические агрономы, а люди, которые умеют спрогнозировать урожайность, они смогут рассчитать, сделать статистическую аналитику. И, конечно, будут специалисты уже востребованы именно в продовольственной безопасности.

Оксана Галькевич: Роман Александрович, а вы не поторопились с такими выводами, так скажем, что онлайн-профессии будут вот настолько востребованы? Может быть, наоборот, не будет такого прямо взрывного роста, спроса? Знаете, почему говорю? Потому что на самом деле переход на «удаленку», вот этот онлайн-сегмент показал в том числе, насколько это неудобно, насколько падает эффективность работы очень часто.

Роман Шкут: Неудобно почему? Потому что мы не были готовы к такому серьезному испытанию, как пандемия коронавирус, естественно, онлайн-сети не выдерживают тот объем, который обрушился на них. Вот предыдущий оратор выступал и говорил, что не может зарегистрироваться в службе занятости онлайн, – конечно, мы не были, например, в Москве готовы к тому, что сразу десятки тысяч людей одновременно зайдут на сайт и захотят быть зарегистрированными. Другой вопрос, что тенденция в целом шла именно работы в онлайне, и обучение в онлайне, и работа на «удаленке». Сейчас мы наблюдаем спрос на IT-специалистов, люди, которые умеют кодить, программировать онлайн-продажи, то есть именно эта сфера на данный момент развивается. И после пандемии люди будут понимать, что онлайн-направление является одним из самых актуальных.

Константин Чуриков: Роман Александрович...

Оксана Галькевич: Но тогда это, простите, отрезает значительную часть нашей страны без нормального Интернета. Знаете, как у нас дети в каких-то там поселках не могут нормально учиться, потому что связи нет, так, собственно, у нас малые города и села, сельские местности тоже будут без работы, а возможности в онлайн-сегменте занятость какую-то получить не будут иметь.

Роман Шкут: Я все-таки больше говорю за мегаполис, потому что представляю центр занятости Москвы.

Оксана Галькевич: Понятно.

Роман Шкут: Конечно, если мы говорим про деревни и вообще сельские районы, то здесь...

Оксана Галькевич: Про малые города, кстати, тоже говорим.

Роман Шкут: ...нужно сконцентрироваться на сельском хозяйстве.

Константин Чуриков: Роман Александрович, смотрите, вот вы пока это все говорили, я вбил как раз на вашем сайте в поисковик, интересно действительно, что с юристами будет происходить, и нашел всего 19 вакансий. Значит, всего 2 вакансии на всю Москву на вашем сайте юристов, это некие организации, одна из них, кстати, «Газпром энерго», дальше идет гендиректор предприятия почему-то с зарплатой 43 тысячи (странно, да?), а потом идут следователи, дознаватели, участковые полиции. И вот тут всего две странички и все. Слушайте, это на всю Москву?

Вот еще последний вопрос: насколько ваша база объемная? Нет ли той ситуации, при которой, например, у «HeadHunter», у других каких-то уже частных сервисов больше вакансий, чем у вас? То есть насколько полна ваша картина?

Роман Шкут: Говорить если про рынок труда Москвы, он был одним из самых благоприятных, и уровень безработицы по Международной организации труда составлял 1,5%, регистрируемая безработица была 0,4%, и в нашей базе было более 130 тысяч вакансий. Конечно, с 31 марта по сути вакансии стали сокращаться, сначала бизнес замораживал, потом начал снимать эти вакансии.

Константин Чуриков: Сколько сейчас вакансий?

Роман Шкут: Мы сейчас имеем в базе данных 41 тысячу вакансий, и, конечно, в основном это вакансии точно не юристы и не экономисты, это курьеры, операторы кол-центра, те же грузчики, комплектовщики, сиделки сейчас очень востребованы.

Константин Чуриков: Да.

Роман Шкут: Это те профессии, которые крайне актуальны.

Константин Чуриков: Сколько сейчас безработных в Москве, вот чтобы мы по динамике проследовали, сколько было до 30 марта и сколько сейчас?

Роман Шкут: У нас до 30 марта было 30 тысяч безработных. За буквально 2 недели мы уже зарегистрировали порядка 11 тысяч безработных, то есть за 10 дней рост составил +10 тысяч безработных, и с каждым днем мы будем увеличивать эту цифру. В целом у нас каждый день +1,5 тысячи регистраций безработных.

Оксана Галькевич: Ну и я так понимаю, что это не финальная цифра. Вот из Омской области нам пишет зритель, что всю неделю ее дочь не может зайти на сайт госуслуг для регистрации как безработная, ее уволили через неделю после введения режима самоизоляции, сайт не работает, информации о начале работы сайта нет. В общем, что делать, человек не знает, родители тоже в тревоге в другом регионе находятся.

Константин Чуриков: Да, спасибо вам большое за ваш комментарий. Роман Шкут, директор центра занятости населения Москвы «Моя работа».

Мы сейчас вот посмотрим сюжет.

Оксана Галькевич: Да, давайте посмотрим сюжет о том, что уже сейчас происходит с работой в наших городах, в наших разных населенных пунктах. Я напомню, что по разным оценкам из-за пандемии безработными в нашей стране могут оказаться в районе 8 миллионов, сказал Кудрин, есть даже оценки, что около 9 миллионов россиян, прогноз экспертов Торгово-промышленной палаты. Многие специалисты на время самоизоляции ушли, так скажем, в спячку, заморозили просто свои вакансии, но кто-то сейчас востребован, и кто именно, расскажет Максим Волков.

СЮЖЕТ

Константин Чуриков: Занимаюсь сам тоже с репетитором по «удаленке», могу сказать, там есть слабое звено. Слабое звено – это вот эти письменные задания, потому что все в основном устно-устно, а вот письменно проверять отдельная песня.

Зрители пишут по поводу как раз поиска работы. Ленинградская область: «Мне 50, и то не берут. Последнее место работы всего 4 недели в сентябре 2019 года, пособие платят от 26 недель. Нашла в марте работу и опять осталась без нее».

Оксана Галькевич: Давайте подключим еще одного, значит, эксперта. У нас на связи сейчас креативный директор проекта, главный редактор «Атласа новых профессий» Дарья Варламова. Дарья Михайловна, здравствуйте.

Дарья Варламова: Да, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Дарья Михайловна, вы знаете, вот мы сейчас приводили данные ваших коллег из центра занятости «Моя работа», и у них там слесари, курьеры, IT-шники, довольно такая картина, прямо скажем, куцая. Вот надежда вся на ваш «Атлас новых профессий», может быть, вы что-то добавите к этому списку? Потому что, знаете, нам люди тоже пишут, что курьеры, слесари, все это прекрасно, а кто будет вообще кормить наши большие города, IT-шники и юристы, что ли, после того как все вот это вот закончится, самоизоляция, мы вернемся к нормальной жизни?

Дарья Варламова: Ну смотрите, да, если говорить про общие какие-то процессы, которые происходят с отраслями, сейчас, во-первых, выяснится, когда все вернутся на работу, что без каких-то специалистов вполне себе можно обойтись, потому что бизнес сейчас будет оптимизировать все процессы, оптимизировать штат, естественно, сокращения будут по крайней мере в частных компаниях, в государственных в меньшей степени. А во-вторых, будет больше развиваться все, что связано с автоматизацией производства и с онлайн-продажами, потому что опять-таки сейчас все понимают, насколько невыгодно, когда какие-то производственные процессы стоят, когда в рознице сложно продавать какие-то товары, потому что продавец не может присутствовать, люди не могут за ними приходить...

Оксана Галькевич: Подождите, если в рознице будет сложно продавать по окончании всех этих мер, то, собственно, и в онлайне торговля не пойдет, мне кажется так.

Дарья Варламова: Ну смотрите, в онлайне можно делать с доставкой, доставка продуктов, то есть как раз сервисы, которые связаны с доставкой всего на дом продуктов, еды, каких-то SPA-наборов, сейчас салоны косметические, допустим, спасаются доставкой каких-то SPA-наборов...

Оксана Галькевич: Вы думаете, люди будут тратиться кроме продуктов еще на оплату доставки? Я просто вот к этому.

Дарья Варламова: Смотрите, вопрос в том, насколько, собственно, бизнес сможет оптимизировать все эти процессы. Если они сейчас, конкурируя за внимание потребителя, смогут как-то эти сервисы удешевить, на них будет спрос. Кроме того, когда люди...

Константин Чуриков: Дарья Михайловна, мне кажется, мы все, участники этой дискуссии, ходим по какому-то замкнутому кругу и не видим каких-то более системных вещей. Почему? Потому что чтобы что-то онлайн продавать, надо что-то офлайн произвести.

Дарья Варламова: Это правда.

Константин Чуриков: То, что мы вот можем быть, как говорится, лавочниками, продавать-торговать мы умеем, мы, собственно, это всегда хорошо умели. Кто работать будет? То есть по перечню, по направлениям, по сферам, что останется с нами и после коронавируса?

Дарья Варламова: Ну смотрите, после коронавируса конкретно отрасли останутся, естественно, все, производство, естественно, останется, сельское хозяйство, естественно, останется, потому что нужно будет кормить людей. Но при этом какие-то более рутинные, низкоуровневые рабочие операции, которые могут быть автоматизированы, там, где условно датчик может посмотреть, я не знаю, состояние поля или состояние какого-то цеха на производстве, вместо того чтобы там был человек и за этим следовал. Соответственно, люди будут больше переходить на менеджерские позиции, а какая-то более низкоуровневая работа, ее будут стараться автоматизировать там, где это можно. Естественно, это будет не срочный процесс, а растянутый во времени.

При этом бизнес сейчас, если мы говорим про малый бизнес, например, заметно, что выигрывают те компании, которые выстроили очень лояльные, очень теплые отношения с потребителем, потребитель их поддерживает, поэтому, например, в бизнесе будет больше спрос на выстраивание каких-то очень теплых отношений, на клиентоориентированность, соответственно специалисты, которые маркетологи, SMM-щики, пиарщики и так далее, которые смогут удержать внимание, удержать любовь потребителя, в этой сфере будет расти количество вакансий.

Оксана Галькевич: Наверное, убедить каких-то людей потратить деньги именно здесь, именно в этой точке, потому что все-таки потребитель сейчас тоже меняет свое поведение стремительно в связи со снижением доходов.

Дарья Варламова: Это правда, и как раз... Да, естественно, доходы снижаются, но при этом есть некоторая солидарность, то есть я как бы это вижу и в соцсетях, и в каких-то Интернет-опросах, что люди, когда они думают, на что потратить деньги, они периодически выбирают поддержать какой-то небольшой бизнес, допустим, не знаю, им там какая-нибудь булочная хлеб доставляла на дом или что-то, какой-то вот «родной» сервис, к которому они привыкли, который они воспринимают как часть жизни, и соответственно они будут выбирать вот эти вот...

Константин Чуриков: Ну да, вы говорите о лояльных покупателях, все понятно.

Давайте сейчас примем звонок нашего зрителя и потом продолжим с вами разговор, не отключайтесь, пожалуйста. Александр из Владимирской области, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Ну, я живу в городе Покров Владимирской области, работаю в знаменитом Бауманском университете. Мое профессиональное мнение, что в это трудное время, как это было всегда исторически, в минувшую войну, 75-летие которой мы будем отмечать, будут востребованы серьезные, настоящие специалисты, ученые серьезные, изобретатели. Об этих новейших технологиях мы с вами разговаривали в передачах, которые вели Константин и Оксана, это «Научи ученого», «Промышленная политика», «Аграрная политика», проходные... Поэтому вот за этими специалистами сейчас главное слово.

И мне хотелось бы, чтобы вы меньше приглашали «специалистов» из Высшей школы и прочих экономических ВУЗов, а больше приглашали специалистов из ведущих ВУЗов, это МГУ имени М. В. Ломоносова и, конечно, трижды орденоносная Бауманка. Мы можем решить все. Освоили космос, освоим и коронавирус. Спасибо большое.

Константин Чуриков: И печенегов с половцами, да, все-таки пережили.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: Давайте сразу Виктору следом предоставим слово из Москвы, может быть, он тоже преподаватель какого-нибудь известного ВУЗа. Виктор, здравствуйте.

Зритель: Работаю курьером, разношу пиццу.

Оксана Галькевич: Курьером.

Зритель: И как бы вот по поводу, как вы здесь поставили вопрос, где искать работу. До коронавируса я разносил, у меня был как бы один доход, меня это все устраивало, на самом деле это хороший заработок. Но вот с учетом того, что коронавирус, нас сейчас как бы не только, вот я и других знаю ребят не именно с нашей организации, как сказать, фирмы, где я работаю, там тоже работодатели нам как бы ставят... То есть на эти деньги, которые они нам выплачивают, чтобы мы еще для себя покупали вот эти всякие средства, которые...

Константин Чуриков: Средства защиты.

Зритель: ...обеззараживают.

Константин Чуриков: Виктор, скажите, пожалуйста, до коронавируса и вот сейчас, во время эпидемии как менялся ваш среднесуточный заработок?

Зритель: Ну с учетом того, что я должен купить, я же должен... Алло, вы меня слышите?

Константин Чуриков: Да-да, пожалуйста.

Оксана Галькевич: Да-да, говорите.

Зритель: Вот, с учетом того, что я должен это все покупать, у меня где-то -1000 получается. Но это хорошие деньги, понимаете?

Константин Чуриков: Сколько в день?

Зритель: Ну 3500–4000.

Константин Чуриков: Ага.

Оксана Галькевич: Виктор, но эта работа наверняка все-таки не для каждого, она требует большой выносливости, потом у нас погода...

Зритель: На здоровье я не жалуюсь, хотя я не совсем молодой человек, но еще бегаю.

Константин Чуриков: А сколько вам лет, Виктор?

Зритель: Но с учетом того, что еще же надо покушать, а так как сейчас, сами знаете, все вот эти места, которые... Ну можно было зайти даже в «Макдональдс» и за нормальные деньги покушать, сейчас сложно, сейчас надо покупать что-то в магазинах, и как бы это все проблемно получается.

Константин Чуриков: Виктор, а сколько вам лет, если не секрет?

Зритель: Если честно, 58.

Константин Чуриков: Пятьдесят восемь. А до этого чем вы занимались?

Зритель: Я на пенсии, я военнослужащий.

Константин Чуриков: Нет, имеется в виду... А, военнослужащий, военный.

Зритель: Да.

Оксана Галькевич: Ну, здоровья вам, выносливости. Берегите, кстати, себя, передвигаетесь по Москве, на самом деле ситуация здесь эпидемиологическая не самая благоприятная. Спасибо.

Константин Чуриков: На самом деле это грустно, когда профессиональный военный потом работает курьером.

Оксана Галькевич: Виктор сказал, что он уже на пенсии военный, давно он уже вышел на пенсию, видимо, и ему это нравится, он сам сказал, поэтому грустить не будем.

Константин Чуриков: Хорошо.

Дарья Михайловна, все-таки, значит, давайте сейчас не про «удаленку». Нам пишут люди из малых городов, давайте вот оценим ситуацию на рынке труда уже чисто географически. Вот малые, небольшие населенные пункты – где там искать работу? Ее не было и до коронавируса, сейчас ее тем более нет.

Оксана Галькевич: Ну и курьеры там, кстати, точно не востребованы, вряд ли, везде в шаговой доступности любой магазин, доставку никто не будет брать.

Константин Чуриков: Она там как появится? Она вообще там появится?

Дарья Варламова: Смотрите, я все-таки не волшебник-прорицатель, я не могу сказать подробно, что появится или не появится. Но, во-первых, плюс сейчас то, что, и у вас это было, кстати, в новостном материале, что, например, преподаватели из регионов и какие-то другие специалисты, которые могут работать удаленно, они могут, например, брать клиентов из Москвы, получать какие-то хорошие деньги, бо́льшие, чем в своих регионах, и таким образом выигрывать. И помимо образования спрос будет расти на психотерапевтическую поддержку, потому что сейчас люди очень нервничают, беспокоятся, и людям сложно самоорганизоваться как раз на удаленной работе, поэтому вот специалисты, которые по селф-менеджменту, какие-то коучи, специалисты по психологической поддержке смогут найти себе аудиторию и зарабатывать хорошие деньги.

Константин Чуриков: Дальше вопрос, откуда у людей будут деньги на этих коучей, понимаете, вот сейчас.

Оксана Галькевич: На репетиторов деньги обычно семья находит, именно об этом Дарья Михайловна говорит.

Константин Чуриков: Это когда у семьи есть зарплата и работа.

Оксана Галькевич: Дарья Михайловна, спасибо вам большое. Дарья Варламова была у нас на связи, креативный директор проекта, главный редактор «Атласа новых профессий».

Вот все-таки на самом деле интересно, так или иначе речь все равно крутится вокруг каких-то крупных городов, каких-то мегаполисов, совершенно выпадает остальная Россия из нашего поля зрения.

Константин Чуриков: Зрители пишут: «Онлайн прокормит Россию?» Воронеж: «Работа будет, но платить за нее будут еще меньше». Вот сейчас и об этом тоже поговорим.

У нас на связи Владимир Карачаровский, кандидат экономических наук, доцент Департамента прикладной экономики Высшей школы экономики. Владимир Владимирович, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Вот видим вас уже.

Владимир Карачаровский: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Владимир Владимирович, вы знаете, нам звонят и пишу зрители самых разных возрастов, но сразу можно выделить определенную категорию – это вот нынешние предпенсионеры, которые как раз в этой тяжелой, непростой ситуации первыми теряют работу, попадают вот в эту группу риска. Люди нам пишут: ну как же так, получилось, что пенсионная реформа нас вот как бы поставила в такую сложную ситуацию. Вы как считаете, может быть, какой-то возможен, я не знаю, временный, как Кудрин или кто там на днях говорил о том, что, может быть, нужно МРОТ поднять временно на вот эту вот сложную ситуацию, может быть, и какой-то временный, возможно, откат с пенсионной реформой, чтобы просто взять этих людей на какое-то государственное обеспечение, под свое крыло?

Владимир Карачаровский: Вопрос понятен. Ну, откаты, конечно, возможны, но, понимаете, это все достаточно дорогостоящие игры. Провели реформу, теперь ее отменили – так тоже действовать нельзя, потому что сейчас и так предприятия находятся в целом в кризисном состоянии, они практически не могут спрогнозировать, что им делать дальше. Вот сейчас фактически предприятия, ну экономика не работает по рыночным принципам, она работает по принципам государственного регулирования. Фактически сейчас ни одно предприятие не знает, какой джокер, так сказать, выложит государство завтра на стол и какая будет введена новая норма и как ему, этому предприятию, спланировать ближайшее будущее. Поэтому я думаю, скачки́ с отменами реформ не нужны.

Что касается повышения расходов государственного бюджета и Фонда национального благосостояния на поддержку населения, это однозначно нужно делать. И деньги, которые выделяются до сих пор, ну это все говорят, слишком малы, для того чтобы покрыть те проблемы, с которыми люди столкнулись. На самом деле для того чтобы это сделать...

Оксана Галькевич: Они еще и выделяются весьма ограниченным категориям, понимаете. Мы пока как раз этих людей не видим в списке тех, кому будет оказана помощь. Конечно, важные категории многодетные семьи, матери неработающие и так далее, но людей, которым нужна помощь финансовая прямая, гораздо больше.

Владимир Карачаровский: В том-то и проблема, не совсем понятно, почему... Сейчас уже ясно, что государство пытается из последних сил, так сказать, экономить, хотя это вызывает социальное возмущение, и я думаю, что издержки, с которыми государство может столкнуться, если оно сейчас в полной мере не удовлетворит запрос населения, именно население, я не говорю здесь о бизнесе пока, на материальную поддержку, то боюсь, что, вот просчитав теневую цену вот этого возмущения, несогласия с политикой, государство рискует сэкономить чуть-чуть, а далее вынуждено будет потратить гораздо больше. Поэтому в пределах 4% ВВП, это как раз вот расходы, это то, что нужно, чтобы компенсировать людям их утраченные заработки за вот эти 1,5 месяца. Возможно...

Константин Чуриков: Вы знаете, нам часто наши зрители говорят: «Нам даже не нужны никакие подачки, просто дайте работу». Вот сейчас давайте просто выслушаем историю конкретного человека из Подмосковья, это Виктор до нас дозвонился, а потом продолжим нашу беседу. Виктор, здравствуйте, рассказывайте, надеюсь, у вас работа есть еще.

Зритель: Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте. Это Виктор, город Волоколамск, Московская область.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Рассказывайте, как у вас с работой сейчас.

Зритель: У меня, слава богу... Я пенсионер, но я, слава богу, работаю. Ну вот тема у нас «Где искать работу?» Я прохожу по городу, вроде бы приказы Воробьева, то-се, запретить ремонтные работы, прохожу, азиаты кладут плитку, брусчатку, вот это. Наши ребята ходят без работы. Вот я бы и сам взял какую-нибудь бригаду и вместо вот этих вот приезжих, так мягко сказать, я бы набрал, мы бы ту же работу делали. Но работы у нас не получается, понимаете, в Подмосковье можно, но все у нас прибывают вот эти ребята, которые из других республик. Как вот...

Константин Чуриков: Вы говорите о некой работе, значит, по благоустройству города, грубо говоря, через выполнение такого подряда по госзаказу, вы об этом говорите?

Зритель: Да, но причем они, понимаете, они работают даже напротив полиции. Закон Воробьев издал, но все это продолжает работать, приостановить все работы строительные, ремонтные, но как-то вот... А с моей стороны, я просто чего еще хотел сказать? У меня есть бригада, которая работает добросовестно, я могу нанять, но мы не можем никуда пристроиться, понимаете?

Константин Чуриков: Естественно, вы сейчас не можете даже, вот как раз тоже должны в режиме этой полной изоляции находиться. Спасибо.

Владимир Владимирович, понятно, слава богу, у человека есть работа, но вот он опасается, он видит то, что он видит. Давайте попробуем все-таки уже вот с вашей колокольни заглянуть в ближайшее будущее. Понятно, что ничего не понятно. Вам как специалисту, как кандидату экономических наук что видится в этой ситуации? Мы все останемся без работы? Мы все пойдем курьерами пиццу разносить? Или нет?

Владимир Карачаровский: Нет-нет, не пойдем, надеюсь. Ну вот я внимательно следил за вашим эфиром до сих пор. Мне кажется, сейчас у средств массовой информации, у работников, которые занимаются прогнозированием рынка труда, специалисты службы занятости есть какой-то такой, в общем-то, ложный запрос на какие-то глобальные такие, футуристические перемены в России после коронавируса.

Константин Чуриков: Да, все так креативят, не могут остановиться, да.

Владимир Карачаровский: Вот понимаете, а этого не будет, вот не будет, ничего не будет. Мы почему-то все хором стали видеть в коронавирусе какой-то драйвер экономических изменений, драйвер изменений на рынке труда, а это не так. Коронавирус убивает последние возможности существования, вернее те меры, которые приходится оправданно вводить, убивают последние для большинства работающего населения возможности как-то выжить.

Поэтому вот что произойдет в краткосрочном периоде, то есть до конца года? Я думаю, с высокой вероятностью будет именно так: компании в условиях, когда они не могут ничего прогнозировать, они постараются сначала сохранить костяк высококвалифицированных специалистов, тех, кто являются носителями тех или иных ключевых компетенций в их организации, на предприятии, и постараются оптимизировать штат сотрудников среднего уровня квалификации. Вот этот тип труда очень сильно подешевеет, потому что одновременно разоряется малый бизнес и на рынок труда...

А у нас малый бизнес создан был, таким образом организован, что это в основном торговля, ремонт, строительство, там бизнеса высокотехнологичного, который занимает НИОКР, 0,5%. Поэтому у нас разоряющийся малый бизнес поставляет нам на рынок специалистов среднего уровня квалификации. В краткосрочном периоде будет избыток этого типа рабочей силы, и поэтому предприятиям сейчас выгодно оптимизировать штат таких специалистов, вот обслуживающий административно-технический персонал сначала частично сократить, а потом нанять по более низким ставкам заработной платы. Это в краткосрочном периоде, а высококвалифицированный труд пока не пострадает.

В долгосрочном периоде, я вас уверяю, вот это вот предположение о том, что у нас сейчас онлайн заработает, будет этого больше, – это происходит само собой, коронавирус здесь совершенно ни при чем, это происходит само собой. Коронавирус, наоборот, создает проблемы. И вот после коронавируса все будет зависеть от трех факторов: во-первых, от того, какие у нас цены на нефть, во-вторых, от политики государства, в-третьих, от того, снимут санкции с нас или нет. Значит, что я слышу от экспертов, которые в том числе на вашем канале говорят, почему нет масок? Вот бизнес говорит такую вещь: понимаете, мы не готовы к масштабированию, нельзя мгновенно, если спрос на маски вырос в 4 раза, мы не можем увеличить производство.

Константин Чуриков: Ну да, госплана у нас нет, да, понятно.

Владимир Карачаровский: Другие говорят эксперты уважаемые о том, что мы были не готовы к тому, что на сайт зайдут более какого-то количества человек. О чем это говорит? Это говорит о том, что у нас бизнес, ведь он работал до коронавируса, у нас всего месяц длится эта ситуация, даже чуть меньше, – значит, до коронавируса бизнес не был готов к масштабированию, ему это было не нужно. Все сидят на некой достигнутой, так сказать, норме прибыли, и это, значит, в принципе всех устраивает: нет большого количества денег, но и не тратим больше сил, вот такое равновесие. А если бизнес не готов к масштабированию, откуда новые рабочие места возьмутся после коронавируса? Ниоткуда, их станет только меньше.

Константин Чуриков: Владимир Владимирович, а может быть, проблема в том, что мы положили все яйца в одну корзину, мы создали только один рынок труда по большому счету, и он зовется словом Москва? Мы нигде это не развивали глобально в регионах. Вот сейчас, да, Москва вот с таким числом заболевших, вот сейчас фактически сворачивается жизнь, и что теперь? Может быть, это, наоборот, толчок, не знаю, развивать рынок труда в Уфе, в Забайкалье, я не знаю, в Магадане?

Владимир Карачаровский: Нет, когда мы говорим о том, что есть некий толчок, мы должны видеть за этим некоего субъекта. Субъект, должен быть субъект изменений. Я не вижу, что коронавирус создал нового субъекта изменений в Уфе, значит, в Марий Эл, на Дальнем Востоке. Все те, кто был, продолжают заниматься тем, чем занимались, точнее сейчас они просто ждут, что будет дальше.

Вы поймите, чтобы что-то поменялось, нужно либо чтобы резко поменялись правила игры, а мы все, и государство, и бизнес, ждем какого сценария, давайте признаемся? Того сценария, которому нас научили предыдущие два кризиса, 2014 года, когда нефть упала, и 2008 года: нефть быстро падает и быстро восстанавливается до уровня, когда мы можем реализовывать свое бюджетное правило, до уровня 60–70 долларов за баррель, и мы можем опять спокойно выполнять нацпроекты, они идут как идут. Фактически нацпроекты – это же спонсирование населения определенных организаций деньгами, рождаемость и прочее...

Оксана Галькевич: Занятость опять же, да, инфраструктура в регионах.

Владимир Карачаровский: Да. Мы надеемся, что мы все к этому устойчивому состоянию скоро вернемся. Повторяю, кризис 2014-го и 2008-х гг. говорит, что да, мы вернемся к нему. Но сейчас, я думаю, мы к этому вернуться не сможем, потому что изменилась расстановка сил на нефтяном рынке, мы фактически сделку ОПЕК, войну с ОПЕК мы проиграли, поэтому у нас уже не та переговорная сила.

И вот как это ни прискорбно говорить, в России рождаются субъекты изменений, в том числе в бизнесе, когда либо очень хорошо, когда много денег и много госрасходов, либо когда очень плохо, когда все должны резко перестраивать правила игры. И тогда, может быть, мы начнем строить собственные заводы, начнем ставить конкретные цели, не повысить просто рождаемость, а воспитать на всем протяжении, от рождения до 18 лет человека, который был бы с определенной этикой, с определенным чувством гражданственности, с определенной культурой, привитой ему. Ведь действительно у нас есть...

Оксана Галькевич: Владимир Владимирович, мы пришли прямо вот... Мы с вами прямо смотрим в будущее, нам хочется хороших каких-то перспектив, «Через 4 года здесь будет город-сад».

Константин Чуриков: Хочется.

Владимир Карачаровский: Да.

Оксана Галькевич: Я вас поддерживаю, но у нас Сергей из Архангельской области, давайте его выслушаем, он давно ждет на линии. Сергей, здравствуйте.

Константин Чуриков: Чего хочется Сергею? Здравствуйте.

Зритель: Добрый вечер, добрый вечер, уважаемые слушатели, ведущие. Что хочется сказать? Сейчас все обсуждают, очень грамотные люди, красиво говорят, хорошо все, но обсуждают в основном ситуацию только для богатых городов. Наша страна, ну 80%, это мое личное мнение, может быть меньше, занимает сельское хозяйство, сельская местность. Какие онлайн-магазины? Какие онлайн-продажи? Какая онлайн-работа? Там людям работать негде.

Константин Чуриков: Вот еще нам сейчас Саратов пишет: «А кому пиццу разносить? Безработным?»

Зритель: Там работают руками, о чем мы говорим?

Константин Чуриков: Да-да.

Зритель: Там все рухнет сейчас вообще в никуда. Еще хочется добавить, ну полчаса назад была передача про пожары. Сельское хозяйство рухнуло, где раньше были распаханные поля, сейчас трава, кусты. Если раньше вот эти распаханные поля были естественным щитом для защиты леса, то их сейчас нет. Любой окурок, который может упасть и зажечь эту траву случайный, это уже пожар.

Сельского хозяйства нет, агропромышленные комплексы, которые расположены вокруг миллионников, это одно, но, когда по всей России сельское хозяйство рухнуло, отсюда и ноги растут. Нужно же работать не только в пределах богатых городов и вокруг... Даже от Москвы, наверное, отъехать 150–200 километров, там тоже будет такое же захолустье, и бабушки, которые не могут SMS послать «Петровна, принеси мне, доставку сделай, поменяемся пирогами», больше ничего там не может быть. Спасибо за внимание.

Константин Чуриков: «Поменяемся пирогами». Спасибо, спасибо. Грустный юмор.

Оксана Галькевич: Да, спасибо. Хорошо, если еще пирогами можно обменяться.

Владимир Владимирович, пришло сообщение нам из Москвы, может быть, из Московской области, регион у нас так обозначен общий: «Нам нужна не рыба, нам нужна удочка». Вот в этой ситуации какая удочка, что может быть удочкой для людей?

Владимир Карачаровский: Вы знаете, я не сторонник метафор. Это старая пословица. Знаете, у нас как-то в культуре, в том числе в бизнес-культуре, в аналитической культуре мы любим играть со всякими пословицами. Не нужно этого делать. Что такое удочка, а не рыба? Знаете, была еще пословица такая, вернее она из кинематографа пошла в народ: «Хороший человек не профессия». В результате сейчас хороших людей настолько мало, честных, так сказать, или они не на тех постах находятся...

Константин Чуриков: Это уже тоже становится профессией.

Владимир Карачаровский: ...что нам впору вспомнить, что хороший человек – это профессия.

Значит, я не знаю, что такое удочка и рыба, но вот моя точка зрения, я совершенно согласен с нашим телезрителем о том, что у нас 80% составляют не областные города, и там нужно создавать занятость. Вы понимаете, онлайн-торговля, онлайн-сервисы и так разовьются, это то, что неотвратимо придет в нашу жизнь. Для малых городов, для всей России нам нужно изменить экономическую политику. Нам нужно строить завод, восстанавливать тракторный завод и не закупать трактора, хотя они более дешевые и надежные...

Константин Чуриков: Владимир Владимирович, а для этого что нужно? Нужна команда другого Владимира Владимировича? Вообще ну как это сделать?

Владимир Карачаровский: Для этого нужна другая команда, да, совершенно верно. Потому что, так сказать, опыт, вернее так, история нашей рыночной экономики, бизнеса показывает, что как только все наши в 1990-е гг. промышленные предприятия попали в частные руки, ни один из бизнесменов, может быть, за исключением единиц, не стали работать над улучшением нашего тракторостроения, автомобилестроения, авиастроения, станкостроения. Заводы были ради быстрой прибыли сданы на металлолом, вывезены в Китай. В результате теперь Китай специалистов, которых мы учили все 1970-е гг., теперь экономика, которая в 10 раз больше нашей, их специалисты поставляют нам маски и автомобили. Ну как такое можно? И вот нам нужно вернуться...

Оксана Галькевич: Владимир Владимирович, ну в нефтедобыче же получилось.

Владимир Карачаровский: Что-что?

Оксана Галькевич: В нефтедобыче же получилось. Не получилось в станкостроении, не получилось в комбайностроении...

Владимир Карачаровский: Ну извините, нет, а там не надо... Нет, понимаете, это ирония с вашей стороны, да, в нефти. А сейчас еще получится, вот последняя обсуждаемая новость – это то, что сейчас нам импорт дешевого бензина немножко приостановят, у нас-то цены на нефть те же, на Западе-то они сейчас ничтожные. Поэтому я думаю, что многие предприятия рассчитывали свои стратегии экономические на ближайшее будущее сэкономить, например, на расходах на горючее, теперь у них это не получится. И какой смысл что-то делать, что-то планировать? Вот мы говорим про будущее после коронавируса – ну какое будущее, если приходит распоряжение, которое ту стратегию, которую мои аналитики, допустим, разрабатывали, она перестает быть вообще реальной и актуальной?

Поэтому с нефтью всегда все будет хорошо, с банковским сектором тоже всегда будет хорошо, а вот плохо будет с тем, что мы потеряли. А у людей-то задача не в онлайн-магазинах в деревнях работать, совершенно правильно, в самый корень зритель наш сказал, совершенно точно: нужно создавать заводы, на которых будут создаваться автобусы, троллейбусы, трактора. Будет сначала не получаться, но у всех будет занятость и вера в то, что все причастны к некоему строительству, и тогда, вот когда люди это почувствуют, мы сможем с вами по-настоящему говорить о футуристических изменениях в российской экономике, а не сейчас.

Оксана Галькевич: Но это, кстати, как раз будет резкой сменой правил игры, то, о чем вы говорили. Опять же, знаете, с государственным сектором, который тоже что-то строит, у нас тоже не все гладко в последние годы шло.

Владимир Карачаровский: Ну так у нас государственный сектор... А что строит у нас государственный сектор? У нас все предприятия...

Оксана Галькевич: Ну, например, не знаю, простите, космодром «Восточный» – это же не частное предприятие, что-то там, по-моему, не очень хорошо.

Владимир Карачаровский: Нет-нет-нет, понимаете, когда в обществе вообще все плохо и никто ничего не строит, тогда общество распадается.

Оксана Галькевич: Ну вот видите, сколько всяких «если», Владимир Владимирович, понимаете, сколько, в общем, «если».

Владимир Карачаровский: Просто надо брать и восстанавливать тракторные заводы, автомобильные заводы, вон «Москвич», Волгоградский тракторный, надо все это брать и делать. Вот когда нефть вернется к 70, нужно заниматься этим, а не возвращаться к прежней модели экономики, без этого бессмысленно. Вот вы хотите сказать, что да, сейчас все пойдут в онлайн, все переучатся и будут прекрасными там вот этими операторами новых машин? Нет, этого не будет, не будет.

Оксана Галькевич: Мы как раз в это не верим.

Владимир Карачаровский: Не будет, потому что у нас с Интернетом просто в регионах плохо, да там и не нужно этого, там до магазина два шага дойти.

Константин Чуриков: Владимир Владимирович, до всей этой заварухи с коронавирусом мы тут собирались в студии, все говорили, что ой как плохо, у нас такая загосударствленность нашей экономики, очень много госсектора. У меня вот к вам вопрос про бюджетников: а что будет сейчас с ними? Врачи, учителя, не знаю, полиция и так далее – что с нашими бюджетниками будет в нынешней ситуации? Я и про зарплаты спрашиваю, кстати, тоже.

Владимир Карачаровский: Ну отмечу, что я никогда не говорил, что огосударствление экономики плохо, просто государственный сектор – это сектор, где легко ставить задачи, а он откликается четким их выполнением. И если государственный сектор работает по-настоящему, именно в командном режиме как государственный сектор, сказали повысить зарплату учителям и врачам, это государственный сектор делает за счет повышения, а не за счет перевода в санитарки или в уборщицы медперсонала.

Константин Чуриков: Ага.

Владимир Карачаровский: Такой государственный сектор нам нужен. Возможно, он нужен нам и на 99% в экономике.

Что будет с бюджетниками? Это вот как действовать, потому что крупный частный бизнес не справляется с задачей модернизации России, нет ее, этой модернизации, это все слова. Значит, IT-сектор развивается и будет развиваться сам по себе. Зарплаты бюджетников – ну что зарплаты бюджетников? Я думаю, с бюджетниками с точки зрения занятости все будет относительно нормально, потому что это основная ответственность государства, ему просто невыгодно терять. Но зарплаты, естественно, просядут примерно на 10%, я думаю, реальные зарплаты на 5–10%, я думаю, в бюджетном секторе упадут в реальном выражении, 5–7%, в пределах 10%, я думаю, это будет. Обратите внимание, какова была динамика кризиса 2014 года, когда нефть не так сильно упала и быстро поднялась: зарплаты в первый год упали почти на 10% реальные, вернее в 2015 году после 2014-го, и только в 2018-м, если не ошибаюсь, мы достигли уровня реальных заработных плат 2014 года.

Оксана Галькевич: Они стали отыгрывать, да.

Владимир Владимирович, давайте еще коротко в последнюю минуту успеем выслушать Челябинскую область, Виталия. Виталий, здравствуйте, очень коротко, пожалуйста.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: Прошу принять закон о мобильной торговле, который реально поможет нашему малому и среднему бизнесу и решит вопрос занятости.

Константин Чуриков: Вы так со знанием дела говорите. Вы откуда? Вы кто?

Оксана Галькевич: Мобильную торговлю поясните в двух словах, что это такое.

Зритель: Восемь лет этим занимаюсь.

Константин Чуриков: А, 8 лет.

Зритель: Мобильная торговля позволяет дистанционно производить работу разных форматов: общепит, любую услугу...

Константин Чуриков: Понятно, поняли вас, Виталий. У нас сейчас, к сожалению, не прямая линия с президентом, мы вот с Владимиром Владимировичем Карачаровским сейчас общаемся, но, я думаю, на вашем уровне тоже можно куда-то там передать. Спасибо большое.

Оксана Галькевич: Вашими устами, как говорится, глаголет тоже истина.

Константин Чуриков: Владимир Владимирович не любит метафор. Спасибо.

Оксана Галькевич: А, да, простите, Владимир Владимирович.

Константин Чуриков: Спасибо. Владимир Карачаровский...

Оксана Галькевич: «Опыт – сын ошибок трудных», я запомнила.

Константин Чуриков: ...кандидат экономических наук, доцент Департамента прикладной экономики Высшей школы экономики.

Оксана Галькевич: Ну Пушкина же можно?

Константин Чуриков: Пушкина всегда можно, вам всегда.

В каких сферах после пандемии будет проще найти работу?