Константин Чуриков: Начнем с государственного бюджета. Сегодня Правительство рассмотрело его проект на будущие годы. Отмечается, что бюджет составлен с учетом новой реальности. Из-за коронавируса Россия переживает кризис – в итоге расходы растут, а в казне ну не то что дыра, но значительный дефицит. Но на самом деле новость не в этом. Оксана Галькевич: Новость в том, что Правительство собирается резко поднять акцизы на сигареты (сразу на 20%), увеличить налоги для сырьевых отраслей и сократить или вообще отменить льготы по налогу на добычу полезных ископаемых. Ну, все это, надо сказать, довольно серьезные вещи. Константин Чуриков: И что интересно? Сегодня мы услышали два противоположных заявления. Премьер Михаил Мишустин сказал, что вот именно так и поступят с налогами и акцизами, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков – что окончательное решение еще не принято. Давайте послушаем обоих. Михаил Мишустин, председатель Правительства РФ: «Мы несколько увеличиваем налогообложение ряда доходных отраслей. Именно для этого модифицируем параметры режима налога на дополнительный доход при добыче углеводородов. Предлагаем пересмотреть параметры ряда льгот в нефтегазовом секторе, повысить плату за пользование природными ресурсами, индексировать ставки акцизов на табачную продукцию выше инфляции». Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента РФ: «Во-первых, никаких решений пока не принималось. Разумеется, Минфин действует сообразно обстоятельствам, которые сложились в результате беспрецедентной пандемии и мирового экономического кризиса, который был этой пандемией спровоцирован. Ведется экспертное обсуждение. И действительно, Минфин, который сталкивается с дефицитом бюджета, ищет источники для увеличения доходной части бюджета». Оксана Галькевич: Ну, добавим к этому еще ряд других мер. Еще летом президент предложил повысить подоходный налог для тех, у кого годовая зарплата больше 5 миллионов, или от 416 тысяч рублей в месяц. Это тоже отражено в проекте бюджета. Параллельно планируют поднять налог на дивиденды, перечисляемые на Кипр и Мальту. Константин Чуриков: По непонятным причинам многие СМИ сегодня писали, что Правительство пойдет на непопулярные меры. Вот хочется понять, предлагаемые меры вы считаете непопулярными? Вы их одобряете или нет? Я имею в виду – рост акцизов на табак на 20%, больший налог для богатых и на добычу полезных ископаемых. Оксана Галькевич: Ну что, друзья, телефон у нас включен, выходите с нами на связи. Мы в прямом эфире, я напомню. Номера для связи с прямым эфиром у вас указаны всегда на экранах. И все это – совершенно бесплатно. Высказывайтесь. Константин Чуриков: Я даже предлагаю конкретно сформулировать вопрос и прямо сейчас запустить SMS-голосование: вы за повышение табачного акциза на 20%? Пожалуйста, отвечайте – либо «да», либо «нет». Скоро подведем итоги. А у нас на связи Александра Суслина, руководитель направления «Фискальная политика» Экономической экспертной группы. Здравствуйте, Александра Леонидовна. Александра Суслина: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Александра Леонидовна, как вы бы оценили, скажем так, выгоду от этих изменений? Сейчас мы покажем нашим зрителям. Предполагается, что в ближайшие годы это будет давать даже больше, чем полтриллиона рублей в год. Овчинка стоит выделки? Какие здесь вообще риски? Давайте даже не о сигаретах сначала, а о нефтяниках поговорим. Александра Суслина: Ну смотрите, давайте потихонечку, по порядку. Значит, первый момент – большая ли это сумма? Скажем так, в текущей ситуации, когда бюджет действительно является глубоко дефицитным, нет никаких дополнительных источников доходов и неоткуда ждать каких-то дополнительных поступлений, в общем-то, любая овчинка стоит выделки – в том смысле, что любой дополнительный миллиард, а уж тем более полтриллиона будут очень полезны бюджету, для того чтобы покрывать означенный дефицит. То есть это что касается масштабов. А теперь – что касается популярности и непопулярности этих мер. Ну, журналисты не зря назвали эти меры непопулярными, потому что, в принципе, трудно назвать любое повышение налогов популярной мерой. Ведь очень хорошо известно, что любое повышение налогов волей-неволей отражается и на росте цен, и на снижении экономической активности, и на снижении темпов роста, и так далее. То есть назвать налоги популярной мерой – это было бы тяжело. Константин Чуриков: Ну почему? У нас сейчас зрители в основном голосуют за повышение табачного акциза на 20%. Оксана Галькевич: Это только начало, конечно. Александра Суслина: Ну, во-первых, голосуют те, кто не курит. А те, кто курит, вряд ли будут особенно счастливы. Во-вторых, нужно понимать, что, к сожалению, то, что люди голосуют за или против чего-то – это еще не означает, что это так оно и есть. Дело в том, что, к сожалению, не все люди вполне представляют, как то или иное повышение налоговой нагрузки отражается на них. Многие думают, что если повышают налоговую нагрузку на нефтяников, то это как бы только на нефтяников. Никто не понимает, что часто налоговая нагрузка перекладывается как дополнительные новые издержки в цены – и в результате конечный товар, которым пользуется конечный потребитель, также растет в цене. Поэтому, к сожалению, общественное мнение в этом смысле не всегда верно, потому что нужно понимать технологии и механизмы, как те или иные решения в области бюджетной и налоговой политики отражаются на всеобщем благосостоянии. Оксана Галькевич: Вот люди нам пишут: «Курил, курю и буду курить». А что нам скажет наш зритель Константин из Новосибирской области? Давайте его послушаем. Здравствуйте, Константин. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Вы знаете, я уже с 90-х годов занимаюсь продажей табачных изделий. И я не понимаю, почему вы хотите покрыть все ваши затраты именно из-за нас. Оксана Галькевич: Так это не мы, не мы, Константин. Константин Чуриков: Это не мы, а другие люди – Правительство, Минфин. Зритель: Ну, Правительство, да-да-да. А может быть, взять с нефтедобывающих предприятий? Почему именно с табачной продукции хотите взять? Оксана Галькевич: Скажите, Константин, а как вы думаете, эта мера как на вашем бизнесе отразится? Зритель: Очень плохо. Оксана Галькевич: Ну как? Зритель: Очень плохо. Дело в том, что сигареты дорожают очень быстро, очень-очень быстро. Константин Чуриков: У нас все резко поменялось на нашем портале – теперь люди резко стали против повышения табачного акциза. А скажите как человек, который продает сигареты, за последние годы, когда у нас падают реальные доходы, люди вообще в пользу, скажем так, какого ценового диапазона сигарет высказываются своей покупкой? Что покупают? Зритель: Дело в том, что те люди, которые курят сигареты высокого диапазона, они их и покупают. А те люди, которые покупают в диапазоне ниже 100 рублей, теперь переходят на более дешевые, которые продаются у нас в соседних киосках. Я имею в виду – в тех киосках, которые продают нелицензионные сигареты. Константин Чуриков: Поняли вас. Оксана Галькевич: Понятно. Константин Чуриков: Наверное, есть вероятность того, что фальсификата станет больше на рынке, «черного» рынка станет больше. Оксана Галькевич: Александра Леонидовна, ну смотрите, даже по разговору с нашим зрителем получается, что эта овчинка, за выделку которой предполагается браться, – это все-таки овчинка широких масс населения, скажем так. Александра Суслина: Безусловно. Оксана Галькевич: А если вернуться к повышенному подоходному налогу для людей с большими зарплатами, то хочется сказать: если такая проблема, действительно источников дохода нет, если бюджет нужно пополнять (мы все понимаем, что это сложная задача, особенно в такой период), почему бы не взяться за выделку овчинки и этих людей, действительно с большими и высокими зарплатами? И не вот так, понимаете, как это было сделано – на доход свыше 5 миллионов рублей, только на ту часть, которая больше (знаете, какие-то такие очень сложные арифметические действия), а сразу просто со всей этой высокой зарплаты? Почему бы так не сделать? Александра Суслина: Ну смотрите. Конечно, прекрасно так говорить. Но просто любой человек, который предлагает ввести прогрессивную шкалу для очень высокой зарплаты, он предполагает, что высокая зарплата начинается с какого-то уровня – выше, чем у него, да? А вот если мы представим себе среднего человека, который только-только научился сводить концы с концами, научается потихонечку жить более или менее нормально и откладывать какие-то небольшие сбережения, и мы к этому человеку придем и скажем: «А давай-ка, товарищ, ты теперь будешь платить больший подоходный налог», – я думаю, что он будет не очень доволен. Оксана Галькевич: Нет, ну давайте даже возьмем ту самую категорию, которая в этом предложении уже отражена: 416 тысяч рублей в месяц. Отлично! Но только со всей зарплаты с января по декабрь, а не с дохода свыше 5 миллионов рублей. Простите, с дохода свыше 5 миллионов рублей – это в каком месяце он начнет платить только? И какая часть? Ну можно же посчитать. Александра Суслина: Нет, там не совсем так это происходит. Но дело не в этом. Послушайте, я понимаю запрос… Оксана Галькевич: Мой пролетарский гнев? Александра Суслина: Да, пролетарский гнев. Но на самом деле вы немножко не правы, потому что все-таки есть такая штука, как справедливость не в плане «отнять и поделить, потому что ты богатый», а все-таки есть какая-то зависимость между, условно, усилиями, зарплатой и налогами. То есть если мы вводим прогрессивную шкалу НДФЛ, то человеку, который условно богатый, для того чтобы он не увел свои деньги в тень и не перестал быть налоговым резидентом Российской Федерации, нужно ему каким-то образом предоставить возможность чувствовать себя уверенно на этой земле, предоставлять ему высокий уровень государственных услуг и так далее, и так далее, и все те самые институты, о которых мы часто говорим, но которые почему-то никак все-таки не развиваются. И поэтому та мера повышения налоговой нагрузки, которую сейчас Минфин предлагает, но которая, заметим, еще не принята, – она действительно может кому-то показаться недостаточной, но это, наверное, самый такой первый и, возможно, самый мягкий шаг для того, чтобы не вызвать каких-то больших народных волнений. И я еще добавлю к этому. Дело в том, что, к сожалению, дифференциация населения по уровню доходов в России настолько велика, что для того, чтобы действительно собрать какую-то большую, существенную сумму, которая бы существенным образом улучшила положение бюджетных дел, нужно тогда повышать налоги не для тех, кто получает 400 тысяч в месяц, а для тех, кто получает 55 тысяч в месяц. Вот тогда действительно будет какой-то весомый резонанс. Но, как вы понимаете, на этот шаг никто не пойдет. И даже если мы у тех, кто получает 400 тысяч, отнимем 200, то все равно, к сожалению, в рамках бюджета (этих людей просто очень мало) ключевые проблемы решить не удастся. Поэтому не стоит этот пролетарский гнев направлять на раскулачивание тех людей, которые умудряются получать много. Оксана Галькевич: Нет, почему? Я, кстати, совсем не про раскулачивание. Я про какую-то, я не знаю, социальную логику на самом деле, про какую-то эволюцию. Константин Чуриков: А есть ли социальная логика? Александра Суслина: Нет, это не социальная логика. Оксана Галькевич: Вот Билл Гейтс, например, предлагает и говорит: «Я готов платить налоги больше». Баффетт, еще кто-то… Александра Суслина: В том-то и дело. Когда человек сам готов платить больше – это его личное желание. А когда его… Оксана Галькевич: А наши очень умные и быстро бегают. Это мы поняли. Константин Чуриков: Я просто добавлю, что президент, когда предложил эту идею обложить большим налогом – пятнадцатипроцентным – тех, у кого эти высокие зарплаты, о которых мы говорили, он также сказал, что сборы, вся выручка от этого повышенного налога пойдет на лечение детей, на закупку дорогостоящих лекарств. Это к вопросу о справедливости. Хочу вас спросить по поводу все-таки (не упустим из виду) нашу нефтянку. Как вы думаете, в этом случае не получится ли такой типичный для последнего времени сюжет, когда какой-то налог на добычу полезных ископаемых поднимается, а нефтяники приходят к президенту и говорят: «Владимир Владимирович, ну понимаете, прямо такие убытки несем! Этот баррель проклятый все время падает! Давайте нам как-то компенсируйте»? То есть на выходе что получится, как вы думаете? Александра Суслина: Я думаю, что, к сожалению, вероятность такого исхода достаточно велика. Действительно, Минфин уже не первый раз пытается урезать льготы нефтяникам и каким-то образом повысить на них налоговую нагрузку. И Минфину это удается весьма и весьма… ну, так себе удается, потому что лобби в нефтяном секторе достаточно высоко и оказывает очень большое… имеет очень большое влияние на лиц, принимающих решения. Поэтому я так думаю, что Минфин, конечно, внес свои предложения по мобилизации доходов, но я не исключаю, что часть этих предложений будет лицами, принимающими решения, отвергнута, потому что опять же лобби нефтяное очень высоко. Но тем не менее я, например, надеюсь, что все-таки удастся, по крайней мере, параметры НДД поменять. Оксана Галькевич: Александра Леонидовна, если вспомнить опять же, что наилучшие пополнения бюджета дают такие массовые сборы все-таки, то тогда как можно предположить, какими могут быть следующие шаги, так скажем, или размышления Правительства, в каком направлении? Смотрите. Вот мы с вами про акциз уже поговорили, да? Плюс с 1 января у нас вводится налог на депозиты свыше миллиона рублей. Ну, знаете, курочка по зернышку все дергает. Курочка эта нас дернет, как вы думаете, следующий раз за что? Александра Суслина: Я очень хочу верить, что не дернет, но, к сожалению… Ну, очень многое будет зависеть от того, как быстро мы будем выходить из кризиса и насколько те цифры, которые нарисованы в прогнозе… ну, написаны в прогнозе Минэкономразвития, на которых строится бюджет, насколько эти цифры нарисованы, а насколько – на самом деле. Если мы будем выходить из кризиса достаточно быстро и эффективно, то, возможно, никаких дополнительных мер по мобилизации доходов и не придется применять. Если же мы вдруг впадем в какую-то новую стадию кризиса или, не дай бог, будет вторая волна, или третья, или еще что-нибудь, то тогда, к сожалению, я не исключаю, что Минфин и Правительство предложат какие-то более существенные меры. Но они также окажутся в очень тяжелой ситуации, потому что, с одной стороны, нужно будет восполнять доходную часть, выпадающую, а с другой стороны, нужно будет увеличивать социальные расходы. То есть глупо отнимать, условно, у людей с помощью налогов больше денег для того, чтобы потом этим же людям возвращать в виде социальной помощи. То есть это бессмысленно. То есть в этом случае, я думаю, Минфин скорее предпочтет, не знаю, увеличивать госдолг или заниматься какими-то заимствованиями. Но тем не менее гарантии, что не будут повышать нагрузку в случае продолжающегося высокого дефицита, у меня нет. Константин Чуриков: Спасибо вам большое. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Александра Суслина, руководитель направления «Фискальная политика» Экономической экспертной группы. А хотите прямо народное мнение? Что народ нам сейчас пишет? Оксана Галькевич: Давай. Константин Чуриков: Москва: «В конце 80-х гнали самогонку и травились, не все выживали. Сейчас пересядем на самосад. И к чему приведет новый эксперимент?» Артур Сергеевич, наш зритель (я прямо процитирую): «Берите акциз с депутатов, – то есть не налог, а акциз. – Мало того, что толку нет, так еще иногда народу вред приносят», – так написал наш зритель. Иногда, подчеркну. Оксана Галькевич: Ну, с них, видимо, будут брать, но с дохода выше 5 миллионов. А у нас еще один собеседник сейчас на связи с прямым эфиром – Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества. Василий Георгиевич, здравствуйте. Василий Георгиевич? Василий Колташов: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Мы вас уже слышим, скоро увидим. Василий Георгиевич, как вы считаете, правильно подошло наше Правительство к процессу наполнения бюджета деньгами? Василий Колташов: Не знаю. Это большой вопрос: правильно ли они подошли? Потому что начинать, на мой взгляд, стоит все-таки с более решительной атаки на капиталы, которые выводятся из российской экономики. То есть нужно вводить ограничения на вывод капиталов и вводить какие-то налоги, пусть они будут и репрессивные. Дальше. Меры, которые приняты, скорее являются мерами такими предупредительными и очень ограниченными. А можно будет двинуться и дальше – то есть к прогрессивному налогу, к которому, я уверен, мы неизбежно придем. Прогрессивный налог в России будет. И начинаться он будет, естественно, не с 50 тысяч рублей, а с уровня гораздо более высокого. Но ведь он будет – как вам сказать-то? – и взиматься с тех лиц, которые находятся в российской юрисдикции. И чтобы здесь не было никаких протечек и утечек, то для этого необходимо коренным образом менять политику в отношении офшоров, офшорных компаний и начинать, в общем, возвращать их еще более смелыми мерами внутрь российской экономики, в российскую экономику, в российскую юрисдикцию. Константин Чуриков: То есть не 15% с дивидендов, которые уходят на Кипр или на Мальту, да? Василий Колташов: Ну нет, на самом деле, может быть, и 15%. Но 15% – это была предупредительная мера. Просто пошли на переговоры. То есть Кипр сразу напугался – и начались переговоры. И напугались тут же и другие офшоры. Нет, я думаю, что вот это – первый шаг. Может быть, дальше, кстати, и 15%, потому что если производится вывод капиталов и это еще налогами никак не облагается, то мы все за это платим. Мы это видим сейчас, когда рубль ослаб на фоне подорожавшей нефти – что, вообще-то говоря, странно. Но это получается, что мы тоже своего рода налог заплатили – только не государству, а этим людям, которые свои деньги вывели, купили валюту, вывели их из российской экономики и сказали: «О, какая замечательная страна! До свидания». Вот как эта проблема выглядит. Нам необходимо налоги увязать с политикой обеспечения экономического роста. То есть когда эту тему начинают рассматривать только в формате «налоги – новые и старые, плохие и хорошие, пугающие и не пугающие, успокаивающие», то это не совсем правильный подход, потому что налоги должны быть частью политики развития экономики. Вот когда я говорю про прогрессивный налог, то это налог на физических лиц. А юридические лица (компании) должны платить налог в зависимости от их инвестиционной активности. Если они вкладывают в российскую экономику капиталы, то налоги должны быть не очень-то высокими. А вот если их собственники и топ-менеджеры выкачивают деньги из бизнеса, бизнес этот бегает, занимает деньги, у него нет средств для того, чтобы построить завод, потому что все деньги выведены, а потом выведены в офшоры, то вот здесь налоги должны быть очень серьезными. То есть нужно изменить концептуально подход к налоговой политике. И концепция, основанная на том, что «надо собрать где-то денег», она не годится. Константин Чуриков: Василий Георгиевич, очень много зрителей сейчас хочет высказаться. Давайте примем звонок. Наталья, Санкт-Петербург. Здравствуйте, Наталья. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Во-первых, я бы хотела возразить первому выступающему, который занимается продажей алкоголя… ой, простите, не алкоголя, а табачных изделий. Константин Чуриков: Наш зритель. Так? Зритель: Вы знаете, я часто бываю в Германии и вижу, что там табачные изделия стоят очень дорого – где-то 3–5 евро. Это дорого, да? И там не так курят, как у нас. Когда я иду мимо гимназии, я не вижу, чтобы там школьники курили. А у нас посмотрите, что около школ творится: и электронные сигареты, и такие сигареты. Вообще уже пора подумать о здоровье нации. Я считаю, что табак – это не первая необходимость. Ну как сказать? Это баловство, что ли. Константин Чуриков: Оксана очень удивилась. Она никогда не видела школьников, курящих за углом, да? Ты просто с главного входа заходишь, а надо за угол завернуть. Оксана Галькевич: Да? А ты знаешь, кстати, откуда-то, Костя. Константин Чуриков: На всякий случай, да. Спасибо. Оксана Галькевич: Да, спасибо. Константин Чуриков: Еще звонок. Надежда, Брянская область. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Я, кстати, посчитала, что 3–5 евро… Вот 5 евро – это 267 рублей за пачку. Это дорого, Костя? Константин Чуриков: Не знаю. Это надо у немцев спросить. А сейчас у нас на связи Надежда, Брянская область. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Ну, ты же знаешь в теории, сколько стоит пачка сигарет. Константин Чуриков: Ну, в теории – да. Сколько там у нас? 150? Оксана Галькевич: 150? Ну, получается… Константин Чуриков: Средняя у нас, по-моему, 120 сейчас считается. Надежда, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Надежда. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Добрый вечер. Рада, что вновь приняли мой звонок. Спасибо редакторам и вам. Вы знаете, что я хочу сказать? Впервые за много лет я поддерживаю, даже двумя руками, если можно, решение нашего премьер-министра о повышении налогов и на табак, и на природные ресурсы. Вы знаете, даже была приятно удивлена. Я вообще считаю, что… Про него как говорили? Что он знает, где взять деньги. И я желаю ему удачи. Я желаю, чтобы он нашел эти деньги и взял у кого надо. Вы знаете, очень приятно было услышать от вас, вы озвучили эту новость. Я рада, что я дозвонилась и сказала. Повторюсь: впервые за много лет полностью согласна с высказыванием и с решением нашего премьер-министра. И желаю, чтобы у него все получилось. Константин Чуриков: Давайте тогда и я повторю вас сейчас, Надежда: чтобы он нашел деньги и взял. А вот что делать с этими деньгами дальше, кстати говоря? Василий Георгиевич, давайте в тех рамках, которые есть… Мы сейчас можем еще раз показать зрителями, каков размер, так сказать, предполагаемой выгоды от всего этого. С этими деньгами что можно было бы сделать? 2021 год – 513 миллиардов дополнительных; 2020-й – 656. И так далее. Василий Колташов: Ну, во-первых, эти деньги можно бросить на повышение оплаты труда медиков, работников школ, работников детских садов, яслей, в первую очередь в регионах. Колледжи и университеты можно добавить сюда. То есть сделать так, чтобы эти люди получали больше денег, и предложить им льготную программу покупки жилья. То есть заставить эти деньги работать на экономический рост. Вообще это задача государства – деньги не в «кубышку» складывать, а тратить их таким образом, чтобы они, с одной стороны, повышали активность в экономике, давали нам тот самый рост ВВП, а с другой стороны, быстрее возвращались в экономику… прошу прощения, в бюджет – что всегда является результатом экономического роста. Вот когда у вас экономика идет на спад, то какие новые налоги вы ни вводите, вы только усугубите ситуацию. Когда у вас экономика начинает какой-то подъем, оживление, то ваши расходы могут приводить к увеличению бюджетных доходов даже без увеличения налогов. Оксана Галькевич: Василий Георгиевич, но «кубышка» все равно нужна. И она нас, кстати, выручала прежде уже, было дело. Василий Колташов: Простите, что нужно? Оксана Галькевич: «Кубышка» все равно ведь нужна. Василий Колташов: Понятно, что «кубышка» нужна. Резервы, особенно золотые резервы необходимы в современных условиях, потому что мы видим, как борьба между различными странами буквально накаляется. И больше нет не то что Вашингтонского консенсуса, а вообще никакого консенсуса нет в мире, а соперничество. Но, с другой стороны, это побуждает нас в России действовать несколько иначе и вообще по-другому смотреть на всю прежнюю и будущую экономическую политику, стараться сделать так, чтобы рост экономики все-таки был. И в этом смысле, конечно, Мишустин прав, когда он говорит о том, что необходимо повышать налоги. Но повышать налоги на самых бедных он не может – это просто было бы нерационально, неразумно, нелогично. Нужно повышать налоги на самых богатых. Я напомню, что была инициатива Белоусова, который также входит в Правительство у нас, несколько лет назад – о том, что необходимо собрать налоги со сверхприбыли металлургов. Ведь девальвация рубля, конечно, всякий раз бьет по карману обычных граждан, но от этого выигрывают сырьевые экспортеры, экспортеры металлов. И почему бы здесь эту увеличившуюся прибыль у них систематически в виде налогов не брать? Но только здесь я говорю уже не просто про металлургов, а я говорю в целом о том, что государство должно применить здесь какой-то системный подход, не какой-то разовый сбор, а вот именно систематический подход, который позволит увеличить поступления в бюджет, а с другой стороны – простимулировать тех, кто занимается развитием более сложного производства в России, то есть не тех, кто сырье вывозит, а тех, кто сырье в России перерабатывает. Оксана Галькевич: С большой добавленной стоимостью. Василий Георгиевич, понимаете, там ведь, наверное, у металлургов тоже свое лобби, так же как и у нефтяников и у всех прочих друзей нашей экономики. Проще собирать с людей, у которых лобби нет. То есть у нас есть, конечно, наше представительство народное в парламенте, но как бы… Константин Чуриков: Но ты это не считаешь нашим лобби, Оксана, да? Оксана Галькевич: Может быть, они не считают, что они наше лобби. Я не знаю. Я все-таки продолжаю размышлять в направлении: за какое место могут дернуть народ еще? Акцизы на сигареты, депозиты… Может быть, алкоголь? Василий Колташов: Я думаю, что это было бы логично, учитывая, что те, кто пьет, уж слишком много его употребляют. Оксана Галькевич: Вот! Василий Колташов: Поэтому, да, наверное, алкоголь. А вообще это может касаться целого ряда импортных товаров. Я не знаю, как мы будем это все увязывать – вот такого рода действия – со Всемирной торговой организацией. Она еще кое-как работает, но почему-то решения в пользу России другими странами, в общем, не выполняются. Поэтому здесь может применяться и политика протекционизма – то есть таможенные пошлины. Пусть заплатят иностранцы. Вот есть в отношении России недружественные государства, которые по любому поводу готовы вводить санкции. А почему их товары на нашем рынке, если они присутствуют, не облагаются специальной пошлиной, в значительной мере репрессивной пошлиной, которая позволит здесь у нас развернуть аналогичные производства? Константин Чуриков: Василий Георгиевич, можно я вас просто сейчас на секунду перебью? Может быть, потому, что этих товаров у нас недостаточно производят? Это стратегически важные товары. Это какое-нибудь детское питание, понимаете, смесь специальная, безлактозная. Ну и так далее. Может быть, потому, что это такой самострел будет? Оксана Галькевич: А может быть, просто рынок у нас маленький на самом деле? Ну, они даже не чихнут от того, что мы им там что-то запретим. Василий Колташов: Нет, дело же не в том, чтобы они чихнули. Дело в том, чтобы собрать деньги с них, а не со своих предприятий, не со своих граждан. А свои граждане в результате получат новую нишу в экономике и новые рабочие места (если, конечно, здесь возникнут эти сферы). Естественно, речь не идет о товарах, которые мы не производим в принципе – например, о бананах. Ну их нет в России! Константин Чуриков: Не получится у нас это вырастить, действительно. Спасибо большое. Василий Колташов… Оксана Галькевич: Ну и Эквадор, в конце концов, более или менее к нам относится… Константин Чуриков: А Никарагуа, Оксана? А Куба? Василий Колташов, руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества. Мы забыли Венесуэлу, наконец, – там тоже, кстати, растут бананы. А у нас сейчас на связи Павел из Владимирской области. Павел, здравствуйте. Оксана Галькевич: Давно не видела венесуэльских бананов в магазине. Константин Чуриков: Они там есть, Оксана. Оксана Галькевич: Да? Константин Чуриков: Ты там давно не была. Оксана Галькевич: Хорошо, я присмотрюсь. Здравствуйте, Павел. Зритель: Добрый вечер. Константин Чуриков: Добрый вечер. Павел, коротко! Вы «за» или «против»? Зритель: Я – «за». И я считаю, что 20% – это очень низкие акцизы. Их надо хотя бы на 50% ежегодно повышать – и на табак, и на алкоголь. Константин Чуриков: Спасибо вам большое. Оксана Галькевич: Радикальный экономист Павел, это наш зритель был. Давайте подведем итоги голосования. Мы спрашивали, друзья, опрос: вы за повышение акциза на 20%? Вот смотрите: 33% – «за», 67% – «против». Константин Чуриков: Таковы итоги, таковы расклады. Продолжим через несколько минут, будем говорить о рыбаках… Оксана Галькевич: …и рыбках. Константин Чуриков: …и о государстве. Там тоже есть определенные изменения, да.