Ольга Арсланова: Сколько вам нужно для счастья, особенно если вы сидите дома? – вопрос, который нас интересует на этой неделе больше всего. Итак, 80 тысяч минимум – вот такую сумму назвали россияне, для того чтобы себя комфортно чувствовать во время самоизоляции. Кстати, опросы показывают, что почти у половины россиян траты на карантине выросли, по крайней мере это касается трат на продукты, стали больше есть, больше тратить, многие жалуются на увеличение суммы чека в продуктовых магазинах. Ну и у многих россиян при этом упали доходы, поэтому рост вот этого чека особенно ощутим. Петр Кузнецов: Давайте подробнее. Для счастья вообще среднестатистическому россиянину сегодня достаточно 155 тысяч рублей в месяц, а вот получается, что для комфортной жизни в самоизоляции нашим гражданам нужно уже почти вдвое меньше, то есть 80 тысяч рублей. Опрос показал, что женские запросы скромнее мужских в этом плане: для счастья женщинам достаточно 140 тысяч рублей, а на месяц карантина на 10 тысяч меньше, чем у мужчин, 70 тысяч рублей, мужчинам нужно для счастья 170, для самоизоляции хватит и 90. Ольга Арсланова: Давайте узнаем мнение наших зрителей. Мы запускаем на этой неделе опрос «Реальные цифры»: напишите, стали ли вы больше тратить на самоизоляции, если да, то на что. Шлите, пожалуйста, ваши ответы на короткий номер 5445, а к концу недели мы подведем итоги. А сейчас, для сегодняшнего эфира у нас такой же SMS-опрос, он запускается прямо сейчас. Петр Кузнецов: То есть на самоизоляции вы стали тратить больше или меньше? Вот именно одно из этих слов, «больше» или «меньше», прямо сейчас на SMS-портал, в конце этой получасовки мы подведем итоги. Ольга Арсланова: Прямо сейчас приветствуем в эфире нашего первого эксперта, это председатель правления Национальной конфедерации «Развитие человеческого капитала» Валерий Оськин. Здравствуйте, Валерий Валентинович. Валерий Оськин: Добрый день. Ольга Арсланова: Ну знаете, как, народное мнение по крайней мере сейчас по SMS-порталу – это стали больше тратить, экономить не получается. Экономисты говорят, что сидеть в изоляции выгоднее, можно сэкономить. Ваш опыт что подсказывает сначала как простого россиянина? Валерий Оськин: Ну, мой опыт как раз в сторону, что самоизоляция позволяет экономить деньги, значительно экономить. Я вижу это не только по себе, я вижу по своим знакомым. Это реальность. Другое дело, что... Петр Кузнецов: Это реальность, извините, и это если человек продолжает получать зарплату в ее виде докоронавирусном. Валерий Оськин: Я знаю некоторых людей, которые сейчас не очень сдержанны, хотя у них зарплаты нет. Но в основном, конечно, люди понимают это. Вообще еще когда-то Гете сказал: «Мастер познается в самоограничении». Если человек не думает о будущем, то, конечно... Но это приводит к некоему саморазрушению. Не помню, кто-то, но сказал, что самоограничение – это какой-то путь к подаянию себе. Не соглашусь с формой «подаяние», а поддержка себя – совершенно однозначно. Потом я вижу, что очень многие люди сейчас, москвичи в частности, выехавшие на время самоизоляции в Подмосковье, уже очень хорошо думают о будущем. Они не понимают, как будет развиваться ситуация дальше, никто прояснить это не может. Я вижу, что люди начали закупать теплицы, стали возделывать вчерашние газоны, переделывать их в грядки, вот. Но это тоже требует средств, поэтому я думаю, что частично вот эти расходы связаны с тем, что люди стали думать о будущем, как дальше работать на своей земле и как можно сохранить средства себе. Но сейчас это требует вложений, вы понимаете. Петр Кузнецов: Валерий Валентинович, то есть можно, если мы о деньгах именно физических говорим, можно ли сказать, что у россиян вот в этот период образуется какая-никакая финансовая подушка, раз речь идет об экономии? Валерий Оськин: Финансовой подушкой назвать нельзя, потому что каждый, кто не получает средства, он как бы зафиксировал то, что у него есть. Вот у меня есть друг, который работает в сфере развлечений, и он прекрасно понимает, что в этом сезоне, а у него летний такой бизнес, в этом сезоне у него его бизнес не даст дохода, и он понимает, что ему надо дожить до следующего сезона, до следующего лета дожить, для того чтобы начать снова получать доход. Может быть, к осени что-нибудь случится, а может быть и нет, да? И, например, тут вот у меня другие и я вот тоже, я вот тоже сейчас размышляю, а не купить ли мне к велосипеду прицеп, тогда я смогу ездить в магазин, во-первых, не подвергаясь тому, что я могу быть оштрафован на машине, и это для меня оправданным будет. И некоторые друзья у меня говорят: «Да, мы тоже хотим». И вот каждый начинает выбирать, какую линию поведения ему вести. Конечно, есть люди, у которых эта подушка столь велика, что для них это неважно. Ольга Арсланова: Валерий Валентинович, вы сказали о том, что сейчас путь самоограничений самый верный. Ну вот десятилетия нам рассказывали экономисты о том, что для успешного развития нам нужно потребление. Что будет и так с болеющей экономикой, если наше потребление еще больше сократится? Валерий Оськин: Ну, во-первых, если вы говорите о десятилетиях, то это как раз те самые, извините за избитое прилагательное, либеральные экономисты, да, которые говорили... Петр Кузнецов: Да... Ольга Арсланова: Вот они и не дают договорить. Петр Кузнецов: Прервалась связь, но мы обязательно все починим. А пока давайте послушаем из Москвы Карину, нашу телезрительницу. Здравствуйте, Карина. Зритель: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Что происходит с вашими расходами или доходами на карантине? Зритель: Да. Ну доходы у нас все те же самые, какие были, в общем, минимальные. А расходы действительно увеличились из-за того, что цены все-таки поднялись в магазинах на, в общем-то, самые такие распространенные товары, и это очень так заметно, в общем, я по чекам смотрю. Петр Кузнецов: «Заметно» – по цифрам, Карина? Просто чтобы понимать, что такое «заметно». Зритель: Ну, в общем, вы знаете, где-то... Ольга Арсланова: В процентах. Петр Кузнецов: В процентах, как угодно. Зритель: «Заметно» – это на порядка 300–400 рублей чек стал больше. Петр Кузнецов: За один поход в магазин? Зритель: Да. Петр Кузнецов: А покупаете примерно одно и то же, да, соответственно? Зритель: Одно и то же абсолютно, притом что мы с дочкой даже стали кушать реже, чем обычно, при обычном режиме просто из-за того, что позже встаем, соответственно поздний завтрак... Петр Кузнецов: А, пропускаете завтрак. Зритель: Да, у нас сдвинулось немножко. Петр Кузнецов: Карина, но при этом вы с дочкой, сейчас нет возможности сходить в кино, в какую-то игровую зону... Зритель: Да. Петр Кузнецов: В общем, там, где у вас обычно тоже происходили какие-то траты, то есть экономия такая. Зритель: Ну, вы знаете, мы из той породы людей, которые, в общем, этих трат практически избегали. Мы большие любители походить куда-нибудь бесплатно. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Потому что мы люди небогатые, мы все время находили такие развлечения, которые, в общем, доступны для людей с небольшим кошельком. Есть и в музеях, и в театрах, и в кинотеатрах какие-то акции, мы это все использовали. В основном мы гуляли в парках, мы люди активные, любим именно на свежем воздухе быть. Вот сейчас, к сожалению, кроме прогулок с собачкой у дочки ничего нет, я хожу только в магазин. Ольга Арсланова: Это у вас еще собачка есть, ваш пропуск в мир реальности. Зритель: Ну да, вот я иду, например, в магазин, а дочка с собачкой гуляет рядом с магазином, вот, и дальше она мне помогает нести рюкзак с покупками, потому что я девушка, в общем, хрупкая, мне тяжеловато нести одной. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Но вот что касается товаров, которые поднялись в цене, – ну, например, такой товар, как лимон. Понимаете, в моем понимании лимон не может стоить дороже манго, ну не может и не должен, а он стоит, к сожалению, сейчас дороже, чем манго, и это чистая спекуляция. Вот я из принципа не буду покупать лимоны, я их очень люблю. Петр Кузнецов: Вот я и хотел спросить, приходится без него. Ольга Арсланова: Да, спасибо вам. Петр Кузнецов: Спасибо, Карина из Москвы. Ольга Арсланова: Мы продолжаем беседу с Валерием Оськиным. Валерий, здравствуйте. Мы остановились на экономической модели и на том, как она будет меняться, если мы станем ограничивать себя в потреблении. Валерий Оськин: И есть еще несколько моментов важных. Один вот сейчас ваша телезрительница, наша телезрительница произнесла. У французов есть такая поговорка: «Кто спит, тот обедает», – вот как раз она и продемонстрировала. То есть люди, когда они спят, отдыхают, они могут и меньше потреблять продуктов, это чисто органически, потому что, если я не активно прыгаю, бегаю, с утра встаю, выпучив глаза, лечу на работу через транспортные пробки, люди стали поспокойнее, и слава богу. Но этот период тоже психологически такой опасный, то есть потом люди могут повернуть в другую сторону. И сейчас очень важно смотреть на то, как дети реагируют. Дети – это наше будущее, и очень важно присматриваться к детям, через это родители могут понять, как завтра себя дети будут вести. Зачастую дети сейчас демонстрируют очень интересную прозорливость. Например, мне многие говорили о том, что их дети говорят: «Ну вот да, классно, теперь вы не будете запрещать нам сидеть в компьютерах и смотреть в телефоны, потому что вы видите, что это благо, мы через это общаемся». И это отчасти привело к тому, что, несмотря на режим экономии, многие вынуждены покупать нормальные средства связи вот эти, улучшать компьютерный свой парк, телефонный, для того чтобы легче общаться, лучше общаться, это тоже важно. Я знаю, что сейчас, во время коронавируса некоторые люди стали подключать Интернет, люди, у которых Интернета не было, это тоже расходы, да? Вот о среднем чеке говорили – да, конечно, средний чек увеличился, я понимаю, что если я поеду в магазин, то я позволю себе, ну это раз-два в неделю, а не каждый день, как раньше, поэтому средний чек вырастет, наверное, вырос. Но здесь важна позиция каждого человека. Человек должен понимать, что сегодняшняя ситуация дает ему уникальные возможности двинуться вперед, развиваться и понимать, что это не требует бешеного заработка, для того чтобы так же бешено тратить эти деньги. И для понимающих это просто по окончании откроется новое время, когда люди смогут более органично жить. Таково мое мнение. Петр Кузнецов: Спасибо, спасибо. Поприветствуем Константина из Ростовской области, это наш телезритель. Здравствуйте, Константин. Зритель: Добрый день. Петр Кузнецов: Да, пожалуйста. Зритель: Хочу сказать в общем, что траты-то повысились, и многие еще пока что не понимают этого. Потому что, допустим, Интернетом сейчас больше стал пользоваться, естественно, это все расходы увеличивает... Петр Кузнецов: Так если он... Просто, извините, что я на этом останавливаюсь, если он безлимитный, то как бы... ? Или у вас как раз по выработанной? Зритель: Нет, у меня лимит, у меня тратится определенное количество гигабайт. Петр Кузнецов: А, у вас лимитированный. Ольга Арсланова: Константин, переходите на безлимитный. Петр Кузнецов: Ну да. Ольга Арсланова: Смотрите, вы не ездите, например, условно человек не ездит на работу, он не тратится на транспорт как минимум, он не тратится на еду на работе. То есть, казалось бы, хотя бы уже на этом можно сэкономить. Петр Кузнецов: Самые элементарные вот эти вещи, очевидные. Зритель: Ну вы же не учитываете то, что в связи с самоизоляцией приходится такси вызывать, чтобы меньше контактировать, для того чтобы в больницу съездить или в аптеку. То есть на личном транспорте почему-то нельзя поехать, а вот на такси можно, какая-то такая странная система. Петр Кузнецов: Ага. Ольга Арсланова: Константин, а почему вам на личном транспорте нельзя? В Ростовской области нет системы пропусков? Интересно, я просто не знаю. Зритель: А вот у нас по прописке, 100 метров распространяются и на автомобиль, и на пешехода. Ольга Арсланова: Понятно. Зритель: То есть такая система. Петр Кузнецов: Ага, то есть у вас ближе к московскому, понятно. Зритель: А вот на въезде вообще сейчас разворачивают всех, кто с другой пропиской, на въезде в Ростов вообще разворачивают. Петр Кузнецов: Ага. Ну хорошо, подождите, а посещение всяких развлекательных дел, площадок, походы в магазины непродовольственные, салоны красоты (ну это не про вас)? Зритель: Вы знаете, в связи с тем, что вообще-то загруженность все-таки работой и всем высокая, поэтому это минимум какой-то, он особо не сказывается. То есть равносильно поездка в такси 2 раза – это один поход, то есть вот так. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: И плюс еще не забывайте, все-таки «коммуналка», то вы на работаете пользуетесь всеми благами, так скажем, а тут вы пользуетесь дома, а это все увеличивает расходы. Петр Кузнецов: Да. А у вас нет... Зритель: Те же продукты. Петр Кузнецов: ...льгот по ЖКХ на самоизоляции, раз мы начали говорить о том, что у вас близко к московскому? Зритель: Нет, никаких льгот, они все подчиняются общим федеральным законам, то есть никаких дополнительных льгот не вводилось. Петр Кузнецов: Спасибо вам, Константин из Ростовской области. «На самоизоляции вы стали тратить больше или меньше?» – этот вопрос мы уже людям на улицах задавали, они все еще есть на улицах. ОПРОС Ольга Арсланова: Тот же вопрос продолжаем задавать вам, звоните в прямой эфир, ждем. Петр Кузнецов: Слово «больше» или «меньше» на SMS-портал, чуть меньше 10 минут у вас есть, если вы еще не проголосовали. Михаил Черныш, первый заместитель директора Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН, доктор социологических наук, с нами сейчас на связи. Здравствуйте, Михаил Федорович. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Михаил Черныш: Здравствуйте, здравствуйте. Ольга Арсланова: Смотрите, вот появляются разные исследования о том, как россияне ведут себя при финансовых трудностях, однозначно нынешнюю ситуацию тоже можно назвать непростой. И вот выяснилось, что мы все чаще занимаем у родственников и друзей, сокращаем расходы и не так часто находим подработку или берем кредит. Что говорят ваши исследования? Как сейчас, в этот непростой период россияне себя ведут? Как поступают со своими деньгами? Михаил Черныш: Ну, вы знаете, поступают, в общем-то, традиционно, примерно так же, как вели себя наши люди в 1990-е гг., когда и работы не было, и доходы были низкие. Начинается процесс так называемых внутрисемейных трансферов, то есть внутри семьи люди начинают сплачиваться и помогать друг другу. Те, кто зарабатывают, делятся деньгами или какими-то другими ресурсами со своими родственниками; те, кто выращивают овощи в деревне, привозят их в город и делятся ими с горожанами. То есть происходит вот такая консолидация на уровне выживания, вот это примерно та тенденция, которая наблюдается и в настоящее время. А что касается подработок, то с ними сейчас сложно, во-первых, невозможно куда-то выйти, мы находимся в режиме самоизоляции, а во-вторых, экономика в этой ситуации схлопывается и работы, которой можно было бы заняться, рабочих мест не так много, поэтому с подработкой довольно сложно. Петр Кузнецов: Безусловно, можно сказать, что речь идет о сокращении внутреннего потребления? Михаил Черныш: Речь идет, безусловно, о сокращении внутреннего потребления. Правда, мы должны с вами здесь учесть то, что общество дифференцировано. Есть люди, которым, в общем-то, нет необходимости в чем-то сокращаться, потому что у них достаточные доходы и достаточные запасы. Так называемый Фонд национального благосостояния, а здесь фонд семейного благосостояния, и из этого фонда люди выделяют какие-то деньги в эти кризисные дни, для того чтобы нормально жить, нормально выживать, и этих денег им может хватить достаточно надолго. Таких людей не так много в нашем обществе, где-то около 10%. Но примерно половина общества – это люди, которые, как говорится, живут на то, что зарабатывают, это те деньги, которые они получают, и это сокращение доходов неминуемо приводит к тому, что они еще больше затягивают пояса, еще меньше потребляют. Таким образом увеличивается дифференциация внутри общества. Ольга Арсланова: Послушаем нашу зрительницу Тамару из Оренбургской области, это как раз история того, как люди свое потребительское поведение начинают менять из-за ситуации с вирусом. Здравствуйте, Тамара, мы вас слушаем. Зритель: Здравствуйте. К сожалению, вот ваш Валерий Оськин, я вот ему хотела бы возразить, потому что... Вы меня слышите, да? Петр Кузнецов: Да. Ольга Арсланова: Да. Зритель: Да. Потому что он говорил, что сейчас выгодно сидеть, – нет, не выгодно. Моя история такова. Вот я пенсионерка, у нас магазин есть такой народный, две остановки от нас, мы ходили туда всегда, там продукты на 20–30% дешевле. Сейчас мы пользуемся ввиду того, что вот нельзя нам ходить 100 метров, у нас рядом «Пятерочка» и «Магнит», цены там на порядок, на 20–30%. А уж сейчас поползли цены... Если лук до самоизоляции стоил 29 рублей здесь, а в том народном магазине 14, то сейчас у нас лук 44 рубля. Цены остаются только на молоко и сахар, слава богу, все остальное ползет вверх. Ольга Арсланова: Да, спасибо. Да, давайте обсудим, Михаил Черныш возвращается к нам. Михаил Федорович, с чем невозможно поспорить, выбор действительно сейчас стал у́же, тут уж кому как повезло, кто с дешевым магазином рядом живет, тому повезло, кто с дорогим, не очень. Михаил Черныш: Ну так и есть. Здесь, конечно, те, кто привык к дешевым магазинам, они идут в дешевый магазин, где ассортимент, конечно, становится существенно меньше, чем был раньше, и цены тоже растут, кстати говоря, и в дешевых магазинах цены тоже растут, растут по тем причинам, о которых я сейчас не хочу говорить. Ну а те, кто ходил всегда, условно говоря, в магазины типа «Азбуки вкуса» или еще в какие-то другие магазины, они так и будут ходить по крайней мере некоторое время, то время, которое позволяют им те ресурсы, которые у них сейчас накоплены, те ресурсы, которыми они располагают. То есть это как раз то, что говорила телезрительница, – это пример того, как общество дифференцировано, как возможности у разных людей разные: у них лук по 44 рубля, а у других выбор в других магазинах ограничен, может быть, тем, что там что-то не завезли, или чего-то просто нет, или чего-то просто расхватали. Петр Кузнецов: Или четко соблюдают самоизоляцию, или закупились впрок, тут на самом деле объяснений экономии карантинной может быть довольно-таки много. Михаил Черныш: Да-да, вы правы, тут очень много экономии. Кто-то потребляет французское вино, и для того, чтобы нормально коротать время, они закупают это вино не как обычно, по одной-две бутылки, а целыми ящиками, и это позволяет им провести время. А другим приходится все-таки каким-то образом мириться с серьезными ограничениями; они и раньше-то должны были ограничивать себя в потреблении, а сейчас ограничивают себя еще больше, такая вот особая ситуация. Петр Кузнецов: Ага. Давайте еще вместе с вами послушаем Лидию из Курской области. Здравствуйте, Лидия. Петр Кузнецов: Здравствуйте. Я пенсионерка, мне 65+. Что я хочу сказать по теме? Затраты на самоизоляции у меня лично выросли намного. Петр Кузнецов: Почему? Зритель: Почему? Потому что я каждый день теперь стала ходить в магазин, раньше я этого не делала. Петр Кузнецов: Каждый день просто чтобы пройтись, чтобы у вас был повод выйти из дома? Зритель: Я с ума схожу, в замкнутом пространстве я не могу, я эмоциональный человек, у меня дефицит общения, я не могу. Петр Кузнецов: Так, ага. Соответственно, если вы в магазин заходите, вы не можете просто выйти, ничего не взяв. Зритель: Обязательно покупаю. Но я не беру мясо, я не ем, мне жаль наших братьев меньших, я мясо принципиально не ем, курица – она тупая, только куриное белое мясо. Далее я беру много фруктов, шоколад, значит, это моя еда, шоколад, пирожные и все такое. И вот теперь я стала покупать каждый день. И еще я хотела сказать, что я все лето копила на балкон, я научилась, это самое, значит, на пенсии подрабатывать: выезжаю в лес, собираю ягоды, грибы. То есть все лето я зарабатываю, чтобы мне балкон остеклить, собрала 60 тысяч, и теперь я их потратила и осталась без балкона. Восемь тысяч на лечение, мне как бы не повезло, я первая заболела вирусом непонятно каким еще в январе, 8 тысяч ушло на лечение, и все, мой балкон «улетел», печально. Ну что теперь делать? Будем ждать, когда кончится пандемия, и еще заработаем, надеюсь. Главное не болеть. Петр Кузнецов: И сколько у вас из этих 60 осталось? Зритель: А уже осталось, я не знаю, 30, наверное, меньше. Петр Кузнецов: Ага, половина. Зритель: Я уже не злюсь, я не расстраиваюсь, мне самое страшное дефицит общения, все, я больше ни о чем не говорю. Потому что я с вами общаюсь, я куда-то еще звоню, мне это хоть чуть-чуть поднимает настроение. Спасибо большое. Петр Кузнецов: Мы рады. А нельзя в магазин сходить и на крыльце с кем-нибудь побеседовать? Ну просто чтобы тоже здесь лишнего не брать в магазине. Зритель: А я беру фрукты, овощи, то есть я беру самое лучшее, пусть немного, лучше меньше, да лучше, ну я так привыкла. Потому что я всю жизнь жила в нищете, в аптеке получала 60 рублей, сейчас пошла на пенсию, все, я хочу немного, но лучшего самого. Покупаю белорусскую, все от Лукашенко, я обожаю. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: Это самая лучшая продукция, в нашем супермаркете специальный отдел, колбаса самая лучшая, все белорусское самое лучшее. Спасибо большое, до свидания. Ольга Арсланова: Продукты от Лукашенко. Петр Кузнецов: Продукты от Лукашенко лично. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Михаил Черныш, первый заместитель директора Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН, доктор социологических наук, снова с нами на связи. Михаил Федорович, вот многие пишут, что этот новый режим чему-то научил: например, нужно все время иметь какой-то запас, какую-то финансовую подушку; можно научиться себя в чем-то ограничивать. Вот лично вы уже для себя какой вынесли урок из этого нового нашего мира? Михаил Черныш: Ну, вы знаете, все-таки поскольку мы, социологи, все время анализируем те изменения, которые происходят в обществе, нам интересен именно этот аспект того, что происходит, изменения касаются расстановки приоритетов в общественном сознании. Вот людей изолировали, и сейчас на первый план выходит приоритет общения. Вот даже не приоритет потребления, люди все-таки как-то справляются сейчас с потреблением, с обеспечением себя самим необходимым, а вот эта депривация, как мы говорим, общения, необходимость общения – это то, что людям становится нужно, это то, что они начинают ценить даже больше, чем какие-то материальные блага. Вот что-то происходит в общественном сознании, говорить пока об этом еще рано, но здесь какие-то подвижки уже видны, что-то происходит. Ольга Арсланова: Спасибо за ваш комментарий. Михаил Черныш был с нами на связи. Ценность общения стала выше, считает наш эксперт. Петр Кузнецов: Калининградская область пишет: «Трачу меньше сейчас, так как торговые центры закрыты, перестала покупать одежду, обувь и другое». Вот Курганская: «Сейчас ходим в магазин возле дома, все дороже, чем ездили на рынок и в дешевые магазины», – как написано, так и зачитал. Ольга Арсланова: «Кто развлекался и одевался, тот стал тратить меньше, а мы экономили, теперь сложнее, и лекарств больше надо, они дороже». Петр Кузнецов: Ну вот еще жалуются, что нет в этой доступной зоне как раз дешевых привычных магазинов, куда раньше ходили, вот траты в связи с этим дополнительные. Ольга Арсланова: Вот что пишет Ростовская область: «Экономии нет, развлечения и так были недоступны, обеды в кафе тоже. Режим «только необходимое», увы, всегда. На работу хожу пешком». Зато некоторые москвичи стали тратить меньше. Раньше, например, пишет наш зритель, «привыкли тратить деньги на всякую ерунду, в «Старбаксе» 100 рублей за стаканчик кофе, когда можно купить банку, теперь покупаем банку». Петр Кузнецов: Да, вот эти незаметные траты, когда на каждом углу тебя поджидают. Мы спрашивали вас все эти полчаса: «На самоизоляции вы стали тратить больше или меньше?» – это было наше большое такое голосование. Вот как вы ответили: «больше» 77% ответили, соответственно 23% тратят меньше. Ольга Арсланова: Но это только промежуточные результаты. Мы проводим весь этот опрос в рамках рубрики «Реальные цифры» в течение всей недели, присоединяйтесь.