Оксана Галькевич: Итак, нефть дорожает. Казалось бы, это должна быть для нас хорошая новость в этом. Ведь значительная часть нашего бюджета держится как раз на нефтегазовых доходах, а это социальные какие-то пособия, которые выплачиваются, это… ну, в общем, стабильность нашего бюджета. Но тут неожиданно совершенно Счетная палата выступила с таким предупреждением: говорит о возможном новом топливном кризисе в России. Говорят, что может произойти резкий рост цен на бензин, как это уже было в 2018 году. Вы сейчас скажете, что цены-то уже растут. И действительно будете правы. Потому что ситуация выглядит уже, мягко говоря, неприятно, а можно сказать – и тревожно. Средние цены в России всего за неделю, к 11 марта т. е., выросли на 10 коп. Вот 92-й в среднем по России (это средние цены, не только Калининграда, который нам сейчас звонил, касается) выросли до 44,67, а АИ-95 вот без двух копеек, 2 коп. не хватило до 48 руб. Сильнее всего цены за это время росли на Дальнем Востоке и в Бурятии. Бурятия тоже сейчас регион Дальнего Востока, но, в общем, в других регионах и вот в Бурятии, в Республике Бурятия. В общем, что хочется сказать: да что ж такое, да? Вот нефть растет, нефть падает, а цены на наших автозаправках только почему-то поднимаются. Я думаю, что вы об этом обязательно будете спрашивать. Потому что ни одна у нас тема обсуждения бензина и нефти без этого вопроса не обходится. Наших экспертов спрашивайте об этом, они вам все объяснят. Но мы принимаем не только эти вопросы. Любые абсолютно. Выходите на связь, мы в прямом эфире, телефоны у вас на экранах, все это бесплатно. Звоните, пишите. Александр Денисов: Да. И у нас на связи Григорий Баженов, руководитель аналитического центра Независимого топливного союза. Григорий Александрович, добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Александр Денисов: Видимо, неспроста Счетная палата тут грозит нам топливным кризисом. И сейчас же нефтяники обратились к правительству с предложением, так сказать, накинуть, чтобы побольше компенсировали. Иначе цены опять поползут вверх. Понимания не встретили. Вот что сейчас в данный момент происходит между правительством и нефтяниками? Чем они обосновывают вообще свои пожелания накинуть им, добавить поддержки финансовой? Григорий Баженов: Давайте просто будем немножко последовательно разбирать эту ситуацию, раскручивать цепочку. Для того, чтобы в целом понять, что за чем было и как вообще все происходило. Мы очень любим говорить о только ряде факторов, которые касаются цен на бензин. В частности, все говорят про нефть, которая дорожает и в результате у нас растут цены на бензин. Но это лишь один из факторов. Есть и другие факторы, которые приводят к тому, что бензин дорожает на российском рынке. И один из этих факторов, и он, пожалуй, является чуть ли не ключевым, это рост налоговой нагрузки на внутренний рынок. У нас в 2021 году в очередной раз были проиндексированы акцизы на нефтепродукты. Александр Денисов: Хорошо, Григорий Александрович, давайте назовем ту составляющую бензина. 70 или 80% налоги составляют в цене бензина? Григорий Баженов: Нет, смотрите, тут надо правильным образом опять-таки считать. Если мы с вами возьмем акциз и НДС, то это порядка 45-50%. Александр Денисов: 45-50%, да, Григорий Александрович, вот тут главный вопрос. Смотрите, странная ситуация получается. С одной стороны, государство деньги берет с нефтяников. С другой стороны, нефтяники просят какую-то поддержку. Одной рукой даем, другой рукой забираем. Как-то немножко необычно получается, вам не кажется? Григорий Баженов: Ну, это не просто необычно, это попросту глупо, на мой взгляд. Вообще в принципе тот демпфирующий механизм, который очень активно обсуждается на сегодняшний день, это механизм, который выстроен согласно совершенно противоречивой логике. Потому что по сути в тот момент времени, когда у нас наблюдаются высокие котировки цен на нефть, когда у нас наблюдаются хорошие мировые котировки на нефтепродукты, у нефтяников образуются прибыли. И они еще дополнительно субсидируются от государства при помощи вот этого демпфирующего механизма. Когда же, напротив, в 2020 году у нас наблюдались существенные сложности у нефтяников, в частности, их доходы крайне сильно просели, и можно посмотреть на их отчеты (они публичные) и увидеть там, что у них образованы убытки, – они должны были сверх акциза платить дополнительные суммы в бюджет, согласно этому демпфирующему механизму. При этом суммы эта не ограничены. И, например, в такой период, как апрель-май, эти суммы дополнительные, сверх … акциза, доходили до полуторных… Александр Денисов: И ваше предложение? Как тогда поступать? Гибкий демпфер, как это назвать-то? Григорий Баженов: Нет, я считаю, что демпфер в принципе не нужно, его необходимо отменять. В частности, Независимый топливный союз вместе с парламентариями подготовил законопроект об отмене демпфера, и мы его внесли еще летом. Сейчас он находится на стадии регистрации и прохождения всех обязательных требований для того, чтобы уже провести соответствующие чтения и потом вести активную законодательную работу. Нужно в принципе пересматривать правила игры на рынке. Оксана Галькевич: Демпфер отменим, к чему вернемся или к чему придем? Или, может быть, вернемся, да? Григорий Баженов: Здесь уже должна… Оксана Галькевич: Ведь он вводился не просто так, да, а с какой-то целью. Там люди сидели, считали. Григорий Баженов: Он не работает. Понимаете, проблема заключается в том, что он не работает. Он не работает вообще. Вот вы сами просто посудите. Его стали разрабатывать в середине 2018 года. Он официально вступил в силу 1 января 2019 года. Он существует чуть больше двух лет. Его пересматривают уже второй раз. Как вы думаете, это работоспособный механизм? Оксана Галькевич: Понимаете, ряд специалистов, экспертов (разные же точки зрения на эту ситуацию есть), они говорят, что как раз вот этот демпфирующий механизм и помог в свое время сдержать критический рост цен на именно потребительском рынке. Григорий Баженов: В 2018 году демпфер никак не мог помочь, потому что он стал действовать в 2019 году. В 2018 году сдерживание цен преимущественно было осуществлено за счет следующего. Во-первых, были снижены акцизы на 92-й, 95-й бензин и на дизельное топливо на 3 тыс. с тонны и на 2 тыс. с тонны соответственно. Более того, были приведены очень резкие меры сдерживания цен: была заморозка. Поэтому говорить о том, что это сделал демпфер, попросту некорректно. Мы видели положительное воздействие демпфера ровно полгода. И то, тогда сама по себе ситуация не была никоим образом критична. И назвать это полноценным участием демпфера в ценообразовании мы не можем. На деле мы видели негативный эффект, и крайне негативный эффект демпфера в 2020 году. У нас на бирже в июне 2020 года 98-й бензин пробил исторический максимум. Это в том числе было связано с тем, что… Извините, 95-й бензин пробил исторический максимум. И это было в том числе связано с тем, что нефтеперерабатывающим заводам в условиях кризиса приходилось дополнительно платить деньги в бюджет. Пришлось снижать объемы нормативов обязательной реализации на бирже. В результате цена скакнула крайне сильно. И это прямое следствие действия демпфера. Александр Денисов: Да, со зрителем поговорим и вернемся к вашему. Оксана Галькевич: Анна из Крыма у нас на связи. Анна, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Слушаем вас. Что у вас с бензином? Сколько стоит, чем заправляете? Зритель: Вот мы смотрим цены, 92-й бензин 49 руб. Оксана Галькевич: Ага, так, 92-й 49 руб., так. Зритель: Да. Оксана Галькевич: 95-й почем? Зритель: 95-й еще дороже. Оксана Галькевич: Еще дороже. В Калининграде было 48 руб. 92-й, да? Александр Денисов: 48. Зритель: С чем это связано? Это на материк чтоб выехать в Краснодар, заправиться, нам хватит … , потому что такие вот цены. Александр Денисов: Спасибо. Оксана Галькевич: Вот такие вот цены. Александр Денисов: А 92-м заправляются – не удивляет вас, Григорий Александрович? Машину люди не берегут, очевидно. Григорий Баженов: Ну, здесь уже как бы, смотрите, я не буду… Александр Денисов: Не до этого, да? Григорий Баженов: …я не буду включать патерналиста и говорить людям, каким бензином им необходимо заправляться. Я думаю, что они самостоятельно могут принять решение, и это решение будет укладываться в их предпочтения. Т. е. я этим заниматься в принципе не собираюсь. И они могут самостоятельно здесь решать. Я могу сказать о том, почему бензин дорожает. Я могу рассказать о том, почему у нас никогда не происходит падения цен на нефтепродукты. И почему у нас в целом сама по себе система настроена так, что рынок не может развиваться. Цены растут, а прибыли при этом и в нефтепереработке, и в рознице маленькие. И инвестиции туда не идут, понимаете, они падают. Оксана Галькевич: Григорий Александрович, скажите, а у нас возможен только рост цен? Или, может быть, нам еще дефицит какой-то грозит? Вот если предполагать. И то, что Счетная палата сказала не просто о росте цен – о неком кризисе. А о том, как этот кризис может еще проявиться неприятным образом, предупредите нас, пожалуйста, чтобы мы были готовы. Григорий Баженов: Я думаю, что в первую очередь речь, конечно, шла о росте цен. Я очень сомневаюсь, что у нас будет наблюдаться проблема какого-то всеобщего дефицита нефтепродуктов. По очень простой причине. У нас в целом, если посмотреть на общий объем производства и на объем потребления, и бензин, и дизельное топливо профицитны. Т. е. мы наблюдаем, что в целом объем производства выше, чем требуется внутреннему рынку. Другое дело, что из-за того, что у нас в целом налоговая система такова, что поставлять на экспорт просто-напросто выгоднее, то, когда продукт уходит из страны, на это реагируют внутренние корректировки. А розницу держат. Если бы розницу не держали, если бы была возможность нормально подстраиваться и вверх, и вниз, мы бы видели совершенно другую динамику. Да, мы бы видели временами рост. Но временами мы видели бы и снижение. И в целом… Александр Денисов: Григорий Александрович, да, вот еще насчет экспорта тоже, нам это может, так сказать, прилететь еще одним концом. Леонид Федун дал интервью, рассказал о так называемой Green Deal в Европе, когда, грубо говоря, отлавливают всю промышленность с грязным следом с карбоновым, и это светит нам. И он предрек, что налоги для нашей промышленности, в том числе и для нефтяников, составят примерно €8 млрд. в год. Не исключено, что эти деньги прилетят в виде повышенного бензина и в нашу сторону. Т. е. мы будем еще дороже платить просто потому, что они хотят туда экспортировать. Они же все заложат, все свои издержки, в цену на бензин. Есть такой риск? Григорий Баженов: Нет, но смотрите, тут… Еще раз, давайте правильно понимать сам по себе процесс налогообложения в отношении нефтепродуктов. У нас есть, с одной стороны, экспортные пошлины, которые снижаются год от года и к 2024 году они должны обнулиться. Там более сложная система расчета, но в общем факт в том, что коэффициент, который в целом является ключевым, базовым при расчете экспортной пошлины, он будет обнулен в 2024 году. А акцизы будут повышаться год от года. Акцизы вы платите только тогда, когда вы поставляете товар на внутренний рынок. Из-за того, что у нас высокие акцизы, у нас не проходит импортный бензин. Когда, например, цена хорошая и можно поставлять импортный бензин на наш рынок и тем самым его балансировать. Например, на Дальнем Востоке не случилось бы тех проблем, которые мы видели буквально недавно в Хабаровске и, например, во Владивостоке… Оксана Галькевич: Как раз тот самый дефицит, да, просто люди там в разные очереди записывались на заправку. Григорий Баженов: Да. Банально. Но там, смотрите, там уникальная ситуация в силу того, что это действительно голодный регион и голодный федеральный округ с точки зрения обеспеченности нефтепродуктами. Там всего два НПЗ работают на 11 регионов. Александр Денисов: Григорий Александрович, я все-таки вернусь к своей мысли. Не выйдет так (да или нет), если с них будут драть еще одну шкуру на Западе за поставки, не отыграются ли они на нас? Григорий Баженов: Я думаю, что скорее всего придется перенастраивать в целом налоговую систему, и тогда эти риски можно будет смягчить. Если этого не произойдет, тогда, безусловно, будет перенос на внутренний рынок. Александр Денисов: Спасибо. Оксана Галькевич: Ну, в общем, нельзя сказать, что вы нас как-то поддержали, подняли нам настроение. Спасибо, тем не менее. У нас на связи был Григорий Баженов, руководитель аналитического центра Независимого топливного союза.