Оксана Галькевич: Квартирный вопрос продолжает портить россиян, причем не только москвичей, обратите внимание. В нашей стране в последние годы высоким спросом продолжают пользоваться микроквартиры, именно «микро-», уважаемые зрители, потому что, честно говоря, даже малогабаритным каким-то жильем это уже можно с трудом большим назвать. Константин Чуриков: А у нас уже все «микро-»: у нас микрокредиты, микропорции, микроквартиры. Мельчаем. Оксана Галькевич: У некоторых еще микрозарплаты, Костя. Константин Чуриков: Микрозарплаты, самое главное, ха-ха. Оксана Галькевич: И микропенсии. Константин Чуриков: Да, микроразмер оплаты труда. Растет спрос, за ним вместе и предложение: в новостройках таких квартир стало почти на треть больше, причем всего лишь за один квартал этого года. Покупатели пытаются угнаться за ростом цен, но, похоже, лидер в этой гонке вовсе не потребитель, по крайней мере цены поднимаются намного быстрее, чем зарплаты, даже если опираться на официальные даты Росстата, а мы в них, в общем-то, с вами постоянно сомневаемся. Оксана Галькевич: Постоянно говорим об этом, да. В студиях новостроек квадратный метр подорожал на 45%. У кого-нибудь, вот интересно, доходы выросли за год на такую величину? Ну, наверное, есть, конечно, такие люди, но я не думаю, что их много. Константин Чуриков: Ну это, мне кажется, единичные какие-то случаи. Оксана Галькевич: Не в массовом порядке. Студии на вторичном рынке прибавили 40%. И сравнимый рост цен также у других квартир однокомнатных, например, вот вы сейчас этот рост видите сейчас на экранах у себя в графике. Константин Чуриков: Еще один важный статистический факт, важный вообще со многих точек зрения, прежде всего с демографической, я думаю, – при том, что цены на квартиры растут, сокращается их площадь, а это уже такой действительно фактор, влияющий на то, семья заведет не заведет ребенка, примет какое-то важное решение в жизни или не примет. Вот в прошлом году это было в среднем 59 квадратных метров, а в этом году на 16 квадратных метров меньше. Так, это сколько у нас получается... Оксана Галькевич: Ничего себе. 43 там получается. Константин Чуриков: Опа, 43. Оксана Галькевич: При этом если вы думаете, что подобное жилье покупают одинокие бессемейные люди, то на самом деле, Костя, это далеко не так. Зачастую, нередки, так скажем, случаи, когда на этих квадратных метрах небольших живут целыми семьями, нашими российскими семьями, если опять же вы подумали, что это, допустим, люди, которые трудовые мигранты, приехали из других стран, где, может быть, там такие традиции, – нет, ничего подобного, это россияне вот так живут. Константин Чуриков: Ну что же, о традициях и о трендах, как сейчас говорят, поговорим с Михаилом Чумаловым, это директор агентства недвижимости «Белый Город». Михаил Юрьевич, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Михаил Чумалов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Михаил Юрьевич, ну ведь совершенно это, скажем так... Ну, я понимаю, что да, привыкли поколения жить в коммуналках и т. д., человек на человеке, но вот эти студии, квартиры-студии, то есть это и кухня, и гостиная, ну совершенно не наша история, нет? Сейчас уже... Михаил Чумалов: Ну, насчет «привыкли поколениями жить» вы немножко преувеличиваете, потому что площадь самой маленькой однокомнатной квартиры в хрущевке – это 31–32 квадратных метра. Туда влезают четыре нынешних студии самых маленьких. Оксана Галькевич: 32 квадратных метра?.. Михаил Чумалов: То есть такого в России у нас еще не было. Ну и должен сказать, что эта тенденция появилась не сегодня и даже не вчера, а скорее позавчера, лет 10 назад начали уменьшаться площади квартир. Точнее, я бы не так выразился – начали появляться квартиры сверхмаленькой площади, непривычной для нас. Константин Чуриков: Но просто сейчас это приобрело какой-то уже размах, мы об этом говорим... Михаил Чумалов: Да-да, сейчас их стало намного больше и площади стали еще меньше. Я вот специально сейчас, перед тем как идти сюда на эфир, залез в базу данных «Циан», посмотрел. Вот на сегодня, на сегодняшний день в Москве и Московском регионе продаются 12 квартир меньше 10 квадратных метров, 309 квартир площадью до 15 квадратных метров... Константин Чуриков: «До». Михаил Чумалов: … 1 750 квартир до 20 квадратных метров... Оксана Галькевич: Подождите, а это все новое жилье, так скажем, современное? Михаил Чумалов: Нет, нет. Оксана Галькевич: Или это какой-то старый фонд в том числе? Михаил Чумалов: Нет, это и то и другое. Бо́льшая часть этих объектов – это апартаменты, не квартиры... Оксана Галькевич: Это новое жилье. Михаил Чумалов: ...но есть и квартиры. Смотрите, появились они лет 10 назад, тогда девелоперы предложили некий новый формат, молодежный, так скажем, для молодежи, которая ведет активный образ жизни, приходит домой только ночевать. Это были такие достаточно большие апарт-комплексы, в которых есть все, фитнес, кафе, рестораны, какие-то общие зоны и очень маленькие студии, рассчитанные на одиноких или на пары молодые, которые весь день проводят вне квартиры, домой приходят только ночевать. И этот формат был довольно востребованным, сейчас много в Москве таких комплексов. Потом даже были такие апарт-комплексы или лофт-комплексы, где были общие зоны такие, как, например, общие кухни, где можно приготовить еду, общие детские. Это примерно как «Дом Рабкоммуна», помните, был в 1920-х гг. Оксана Галькевич: Ага, помним. Константин Чуриков: Михаил Юрьевич, но все-таки... Михаил Чумалов: С этого (извините) началось. Но потом уже включились частные инвесторы, и некоторые люди просто свои квартиры, или специально покупали квартиры, или свои квартиры переоборудовали в несколько студий и продавали или сдавали в аренду. Оксана Галькевич: Такие переосмысленные коммунальные квартиры, тоже можно так сказать? Михаил Чумалов: Ну, все-таки это отдельные квартиры со своим санузлом. Оксана Галькевич: Со своим санузлом, но тем не менее. Михаил Чумалов: Последние 2 года, вот еще одна новая тенденция появилась – это инвесторы выкупают целиком здания нежилые или этажи нежилые в жилых домах, переоборудуют их опять же в студии. Иногда это выглядит очень смешно, это такой длинный-длинный коридор учрежденческий, много-много дверей, и это все небольшие апартаменты, и их очень хорошо покупают. Константин Чуриков: Я не понимаю одного. Задача бизнеса – максимальное извлечение прибыли. Вот на этих квартирочках-живопырочках – на них что, много заработаешь? Вам же, наоборот, должно быть выгоднее, чтобы люди плодились, размножались, чтобы требовалась огромная жилплощадь и т. д., большие квартиры покупали. То есть в чем смысл-то? Михаил Чумалов: Я понял, понял ваш вопрос... Оксана Галькевич: Да ладно, да ладно? Вот риелторы, ты думаешь, будут как-то стратегически мыслить за благополучие страны, да? Михаил Чумалов: Я понял ваш вопрос. Ну, было бы самым простым сейчас свалить все на застройщиков, сказать, что вот они лепят маленькие квартирки. На самом деле застройщикам все равно, им надо продать... Оксана Галькевич: Я же говорю. Михаил Чумалов: ...определенное количество квадратных метров, а дальше уже их маркетинговые службы смотрят тенденции рынка... Константин Чуриков: Как этот сыр нарезать, да, мелко или крупно. Михаил Чумалов: Да. Тут застройщики скорее идут за тенденциями рынка, чем их определяют, устанавливают, – наоборот, обратная зависимость. Оксана Галькевич: Вы знаете, вот я сейчас попрошу показать графику, предложения однокомнатных квартир, у нас есть красивая такая карта, наши графисты постарались. Она, собственно, вот о чем. Можно было бы подумать, что такой формат, о котором вы говорите, востребован в городах, где большая финансовая активность, бизнес-активность, где много вот этих самых молодых людей, много работающих. Но нет, на рынке новостроек в III квартале наибольший рост однокомнатных квартир был зафиксирован в Екатеринбурге, в 3,5 раза. Константин Чуриков: Город-миллионник. Оксана Галькевич: Да. В Ростове-на-Дону – в 2,4 раза. В Ярославле, вот недавно от Москвы, – 2,3 раза, мы говорим о том, что отток населения в сторону столиц, но нет, там тоже свой рост. На рынке вторичного жилья количество выставленных на продажу студий наиболее ощутимо увеличилось в Симферополе, Тюмени, ну в Москве, соответственно, тоже и Новосибирске. Это по всей стране, получается, такая тенденция? Михаил Чумалов: Смотрите, есть некий международный опыт. Вот возьмем азиатские крупные мегаполисы, где тоже очень много микроквартир. Там это вызвано очень дорогой землей и скученностью населения. Оксана Галькевич: Очень много людей у них еще, да, скучено. Константин Чуриков: У нас-то просторы, понимаете, ширь наша. Михаил Чумалов: Да, у нас причины совершенно другие, а именно недостаток денег. Ну, я бы так сказал, причины есть психологические и экономические. Если можно, я скажу два слова. Константин Чуриков: Давайте-давайте, конечно. Оксана Галькевич: Ага. Михаил Чумалов: Психологические, начнем с них. Мы привыкли с советского времени, что стандарт жизни каждого человека – это квартира, машина, дача, своя квартира. Хотя они и не были своими в Советском Союзе, но их все считали своими. Это не соответствует общемировой тенденции, потому что в развитых странах Европы собственников жилья мало, человек десять раз подумает, прежде чем приобрести жилье в собственность, и налоговая система их тоже не стимулирует к покупке жилья в собственность, наоборот, это очень дорого и обременительно. У нас наоборот. У нас государство стимулирует покупку жилья в собственность как льготной ставкой ипотечной, так и налоговыми льготами: если вы покупаете квартиру, вы получаете не обременение, а, наоборот, льготу, вычет налоговый. Поэтому у нас очень много собственников и все хотят купить абы какую, но свою. А денег-то нет, поэтому чем дальше, тем меньше их, и цены растут, а доходы падают, и все на меньше и меньше хватает квадратных метров. Ну еще второй психологический момент: мы все привыкли за 30 лет, когда цены на жилье росли, что на жилье можно зарабатывать, причем это можно делать всем, не только инвесторам. Константин Чуриков: Ну, не мы все привыкли, некоторые люди привыкли. Михаил Чумалов: Вы знаете, очень... Поскольку у нас очень много собственников жилья, очень много людей, сдающих жилье, для пенсионеров часто это единственный дополнительный доход к их не слишком огромной пенсии, так скажем, и человек всю жизнь старается, чтобы купить свою квартиру и обеспечить себе дополнительный... А больше-то других доходов нет, кроме зарплаты основной. Константин Чуриков: Мы специально выяснили перед этим эфиром, в каких вообще условиях живут в существующих, в нынешних своих квартирах жители нескольких городов, Уфа, Ярославль и Липецк. Давайте послушаем и посмотрим, какие были ответы, а потом звонок примем. Оксана Галькевич: А Александр из Петербурга, который вот хотел высказаться, вот подождите, пожалуйста, сейчас мы вам дадим слово. ОПРОС Константин Чуриков: Слушайте, масса впечатляющих историй. 22 квадратных метра, 4 человека... Вроде вообще мы не в Сингапуре живем, да, не в Гонконге, у нас вроде, так сказать, есть где разгуляться... Оксана Галькевич: ...а живем как там, да, ну по некоторым параметрам. Константин Чуриков: А живем как там. Оксана Галькевич: Александр из Петербурга, здравствуйте. Мы вам обещали дать слово, мы вас слушаем. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый вечер. Зритель: Спасибо за тему. Я... Вообще-то это дело все настораживает серьезно, вот эти вот все интервью с людьми. Они говорят о том, что люди практически у нас не живут, а выживают в прямом смысле. Я расскажу про практику Петербурга. Сегодня в Петербурге великая стройка, но до 60% строятся так называемые, так сказать, малые квартиры или студии, вот. Из этих 60% больше 50% отдаются под наем, остальные 20 или 30% – это молодежь, как старт приобретается не ими, а их родителями, а в остальные идет переселение, то есть старики уходят в эти маленькие квартирки, отдавая свои хрущевки или то, что они заработали в советское время, для своих молодых людей, то есть для детей. Оксана Галькевич: Для детей. Зритель: Вот такая, так сказать, круговерть идет у нас по городу. Константин Чуриков: Тоже не самая здоровая круговерть. Спасибо, Александр, за ваш звонок. Давайте сейчас подключим к нашей беседе, вот у нас уже тоже параллельно на линии Ольга Воробьева, профессор, доктор экономических наук из Института демографических исследований РАН. Здравствуйте, здравствуйте, Ольга Дмитриевна. Ольга Воробьева: Здравствуйте. Рада вас всех видеть и слышать. Интересная тема очень. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Да, интересная и болезненная. Ольга Дмитриевна, ну а, собственно, что нас ждет, если, понимаете, все будет происходить как оно происходит, если застройщики будут все больше и больше проектировать таких квартир, соответственно, продавцы их будут продавать, люди их будут покупать? Какими демографическими успехами мы отзовемся на проблему, которая, кстати, не дает спать спокойно нашему президенту? Ольга Воробьева: Ну, конечно, чем меньше площади у людей квартиры или комнаты, тем хуже для демографической ситуации не только с точки зрения рождаемости, но и с точки зрения смертности. Знаете, в тесноте, наверное, и эпидемии больше как-то развиваются, и всякие вирусы, и т. д. Но ведь причина того, что появилось, появляется и расширяется, вы показали, во сколько раз расширяется строительство маленького жилья по всей России, причина в бедности, в бедности людей, которые покупают, это жилье-то все на продажу, это же не муниципальное жилье. Константин Чуриков: Ольга Дмитриевна, но причина же не только в бедности, но и в жадности. Ведь в принципе, если, так сказать, никого не контролировать, можно запросто этот формат сделать доминирующим. Ольга Воробьева: Жадности, жадности застройщиков и бедности покупателей. Это платежеспособный спрос: понимаете, чтобы хоть что-то продавалось по высоким ценам, надо делать меньше метров, а покупать больше метров из-за бедности люди не могут. А бедность из-за низкой оплаты труда, а низкая оплата труда – это из-за того, что вся эта система оплаты труда строится на очень низком минимальном размере оплаты труда. Тут очень много составляющих, такая длинная цепочка, если уж докапываться до истинных причин. Но то, что это на демографических процессах, на воспроизводственных процессах, рождаемости, заболеваемости, смертности, брачности, разводимости, все это будет очень отрицательно сказываться, – это безусловно. Хотя, конечно... Оксана Галькевич: Ольга Дмитриевна, вы знаете, ну вот у нас часто говорят о том, что у нас социальное государство, и вот если вдруг у нас начинаются проблемы с ростом цен на какие-то социально важные группы товаров, хлеб, молоко, я не знаю, подсолнечное масло, государство с какого-то раза вдруг реагирует. Но вот цены на жилье, вот эти вот дорожающие квартиры – это ведь тоже на самом деле социально важная такая история. Почему здесь никак, так скажем, не реагируют, не принимают меры? Я не знаю какие, я не экономист, может быть, вы скажете, можно ли здесь что-то сделать. Ольга Воробьева: Нет, конечно, меры можно принимать, чисто рыночные механизмы, для того чтобы аппетиты застройщиков и их сверхприбыли снижать, можно принимать. Но в эту сторону, конечно, никто не смотрит и не собирается как-то это ограничивать. Более того, самые дорогие площадки в стране, это вот московской земли, они уже так плотно застраиваются, чтобы подороже продать, и Москва расширилась неизвестно вообще куда, до Калуги, транспортные проблемы и прочие, прочие в связи с этим возникают... Да, вот тут, видно, такое сильное лобби застройщиков и очень богатое, очень, знаете, имеющее большие средства... Оксана Галькевич: Ольга Дмитриевна, а вот эти вот аппетиты, про которые вы сказали, их в принципе как можно ограничивать? Вы знаете, мы когда общаемся в эфире вот именно с людьми, которые занимаются застройкой, я помню, один из недавних разговоров, на вопрос о том, какова маржинальность этого бизнеса, человек сказал: «Да в принципе там немного, ну 15–20%». 15–20% – это немного? Ольга Воробьева: Ну, смотря от какой суммы и кому. Конечно, это много, в абсолютном выражении это много. И вы знаете, тут ведь очень монополизм в этой сфере. Я не специалист в ней, я думаю, у вас в студии сидит человек, который лучше в этом разбирается. Но вот по московским площадкам у нас два-три монополиста и все, и никакой конкуренции фактически нет. А цены могут снижаться и вообще как-то регулироваться, рыночные цены, только в результате конкуренции, это уж не надо быть экономистом, это все понятно. Оксана Галькевич: Понятно... Нет, ну вроде как, знаете, наверное, смотрят на рынок, монополии нет, и то хорошо, а, судя по вашим словам, даже два-три игрока – это уже слишком, надо больше. Ольга Воробьева: Ну конечно, надо давать возможность больше. А этой возможности, наверное, чисто административными какими-то методами не дается, и цены держатся монопольно высокие, а покупать по таким высоким ценам можно совсем немного метров, вот поэтому такие и получаются... Константин Чуриков: Да, спасибо большое, Ольга Дмитриевна. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Ольга Воробьева, профессор, доктор экономических наук Института демографических исследований РАН. Вы знаете, Михаил Юрьевич, я вот вспоминаю, был у нас один эксперт Юрий Крупнов, и он сказал одну, мне кажется, очень умную, интересную, правильную вещь. Он говорит, что поддерживать надо, ну мы говорили о демографии, что нужно поддерживать многодетных, он говорит – какие многодетные, поддерживать надо уже так, чтобы было выгодно родить первого ребенка, то есть вот этот принцип «минус один»: если ты хочешь, чтобы родилось двое детей, поддержи сначала первого, то же самое с этими квартирами, с этими комнатами. Ну не будет двухдетной семьи или даже однодетной, если будет квартира-студия, вот эта живопырка, ну точно не будет, к бабке не ходи. Михаил Чумалов: Вы знаете, кто покупает эти маленькие квартиры? Основные такие категории – это, во-первых, для студентов, которые приезжают в Москву учиться. Простой расчет: снять квартиру где-нибудь в районе Проспекта Вернадского в Москве, там, где вузы находятся... Константин Чуриков: Ну да. Михаил Чумалов: ...обычную квартиру минимум 40 тысяч в месяц, за 5 лет обучения это 2,5 миллиона. И родители думают, а не проще ли купить студию, пусть он там поживет 5 лет, а потом мы ее продадим или будем сдавать таким же студентам. Константин Чуриков: Ну типа жених с приданым уже, как говорится, да? Михаил Чумалов: Это, кстати, вполне в мире распространенный формат, я сам жил в такой студии в университетском городе Тюбингене, там где-то 17 метров, где была маленькая кухонька, маленькая ванна и пальма, вот все, больше ничего. Вторая категория – это люди, которые хотят как угодно, но получить недвижимость в Москве. Кстати, вот в этом году я читал о некоем опросе, не помню уже, кто его проводил, у людей спрашивали, что бы они при равной цене купили, студию 20 метров в Москве, полноценную квартиру в Новой Москве или двухкомнатную квартиру в области, в Московской области. Больше 50% выбрали 20-метровую студию в Москве, то есть Москва притягивает. Оксана Галькевич: С точки зрения инвестиционной привлекательности, наверное. У нас есть звонок из Самары, давайте поговорим с нашим зрителем из этого города. Здравствуйте, Марат, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Вот у нас 20 метров квартирка, и после того, как у нас родился второй ребенок, мы, собственно говоря, там не живем, естественно, там невозможно вчетвером жить. Мы на съемной квартире, считай, 20 лет живем, эту сдаем и живем. Но это одна проблема, то, что третьего ребенка уже некуда, само собой, то, что жить не на что и негде, вот. Но еще одна проблема. Вот сегодня подняли вы же вопрос о том, что миллион квартир вне закона и миллион граждан могут лишиться жилья. У нас точно такая же ситуация была, к счастью, мы успели эту квартирку... У нас отняли ее сначала, по суду сделали незаконной, а потом часть, целый дом, пятиэтажная хрущевка, представьте себе общежитие, там было 117 семей, нас лишили собственности всех. Но несколько домовладельцев наших квартир оказались обеспеченные люди, они обратились, смогли дойти до ЕСПЧ, там огромные деньги нужно заплатить. И вот они все суды обошли, и ЕСПЧ вернул нам наш дом. А вот теперь наш дорогой президент внес в Конституцию, что мы в ЕСПЧ больше обращаться не сможем, и вот те, кто по нашим следам пойдет, они уже потеряют свое жилье, вот это второй вопрос. Константин Чуриков: Да, вопросов очень много тут. Оксана Галькевич: Это если ситуация такая повторится. Константин Чуриков: Да. Марат, спасибо за ваш звонок. Вы знаете, все-таки по поводу, вот ваша позиция. Сегодня действительно было такое у нас обсуждение в дневном эфире по поводу вот этого самостроя, очень тонкий момент, вот как быть. Потому что это все-таки судьбы людей, это тоже, извините, влияние на демографию в том числе. Оксана Галькевич: Ну, это в том смысле и недобропорядочные застройщики... Константин Чуриков: И на рынок на ваш влияют. Оксана Галькевич: Люди не всегда могут отследить на самом деле, можно здесь строить, нельзя строить, порядочный застройщик, непорядочный... Михаил Чумалов: Не только это касается самостроя. Но и вот то, о чем я говорил, переделки нежилья в студии вот эти, там права часто очень мутные, и я бы посоветовал очень детально изучать, стоит ли покупать такие объекты. Оксана Галькевич: Владимирская область: «Живу с мамой в трешке, 52 квадратных метра». Краснодарский край: «Как это, не нарожают? А вот после войны рожали по шесть детей в избе на две комнаты». Вы знаете, я вас вот о чем хочу спросить. Вот мы говорим о том, что у людей нет денег, они покупают все меньшие квартиры. Меня вот стоимость жилья интересует – почему цены на квартиры продолжают расти, на жилье, может быть, не только на квартиры, не знаю, загородная недвижимость как-то тоже в это вовлечена? Смотрите, у нас, с одной стороны, был всплеск, когда снизили ставку по ипотеке, поддержали, ну хорошо, цены побежали, нам это так объяснили. Теперь ставку уже снизили, она уже не та, что была прежде, а цены продолжают расти. Почему? Что происходит? Михаил Чумалов: Ну, на самом деле в недвижимости все так быстро не происходит. Ставку подняли, наоборот, учетную... Константин Чуриков: Да-да-да, подняли-подняли. Михаил Чумалов: ...но это не сразу отражается на рынке, с неким лагом в полгода, наверное. Хотя и сейчас уже такого ажиотажа нет, прямо как был... Оксана Галькевич: Ну подождите, ну вот недавно было сообщение о том, что побили вообще все рекорды по заключению этих, по количеству заключенных договоров... Михаил Чумалов: За год имеется в виду. Константин Чуриков: Да та же самая аренда, вот вы сейчас сказали, однушка, значит, Проспект Вернадского... Я, конечно, понимаю, что я живу в центре, но все-таки это, извините, не Кремль – 40 тысяч однушка? Оксана Галькевич: Костя, 40 тысяч – это еще ужасная однушка. Михаил Чумалов: А я вам сейчас скажу то, от чего вы вообще со стула упадете, даже меня это потрясло, я сегодня посмотрел: студия 15 метров, метро «Проспект Вернадского», сдается за 56 тысяч рублей, во всяком случае... Оксана Галькевич: Вот это ближе к правде, кстати сказать, потому что Проспект Вернадского такой район, что там квартиру за 40 еще попробуй найди однокомнатную. Константин Чуриков: Слушайте, но мы же в одной стране живем... Михаил Чумалов: Это дороже, чем цена однокомнатной квартиры. Поэтому люди и стараются покупать, инвесторы стараются покупать. Константин Чуриков: Михаил Юрьевич, но мы же в одной стране живем, неважно, кто чем занимается, мы все хотим, чтобы как-то, в общем, жизнь была нам, так сказать, доступна, какая-то элементарная, простая жизнь... Оксана Галькевич: Так подожди, вот я спросила, почему цены-то продолжают расти, почему они там хоть и с лагом, но не отыгрываются, не успокаиваются. Михаил Чумалов: Мы как-то уже в этой студии обсуждали этот вопрос, я предложил, по-моему, семь позиций, почему цены растут. Но главное из них, первое – это инфляция, инфляция совершенно очевидная, в том числе на стройматериалы. Второе – это монополизация некоторая рынка строительного... Константин Чуриков: Некоторая. Михаил Чумалов: Некоторая. Константин Чуриков: Скажем очень осторожно – некоторая, чуть-чуть, да. Михаил Чумалов: Ну, на самом деле не два-три, конечно, застройщика в Москве, а 10–20... Константин Чуриков: Ну да, от этого не легче, да. Михаил Чумалов: Полегче. Но после того, как изменились правила поведения на строительном рынке, некоторая монополизация произошла. И третье – это вот эта учетная ставка, льготная ипотека. Константин Чуриков: Михаил Юрьевич... Михаил Чумалов: Ну и те психологические моменты, о которых я говорил, они действуют постоянно, то есть люди стараются, пытаются всеми силами, как угодно купить жилье. Оксана Галькевич: Потому что других способов сохранения в принципе у нас не так много или нет. Михаил Чумалов: Сохранения и заработка. Константин Чуриков: Михаил Юрьевич, мы давайте в следующий раз с вами встретимся в студии, вы нам, может быть, так расскажете чуть подробнее, какая монополизация произошла, вроде как бы добивались, чтобы ее не было, а она все равно происходит, а, в общем, расплачиваться за это... Михаил Чумалов: Я сказал, некоторая монополизация. Константин Чуриков: Некоторая, но все равно интересно какая. Спасибо. Оксана Галькевич: Понятно. Михаил Юрьевич не хочет обсуждать эту тему с тобой в прямом эфире. Спасибо. Константин Чуриков: Спасибо. Михаил Чумалов, директор агентства недвижимости «Белый Город», был у нас в эфире. Продолжим через пару минут. Проект «Реальные цифры», событие года будем выбирать всей страной.