Иван Князев: Итак, «Скорая помощь не хочет к частнику». Кто только что присоединился к нам, еще раз: врачи «неотложки» из Нижнего Тагила выступили против передачи обслуживания их автопарка в руки предпринимателя. Боятся, что зарплаты урежут, персонал сократят, а «скорую» придется ждать еще дольше. Есть ли вообще смысл переводить «неотложку» на аутсорсинг, как это называется? Во всех ли регионах хватает машин? И сколько времени обычно вы ждете «скорую» в вашем городе или поселении? Пишите и звоните нам прямо сейчас. Ольга Арсланова: Вообще немного странно, когда такие решения и нововведения принимаются во время пандемии, когда и так, в общем, ситуация нестабильная. Но, может, мы чего-то не знаем. Давайте выяснять. У нас на связи руководитель федерального проекта «Новоскор» Евгений Фридман. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Евгений Фридман: Да, добрый день. Ольга Арсланова: «Скорая», очевидно, станет какой-то новой после этого решения. Для чего его принимают, по вашим данным? Евгений Фридман: Коллеги, чтобы было понимание… Каждый раз, когда какой-то регион или какой-то город переходит на аутсорсинг, каждый раз это преподносится как какое-то нововведение. На самом деле идее перехода на аутсорсинг уже 12 лет. Первые машины были переведены на аутсорсинг в 2008 году в Пермском крае. Что касается дальнейшей судьбы данной инициативы, то она достаточно давно прижилась во многих регионах. Больше 15 регионов работают с частными операторами. Об этом мало кто знает, но половина регионов страны работает на аутсорсинге, просто аутсорсингом является муниципальное предприятие или государственное – МУП или ГУП. Но по сути это тот же самый аутсорсинг. То есть самая «скорая» не владеет транспортом. Что касается… Иван Князев: Евгений… Евгений Фридман: Да, извините. Иван Князев: Я просто хотел сказать, что у врачей, понимаете, и так достаточно стресса. Их аргументы, в принципе, понятны: оттуда переведут, там сократят, водителей расформируют. Все это для них не очень хорошо. Евгений Фридман: Очень ошибочное мнение, когда говорят, что частная «скорая» переход на аутсорсинг. Частная «скорая» никуда не переходит, она как была государственной, так и остается. То есть врачи и сама служба 03 государственной была, есть и будет. На аутсорсинг переводят только транспортную услугу, то есть машины с водителями. Вы, наверное, помните, что где-то неделю назад было большое совещание под руководством президента нашей страны о том, что около 2 700 машин на «неотложке» не хватает в связи с пандемией. Наша компания дает около 500 машин сейчас по стране, чтобы спасти ситуацию. То есть речь не идет о каких-то… Вы подводку к сюжету сказали: «Вот пандемия. Зачем какие-то изменения?» Это не изменения. Это быстрые и оперативные решения, которые позволяют сделать максимально быстрым… решить транспортную проблему. Ольга Арсланова: Евгений, а поясните, пожалуйста… Евгений Фридман: В разы понадобилось количество машин увеличить. Ольга Арсланова: Это понятно. Мы это помним. И мы помним, как президент говорил о том, что в регионы, где самые серьезные проблемы, эти машины действительно доставят, это то, что действительно нужно. Почему нельзя отдать их больницам? Почему нельзя нанять туда людей, у которых есть опыт работы, есть опыт вождения «скорой помощи»? Зачем привлекать каких-то дополнительных непонятных предпринимателей? Евгений Фридман: Повторюсь. Проблема связана с дефицитом машин. То есть предприниматели не берут же машины государственные и ими управляют. Они покупают за свой счет машины и сдают их в аренду с водителями. То есть это как бы такси для скорой помощи, такси для поликлиник. То есть это некая специализированная транспортная услуга с экипажем, которая позволяет решить срочно проблему нехватки транспорта или устаревшего транспорта. Например, когда транспорту больше пяти лет, он очень часто ломается. Чтобы эту проблему решить, ее можно решить двумя способами. Первый способ – это выделить деньги из бюджета и купить эти машины, оставив внутри службы. А второй вариант – это привлечь транспортную компанию, которая сама купит и будет 24 часа в сутки сдавать скорой помощи эти машины. Свердловская область пошла по этому пути. Иван Князев: Евгений, вопрос вот какой: а в чем выгода этих транспортных компаний? Покупать за свои деньги «скорые» и отдавать их больницам, обслуживать. Евгений Фридман: Смотрите. Когда машины находятся внутри скорой помощи… Ну, для скорой помощи главное – врач. Он врач по образованию. И он умеет очень хорошо лечить. При этом управлять транспортом должны люди с компетенциями транспортными. Очень часто бывает так, что те деньги, которые тратит скорая помощь на какой-то транспорт, их хватает частнику, чтобы можно было справиться с задачей по поводу окупаемости. То есть это бизнес. Он не высокорентабельный, но он постоянный. Ольга Арсланова: Евгений, а если вдруг… Я прошу прощения, сразу уточнение. А если вдруг у этой больницы, у этого главврача будут тяжелые времена? Ну, кризис, нет денег, компании не заплатят. То есть эти «скорые» к людям больным, к умирающим не поедут, потому что это бизнес? Евгений Фридман: Если у него не будет денег, то он не сможет заплатить зарплату своим водителям и не сможет заправить эти машины топливом. То есть он точно так же эти деньги должен будет где-то найти. То есть это иллюзия, что… Он никакие дополнительные деньги не тратит. Он тратит только те деньги, которые ему платят по ОМС. Ольга Арсланова: Нет, я имею в виду, что с частниками разговор такой: «Ничего личного, это бизнес». Люди не увидят эти «скорые», если у больницы будут проблемы с деньгами? Иван Князев: Если частникам некому и нечем будет платить. Евгений Фридман: Если у него не будет денег платить частнику, то у него точно также не будет… Заправки «Лукойла», «Роснефти» или еще какие-то – они тоже частные. Если он им не заплатит, то они его тоже не будут заправлять. Ольга Арсланова: Ответ понятен. Спасибо большое. Иван Князев: Давайте телезрителей послушаем. У нас Людмила на связи. Здравствуйте, Людмила. Ольга Арсланова: Добрый день. Зритель: Алло. Меня слышно? Ольга Арсланова: Да-да, слушаем вас. Зритель: Алло. Ну вот. Во-первых, я категорически против. Первое, никто почему-то… Даже вот так. Нам в область пришло только что, ну, недели две назад, 45 новых машин – 15 государство дало, а 30 купила область. И так очень многие области поступили. Теперь новые машины… Может получиться так, что абсолютно «новяк» уйдет в частные руки. А больные опять останутся без ничего? И уже второй раз никто ничего не даст. Это раз. Второе. Хозяева очень хорошо вычитают, но никогда не прибавляют. Это естественно. То есть ужмут расходы – и побежит народ. В первую очередь побегут водители. Они найдут себе работу. Но мы-то как? И самое главное – у нас все законы прописаны под государственную скорую помощь, то есть под государство. Если по вине «скорой», вернее, вот этого хозяина, я имею в виду, погибнут люди: дети, старики, работающие люди? Иван Князев: Кто будет отвечать? Ольга Арсланова: Людмила, с другой стороны, если вам нужна скорая помощь… Зритель: Понимаете, лично к ним ничего нет такого сдерживающего. Ольга Арсланова: Людмила, смотрите. Сейчас у нас вот столько «скорых», сколько есть. Очевидно, что их не хватает во время пандемии. Какая вам разница – частная к вам приедет или государственная, если просто будет возможность получить эту помощь быстрее? Зритель: Я никогда не поверю частному предпринимателю. Иван Князев: Понятно. Ольга Арсланова: Понятно. Спасибо. Зритель: Я инвалид первой группы уже десять лет. Я столько перевидала, столько раз столкнулась! Так что я знаю, что такое скорая помощь. Иван Князев: Людмила, а к вам сейчас «скорая» долго едет обычно? Зритель: Я не знаю. Иван Князев: Не вызывали? Хорошо. Зритель: У меня был отек Квинке. Приехали не так уж и быстро. Ну, мы как-то уже подкололи все это. А вот на грипп, от которого я чуть ноги не склеила, через десять минут приехали. Ну, бывает, что быстро приезжают. Ольга Арсланова: Как повезет. Спасибо. Иван Князев: Спасибо, спасибо, спасибо вам большое. Ольга Арсланова: Примерно об этом же зритель наш пишет: «Нет доверия частникам. Любая коммерциализация в сфере медицины – это путь на кладбище». Очень популярная точка зрения у наших зрителей. Иван Князев: Еще один эксперт у нас выходит на прямую связь со студией, но уже по телефону. Алексей Куринный, член Комитета Госдумы по охране здоровья, кандидат медицинских наук. Алексей Владимирович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Добрый день. Алексей Владимирович, здравствуйте. Иван Князев: Слышите нас? Ольга Арсланова: На связи ли вы с нами? Сейчас мы ждем Алексея. Иван Князев: Ну а пока почитаем несколько SMS. Опять же возвращаясь к вопросу об ответственности, из Саратовской области мнение: «Таким образом государство снимает с себя какую-то ответственность, если что пойдет не так». Кто-то считает, что это очередная схема по отмытию денег, когда финансовые потоки пойдут в частные руки. В частности, из Вологодской области пишут, что «скорые» будут ехать еще дольше. Опять же не доверяют частным. Ольга Арсланова: «Пусть частники участвуют по запросу «скорой», – пишет Архангельская область. – Если у «скорой» своего транспорта не хватит, то тогда и обратятся к частникам». Уважаемые зрители, именно это, судя по всему, сейчас и происходит: обращаются к частникам, потому что нам говорят о том, что все остальные альтернативы исчерпаны. Так ли это? Давайте поговорим с нашим гостем. Иван Князев: Алексей Куринный на связи. Здравствуйте еще раз. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Алексей Куринный: Добрый день, добрый день. Иван Князев: Как вы относитесь к этой идее? Вот тот момент, та проблема, которую обозначила наша телезрительница: а кто будет нести ответственность, если «скорая» не приедет? Ольга Арсланова: Давайте мы еще, Алексей, вам перезвоним. С третьего раза должно получиться. Иван Князев: Да, попробуем перенабрать, потому что проблемы со связью у нас возникают. Ольга Арсланова: А знаешь, чего опасаются еще очень многие зрители? Что это нас так готовят, что это этап перехода полностью на платную медицину. Иван Князев: На платные «скорые». Ну да, действительно. Из Кемерова тоже пишут: «У нас уже есть частные клиники, платные. Скоро и «скорые» такими же будут». Ольга Арсланова: «Частные – значит платные». Вот какие ассоциации у людей возникают. Иван Князев: Ну что, есть у нас связь с нашим экспертом? Ольга Арсланова: Ура! Алексей Куринный в третий раз… Наверное, сейчас все получится. Здравствуйте еще раз. Алексей Куринный: Должно, должно. Здравствуйте. Ольга Арсланова: О, отлично! Слушаем вас. Алексей Куринный: Ну, продолжаю отвечать. На аутсорсинг переводится не только скорая помощь в современных условиях, на него переводятся некоторые виды медицинских услуг. В некоторых регионах, скажем так, даже оказание помощи больным с острыми сосудистыми заболеваниями, тоже уже на аутсорсинге. В чем плюсы и в чем минусы? Ну, минусы, естественно, в том, что государство утрачивает контроль над инфраструктурой, которая может понадобиться в каких-то важных моментах, в форс-мажорных ситуациях, когда отсутствие денег или еще какие-то моменты могут не позволить оказывать медицинскую помощь. Это стратегически. С точки зрения плюсов. При небольшом объеме оказания услуг аутсорсинг однозначно выгоден во многих отраслях, в том числе при предоставлении питания. Если у вас всего несколько линейных бригад и вам проще, чтобы эти машины обслуживала какая-то частная контора, то это, естественно, более выгодно. Но при больших объемах, при крупных станциях и при нормально организованной работе, естественно, государственное управление оказывается дешевле. Это абсолютно точно, потому что частникам плюс ко всем затратам еще и получает прибыль. Мы это прекрасно понимаем. Поэтому во многих случаях аутсорсинг – это в том числе следствие неэффективного управления со стороны государственных органов. Это то, что касается скорой помощи в том числе. Ольга Арсланова: Объясните, пожалуйста (наши зрители интересуются), почему нельзя напрямую дать денег региональным больницам, чтобы они обеспечили себя скорой помощью? Иван Князев: Тем более что сейчас есть уже, по-моему, распоряжение нашего Правительства, полтора миллиарда будет выделяться регионам как раз на закупку «скорых». Алексей Куринный: Ну, об этом как раз и идет речь. Можно давать деньги напрямую, и их надо будет меньше, чем если заключить аутсорсинг. В аутсорсинге другая система: вам выставляют счета, и вы, хочешь не хочешь, эти счета обязаны будете оплачивать. Вам могут сократить расходы, если на бюджете «скорая», на бензин, на персонал, на зимнюю резину, на что угодно, и требовать от вас, чтобы вы ужимались, вы входили в положение, вы оптимизировались. С аутсорсингом так не получится. Вам выставили счет, где все учтено, начиная от бензина и заканчивая зимней резиной, – и вы обязаны его оплатить. То есть в определенной степени это дисциплинирует, не позволяет экономить на этой важной сфере. Но, еще раз повторю, с другой стороны, это оказывается все равно в итоге дороже. И конечно, проблемы с теми машинами, которые сейчас поступают, новыми. Их передают практически аутсорсерам, которые ни копейки не вложили, а сейчас их будут просто обслуживать. Ольга Арсланова: Алексей, а вам не кажется, что у нас как-то немножко странно все в стране устроено? У нас очень много госкорпораций. У нас целые отрасли бизнеса полностью под контролем государства, по сути монополисты. А в такой действительно важной и стратегической сфере, как здравоохранение, вдруг у нас откуда-то появляются частники. Алексей Куринный: Я еще раз повторю, что появление частников – это, как правило, отсутствие эффективности в государственных механизмах, отсутствие нормального регулирования, отсутствие нормальной хозяйственной деятельности, когда все разваливается, все проваливается. А вот приходит частник – и он все нормализует. Правда, никто не говорит, что частник в итоге берет в полтора, а иногда и в два раза больше, чем до этого это обходилось, скажем так, за счет бюджета. В этом все и кроется, все эти замечательные результаты, которые частники якобы демонстрируют. Хотя есть и абсолютно провальные, скажем так, случаи внедрения того же аутсорсинга, когда в погоне за получением прибыли и машины были гнилые, и не заправляли их толком, и провалы были с медицинской помощью. Это другой вариант контроля – уже государственного – за самой функцией. Ольга Арсланова: В такой сфере все-таки провалы особенно дорого могут стоить. Спасибо вам за комментарий. Алексей Куринный. Иван Князев: Спасибо большое. Ну, поживем – увидим, чем это все закончится. Хотя, наверное, не очень хорошо, когда эксперименты ставятся в такое время, как мы уже сказали. Ольга Арсланова: Да еще и на людях. Иван Князев: Да, еще и на людях. К следующей теме.